Кто вы, мистер Гриндвальд?

      Геллерт вместе с Дафной прогуливался по Косому Переулку, делая покупки к школе.       Настроение у него было просто прекрасное: светило солнце, порой дул легкий ветерок, несколько раз девчонки провожали его заинтересованными взглядами, да еще и купили кучу всякого барахла. Короче, полный набор.       После заявления Гриндевальда, что он хочет отправиться в Хогвартс, Дафна все пыталась понять — зачем ему вообще это нужно? Величайший маг столетия, чудом вернув себе, казалось, безвозвратно утерянную молодость, вместо того, чтобы по полной этим пользоваться — едет в школу. Какая-то бессмыслица.       В конце концов она не выдержала, и спросила у него лично, подозревая за этим решением какие-то тайные мотивы и непонятные ей игры разума.       «Ну, а чем мне еще заняться?», — пожал плечами в ответ Гриндевальд. И это была чистая правда.       Кое-как справившись с приступами разочарования из-за того, что весь мир забыл, кто он такой, Геллерт вдруг осознал, что совсем не понимает — что вообще делают подростки? Он напрочь забыл, каково это, когда не клонит постоянно в сон, волосы не выпадают, а руки не покрыты синими венами. Вдобавок Нурменгард оставил на нем еще один отпечаток. Проведя столько лет за решеткой, он совершенно отвык от свободы. Но теперь… теперь он мог делать, что вздумается. «И раз так, — рассудил Геллерт, — почему бы не отправиться в Хогвартс?».       Последним пунктом в их списке был книжный магазин «Флориш и Блоттс», где нужно было приобрести необходимые к новому году учебники. Платила, разумеется, Дафна. У Гриндевальда за душой не было ни кната. Он даже не помнил, когда последний раз держал в руках деньги, ведь в тюрьме они ему были не к чему.       — Мне повезло, что я попал к вам, Гринграссам, — рассуждал Геллерт, пока они брели мимо завлекающих витрин. — Вы люди состоятельные. А так, оказался бы у каких-нибудь нищих отщепенцев, и кто бы мне оплатил всю эту красоту?       Дафна лишь покачала головой в ответ.       Происходящее все еще порой напоминало ей какую-то дурацкую фантазию, словно это была история из какой-то плохой книги, или чья-то дурацкая байка: величайший волшебник столетия вернулся в свое молодое тело и все, чем он занят — это ходит по магазинам, выбирая обновки. Но чем больше времени она проводила рядом с Гриндевальдом, тем сильнее осознавала, что нет — все это реально. А потом, когда Геллерт стал возмущаться, что ему не нравится цвет мантии, что Дафна выбрала для него в магазине мадам Малкин, Дафна поняла и то, что Геллерт не просто обычный человек, но еще и совсем ребенок в душе — капризный и наглый.       В книжном было много народу. Новый учебный год был не за горами и все приехали в Косой Переулок за покупками. Дафна приобрела все, что нужно, еще пару недель назад, поэтому могла сосредоточиться на учебниках для Геллерта. А тот ходил за ней, с интересом оглядываясь.       Они встали напротив стеллажа с книгами по заклинаниям, пытаясь найти нужный экземпляр, как тут чей-то голос окликнул девушку:       — Дафна!       Она обернулась и увидела своего однокурсника — Теодора Нотта, который шел к ним. В руках — стопка книг, на лице — приветливая улыбка.       — Тео, привет, — кивнула в ответ Дафна. — Как твои дела?       — Неплохо. Вот, закупаюсь. И вижу, ты со своим другом тоже.       — Ага. Познакомься, это Геллерт Гриндевальд.       Произнеся это, Дафна внутренне напряглась, почему-то ожидая, что Нотт удивится, услышав знаменитое имя. Но тот, как и ее мать до этого, не подал виду. Лишь улыбнулся Геллерту и пожал плечами:       — Извини, не могу пожать твою ладонь, — он кивнул на книги, — я за них столько галлеонов отвалил, что теперь ни за что из рук не выпущу.       Геллерт состроил понимающую мину и стал с вежливым вниманием слушать, как Тео и Дафна болтают о каких-то своих делах. Обсуждали однокурсников, новый учебный год, каникулы. В общем, совершенно ничего интересного. Гриндевальду это быстро наскучило, и он, не привлекая внимания, вышел из магазина.       По Косому Переулку все так же сновала масса людей. Он влился в поток и пройдя несколько метров, оглядываясь, вдруг заметил табличку с указателем: «Лютный переулок».       «Это еще что?», — заинтересованно подумал Геллерт и, недолго думая, двинулся туда.       Очень скоро он оказался на темной и кривой улочке. Расположенные тут лавчонки совсем не внушали доверия, как и шнырявшие вокруг люди, мало напоминающие порядочных граждан.       Появление Геллерта тут же привлекло их внимания. Они, словно крысы, смотрели на него из углов, перешептывались о чем-то между собой, и даже пройдя мимо оборачивались, не сводя с парня глаз.       Геллерт же ощущал себя словно на экскурсии в зоопарке. Ему все тут было интересно и как-то в новинку, но угрозы от этих людей он совершенно не чувствовал. Просто потому, что с самого начала сжимал в кармане волшебную палочку, зная, что в любой момент готов пустить ее в ход.       Пройдя еще немного, он остановился напротив самой большого и приличного с виду магазина, что здесь был. Давно уже выцветшая от времени табличка гласила: «Горбин и Бэрк».       Чуть подавшись вперед Гриндевальд стал разглядывать вещи, что были помещены на витрине. В основном, бесполезный с виду хлам, вроде обветшалых книг, или вовсе не симпатичных ожерелий.       «Видимо, это старьевщик», — рассудил Геллерт и решил, любопытства ради, заглянуть внутрь.       Посетителей внутри не оказалось. Как и продавца за прилавком. Геллерт почувствовал себя немного неловко, даже подал голос, спрашивая, есть ли тут кто-нибудь, но потом решил, что раз дверь была открыта, значит все в порядке.       Неспешно вышагивая вдоль стеллажей и полок, Гриндевальд стал замечать вещицы куда более интересные, чем те, что были выложены на витрину. Там, на всеобщем обозрении, действительно был лишь старый хлам. Зато здесь, в закромах магазина, легко можно было отыскать штучки, продажа которых было, мягко скажем, незаконной. Геллерт был знаком со многими подобными вещами не понаслышке. Некоторые из них были в ходу еще во времена его «настоящей» молодости, например — кубки, что превращали в яд любую жидкость, что попадала в них; но стоило жертве сделать глоток, а после благополучно отправиться в мир иной, как питье снова становилось самым обычным, и доказать что-либо было практически невозможно.       «И это все в двух шагах от волшебного зверинца, где детки выбирают себе милых сов или толстых жаб. Удивительно».       На глаза Геллерту попалось потрепанное полотно, все испещренное какими-то неизвестными символами. Он хотел потянуть его на себя, чтобы рассмотреть получше, но тут же остановился, решив, что голыми руками эту вещь явно трогать не стоит.       Продолжая все так же спокойно бродить и разглядывать товар, чувствуя себя как дома, Геллерт заметил в углу что-то темное и массивное. Подойдя ближе, он понял, что перед ним не что иное, как исчезательный шкаф. «Ну надо же», — подумал он, и уже собирался было открыть дверцу, чтобы заглянуть внутрь, как тут чей-то голос гаркнул:       — Ты что тут делаешь?       Геллерт обернулся и увидел старого мужчину, — наверное, продавца — который смотрел на него, насупив взгляд.       — Неплохая вещица, — сказал он, стуча рукой по шкафу, — не думал, что ими еще кто-то пользуется.       — Что тебе здесь надо? — все так же грозно спросил продавец.       — Да просто зашел, любопытства ради.       — Ну так ради любопытства и выйди отсюда.       — Интересный у вас магазин, сэр.       — Без тебя знаю.       — Продаете много всякого… опасного.       Мужчина дернулся вперед и, приблизившись к Геллерту, понизил голос почти до шепота:       — Слушай, сопляк, я не собираюсь тут твои рассуждения слушать, кто что продает и какие это вещицы — опасные или нет. Выметайся отсюда живо, пока я тебя сам пинком на улицу не вытурил.       Гриндевальд с невозмутимым спокойствием выдержал пронизывающий взгляд мужчины. А потом улыбнулся и кивнул:       — Всего доброго. Не болейте.       — Ага, и тебе не хворать… — пробубнил тот в ответ, когда дверь за Геллертом закрылась.

***

      — Где ты был? — едва увидев Геллерта, бросилась к нему Дафна.       — Так, решил прогуляться.       — У меня чуть сердце не остановилось. Нотт ушел, я оборачиваюсь, а тебя нигде нет.       — Волновалась за меня, значит? — хмыкнул Гриндевальд.       — Конечно, — отмахнулась Дафна, — мы в ответе за тех, кого приручили. А в моем случае — призвали из мира немощных стариков в мир молодых.       Дафна, устав целый день таскать на себе покупки Геллерта, вручила их ему, и они отправились в кафе-мороженое. В этот жаркий день несколько прохладных фруктовых шариков были как раз тем, что нужно.       — Слушай, — сказала Дафна, указывая на Геллерта ложкой, — а ты не думал до начала учебного года поселиться в «Дырявом котле»?       — Тебя напрягает мое присутствие в вашем особняке?       — Меня — нет. Но вот у мамы могут возникнуть вопросы.       — А ты ответишь, что это нормально, мол, возраст такой, когда у девочек в голове только и мыслей, что о мальчиках. Особенно о таких красивых.       — Ты действительно сейчас сказал: «Таких красивых», имея в виду себя?       — Послышалось.       — Ясно. Ну, так что думаешь?       — Согласен, идея неплохая.       — Других и не предлагаю.       — Ты себе льстишь.       — Неужели? — картинно удивилась Дафна.       — Ну, разве что самую малость.       Поев, они еще немного посидели, подставляя лица мягким солнечным лучам. И наконец настала пора прощаться. Дафна с Геллертом договорились, что встретятся первого сентября на платформе и вместе поедут на поезде в Хогвартс.       — А как мне попасть на эту вашу платформу? — спросил Геллерт.       — Нужно с разбегу вбежать в стену, между платформами девять и десять, — ответила Дафна, уже собираясь уходить.       — Чего?       — Ага. Именно так.       — Ты шутишь.       — Вовсе нет.       — Но это же бред какой-то.       — Просто доверься мне, ладно?       — Хорошо, — кивнул Гриндевальд. — Но если что — счета за лечение будешь оплачивать ты.       — Я сегодня только и делаю, что оплачиваю твои счета.       Геллерт не нашел, что на это ответить, и Дафна ушла, довольная собой.