Guess Who's Coming To Dinner?

Елена. — Почему ты все еще здесь, Фанни? — вздохнула Елена. Конспиративная квартира, где она остановилась в Нью-Йорке, принадлежала Дрейкову. По крайней мере так было раньше, когда он еще дышал. У нее не нашлось времени ознакомиться с американским законом о собственности. Девушка не имела понятия, кому принадлежало помещение сейчас. Государству, предположила она. Или дочери Дрейкова. Шансы на то, что Антония поселилась бы здесь, невелики. Пока что здесь только она и Фанни. У нее есть собака, которую она хотела, но не та жизнь, которую Елена планировала. По крайней мере, когда Красная комната пала, у нее появилась цель. Но теперь этой цели служили другие, такие как Соня. Вдовы проснулись за те годы, пока Белова считалась исчезнувшей . Она больше не была нужна им. Никому не нужна, кроме Фанни. А она милая собака. Фанни могла бы легко найти другую семью. Девушка провела пальцами по мягкой шерсти Фанни, напряженно размышляя. Ее нынешняя ситуация, мягко говоря, разочаровывала. Кейт Бишоп, очевидно, не собиралась звонить. Клинт Бартон не умер. Она так и не смогла отомстить за Наташу. Ее задание не было выполнено, а ее наниматель мертв. Она не солгала, когда сказала Кейт, что не знает, чего хочет. Елена потеряла всякий смысл своей жизни и просто плыла по течению. Одна в мире, где не могла найти свой путь. Она не Наташа. Она не собиралась спасать мир. Но она и не Ана. Делать снова то, что они умели лучше остального — убивать за деньги, по словам Аны. Она не хотела этого. Наташа тоже этого не хотела бы. — Я думала, ты освободилась и живешь нормальной жизнью, — раздался в голове голос Наташи. Этого ли хотела для нее сестра? Жить как все? Возможно ли это вообще? Девушка посмотрела вниз на свои стингеры Черной вдовы. Нет, это невозможно. Она не могла сделать то, что сделала Ана, и построить жизнь с семьей. Елена не могла уйти от того, во что ее превратил Дрейков. Белова не могла забыть о том, кто она есть. Елена с трудом сглотнула, горло саднило, когда она думала о Наташе. Водка, решила русская, вставая, чтобы достать бутылку из шкафа. По крайней мере, когда обжигает водка, она наполняет ее теплом, а не пустотой. Голос сестры продолжал мучить ее. Воспоминания об их последнем совместном задании не давали покоя. — Я пыталась сделать что-то хорошее, чтобы компенсировать всю боль и страдания, которые мы причинили. Пыталась стать чем-то большим, чем просто натренированной убийцей. — Ну, выходит ты обманывала себя, потому что боль и страдания — это каждый день, а мы обе по-прежнему натренированные убийцы. Только я не та, которая красуется на обложке журнала. Я не та убийца, которую маленькие девочки называют своим героем. Она вздохнула и долго пила из бутылки, наслаждаясь резким жжением, пытаясь заглушить голоса прошлого. Это все, что у нее осталось от Наташи — прошлое. Ее сестра — не более чем эхо воспоминаний. «Больше, чем просто опытная убийца...». Слова Наташи хаотично возникали в голове, раздражая ее, терзая совесть, как противный камень в ботинке. — Больше, чем просто кто, Наташа? — закричала Елена. У нее не было ответов. Наташа не могла сказать ей, что делать. Она ушла куда-то, куда Белова не в состоянии проследовать, куда-то, где она не могла с ней поговорить. Девушка чувствовала злость. Она злилась на Наташу за то, что та бросила ее, за то, что она сделала свой выбор, как сказал Бартон. К черту Клинта Бартона. Она не простила его. И никогда не простит. Елена так зла. Девушка все еще хотела убить его. Она отставила водку в сторону и взяла телефон. Пусто. Ни сообщений, ни звонков от Кейт Бишоп. Кейт похожа на Наташу. Она хотела быть той, кого маленькие девочки называли бы своим героем. Она вполне могла это осуществить. Бишоп не утопала в смерти и насилии годами. Кейт провела свое детство, играя с куклами, а не с трупами. Девчонка узнала, что такое утрата. Но она понятия не имела, что такое смерть. Не так, как Елена. На самом деле, Кейт без нее погибнет. Если Белова позволила бы ей самостоятельно расследовать смерть Элеонор Бишоп, девушка просто умрет. А Елена не хотела, чтобы гибель Кейт была на ее совести. Бартона будет недостаточно, чтобы защитить ее от наемных убийц, криминальных авторитетов и картелей. Несколько острых палочек не спасут Кейт. А еще Белова знает, что скажет Бартон: «Она сделала свой выбор!». — К черту Клинта Бартона, — решила она. Елена Белова собиралась помочь, хотела того Кейт или нет.

***

Кейт не спала. Елена поняла это, просто взглянув на нее. Кейт бледна и замкнута, ее лицо залито слезами, а в глазах залегли тени. Девушка смотрела на труп матери, ее нижняя губа подрагивала. Сердце Беловой сжималось от этого вида. Она не могла представить, каково это — видеть тело Наташи, видеть ее разбитой и побежденной. Она быстро прогнала эту мысль и сосредоточилась на Кейт Бишоп. — Ты собираешься прятаться там весь день? — огрызнулась Кейт. Елена приоткрыла рот, чтобы что-то ответить, но потом поняла, что Кейт говорила не с ней. В комнату вошел Бартон. Он был более сдержан, чем Кейт, более отрешен. Клинт Бартон сосредоточен на миссии, он думал о шпионе или убийце, но Елена все еще не уверена, кто из них кто. Она подавила вздох разочарования. Кейт позвонила Бартону, а не ей. Было немного обидно, но она не должна была ожидать ничего другого. — Я думал, ты захочешь побыть одна, — прокомментировал Бартон, останавливаясь в шаге от девушки и глядя вниз на тело Элеонор. — Что ж, не хочу, — скривилась Кейт. Легкая дрожь в голосе Бишоп ранила сердце, и Елена поняла, почему Бартон сосредоточен на новом задании. Так проще. Притуплять эмоции легче, чем сопереживать. — Это не твоя вина, Кейт, — мягко произнес Бартон, положив руку ей на плечо. — Она бы не оказалась здесь, если бы не я, — заметила Кейт. — Я могла бы защитить ее. Я могла бы... «Если бы я была там, я могла бы остановить это. Я могла бы все изменить!» — вспомнила свои слова Елена, которые она однажды сказала Клинту. Она и Кейт — одно и то же. Белова на мгновение прикрыла глаза, отгораживаясь от эмоций, которые грозили захлестнуть ее. — Кейт, ты не представляешь, с какими людьми мы имеем дело, — предостерег ее Бартон. — Если бы ты была рядом, единственное, что изменилось бы, это количество трупов. Было бы два трупа вместо одного. «Наконец-то мы хоть в чем-то согласны!» — с горечью подумала Елена. По крайней мере, Клинт признал, что ситуация была чревата опасностью. Это хорошо. Это значило, что он может начать думать о том, как защитить Бишоп, пока она не вляпалась по уши. — Ты не веришь... — прервалась Кейт, глядя на Бартона, а не на тело матери. — Что она повесилась в своей камере? — догадался Бартон. — Нет. Посмотри на ее левую руку и предплечье. Видишь эти синяки и ссадины? — Она пыталась защищаться, — кивнула Кейт. «Сообщники Уилсона Фиска не лишены интеллекта...» — размышляла Белова. Если смерть Элеонор будет выглядеть как самоубийство, значит, не будет подозрительных оснований, требующих вмешательства полиции. Кто бы это ни сделал, он не хочет, чтобы кто-либо занимался этим делом. — Именно. Это было убийство, — настаивал Бартон. — Умное. Но недостаточно умное. Мы собираемся выяснить, кто это сделал. — Из-за тебя она погибнет, — внезапно заявила Елена. Она изящно спрыгнула с металлического шкафа, где она лежала, скрываясь от чужих глаз. Белова отказалась от по-настоящему драматичной позы Наташи при приземлении. Девушка уже однажды пробовала эту позу, просто чтобы почувствовать, каково это. Одним словом: отвратительно. — Что ты здесь делаешь? — нахмурился Клинт. — Расслабься, Клинт Бартон. Я пришла только помочь, — ответила Елена, воздержавшись от того, чтобы закатить глаза. Белова пришла не для того, чтобы убить его. Она здесь ради Кейт. Бишоп нужна защита и помощь, независимо от того, готова она была это признать или нет. Девчонка еще так молода в этом деле, так уязвима. Кейт был необходим кто-то, кто прикрыл бы ей спину. — Спасибо, но мне не нужна твоя помощь, — пробормотала Кейт. — Ладненько, — кивнула Елена. — Я подожду, пока ты закончишь задавать глупые вопросы типа «кто», «почему» и «зачем». «Такие враждебные!» — не могла не подумать Белова, проходя мимо Кейт и Бартона и направляясь к двери. Бишоп ей не доверяла. Это нормально. Мать Кейт только что убили, так что у нее могут быть проблемы с доверием. — Она что-то знала, Кейт Бишоп, — настаивала Елена, поворачиваясь к ней. — Вспомни, что она сказала Уилсону Фиску: «Я обеспечила себе хорошую страховку. Копии всех бумаг в безопасном месте.». Эта информация не просто разоблачит Уилсона Фиска, она разоблачит всех, кто с ним связан. Я уже говорила тебе — у него есть влиятельные друзья, такие, от которых ты не смогла бы защитить Элеонор. Если ты умна, ты уйдешь, пока еще есть возможность. Бартон, похоже, обдумывал ее слова. Он кивнул и нахмурился, очевидно, понимая основную мысль Елены: Кейт Бишоп нуждается в защите. — Нет, — заупрямилась Кейт. — Если ты думаешь, что я уйду и притворюсь, что мою мать не убивали, то ты плохо меня знаешь. — Ты права, Кейт Бишоп. Я не очень хорошо тебя знаю, — согласилась Белова. — Если ты хочешь это изменить, мое предложение остается в силе. Звони, если тебе понадобится моя помощь. «Звони, даже если тебе не нужна моя помощь. Просто позвони.» — хотелось добавить Елене. Она чувствовала себя такой уставшей, как никогда в жизни. Кейт так юна и упряма. Если кто-то не вмешается, она может запросто погибнуть. Этим кем-то будет сама Белова или Бартон, она еще не решила, кто именно. — У меня уже есть напарник, — сообщила ей Кейт, а в глазах промелькнула боль. Елена кивнула, но ничего не ответила. Она просто вздохнула и покинула морг. Ей было необходимо добраться до файла Элеонор о преступной сети Фиска раньше девчонки. Эта информация опасна в чужих руках. Если Кейт найдет ее, она сама станет мишенью и погибнет. Не стоило напоминать ей о его существовании, иначе Кейт Бишоп попадет в большие неприятности.