Follow/Fav Tears of Phoenix

Декабрь 1976 года. «Сегодня самый худший день». Джеймс взглянул на Гермиону, предлагая ей пирог с патокой, который он оставил напоследок во время завтрака. Она покачала головой, веселье улетучилось, когда она вспомнила, что сегодня действительно был худший день в её жизни. Грейнджер казалась сомнительной. "Тот факт, что вы должны помнить…" "В отличие от того, что было несколько недель назад, когда кто-то перерезал тебе спину и тебя чуть не убили?" — спросил Ремус рядом с ней, устало оторвавшись от чашки чая. "Это было на прошлой неделе" — ровным голосом ответила она, её глаз дёрнулся. "Сегодня у меня закончились Сахарные перья, мне всё ещё не разрешили пойти в Хогсмид, и мне отказали вернуться в поместье Поттеров на каникулы" Последнее особенно удивило её, так как она предполагала, что Дамблдор будет первым, кто настоит на том, чтобы она отправилась домой. Однако она также согласилась с тем, почему это будет опасно для всех других детей, путешествующих Хогвартс-Экспрессом. "Сахарные Перья? Это должно быть конец света" — беспомощно прокомментировал Сириус своим полускучным, полусонным тоном. Гермиона фыркнула, скрестив руки на груди и взглянув на Снейпа, когда он уходил с Лили рядом с ним. "Тот факт, что даже они получают удовольствие от свидания…" — она умолкла, глядя на Джеймса с заострённой бровью. Её парень нервничал под её взглядом. "Что?" "Ничего" — небрежно ответила она, глядя на свои ногти с маленькой надутой губой. Её взгляд метнулся к столу руководителей, и она убедилась, что Грюм заметил, что её глаза сузились. Он что-то пробормотал себе под нос, и она резко отвела взгляд. "Теперь я могу вспомнить, что она близнец Сириуса" — прошептал Питер, как будто она не была в пределах слышимости. Она закатила глаза. "Что это должно означать?" "Что вы оба очень упрямы?" — предложила Марлен, приподняв голову Сириуса, когда она упала на стол. Гермиона нахмурилась, слегка задетая заявлением. "Простите меня, ребята, если я хочу о чём-то беспокоиться… нормально, хоть раз". Давление, которое нарастало по мере приближения Рождества, росло, и она встала и отошла от стола со вздохом и сильной болью в груди. Достаточно скоро она добралась до дерева у Чёрного озера, плюхнулась на землю, наполовину думая просто вздремнуть под шуршащим деревом, но она сомневалась, что это возможно, когда услышала приближающиеся к ней шаги. "Привет." Она увидела хорошо уложенные, намазанные гелем черные волосы и сильно расслабилась, посылая своему младшему брату слабую улыбку. "Ты разве должен быть здесь?" "Все эти слизеринцы в Хогсмиде" "Верно." Её взгляд был прикован к большому водоёму перед ними, она прекрасно понимала, что он скоро замёрзнет. — "Тебе когда-нибудь удавалось увидеть кальмара?" "Конечно" — сказал он с небольшим смехом. "Его часто можно увидеть в окнах Подземелья". "К счастью" — пробормотала она, оглянувшись на него, чтобы отправить ему раздражённую улыбку — "Мальчики хотели вытащить его в Большой зал на нашем первом курсе. Ремусу и мне пришлось остановиться и попытаться урезонить их. ." "Они очень глупы" — прокомментировал он, хотя в его серых глазах не было злобы, а только явная искорка веселья. — "Кроме тебя и Ремуса, конечно" "Большое спасибо." Гермиона рассмеялась, медленно качая головой. "Ты обнаружишь, что они могут быть очень умными, когда захотят". "Тогда никогда не должен этого хотеть" — пробормотал он себе под нос, но она всё равно его услышала, шлёпнув по руке. "Будь милым!" "Я слизеринец" — невозмутимо заявил он, выглядя в тот момент идеальной частью чистокровного, пока она не посмотрела на него категорически, и его решимость не сломлена фырканьем. — "Ты действительно так сильно хочешь в Хогсмид?" Гермиона пожала плечами, опустив глаза на траву, которую начала щипать пальцами. "Мне просто нужен момент бунта, прежде чем…" "Ты тоже это чувствуешь?"— тихо спросил он, и она нерешительно кивнула. "Это произойдет в ближайшее время". Она покачала головой, твёрдо решив не думать об этом сегодня и вместо этого наслаждаясь одним днём нормальной жизни. "Я хочу Сахарных перьев". "Ты… ладно… ладно, я принесу тебе Сахарные перья" — пробормотал он в поражении, украдкой бросив на неё смущенный взгляд, когда продолжил: — "Я ещё должен купить шоколад" Тогда она безжалостно дразнила его, останавливаясь только тогда, когда ему нужно было уходить, прежде чем кареты успели его забыть. Джеймс смотрел, как он уходит, присоединяясь к ней, и неловко почесал затылок, когда обнаружил, что она ни разу не взглянула на него. "Я принёс тебе эклеры" Её голова вскинулась, прежде чем она смогла совладать с собой, и похлопала по месту рядом с собой. "Сидеть." "Да, мэм" — тихо сказал он, его грудь тряслась от безмолвного смеха, когда она бросила на него грязный взгляд. Он протянул ей конфеты, старательно завернутые в салфетку, и она не могла не улыбнуться, почувствовав запах шоколада. Она тут же поднесла ко рту эклер. Джеймс усмехнулся. — "Я встречаюсь с Луни?" "Если бы это было так, было бы гораздо больше укусов на плече и царапин на спине"— сказала она ему с медленной ухмылкой, заметив, что его взгляд скользит по её лицу. Он рассмеялся, наклонившись достаточно близко, чтобы она почувствовала его теплое дыхание на своем лице. — "У тебя тоже довольно острые ногти. Мне это нравится" — прошептал он, целуя её в губы, прежде чем уйти. "Помнишь, когда ты отвергла меня после нашего первого поцелуя? Прямо здесь?" Гермиона задумчиво хмыкнула, мысленно возвращаясь к дождливому дню, когда её сердце все равно трепетало и разбивалось. "Я сожалею о том случае" Он твёрдо покачал головой, вытянув свои длинные ноги, и повернул голову к ней, чтобы положить её ей на колени. Как только она подняла руки и позволила ему устроиться поудобнее, она начала играть с его мягкими, растрёпанными кудрями. "Я не был полностью уверен, что ты ответишь на поцелуй" — признался он, скрестив руки на груди и глядя на серое небо над ними. Её большой палец провел по мягкой коже его скулы, пока она ела последний эклер. "Ну, я сделала это так что тебе придётся смириться." Его глубокие карие глаза снова остановились на ней, знакомый блеск в его глазах только усилился, когда он спросил: "Что, если бы мы любили друг друга с первого года, но не осознавали этого?" — она изогнула бровь, и он продолжил: — "Я имею в виду…я очень ревновал, даже когда Диггори пригласил тебя на свидание" Её лицо исказила легкая гримаса, полная намерения никогда больше не думать об этом мальчике. "А как насчёт того, когда я предположил, что ты тоже хочешь быть моим близнецом, а ты вскочил, чтобы убедиться, что не хочешь, чтобы мы были родственниками?" Небольшой румянец скользнул по его щекам, и он позволил своим губам приподняться в лёгкой улыбке. — "Да, ну… даже тогда это казалось неправильным. Ремус выглядел так, будто знал, что что-то не так…" "Ремус знает всё, что мы чувствуем" Он злобно ухмыльнулся. "Надеюсь, он не знает, что я чувствую, когда вижу, как ты раздеваешься… Ой!" Гермиона закатила глаза. — "Честное слово… хочешь пойти в Комнату Требований?" Позже она дразнила скорость, с которой он подпрыгнул, крепко схватил её за руку и увёл от гигантского кальмара, который наслаждался наблюдением за ними без их ведома. Джеймс сел на край кровати, которую они просили, и разглаживал одеяло под собой, когда почувствовал, как тёплые пальцы Гермионы зацепились за пояс его брюк и боксеров. "Чёрт" — хрипло пробормотал он, откинув голову назад, и немного приподнял бёдра, чтобы она могла стянуть его одежду до щиколоток. Кровь прилила прямо к его члену, и он почувствовал, как по его спине пробежали мурашки от решительного взгляда на её лицо. "Вот дерьмо, Гермиона" — выдохнул он, когда она обвила своими холодными тонкими пальцами его пышную фигуру и начала медленно двигать ими вверх и вниз. Это был не первый раз, когда она дразнила его, замедляясь каждый раз, когда его мышцы напрягались от её прикосновений, и он громко стонал. — "Гермиона" — сказал он тихим голосом и посмотрел вниз, когда она сжала бёдра вместе, наконец, начав двигать пальцами быстрее, намного быстрее. "Ты забываешь, что у нас есть время" — прошептала она, наклоняясь и открывая рот, обхватывая дразнящими губами его длину. Её язык скользнул по кончику, и она лизнула его кожу. Её рот сжался вокруг него, его глаза закатились, когда она медленно опустила голову. — "Гермиона" — простонал он, и его дыхание стало прерывистым, когда его руки метнулись к массе её мягких кудрей, чтобы притянуть её ближе. Его губы отвисли, когда он почувствовал, как она провела кожей его члена по небольшому гребню его кончика, и она посмотрела на него, она выглядела так чертовски очаровательно своими потемневшими, насыщенно-карамельными глазами и мягкими, влажными губами вокруг него. "Ты так хороша" — проворчал он, жар в его желудке нарастал, и он не сводил с неё глаз, вслушиваясь в звуки, которые она издавала, которые мучительно вибрировали на его толстой коже. Гермиона крепче обхватила рукой его длину, до которой не мог дотянуться её искусный рот, и начала качать головой вверх и вниз по его члену, все быстрее и быстрее, чтобы соответствовать скорости её пальцев. "Блядь, я так близко. Продолжай в том же духе…" — Джеймс простонал, и когда она втянула щёки и снова провела языком по кончику, проводя по вытекающему предэякуляту, его мускулы начали дергаться и экстазировать, медленно овладевать его телом. Его голова откинулась назад, его пальцы разжались в её волосах, он громко застонал, и тёплая жидкость ударила ей в горло. Он чувствовал, как несколько прядей его волос прилипли ко лбу, но как только они оправились, Гермиона быстро убрала все заклинанием безмолвия, медленно вставая. Его затуманенные глаза поймали её красные щёки, слегка приоткрытый рот, и он не мог не отодвинуться ещё дальше на матрас и жестом велеть ей оседлать его бёдра. Её затвердевшие соски были зажаты между его пальцами, он перекатывал и щёлкал ими, пока она наклонялась, чтобы поцеловать его. Джеймс взял её нижнюю губу в свою, и она издала тихий звук, от которого его член снова дернулся. Его пальцы начали скользить по её шее, обхватывая затылок своей ладонью. "Ты такой чертовски горячий" Она прижалась к нему, вытянувшись вдоль его тела, и её пальцы зарылись в его волосы. Их поцелуй стал лихорадочным, страстным и отупляющим; оттенок отчаяния тянет их близко. Он нуждался в ней рядом. Она нуждалась в нём, и он был полностью готов отдать ей всё это, когда он потирал её чувствительный кончик, и она мяукала у его рта. Она села, чтобы медленно опустить своё гладкое, скользкое тело на его член, её идеальные стенки растягивались и сжимались вокруг него, вынуждая из него стонать. Гермиона начала медленно двигаться вверх и вниз, темп увеличился, когда она смотрела на него сверху вниз, и от них обоих исходило тяжёлое дыхание. Он сжимает её грудь в своей руке, чувствуя, что она идеально подходит для его объятий. — "Они действительно созданы специально для меня" — выдохнул он с самодовольной ухмылкой. Она фыркнула тихим смешком, её две ладони упёрлись в его обнаженную грудь, когда она снова толкнулась вниз. Они двигались идеально синхронно, и он потерялся в её прикосновении, совершенно не ощущая чувства времени. Звук шлепков кожи исчез в его ушах, и он сосредоточился только на том, как она простонала его имя, выглядя чертовски очаровательно с её приоткрытыми губами и пляшущими грудями при каждом толчке. Джеймс внимательно наблюдал, убедившись, что запечатлел картину того, как её глаза закатываются от удовольствия, когда она вскрикивает, проникая внутрь него и падая на него сверху. "Джеймс-" Схватив её за талию, он повернул их обоих так, чтобы оказаться сверху, и повис на локтях, её дыхание сбивалось от похоти, пока он продолжал не торопиться с её красивым телом; прокладывая и прокладывая новые пути на её нежной коже и завоевывая каждый её дюйм, пока не останутся ленивые конечности и спутанные простыни. Теперь немного одетые и полные энергии, к большому удовольствию Джеймса, только когда Гермионе предоставили копию его футболки для квиддича, они лениво развалились на кровати. Его рука потянулась к её бедру, двигаясь вверх и вниз в собственнической манере, которая ей очень нравилась. — "Это действительно моё имя на тебе"— сказал он с полуприкрытыми дерзкими глазами, от которых её дыхание всегда учащалось. Гермиона закатила глаза, уголки губ дёрнулись от удовольствия. "Ты забыл, что у нас есть буквальные татуировки друг друга?" Он позволил кивнуть, но настаивал: "Люди не могут этого видеть. Но если бы ты ходила в этой майке, они бы знали, что ты моя" "А как люди узнают, что ты мой?" Он одарил её очаровательной улыбкой, проводя рукой по своим спутанным волосам. "Каждый день в Большом зале я признаюсь тебе в любви" Гермиона открыла рот, готовая отчитать его за то, что он каждый вечер привлекает к себе столько внимания, когда он наклонил к ней голову и с любопытством нахмурил брови. "У тебя что-то на лице" — сказал он ей, всё ещё сохраняя необычный блеск в глазах, который должен был вызвать у неё подозрения. "Чепуха" — пробормотала она, проводя по щеке тыльной стороной ладони. Ничего не вышло, и она посмотрела на него с недоумением. "О, это просто невероятная красота" Она закатила глаза, больше сосредоточившись на урчании, которое только что одновременно издали их животы. Грейнджер тихо рассмеялась — "Родственные души, правда" Их удивлённые взгляды встретились, Джеймс встал и подошёл к её стороне кровати, выглядя слишком счастливым, чтобы предложить ей руку и притянуть ее к себе. "Знаешь, ты мог бы пойти в Хогсмид"!— заметила она, когда он вёл их к большим дверям Комнаты Требований. — "Не похоже, чтобы ты проводил со мной выходные" Джеймс остановился, обернувшись, чтобы посмотреть на неё с не поддающимся расшифровке выражением напряжённости на лице. Он подошёл ближе, чтобы обхватить её лицо, и упрямо покачал головой. "Мне больно знать, что ты не видишь, насколько больше я наслаждаюсь временем, проведённым с тобой" "Хорошо" "Могут ли медовые герцоги сравниться с вашим сладким вкусом…" "Это" "Вот именно, принцесса. Чего я сейчас больше всего хочу" — заявил Джеймс, — "Так это взять мою милую" — он чмокнул её в левую щеку, — "Красавицу" — правую щеку, — "Подругу" — в лоб, — ​​"На кухню" Сириус сузил глаза, но промолчал, когда Гермиона и Джеймс вернулись в спальню. Она натянула взгляд чистой невинности, сидя в изножье его кровати с лёгкой улыбкой. — "Привет, близнец" "Хм" — сказал он, не сводя глаз с её парня, пока шёл к своему матрасу. — "Повеселились, а?" Джеймс мгновенно кивнул. "Нам повезло, что на кухне угощали мёдом" Она подавила треск, застигнутая врасплох его упоминанием о сладком. — "Да" — нервно выдавила она, бросив быстрый раздражённый взгляд на Джеймса, который демонстративно проигнорировал её взгляд с широкой ухмылкой. "Верно" — медленно сказал её близнец, открывая рот, чтобы сказать что-то ещё, но ловко останавливаясь. — "Поможешь мне с сочинением по Трансфигурации, ладно?" "Конечно, покажи мне, где ты застрял" В итоге она прислонилась к стене со скрещенными ногами и длинным пергаментом на коленях, а её близнец в конце концов вручил ей Сахарное перо, хотя она не знала, когда он нашёл время, чтобы пойти за ним. Грейнджер тяжело вздохнула — "Когда вы с Джеймсом были заняты чем-то другим" Именно тогда она заметила, что вокруг его запястья нет мерцания. — "Ты снял его" — воскликнула она, не удивившись, но всё же несколько встревожившись при этой мысли. Когда она впервые заметила Джеймса без него, она расплакалась и не хотела, чтобы снова повторилась та же реакция. "У всех мальчиков так" — сказал ей Сириус, небрежно пожав плечами, что не соответствовало истинному, тяжёлому смыслу его слов. — "Я почти уверен, что даже Снейп увидел" "Что?" Затем Сириус посмотрел на нее очень осторожно. — "Мы готовы к этому, малыш" — медленно заверил он её, но Гермиона так или иначе подавила тихий стон. "Это будет плохо" "Возможно"?— согласился Сириус, его глаза сфокусировались на случайной точке на полу. — "Но ты будешь не одна" Гермиона сдула прядь волос с глаз, беспокойно прикусив нижнюю губу. — "Сомневаюсь, что он выйдет, если меня тоже будут прятать" "Тебе всё равно придётся убить змею, не так ли?" — спросил Джеймс со своей кровати, и она кивнула, расстраиваясь при одной только мысли об этом. "Малфой не может убить его в одиночку на глазах у других Пожирателей Смерти, так что, возможно, нам придётся сделать это, сражаясь с Волдемортом в последний раз" В комнате воцарилась задумчивая тишина, каждый думал о своём. Однако Гермиона была уверена в том, о чём думала: убедиться, что никто больше никогда не пожертвует своей жизнью ради неё. …… Её дыхание сбилось, Гермиона нырнула под созданный ею барьер и поползла туда, где на земле стояли на коленях Мародёры. — "Ты сделал больше боеприпасов?" — прошептала она, украдкой взглянув на приближающиеся фигуры. Сириус кивнул, его губы сжались в мрачную линию. "На моей тройке" Ремус присоединился к ней, его брови нахмурились, когда он взглянул на неё. — "Ты уверена Малышка? — прошептал он с сомнением, глядя вперёд. Гермиона кивнула, шлёпнув Сириуса по руке, чтобы он уже начал считать. — "Пошли"!— прошипела она, направив палочку на кучу, над которой они работали весь день. "Один." Питер слегка поскользнулся на локте, и она послала ему острый взгляд. Он хотел было поднять руки, сдаваясь, но потом, кажется, вспомнил, что они прячутся. "Извини." "Два." Голоса стали звучать громче, и её сердце забилось в тесноте её груди. Она глубоко вздохнула, кивая самой себе. "Три!" Гермиона бросилась вперёд, победоносная улыбка расцвела на её губах, когда она увидела, как снежки ударили Снейпа в грудь, а Регулус громко застонал, его голова закружилась. Лили громко завизжала, её оранжевая шапочка упала на землю, когда она прошла вперёд и, наконец, увидела их. — "Сев, готовься!" Гермиона быстро пригнулась, радостный смех сорвался с её губ, когда она удирала от летящих в её сторону снежков. Она откатилась в сторону, но, не увидев, как Джеймс делает то же самое в её направлении, ударилась о твёрдую поверхность его груди. "Ой!" — воскликнула она, потирая нос рукой в ​​перчатке. Блин, мышцы! Джеймс послал ей мягкую улыбку, на которую она быстро ответила. — "Прости, принцесса" Она вскочила на ноги, сожалея об этом, когда потеряла ориентацию, и ей пришлось несколько раз покачать головой. Она быстро сформировала гораздо больший шар своей палочкой, подняв его в воздух, когда глаза её врагов расширились. "Гермиона, я твой брат!" "Я твой… друг, Блэк" "Я староста, и у меня урок через пять минут!" Закатив глаза, она громко закричала: "Вы не должны так много говорить в битве" — и бросила мяч в троицу, Мародёры последовали за ней, чтобы избежать их гнева, как только они оправились от атаки. Гермиона почувствовала, как её спина ударилась с силой, и обернулась, её взгляд сосредоточился на Грюме, заправленном в большую тяжёлую куртку. Он нахмурился. "Что тут происходит?" Сириус фыркнул. — "Битва, разве ты не видишь?" — громко спросил он, ещё не понимая, с кем разговаривает. Однако ярко-красные пятна на его щеках от холода исчезли, когда он побледнел, и он закашлялся в тыльную сторону ладони. "Добрый день, сэр" Грюм настороженно посмотрел на него, его волшебный глаз метнулся туда, где троица перестала метить в них снежки по понятным причинам. "Да, Маккиннон замышляет твою смерть за то, что ты покрасил её волосы в синий цвет" — сообщил её наставник Сириусу, в его тоне было скрыто веселье. В то время как её, по общему признанию, напуганный близнец бросился внутрь замка, Грюм переключил свое внимание на неё. — "Гермиона, тебе нельзя выходить на улицу" Заметив её обескураженный взгляд, Джеймс, казалось, хотел пожаловаться ради неё, но когда Грюм перевел на него взгляд, её бойфренд довольно медленно закатил глаза и призвал всех согреться внутри. Гермиона послала ему благодарную улыбку, следуя за всеми, кто стоял рядом, чтобы посмотреть, смогут ли она и Ремус получить чашку горячего шоколада, хотя время обеда уже прошло. Она оглянулась на своих мальчиков — да, это было бы неплохо. …… "Му-у-у". Ремус закатил глаза, но в остальном одарил её снисходительной улыбкой. — "Да, Малыш?" Гермиона сделала последний глоток горячего шоколада и, растянувшись на стуле, мягко захлопнула глаза. "Ты хорош в ЗОТИ" Момент тишины, а затем: "Я есть" "Ты бы позаботился о них, верно? Если бы со мной что-нибудь случилось?" Ремус резко вдохнул. "Гермиона…" Она яростно тряхнула головой, её горло было забито нахлынувшими эмоциями, а глаза всё ещё были закрыты. "Если я не вернусь с битвы, Ремус то…мне очень жаль" Она услышала громкий визг стула, когда его отодвинули, и её тут же заключили в крепкие объятия, его сердце стучало рядом с её ухом. — "Никогда так не говори" — сказал он срывающимся голосом. Гермиона тяжело сглотнула. — "Я… я должна. Я знаю, что ты знаешь мальчиков так же хорошо, но, поскольку мой близнец…" — её нижняя губа задрожала, и из уголков её глаз потекли горячие слёзы — "Но Сириус любит тосты после возвращения из дома, и он любит гулять, когда исключительно облачно, говоря, что погода слишком хороша, чтобы её пропустить… Она сделала глубокий, судорожный вдох, всхлипы заглушили её вздох. "Он ненавидит празднование Дня матери, потому что наша мать – стерва, но он любит весну, потому что любит ветерок, который приходит с ней, не слишком холодный, не слишком жаркий. награда за то, что он очень много работает в течение дня" Ремус сжал её крепче, и она неохотно успокоилась. "Я позабочусь о Сириусе, но время для этого не придёт, потому что ты выживешь" — он потянул её назад, чтобы показать ей свои глаза, теперь меняющие цвет с зелёного на янтарный, и молча умолял её повторить его слова. "Я выживу" — хрипло прошептала она, больше себе, чем кому-либо другому. "Мы все будем жить"