Guess Who's Coming To Dinner?

Елена. Елена быстро шла сквозь толпы людей, выстроившихся вдоль оживленных улиц Нью-Йорка. Было холодно и ветрено. Почему люди вообще хотели гулять в такую скверную погоду, она не могла понять. Находиться на улице было действительно рискованно. Быть замеченной в компании Кейт Бишоп и Клинта Бартона опасно для жизни. Это было равносильно тому, как напрашиваться на неприятности. Белова делала себя мишенью, просто находясь здесь. Бартон настаивал на том, что толпа людей безопаснее, чем переулки и задворки. Он явно хотел, чтобы Кейт увидели. Клинт считал, что если рядом будут свидетели, Фиску будет сложнее добраться до Беловой. В этом он был прав. Это труднее, но нет ничего невозможного. Елена изучала лица людей, мимо которых проходила. Она искала таких же, как она сама: убийц, наемников, киллеров. У нее оставалось меньше трех дней, чтобы придумать, как защитить Бишоп от Фиска. Если она не выполнит этот заказ, в следующем контракте будет стоять ее имя. Елена должна вернуться в Россию. Она могла поехать в Санкт-Петербург и навестить Мелину и Алексея, или маму и папу, как она их теперь называла. Фанни могла бы бегать во дворе и смотреть на поросят. Белова могла бы горевать о Наташе, как нормальный, здоровый человек. Алексей, скорее всего, скорбил об этой потере и винил себя, а Мелина отстранилась и сосредоточилась на новом проекте. Девушка могла бы быть с ними. Она могла просто уехать из Нью-Йорка и забыть о Кейт Бишоп... Елена вздохнула, понимая всю бессмысленность этого. Она не могла забыть Кейт Бишоп. Если девушка уедет, она всегда будет думать о ней. А если с Кейт что-то случится, а с ней наверняка бы что-нибудь приключилось, Белова будет сожалеть, как сожалела о том, что ее не было, когда Наташа нуждалась в ней. Девушке полегчало, когда они подъехали к дому в Бруклине, в котором она жила с Фанни. Он безопасен. По крайней мере, она на это надеялась. — Это твое гнездышко? — спросила Кейт, уже поднимаясь по ступенькам. — Подожди, — простонала Елена, хватая Кейт за руку и останавливая ее. Она устало вздохнула. Белова слишком устала, чтобы объяснять Бишоп, что это плохая идея — просто войти в парадную дверь, как будто она здесь хозяйка. Если Фиск и Валентина следят за ней так пристально, как она подозревает, вполне возможно, что они уже знают, где находится ее убежище. — Вы двое, ждите здесь. Я осмотрю это место на всякий случай, — заявил Клинт, проходя мимо них. — Я сама могу проверить свое убежище, Бартон, — запротестовала Елена, глядя на него. Единственная причина, по которой она открыла Бартону местоположение своего убежища, заключалась в том, что, во-первых, оно гораздо надежнее, чем квартира Кейт, а, во-вторых, потому что Елены не было несколько дней, и она беспокоилась о Фанни. Это не означало, что Бартон получал право решать все вопросы. — Знаешь, у меня был очень длинный, эмоциональный день. Очень длинный, — твердила Кейт. — И мне бы очень пригодилась подруга, которая прикроет мне спину. Может быть, подставит плечо, чтобы поплакать... — Прекрати, — огрызнулась Белова, закатывая глаза на Кейт. — Прекрасно. Бартон, ты можешь помочь. Иди. Клинту не нужно было повторять дважды. Он уже взбирался по кирпичной кладке, используя водосточную трубу, чтобы добраться до второго этажа. Вскоре он исчез из виду, и Елена вздохнула про себя. Не так она хотела, чтобы прошел ее день. Ее план состоял в том, чтобы предупредить Кейт, а потом держаться подальше от всего этого. Этот план не сработал. — Надеюсь, Фанни съест его живьем, — прошептала Елена. Больше всего на свете она надеялась, что с Фанни все в порядке. Как только Фиск отпустил Белову (с несколькими предупреждениями и болезненными напоминаниями о последствиях невыполнения), она отправилась искать Кейт. Ее не было дома несколько дней. Елена всегда была готова к этому, поэтому оставляла для собаки запас еды и воды и держала заднюю дверь открытой, чтобы Фанни могла входить и выходить, когда ей нужно сделать свои дела во дворе. Девушка старалась поступать правильно, но этого не всегда достаточно, с сожалением понимала она. — На самом деле ты не хочешь, чтобы Клинт был растерзан твоей собакой, — запротестовала Кейт. — Хочу. Но совсем чуть-чуть, — призналась Елена, улыбаясь Кейт. Если Фанни не укусит Бартона хотя бы немного, Белова будет очень удивлена. Фанни — самая подвижная собака, которая у нее когда-либо была. Она также единственная собака, которая у нее вообще была, поэтому девушка не уверена, что поведение Фанни было вполне нормальным. — Чуть-чуть — это прогресс, — заявила Бишоп, когда резкий лай эхом разнесся по дому. — Она нашла его, — с триумфом объявила Елена. Кейт выглядела обеспокоенной, что казалось Елене немного забавным. Фанни милая в большинстве случаев, но не в первые пятнадцать секунд после знакомства с кем-либо. Входная дверь открылась, и Кейт бросилась вперед, чтобы схватить Клинта за руку. — Что ты делаешь? — нахмурился Клинт, глядя на нее. — Просто проверяю, все ли пальцы у тебя на месте, — со вздохом облегчения пробормотала Кейт. Елена не могла сдержаться. Она разразилась смехом, глядя на лицо Кейт. Бишоп смешная. Белова действительно имела это в виду каждый раз, когда говорила об этом Кейт. — Все чисто, — объявил Клинт, когда Фанни пробежала мимо него. — Вот она, — улыбнулась Елена. — Вот моя хорошая девочка. Ты скучала по... мне? Она смотрела, как Фанни пробежала мимо нее, подбежала к Бишоп и попыталась лизнуть ее лицо. Елена смотрела на свою собаку, чувствуя себя немного преданной из-за отсутствия верности Фанни. — Предательница, — надулась Елена и пошла в дом. — Посмотрим, дам ли я тебе еще когда-нибудь лакомство. Проходя мимо кухни, она заметила, что Бартон наполнил миску Фанни. За это он получит несколько очков. Но она не собиралась говорить ему об этом. Белова со стоном опустилась на диван в гостиной, ее плечо чертовски сильно болело. Через несколько минут в комнату вошли Кейт и Бартон, за ними следом шла Фанни. Собака подошла и толкнула Белову в руку, ласково облизывая ее. — О, теперь ты вспомнила, кто я? — Елена ворчала, но все равно гладила ее по мягкой мордашке. Кейт выглядела так, будто изо всех сил старалась не рассмеяться, поэтому Белова обратила все свое внимание на Фанни. Собака, кажется, была в порядке, что не могло не радовать. Она беспокоилась о ней, но чуть меньше, чем о Кейт. — Не принимай это близко к сердцу. Возможно, я просто пахну Лаки, — улыбнулась Бишоп, протягивая руку, чтобы погладить Фанни. — Я думала, ты меня любишь, — пожаловалась Елена, бросая на Фанни строгий взгляд. Собака немного поскулила и грустно посмотрела на нее. Это несправедливо, что Фанни была такой очаровательной. Это значило, что ее слишком легко простить за то, что она выбрала Бишоп. — Могу я тебе что-нибудь предложить? — поинтересовалась Кейт. — Ты не знаешь, где что находится, — запротестовала Елена. Ей не нужно, чтобы о ней заботились. По крайней мере, так она говорила себе, пока Фанни запрыгивала на диван и сворачивалась калачиком в ее ногах, фактически прижимаясь к хозяйке. Ее тепло как-то успокаивало, и Белова позволила себе немного расслабиться. — Я уверен, мы сможем все выяснить, — пожал плечами Клинт. — Ладно. Разбудите меня, когда будет готова еда, — прошептала Елена, накрывая лицо подушкой и закрывая глаза, наконец-то поддаваясь боли и изнеможению.

***

Страх пульсировал в ее жилах, когда Елена смотрела ему в лицо. Те, кто работал в разведке, часто говорили, что Черная вдова никогда не боится. Красная комната вырывает эту эмоцию из них. Черные вдовы не чувствовали страха, боли или сожаления. Они ничего не боялись. Они ничего не чувствовали. И они понятия не имели, что за стенами Красной комнаты. Неправда. Белова постоянно чувствовала страх. Она боялась с тех пор, как ей исполнилось шесть лет. Просто она не позволяла этому чувству остановить ее. — Привет, Елена, — раздался хрипловатый голос. — Уилсон Фиск, — спокойно ответила Елена, кивая. Уверенный голос, уверенные руки. Контроль. Это всегда был контроль. Дрейков сделал из нее ледяную королеву, холодную, безупречную и совершенную. Эта жизнь больше не принадлежала ему, но тренировки глубоко укоренились, врезались в каждую кость и мышцу. Она все еще была Черной вдовой. Просто она не принадлежала Дрейкову. Она вообще никому не принадлежала. — Думаю, нам нужно поговорить, — заявил Фиск, проходя в комнату. — Мне нечего сказать, — ответила Елена. Слова ее не интересовали. Движение — это отдельный язык. Она следила за тем, как он двигался, просчитывала каждый шаг, отмечала каждую слабость. Фиск — это власть и грубая сила. Его слепые зоны — его слабость. Он не мог двигаться так же быстро, как она. Он не мог сравниться с ней в ловкости и натренированности. Елена нацелила свои стингеры на его голову в знак молчаливого предупреждения, но Фиск поймал ее руку. Это движение удивило ее. Она слишком самоуверенна, но поняла девушка это слишком поздно. — С этим надо быть осторожнее, — посоветовал ей Фиск, вынимая жучок слежения из-под левого стингера. — Как, по-твоему, я тебя нашел? — Валентина... — вздохнула Елена. — Чего ты хочешь? Предательство Валентины — это еще ничего. Оно было ожидаемо. Проблема в Кейт. Бишоп начала отвлекать ее, до такой степени, что Елена не заметила, когда Валентина установила на нее маячок. Белова была лучше натренирована. Дрейков был бы разочарован в ней. — Я хочу, чтобы ты делала свою работу, — нахмурился Фиск, отпуская ее руку. — Если ты не будешь делать свою работу, то я не смогу делать свою. — Я уже сказала Валентине. Я уволилась, — упомянула Елена. Фиск встал перед ней, пытаясь запугать ее своими размерами и силой. Ему понадобится нечто большее. Красная комната согнула ее волю, чтобы она служила их целям, но они не смогли сломить ее. Она одна из двадцати. Лишь пять процентов Вдов выживали после обучения. Еще меньше было тех, кто поднимался по карьерной лестнице и возглавлял собственные операции под руководством Дрейкова. — Да, я наслышан, — кивнул Фиск с недовольным видом. — Последний человек, который подал мне прошение об отставке, не продержался и недели. — Это ты убил Элеонор Бишоп? — спросила Белова. Это был Фиск? Это он выдавил из Элеонор жизнь своей огромной рукой? Он подвесил ее в камере и оставил, чтобы ее нашли охранники? Нет, решила девушка. Фиск не рискнул бы появляться в тюрьме, даже ради такого личного дела, как Элеонор Бишоп. Он не стал бы пачкать руки, а если бы и стал, то сделал бы это более драматично. Он привел бы Элеонор в пример, чтобы дать понять своим подчиненным, что с ним нельзя шутить. Он не стал бы пытаться замаскировать смерть Элеонор под самоубийство. — Я любил Элеонору, — признался Фиск. — Но две вещи, которые я не могу терпеть, — это предательство и недомолвки. Мне нужна твоя помощь, чтобы уладить одну неприятность. — Я не работаю на тебя, — напомнила ему Белова. Зря она послушала Ану, с горечью осознала девушка. Если бы Елена не согласилась взять новый заказ и снова начать убивать, она бы никогда не встретилась с Клинтом Бартоном или Элеонор Бишоп. Ей следовало найти способ оставить прошлое позади, и тогда она не оказалась бы втянутой в эту неразбериху. — Теперь ты работаешь на меня! — заявил мужчина. — А если я откажусь? — осмелилась спросить Елена, наблюдая за его реакцией. Это все, что ей было нужно: реакция. Она хотела знать, насколько легко залезть ему в голову. У Фиска наверняка были слабости, как и у всех остальных. — Тогда ты на собственном опыте узнаешь, что я прошу только один раз. Я всегда считал боль величайшим учителем из всех... Елена резко очнулась, пронзительный крик сорвался с ее губ прежде, чем она успела его остановить. Комната кружилась вокруг нее, медленно приходя в фокус по мере того, как сон уходил на задворки сознания. Постепенно Белова осознавала, что то, за что она держится, — это не край дивана, а рука Кейт. Желание и смущение наполнили ее в равной степени, когда голубые глаза Кейт встретились с ее глазами. Елена быстро отпустила ее руку и села, настороженно глядя на нее. — Ты в порядке? — тихо спросила Кейт. — Я в порядке, — подтвердила Белова, тяжело сглатывая. Это казалось глупым, но Елена не могла вспомнить, когда в последний раз кто-то держал ее за руку. Она также не в состоянии припомнить, хотела ли она, чтобы кто-то держал ее за руку. Девушка смотрела на руку Кейт, неуверенность наполняла ее. Но потом Бишоп подвинулась и обернула одеяло вокруг плеч Беловой, ставя на ее колени тарелку с рисом и курицей. — Спасибо, Кейт, — искренне поблагодарила Елена. Еда пахла потрясающе, и это радовало, но девушка благодарила не за это. Она благодарна за то, что Кейт не упомянула о неловком рукопожатии и не поставила их в неудобное положение. — Не за что, — улыбнулась Кейт, пока Белова подносила ложку с рисом к губам. — Ты не возражаешь, если я включу телевизор? Мне нравится немного фонового шума. — Если хочешь, — согласилась Елена. — А где Бартон? Бишоп присоединилась к ней на диване и поставила на журнальный столик две чашки горячего шоколада с зефиром. Белова улыбнулась при виде нежно-розового и белого зефира. Она не ела зефир с пяти лет. Однажды Мелина жарила на заднем дворе то, что, по ее мнению, было уликой, и это превратилось в семейный поход. — Клинт выгуливает собаку, — объяснила Кейт. — Она очень энергичная. — Да, — согласилась Елена. Она сосредоточилась на своем ужине, пока Кейт развлекалась с пультом, перелистывая каналы, пока не нашла местные новости. «После смерти главы Bishop Security...» — объявил диктор новостей, поэтому Бишоп быстро переключила канал. Елена заметила печаль, внезапно промелькнувшую на лице Кейт, но ничего не сказала. Она просто помешивала курицу с соусом, пока Кейт переключалась на следующий канал. «Только что поступило сообщение! Подкуп епископской колокольни! У Мелиссы больше информации о подлом вандализме...» — Это долгая история, — усмехнулась Кейт, бросая взгляд на Елену, прежде чем снова переключить канал. «Личность Ронина наконец-то раскрыта: русский бизнесмен обвинил местную студентку и известную мстительницу Кейт Бишоп в пятилетней серии убийств...» Елене пришлось сжать посильнее челюсти, чтобы не сказать ничего о Бартоне и его превосходной репутации. Она знала, что Кейт не захочет этого услышать. «Оставайтесь с нами, чтобы узнать больше о поджоге Кейт Бишоп, пока мы выясняем, почему самопровозглашенная мстительница подожгла свой собственный дом...» Кейт снова переключила канал, прежде чем Белова успела что-то сказать. «Это желтая пресса...» — со вздохом поняла Елена. Для Мстителей в этом бы не было ничего нового, но у них была защита богов и сверхлюдей. У Кейт этого не было. У нее был отставной Мститель, собака и убийца, которая разрывалась между двумя жизнями. Этого недостаточно. «Далее в новостях. У нас есть свежие новости о трагедии на шоссе на прошлой неделе: несколько свидетелей выступили вперед и заявили, что Кейт Бишоп и Клинт Бартон открыли огонь во время опасной уличной гонки всего за несколько дней до Рождества...» — Ты на каждом канале, — прокомментировала Белова, когда Кейт со стоном выключила телевизор. Это что-то новое для Бишоп. Елена знала это. Кейт всю жизнь была защищена Элеонор, которая могла заставить любую проблему исчезнуть благодаря своим деньгам и связям. Теперь этого щита не было, и Кейт, вероятно, чувствовала себя незащищенной и уязвимой. — Наверное, именно поэтому Клинт так долго сохранял свой суперсекретный статус шпиона, — пробормотала Кейт, беря в руки чашку горячего шоколада. — Это было проще, — кивнула Елена. — Когда никто не знает, кто ты... — Нет никаких последствий, — скривилась девчонка, собирая полурастаявший зефир и слизывая липкую розовую сладость с пальца. — Что я должна с этим делать? — Ничего, — посоветовала Белова. — Пусть все утихнет. Через неделю или две они даже не вспомнят. Сосредоточься на главном. Кейт выглядела обеспокоенной и испуганной, и Беловой невыносимо видеть ее такой. Елене не хватало безграничного оптимизма и наивности Кейт. Она не хотела, чтобы кто-то забрал это у девчонки. — Найти досье и убийцу моей мамы, ты имеешь в виду? — вздохнула Кейт. — Да. Именно это я и имею в виду, — кивнула девушка. Елена поставила свою наполовину пустую тарелку с курицей на кофейный столик. Это было вкусно, но она не могла есть, когда Кейт так смотрела на нее, как будто весь мир лежал на ее плечах. Одинокая жизнь, к которой ее подталкивал Бартон, но Кейт не жила так достаточно долго, чтобы знать, как справляться с чувством отчуждения и сожаления. — Я начну работать над списком мест, где может оказаться файл, — вздохнула Кейт, ставя чашку и вставая с дивана. — Кейт, присядь. Я хочу тебе кое-что сказать, — попросила Елена, радуясь, когда Кейт выполнила ее просьбу и вернулась на диван. — Я очень долгое время позволяла кому-то другому говорить мне, кем я была. У меня не было выбора, но у тебя есть. Не слушай этих людей. Не играй в их игры по их правилам. Это был не столько совет, сколько предупреждение. Бишоп вполне могла заменить Бартона на посту Соколиного Глаза, но Белова не хотела этого. Она не желала, чтобы Кейт взвалила на себя бремя обязанностей Клинта. Это было опасно, и девчонка просто подставит себя под удар. — Что я должна делать вместо этого? — спросила Бишоп, качая головой. — Знаешь, когда ты бросилась на дорогу, чтобы спасти собаку, я подумала: это глупо, но правильно, — призналась Елена, улыбаясь. — Продолжай в том же духе, Кейт. Делай то, что глупо, но правильно. Просто будь умной в этом. Она добавила оговорку, потому что могла предвидеть опасность за милю. Говорить Кейт Бишоп, что она глупа и безрассудна, — ужасная идея. — Так вот что ты сделала? — сморщилась Бишоп, глядя на раненое плечо подруги. — Да, — пожала плечами Елена. — Было бы умнее и проще просто сделать ту работу, о которой меня попросили. Самосохранение — это искусство, которое она практиковала уже долгое время. Оно помогало ей выживать. К сожалению, когда Белова рядом с Кейт, это чувство самосохранения, казалось, не работает. Оно отходило на второй план по сравнению с необходимостью защищать девчонку. — Но ты не сделала того, что они тебе сказали, — заметила Бишоп, с сомнением нахмурившись. — Нет, не сделала, — согласилась Елена. — Когда я в последний раз видела Наташу, она, мои родители — мы сделали то, что было глупо, но правильно. Это изменило жизнь многих людей. Хорошая перемена. Ты можешь изменить ситуацию, Кейт. Я верю в это. Это была правда. Белова верила в это. Она также верила, что Кейт убьют, если Елена не сделает что-то, чтобы защитить подругу. Бросить вызов Фиску недостаточно. Если девушка не сделает свою работу, то это лишь вопрос времени, когда сделает кто-то другой. — А что насчет тебя? — спросила Кейт. — Я пока не знаю, — вздохнула девушка, проводя рукой по волосам. Она отчаянно нуждалась в горячем душе и приличном шампуне с кондиционером. Придется подождать до возвращения Бартона, решила она. Девушка не могла рисковать, оставляя Бишоп одну, чтобы та совершила что-нибудь безрассудное, связанное с Фиском, досье или кем-то, кто связан с Элеонор Бишоп. — Спасибо, что не убила меня, — неловко пробормотала Кейт. — Для чего еще нужны друзья? — усмехнулась Белова, прислонившись спиной к диванным подушкам. Глупо, но правильно, думала она про себя. В этом была вся ее дружба с Кейт. На первый взгляд, в этих отношениях не было никакого смысла. Но Елена чувствовала себя правильно. Она смотрела на свою руку — руку, которая раньше сжимала ладонь Кейт. Ее все еще покалывало, как будто в ее ладони поселились бабочки. Девушка сжала руку в кулак, подавляя чувства, от которых становилось трудно дышать, загоняя их глубоко внутрь, где ей не пришлось бы их признавать. Белова знала, что лучше не привязываться. Наташа научила ее не беспокоиться об этом. Если бы ее сестра не волновалась так сильно, она все еще была бы здесь. Девушка не могла переживать за Кейт Бишоп. Но она могла защитить ее. «Это все, что я делаю. Просто правильный поступок. Ничего больше!» — пыталась убедить себя Елена.