Понедельник 03.10.1975г.
4:57 до полудня
×Дом Альфарда Блэка×
По крыше капал дождь. Можно сказать, даже барабанил по ней. В какой-то степени нещадно. Но даже сквозь него из гостевого крыла, погруженного в необъятную и поглощающую всё вокруг, несмотря на природу, тишину, можно было услышать то, как из хозяйской части, точнее комнаты, начал кто-то завывать. По первым предположениям Юфимии и Флимонта, проснувшихся от внезапного шума, Альфарда, скорее всего вышедшего в очередной раз покурить, за пятую точку, как сказала миссис Поттер, «жманькнул до кости или насквозь» волк из леса. Правда, они бы не смогли сделать и парочку лишних шагов на территорию дома Блэка, не то, чтобы пробираться во внутрь — Альфард наложил на свое поместье, как только переехал, тучу защитных заклинаний со словами: «Так, на всякий случай». Флимонт с Юфимией взяли свои волшебные палочки, которые лежали на прикроватных тумбочках, и зажгли небольшой свет. Выходя из спальни, супруги, параллельно друг с другом протирая сонные и желающие узнать причину их нового совместного недосыпа глаза, подумали о том, что их домоуправленец просто-напросто сошел с ума. Но эта версия, не успели немолодые люди поплеваться через правильное плечо и постучать по деревяшке, изжила себя в один момент. Проходя мимо окна, за которым сверкнула молния, Юфимия насупила нос и нахмурилась, а Флимонт, поправляя очки, изогнул бровь в недоумении: из окна, что шло из комнаты Блэка, одна пара рук пыталась с немалым упорством и гневным желанием выбросить сову — Питти, которая, взлетая, возвращалась обратно. Изумлению, смешанному с недовольством, не было предела. Конечно, они не понимали, как сова, которую отправили ещё вечером после ужина (привычно прошедшего в дымовой завесе Альфарда) с подарком для Сириуса на его день рождения и письмами с поздравлениями, прямо сейчас находилась в доме с привязанным к лапке объемным бумажным конвертом. Но то, как хозяин дома обращался со своим питомцем, в глазах Поттеров было просто непозволительно. Юфимия, чуть не задев мужа, с силой распахнула дверь в темную спальню, после застывая на пороге. Флимонт же, обогнув дверь и встав за женой, вскинул, на этот раз, сразу две брови. Пол был залит дождевой водой и изрядно усыпал веточками и последними коричневыми листиками, а ветер, устроивший тут же сквозняк, разгонял лужицы все ближе ко входу. Занавески поднялись чуть ли не до потолка, когда все лампы были погашены. Поежившись, Поттеры отошли чуть назад, а Юфимия даже закрыла нос из-за развивающиеся по комнате запаха сигаретного дыма. Возле раскрытого окна стоял полностью вымокший и обозленный, одновременно с этим он успевал страдальчески постанывать, Альфард, зажав в зубах фильтр сигареты, держал в похолодевших руках Питти, которая изо всех сил брыкалась, выбивалась из них. — Ещё раз тебе повторяю, — Альфард повернул Питти к себе мордочкой. — Он сильно расстроится, если не получит письмо от меня! Салазар с подарком! Но у моего мальчика сегодня первый матч в сезоне… — он начал потрясывать сову, не обращая внимания на то, как громко хлопнула дверь. — И если ты сейчас же не… Похоже, он даже не заметил, как она открылась. Просто не обращал на всё, что происходило вокруг него, и малейшего внимания. Но на ледяное плечо легла теплая рука, разворачивая к себе. — Отпусти сову, Альфард, — сказал Флимонт, накидывая на плечи Блэка свой теплый халат. Юфимия закрыла окно и при помощи чистящего заклинания убрала всю ту грязь, что развелась на полу. — Так-то лучше. Питти, как только руки ее хозяина чуть расслабились, выпорхнула и опустилась на жердочку возле письменного стола, брякая о неё подарком. — Эта засранка вернулась из-за дождя, — пояснил нахмурившийся Альфард и посмотрел на сову, которая начал чистить перья. — Летом летала, когда было намного хуже! — сказал он громче, на что Питти лишь гаркнула и продолжила свое занятие. — Ничего страшного, — успокаивающим тоном проговорила Юфимия и высушила вещи Альфарда. — Отправишь ее позже. Не думаю, что если оно прийдёт чуть позже, что-то кардинально изменится, — она заботливо переместила халат Блэка со спинки стула на его плечи, меняя с халатом мужа. Альфард вздохнул и покачал головой, снова бросив взгляд на Питти. — Ты просто не знаешь Сириуса… Он может очень-очень сильно обидеться. И нет, Юфимия, он не через чур чувствительный мальчик… — укоризненно сказал Блэк, обращая внимание на письменный стол, на котором стояли три рамки с черно-белыми колдографиями. На первой он с Андромедой в солнечных очках лежат на шезлонгах с заднего двора дома, весело улыбаясь и салютуя стаканами с лимонадом. За ними стоит Нарцисса, держа Регулуса за штаны, а тот с неимоверным упорством пытается вырваться. В самом дальнем углу, где стояла скамья под тенью деревьев, сидит Беллатриса, покачивая ногой и поправляя волосы. На обратной стороне была большая, хоть и с ошибками, надпись детским и корявым, но исполненным труда подчерком: «Блатриса толко што спалила «Ежидневный прарок» 1965 сделана Сириусом Велийкалепным». Рядом скрипнула половица, и послышался кашель, не помогший вытянуть Альфарда из того летнего дня со сворой веселящихся и от части грустящих и хмурых, как тучи, племянников и племянниц. На второй он с племянниками сгребает в одну большую кучу листву деревьев во дворе. Сириус, правда, посреди процесса поддает Регулусу под зад метлой, громко смеясь, а после вскакивает на сложенные друг на друга шезлонги и пытается защититься от ответного удара. Почерк на обратной стороне был намного аккуратней и без лишних опечаток как у шестилетнего Сириуса: «1970 Мы Альфард и Рег убили на сбор целый день!» На третьей же были только он и Сириус. Прошедшим летом на кухне, пытаясь приготовить что-нибудь без помощи домовика. Сириус стоит возле плиты с собранными в хвост волосами и пытается аккуратно перевернуть блинчик, который окажется на комфорке, а после загорится вместе с тюлем, что так неудачно потревожил ветер. Собственный почерк, конечно, сложно не узнать, но каждый раз Альфард, будто нарочно, пытался это сделать изо всех сил. «Этой черной лошадке точно не идёт хвост! 1975» В голове мелькнула мысль о том, что некоторое время назад Поттеры наверняка пришли в шок от того, что он, Альфард, фактически застыл на месте, говоря про Сириуса. И какой-то нюхлер дёрнул его за язык, надеясь найти подлинное золото и из всех сейфов семейства Блэк. — Как-то, — он тихо усмехнулся. — Это было ещё до поступления в Хогвартс, пообещал забрать его и Регулуса на новогодние праздники. Счастья у детей не было предела, что не будут они проводить ещё один праздник в доме на Гриммо, — Альфард посмотрел себе под ноги. — Я пригласил их любимую двоюродную сестру. Мою племянницу. Андромеду. Она хотела познакомить их со своим ухажёром Тедом, но не смогла приехать… А я… — он посмотрел на замерших возле дверей Поттеров. — …Просто не смог договориться с их матерью, а после хотя бы провести с ними Рождество на Гриммо. Не смог и оставил их одних. Сириус тогда так надулся, что не писал о том, как они с братом до самого лета. Только отвечал скудненько, наскребывая, как курица лапой, не более трех предложений, пока не… — Альфард прервался, понимая, что и так наговорил достаточно. Поттерам не обязательно знать, как и из-за чего он примирился с племянником. — Срочно не понадобилась помощь… Он постоянно пытается сделать вид, будто ничего не было, но в другой раз, когда я не сдержал обещания, он поднял такой, знаете, по-детски не детский крик со слезами… Из-за него я чуть не расплакался как ребенок, смотря на то, как плачет и кричит… Он как-то странно всплеснул руками, после опуская их в карманы халата. Альфард незатейливо улыбнулся не самым приятным образом удивлённым супругам. — Ладно, что ж… Минутка откровенности окончена. Отправлю, как ты и сказала, позже… Если начнет дуться снова, перешлю все его детские колдографии Джеймсу… Пусть пострадает… А вам, старички, пора баиньки, — он посмотрел на часы, что стояли на все том же столе. — А время-то сколько! Флимонт вышел из комнаты, махнув рукой на прощание, когда Юфимия, закрывая дверь, заглянула в небольшую щель. — Это очень грустно. То, как они оба воспитывались. Не так, как хочется и многим другим. Мне вас жаль, дорогой. Правда, — она горестно улыбнулась. — Вальбурга, на моей памяти, никогда не была добрейшей души человеком… Но судя по тому, как ты переживаешь за давнее прошлое и недалёкое будущее, своего настоящего родителя, треплющего себе нервы из-за того, что останется и ребенок, и он одиноким, по крайней мере Сириус точно нашел.***
Вторник 04.11.1975г.
До начала занятий было около четырех часов, и во многих спальнях Гриффиндорской башни стояла затхлая тишина, прерываемая редкими всхрапами и ворочаньем после бурного празднования победы над Слизерином. Оставшиеся в целости по прошествии матча мародеры ушли в свою спальню задолго до полуночи. Как и Маргарет, за которой потянулись вереницей Марлин, Лили и Мэри. Джеймс и Лилибет, понимая, что своим хмурым и под конец дня убитым видом (мадам Помфри, когда они пришли в Больничное крыло во второй раз, отогнала их от спящего Сириуса заколдованными вениками) нагнетали атмосферу в раскаленной до предела от злорадства над командой-соперницей помещении, решили удалиться в свои комнаты ещё до того, как другие гриффиндорцы, явно заметившие отсутствие настроя у Поттеров, сказали им что-либо по этому поводу. За ними же, поняв, что вечер без каких-никаких мародеров — не есть хорошо и друзьям прямо сейчас нужна поддержка, ушли и остальные, прекращая «за просто так» тратить кислород в душной гостиной. Каждый из пятикурсников-гриффиндорцев, укладываясь спать, не произнес и единого слова, хоть их на языке вертелось довольно много. Римус и Питер, пока расправляли свои кровати, переглядывались между собой и кидали взгляды на унылого Джеймса, который, тяжело вздохнув, улёгся на постель, не откидывая одеяла. На пожелание спокойной ночи, он лишь кивнул и что-то буркнул в ответ, отворачиваясь и закрывая при помощи палочки полог. Марлин, Лили и Мэри же, устроив точно такие же переглядки, пытались, казалось, договориться о дальнейшем плане действий. Не могли же они просто так оставить свою соседку-подругу. Но к обоюдному молчаливому согласию девушки не смогли прийти спустя практически полчаса, отпуская тем самым Марлин в свободное плавание. Хотят или не хотят того остальные, она, или сама Бетти, рано или поздно заберется за полог соседской кровати, на которой точно будет стоять заглушающее заклинание. Через час после начала нового дня, Маргарет, нервно ломая пальцы рук и кусая губы изнутри, всё не могла перестать думать о том, как долго Сириусу придется провести в Больничном крыле. Она изводила себя не самыми радужными мыслями, одной из которых был вариант отправления Сириуса в больницу святого Мунго. От неё по ногам и предплечьям пробежали неприятные мурашки, а дышать становилось чуть сложнее. Конечно, кто бы не волновался за близкого человека, в которого попала молния. Вспоминая то, как Питерс и Джеймс еле успели его поймать, становилось через чур не по себе, и глаза с кончиком носа начинало слегка прокалывать. Вдруг полог зашелестел, и показалась голова Марлин, которая, по всей видимости, тоже не могла сомкнуть глаз. А уж услышав пару всхлипов, точно бы не повернулась на другой бок, закрывая уши, подумала Маргарет, разрешая ей войти. — Солнышко, ты чего тут плачешь? — Марлин запустила во внутрь Пуха, после чего села, подогнув под себя ноги. — Что такое, м? — она чуть взволнованно посмотрела на Бетти. Пошарив рукой по прикроватной тумбочке, Маргарет нашла свои большие очки и нацепила их на переносицу с закрытыми глазами. Марлин же взмахнула палочкой, тщательно накладывая заглушающие чары. — Да всё нормально, — просипела Бетти, сощурившись от света, затем медленно облокотилась на спинку кровати, подтягивая к себе ноги. — Просто… Ну ты знаешь… Не каждый день в… попадает молния. — В молодого человека? Парня? Бойфренда? Мальчика, с которым у тебя происходит слюнообмен? — пытаясь разбавить смрадную атмосферу, Марлин поиграла бровями и весело улыбнулась; на губах Маргарет появилась лишь незначительная улыбка. — Сириуса Блэка, героически сбившего ловца Слизерина? Бетти ничего не сказала и не мотнула головой или кивнула, из-за чего Марлин, до этого сидевшая с прямой спиной, ссутулилась и прищурилась. — Прошу тебя, не переживай за него. В прошлом году ему сломали несколько ребер. Тоже бладжером. Да, это не молния, но все же. Рядом с ним мадам Помфри, которая мигом всё исправит… Согласно качнув головой, Маргарет провела рукой по простыне, а после поправила начавшие сползать очки. Наступило молчание, которое изредка прерывали писки и мурлыканье Пуха, летающего возле прошлогодней колдографии, на которой Марлин, поставив руки на подлокотники кресла в гостиной Гриффиндора и уперевшись с Люпином лбами, пыталась выпытать у Римуса домашнюю работу по зельям. Подняв глаза на Марлин, Бетти чуть нахмурилась. МакКиннон, по неизвестной Поттер причине, поджала губы и зажмурила глаза. Она будто бы собиралась что-то сказать. Догадка о том, что Марлин услышала шмыганье носом, медленно, но верно убиралась прочь. Она была здесь по какой-то другой причине. Личной. — А у тебя что? — без промедления спросила Бетти, после чего глаза Марлин превратились в квоффлы. Маргарет протёрла глаза. — Давай, говори. Ты что-то хотела сказать, когда пришла сюда. Марлин помялась на месте, ничего не говоря, но Маргарет начала в нее раздражающе тыкать пальцем, параллельно с этим зевая во весь рот. Она опустила глаза и начала краснеть. Через минуту молчания ее лицо стало пунцовым, когда Маргарет, наоборот, побледнело и позеленело от волнения, по крайней мере так казалось в свете от Пуха. — Ну… — Марлин тяжело вздохнула, всё не поднимая глаз. Она начала жаться к краю кровати и заламывать пальцы, что не могло ещё сильнее не настораживать Бетти. — Ай, ладно! — она махнула рукой и выдохнула, после чего посмотрела Бетти в глаза. — Помнишь день, когда у всего потока были совместные заклинания? (Маргарет кивнула, а ее очки скопились на бок.) И-и-и… Ну когтевранцы начали говорить про Доркас? Ещё один кивок, из-за которого очки свалились до подбородка. — Поправь очки. — Они мне не мешают, — пожала плечами Маргарет, начав щуриться, чтобы видеть лицо Марлин. — Продолжай, не отвлекайся. Я тебя внимательно слушаю… — но Марлин снова замялась. Похоже, прилив смелости окончился. — Помню, что они начали издеваться и говорить, что позовут Медоуз… И никто так и не рассказал что было в зале, пока мы с Джеймсом сидели в кабинете МакКошки, а Сириус валялся на скамейке. Ты хочешь рассказать то, что произошло пока нас не было? Давай, — очки упали на одеяло, а Маргарет подперла подбородок рукой. — Вся во внимании. — Ну в общем мы… То есть я не нарочно опрокинула на себя тарелку с кашей, а Доркас была рядом и… Она убрала ее, но из-за того, что… Я не… Да блин… Я не знаю как это сказать! В общем, из-за того, что я испугалась, она тоже испугалась и получилось так, что она ухватилась за меня, а я за нее. И не в самых приличных местах… Маргарет выставила вперёд руку, прекращая словесный понос Марлин. Давая ей пожалуйста передышку и время на то, чтобы просто кивать головой. — Я поняла. Они начали всё это, потому что, во-первых, идиоты, а во-вторых, хотели поднасрать… Марлин поспешно кивнула, соглашаясь с не самой верной интерпретации случившегося. Но сейчас ее это совершенно не волновало. Маргарет снова начал зевать, при этом громко икая, а после оглушительно чихая и, конечно не специально, разбрызгивая свои слюни по всей кровати. Извинившись и вытерев рот, она закрыла глаза, пытаясь вспомнить то, что хотела только что сказать. — А почему никто не мог сказать? — приоткрыв веки, спросила Бетти. — Ну… Из остальных… Мерлин с пуффендуйцами! Они-то обычно никуда не лезут. Сидят смирно и спокойно только попроси. Но я не поверю, что слизеринцы и когтевранцы молчали за просто так. Хоть и говорить-то нечего, — в довершение буркнула себе под рос Маргарет. Марлин подала плечами и ухмыльнулась, когда Маргарет прокручивала в голове несколько странный вариантов: первый — Непреложный Обет, на месте задаваясь вопросом «Можно ли его заключить сразу с несколькими людьми без их согласия?»; второй — заклинание. Возможно, коллективная порча (такая вообще существует?), но как и это они могли провернуть перед самым носом у преподавателей. Профессора МакГонагалл, Флитвик и Корнуэл вряд-ли бы позволили совершить что-то подобное. Да и другие бы, в любом случае, вмешались. — По Франкс, ещё во время завтрака, вместе с несколькими своими сокурсниками наложила заклинание на еду, которую жевали или пили. Из-за него каждый, кто об этом знал и хотел бы рассказать другим, мог покрыться такими волдырями, что мадам Помфри бы не свела их и за десять лет, а те, кого мы особенно любим и уважаем, могли задохнуться из-за аллергической реакции заклинания. Бетти скептически выгнула бровь и прошлась взглядом по ночной рубахе Марлин, на что та лишь цыкнула. Если проклятие, промелькнула в голове Бетти мысль, было наложено на еду, то с её выходом, по логике вещей, оно должно было тоже испариться. — Оно впиталось в тела и не испарится до того момента, пока его не снимут. Теоретически, заклинание вечно, — тут она прокашлялась и сделала голос чуть писклявым. — По сути, его должны занести в раздел Тёмной магии и запретить для использования несовершеннолетними… — Марлин похлопал ресницами. — Сказала бы Лили, которая сейчас спит… Но для нас это не такая уж и помеха… — Но, всё равно, его вечность на практике проверять не будем, — подъитожила Бетти, понимающе кивая. — Как жаль, — она улыбнулась Марлин, которая, из-за взгляда, обращённого на нее, не смогла сдержать улыбки. Да, над таким не смеются, и удушающий «фокус» проклятия никоим разом не должен вызывать веселье, но в данный момент девушке это совершенно не волновало. Они просто не придали этому значение, ведь на следующее утро По Франкс зачарует еду контрзаклинанием против порчи. С души каждой свалилось по небольшому, но увесистому камню. Марлин стало лучше благодаря тому, что рассказала лучшей подруге о том, что и не должна была скрывать. Всё оказалось намного проще, чем она думала. Начиная с реакции человека, которому она доверяла, по меньшей мере, свою жизнь. Ведь ее Бетти ещё ни разу не говорила о ней чего-либо плохого. Не смеялась там, где остальные ухахатывались, держась за животы. Маргарет же, за время с Марлин, изменила свою точку зрения. Сириус был под чутким присмотром мадам Помфри, которая уж точно сделает все возможное, чтобы с ним было все в порядке и в ближайшие дни (или часы) он оказался в своей спальне целым и практически невредимым. — Погоди, — вдруг сказала Бетти, опускаясь рядом с уже лежащей на ее подушке Марлин. — Но зачем всё это нужно было делать? Распустили бы они слушок, и что? Ты же много раз слышала, как МакНил пытается нести околесицу на счёт меня, — она посмотрела на Марлин, которая уже повернула к ней голову. Меж бровей МакКиннон проступила морщинка, деланного непонимания. Но кончики ушей начали выдавать ее, наливаясь кровью от стыда. — Мы с ней… — Марлин густо покраснела, закрывая руками лицо и отворачиваясь от Бетти, которая поднялась на локтях. — Встречаетесь?! — удивлённо воскликнула Маргарет и упала на Марлин, хватая ее за руки. — Да ладно? И давно? — на ее лице проступила параженная ситуацией улыбка. — И ты не рассказала?! Так вот почему вы так последнее время воркуете и проводите свободное вместе! В комнате пятикурсниц, с первого взгляда, все девочки за закрытыми пологами спали, но освещающий изнутри последнюю кровать Пух давал понять, что там идёт оживленная беседа двух девушек под заглушающим заклинанием, — их тени на плотной задернутой материи рьяно жестикулировали. В это же время, милая хранительница хода в башню — Полная дама, разлепив глаза, пропустила в общую гостиную факультета Годика Гриффиндора «поправившегося» усталого, убитого студента того же пятого курса.