Follow/Fav Tears of Phoenix

Август 1976 года. "Профессор" — поприветствовала Гермиона, чопорно садясь на стул. Руки директора были сцеплены на столе, и он просто смотрел на неё через свои очки-полумесяцы. Тяжёлый вздох сорвался с его губ. Рядом с ним Фоукс послал ей мягкое воркование, но она демонстративно избегала взгляд феникса, как делала это уже несколько месяцев. "Гермиона, боюсь, тебе нужно какое-то время оставаться в тени" Гермиона внутренне закипела, и она чувствовала, как её ногти впиваются в ладони, когда она собиралась протестовать. "Почему? Я не сделала ничего плохого. Всего лишь поставила Волдеморта на место" "Ты знаешь, что ты сделала" — спокойно заявил он — "Это может быть опасно для тебя…" "Во-первых, разве вы не могли сказать мне это после того, как я пошла проведать семью магглорождённых?" — спросила она, озадаченно глядя на старшего волшебника. Она медленно покачала головой — "Ещё лучше. После нападения Доркас вы сказали мне, что пошлёте защиту всем их семьям" Свеча на краю большого деревянного стола мерцала. "Ты должна понимать, как трудно всё держать под контролем. Уверяю тебя Грюм только что сообщил мне, что к дому добавили специальные защитные обереги" Её ноздри раздулись, и она не могла сдержать язвительный тон. "Если вы не сделаете это для всех их домов, я пойду и сделаю это сама!" Он одарил её покровительственной улыбкой, которая подлила масла в огонь её гнева. "Сейчас мы должны обсудить, как лучше всего продолжить поиск крестражей в одиночку…" — настаивал он, продолжая объяснять, почему это может быть так опасно для неё. Всё, что Гермиона могла сделать это задаться вопросом, почему он вообще втянул её тогда? Едва она родилась, как он изменил ход всей её жизни, наполнив её плечи бременем, а её мысли старухой, которая любила думать, что Гермионе ещё нельзя доверять. И когда она схватила стеклянное пресс-папье со стола директора, наблюдая, как кусок подмигнул ей в ответ своим блеском, она полностью потеряла его. "Тогда почему я здесь?" — выплюнула она, горечь сочилась из её слов, а голос звучал громче. Её горло болезненно сжалось при мысли о Гарри Поттере - в этом же кабинете, опустошённым потерями и бременем, поскольку человек, которого он уважал, хранил от него множество секретов, и её грудь вздымалась от неглубоких вдохов. Её сердце разрывалось из-за мальчика, как если бы он был её собственным сыном. Нахлынула внезапная ярость. Гермиона разбила осколок стекла об пол, острые осколки разлетелись по полу, когда она встала. Жгучий рёв горячей ярости ударил по её венам, руки задрожали от прилива неконтролируемого гнева. Она посмотрела на мужчину перед собой без угрызений совести. "Почему я здесь?" — снова спросила она, дрожа в попытке обуздать свои эмоции. У него было невыносимо спокойное выражение лица, и чем больше она смотрела на него, тем больше ей хотелось оставить его одного разбираться Волдемортом прямо здесь и сейчас. Чтобы он увидел, каково это на самом деле. "Вы не можете манипулировать мной!" — сказала она ему громче, чем когда-либо, крепко сжав руки, и встала ещё выше, наступив на осколок стекла, не заботясь о мире — "Я сделаю то, что должна, потому что я, в отличие от вас, хочу избавиться от этого человека как можно скорее! Я не хочу умирать и… и оставлять это в руках моего ребёнка, который может попасть в ваши ловушки". Она прошлась по комнате, отойдя от стола, прежде чем успела бросить все его безделушки на землю. Её зубы сжались, когда она услышала громкий смех одного из портретов. "Финеас…" — прервал Дамблдор ровным и спокойным голосом, но, похоже, её покойному родственнику было что сказать. Мужчина на портрете уставился на неё, но она даже не вздрогнула. Она подошла ещё ближе к картине и скрестила руки на груди. "Чего вы хотите" — громко спросила она, высоко подняв подбородок, изо всех сил пытаясь сдержать раздражение. Это был не первый раз, когда ей приходилось взаимодействовать с мужчиной, хотя они с Сириусом всегда старались избегать его, даже когда были в Гриммо. В первый раз она вспомнила, как разговаривала с ним, когда впервые вошла в кабинет отца, и мужчина смотрел на неё тёмными, проницательными глазами, с острой бородой и с любопытством приподнятыми бровями. Он спросил её, кто она такая, и она, будучи болтливым малышом, начала разглагольствовать обо всём, что знала о себе и своём происхождении. Что-то, что Вальбурга позаботилась о том, чтобы они знали, несмотря ни на что. В то время он, казалось, был доволен ею, заметив, что она высоко ценит знания, но позже, когда он в конце концов узнал всё о том, что она и Сириус тайно сбегают в маггловские места, он стал обычным ехидным и саркастичным человеком. Она не удивилась, что это был первый раз, когда он заговорил с ней с тех пор, как узнал о Пророчестве. Он очень редко обращал внимание на проблемы молодых людей, и это было видно по тому, как он закатывал на неё глаза, сбитый с толку и равнодушный к её проблемам. "Успокойся" — резко сказал он. — "Твой сын" — его тон утонул в недоверии — "Ещё даже не родился, глупая ты девчонка!" "О, не говорите мне о глупостях" — пробормотала она в ответ, её хмурый вид становился всё сильнее с каждой секундой — "Не заставляйте меня напоминать вам, каким плохим директором вы были. Действительно позор". Он издал короткий смешок, резкий и холодный, как обычно. "В тебе больше одной черты Блэков, и ты смеешь оскорблять меня, собственного предка? Держи свой Блэковский нрав при себе и слушай. Ты не отступишь, но это не значит, что ты можешь вести себя как гриффиндорка, и всё время ожидать, что выйдешь из этого живой" Её губы сжались, и она сжала их, когда оглянулась на Дамблдора - человека, идущего к ней с огоньком в глазах. "Действительно. Финеас прав" — сказал он, присоединяясь к ней — "Я понимаю твой гнев по поводу моего решения, но я надеюсь каким-нибудь образом заставить тебя простить меня" Гермиона тяжело вздохнула, её неуверенные глаза были прикованы к директору. Она сглотнула комок, выросший ранее от слов предка. "Каким-нибудь образом?" Когда она получила твёрдый кивок, Гермиона точно знала, что ей нужно, чтобы убедиться, что Волдеморт не останется невредимым, когда ей придется встретиться с ним лицом к лицу. В последний раз. "Я хочу Бузинную палочку" Не нужно было быть гением, чтобы признать тот факт, что он не хотел с ней расставаться, и Гермиона не винила его. Это был такой желанный предмет. Завораживающий, чрезвычайно мощный и, конечно же, невероятно опасный. Будучи первым Даром, созданным самой Смертью, это была не та палочка, которой мог владеть кто угодно, но Гермиона знала - она была уверена, что сможет справиться с ней, поскольку приняла смерть с того дня, как потеряла отца. Хотя она всегда была готова на всё ради своей семьи. "Гермиона, ты должна знать, это слишком большая сила для тебя, чтобы иметь в своих руках..." Ожидая такого ответа, она слегка улыбнулась ему. "Вы мне не доверяете" — она сделала это заявление, которое он не мог отрицать тем, как он с сожалением вздохнул. Не говоря уже о том, что качание его головы было очевидным ответом на её вопрос. "Ты должна знать, что это не всегда гарантирует победу над другими" — однако тут же он сделал паузу, снова обращаясь к ней очень медленно и с расчётливым взглядом. Оценивал ли он, что нужно сделать и чем пожертвовать ради Общего Блага? "Тем не менее, я признаю, что это может быть большим преимуществом для тебя… как Избранной" Она прикусила губу и слегка кивнула. "Я не говорю, что хочу её сейчас" — яростно рассуждала она — "Но я хочу иметь её при себе, если по какой-то причине придёт день убить Волдеморта, а вас не будет рядом с палочкой" Тогда старый волшебник взглянул на неё, словно сканируя её лицо в поисках признаков обмана, и, не обнаружив ни одного - по крайней мере, так она предполагала - пересёк комнату и вернулся за свой большой стол. Гермиона подумала, что он собирается отказать ей прямо здесь и сейчас, когда его мерцающий взгляд снова встретился с ней, и он кивнул. "Обезаруж меня, Гермиона, и эта палочка будет ждать, пока ты воспользуешься ею, когда понадобится" Это была сделка, от которой она не могла отказаться, и когда Грейнджер поддержала её решение, Гермиона расправила плечи и нацелила палочку на директора, того самого человека, которым она восхищалась с тех пор, как прочитала свою самую первую книгу о нём. А теперь слово. "Экспеллиармус!" — вылетело из её рта, как-будто судьба предначертала этот конкретный момент с того момента, как Грейнджер вступила на порог этого кабинета. Рука Гермионы легко поймала Бузинную палочку, буквальную часть истории, и однажды она станет частью будущего. "Ты не можешь позволить себе проиграть битву сейчас, Гермиона" — сказал ей директор, и на его лице появилось многозначительное выражение, которое, как она надеялась, должно было сказать ей о победе. Она оглянулась на свою сумочку и сунула палочку внутрь. Дамблдор схватил свою предыдущую палочку, которую он, как ни странно, всё это время хранил у себя. "Я не могу" — передразнила она, глубоко задумавшись. Мальчики вернулись примерно в то же время, что и Гермиона. Застыв на месте за большим обеденным столом, она неловко улыбнулась им. "Привет?" "Привет?" — Джеймс вскрикнул громким голосом, когда он подошёл к ней и крепко обнял её — "Ты меня чертовски обеспокоила, Гермиона". Она обвила руками его торс, а улыбка немного дрогнула, когда увидела, что Сириус испытующе смотрит на неё. "Сириус?" "Ты в порядке?" — спросил он дрогнувшим голосом, даже когда перевёл взгляд в другую сторону. Казалось, он изо всех сил старался казаться небрежным, но беспокойно почесал затылок. Затем Джеймс отпустил её, позволив ей медленно подойти к своему близнецу и с нежной улыбкой встретиться с ним лицом к лицу. "Конечно, я в порядке" — мягко заверила она его, слегка ткнув его в щёку, чтобы он мог улыбнуться ей. "Хорошо" — воскликнул он, откинувшись на стул рядом и громко застонав — "Сомневаюсь, что наш разговор с Регулусом был таким же трудным, как… как и твоя миссия. Что ты вообще делала?" Гермиона немного нахмурилась, на мгновение вспомнив, что она собиралась сделать, когда уезжала в Министерство. "Ну, у меня было видение, поэтому я пошла к аврорам, чтобы сообщить им, но Грюм сказал, что Дамблдор хочет поговорить со мной" "Дамблдор?" — удивлённо спросил Сириус — "Что? Никакого «профессора Дамблдора»?" Она сглотнула, опустив глаза на землю, прежде чем снова встретиться с ним взглядом. "Скажем так, я устала от того, что меня контролируют. Я ошиблась, разбила его стеклянное пресс-папье и оскорбила нашего дорогого, старого Финеаса" — продолжала она, опуская любую информацию о Бузинной палочке для их же блага. Джеймс появился рядом с ней в одно мгновение, его брови нахмурились. "Тогда как же ты не кипишь от ярости? Почему твои волосы не приходят к... ну, к жизни?" Гермиона закатила глаза. "Честно говоря, я не такая плохая, когда злюсь" Её бойфренд одарил её пустым взглядом, а Сириус мягко рассмеялся. "Да, конечно" — сообщил он, широкая и веселая улыбка на его лице — "Но, кажется, ты кое-что выиграла от своей драки со старым Дамблсом" "Да, ну" — уклончиво сказала она и рассеянно махнула рукой — "Это не важно. Что тебе сказал Регулус?" "После долгих уговоров" —драматично замолчал Сириус, сунув в рот виноградину, которую она не знала, откуда он, чёрт возьми, взял её — "Мы узнали, что ему нравятся девочки и мальчики, так что у нашего Лунатика есть шанс" "И пока Бродяга не обращает внимания ни на что романтическое, связанное с этим" — сказал ей Джеймс, положив руку ей на плечи, и она почувствовала, как он трясется от смеха, когда Сириус пошел протестовать — "Я вижу, что ему нравится Лунатик. Он не раз упоминал, что он на земле единственный нормальный Мародёр, я обижался на это, и даже краснел, когда Сириус говорил о скрытых мускулах Луни" "У Ремуса нет мускулов" — сказала она ему, и его взгляд остановился на ней. Он игриво сузил карие глаза. "А откуда ты это знаешь?" Она изогнула острую бровь. "Мы видели его голым каждое утро после полнолуния" Джеймс отвернулся, его губы слегка надулись, и ей захотелось поцеловать его. Однако Сириус всё ещё был там, поэтому она осталась на месте и скрестила руки на груди. Её брат, казалось, был насторожен, когда продолжил, внимательно наблюдая за неё "О, и мы сказали ему, что Ремусу тоже нравятся мальчики" Гермиона громко застонала. Несколько дней спустя Гермиона удостоверилась, что её лучший лучший друг знает о том, что сделали мальчики, и, хотя он, казалось, был весьма смущён, она удостоверилась, что он знает, что они не имели в виду ничего плохого. И каким бы зрелым он ни был, он отпустил это и дошёл до того, что поблагодарил мальчиков, сказав, что теперь он почувствовал странную уверенность, которую он не чувствовал годами. "Я рада за них" — прошептала она однажды ночью Джеймсу, тесно прижавшись к нему под одеялом. Она не могла заснуть из-за повторяющихся кошмаров, поэтому Джеймс решил, что, возможно, разговоры о квиддиче утомят её настолько, что она заснёт. Почему он так подумал, она не знала. В конце концов, даже ему нечего было сказать, её мысли не могли не отвлечься от лучшего друга и младшего брата. "Они будут довольно мило вместе смотреться. Как ты думаешь?" Джеймс пожал плечами и наклонился ближе, счастливо положив голову ей на грудь. "Я должен был увидеть это с самого начала" — пробормотал он, его тепло растекалось по ее телу, как одеяло утешения — "Но я был слишком занят, выясняя свои чувства к тебе" Гермиона прикусила нижнюю губу, и её рука тут же вытянулась, чтобы провести пальцами по его кудрям. Она позволила нескольким прядям упасть ему на лоб, в таком виде он выглядел слишком красивым. "Я говорила тебе, что ходила к Снейпу?" Несколько мгновений тишины, а затем. "Ты пошла к нему?" — он изо всех сил старался не показаться расстроенным этим фактом, и она подняла его подбородок, чтобы он мог встретиться с ней взглядом. "Я встретила его, чтобы сказать ему, чтобы он держался подальше от своих друзей-Пожирателей Смерти" — спокойно сообщила она ему, вспоминая встречу с довольным кивком. Тот факт, что она действительно убедила Северуса Снейпа что-то сделать, заставил её чувствовать себя такой успешной. "И он согласился?" — осторожно спросил он, затем покачал головой, словно пытаясь избавиться от неуверенности — "Да, конечно. Ты попросила его, и только дурак тебе откажет" Гермиона закатила глаза. "Он также сказал, что Лили сожалеет и… я думаю, что готова отпустить это, понимаешь? У меня есть дела поважнее, чем таить обиду, и я надеялась, что ты сделаешь то же самое" Джеймс громко вздохнул, нахмурив губы при воспоминании о своей бывшей девушке и её действиях. "Я уверен, что ты не просила Сириуса сделать то же самое, потому что он всё равно бы не согласился" "Я думала ты сказал, что никто не может мне отказать…" "Чего я не могу сделать" — прервал он её многозначительным взглядом — "Так что прекрасно, я постараюсь забыть крайнюю злость и ревность, с которыми мне пришлось бороться в тот день, когда ты была одурманена Луни. Ты сейчас в моих объятиях, так что…" "Значит, ты всегда выигрываешь в этой жизни" — сказала она с нахальной ухмылкой, и он торжественно кивнул ей. Он отодвинулся и положил голову на подушку, бросив на неё косой взгляд. "Тебе нужно поспать, принцесса. Ты не можешь вместо этого храпеть весь день" — поддразнил он её, обнимая теперь её живот. Он запечатлел целомудренный поцелуй на её губах, когда её глаза затрепетали, и она тихо вздохнула. Она собиралась быть спокойной. ********** Том Риддл поприветствовал своего босса, и удивлённый мистер Боргин сразу же с большим уважением посмотрел на своего бывшего сотрудника. Он кивнул из-за стойки. "Риддл, почему ты прячешь лицо?" — спросил он, устало заметив палочку, выглядывающую из-под его широкой мантии — "Теперь, если ты пришёл за теми же безделушками, ты будешь разочарован…" Риддл один раз взмахнул палочкой в ​​мужчину, не удосужившись оглянуться на боль, которую он причинил старшему волшебнику. Он поспешил к задней части магазина, его дорожный плащ что-то скрывал в его руках. Риддл ещё раз оглянулся, прежде чем столкнуться с пустой стеной. Он опустился на колени на пыльный пол, и по комнате разнесся громкий хлопок, когда плитка под ним исчезла. "Даже Боргин не осмелится выпить ядовитого напитка" — прошептал он себе под нос, его жестокая ухмылка была направлена ​​на определённую чашку. Где-то позади него Боргин вскрикнул от боли. Глаза Гермионы вспыхнули, её руки инстинктивно потянулись к палочке, когда она села. Капли пота стекали по её лбу, пряди волос прилипали к щекам, когда она сердито вытирала упавшие на них слёзы. Она оглянулась на Джеймса и с облегчением увидела, что не разбудила его. Затем её мысли вернулись к тому, что она видела во сне, и её силы Провидицы как будто говорили ей о чём-то, что уже произошло в прошлом. Что было крайне нелогично и всё же… "Но это именно та информация, которая нам нужна" — прошептала Грейнджер в своей голове, и Гермиона согласилась. Она вскочила в одно мгновение. Теперь, когда её раздирало любопытство, она не могла отдыхать. Был шанс, что её настойчивое чутьё было правильным, и ей нужно было немедленно это подтвердить. Гермиона схватила сменную одежду и поспешила её надеть, едва сумев выйти из комнаты, не издав громкого шума. Она двинулась по коридору, далеко от всех знакомых ей спален, и с треском аппарировала прочь. ************** Магазин ничем не отличался от того, что она посещала в последний раз. Тёмная магия всё ещё витала в воздухе. Было ли это из-за материалов, продаваемых в магазине, или из-за её ползучих подозрений, она не знала. Гермиона двинулась вперёд, её спина была неподвижна, когда она внимательно изучала защитные чары на пустой стене перед ней. Разобрав их, она сделала небольшой порез на руке своей палочкой и вытерла его о цемент, игнорируя тревожные комментарии Грейнджер. "Есть шанс, что мы можем ошибаться. Даже если ты права, этот крестраж может быть худшим, с которым можно справиться в одиночку" — прошипела Грейнджер, остановившись в тот момент, когда стена громко завизжала, Гермиона больше не могла контролировать вес своего тела, когда пол под ней исчез. Она едва успела ощутить боль, как упала на задницу, и в ноздри хлынуло обильное количество пыли. "Чёрт возьми" — прокашлялась она и осторожно встала, её настороженный взгляд устремился в тёмную комнату, которую создал Риддл. Теперь, когда на её палочке зажёгся Люмос, она огляделась и обнаружила несколько полок, заполненных книгами по Тёмной магии, и кровать, которая, казалось, оставалась незанятой годами. Казалось, что даже Боргин не знал, что его бывший сотрудник проживал в его собственном магазине. "Я чувствую тёмную ауру" — пробормотала она, глядя на небольшой книжный шкаф всего в нескольких футах от матраса — "Будет хорошо избавиться от всего этого, когда мы закончим" Грейнджер, похоже, согласилась, и Гермиона перешла на другой конец комнаты. Она воспользовалась своей палочкой, чтобы отодвинуть в сторону многочисленные книги, ненадолго задумавшись над названиями, от которых по её спине пробежали мурашки ужаса. В конце концов, она отвлеклась от книг и опустилась на колени на каменный, покрытый грязью пол, не уверенная, что действительно найдёт что-нибудь под потемневшим полом кровати, когда её глаза уловили вид знакомой чашки с отпечатками ядовитых змей и наполненной со странной зелёной жидкостью. Её мгновенно поразило обнадёживающее осознание того, что она искала с тех пор, как увидела воспоминания Грейнджер. Регулус… он теперь будет в безопасности. "Это медальон!" — выдохнула она с широкой улыбкой, просунув руку под матрас, чтобы схватить чашку. Её пальцы сжались вокруг ручки, и она подтянула её ближе ко рту, готовая выпить, когда Грейнджер откашлялась. "Гермиона, мы действительно должны подождать, пока кто-нибудь будет здесь с тобой" — настаивала Грейнджер, но Гермиона покачала головой. "Я могу позвать Добби и сказать, чтобы он принёс мне воды" — поспешила сказать она, не собираясь ждать, чтобы убедиться, что кончина Регулуса не произошла из-за этого тошнотворного кусочка души. Она поднесла напиток отчаяния к губам, медленно упав на колени на деревянный пол и хрипло вскрикнув от жидкости, которая разъедала её желудок и обжигала её изнутри. Трясущимися руками Гермиона заставила себя продолжать пить горькую жидкость, обещая разуму, что ей осталось совсем немного. Она едва могла слышать голос Грейнджер, когда она повторяла. "Ты почти у цели. Ты почти там. Ты почти там" "Тебя никогда не было достаточно" — выплюнул внезапный голос. Гермиона закрыла глаза и увидела, как Вальбурга посмотрела на неё сверху вниз и резко пнула под ребра — "Ты ничего хорошего не сделала" "Отвали!" — закричала она, отчаянно качая головой и поднося чашку ко рту. Её сердце замерло в груди, когда Вальбурга подошла близко, слова ненависти разрывали её душу на части. "Ты убила Ориона! Ты тоже причастна к этому…" Последний глоток, отчаянно настаивала Грейнджер, и в конце концов Гермиона упала на край матраса, тяжело дыша и схватившись за пустую чашку. "Пожалуйста" — выдавила она хриплым голосом, глядя в землю полуприкрытыми глазами. Её разум стал тяжелее, когда она, наконец, схватила чашку и потянулась к медальону. Его сверкающие зелёные камни выписывали большую змеевидную букву S. "Я сделала это" — шёпотом выдавила она, прежде чем успела сунуть крестраж в сумочку. Она отчаянно схватилась за свою палочку и позвала так громко, как только могла, одного домашнего эльфа — "Добби!" Когда не было слышно ни звука, Гермиона почувствовала, как из-за тяжести в горле к глазам брызнули слезы, и отчаянно замотала головой. "Добби!" "Почему он не приходит?" — в панике спросила Грейнджер — "Подожди - он не принадлежит тебе, как таковой. Тебе нужно позвать Кикимера!" Он тоже не придёт, устало — пробормотала Гермиона в уме. Она чувствовала, как её веки тяжелеют с каждым вздохом, а горло становится горячим и сухим, выбивая из неё воздух. Ей нужно было выбраться. Ей нужно было попробовать. "Кричер!" — прохрипела она, почти улыбаясь, когда послышался внезапный хлопок. "Кровавая предательница. Госпожа призвала Кикимера. Кричер живёт, чтобы служить Дому Блэков" — угрюмо объявил он — "Кричер не хочет служить предательнице крови Госпоже. Нет, не хочет!" "Помоги" — выдохнула она, слабо хватаясь за руки знакомого эльфа. Она едва могла видеть его глубокий хмурый взгляд, который мгновенно напомнил о Вальбурге, и её тело затряслось от последствий действия зелья. "Возьми меня, возьми меня..." — ей действительно удалось спасти своего младшего брата. Теперь он будет в безопасности… — "…К Реджи. Перемести меня в поместье Малфоев. Спаси меня…" Вот так тьма поглотила её.