Follow/Fav Tears of Phoenix

Октябрь 1971 года. На следующий день Джеймс проснулся от болтовни о матче по квиддичу против Слизерина. Он был уверен, что им придётся прийти туда пораньше, пока трибуны не стали слишком переполненными. По крайней мере, он так думал, пока не нашёл одну ведьму, которая вообще не горела желанием смотреть игру. Он посмотрел на брюнетку, её кудри мягко падали на плечи, пока она потягивала кофе. "Как тебе может не нравиться квиддич?" Она оторвала взгляд от своей книги и закатила глаза. "Ну, мне могло бы понравиться, если бы я любила летать, но я не люблю" — затем она посмотрела на Сириуса — "И ему никогда не нужно было, чтобы я играла с ним, потому что у него был Реджи, так что мне надоело просто присматривать за этими двумя". Он моргнул, глядя на неё, пытаясь найти предлог, чтобы убедить её прийти. Он находил всё с ней сложным. Теперь она вызвала у него любопытство посмотреть, как она летает за пределами класса мадам Трюк, и он надеялся, что однажды она позволит ему полетать с ней. "Если ты придешь, ты увидишь, как раздавят змей" — указал он, выхватывая книгу из её рук и выпрямляясь во весь рост. Она прищурила на него глаза и встала на цыпочки, пытаясь дотянуться до его роста и забрать его обратно. "Я надеюсь, ты понимаешь, что это означает, что моя кузина тоже будет раздавлена". Она была права, как всегда. Он совсем забыл об Андромеде Блэк. Близнецы Блэки так привыкли к тому, что она была рядом с ними, что он был больше удивлен тем, что другие Блэки были частью Слизерина. Прежде чем он смог найти другое оправдание, Сириус фыркнул. "Гермс, я думаю, она забыла о том, что мы двоюродные брат и сестра. Тебе не кажется, что она уже пришла бы к нам повидаться?" Гермиона повернулась к нему лицом, на её лице была явная печаль, и что-то пробормотала себе под нос. "Что это было?" —поддразнил её брат. Она фыркнула и, наконец, чётко ответила. "Я сказала, что она не хочет привлекать к себе внимание, потому что уже имеет дело с с парнем" Когда она посмотрела на выражение их лиц, явно ожидая от неё большего, она добавила "Магглорождённый парень". После пары секунд молчания Сириус потёр затылок, слегка покраснев, и пробормотал что-то о том, что должен извиниться перед ней. "Эм, Гермиона, ты не покажешь нам заклинание, которое мы должны использовать на Хэллоуин?" — спросил Джеймс, понимая, что это его шанс уйти от темы, пока она не стала слишком неудобной для Блэков. "Я покажу тебе движение палочки позже, с записанным правильным произношением и всем остальным. Оставляю это тебе, чтобы спросить в последний день" — сказала она, качая головой с весёлой улыбкой, играющей на её губах. Его собственные губы дрогнули при мысли о том, чтобы рассмешить своего друга, и он взял её за руку, чтобы, наконец, потащить к трибунам. Поскольку она была отвлечена их предыдущим разговором, она почти не протестовала, и остальные мальчики последовали его примеру. Джеймс не потрудился отпустить её руку, когда они покидали замок. Тепло, которое он чувствовал, распространилось от его руки до самой груди, и он не хотел, чтобы леденящий холод так скоро взял верх. Но как только Гермиона села между ним и Ремусом, она отпустила его, к большому разочарованию его тела. Он быстро спрятал это чувство внутри. Возможно, ему нужно было мельком увидеть огненно-рыжую ведьму. Или даже просто посмотреть игру, которая начиналась через пару секунд. Наблюдая за игроками, он начал представлять, каково было бы ему играть на поле вместо них. Жаль, что первокурсникам не разрешалось приносить свои мётлы, и Джеймс, конечно, планировал использовать свою собственную, когда будет пробоваться в команду Гриффиндора. Через два часа после начала игры оба счета сравнялись, и каждый Ловец искал Снитч в надежде завладеть игрой. Сразу после того, как кто-то крикнул "снитч", он наблюдал, как Люциус Малфой летает вокруг учеников в поисках золотой медали победы. Краем глаза он увидел, как он появился перед Гермионой, которая всё ещё была поглощена своей книгой. Прежде чем он смог указать на это, ловец Слизерина пролетел прямо перед ней с ухмылкой на лице. Джеймс взглянул на неё, которая, наконец, подняла глаза и удивлённо моргнула. Игрок в квиддич протянул ладонь, и прежде чем она успела усомниться в его здравомыслии, он поймал снитч, зажал его в руке и усмехнулся. "Правда, Блэк? Если ты хотела, чтобы я победил, всё, что тебе нужно было сделать, это надеть зелёное." Ведьма стиснула зубы и оглянулась на мальчика, искры магии начали завивать её волосы. Джеймс сразу распознал её неприязнь к излишнему вниманию и не потрудился предупредить Малфоя. Его раздражал тот факт, что Гермиона ещё не заколдовала его. Вместо этого она послала мальчику уничтожающий взгляд. "Отвали, Малфой". Малфой открыл рот, чтобы что-то сказать, но покачал головой с весёлой улыбкой и полетел к остальной части своей команды, празднуя их победу. "Черта с два я снова посмотрю что-нибудь из этого" — мрачно пробормотала она и с этими словами захлопнула книгу и ушла, позволив волосам скрыть пылающее лицо. Демонстративно игнорируя шёпот, она подошла к Андромеде. Глаза старшей ведьмы расширились от удивления, и она бросилась к Гермионе. "Я так рада, что ты пришел повидаться со мной" — она глубоко вздохнула и шмыгнула носом — "У меня такое чувство, что я не скоро тебя увижу". С растерянным видом Гермиона отстранилась. "О чём ты говоришь?" Она заметно сглотнула, отводя от неё взгляд "Отец узнал о Теде. Дедушка планирует отречься от меня" Губы Гермионы приоткрылись, и на мгновение она засомневалась, что правильно расслышала. "Они могут это сделать? Из-за любви и даже не потому, что ты сквиб? Что ты будешь делать?" Она знала, что говорит бессвязно, но не удержалась от того, чтобы снова заключить Андромеду в объятия, смаргивая слёзы, которые грозили пролиться. Она проклинала свою семью за то, что та бросила свою собственную. Андромеда отстранилась и закрыла лицо руками. "Не волнуйся, любимая. Тедди сказал, что поддержит меня, так что мы могли бы получить место после окончания школы." Гермиона чувствовала себя бесполезной при мысли о том, что не сможет помочь ей, не отрекшись от неё самой. Какой смысл иметь так много галеонов, если их нельзя использовать, чтобы помочь тем, кого она называла своей семьей? С тех пор, как она была ребёнком, Андромеда была единственной, на которую она равнялась. Кроме её братьев и дяди Альфарда, было трудно испытывать любовь к кому-либо, кроме неё. Теперь, когда её двоюродная сестра собиралась покинуть семью, она задавалась вопросом, разрешат ли ей когда-нибудь встретиться с ней на публике. Она решила, что теперь им придётся улизнуть в маггловские магазины и к Энди. Как только миновала полночь, Гермиона проснулась от кошмара, которого боялась больше двух месяцев. Она вздрогнула, увидев красные глаза фигуры, жестокую улыбку на его лице и поднятую на неё палочку. Когда она огляделась, деревня была заполнена студентами, но казалось, что никто не мог видеть её и этого человека. Не в силах проглотить свой страх целиком и снова заснуть, она позволила ногам снова отнести ее в Общую комнату. Однако, добравшись до дивана, она резко остановилась при виде Джеймса. Он слегка похрапывал, подтянув колени к подбородку. На её губах появилась любящая улыбка, и она молча присоединилась к нему с книгой в руках. Через некоторое время он пошевелился во сне, и его голова в конце концов оказалась у неё на плече. Медленно в течение ночи она заснула, положив голову мальчика с волосами цвета воронового крыла себе на колени и зарывшись пальцами в его растрепанные локоны.