Адвокат ангелов

— Защита настаивает на снятии всех обвинений и освобождении мистера Бартона, — привычно заявляет Мэтт, крепко сжимая в руках трость. — Ваша честь, у нас есть неопровержимые доказательства незаконности его задержания. Две недели после беседы с Бартоном выдались нелегкими: Мэтт с Карен искали любых свидетелей, которые могли бы вступиться за их подопечного, но, похоже, все они были в тюрьме или в бегах. Тяжелые времена и для Мстителей, и для Щ.И.Т.а неприятно сказывались: казалось, что единственными доступными союзниками Клинта были его жена и дети, но Бартон требовал, чтобы их не привлекали, и наотрез отказался выдавать их местоположение, утверждая, что он лучше отсидит пожизненное, чем подставит их под удар. В итоге перед Мэттом встала любопытная задачка — убедить суд в том, что Бартон безопасен и невинен, как новорожденная овечка, и в то же время не переусердствовать. Благодаря связям Карен им удалось найти лишь одного, не самого надежного свидетеля, и надеяться на убедительность показаний девочки-подростка не мог никто из них. Мэтт вообще не был уверен, что её выслушают: юной мисс Бишоп на момент Инцидента было всего лишь десять лет, а судьи нередко делили показания детей надвое, если не натрое. Кэтрин, конечно, обещала обойтись без ярко-эмоциональных пассажей в духе «Мистер Бартон — мой герой», но ситуацию это не особенно спасало. Был один человек, который мог как помочь, так и завалить всю хрупкую стратегию защиты, но Мэтт не мог отправить ему вызов напрямую. Оставалось надеяться, что он сам явится на суд. Тогда можно будет поймать его, совершенно неподготовленного, добиться нужных показаний и снятия явно надуманных обвинений. Но Карен, чья задача — выискивать жертву среди собравшихся, всё ещё не подаёт условного сигнала, и Мэтт широко улыбается, стараясь скрыть нервное напряжение. — Мисс Бишоп, расскажите нам, как вы впервые увидели мистера Бартона, — просит он. Кэтрин тут же заливается соловьём, восхищаясь мастерством Соколиного глаза. Мэтт едва заметно качает головой — и девочка сразу же меняет пластинку. Теперь мистер Бартон, помимо прочего, оказывается отважным защитником, простым человеком без суперспособностей, который всё ещё готов защищать Землю любой ценой, и настоящим героем, но уже поздно. — Итак, герой нашей сегодняшней встречи — прежде всего, опасный профессиональный убийца, — довольно заключает прокурор. — Прошу всех присутствующих обратить внимание, что он оставляет такое первое впечатление даже у испуганного ребенка, ожидающего защиты, который будет подсознательно испытывать симпатию и доверие к любому человеку, не угрожающему ей напрямую, во время атаки инопланетных монстров. — Я этого не говорила, — вспыхивает Кэтрин, напрочь игнорируя условные сигналы Мэтта. Проклятье. — Я всего лишь высоко оценила его мастерство, но не утверждала, что он опасен! — Мастерство не в кулинарии или садоводстве, а в убийстве, мисс Бишоп. Надеюсь, даже вы в своём юном возрасте понимаете разницу. — Но я не… — Мистер Мёрдок, ваш свидетель отрицает собственные слова минутной давности. Надеюсь, что он у вас не единственный, — тон прокурора становится откровенно скучающим, и Мэтт, понимая, к чему идёт, отчаянно пытается найти оправдание девчонке. Нельзя говорить о том, что она сама обучается мастерству владения луком. Иначе и она станет жертвой этой чокнутой системы. К счастью, судье, да и присяжным, «всё понятно» и без объяснений. Мисс Бишоп пережила большой стресс, потеряла отца, возвела случайно увиденного агента в ранг личного героя и почти что отцовской фигуры. Классический пример психологической защиты. Ничего удивительного: чего-то подобного Мэтт и ожидал, по правде сказать, он и сам пришёл к тому же выводу, выслушав Кэтрин впервые. Но выбирать было не из кого. К ещё большему счастью, он наконец-то слышит заветное Тук. Тук. Тук. Отлично. Значит, можно будет задать парочку вопросов. По правде говоря, вопросов к Старку у него гораздо больше, но раз уж не получится прижать Железного к настоящей стенке, нужно воспользоваться шансом и прижать его к фигуральной. Остаётся надеяться, что чему-то он у Фогги, истинного профессионала этого дела, да научился. — Защита просит разрешения выслушать ещё одного свидетеля, ваша честь. Мы не регистрировали его, но моя помощница подсказывает, что он сейчас находится в зале. — Это нарушение протокола, мистер Мёрдок. — Если мистер Старк откажется забить пару гвоздей в крышку гроба своего бывшего друга, я не смею настаивать, — разводит руками Мэтт. И, к радости своей, слышит из зала: — Всё в порядке. Я отвечу.        Пока Старк даёт клятву, Мэтт в последний раз размышляет над формулировкой вопроса. Две цели — помочь Клинту выбраться из Рафта и инициировать обвинение самого Старка в злоупотреблении силами и знаниями — противоречат друг другу и требуют совершенно разных подходов. Но когда ещё представится такой шанс? — Мистер Старк, я благодарю вас за согласие, — мягко начинает он, чувствуя настороженность и взволнованность «свидетеля». Реактор вместо сердца немного усложняет взаимодействие, но едва ощутимая дрожь в голосе выдаёт его с головой. — Наверняка вам кажется, что в моей просьбе есть какой-то подвох, но уверяю вас: я всего лишь хочу, чтобы мы рассмотрели проблему со всех сторон. Поэтому прошу объяснить, почему вы хотите, чтобы мистер Бартон провёл остаток своих дней в заключении. — Вы заблуждаетесь, мистер Мёрдок. У меня нет личных претензий к мистеру Бартону. Но в сложившейся ситуации мы вынуждены расценивать отказ от сотрудничества с правительством как прямую угрозу мировой безопасности. И пока такие люди, как мисс Максимофф, которую мои коллеги так отчаянно защищают ценой своей свободы, могут использовать свои силы без ограничений — о покое речи быть не может. — Хочу напомнить присутствующим, что не так давно Старк Индастриз способствовала угрозам мировой безопасности всеми своими силами. Пока такие люди, как вы, считающие, что за деньги можно купить целый мир, делают что хотят без ограничений, вы не достигнете своей благородной цели, мистер Старк, — зло выдыхает Мэтт. Карен предупреждающе стучит карандашом по столу. Мэтт согласно кивает и делает символический шаг назад. — Мистер Мёрдок, ещё одно нарушение протокола и ваш клиент останется без адвоката. Вы выступаете не в качестве обвинителя, — запоздало делает замечание судья. — Я не отрицаю своих ошибок и готов нести за них ответственность. И согласен на Договор в том числе и для того, чтобы создать ограничение для себя самого, — невозмутимо отвечает Старк. — Всем нам будет спокойнее, когда люди с дополнительными возможностями перестанут действовать по своему усмотрению и растрачивать свои способности на ерунду и начнут заниматься тем, что действительно важно миру. А люди с ограниченными начнут оказывать немного больше поддержки позиции государства, которое помогает им чувствовать себя полноценными членами общества. Вот ведь говнюк. Жаль, что избиение свидетеля тоже сочтут нарушением протокола. — Так уж вышло, что я отношусь к обеим категориям, — выдержав драматическую паузу, добавляет Старк, слегка постукивая по реактору. — Поэтому готов выполнять свои обязательства перед страной вдвойне. Мэтт слышит одобрительные перешептывания в зале и — наконец — довольно улыбается. Старк прощупал границы и чувствует себя в полной безопасности. Что ж, пора переходить к самому интересному. — В таком случае попрошу вас ответить ещё на один простой вопрос. Вам известно о том, что мой клиент планировал отойти от дел? — Конечно, — неожиданно легко соглашается Старк. — Ещё год назад, когда мы скрывались от Альтрона, он говорил, что это будет его последняя миссия. На кой чёрт он вернулся, до сих пор не понимаю. — Мистеру Бартону предложили подписать Договор. Очевидно, он всё ещё оставался в списках потенциально опасных супергероев, несмотря на уход из Мстителей и на то, что его умения не способны причинить непреднамеренный вред, — хмыкает Мэтт и протягивает Старку раздобытый список «жертв» Договора. — Вы бы на его месте согласились взять на себя обязанность нестись на другой конец страны или мира по первой прихоти правительства? Или всё-таки боролись бы за право на спокойную жизнь? Старк не отвечает. Только молча шелестит страницами, и Мэтт готов спорить, что он серьёзно озадачен. — Мистер Мёрдок, этот документ — решение ООН и мы не вправе его отменить, — пытается вклиниться прокурор, но Мэтт непреклонен: — Мы вправе подать прошение о пересмотре условий для мистера Бартона. ООН может быть не в курсе особенностей этого дела. Защита считает, что в данном случае права клиента были грубо нарушены, а его опасность преувеличена, и его можно освободить без подписания Договора. Разумеется, с условием — не применять своих способностей для других целей, кроме защиты своего жилья и жизни. На мой взгляд, этого более чем достаточно, чтобы нивелировать возможную угрозу. — Позиция защиты справедлива, ваша честь, — наконец отвечает Старк, откладывая бумаги. — Мне не было известно о том, что Бартона принуждали к участию. Если он защищал свою личную свободу, а не мисс Максимофф и мистера Роджерса, я готов подписать прошение.

***

— Вы просто волшебник, мистер Мёрдок. Не знаю, как вас и благодарить. Семья у Клинта действительно замечательная: Мэтт даже слегка завидует, слушая веселую болтовню детей и уминая свежую лазанью. Когда Лора явилась в офис и пригласила его в гости, он сперва удивился — но затем, поняв, чем вызвано такое неожиданное доверие, честно отвлекался всю дорогу на светскую болтовню и музыку, чтобы не пытаться подсознательно отслеживать маршрут. Попутно Мэтт узнал, что напрочь отключить инстинкт самосохранения и стремления контролировать происходящее сложнее, чем сперва казалось. Но нежелание обманывать Клинта, рассчитывающего на полную секретность, оказалось сильнее. — Всё это — заслуга не совсем потерянной совести Старка. А вкусный ужин — лучшая благодарность для такого заядлого холостяка, как я, миссис Бартон, — отшучивается Мэтт. — И торжество справедливости, конечно. Им всё же удалось добиться домашнего ареста с возможностью пересмотра и полного освобождения через пять лет — компромиссного с точки зрения государства, и идеального с точки зрения Бартонов, решения. Клинт признавался, что он видел слишком много крови и грязи и уже ощущал себя на грани срыва — и Мэтт, выслушивая его, впервые за долгие годы радовался собственной слепоте. Остаётся надеяться, что ещё не слишком поздно для спасения ещё одного утопающего в собственной тьме человека. — Надеюсь, теперь свет в конце тоннеля станет немного ближе, мистер Тигриный глаз, — он хлопает смеющегося Клинта по плечу и кладет на стол визитку. — «Нельсон и Мёрдок», всегда к вашим услугам. — А мои глаза к вашим. Если вдруг понадобятся, вы… — Не знаю, где вас искать, — тут же заверяет его Мэтт. — Но у меня на примете есть отличный детектив…