***
Выходной — прекрасная возможность отдохнуть или провести время с какой-то пользой. Первый вариант Накахаре нравился намного больше. Поэтому он почти сразу, как только сбежал от Осаму, направился домой. Прыгнул на кровать и уютно разлёгся. Делать ничего не хотелось. Сон пришел почти сразу, отгоняя все мысли прочь. Да и думать почти не о чем.***
Осаму ткнул бычок в пепельницу и протирая глаза руками, слез с подоконника. Зевок продирал глаза, тревога исчезла и он смог спокойно расслабиться, он сел на постель, открыл стоящую рядом деревянную неброскую тумбу и достал оттуда небольшой снимок, на нем совершенно ожидаемо был Чуя. Изящный, миловидный бесподобный в общем просто обворожительный парень. Каждую свободную минуту он думал о нем и его бледные ланиты за мгновение наливались румянцем. Неописуемые чувства он проживал рядом с ним, словно бабочки в животе переплывали в необъяснимый страх и превращались в стыд и жар, а затем приятную нежность, желание коснуться, обнять, быть рядом и все это происходило в один миг. Даже его грубость казалась чем-то неземным и прекрасным, хотя то и дело брань летела из его милейших уст. Для Дазая незабываем каждый момент, каждое слово, весь его наряд изо дня в день, даже на миллиметр обстриженные волосы для него не заметить невозможно. Кажется пижама в которой он ночевал не будет стираться никогда. Осаму аккуратно сжал её в руке и подтянул к себе, по ноздрям ударил сладковатый запах вперемешку с вином. Каждый раз когда он вспоминал, как он тянул его имя с присущим лукавством, язвительно ухмыляясь, а его мертвенно холодный какого даже в морге не встретишь, он хотел разбиться на осколки. Тогда их отношения были яркими как всплеск кислоты или в сравнении как гнойные кровоточащие язвы, но все объяснит всего два слова "Двойной чёрный". Все на своих местах, но кажется, что вот-вот ребра сломаются и продавят все, невыносимая до головокружения боль, эйфория. Так и хочется срезать кожу слоями, заливая все алой кровью и от сладостного головокружения падать в багровые лужи, раз за разом – пролетело в голове Осаму, взгляд упал на забинтованные руки: безобразные глубокие шрамы, что проволокой пестрили все тело. Сейчас бинты фарфорово-белые, чего не скажешь о них раньше. Покружаясь в свои мысли он упал на кровать слегка отпружинил и смирно лег, слушая тиканье часов. Взгляд был стекленным и мертвецки пустым, что-то в нем настораживало. О чем его мысли? И почему через каждое проскакивает любовь, кровь и непонятки. Страх когда то быть явно отвергнутым содрогал его совершенно томный вид. Но когда-то его симпатии поставят точку? Скоро это ли это или совсем далеко? Все это наполняло голову Осаму до самых краёв.