Follow/Fav Tears of Phoenix

Январь 1976 г. Вскоре после этого видения дела пошли на ура. Не прошло и дня, как она узнала, что семью Медоуз, к счастью, спасли. Перед первой тренировкой с Грюмом, она пошла в Большой зал, чтобы подкрепиться лёгким завтраком, пока знакомый серый филин не издал высокий пронзительный крик и полетел прямо на неё. Он чуть не опрокинул стакан Сириуса с апельсиновым соком, прежде чем уронить письмо на середину стола. Она открыла рот, чтобы остановить его и угостить прекрасную сову, но, будучи одним из Малфоев, она, очевидно, улетела, не оглянувшись. Сириус фыркнул, но она посмотрела на него так, будто он выглядел совершенно невинно. Снова взглянув на фамильный герб слизеринского цвета, она почувствовала прилив волнения при мысли о том, что могло заставить Абраксаса написать ей. После их разговора через камин она больше ничего о нём не слышала, и у неё возникло искушение сначала связаться с ним - чего она никогда не делала за всё это время… ну, дружба, неохотно предположила она, сдерживая гримасу. Мерлин, по крайней мере, она говорила не о Люциусе. Грейнджер вскрикнула от отвращения. Казалось, что в ближайшее время она не изменит своего мнения о Малфоях. Тем временем Гермиона знала, что ей следует поторопиться и прочитать письмо, потому что последние три минуты Сириус смотрел на него как на кусок мяса. Она потянулась за ним, её глаза метнулись к мальчикам и убедились, что никто не слишком заинтересовался содержимым — по крайней мере, не так сильно, как Сириус — и откинулась на спинку сиденья. Гермиона надеялась, что сможет прочитать письмо, изложить его брату и опустить детали, о которых она ещё не говорила с ним. Убедившись, что он занят своей тарелкой с омлетом, она открыла печать и сунула письмо между пальцами. Она почти чувствовала тот же запах, что и в поместье; лаванда и что-то ещё элегантное. Гермиона, Прости меня, если я опоздал связаться с тобой. Признаюсь, я не собирался делать это в ближайшее время, но недавно мне сказали, что есть шанс изобрести лекарство от моей несчастной болезни. Итак, позволь мне быть самоуверенным и поверить, что эта новость может облегчить некоторые твои беспокойства, возможно, даже побудит тебя написать мне первой. Кого я обманываю? В следующий раз я позабочусь о том, чтобы не ждать слишком долго, чтобы написать тебе. Переходя к более серьёзным вещам, у тебя всё хорошо, маленькая Блэк? Что-то было сделано для твоего обучения? Если нет, я уверен, ты знаешь, что Люциус сам захочет тебе помочь. Тем не менее, кажется, что каким-то образом Дамблдор… нет, ты смогла остановить первое возвращение Тёмного Лорда. Я рад узнать, что ты можешь помочь этому старому дураку, так как он наверняка ничего не сообразил бы сам. Говоря о Тёмном Лорде, Люциус сказал мне, что недавно он сам посетил определённое место, я думаю, маггловское, но без нападения. Я дам тебе знать, если будет больше информации об этом, а пока попробуй изо всех сил получить немного мяса на этих конечностях. Даже если этот ваш директор создаст какую-нибудь группу, он наверняка добавит туда бесполезных людей. Я уверен, что ты именно то, что нужно волшебному миру. С заботой Лорд Малфой. К тому времени, когда она закончила читать письмо, у неё уже было перо и свежий лист пергамента. Казалось, что письмо было написано сразу после того, как он испугался нападения, поэтому он заслуживал ответа так же быстро. Вы всё ещё Лорд Малфой (?) Я не могу передать вам, как я рада проучить от вас письмо. Я начала подумывать о том, чтобы нанести неожиданный визит в поместье, хотя дорогая Нарцисса могла почувствовать некоторую угрозу, если бы услышала об этом. В любом случае, я серьёзно говорю, что рада слышать, что вы наконец-то что-то сделали со своей болезнью. Я не скажу, что боялась за вас или что-то в этом роде. . . Мне просто жаль вашего сына. О, кого я обманываю? Пожалуйста, берегите себя, Абраксас. Вы и ваши старые дурацкие убеждения прижились во мне, так что я не отпущу вас в ближайшее время. И я? Я в порядке. Мои барьеры Легилименции остаются сильными, и не беспокойтесь, тренировка начинаются уже сегодня. Профессор Дамблдор не торопился, но он должен был найти для меня подходящего человека! В отличие от вас, кто предложил своего сына... как будто он лучше меня! Я извиняюсь за то, что звучу так... э-э, нечувствительно к собственной безопасности? И я обещаю вам, я сделаю всё, что в моих силах, чтобы стать лучшей ведьмой, которую Волдеморт когда-либо видел в своей жизни. И наконец, мне не сказали ни о какой группе, но я обязательно узнаю об этом в ближайшее время. Спасибо за всю помощь, и убедитесь, что вы найдёте лекарство, или я сделаю его сама! С заботой Гермиона Блэк. К тому времени, когда она закончила своё письмо, мальчики уже ушли в Хогсмид, убеждённые, что она осталась, чтобы наверстать упущенное по домашнему заданию, как будто у Гермионы могло остаться ещё что-то. Оставшийся маленький проект уже был сдан, и всё благодаря помощи Грейнджер. Однако теперь пришло время заняться чем-то, в чём она была не очень хороша. Физические нагрузки причиняли боль. И когда она отошла от стола и направилась через комнату к входу, она почувствовала, как её конечности трясутся от страха, смущения или того и другого одновременно. Тем не менее, Гермиона не могла отрицать, что чувствовала надежду. Не ту, которая делала её исключительно оптимистичной, как будто всё в мире теперь пойдёт как надо. А такой, какой она могла наконец видеть маленькие, но конкретные вещи, вставшие на свои места, как она на самом деле и хотела. Она никогда не думала, что этот всплеск надежды придёт в этот самый момент времени, но даже небольшое переживание этого озарило её тело такой решимостью, что она чуть не прыгнула в Комнату Требований. Было ли это связано с воссоединением с Регулусом или с обычным, но всё же тёплым письмом от Абраксаса, она не знала. И обнаружила, что это был один из тех вопросов, на которые она не возражала бы не получить ответ. Она не осознавала, как далеко её занесли ноги. И не теряя ни минуты, она проверила время и зашла в ту комнату, которую Грюм создал для них. Когда образовались две большие двери, она схватила ручку и повернула её, войдя в комнату с широко открытыми глазами. Как бы неожиданно это ни было, ей пришлось закусить губу, чтобы громко не вздохнуть при виде, открывшемся её глазам: большие полы, которым, казалось, нет конца, белые стены, которые казались далекими и в то же время достаточно близкими, чтобы она могла их коснуться. Просто и практично, как она и предполагала, Грюму понравилось. Обнаружив волшебника всего в нескольких футах от неё, её губы сжались в твёрдую линию, и она, не теряя времени, сказала. "Спасибо большое" Алостор хмыкнул, нахмурившись, но не так резко и злобно, как Вальбурга. "Пока я ещё ничего не сделал. Тебе предстоит сделать много работы, прежде чем ты поблагодаришь меня за всё" Слегка расстроенная ответом, но, тем не менее, воодушевлённая, она твёрдо кивнула и подошла ближе к внезапно появившейся доске. Большими заглавными буквами было написано слово «Упражнение». Ниже были написаны несколько упражнений на растяжку, чередующиеся каждый день, а также волшебные рисунки, которые показывали эффект и изменения, которые они принесут к её ногам, рукам и туловищу. "Несмотря на то, во что ты можешь верить, знание каждого заклинания - это ещё не всё. Хороший волшебник или ведьма должны знать, как быстро перемещаться вокруг своего противника, быть в состоянии справиться без палочки" Она повернулась к нему лицом, изогнув бровь. "Без палочки?" Он кивнул, махнув рукой на доску. Затем были показаны другие рисунки: методы борьбы, которые использовали магглы. "Ты когда-нибудь била кого-нибудь, девочка?" — спросил он, почти насмехаясь над ней, от чего она только кивнула быстрее, чем обычно, слишком гордая для своего же блага. Амос заслужил это, напомнила она себе. "И ты повредила костяшки пальцев?" Она слабо улыбнулась. "Я сделала, независимо от того, насколько сильным был удар в то время" Казалось, он проглотил саркастический ответ, вместо этого вернулся к своей лекции. "Часто в битвах многие теряют свою палочку. Необходимо, чтобы ты могла использовать свою силу любым возможным способом. Некоторые волшебники достаточно глупы, чтобы считать маггловские обычаи низменными, но это преимущество — умение, которое тебе необходимо" Она и не подозревала, с каким энтузиазмом кивала в ответ на каждое сказанное им слово, так сосредоточившись на понимании важности маггловской защиты. Она была близка к тому, чтобы задрожать от трепета, когда он издал тихий смешок и сказал. "Дамблдор рассказал мне о том, насколько ты успешна в учёбе, поэтому, если тебе интересно, с чего ты начнёшь сегодня… не теряй даром времени. В любое время, начинай с двадцати кругов по комнате" Излишне говорить, что она не могла сильно протестовать, поскольку комната стала невероятно большой, как кошмар, который заставил её бежать в луже пота. ***************** Её кожа была обжигающе горячей, и Гермиона была уверена, что выглядела как видение. Единственное, что Грюм упомянул после последнего мучительно вялого круга, это то, что ей нужно перестать быть медленнее Флобберчервя. Она чувствовала себя оскорблённой, но более того — она чувствовала, что ей бросили вызов, и она начала хотеть привести себя в форму, как будто это было последнее, что она когда-либо делала. После нескольких потягиваний, чтобы удостовериться, что на следующее утро у неё не будет сильных болей, что мало вероятно, Грюм сказал ей попрактиковаться в каждом заклинании и проклятии, которые она выучила в ходе прошлых занятий в защите от тёмных искусств, начиная с её самого первого года в Хогвартсе. Итак, с более активным мозгом, чем когда-либо, она показала ему идеальные движения палочкой. Как только щит Грюма был установлен, она начала с Флипендо, заклинания, которое должно было отбросить цель. Экспеллиармус, Петрификус Тоталус, Риддикулус и Ступефай тоже не сработали, но она всё равно бросила в него заклинания, чтобы показать ему, что она их знает. Импедимента и Редукто были последними, что она показала. И последнее было заклинание, которое она выучила совсем недавно. Он, казалось, сдерживал одобрительный комментарий, вместо этого позволив только короткому слову сорваться с губ. "Прилично" Если ему и нужно было что-то ещё сказать, он не мог произнести это вслух, когда из ниоткуда появился патронус, кружащий вокруг Грюма. Она чуть не споткнулась, когда оттуда раздался голос, призывавший аврора вернуться в Департамент и выполнить свою работу. "Дети в наши дни нас не уважают" — проворчал старик, размахивая палочкой, чтобы собрать свои вещи. "Я никогда не видела, чтобы Патронус разговаривал" — сказала она ему с трепетом, глаза всё ещё были широко раскрыты, даже когда кошка исчезла за стенами. Он бросил на неё взгляд. "Альбус научил нас быстрому общению…" "Нас? Это новая организация? Вы сформировали организацию для борьбы с Волдемортом?" Волшебник посмотрел на неё , как только она закрыла рот. "Девочка! У стен есть уши, разве ты не знаешь? И кто бы ни был твоим источником, не верь таким глупым слухам..." Она вызывающе посмотрела на него, и он прочистил горло, отводя взгляд. "А теперь иди" Гермионе хотелось возразить, правда хотелось, но это было бы неуместно, да и в первый день. Вместо этого ей придется получить от него больше информации в будущем. "Хорошо. Спасибо за сегодня занятие. Я обязательно сделаю эти упражнения, как вы мне и сказали" — пообещала она, и когда она почувствовала, что уже потеряла его внимание, она развернулась и двинулась к входу. Несмотря на пот, струившийся по её прихрамывающему телу, она думала, что тренировки не тяжелы. Это того стоило. "Ты планировала поездку в ад без меня, что ли?" — Сириус склонил голову набок, выглядя весьма расстроенным, когда рассматривал её. Гермиона подавила улыбку, и когда она попыталась вытянуть руки, она не смогла сдержать дрожь от боли, которая уже охватила её тело. "Подготовка к СОВ была сложной" — уклончиво прокомментировала она и прислонилась всем телом к ​​холодной поверхности стены позади неё. Он громко фыркнул. "Я никогда не узнаю, каково это" "Нет, если я заставлю тебя, ведя себя крайне грубо. Ты хочешь, чтобы я воспользовалась тем, что сейчас такая потная?" — легкомысленно прокомментировала она, хотя её глаза сузились при одной только мысли о том, что Сириус не готовится к таким важным экзаменам! "Он такой, какой он есть" — со вздохом сказала Грейнджер, но Гермиона хотела сказать, что нет, даже если у неё есть право голоса. "А ты говоришь, что я собака!" — воскликнул он, широко раскрыв глаза, и она рассмеялась, целеустремлённо приближаясь к нему медленными шагами. Она плюхнулась на его матрас и сказала. "Мы оба собаки, глупец" Он начал отталкивать её от мягкой кровати, заставляя вместо этого сесть на ледяной пол. "Поднимись с моей кровати, тупица, и скажи мне, что сказал Малфой, что так тебя развеселило" Она изобразила на лице широкую улыбку, вытянув шею, чтобы показать ему это. "Он сказал, что для него ищут лекарство. Я… он тоже считает, что я спасла Медоуз" — она фыркнула, покачав головой — "Всё, что я делала, это сидела и смотрела, что могло произойти" Он уставился на неё свирепым взглядом, оскорблённый одним лишь фактом, что она плохо отзывалась о себе. "Если бы тебя там не было, они бы не знали, кого спасать. Перестань себя унижать. Это не похоже на ту Гермиону, которую я знаю" Он тут же превратился в Бродягу и спрыгнул с кровати, присоединившись к ней на полу, обвив хвостом свои ноги, и сел рядом с ней. Она погладила его длинную чёрную шерсть и улыбнулась. "Ты прав. Пришло время заняться делом" Затем она, не теряя времени, тоже превратилась в собаку, присоединившись к своему брату. Такими их и нашли остальные мальчишки, двух собак, утешающих друг друга. Гермиона, которая беспокоилась о планах Волдеморта, и Сириус, который беспокоился о том, во что ввязывается его сестра.