***
Прошло время… Агентство было объявлено террористической организацией, потому что у шефа Танэды похитили страницу из Заветной Книги, и на ней кое-что написали настоящие террористы, которые называли себя «Смертью Небожителей». Сам же Танэда, в тяжёлом состоянии, был доставлен в больницу и сейчас находился при смерти. Всё это произошло вскоре после того, как Дазай попал в тюрьму для одарённых. Кстати, он и правда сидел в соседней с Достоевским камере на одном из нижних уровней. В заключении обоим эсперам было довольно скучно, поэтому они общались друг с другом, от нечего делать и для того, чтобы хоть как-то убить время, которого у них было в избытке. Из общения с Федей, Дазаю удалось выяснить кое-что об организации под названием «Смерть Небожителей», в которой состоял и Фёдор. Благодаря Достоевскому, Осаму узнал кто является её лидером, и сколько в ней эсперов состоит. Информацию, полученную от Фёдора, Дазай передавал Анго Сакагучи, посредством своего сердечного ритма, который он мог контролировать. Шло время, но лидера «Смерти Небожителей» никто не мог одолеть. Незадолго до того, как попал в тюрьму, Дазай говорил с Акутагавой, зная, что ему вместе с тигром придётся сразиться с очень опасным врагом, и просил его защитить оборотня. Акутагава, конечно, был против, но потом согласился. А когда настало время вступить в бой с лидером террористов, он отдал свою жизнь, спасая Ацуши, зная о том, что смертельно болен и о том, что жить ему оставалось всего несколько месяцев, после чего был обращён в вампира Брэмом Стокером, который также состоял в организации «Смерть Небожителей». Акутагава стал первым обращённым, и он обратил многих других, в том числе и свою сестру Гин, и Хигучи. Каждый новоиспечённый вампир способен был обращать других людей в себе подобных и вскоре Йокогаму, да и другие города Японии и иных стран, заполонили кровососущие твари. Камуи никто не мог победить, даже ищейки, лидером которых он являлся. Тачихара Мичизу, тоже являющийся ищейкой, понял, что его командир Оочи Фукучи и есть Камуи — глава организации «Смерть Небожителей», и сразился с ним, но был ослеплён и также, как и прочие — обращён в вампира. Сайгику Дзёно — ещё один член элитного подразделения военной полиции, под названием «Ищейки», тоже выступил против Камуи, но, как и Тачихара, проиграл, благодаря Акутагаве, и был обращён им в вампира. А не мог никто одолеть Фукучи из-за его меча, который поворачивал время вспять. Камуи решил устроить по всему миру эпидемию вампиризма, но не это являлось его истинной целью. На самом деле он стремился заполучить «Великий Приказ» — передатчик, способный управлять сознанием людей и делать из них послушных марионеток. Этот передатчик должны были ему передать члены ООН для борьбы с вампирами, как лидеру, недавно созданной ООН антитеррористической организации. И ему передали его в аэропорту, Агентство пыталось помешать передаче, но тщетно. Хотя члены ООН, которые должны были это сделать, в последний момент передумали, благодаря Анго Сакагучи, который пошёл на хитрость, по совету Дазая, для того, чтобы не допустить передачи террористу, но они были отравлены и, в итоге Камуи всё-таки получил «Великий Приказ». Однако ООН всё же приняли некоторые меры предосторожности перед тем, как передать его Фукучи. Он не мог им воспользоваться до тех пор, пока не начнётся масштабное наступление вампиров. Казалось, что может быть проще? Камуи нужен был Брэм Стокер для того, чтобы начать это наступление, однако тут его ждал неприятный сюрприз. Брэма похитили, и кто? Десятилетняя девочка, по имени Айя. Фукучи был в ярости, он отправил вампиров для того, чтобы они перехватили девчонку и вернули Стокера на место. Вампирам удалось догнать Айю, и они атаковали, но тут ей на помощь пришёл Кенджи. Он спас Айю и не позволил вампирам забрать Брэма, раскидав тварей и уничтожив их в два счёта. Однако, предвидя такой поворот, Камуи выслал против Кенджи и Айи Акутагаву и обращённых ищеек. Кенджи не смог одолеть троих сильнейших вампиров и проиграл, а в последствии, тоже был обращён, как и другие; девчонку также, как и Кенджи обратили, а Брэм Стокер был возвращён Камуи, и тот всё же начал масштабное наступление вампиров. Фукучи праздновал победу, так как теперь он мог воспользоваться «Великим Приказом».***
За час до этого… — Тебе не кажется, что наверху как-то шумно? — проговорил Дазай, обращаясь к Фёдору. — Нет. И казаться не может, ведь это пространство полностью изолировано способностью, — ответил Достоевский, прожёвывая пищу. — Соли нет. Эй, передай соль,— попросил Фёдора Дазай. — Держи, — сказал Достоевский и кинул соль Осаму. — Яйца не хватает. У тебя есть? — задал вопрос Федя, а Дазай, взяв в руку яйцо, бросил его Фёдору, но ударившись о стену, оно разбилось и начало стекать вниз. — Как же скучно! — Почему на завтрак дают сырые яйца? — Сначала было классно, но разговоры с тобой уже надоели! — не обращая внимания на вопрос Достоевского, произнёс Дазай и упал головой на стол. — Не думаешь, что пора уже сделать «это»? — Что «это»? — Умереть, одному из нас. — А это, отличное предложение, — заявил Фёдор, подперев голову рукой. — Не так ли? Наверху шумиха, предвещающая конец света. Будет нелепо, если только мы вдвоём доживём до конца. — Абсолютно согласен. Ну тогда… Пора уже выбираться от… — Достоевский?.. — Осаму посмотрел на камеру Фёдора, но она была пуста. — Однако, он действует слишком быстро… Не успев договорить фразу, Дазай провалился вниз, через какую-то дыру, образовавшуюся под ногами. — А?.. — Осаму приземлился на пятую точку, больно ударившись ею об пол. — Ауч! Больно же! — Ха-ха-ха-ха! — расхохотался Гоголь. — Фокус удался, — проронил Сигма. — Нейтрализация способностей прикосновением. Значит, способность перемещения подействует, если не касаться непосредственно тебя! — с гадкой ухмылкой заявил Гоголь. — Как и предполагалось! — ответил Дазай, потирая ушибленный копчик. — Молодец, ассистент, молодец! — похвалил Сигму Николай. — Кто тут ассистент? — возмутился Сигма. — И вообще, наверное, стоит обрисовать им ситуацию? — А, не стоит беспокойства! Ведь… — Вот значит как? — произнёс Осаму. — Всё ясно, — сказал Достоевский. Позже выяснилось, что на самом деле Гоголь заявился в тюрьму для одарённых вместе Сигмой вовсе не для того, чтобы спасти своего лучшего друга, как он его называл, а чтобы убить его. Николай предложил Достоевскому и Дазаю вколоть себе смертельный яд, сказав при этом, что противоядие лишь одно, и его получит тот, кто первым выберется из тюрьмы, из которой, по его же словам, выбраться было невозможно, из-за многоуровневый системы защиты. Осаму и Фёдор вкололи себе яд, игра началась. Кстати, времени у Дазая и Достоевского было немного для того, чтобы всё-таки покинуть тюрьму: всего тридцать минут, по истечении которых, они оба умрут, если не ввести противоядие, которое, по словам всё того же Гоголя, было единственным в мире. — Вас держали на самом нижнем уровне тюрьмы! — объяснял Гоголь. — В созданных с помощью способности камерах для особо опасных одарённых. Сейчас вы находитесь над ними. Это четвёртый нижний уровень с камерами рядовых заключённых. Но путь наверх всё равно под защитой лучших в мире охранных подразделений. Так, все коридоры разделены на несколько десятков секций. Для прохода через каждую нужен особый пароль. Все пароли меняются каждые шесть часов. Хоть одна ошибка, и секция блокируется. Толщина стен и дверей этих секций 120 см., и сделаны они из особого сплава, блокирующего способности. Даже, если пройти по коридору — впереди ждёт испытание лифтом. Наверх можно подняться только на нём, но для его активации нужны: отпечаток ладони, сканирование голоса, сетчатки и генетическая идентификация. Всё это вместе. По прохождению идентификации отправляется запрос в центральный пункт охраны. Сотрудник тюрьмы проверяет личности людей у лифта по камерам. И лишь затем его активирует. Поэтому обман невозможен. Что, уже сыты по горло? Это ещё не всё! Все уровни патрулирует вооружённая до зубов охрана. И она атакует без предупреждения. Активируется с помощью генетического кода, отобрать его и использовать не выйдет. Вот, какой я молодец! Превосходная игра! Шансы на успех минимальны! Забыл сказать о самом плохом. При обнаружении нарушителя все секции блокируются и затопляются за 10 секунд. И не обычной водой, а Н2О18, так называемой: «тяжёлой водой». В ней невозможно плавать, она токсична и смертельно опасна, если проглотить её много. То есть, если охрана вас обнаружит — вас запрут и утопят в воде, в которой не выплывет даже рыба. Смерть будет долгой и мучительной. Ну и, конечно, вы и так умрёте, если не покинете тюрьму через полчаса. Ну и как? Уже пожалели, что согласились? Дазай с Достоевским улыбались, а Сигма был шокирован тем, что эти двое радуются, представляя мучительную смерть друг друга. — Ну и напоследок хорошая новость! — провозгласил Гоголь. — Из уважения к вашей готовности умереть, я дам вам «утешительный» подарок! Ассистент, принеси их. — Я не ассистент, — запротестовал Сигма, однако подкатил столик к эсперам, с лежащими на нём четырьмя предметами. — Вы можете выбрать здесь что-нибудь одно из этих бесценных предметов, таких, как рация — одна из тех, что используют охранники. Не заглушается. С её помощью можно отслеживать действия патруля. Карта-пропуск для выхода наружу с верхнего уровня тюрьмы. Единственный путь на волю открывается только ею. Уже знакомые вам взрывные монеты самого мощного образца, всё что осталось, после нашего вторжения. Спутниковый телефон. С ним можно позвонить кому угодно и обратиться к Сильным Мира Сего, чтобы попросить их о помощи, когда доберётесь до верхнего уровня, где ловит связь. Мощное оружие, если использовать с умом. — Ну как? Что выберете? — задал вопрос Сигма. — Кто будет выбирать первым? — в один голос спросили Достоевский с Дазаем. — Конечно, Дос-кун, — радостно заявил Гоголь. — Ведь он мой лучший друг! — Ты же хочешь убить его! — воскликнул Сигма, явно находясь в полном шоке, но он ещё не знал о том, что поражаться ему придётся гораздо больше, после выбора Дазая. Задумавшись на несколько секунд, Достоевский произнёс, указывая пальцем на карту-ключ: — Пожалуй, выберу это. — Хорошо, — с улыбкой произнёс Гоголь. — А, что выберешь ты, Дазай-кун? — Я выбираю его, — Осаму указал пальцем на Сигму, тот удивлённо посмотрел на Дазая, впрочем, как и Достоевский, и Гоголь. — Меня? — Сигма просто был в шоке. — Аха-ха-ха! — расхохотался Гоголь. — А ты хорош! Вот это номер! «Да что творится», — размышлял Фёдор. «У него в голове?» — продолжил мысль Федора Сигма. — Пойдём, — произнёс Дазай, и они вместе с Сигмой убрались восвояси от Гоголя и Достоевского. — Отвечай, почему я? Почему ты выбрал меня? — недоумевал Сигма. Дазай потянулся, размяв свои затёкшие мышцы, и хрустнул суставами. — Что ты замышляешь? — Знаешь, что я думаю? — лениво проговорил Осаму. — Что? — Тут так просторно! После тесной камеры — словно бальный зал. Давай танцевать, — сказав это, Дазай закружил Сигму в танце, заодно проверив свою догадкуо том, что он не исчезнет от его прикосновения, хоть и был создан при помощи Заветной Книги. — Куда важнее, почему ты выбрал меня? — уже психовал Сигма, но Дазай продолжал кружить его в танце, опуская, буквально, до пола. — Ты думаешь, что-то… — Ты о чём? — Достоевский уже на полпути к выходу. — Я так не думаю! — усмехнулся Осаму, продолжая кружить Сигму в танце.***
— Игра уже, как пять минут началась, а ты всё ещё здесь? — спросил Достоевского Гоголь. — Видимо, всё идёт по плану, да? — ответил Фёдор.***
А Дазай тем временем предложил провести Сигме экскурсию по тюрьме и заодно забежать в столовку, но Сигма, отказался. На что Дазай сказал, что ему не нравилась тюремная пища, и он бы хотел поесть нормальной еды, а потом… ... а потом пришёл Чуя. Только Дазай знал, что он придёт, нисколечко этому не удивившись. Сигма не был посвящён в планы Осаму, поэтому, когда Дазай немножечко ввёл его в курс дела, а точнее, сказал, что против них мало того, что Достоевский, но ещё и обращённый в вампира Чуя, тот вскричал: — У нас нет ни единого шанса! Но Дазай лишь ухмыльнулся, сказав что-то о том, что противостояние теперь будет два на два и пошёл в ту сторону, где они с Сигмой оставили Достоевского. — Чу-у-уя, — протянул Дазай, когда увидел вампира, который пришёл вытаскивать Фёдора. Тот глянул на него своими красными глазищами и напал, но не пытался укусить, что было странно. Однако Дазай решил не проверять свою теорию о том, что его кровь могла обнулить способность вампира. У него был иной план. Не так давно Анго Сакагучи передал ему сообщение о том, что Чуя обращён, а незадолго до этих событий Анго удалось за огромные деньги передать Осаму некий предмет. И он не преминул им воспользоваться в нужный момент. Рыжий вампир атаковал, и Дазай летал, как мячик по коридорам тюрьмы. Однако радовало одно: Сигма дрался с Достоевским и было похоже, что Фёдор не в самом выгодном положении. Минут через пять Сигма, нанёс Достоевскому довольно сильный удар ногой в живот, который тот пропустил. От боли он согнулся пополам и закашлялся, а Сигма снова ударил его, и Фёдор упал. Поставив свой ботинок на его горло и направив ему в голову пистолет, Сигма спросил: — Мне его убить? — Дазаю было немного не до разговоров в этот момент, так как Чуя наносил удары слишком стремительно, и Осаму не смог отразить ни один из них, но всё-таки прохрипел, когда пальцы вампира сомкнулись на его шее: — Конечно, милый. Уничтожь демона. Вся эта ситуация была довольно странной. В организации «Смерть Небожителей» не было единства. Тут каждый был друг против друга и сам за себя. Если взять хотя бы того же Гоголя: он решил убить Дос-куна, который состоял в той же организации. Камуи, видимо, зная о планах Гоголя, отправил на помощь Достоевскому обращённого Чую — сильнейшего из вампиров. Хоть эти двое были заодно. Брэм Стокер помогал Фукучи не по своей воле, да и вампирами управлять он не мог из-за меча Святого Креста, который находился в его теле. Сигма ненавидел Достоевского из-за того, что тот пытался его использовать в своих целях и манипулировать им, поэтому он страстно желал его убить и обрести дом, как он говорил. Вот такая странная компашка из Небожителей подобралась. Сигма взвёл курок, однако в следующий момент его ногу пронзила острая боль: Достоевский, дотянувшись рукой до своего ножа, пронзил щиколотку эспера и, схватив того за ногу, резко крутнул её, и Сигма, вскрикнув, очутился на полу. Дазаю удалось оттолкнуть от себя Чую, и тот оказался на некотором от него расстоянии, но затем снова ринулся в атаку. Дазай снова начал летать по комнате, от ударов вампира, не успевая отражать его атаки, а Достоевский, вдруг произнёс, обращаясь к Чуе и стреляя в Сигму: — Убей его! Пуля, выпущенная из ствола Фёдора, не достигла цели, так как Сигма успел откатиться в сторону, и его плечо лишь задело выстрелом, а затем он сделал подсечку Фёдору, и тот свалился на пол, после чего прогремел ещё один выстрел. Достоевский вскрикнул и по его груди начало расползаться кровавое пятно. Сигма держал в руках дымящийся пистолет, направленный на Фёдора. Накахара, взвизгнув, бросился на Дазая, в его руке сверкнуло лезвие ножа, но Дазай неожиданно нанес Чуе удар каким-то острым предметом и оставил этот предмет в его правом плече. Рана была неглубокой и неопасной, но с вампиром вдруг произошли некоторые метаморфозы. Сначала он упал на пол и начал корчиться будто от боли, затем его лицо стало меняться на глазах: кончики острых ушей сгладились и приобрели округлую форму, глаза постепенно из красных превратились в голубые, цвет лица из бледно-серого, стал приобретать естественный оттенок. Взгляд Чуи теперь был осмысленным, но похоже, что эспер не понимал, что происходит и что он тут делает. — Дазай? — проговорил он, поднимаясь на ноги и потянулся рукой к своему правому плечу, ощупывая рану и кусок металла, торчавший из него. — Не вытаскивай, — произнёс Осаму, глядя в лазурные глаза и вынимая клинок Чуи, которым тот успел его ранить, из своего предплечья, поморщившись при этом от боли. Чуя с Осаму нанесли удары друг другу одновременно, Накахара целился Дазаю в шею, но тот успел подставить руку. — Иначе снова обратишься, — добавил он. — Что? Что происходит? — спросил Чуя, озираясь по сторонам. — Что я здесь делаю и почему я так одет? — Накахара окинул себя взглядом. — Милый, совсем ничего не помнишь? — Я не знаю. Помню, как шёл домой из магазина, а потом — темнота. Кажется это было давно, хотя я не уверен. Сколько же времени прошло? — После того, как Анго передал мне сообщение о том, что ты обращён в вампира, прошло два месяца. — Так странно. А что ты сделал? Как вернул меня в человеческую форму? Насколько я понимаю, твои прикосновения не могут обнулить обращённых вампиров. Дело в этом куске металла, который торчит из моего плеча, верно? — Именно. Его мне передал Анго. Это тот самый материал, из которого сделаны стены и двери в секциях, он блокирует способности эсперов. — Значит, и Смутная Печаль не работает? — задал вопрос Накахара, но, скорее, самому себе и попытался активировать способность, однако безуспешно. — Да, — ответил Дазай. — Но, как же я тогда вас отсюда вытащу? — Не волнуйся. У меня есть коды. Анго позаботился и систему защиты лифта тоже взломали, мы уйдем отсюда минут через пять. Правда с охраной придётся повозиться. Без способности ты не сможешь всех нейтрализовать мгновенно, но нас трое, и мы справимся, не для того ведь через всё это прошли, чтобы сейчас проиграть. Осаму подошёл к Достоевскому, лежавшему на полу с простреленной грудью, и, склонившись над ним, прощупал пульс на шее. — Мёртв, — произнёс Осаму. — Но как-то это странно. — Что именно? — спросил Сигма. — Слишком всё это просто. Не может быть, чтобы мы одолели Фёдора так легко. — Но ты же видишь, что он не дышит, — проговорил Сигма, а затем добавил: — Дазай, у тебя осталось пятнадцать минут. Ты думаешь, мы успеем за пятнадцать минут покинуть тюрьму? — В смысле пятнадцать минут? — не понял Чуя.— Что это значит? — Дазай умрёт через пятнадцать минут, если не введёт себе противоядие, которое находится у Гоголя. Он, кстати, должен ожидать нас на выходе. Может, не будем терять время, а уже пойдём? — Что? — произнёс Чуя, который и так был шокирован происходящим, а последние слова Сигмы его просто поразили. Дазай мог умереть, причём реально и очень скоро. — Достоевский не дурак, — проговорил Осаму. — Он знал о том, что ты придёшь его спасать по приказу Камуи, поэтому ведь он никуда не ушёл, значит, Фукучи отдал тебе приказ принести ему противоядие. Наверняка ты убил Гоголя и завладел им. Жаль, что ты этого не помнишь. Посмотри в своих карманах, Чуя. Накахара проверил карманы и действительно нашёл в одном из них шприц с противоядием. — Вот оно, — сказал эспер, передавая противоядие Осаму, который тут же его себе вколол. — Пойдёмте к секциям, — произнёс Дазай, но неожиданно остановился и начал хлопать себя по уху. — Что случилось? — спросил Сигма, который незадолго до этого предположил, что в ухе Дазая находится миниатюрное средство коммуникации. — Подожди, — ответил тот. — Что происходит? Осаму выглядел растерянным и обеспокоенным. — Что с тобой? — спросил Чуя. — Что это? — сам себе задал вопрос Дазай. — Не может быть… Этот звук… Что-то случилось. — Что? — Что? Анго, я тебя не слышу. — Дазай снова похлопал себя по уху, звук сирены, возвещающий о чрезвычайной ситуации и помехи забивали голос Сакагучи. Чуя удивлённо взглянул на Осаму. — Что случилось? — спросил он, но Дазай махнул рукой, показывая этим жестом, что нужно помолчать. — Анго, Анго… Что произошло, этот звук… Да, я тебя слышу. Что? Повтори. — Оставайтесь там, не вздумайте выходить наружу и не поднимайтесь на верхние уровни. По Йокогаме будет нанесён ядерный удар. — Когда? — Сейчас. — Ложись! — крикнул Дазай и, схватив Чую за руку, увлёк его за собой на пол. Пол под ногами эсперов содрогнулся, всё вокруг задрожало, как при землетрясении. В некоторых местах на верхних уровнях он был разрушен, и куски перекрытий и плит посыпались вниз, эсперов окутало облако пыли, небольшой кусок плиты обрушился прямо на Дазая, упав ему на спину, а ещё один, более маленький, ударил по голове. Через пару минут всё прекратилось. Сигма с Чуей поднялись на ноги, оглядываясь по сторонам, и закашлялись из-за большого количества пыли, летавшей в воздухе, из-за неё же они практически ничего не смогли рассмотреть. Лишь когда пыль немного осела, Чуя увидел Дазая, лежавшего на некотором расстоянии от него, голова эспера была в крови, а сверху на нём лежал обломок какой-то плиты. Накахара бросился к Осаму, прощупывая его пульс, а затем попытался убрать с него обломок, что получилось сделать при помощи Сигмы. Чуя перевернул Дазая на спину, положив его голову к себе на колени. По лицу Осаму несколькими струйками стекала кровь. Накахара вытер её с его лица рукавом своей одежды. — Что произошло? — спросил он, глядя на Сигму, который, оторвав кусок от своей штанины, перетягивал рану на ноге, та обильно кровоточила. — У Дазая в ухе передатчик, — пожав плечами, ответил Сигма. — Только он знает. После того, как перевязал ногу, Сигма сходил в столовую и, намочив кусок ткани, которую Чуя оторвал от своей одежды, принёс ему. Накахара обтёр лицо Осаму мокрой тряпкой и, оторвав ещё один кусок ткани, перевязал рану на предплечье напарника, тот постепенно начал приходить в себя. — Дазай, — проговорил Чуя, когда Осаму открыл глаза. — Ты как? — Что? — произнёс эспер, пытаясь приподняться, его голова покоилась на коленях Накахары, но встать у него не вышло, и он тут же снова свалился на колени Чуи. — Чёрт! — выругался Осаму. — Что случилось? — в который раз спросил Накахара, а Сигма, с немым вопросом в глазах, посмотрел на Дазая. — Йокогамы больше нет, — ответил тот. — Что? — снова задал вопрос Чуя. — Ты шутишь? — Если бы! Анго передал мне сообщение о том, что по Йокогаме будет нанесён ядерный удар. И, похоже, что это произошло. В наушнике тишина, даже помех нет, наверное, Анго погиб. — Не может быть! Дазай, как же так? Кто это сделал, зачем? — Кто, не берусь предположить, но вот зачем… Тут, как раз всё понятно. Камуи получил передатчик и для того, чтобы он им не воспользовался, его решили уничтожить вместе с миллионами ни в чём неповинных жителей этого города. — Это моя вина, ведь это из-за меня ты попал в тюрьму. Если бы ты оставался на свободе, мы уничтожили бы «Смерть Небожителей» и ничего этого не произошло. — Я тебя ни в чём не виню, и ты не вини себя. Это был мой план. Я должен был попасть в тюрьму, чтобы выяснить информацию о Небожителях, иначе мы так и не узнали бы кто их лидер. Хотя теперь это уже не важно. — Я не могу не винить себя в произошедшем. Если бы я тебя сюда не упёк, миллионы жителей нашего города были бы сейчас живы. — Не факт, что мы справились бы с Камуи, Чуя, — Дазай посмотрел в голубые глаза, накрывая руку эспера своею, будто пытаясь его успокоить, в глазах Чуи на мгновенье мелькнуло удивление, но он, хоть и с запозданием, выдернул свою руку из ладони Осаму, а тот, как ни в чём не бывало, продолжил: — Не нужно себя винить. Ты не знал, никто не знал. И, если уж на то пошло, то виноват я, поскольку сделал всё от меня зависящее, чтобы ты поступил именно так. Да, и кто угодно бы так поступил на твоём месте. — Что будем делать? — Теперь нам некуда спешить. Пойдёмте в столовку, пожрём. — Дазай, ты ненормальный? — вскричал Чуя. — Йокогама уничтожена, а ты думаешь о жратве? — А почему бы и нет? — с улыбкой заявил Осаму. — Знал бы ты, что мне приходилось есть в тюрьме! Хочу нормальной еды. К тому же, если город уничтожен, поесть нормально нам не скоро предоставится возможность. — Ты бы лучше думал о том, как мы выбираться будем. Вдруг лифт не работает. Я ведь не могу применить способность. — Пожрём и подумаю. На голодный желудок мысли не лезут в голову. Осаму поднялся на ноги, поморщившись из-за боли в спине, и первым прошёл в столовую. Сигма, прихрамывая, последовал за ним, а за Сигмой и Чуя. Плотно пообедав и набив едой какую-то сумку, которую Дазай отыскал в столовой, эсперы решили, что не стоит надолго здесь задерживаться, так как основную опасность после ядерного взрыва представляет собой излучение, состоящее из трёх видов: альфа, бета и гамма, а время его воздействия на окружающую среду длится довольно долго, но благодаря естественному распаду, интенсивность излучения уменьшается, особенно резко это происходит в первые несколько часов после взрыва. Поэтому не было смысла сидеть и ждать пока радиация на поверхности земли исчезнет полностью, ведь этот процесс может длиться десятилетиями. Через три часа эсперы всё же решили выбраться на поверхность, пока коды от секций были ещё актуальны. Вскоре они добрались до лифта, система защиты которого была взломана, как и говорил Дазай, однако не смогли доехать на нём до самого верхнего уровня, из-за того, что он и ещё несколько уровней под ним были почти полностью уничтожены. Но на том этаже, до которого им удалось добраться, оказался запасной выход, который уцелел. Это была лестница. Хотя, чтобы выбраться на поверхность, эсперам пришлось совместными усилиями поднимать тяжёлый люк, который перекрывал путь к выходу. Но прежде Дазай взломал электронный замок, который, как ни странно всё ещё работал. На всё про всё у них ушло минут сорок. Выбравшись наружу и не встретив нигде охраны, так как та была уничтожена взрывом и огромной дозой радиации, эсперы огляделись по сторонам. Картина, представшая их глазам, выглядела печально. Город действительно был в руинах, повсюду, куда не глянь — выжженная земля и местами разрушенные постройки, но мало, в основном, о их существовании теперь напоминали лишь груды камней. К тому времени, как эсперы выбрались на поверхность, с момента взрыва прошло более четырёх часов. В атмосфере всё ещё витал смог, но не очень густой, в принципе, всё, что их окружало, они рассмотрели без труда. — Нужно добраться до Токио, — произнёс Осаму. — Пешком пойдём? — задал вопрос Чуя. — А что делать? — Это далеко. — Если бы ты не убил Гоголя, он бы быстренько нас туда доставил, — усмехнулся Дазай. — Придётся идти пешком, хотя… — Что, «хотя»? И вообще, чего ты ржёшь? Не вижу ничего смешного! — со злостью выдал тираду Чуя, его просто поражало спокойное и даже, можно сказать, легкомысленное отношение к сложившейся ситуации напарника. — Чуя, не нервничай. — Осаму положил руку на плечо Накахары, но тот сбросил её и со злостью посмотрел на Дазая, а он невозмутимо продолжил: — Может быть, где-нибудь на подземной парковке уцелели, какие-нибудь машины. Нужно проверить. Эсперам повезло, и они действительно обнаружили на одной из подземных парковок Йокогамы несколько уцелевших машин. Осаму удалось открыть автомобиль, а сняв рулевую колонку, он соединил несколько проводков и завёл двигатель. Однако выехать с этой парковки было гораздо сложнее, чем попасть на неё, поскольку выезд из неё был практически полностью завален. Протиснуться через свободный узкий проход они смогли по одному, когда пробирались на парковку, но выехать на машине оттуда не представлялось возможным. — И что дальше? — задал вопрос Чуя, заняв место водителя, когда Осаму пересел на пассажирское сиденье, а Сигма устроился сзади. — Блядь! Ещё и плечо болит, — Накахара поморщился. Порывшись в бардачке автомобиля, Дазай нашёл там аптечку и, открыв её, вытащил антисептик и бинт. — Нужно обработать рану, да и не только тебе, нам всем, — проговорил он, осторожно вытаскивая обломок металла из раны, отчего Чуя снова поморщился, Осаму полностью извлёк его из плеча напарника, продолжая касаться одной стороной его кожи. — Возьми этот кусок металла в руку. Потом проверим кое-что. Возможно Брэм Стокер был уничтожен и эпидемия вампиризма закончилась. Чуя кивнул и зажал в ладони обломок, а Осаму приподнял его футболку и, оторвав кусок бинта, смочил его антисептиком, после чего начал осторожно обрабатывать рану Чуи, а в конце наложил повязку. Потом Осаму передал антисептик и бинт Сигме, который, обработав и перевязав рану, отдал их обратно Дазаю. Тот принялся разматывать повязку, наложенную Чуей, но Накахара неожиданно положил свою ладонь на его руку, сказав: — Давай помогу. Осаму перевел взгляд со своей руки на Чую и произнёс: — Я сам. Тебе пластину нельзя выпускать из руки, как ты одной справишься? — А ты? — задал вопрос Чуя. — Для меня это привычное дело, — ответил Дазай. — Могу помочь, — предложил Сигма, но Дазай покачал головой, сказав, что не нужно. Когда он покончил с перевязкой, обратился к Чуе: — Положи этот обломок куда-нибудь, — сказал он, и Чуя отложил кусок металла в сторону, так, чтобы он его не касался. Накахара не обратился в вампира, что не могло не порадовать эсперов. — Отлично. Значит, эпидемия вампиризма действительно закончилась. Ну, а раз так, мне ведь не надо тебе говорить, что делать дальше, чтобы выбраться отсюда, да, Чуя. — Пф... Не надо, — фыркнул тот и, выйдя из салона автомобиля, активировал Смутную Печаль. Когда выезд с парковки был освобождён, Чуя снова сел за руль, и эсперы тронулись в путь. Поколесив немного по Йокогаме, они убедились в том, что город, действительно уничтожен, да и, вообще, ехать по бездорожью было непросто, ведь дороги тоже не уцелели. Хорошо хоть на парковке стоял внедорожник, который они и взяли, иначе преодолеть все препятствия, встречающиеся на пути, было бы гораздо сложнее. Посоветовавшись и решив всё-таки ехать в Токио, они продолжили свой путь, однако, ещё только подъезжая к городу, поняли, что столицу Японии постигла та же печальная участь, что и Йокогаму. — Чёрт! — выругался Чуя, останавливая машину. — И что теперь? — Нужно ехать дальше, — сказал Осаму. — Возможно, не все города Японии были уничтожены. — Ладно. — Накахара тронул автомобиль с места, и, взглянув на Дазая, спросил: — Куда поедем? — Едем в Нагою. В Нагое эсперов ожидала та же картина, что и в Йокогаме, и в Токио. — И что дальше? — снова спросил Чуя, останавливаясь. — Блядь! Ну и что будем делать? В Японии что, не осталось ни одного уцелевшего города? — Не знаю. Надо продолжать путь. — Не знаю, как ты, а я хочу спать. Нужно отдохнуть, да и по темноте ехать по бездорожью — плохая идея, утром поедем. — Ты прав. Давайте перекусим и будем отдыхать. Перекусив консервами, которые взяли в столовой в тюрьме, эсперы легли спать, Чуя откинул своё сиденье назад, Дазай сделал то же самое, а Сигма устроился на заднем. На рассвете Чую разбудил голос Осаму, он с кем-то разговаривал, и, повернув голову влево, Накахара посмотрел на напарника. — Ты где, Анго? — говорил Дазай. — Мы в Нагое. Вы в Токио? Едете в Нагою? Хорошо. Мы дождёмся вас. — Что случилось? — сонным голосом спросил Накахара. — Анго выжил. И не только он. Сакагучи успел предупредить Агентство и босса о том, что по Йокогаме будет нанесён ядерный удар, они вроде бы все выжили и сейчас едут в Нагою на грузовике. — А что говорит Анго? Ему неизвестно, все ли города Японии были уничтожены? — И не только Японии. Это была самая короткая и разрушительная война в истории человечества. Неизвестно, есть ли во всём мире где-нибудь хоть один уцелевший город. — Пиздец. Почему это произошло? Кто нанёс Ядерный удар по Йокогаме? — Анго говорит, что эту войну начала Америка, после того, как по Йокогаме был нанесён ядерный удар, правительство Японии запустило в ответ ядерную боеголовку по Вашингтону, так всё и началось. Анго расскажет подробности, как только приедет. — Я думал, что в Японии нет ядерного оружия. Что ж, подождём значит профессора-очкарика, — произнёс Чуя и, отвернувшись от Осаму, снова уснул. Когда Накахара проснулся, то увидел рядом с их машиной большой грузовик из которого повыходили эсперы из Агентства и Портовой Мафии. Дазай вышел из машины и о чем-то говорил с Сакагучи. Чуя также покинул автомобиль, а Сигма всё ещё спал. — Как так произошло, что эта война коснулась всех стран? — спрашивал Сакагучи Дазай. — Возможно, всё это не коснулось бы никого, кроме Японии и США, — ответил Анго. — Но какой-то идиот нанёс ядерный удар по Москве и по всем крупным городам России. Это и стало началом конца. Ядерные боеголовки были запущены во все уголки нашей планеты. Там у них такая система защиты была. Если по Москве нанести ядерный удар, искусственный интеллект автоматически наносит ядерные удары по всем крупным городам во всём мире, тысячами ядерных ракет, которые размещались глубоко под землёй в стратегически важных городах России и на военных подлодках. Основной удар был нанесён по США и странам входящим в НАТО. — Но должны же были уцелеть какие-то города, хоть небольшие? — Да, небольшие города должны были остаться, может, и страны уцелели какие-то. Но точно нам об этом неизвестно. Нужно продолжать путь и попытаться найти выживших. — Откуда ты всё это узнал? И откуда ты вообще знал о том, что будет нанесён ядерный удар по Йокогаме? — Меня предупредили. — Понятно. Едем в Киото. Кстати, у нас бензин на исходе. — Тогда переходите в наш грузовик. У нас топлива предостаточно.