Суббота 04.10.1975г.
Ровно в полночь над замком Хогвартс раздались раскаты грома, за которыми последовали яркие молнии, сильный холодный ветер и непрекращающийся ливень, который к утру затопил половину дороги на станцию «Хогсмид». Ветром же повалило несколько деревьев на дороге к самой деревне Хогсмид, но благодаря лесничему, всё к тому же утру не было и следа. Самое же утро, можно сказать, не задалось ещё до того, как кто-то из Мародёров успел что-либо сказать или даже встать с кровати. Ещё не было шести часов, когда в окно спальни мальчиков-пятикурсников-гриффиндорцев начала ломиться черная сова Альфарда Блэка — Питти. Стуки ее клюва о стекло и визги были способны не только дойти до ушей Мародёров через шум капель по крыше, но и раздражать их сквозь довольно глубокие сны. Страдальчески простонав, Сириус поднялся с подушки и накрыл ею голову, но это уже не могло помочь от заевшего в сознании стука. Блэк со всей возможной силой зажмурил глаза, когда Питти ещё раз гаркнула, что означало истечение последней капли терпения и нервов Сириуса. Отшвырнув подушку в полог, он быстро выбрался с кровати и, дойдя быстрым злостным шагом к окну, к которому из-за ветра приклеилась сова, резко дёрнул за ручку, но из-за защёлки та не поддалась. Замельтешив, но отодвинув защёлку, Сириус ещё раз рванул окно, о чем тут же пожалел: в лицо ударило такое количество капель дождя, что можно было подумать, что в него просто плеснули из кружки ледяной водой. А из-за порывистого ветра, на лоб даже приклеился оранжевый, с дыркой по середине, лист клёна. Питти быстро пролетела в комнату, случайно цепляясь корнями за плечо Сириуса. Лапка запуталась в футболке и сова, не в силах держаться, повисла вниз головой, сложив крылья и схватившись второй лапой за распущенные волосы Блэка. Еле захлопнув окно, при этом чуть не разбив стекло, Сириус прошел в комнату, пытаясь снять Питти, которая, когда он посмотрел в зеркало, уже закрыла голову крылом и показываться явно не собиралась. Вытерев лицо футболкой, Блэк доковылял до Джеймса, который спал, бормоча себе под нос и распластавшись на всю кровать. Взяв его очки и аккуратно надев их на полуслепого хозяина, Сириус, прокашлившись и скорчив деловой вид, громко сказал, при этом понизив тон голоса: — ДЖЕЙМС ФЛИМОНТ ПОТТЕР! На спине встрепетнулась Питти, но ни волосы, ни плечо Сириуса она не отпустила. Джеймс же мгновенно поднялся и, сев на кровати, огляделся. Сначала он попытался протереть глаза через очки, а после сидел с непонимающим взглядом, почему же он так хорошо видит. — Очки, — пискляво сказал Сириус, проводя вверх по переносице, тем самым копируя действие Поттер, когда ее, даже спустя пять лет, через чур большие очки скатываются вниз. Затем, он повернулся к нему спиной, демонстрируя снова заснувшую сову дяди Альфарда. Джеймс, не без усилия, снял её и посадил на бортик кровати, там, где, при что ни на есть благоприятнейших условиях, располагаются его ноги. — Спасибо. (Джеймс поклонился до самого пола, при этом чуть не упав лицом на него, но ложиться обратно в кровать он не собирался.) Питти принесла сразу же три письма: для «Сириуса О. Блэка», «Джеймса Ф. Поттера» и «Маргарет Л. Поттер». Последние два были подписаны рукой миссис Поттер, когда письмо Сириуса было от никого иного как Альфарда Блэка. Конечно, это было бы странно, что сова дяди принесла письмо от той же невыносимой Вальбурги или брезгливой Нарциссы. Про Беллатрису, конечно, говорить и вовсе не стоит. Сириус протянул Джеймсу конверты от миссис Поттер, но тот взял лишь один — свой. Блэк растерянно нахмурился, снова протягивая конверт, но Поттер лишь закатил глаза и звонко цокнул языком, отталкивая его руку. — Ну конечно, ты ведь даже носовой платок не в состоянии передать… Мерлин, вы оба хуже маленьких детей. Вчера поругались из-за, буквально, ничего и начали портить остальным настроение. Я что, должен привязать вас к себе, чтобы следить за тем, что вы говорите друг другу?! О-о-о, только не смотри на меня этим «ничего не понимающим» взглядом, — Джеймс посмотрел на пологи кроватей Римуса и Питера, после чего качнул головой в сторону выхода из спальни. — Ну и зачем мы вышли? — придерживая халат, схваченный в последний момент, упал в кресло напротив камина Сириус. — Римус чутко спит, и мы не будем поднимать его за просто так. Не простит, старичок, — сухо пояснил Джеймс (он сел в противоположное кресло), держа выражение лица то ли брезгливым, то ли невыросящим его присутствие, но, после того, как огонь в камине разгорелся, оно сменилось на привычную Поттеру лёгкую улыбочку и сонливый взгляд. — Только давай честно (Сириус поёрзал на месте.), тебе нравится Лилибет? В дальнем углу гостиной, скорее всего, кто-то довольно маленький упал на пол с лестницы. Перегнувшись через спинки кресел, они увидели, как небольшая тень несётся вдоль стены и исчезает в проходе за картиной Полной дамы. — Это был определенно домовик. — Не могу не согласиться с тобой, как и с По Франкс и МакКиннон, которые сказали, что тебе пределенно нравится моя сестра, но поговорить с ней об этом ты не в особом состоянии, — он, сощурившись, посмотрел на него. — Отвертеться у тебя точно не получится. — И что я должен сказать? — недоуменно спросил Сириус. — По плану, ты должен раскаяться и сказать, что произошло летом. До этого вы ведь нормально общались, — Джеймс закинул ногу на ногу и сложил руки домиком. — Я видел, как к ней прилетала сова твоего дяди, но Лилибет ни разу не упомянула о твоих письмах. — Не думаю, что тебе как брату, понравится. — Сейчас я твой личный неквалифицированный психолог. Если потребуется, то и психиатр. Давай, давай. Говори. — А если я не хочу? — Конечно ты хочешь. Если я узнаю чтобы то ни было касаемо этого дела от тебя, то ругаться, обещаю, не буду. — Даже матом не покроешь? — Минимум, переедешь на ковер перед камином, а на уроках за другую парту, чтобы глаза не мозолить. Максимум... — Полечу из команды Гриффиндора вперёд ногами? — Возможно, но ты пытаешься заговорить мне зубы. Ну же, Сириус. Я даже палочку оставил в комнате. Я ничего тебе не сделаю. Блэк вжался в кресло, пытаясь решится, но, зажмурив глаза, покачал головой. — Да не хочу я тебе говорить! Джеймс подорвался с места и через долю секунды, поставив руки на подлокотники, написал над Сириусом. — ГОВОРИ СЕЙЧАС ЖЕ! — Ладно! ЛАДНО! Только… Отойди подальше, хорошо? Да, вот так (Джеймс встал у входа на лестницу к спальням девочек). Спасибо. Ну-у. В общем, да, она мне нравится, но… Мерлином прошу, не смотри прямо в глаза! (Поттер беззвучно шевельнул губами так, что по ним можно было прочитать: «Говори!»). Когда за мной приехал дядя Альфард, я поднялся к Пегги, чтобы попрощаться… Но пока поднимался на второй этаж, у меня появилась идиотская идея… Короче, — он зажмурил глаза и быстро протароторил следующие слова: — Получилось так, что я её поцеловал, извинился и… ушел. — И это всё? — Джеймс выглядел довольно разачарованным. — Я-то думал, там что-то грандиозное было. — Это тебе не туалет разнести бомбами, малыш Джимми, — съерничал Сириус. Джеймс недовольно поморщился от того, как Блэк сократил его имя. Ему не нравилось это сокращение — хоть и миссис Поттер его иногда так называет — как и Сириусу первокурсническое «Сири». — Ладно, — уныло сказал Поттер. — Бить тебя не за что (Сириус шутливо поклонился, как и Поттер в спальне, до пола). Пойдем обратно… — Джеймс поднялся по лестнице, но остановился у самого входа в их спальню. — Но письмо ты сам ей отдашь. За спиной послышалось недовольное кряхтение, и, не смотря на раскат грома и яркую полосу молнии, Джеймс усмехнулся, открывая дверь.***
К тому времени, как многие студенты, начиная с третьего курса, уже выходили из Большого зала и шли на место, где МакГонагалл в миллионный раз прочитает нотации о поведении в Хогсмиде и лишении привилегии её посещения в общем, Мародёры только спускались на завтрак. Марлин, Лили с Доркас и Мэри, как они узнали от По Франкс на выходе из зала, ушли вместе с профессором МакГонагалл на улицу, когда о Маргарет ни единого слова. Джеймс посмотрел Сириуса, который мотнул головой в сторону пуффендуйки. — А что на счёт моей сестры? — О, Марлин сказала, что она чуть опоздает на завтра…к… — девушка высунулась в коридор, взявшись за руку Римуса. — Ладно, мне пора. Надеюсь, больше не встретимся, — По Франкс обратилась с последними словами к Поттеру, Блэку и Петтигрю, когда подскочила к Люпину и, чмокнув того в щеку, пошла вперёд по коридору, по всей видимости, к своим подружкам. — Неужели этот придурок может кому-то понравиться? Думаю, даже отражение его боится! — донёсся хохот кого-то из компании, в окружении которой сидел Снейп. Только Мародёры хотели ответить, как за их спинами раздался женский голос, который, в их компании, ни спутать ни с чьим. — По всей видимости, ты, и вовсе, своё никогда не видел, — недовоьно сказала Маргарет, сложив руки на груди и выставив ногу вперёд. — Да, Мальсибер? Мародёры успавили свои взгляды на неё: фиолетовая мантия, чёрные кожаные сапоги до середины икры, волосы собраны в аккуратную шишку, а передние короткие пряди убраны за уши. Большие очки, как и всегда, покоятся на кончике чуть покрасневшего носа, и через голову перекинут ремень сумки, за который держится левая рука. — А тебе, Поттер, никогда не говорили, что во всем нужно знать меру? — попытался съязвить в ответ Снейп. Кажется, в повествовании, до этого момента, пару, а то и вовсе, один раз упоминалось о телосложении Маргарет. Да, именно на этом и пытался сделать акцент Снейп — её вес. Она, по телосложению, если вырождаться научным языком, эктоморф, но для слизеринцев, не видящих всей картины (ее портит одежда, в частности высокая форменная юбка, не подходящая ей, широкая и длинная мантия, для её, хоть и среднего, роста), Маргарет самый настоящий эндоморф, то есть, человек в теле. Поэтому они, не зная за что зацепиться, конечно, не считая больших очков на ее переносице, сами для себя решили, что это — то самое, над чем все будут смеяться долго и злорадно (хоть других студентов чужой вес совершенно не волновал). В фиолетовой мантии она выглядела стройнее, но это всё равно не могло остановить пустые насмешки змей. — Как и тебе, Нюниус, что нужно, хотя бы раз в неделю, голову мыть, — зло сказал Джеймс, хватая сестру за руку и уходя к столу Гриффиндора. Сев рядом с Почти Безголовым Ником, компания принялась за завтрак (Римус, по дороге к столу, пытался оправдаться за пуффендуйку: " — Мы с ней просто очень хорошие друзья, вот и всё. Не знаю почему, но с девочками у меня получается дружить лучше…», когда приведение пытался подбодрить Маргарет, которой было не до него. — Сэр Николас, я ведь уже сказала, — взяв кубок горячего чая с лимоном и мёдом, недовоьно проговорила девушка. — Меня это совершенно не задевает. Кажется, вас это волнует больше, чем меня. — Конечно, конечно, мисс Маргарет. Но всё же… — не отступался Ник, когда Поттер сделала перерыв на то, чтобы осушить кубок. — Если я дружу с Марлин и Лили, то это не значит, что на их фоне у меня вырабатывается комплекс! Сейчас же, у меня сдают нервы из-за вашей навязчивости, сэр! Так что будьте так любезны, не лезьте! Призрак, сощурившись, взялся за голову и, с недовольным выражением лица, развернул её прямо на шее и вылетел из-за стола (- Пойду, найду Пивза и отправлю к вам, раз не нужна моя помощь.), а после и из зала. — По-моему, ты его обидела. — Спасибо, — раздражённо кивнула Джеймсу Лилибет. — Без тебя бы я никогда не догадалась. За весь завтрак никакого намёка на полтергейста и близко не было. Факультетский призрак никогда не натравил бы на студентов Пивза, так что подобное запугивание всегда считали и будут считать липовым. На выходе из зала же, Мародёрам пришлось попрощаться с Маргарет, которой, без лишних объяснений, понадобилось в противоположное от сбора место. Сириус недовольно вздохнул, поняв, что она идёт к когтевранцу МакНилу, но он, как и непонимающий Джеймс, ничего не мог сделать.***
Когда они вышли из замка, со двора уходили уже последние студенты Хогвартса, а на входе сворачивались профессор МакГонагалл и завхоз. Дождь чуть подкрапывал, но он, в отличие от ночного, был не так уж и смертелен. Извинившись, Мародёры всучили им свои пропуска, после чего стали замыкающими строя. — Пойдёмте в «Сладкое королевство», — сказал Питер, пытаясь догнать впереди идущих Джеймса и Сириуса, когда Римус уже смиренным шагом не торопясь шел вместе с Марлин и Доркас. — Сначала мы идём за сливочным пивом к мадам Розмерте, а уже потом в кондитерскую, — ныряя в теплый гриффиндорский шарф, сказал Сириус. — Думаете, она нас впустит? — прощебетал Петтигрю, на что Блэк цокнул языком и демонстративно закатил глаза, но представление по истечению терпения прервалось из-за порыва ветра: подмокшие волосы Сириуса обрушились на его лицо, прилипшая к глазам и рту. — Впустит, куда ей деться, — сказал Джеймс, накидывая капюшон мантии на голову. Он встал перед Блэком, который с неимоверным усердием пытался убрать волосы, и повернул его лицом против ветра, но тот не удержался на месте и полетел спиной на Поттера. Джеймс намеревался подхватить его под плечи, но волосы Сириуса ударили ему в глаза (очки не спасли его от этого), и они вместе упали на землю, точнее остаток ночной грязевой лужи. — Да твою ж мать, — поднявшись и посмотрев на размер трагедии, протянул Джеймс. — Что-то случилось? — с иронией спросил подошедший Римус. МакКиннон и Медоуз, шедшие по обе от него стороны, держали его за руки, раскачивая замки́ пальцев, как маленькие дети. — Действительно, — искривившись, с сарказмом сказал Сириус, при этом пытаясь убрать грязь хотя бы с рук. — Дамы, — обратился к девочкам Римус, и те сразу же отпустили его руки (он вытащил из внутреннего кармана мантии волшебную палочку и, произнеся чистящие чары, предварительно направив ее на Поттера и Блэка, убрал обратно). — Твои друзья довольно-таки странные люди, — донёсся хохот неподалеку идущего МакНила, шедшего вместе с Пегги чуть ли не в обнимочку. Он метнул взгляд на Сириуса. — Особенно этот саркастичный Блэк. «Особенно?! Да ты издеваешься! Клянусь Мерлином, если ты, Пег!..» — Пегги Поттер, не желаете сходить в «Чайный пакетик»? Здесь уже я, как автор, могу поклясться, что его челюсть чуть не отпала, а глаза не выпали во всю ту же грязь, из которой они только что выбрались. — Разворачиваемся, — быстро скомандовал Джеймс, при этом держа Сириуса за шиворот. — Пойдем через «Королевство». Пока они дойдут по главной дороге, мы уже будем в «Мётлах»… Сириус! — Поттер резко потянул друга на себя, но на этот раз поймав его, потащил в сторону замка. — Я не могу понять тебя в полной мере, но я знаю, что он мудак! Успокойся, Мерлина ради! — Ты слышал как он её назвал?! Доживёт до мая, я его бладжером!..***
Проскользнув мимо Филча и миссис Норрис, которые дежурили неподалеку от потайного хода в подвал «Сладкого королевства», Джеймс достал Карту Мародёров, перед тем, как спуститься в туннель. За ним спрыгнули Сириус и Римус, замыкающим был Питер. Пол туннеля — земля — раскис из-за ночной бури и все они, образно говоря, погрязли в грязи по колено. Поттер и Люпин достали палочки и произнесли световые чары, чтобы не идти в полной темноте. Пройдя уже больше половины пути: до выхода оставалось не более пятнадцати минут, — ни один из Мародёров не проронил ни слова. Джеймс, потому что был через чур сильно занят слежением за дорогой — следить тут, конечно же, были незачем, тем не менее, ему удавалось быть поглощённым с ног до головы в своё занятие. Римус просто шел вперёд без малейшего желания скрасить хлюпанье и капанье ненавязчивым диалогом, как, собственно говоря, и Сириус. Питера же беспокоила только его собственная мантия, точнее ее чистота — он поднял ее полы чуть ли не до подбородка, чтобы не замарать. Проходя мимо заржавевшего воздуховода, Сириус, чуть не навернувшись, ударился головой о начало трубы лбом. Из-за того, что он остановился, шедшие позади врезались друг в друга и, соответственно, в него, после чего, чуть ли не падая в грязь, как шатко поставленное домино. Не извиняясь друг перед другом, они продолжили идти, но Блэк, сделав несколько больших шагов, догнал Поттера, ушедшего вперёд на приличное расстояние. — Джеймс. (В ответ послышалось мычание) Почему ты сказал: «Я знаю, что он мудак»? — его громковатый голос в «нетопкие времена» разнесло бы эхом, поэтому раньше требовалась бо́льшая осторожность в тоне, чем сейчас. — Я же говорил тебе, мне о вас сказали По Франкс и МакКиннон. Это же девчонки, они все сплетни могут по случайности преподнести на блюдечке с золотой каёмочкой, — пожал плечами Поттер. — Мы с Марлин разговорись вчера вечером. — О «вас»? — зевнув, переспросил Римус. — Вы ведь вчера вроде поругались. Или когтевранец что-то не так передал своим дружкам и всё-таки встречаетесь? — Почти, — ответил за чуть покрасневшего от стыда в щеках Сириуса Джеймс. — Осталось только разобраться с вратарём, признаться, нормально поцеловать и предложить встречаться. План, по крайней мере, на данный момент такой. — Всё равно ничего из этого не выйдет… — Ой, да ладно тебе. Этого… Как его там? Да не важно. Сморчка, во! Она практически его не знает, когда вы дружите с первого сентября семьдесят первого года! Он наверняка и шутить-то не умеет. По Франкс сказала МакКиннон, что он из разряда незаметных маминых мальчиков-хорошистов. Вот увидишь, — Джеймс обернулся к Сириусу с улыбкой чуть ли не до ушей, но на лице друга не дрогнула ни одна мимическая мышца. — От него не останется и малейшего воспоминания. Поттер, дойдя до подъёма в кондитерскую, поднес палочку к карте, сказав: «Шалость удалась!», свернул пергамент в несколько раз и убрал в карман мантии. Погасив палочки, Джеймс и Римус убрали их во внутренние карманы.×Кондитерская «Сладкое королевство"×
Поднявшись по лестнице на первый этаж, Мародёры, очистившись от грязи, затесались и рассредоточились среди учеников, которые заполонили собой всю лавку. Питер уже подходил к выходу, когда Джеймс дёрнул его назад за шиворот и потащил в сторону Римуса, оставляя его тому на попечение. Сам же Поттер подошёл к Сириусу, который покупал небольшой пакет Перечных чёртиков. Джеймс ткнул ему в бок, привлекая внимание. — Ну что тебе надо? — отдав деньги продавцу, Сириус повернулся к в сотый раз тыкающему в него молодому человеку с не самым доброжелательным выражением лица. — Они здесь, — Джеймс ухмыльнулся, после чего ещё раз ткнул в плечо убиравшего конфеты в карман мантии Сириуса. Блэк, слегка хлопнув Поттера по руке, тут же вытянул шею и начал оглядывать присутствующих в зале, но мимо него проталкивался вроде бы третьекурсник, который ударил Сириуса локтем под дых. — Эй ты, засранец! — только сказал Джеймс, как студент повернулся к нему лицом — это был Лэсфинц. — Себя-то видел? — кинул ловец команды Гриффиндора по квиддичу и пошел дальше. Блэк в это время, откашлившись, высмотрел в толпе студентов Маргарет и её компаньона, который что-то весело щебетал ей уже у самого выхода. Прозвинели колокольчики над дверью, оповещая Мародёров о том, что «объекты» удалились из кондитерской и им пора сделать тоже самое. — Нам бы как-нибудь услышать то, что этот собирается говорить ей, — смотря на удаляющуюся в бар «пару», сказал Сириус, уже стоя на улице, неподалёку от кондитерской и переминаясь с ноги на ногу. Он нарочно не говорил «Пегги», потому что просто напросто не мог пересилить себя из-за мыслей о том, что девушка разрешила МакНилу называть так, как это делает он. — За соседний стол мы вряд ли сможем сесть. Да даже за ним мы ничего не сможем услышать, — нехотя поддакнул Римус. Джеймс посмотрел на Люпина, вместе с которым тут же кинул взгляд на «Зонко». Римус отрицательно начал качать головой, когда Поттер уже летел ко входу в лавку. — У меня есть идея, Сириус, — шарясь на полках в поисках чего-то сверхсерьезно-важного, пропыхтел Джеймс. — И для ее осуществления, мне понадобится весь запас твоего гения, — он достал шнурок, который, судя по табличке, должен быть черным, но из-за слоя пыли стал серым, и кинул его в лицо Блэка.×Кафе-бар «Три метлы"×
Пройдя за один из отдалённых ото всех столиков, Маргарет и МакНил сделали заказ на сливочное пиво, после чего принялись за обсуждение квиддича. Когтевранца, не очень искренне, но поразила тяга девушки к волшебному спорту, хоть и играть самой она не особо-то и любит. Его не удивил тот факт, что её любимая команда из Британской и Ирландской лиги — «Холихедские гарпии», оправдывая это тем, что мало какой девушке они бы не понравились. Команда «Паддлмир Юнайтед» оказалась в списке любимчиков МакНила, который начал оправдывать это тем, что они одни из самых лучших игроков, кончено же исключая «Гарпий». Когда в бар вошли Мародёры и уселись через один от них столик, когтевранец чуть нахмурился, но тут же вернул лёгкую улыбку — мадам Розмерта принесла их заказ, загородив собой пытавшегося заглянуть на их стол Петтигрю. МакНил, как бы невзначай, перевел тему с квиддича на друзей, рассказав малость о своих, как познакомились и их совместной когтевранской жизни. Поттер, покосившись на Римуса, который пил заказанное ее братом пиво, начала рассказ с поезда в Хогвартс, где и познакомилась со всеми. Он хохотнул с того момента рассказа, где бывшие ученики Гриффиндора Сэм Хаббара и Крис Филипс распивали под факультетским столом ром, но всё же по его глазам было видно, что это не то, что он хотел бы услышать, хоть и улыбка не сходила с его губ и на долю секунды. — Да-а, не представляю, чтобы сделала с ними МакГонагалл, если бы узнала, что они сделали. Хотя, поймай она их за расписанием рома, Хогвартс лишился бы самых лучших шутников на два года раньше. Маргарет лишь пожала плечами. — Для меня лучшие шутники были и всегда будут Джеймс и Сириус, хоть и Крис с Сэмом первые два курса приносили мне Перечных чёртиков, когда ходили в Хогсмид. — Да? А в чем же они лучше? — Это предвзятое мнение, — Поттер покачала головой, уклоняясь от вопроса. — Я с ними дольше, чем с кем-либо и по другому считать просто не могу. — Да, тут с тобой и не поспоришь, Пегги… — Да-а-а, — протянула девушка, чуть опустив голову. Улыбка удовольствия, получаемого Поттер от общения, скатилась в бесчувственную линию и она подняла на МакНила слегка осуждающий взгляд. — Прости, что говорю это тебе так, когда разговор идёт как никогда лучше, но ты не мог бы больше не называть меня так? — Маргарет мимолётно кинула взгляд на стол Мародеров, которые вели себя довольно тихо (сгорбившись над центром стола, они будто слушали, что происходит за соседним), по сравнению пуффендуйцами в самом углу, которые уже начали бить стаканы из-под сливочного пива. Когтевранец явно опешил от такой просьбы. До этого он называл девушку Его сокращением по меньшей мере пять раз и такой просьбы не было. МакНил сразу же перевел взгляд на уже выпрямившихся Римуса с Питером и взявшихся за пустые кружки Джеймса и Сириуса — они повернулись к МакНилу и Маргарет в профиль, не отлипая друг от друга головами. — А что в этом такого? — парень ухмыльнулся, взяв в руки свою кружку. — Я думала, ты сразу поймёшь, — изумилась Поттер, — Что не надо называть меня «Пегги». Мне это не нравится. — Блэк ведь называет. Ни разу за пять лет в Хогвартсе не видел, чтобы ты огрызнулась на него за это. — Сириус — это совершенно другое, и… Постой, ты сказал: «за пять лет»?! — А чему ты этому удивлена? Ты, практически, всегда сидела позади меня в Большом зале вместе с ними. Конечно я слышал, как они тебя называют. (Послышался скрип стульев рядом стоящего стола) Не нравится, потому что говорю я, или?.. — А тут другого варианта и не дано. Стул, на котором сидел когтевранец, вылетел из-под него, и МакНил оказался на полу «Трёх мётел». Джеймс, стоящий за ним, поставил стул в притык к столу и, взяв не открытую стеклянную бутылочку сестры, мягко улыбнулся, кивая ей за спину. — Маргарет, — голос стоявшего позади Сириуса не внушал страха, но и безопасность, как бы странно это не звучало, не чувствовалась. Он положил руку на спинку ее стула, чтобы отодвинуть его, когда та встанет. Накинув ей на плечи фиолетовую мантию, при этом еле ощутимо пройдясь по её бокам кончиками пальцев, будто поправляя материю, Сириус поднял свои руки на плечи Маргарет и слегка подтолкнул в сторону выхода, где уже застегивались Римус и Питер. — Давайте, детки, идите. Только не потеряйтесь по дороге, — усмехнулся когтевранец, стоя на ногах и оттряхивая пыль с одежды. — Не переживай, я присмотрю за ними, — уже у выхода крикнул ему Сириус. МакНил, недоумевая, выгнул бровь. — Не удивляйся так сильно. Я родился в пятьдесят девятом, — и захлопнул дверь в бар мадам Розмерты, в следствие чего Мародёры слышали недовольствующую хозяйку до самой дороги в Хогвартс. Сириус шел впереди всех, когда Маргарет, держась за руку Джеймса, еле поспевала, плетясь в конце. Римус пытался чуть притормозить его, но тот даже не слушал и продолжал идти. В голове крутились все необдуманные до этого момента слова, сказанные его друзьями ещё до «Трёх мётел», так как ему нужно было отвлечься на что-то отличное. На половине пути к замку начался дождь, от которого он даже не накинул капюшон. Придя в замок, Мародёры и Маргарет обходными путями поднялись на седьмой этаж, к проходу в общую гостиную. Там то Сириус и приуменьшил свой пыл, касаемо сверх быстрого передвижения — если Филч или его кошка или кто-то из учителей будет неподалеку, то их запросто услышат. Маргарет, воспользовавшись этим, попыталась подойти к нему, заговорить, но Джеймс, взяв снова за руку, отрицательно покачал головой, как бы говоря: «Не самое лучшее время.» Пройдя же через портретный проём, Сириус быстро пересёк гостиную и поднялся в спальню мальчиков пятого курса, где не разговаривал ни с кем до окончания дня, погрузившись в то, что переварил. Первое и самое главное, что он точно осознал — это то, что все поголовно из его окружения догадывались о его чувствах и никто даже не подал виду. Второе: МакНил, как и сказал Джеймс, а возможно и По Франкс с МакКиннон, мудак и никто этого благоразумного, по его мнению, суждения никогда в жизни не изменит. Маргарет, медленно поднявшись по ступеням в свою спальню, закрыла дверь и по привычке опустила руки в бездонные карманы своей фиолетовой мантии, но, нахмурившись и подцепив что-то вроде пакета, достала наружу, недоумевая. Эмблема «Сладкого королевства», а внутри Перечные чёртики и письмо, подписанное рукой миссис Поттер. Третье — Пегги Поттер не виновата в том, что он, можно сказать, вышел из себя, но теперь явно так считает. Из-за него.