Follow/Fav Tears of Phoenix

Январь 1976 года. Было слишком рано выходить на улицу, это было очевидно. Скрытая плащом-невидимкой Джеймса, Гермиона шла медленным шагом, предпочитая сосредоточиться на окружающем её покое. Утренний воздух мягко целовал её кожу, окутывая её своим прохладным комфортом. Тихий шелест древних деревьев продолжал наполнять тишину. Когда к этому звуку примешался отдалённый хруст ветки, она замерла. На самом деле она не взяла с собой Карту Мародеров, в основном потому, что не хотела производить слишком много шума, когда выходила из общежития. Гермиона сомневалась, что кто-то ещё вообще проснётся в рассвет, не говоря уже о том, чтобы пойти на квиддичное поле. На самом деле это была ирония судьбы. Для вида спорта, который она на самом деле не любила, обстановка была почти идеальной. В это время дня она могла свободно сидеть где угодно и наслаждаться тишиной, наступавшей после восхода солнца. Поэтому, когда она осторожно продолжила идти и её глаза нашли две далекие фигуры, она постаралась как можно незаметнее, чтобы они её не заметили. Всего в нескольких футах от них их тихое бормотание не привлекло её внимания, пока ей не показалось, что она услышала имя Регулуса. Она затаила дыхание, плащ позволял ей бесстыдно подслушивать их разговор. С гораздо меньшим расстоянием между ними она узнала обоих мальчиков как Флинта и Эйвери. Она полагала, что двое слизеринцев были семикурсниками. Самодовольные взгляды, которые они носили, глубоко выбили её из колеи, поскольку Эйвери продолжала говорить. "Он ведёт себя как придурок". "Я бы не стал отрицать, что он побежал к предателю крови" — сказал Флинт своему другу, и теперь оба посмеивались над тем образом, который сформировался в их головах. Её губы сжались в тонкую линию, и она не потрудилась последовать за ними обратно в замок, решив продолжить путь к месту назначения, которое она наметила ранее. Войдя в одну из дверей, Гермиона проскользнула в тёмный проход, который соединялся с многочисленными стендами, разделёнными на четыре части, которые представляли цвета определённого факультета. Ей никогда не нравилось подниматься по лестнице перед матчем, и она часто презирала толпу, которая отзывалась громкими аплодисментами и грубыми выражениями. Она автоматически направилась к своей обычной стороне, встреченная красными и золотыми вспышками, когда она поднималась вверх, но не слишком далеко. Даже с лестницей она осознавала высоту и большое расстояние, отделявшее её ноги от земли. Как только она подняла глаза, то обнаружила, что кто-то ещё сидит на том же месте. Наконец добравшись до места, Гермиона отошла от лестницы и скользнула в пространство между сиденьями, пристально глядя на чёрноволосого мальчика, который смотрел вперёд. "Ты выглядишь совершенно потерянным" — тихо сказала она, стараясь не напугать его, и села рядом с ним — "Слизеринская сторона далеко отсюда" Она вслепую указала пальцем на противоположную сторону, так как изумрудные цвета всё ещё не были видны при слабом освещении. Правда заключалась в том, что она не часто видела его сидящим на этих трибунах, начиная с его первого года. Год спустя он попробовался в Слизерин, и команде удалось заполучить блестящего Ловца. Смотреть матчи Гриффиндор-Слизерин никогда не было легко. Её глаза всегда с трудом перебегали с одного брата на другого, и в эти моменты её сердце сжималось от беспокойства. Она оглянулась на Регулуса, чьи серые глаза, наконец, остановились на ней "Я знаю" — пробормотал он усталым тоном. Гермиона нахмурилась. Она знала, почему проснулась так рано, но ему нечего было делать на территории, особенно в такой холод. Она направила на него свою палочку — он даже не вздрогнул — и использовала Согревающее заклинание в надежде как-то улучшить его пребывание. "Почему ты не спишь?" — спросила она, и её глаза блуждали по его лицу, отчаянно пытаясь вспомнить каждую чёрточку и деталь, которые она, возможно, забыла. Его поза была необычно сгорбленной, а на щеках почти не было детского жира, что ещё больше напоминало Сириуса с его острыми скулами и линией подбородка. Он отвёл взгляд, заметно сглотнув, и привлёк её внимание к прекрасному зрелищу перед ней. Каждая линия облаков выглядела как мягкий мазок цветов, оттенки оранжевого и синего смешивались вместе. Можно было заметить контраст в их тонах, холодных и теплых. Ярко-оранжевая полоса света отразилась на лице Регулуса, позволив ей заметить тёмные мешки у него под глазами. Её сердце упало при виде этого - неважно, чья это была вина, её младший брат был один, в отличие от неё, у которой был Сириус, который мог утешить её. Как ни удивительно, Регулус был первым, кто продемонстрировал свое беспокойство, спросив. "Ты в порядке?" Сцепив руки, она усилием воли закрыла глаза, чтобы не обращать внимания на покалывание от эмоций, которые начали бушевать внутри неё. Гермиона наблюдала, как холодный оттенок синего начал исчезать, позволяя проявиться более теплому свету. "Настолько в порядке, насколько это возможно" Она поудобнее устроилась на сиденье, вытянув ноги, её каблуки волочились по цементному тротуару. Она заколебалась, между ними повисла короткая пауза. Даже одно его присутствие умудрялось быть более отзывчивым, чем её брат. "Мне жаль" — сказала она ясным и ровным голосом — "За всё, что я сделала, чтобы ранить тебя и твои чувства". Он моргал несколько долгих мгновений - бесстрастный взгляд, устремлённый на неё, прежде чем оба устало вздохнули, снова переводя взгляд на восход солнца. Он больше ничего не сказал, и она оставила его в покое. Она сделала успокаивающий вдох, и её веки затрепетали, надеясь, что нежное прикосновение ветра унесёт её тревоги и печаль прочь. С другой стороны, она хотела бы передать ему свою любовь, надеясь, что это окутает Регулуса теплом или напоминанием о том, что она всегда будет прикрывать его спину. Он был её семьей. В конце концов, он встал и прошел мимо неё, тихо уходя с поля. Гермиона, оставалась там до тех пор, пока её руки не стали такими же синими, как холодный тон неба. Среди созвездий ночь принесла ей то, чего дневной свет, возможно, никогда не сумеет сделать: самую яркую звезду во Льве. Как только Гермиона поймала его взгляд, она поняла, что не смогла вспомнить свои уроки с ним. Его тёмные глаза сузились, и если бы она была той же девушкой, какой была несколько месяцев назад, она бы поспешила разорвать зрительный контакт, особенно вспомнив, как он вторгся в её разум в той же комнате. Но она знала, что он был безобидным мальчиком. Конечно, иногда он был довольно груб, но он и близко не был таким опасным, как другие мальчики, которых она видела в его факультете. Не стоит забывать, что он действительно смягчился к ней перед разрывом. Он, вероятно, возразил бы, что она бредит. Однако она была уверена, что скоро это станет настолько очевидным, что даже он не сможет этого отрицать. Гермиона продолжала потягивать свой кофе, испустив вздох наслаждения, уткнувшись в крышку чашки. После долгой прошедшей ночи ей нужно было что-то сильное, что могло бы помочь ей пережить день. Хотя профессор Дамблдор ещё не сообщил ей, когда состоится следующий встреча, она предположила, что вместо этого может попрактиковаться в легилименции. Возможно, ей следует остановить Снейпа на выходе. Её напиток застрял в горле, и она закашлялась над теперь уже пустой чашкой, её широко раскрытый взгляд остановился на Джеймсе и Лили, когда они шли бок о бок, казалось, вели вполне дружескую беседу. Она могла сказать, что губы рыжеволосой скривились в улыбке, в то время как Джеймс выглядел так, словно был в нескольких секундах от того, чтобы снова испортить свои волосы. На его лице была очаровательная улыбка, когда он проводил Лили к её обычному месту, положив руку ей на спину. Её брови высоко поднялись на лбу, и она хлопнула Сириуса по руке, чтобы привлечь его внимание, отчего его лицо исказилось от раздражения. Когда он, наконец, подчинился и отвел взгляд от своей тарелки, его глаза, казалось, стали размером с блюдца при виде пары, точно так же, как у неё или даже похоже на то, как реагировало большинство гриффиндорцев в данный момент. "Ты видишь то же, что и я?" — недоверчиво спросила она, ущипнув его за руку, чтобы проверить, всё ли это на самом деле. Когда он зашипел, она кивнула. Определённо не сон. "Какого чёрта..." — начал он, но она шикнула на него, надеясь, что её уши насторожатся, чтобы уловить их разговор, даже несмотря на то, что она была в своей человеческой форме. Гермиона едва могла что-либо расслышать из-за шёпота, доносившегося из-за стола. Задумавшись, она накрутила на палец прядь своих волос. "Ты что-нибудь слышишь?" Её брат покачал головой, выглядя совершенно расстроенным. "Тьфу. Из всех дней Лунатик просыпается поздно" — пожаловался он, ударяясь лбом о стол. Покачав головой, она поймала взгляд Марлен через стол, бровь блондинки приподнялась, когда между ними пронёсся безмолвный вопрос. Что же здесь происходит? Конечно, Гермиона не была большой поклонницей сплетен, во всяком случае, не так, как её бывшие соседки по комнате. Тем не менее, это не означало, что ей не позволялось интересоваться тем, чем занимается её лучшая подруга. "Или ты могла бы просто вернуться к еде, как хорошая девочка" — мысленно предложила Грейнджер. Гермиона проигнорировала её, наклонившись ближе, чтобы прошептать Сириусу на ухо: "Мерлин, она ворчит, как мать Джеймса". Он приоткрыл один глаз и уставился на неё, голова теперь покоилась на его скрещенных руках. "Кто? Лили?" — в ужасе спросил он, сдвинув брови. Закатив глаза, она ответила. "Нет. Грейнджер. Подождите, значит ли это, что я тоже такая?" — прошептала она, ужаснувшись мысли о том, чтобы ругать, как пожилая женщина. "Эй, прекрати сейчас же! Я мама, но определённо не твоя". Образ маленького мальчика с карими глазами и озорной улыбкой на губах промелькнул у неё в голове. Она поймала копну его рыжих волос и подумала, не родственник ли его отец Пруэттам. "О, у неё действительно есть ребёнок" — пробормотала она вслух, удивлённая тем, что женщина представила изображение, которое Гермиона, вероятно, не должна была видеть. Сириус фыркнул, теперь садясь, чтобы подтолкнуть вилкой свою тарелку с яйцами, наблюдая, как желток движется, как желе. Искоса взглянув на неё, он сказал. "Я тебе не завидую - старуха весь день сидит у тебя в голове" Он изобразил дрожь. "Вскоре он начнёт курить сигареты. Сделай так, чтобы этого не случилось!" — Грейнджер добавила, как только услышала его". О, я обязательно это сделаю — подумала Гермиона в своей голове, с энтузиазмом желая узнать хотя бы немного о его будущем. Зная, что Сириус собирается рисковать своим здоровьем, она была благодарна за возможность остановить это до того, как он станет слишком зависимым. Возможно, она могла бы найти альтернативу. Конечно, в библиотеке должны были быть какие-нибудь книги о сигаретах... Гермиона отошла в конец класса, надеясь немного поспать и что профессор Биннс её не увидит. Будь это в любой другой день, она бы пожаловалась на то, что мальчики не обращают на неё внимания, но сегодня она никак не могла справиться с Историей магии. Тяжёлая боль стучала в её голове, борясь за господство над болезненными спазмами мышц. Поскольку темой была Революция гоблинов то, что она уже изучила четыре года назад, она вздохнула с облегчением и положила голову на учебник, закрыв глаза. Она почувствовала, что кто-то сел рядом с ней, но даже просто открыть глаза было тяжелой рутиной, поэтому она держала их закрытыми, позволяя своим мышцам расслабиться, пусть даже совсем немного. Не напрягая слух, она могла улавливать звуки громче, чем обычно. Гермиона время от времени слышала шелест бумаги, слишком громкий в тяжёлой тишине, которая царила в этом конкретном классе. Большинство студентов предпочитали спать, другие часто рисовали каракули в своих учебниках. Она не могла понять, что заставило их даже подумать о том, чтобы рисовать на них. Самое большее, что следовало добавить к книге - это штриховка маркера, и это тоже только в том случае, если кто-то действительно намеревался учиться. Они учились в одном классе с хаффлпаффцами, которые были более чем готовы не устраивать никаких драм. За исключением Диггори, конечно, чей вонючий взгляд ей пришлось выдержать, когда она вошла в класс. По крайней мере, его нос всё ещё выглядел немного распухшим, на что Сириус не не мог не указать, причём довольно громко, с ноткой гордости в голосе. Прикосновение к её руке испугало её, лишив всех шансов немного поспать. Она начала поднимать голову, бросая на Джеймса свирепый взгляд, когда перед её глазами поплыли темные пятна. "Что?" Он откинулся назад и балансировал на задних ножках стула, приподняв бровь. "Ты спишь". "Разве похоже, что я сплю?" — огрызнулась Гермиона. "Нет, верно? Ты никогда не спала на уроках" — напомнил он ей с гримасой на лице из-за постоянных лекций, которые она ему рассказывала в ранние годы. Это было довольно лицемерно с её стороны. Внезапно почувствовав себя полностью наказанной, она подумала о том, как отвлечь его от мыслей о её странном поведении. "Хорошо... Почему бы тебе не рассказать мне, как тебе удалось поговорить с Лили?" За очками в уголках его ярких карих глаз появились морщинки от широкой улыбки. "О, как обычно, знаешь. Я сказал: «Привет», и она ответила: «Привет» в ответ." Не желая настаивать на своих сомнениях в том, что это действительно произошло, она вместо этого спросила. "А как насчёт Голдштейн?" "Я порвал с ней прошлой ночью, сразу после ужина" — признался он, пренебрежительно махнув рукой, теперь глядя поверх её головы и кивая на Сириуса. Рот её брата был слегка приоткрыт, издавая тихое похрапывание, когда он прислонился к стене. Если профессор Биннс и увидел его, он определённо ничего не сказал. Она оглянулась на Джеймса, который застенчиво почесал затылок. "На самом деле ей было всё равно, но Бродяга сказал мне, что он в любом случае исцелит её разбитое сердце". Гермиона кивнула ему и зевнула, что он воспринял как возможность что-то добавить. "Я убедил Лили встретиться после Гадания". С всё ещё открытым ртом она сделала паузу и решила, что ему не принесёт никакой пользы её скептический взгляд. Она захлопнула его так быстро, что в её челюсти раздался щелчок. Ой. Она сделала единственное, что пришло ей в голову в тот момент, - слегка улыбнулась ему. Она была уверена, что это вышло устало и, возможно, немного пошатнулось, но это были усилия, которые имели значение - какими бы посредственными они ни были. "Это здорово, Джеймс! Держу пари, она поймёт, насколько ошибочным было её мнение о тебе." Увидев довольную улыбку, которую она получила, она мысленно похлопала его по спине. Когда Гермиона снова положила голову на стол, используя руки в качестве опоры, ей показалось, что она слышала, как Грейнджер сказала что-то вроде того, что что-то слишком рано. Крепко стиснув зубы, почему Сириус так чертовски громко храпит? — она отчаянно пыталась погрузиться в спокойный сон. "Это вредно для твоих зубов" — сказала Грейнджер, напугав Гермиону своим громким появлением. Она всё ещё привыкала к этому, но призналась, что была благодарна Грейнджер... очень глубоко внутри. Она просто хотела бы сейчас замолчать. "Перестань выглядеть такой кислой" — упрекнула Марлен с глупой улыбкой на лице, которая противоречила её строгому тону. Она держала Гермиону под руку, следя за тем, чтобы они ушли подальше от библиотеки. Она может думать, что она была хитрой, но Гермиона знала, что она делает, ещё до того, как она это сделала. "Я выгляжу просто отлично" — фыркнула она, надеясь, что блондинка не станет подвергать её психоанализу и в итоге сделает глупое предположение. Последнее, что ей было нужно - это чтобы Марлен подумала, что она плачет из-за своего разрыва. "Ну, Диггори явно не разделяет тот же ответ" — фыркнула Марлен, и гордая улыбка скользнула по её лицу. Она театрально шмыгнула носом, вытирая невидимые слёзы. "Разве ты не просто мой маленький, сильный малыш". Слишком сосредоточенная на том, чтобы медленно и драматично закатить глаза на Марлен, Гермиона не заметила, что кто-то приближается к ней, пока не врезалась во что-то твёрдое и её сумка не упала на пол. "Мне очень жаль" — поспешила сказать она, не потрудившись поднять глаза, когда опустилась на колени и поспешно положила свои вещи обратно в сумку. "Так и должно быть" — пожаловался знакомый голос, и она в панике вскинула голову, расслабившись только тогда, когда увидела довольную ухмылку Бенджи. Теперь, прекрасно осознавая, что её окружает, она заставила свои руки перестать дрожать. Он не заметил их, или предпочёл не указывать на них, когда присоединился к ней на полу, возвращая несколько улетевших банкнот. Она положила последнее перо в сумочку и встала, крепко сжав руки и послав ему натянутую улыбку. Хоть она и не была искреннеё, но она всё равно была рада его видеть. Гермиона наблюдала, как он поздоровался с Марлен, с энтузиазмом пожимая ей руку, отчего щёки блондинки вспыхнули. В его тощем теле было много энергии. "Рада тебя видеть" — сказала она ему, как только он снова взглянул на неё. Она была рада наконец-то мельком увидеть его после их последней встречи — "У меня никогда не было возможности заниматься с тобой. Мне так жаль... в последнее время я, кажется, хожу туда в неопределённое время..." Бенджи прервал её небрежным взмахом руки. "Нет, не волнуйся. Ты придёшь завтра?" "Если бы она перестала ходить в библиотеку, хотя бы на один день, ты бы знал, что с ней что-то не так. Конечно, она придёт" — ответила за неё Марлен с оттенком нежного веселья в голосе. Он громко расхохотался и обратил свой дружелюбный взгляд на её подругу. "Хорошо. Ты тоже идёшь, Маккиннон?" "Что?" — пискнула Марлен, выглядя так, как будто её застали врасплох. Она медленно покачала головой — "Не думаю, что смогу" "Всё в порядке" — сказал он ей с милой улыбкой, и его голубые глаза в конце концов метнулись между ними — "Ну, до встречи, дамы! С этими словами он развернулся и пошёл прочь, радостно насвистывая. Гермиона подавила смешок над его поведением, взглянув на Марлен с приподнятой бровью, заметив ошеломлённый взгляд своей подруги. Никогда ещё она не видела свою подругу такой взволнованной из-за парня. "Это подходящий парень" — наконец объявила Марлен, дико размахивая руками, надеясь подчеркнуть очевидную красоту своего нового увлечения. "У тебя есть несколько месяцев, чтобы узнать" — сухо сказала ей Гермиона, успокаивающе положив руку ей на плечо — "Он учится на седьмом курсе". Марлен с тоской посмотрела на его удаляющуюся фигуру и удивлённо покачала головой. Робкий гриффиндорец привлёк её внимание, когда подошёл к ней, неуверенно улыбнувшись. Неуверенная в том, как себя вести её младший брат никогда не казался... ну, настоящим ребёнком, она попыталась робко улыбнуться, надеясь, что это выглядело так нежно, как она намеревалась. "Меня послал мистер Сириус" — сказал он ей со странной торжественностью в голосе. Прежде чем она успела открыть рот и спросить, что именно может делать её брат, он заговорил снова — "Он сказал, что ему нужна его сестра, потому что Джеймс ведёт себя как идиот". "Не мои слова!" — поспешил добавить он, выглядя испуганным при мысли о том, что может разозлить её. "Не волнуйся, и спасибо тебе за сообщение" — сказала она ему, хотя ей не нравилось, как Сириус использовал маленького ребёнка, чтобы искать её. Он вполне мог бы просто использовать свои собственные ноги, чтобы сообщить ей о чём угодно. Мальчик вскочил на ноги и пошёл прочь, чтобы догнать свою группу друзей, которые ждали его с дразнящими ухмылками. Покорно вздохнув, она одарила Марлен обычным взглядом, и блондинка поняла, что лучше не задавать вопросов. *************** С сумкой, перекинутой через плечо, Гермиона поспешила в Общую комнату, притормозив лишь на секунду, когда Староста сказала ей смотреть, куда она идёт. Она нахмурилась, укол ревности пронзил её при напоминании о том, что у неё нет значка. Конечно, у неё не было бы времени на обязанности старосты со всем, что происходило в этом году, но даже профессор МакГонагалл не могла отрицать, что Гермиона была несколько ответственной ученицей. Что ж, по крайней мере, Ремус получил награду за свои хорошие оценки. Полная Дама распахнула двери и Гермиона тихо проскользнула внутрь, окинув взглядом студентов, которые предпочли позаниматься у камина. Как только она перестала с тоской смотреть на уютную обстановку, она, как обычно, поднялась по лестнице, ненадолго остановившись, когда издалека услышала одного из мальчиков. Добравшись до знакомой двери, она повернула ручку, чтобы, наконец, увидеть полный хаос, который был создан. "Что здесь происходит?" — потребовала она пронзительным голосом, ужасно похожим на голос профессора МакГонагалл. Мучительно медленно четверо мальчиков обернулись, чтобы посмотреть на неё, стоящую на своем собственном матрасе с растрёпанными волосами и широко раскрытыми глазами. Её ноги двигались по морю белых перьев, они потратили впустую так много подушек и она упёрла руки в бока, надеясь, что они ответят, как только заметят изменение в её позе. "Чёрная развалина идёт за нами" — прошептал Питер, отбрасывая подушку и поднимая руки в знак капитуляции, даже когда Ремус мудро сообщил ему, что сейчас это мало что спасёт. Наконец, Сириус спрыгнул с кровати, чуть не споткнувшись в воздухе, когда внезапная подушка ударила его по голове. Она впилась взглядом в Джеймса, который выглядел совсем не виноватым. "Не делай этого!" Переведя взгляд обратно на своего брата, Гермиона приподняла бровь, нетерпеливо постукивая ногой в ожидании объяснений. "У нас проблема" — заявил Сириус напряженным голосом. Она громко вздохнула, устало глядя на брата. "Дай угадаю. Ты стал причиной этого?" Его глаза расширились, начиная напоминать взгляд невинного маленького ребёнка. "Нет, конечно, нет. Сохатый, вот... "Почему это всегда начинается с имени Джеймса?" — раздражённо спросила она. Ремус встал на защиту Сириуса. "Это потому, что это из-за него". "Эванс превратила его в помешанного дурачка!" — Сириус закончил, в отчаянии всплеснув руками. Её брови нахмурились, она прикусила губу, когда её взгляд скользнул туда, где сидел Джеймс. Мальчик выглядел взволнованным или испуганным, она не была уверена. Похоже, он определённо съел слишком много сахара. "Она не причинила тебе вреда, не так ли?" — спросила она, и беспокойство усилилось при мысли о том, что рыжая зашла слишком далеко. "Конечно, нет!" — Джеймс запротестовал, возмущённый, как будто она глубоко оскорбила часть его — "Гермиона, ты не поверишь, что произошло". "Сейчас я могу поверить практически во что угодно" — пробормотала она себе под нос, ироничным тоном, который скрывал её горечь. Джеймс ничего не сказал на это, и она была благодарна ему за это, зная, что он всегда был достаточно благоразумен, чтобы не комментировать определённые вещи. В то время как он может настаивать на том, что у него не было такта, она будет утверждать, что у него было его достаточно, возможно, даже больше, чем нужно. Для человека, который был таким уверенным и самоуверенным, он, конечно, часто выглядел так, как будто не осознавал своих собственных качеств. "Я пригласил Эванс на свидание" — выпалил он, вырвав её из раздумий. Бросив на него озадаченный взгляд, она подошла к своей кровати и плюхнулась на неё, внезапно ощутив сильную, горячую боль в костях. "Ты занимаешься этим уже пять лет". "На этот раз Лили согласилась дать ему шанс" — быстро добавил Питер, продолжая морщиться от взгляда, который Джеймс послал ему за то, что он прервал его объявление. Её рот открывался и закрывался, произнося слова, которые отказывались слетать с её губ. Это было, мягко говоря, неожиданно. Конечно, он рассказал ей об их прежнем общении, но не слишком ли быстро все происходило? Учитывая, сколько раз парень признавался ей в своих чувствах, рыжая никогда так хорошо не реагировала. Будь то букет лилий на день Святого Валентина - это тоже каждый год, или то, как он всегда предлагал ей шарф, когда у них были занятия на улице и становилось очень холодно. Лили всегда сыпала в его адрес бессмысленными оскорблениями, часто даже бросая в него легкие проклятия. Её лицо скривилось, когда она подняла глаза, чтобы встретиться с ним взглядом. Его ожидающий и очень взволнованный карий взгляд. "Ты уверен, что она сказала "да"?" — спросила она, и в её голосе прозвучало слишком много сомнения даже для её собственных ушей. Гермиона была рада за него, как она предполагала. Он слишком долго ждал шанса, и хотя ей не нравилось, как плохо Лили обращалась с ним, она была рада, что все это того стоило. "Да, Малыш. Ты мне веришь, не так ли?" — его глаза сияли милой радостью, и он одарил её своим полным надежды взглядом, который даже она не могла отрицать. "Да, я верю" — твёрдо заявила она, с раздражением взглянув на остальных мальчиков — "Вы, ребята, могли бы просто спросить его, действительно ли это произошло, вместо того, чтобы напасть все эти подушки!" Джеймс начал протестующе бормотать. "Эй. Вообще-то на меня напали, а не на подушки-ой! Ты заплатишь за это, Гермиона.