Guess Who's Coming To Dinner?

Кейт. Кейт, сощурившись в полутьме, медленно села. Она чувствовала себя немного дезориентированной, и ей потребовалось время, чтобы вспомнить, где она находилась. Девушка сидела в доме Елены. Это гостевая комната Беловой. Собака свернулась калачиком на кровати у ее ног. Каким-то образом все ее существование переплелось с жизнью Елены, несмотря на то, что она была знакома с ней меньше месяца. Бишоп пыталась вспомнить, что ее разбудило. Она типичная студентка колледжа. Ей чертовски везло, если удавалось вставать с постели и попасть на занятия до одиннадцати утра. Она не самая примерная ученица. Но у нее хороший нюх, когда дело касалось еды. Девушка следовала за восхитительным запахом свежеиспеченного хлеба до самой кухни, где обнаружила Елену, выглядящую на удивление по-домашнему. Мягкие белокурые локоны обрамляли ее лицо, на ней был очаровательный фартук в клубнику. Это был один из немногих моментов, когда Кейт видела именно Елену, а не Черную вдову. — Зачем ты встала так рано? — с любопытством спросила Кейт. Белова отложила хлеб на разделочную доску и повернулась к Бишоп лицом, снимая пару синих рукавиц. Ее лицо раскраснелось, щеки приобрели очень розовый оттенок, что заставило Кейт засмотреться на нее. — Я не могла уснуть, — призналась Елена. — Значит, когда ты не можешь уснуть, ты печешь? — догадалась Кейт. Девушка окинула взглядом кухонные шкафчики. Помимо темной ржаной буханки, которую Елена только что вынула из духовки, здесь стояли тарелки с блинами, яблочный пирог, глазированные датские пирожные и кастрюля с какой-то темной жидкостью. На поверхности плавали апельсиновые дольки и палочки корицы. Пахло сладко, и Бишоп, нахмурясь, пыталась угадать, что это такое. — Мне нравится один кулинарный канал, — заявила Елена. — Раньше у меня не было времени научиться готовить. — Что это такое? — спросила Кейт. Она жестом указала на кастрюлю с темной жидкостью, любопытство взяло верх. Если бы готовила Лаура, а не Елена, она бы уже обмакнула палец, чтобы попробовать. С Еленой она вела себя немного осторожнее, чем с семьей Клинта. — Это чай, — пожала плечами Елена. — Хочешь немного? — Конечно, — кивнула Бишоп. — Как твое плечо? Девушка смотрела на нее с беспокойством. Белова сняла перевязку, но Кейт не могла сказать, действительно ли травмы блондинки зажили или просто ограничение движений невыносимо. — Немного скованно, — призналась Елена, вращая плечом. Раздался резкий треск, и Кейт вздрогнула, заметив, как Белова дернулась, и уловив прошептанное ею ругательство. Похоже, это было больно, но Бишоп знала, что Елена никогда в этом не признается. — Все в порядке, — настаивала Елена, наливая чай одной рукой. — Можешь отнести чашки в гостиную? Кейт кивнула, решив больше не расспрашивать девушку о плече, на случай, если она будет из кожи вон лезть, чтобы доказать, что у нее все в порядке. Бишоп последовала за убийцей в гостиную и поставила чашки с чаем на журнальный столик. Елена плюхнулась на диван, все еще в фартуке, что вызвало у Кейт улыбку. Однако она ничего не сказала. Девушка просто смотрела, как Елена старалась одной рукой заплести волосы. Очевидно ей было трудно поднять травмированную руку над головой, и Кейт решила помочь. — Можно я? — спрашивает Кейт. Она стянула со своей руки запасную резинку и протянула ее Елене. Убийца колеблется, но кивает, поворачиваясь спиной к Кейт и позволяя ей помочь ей с волосами. — Ты умеешь плести французские косички? — хмыкнула Белова. — Не так хорошо, как ты, — смущенно ответила Кейт. Волосы у Елены красивые, не могла не думать она. Они совсем не похожи на ее собственные, мягкие и гладкие, а не волнистые и густые. Обычно она не придавала своим волосам особого значения, но после того, как она увидела, как Елена стильно укладывает свои волосы, у нее появилось желание приложить больше усилий к уходу за своими волосами. — У меня был хороший учитель, — поделилась Елена. — Я научилась плести косички, когда мне было четыре года. — Кто тебя научил? Твоя мама? — предположила Бишоп. Она осторожно убрала волосы Елены со лба, стараясь не замечать, как девушка машинально откинула голову назад, наслаждаясь ее прикосновениями. Белова не производила впечатление человека, который любил ласку или прикосновения. — Наташа научила меня плести их, — рассказала Елена. — Мама научила меня другим вещам. — Например? — рассеянно спросила Кейт. Она расчесала волосы Беловой, разделяя их на три ровные части. Бишоп не могла вспомнить, когда в последний раз заплетала кому-то волосы. Она забыла, как это расслабляет. — Мама учила меня, что боль делает нас сильнее, — прошептала Елена, а потом тихонько засмеялась. — И она рассказала мне о био-гумине-фазантс. — О чем? — нахмурилась Бишоп. Это определенно выдуманное слово, решила она. Или, может быть, оно просто плохо переводилось на английский. На скольких языках говорила Елена? Кейт задавалась этим и другими вопросами, пока заплетала волосы. — Это — лесные звезды. Наука, — пробормотала Елена. — Пей чай. — Это мило, — улыбнулась Кейт, держа чай одной рукой, а другой придерживая косу. — Что в нем? Она поставила чашку на место и вернула свое внимание к волосам Беловой. Кейт начала собирать пряди с каждой стороны головы, вплетая их в косу. — Ты не хочешь знать, что в этом чае, — произнесла Елена, и глаза Бишоп мгновенно расширились. — О, Боже, что я только что выпила? — вскрикнула девушка. Кейт сглотнула и облизнула губы. Она все еще чувствовала вкус цитрусовых и корицы на языке. Зная Елену, в нем наверняка был какой-то причудливый секретный ингредиент. — Расслабься, Кейт, это шутка, — рассмеялась Елена. — Там только сахар, ананасовый сок, апельсиновый сок, лимонный сок — много сока. И чай, гвоздика, палочки корицы и горячая вода. Нужно несколько часов, чтобы добиться нужного вкуса. — Это вкусно. Лучше, чем бергамот, — решила Бишоп. Она продолжала заплетать Елене волосы, вплетая в них прядки, которые оставались на затылке. С ее волосами было приятно играть. Они гладкие, блестящие и такие мягкие. — Ты не любишь бергамот? — поинтересовалась Белова. — Я люблю кофе, — пожала плечами Кейт. Бишоп могла бы научиться любить чай, подумала она, заканчивая заплетать Елене волосы и закрепляя их резинкой. Выглядело неплохо. «Со временем могло получаться и лучше!» — решила она. Не то что бы это было регулярным занятием. Белова вряд ли попросит ее снова заплетать ей волосы. При этой мысли Кейт почувствовала легкое разочарование. Она покачала головой, когда Елена улыбнулась и потянулась за чаем, помешивая его. — Ты заметила, что, несмотря на то, что я живу одна, у меня больше одной ложки? — поддразнивала Елена. — Я заметила, — усмехнулась Кейт. Она налила себе чай и сделала большой глоток. Бишоп не могла удержаться, чтобы не взять серебряную чайную ложку и не покрутить ее между пальцами. Ей так и не удалось освоить кручение палочки, но с ложками у нее, похоже, все было в порядке. — Разве твоя... — Белова сделала паузу и прервалась, выглядя немного смущенной. — Разве мама не учила меня держать дома полный набор столовых приборов? Нет, она меня этому не учила, — вздохнула девушка. По выражению ее лица Кейт поняла, что блондинка не хотела говорить об Элеонор. Она ободряюще улыбнулась Бишоп. Все в порядке. У них обеих в жизни были люди, которых больше не было рядом, и трудно не говорить о них. — Чему она тебя научила? — с любопытством спросила Елена. — К счастью для тебя, она научила меня плести французские косички, — засмеялась Кейт. — Она научила меня, как пережить потерю и стать от этого сильнее. Мало кто это понимает, но мама была ее героем совсем не таким, как Клинт. Большую часть жизни Бартон был для нее чужим человеком: далеким, недосягаемым, просто мечтой. А ее мама была реальной, и она была рядом с ней каждый день. Была ли Элеонор идеальной в этом? Нет, но она всегда старалась изо всех сил. — Ты думаешь, она была сильной? — нахмурилась Белова. — Думаю, сначала она была напугана, пока не поняла, как переломить ситуацию с Кингпином, — задумчиво произнесла Кейт. — Я смотрела это видео сотни раз. Она была его партнером, а не работником. Она была умна. Да, я... я не согласна с ее выбором. Но я думаю, она была сильной. Я думаю, она должна была быть такой. Это та вещь, которую СМИ неправильно поняли. Кейт не ненавидела свою мать за ее криминальные связи и неправильный выбор. Кейт арестовала ее, потому что это было правильно, а не потому, что ненавидела или чувствовала себя неловко из-за преступных действий, которые так резко контрастировали с миссией, которую они с Клинтом выполняли за то короткое время, что были партнерами. — Это трудно, не так ли? — пробормотала Елена. — Когда ты узнаешь, что твои родители не те, кем ты их считал. Это похоже на то, что все хорошее, что было в твоей жизни, было ложью. Все эти воспоминания кажутся запятнанными их обманом. Я чувствовала это долгое время. — Как ты перестала так себя чувствовать? — в отчаянии спросила Бишоп. Елена понимает ее так, как никто другой не мог, даже Клинт. Кейт никогда не думала, что она найдет общий язык с убийцей, но многие слова Беловой свидетельствовали о беспорядке в ее собственном сердце и разуме. — Мне пришлось научиться читать между ложью, — ответила ей девушка. — Читать между строк, ты имеешь в виду, — поправила ее Кейт. Что-то было упущено при переводе, и это даже восхитительно. Кейт не могла не задаваться вопросом, сколько американских идиом упустила Елена. Некоторые из ее выражений, вероятно, звучат странно для русского уха, осознала она. — Нет, читать между... — Елена нахмурилась и покачала головой. — Читать между ложью, Кейт. Видеть хорошее в плохом. Сосредоточься на том, что было на самом деле, и игнорируй то, чего не было. — Читать между ложью, — недоверчиво повторила Кейт. Странно, но объяснение Елены действительно имело смысл, и теперь Бишоп задалась вопросом, не ошибалась ли она все это время с высказыванием. Это суперспособность Беловой: заставлять Кейт сомневаться во всем. — Именно, — подтвердила Елена. — Хорошо, — улыбнулась Кейт, чувствуя себя немного повеселевшей. — Я попробую, если ты думаешь, что это поможет. Самое смешное, что она уже была знакома с горем. Кейт потеряла отца много лет назад. Она должна быть профессионалом в том, как справляться с потерей. Но была разница между потерей родителя в детстве и потерей родителя во взрослом возрасте. И была еще большая разница между потерей родителя в результате несчастного случая и потерей родителя из-за хладнокровного убийцы. Такое горе для нее было в новинку. — Мне это помогло, — заявила Елена, а Бишоп медленно кивнула. — Так твоя мама... могу я спросить, что она сделала? — Кейт нахмурилась. — В чем заключалась ложь? Она тоже отмывала деньги мафии? Девушка вполне ожидала, что Елена отмахнется от нее или скажет, что не хочет говорить о своей семье. Чего она не ожидала, так это того, что Елена откинет голову назад и рассмеется. Этот звук удивлял Кейт каждый раз. Это был такой милый и искренний смех. В нем было что-то такое настоящее и сердечное. — Нет, нет, Кейт. Ничего такого обыденного, — улыбнулась Белова, отставляя чашку с чаем. — Моя мама была тайным агентом, шпионом, убийцей, ученым... она много кем была, моя мама. Нет, она три года притворялась моей мамой, чтобы украсть научные данные, которые позволят ей управлять человеческим разумом. Она держит дома свиней, управляя их разумом. Одну она назвала в честь моего папы. — Я не знаю, что и сказать... — замялась Кейт, глядя на блондинку в недоумении. Она ни на минуту не сомневалась, что это правда. Бишоп уже знала, что контролировать разум возможно после того, что Клинт рассказал о Баки. А вот свиньи, с управляемым разумом... это было что-то новенькое. — Это в прошлом, — заявила Елена. — Ложь дала мне что-то хорошее. Они дали мне семью и Наташу. — Значит, она не твоя настоящая... — Для меня она настоящая. Она моя настоящая сестра, единственная, которая у меня когда-либо была, — настаивала Елена, боль и гнев на мгновение промелькнули на ее лице. — А моя мама — моя настоящая мама. У меня много чего отняли, но не это. Мне все равно, что это было. Мне плевать на ложь. То, что я чувствую к ним, — настоящее. Я люблю их. — Хорошо, — кивнула Кейт. — Хорошо. Бишоп не знала, что ей еще ответить. Реакция Беловой была такой яростной и неожиданной. На кончике ее языка вертелось извинение, но прежде чем она успела сказать что-то еще, Елена резко встала. — Нужно вытащить хлеб из духовки. Извини меня, — жестко произнесла Елена и вышла из комнаты. Кейт кивнула, хотя знала, что Елена достала хлеб из духовки уже минут двадцать назад. Иногда блондинка казалась непобедимой. Страшно сильной. Но те маленькие моменты, когда Белова обнажала свое сердце, это моменты, когда Кейт с тоской думала о том, чтобы обнять девушку и дать ей что-то настоящее.