Явное Влечение/An Open Affinity

Четыре дня спустя Вири Тьюк приближается к флагману Дарта Марра и пристыковывается к его шлюзу. Вири, одетая как всегда, в свою броню Гнева, смотрится последний раз в зеркало, перед тем, как покинуть свой корабль. — Вири, запомни: не зарежь Марра, окей? — Ветт игриво толкает Вири локтем в ребра, пока они ждут, когда откроется дверь шлюза. — Я не буду его трогать, — смеется Вири, закатывая глаза. — Я профессионал. Я отнесусь к нему с почтением. У нас есть свои задачи. Когда я уйду, попроси сотрудников Марра заправить корабль и осмотреть его. Они с этим могут справиться. — Только одно твое имя заставит их очень быстро обслужить твой корабль, — смеется Ветт. — Я прослежу, чтобы никто из этих республиканских «союзников» ничего тут не вынюхал. — Хорошо придумано, Ветт, — улыбается Вири. — Скоро увидимся. — Она выходит из Тьюка и направляется прямиком на мостик к Дарту Марру. Лана В штаб-квартире Разведки в Цитадели у Ланы одно за другой проходят встречи и совещания, и она чувствует себя вымотавшейся. С тех пор как Лана вернулась с Зиоста, она неустанно работает над выявлением двойных агентов SIS или Хаттов. На данный момент они раскрыли уже четверых. К сожалению, Имперская Разведка была в хаосе с тех пор как закончилась Холодная Война, и это позволило множеству шпионов проникнуть в их системы. Они целыми днями обсуждают новые способы защиты, вводят еще более усложненные шифровальные протоколы, используют новые учебные программы. Когда Лана наконец-то накидывает на себя свой плащ и идет в свой личный отсек для спидера, она уверена, что сможет открыть новую лучшую эру в работе Разведки для Империи. Империя меняется, и она будет частью этого. Вири — Я рад, что вы решили присоединиться к нам, Гнев, — говорит Дарт Марр, прохаживаясь по мостику. — Какими бы ни были мои личные чувства, у нас есть общие интересы и общие враги, — отвечает ему Вири. — Я думаю, мы оба хотим, чтобы Империя двигалась в более продуктивном направлении. Ликвидация нашего бывшего Императора может помочь нам в этом деле. — Именно, — говорит Марр, продолжая ходить. — Вишейт затих в данный момент. Но о нем ничего не было слышно в течение недель после Явина, до того, как он уничтожил Зиост. Это только дело времени, когда он снова объявиться на какой-нибудь планете и устроит там такие же разрушения. — Он кормится смертью, — напоминает Вири Марру. — Все эти стычки и столкновения — все эти нападения на нас и Республику — потенциально тоже питают его, делают его сильным достаточно, чтобы вторгнуться на новую планету. — Это правда, — отвечает Марр. — Учитывая, что Коррибан подвергся нападению, а Зиост был уничтожен, могу предположить, что следующая его цель — Дромунд Каас. Мы должны остановить его до того, как он туда вторгнется. — Полностью согласна, — говорит Вири. — Если он где-то в Диком Космосе, для всех будет безопаснее, если мы уничтожим его здесь, чем если мы притащим его обратно на территорию Империи. Вид из окон меняется от синего туннеля к полю звезд, когда судна коалиции выходят из гиперпространства вместе. У них едва хватает времени сориентироваться, прежде чем несколько капсул врезается в борт флагмана Марра. Лана Лана кутается в халат Вири и пьет свой чай с бурбоном, пока смотрит в окно своих апартаментов. Вид из окна в Дромунд Сити никогда не меняется, ночь это или день — здесь всегда идет дождь с грозами. Никогда не видно звезд в ночном небе, всегда слишком пасмурно, чтобы что-то разглядеть. Лана ловит себя на мысли, что она скучает по чистому небу Явина и Риши, возможности смотреть в ночное небо и видеть миллионы светящихся бриллиантов над головой. На Явине они с Вири увлекались созерцанием звезд, расположившись на крыше разрушенного храма изучали небо вместе, запоминали расположение созвездий и планет. Когда Лана заканчивает со своим чаем и начинает готовиться ко сну, она снова смотрит на небо. Вири сегодня где-то там, снова рискует жизнью в Диком Космосе, чтобы помочь Империи. Лана задумывается, как сейчас выглядит небо с точки зрения Вири, какие звезды она видит. У нее возникает глубокое чувство беспокойства, и она начинает ругать себя за это. Вири полностью способна позаботиться о себе, и хотя Лана знает это, чувство беспокойства никак не хочет ее покидать. Лана ложится в кровать и выключает свет, но дискомфорт продолжает грызть ее. Она отталкивает его и заставляет себя заснуть. Вири может за себя постоять, и Лана знает это. Вири Она здесь умрет. Она знает это. Корабль едва не разваливается на глазах, каждый сантиметр подвергается постоянным бомбардировкам со стороны окружающих его судов. В тот момент, когда они вышли из гиперпространства, их атаковал неизвестный флот, и у них не было ни единого шанса. Инженерная палуба заполняется едким дымом по мере распространения огня, и Вири слышит, как все больше бомб разрывается о корпус корабля Марра. И все же — не все погибнут вместе с ней. По крайней мере, хоть так. Команда корабля эвакуировалась на спасательных капсулах. Она отправила Тьюк обратно в гиперпространство, так что Ветт и ее друзья сейчас должны быть в безопасности. Ей приятно думать об этом, что даже в последние мгновения своей жизни она смогла спасти некоторых. Но все равно, смерти остальных курсируют через нее. Нокс. И многие другие. В течение своей жизни у Вири было много времени, чтобы поразмыслить о том, на что должна быть похожа смерть, но здесь, на краю всего, она оказывается очарованной тем, насколько она спокойна. Она видит Марра сквозь дым, а потом ничего, кроме искр, когда корабль, кажется, полностью разваливается на части, но внезапно осознает — она не в космосе. Она внутри герметичной камеры. Когда Вири смотрит по сторонам, она понимает, что корабль Марра был поглощен более крупным. Воздух вокруг наполняется каким-то зеленым газом, и она чувствует, как ее глаза закрываются. — Так это и есть смерть, — размышляет она. — Удивительно.  — Нам нужна вот эта. Женщина. Забирайте ее. Лана Лана вскакивает с кровати посреди ночи от ощущения смерти множества чувствительных к Силе. Она не знает, кого именно, единственное, что она осознает — это то, что она сидит в своей кровати и кричит от того, что чувствует возмущения в Силе. Она немедленно встает. Часы показывают 03:00, небо все такое же темное над Каас Сити, но иногда вспыхивают молнии, освещая облака. Еще до того, как она успевает подойти к своему рабочему столу, ее домашняя консоль, комлинк и голотерминал начинают сигнализировать. — Да, я чувствую это… Я хочу, чтобы каждый, кто у нас есть, участвовал в этом. Все остальное приостановлено. Ты больше не можешь связаться ни с одним из их кораблей? Я уже в пути. Лана быстро одевается и несется в Цитадель, где все кажется хаосом. Каждый корабль коалиции Марра послал сигналы бедствия, все отклоняют связь, и пропали со сканеров. Ближайший корабль, который поспешил им на помощь, тоже исчез. Лана выкрикивает приказы, направляя различных наблюдателей, и ходит с места на место. — Я хочу, чтобы все Имперские суда, как военные, так и гражданские, держались подальше от этого коридора. Приведите наши аванпосты на Хоте, Белсависе и Илуме в повышенную боевую готовность. Когда над Каас Сити разгорается рассвет, в офисах Разведки воцаряется гробовая тишина, поскольку масштабы ситуации становятся по-настоящему очевидными. В корабельных манифестах и журналах регистрации к доступу к системе безопасности представлены многие из лучших и самых ярких представителей Империи. Весь флот Дарта Марра исчез. Флот Дарта Нокс с Моффом Пайроном у руля также исчез. Десять других Моффов. Примерно сорок Ситхов. Бесчисленное множество имперских офицеров и солдат. Несколько республиканских кораблей класса Транта, которые были приглашены в коалицию Марра. Два члена Темного Совета. Гнев Империи. Гнев. Вири. Дорогая Сила, Вири. Нет. Пожалуйста, нет. Лана тяжело дышит, держась руками за свою голову. Она уже тянется к своему голо, но до того, как она успевает позвонить Вири, имперский агент подходит к ней. — Министр, вы нужны нам… Лана глубоко вздыхает и поднимается. Вири в порядке. Должна быть. Если нет… я даже думать об этом не могу. — Ладно. Что там у вас. Вири Я… не умерла? Вири медленно моргает, пока поднимается. Ее голова — нет, каждая часть ее тела — пульсирует болью, и она думает, что у нее сломана рука. Но она каким-то образом была извлечена из обломков корабля Марра, как-то была заключена в эту камеру, и как-то оказалась на кровати. Знаки на стене ей совершенно незнакомы, они совсем не похожи на те, что она видела в Империи и Республике. Молчаливая охрана так же одета в незнакомую ей форму. У Вири пересыхает в горле, когда она понимает, что ее самый постоянный спутник — Сила — почти беззвучен. Она все еще здесь, но настолько слаба и отдалена, и Вири понимает, что призвать себе ее на помощь у нее не получится. Как будто она призрак, не имеющий никакой связи с окружающим миром, Вири делает глубокий вздох, чтобы успокоиться. На ее запястьях тяжелые наручники, и она понимает, что именно из-за них она так слабо чувствует Силу. Когда она смотрит на свой пояс, она видит, что ее световой меч тоже конфискован. — Ты очнулась. Я так понимаю, ты можешь идти? — мужчина в белом нависает над ней, ухмыляясь. Вири решает не говорить с ним. Она будет придерживаться тишины. И не важно, что произойдет, она не заговорит. Он недостоин ее слов. Когда охранники подталкивают ее встать и выйти из комнаты, она настраивает себя на то, что должно произойти. Ее ведут в коридор, и она не удивляется, когда появляется такая же группа охранников с Дартом Марром в наручниках. Она также не удивляется, когда их заводят в тронный зал, и она становится напротив Императора Ситхов, скрывающимся под новым лицом и называющим себя Валкорионом. Конечно, все это время это был он. Вири все еще отказывается говорить, даже когда Марр падает рядом с ней. Чувство абсолютной неподвижности охватывает ее, когда она сталкивается со своей судьбой. Она молчит, когда Валкорион отдает приказ убить ее; молчит, когда ее палач отключает ее наручники и вручает ей ее световой меч; молчит, когда она убивает смертную оболочку Императора. Ее использовали, и она знает это, ее палач обратится против нее, когда она поразит Императора. Тем не менее, другого пути нет. Когда на нее обрушивается буря энергии, она понимает, что наконец-то сделала все, что смогла. Я же говорила тебе, Вишейт, что убью тебя. И я сделала это. Лана Во второй половине дня происходит прорыв, и один из наблюдателей взволнованно вскакивает со своего места. — Министр Бенико! Мы получаем сигналы от Имперских спасательных капсул. Множество. Некоторые точно исходят от капсул с кораблей Марра и Нокс. Они приземлились на Белсависе. В голове Ланы вспыхивает надежда. — Прекрасно. Дай мне имена выживших. Отправь медицинские команды к ним, опросите их — никаких допросов, или будете отвечать передо мной, затем отправьте их на Дромунд Каас. Если это наши люди — отправьте их в бессрочный отпуск по болезни, чтобы они могли восстановиться. Если это республиканцы — действуйте с осторожностью. Они были в коалиции с Марром, так что отнеситесь к ним как к союзникам. Дайте им уйти на ближайший аванпост Республики. Сотни спасательных капсул проверены. Список выживших появляется только к полуночи. Как бы Лана ни была благодарна за то, что так много людей выжило, ее сердце замирает, когда она просматривает окончательный список. В нем несколько младших офицеров, а также члены команды Дарта Нокс, но ни Гнева, Марра или самой Нокс, так и капитанов их кораблей и моффов, она не находит в списке. И никого из команды Гнева также. Я не почувствовала как Вири или Дарт Марр погибли. По крайней мере, по…. Лана даже не успевает закончить мысль как чувствует смерть Дарта Марра, громко и отчетливо. Она перегибается через край своего стула, давясь рвотой, и не успевает прийти в себя, как наступает вторая смерть — Император?! — это бьет ее так сильно, что у нее выступают слезы на глазах. Вири, что происходит… Когда он смогла отдышаться, она берет свой персональный голо. В глубине ее живота нарастает чувство страха, ее нервы искрятся от боли, а связь кричит от ужаса. Вири Она не может пошевелиться; она не может говорить. Оковы исчезли, и воссоединение с Силой — это утешение, но даже она ей не поможет прямо сейчас. Ее тащат за руки по коридору. Ее глаза бегают, а руки дергаются в поисках светового меча, но его нет, и ее мозг не может достаточно сосредоточиться, чтобы что-то сделать. Она не понимает, что происходит, когда ядовитые газы ударяют ей в нос, но боль становится невыносимой. Она один раз вскрикнула, только один, перед тем, как ее заморозили в карбоните. — И это конец для Чужеземца, — смеется Рыцарь Закуула, отходя от консоли в комнате заморозки. — Аркан уже выбрал тебе специальное место в своем хранилище. — Карбонитовый блок становится коричневым, когда остывает. Голо все еще звенит в кармане Вири, но она никогда на него не ответит. Не сейчас. Она не может. Лана Когда она находит частоту Вири в настройках быстрого вызова, вспышка боли заставляет Лану вскрикнуть, и она мгновенно понимает, что произошло что-то неправильное, очень неправильное. — Ну, давай же, Вири, ответь, черт… — ее звонок Вири остается непринятым, так что она набирает ее корабль. Почти сразу появляется изображение Ветт и Лана выдыхает с облегчением. — Лана! Ты знаешь, где Вири? Пожалуйста, скажи мне, что ты звонишь именно поэтому. — Я хотела спросить тебя, где она, — говорит Лана, ее внутренности превратились в лед. — Ты тоже не знаешь? Вы в безопасности? Где вы? — Мы не знаем, где она, — еле слышно произносит Ветт. Ее глаза опухли, как будто она плакала. — Мы летим на Нар Шадда сейчас, вся команда в порядке. Но она… Лана… она не с нами. Я не думаю, что она выжила. Нет о нет о нет. — Успокойся, Ветт. Что произошло? Расскажи мне как больше подробностей. — Хорошо, — Ветт глубоко вздыхает. — Ты же знаешь об экспедиции Марра в Дикий Космос, так? — Да, безусловно. Вири присоединилась к Марру на его корабле? Что вы делали? — Мы стояли в доке его корабля, Тьюк ремонтировали, пока мы ждали Вири. Мы прибыли в Дикий Космос, но флагман Марра атаковал миллион кораблей. Я не знаю, откуда они прибыли. Они не были похожи на Республиканские или Имперские модели. Вири отстыковала наш корабль и настояла, чтобы мы вернулись в Империю. Она не хотела оставлять Марра, и сказала нам воспользоваться первым же шансом убраться оттуда. Мы так и сделали. Но… с тех пор я не могу дозвониться до нее. Она не отвечает даже на сигнал тревоги в своем наушнике. Также как и Дарт Нокс. — Что делала Дарт Нокс? Она была вместе с Марром и Вири? — Нет. Ашара говорит, что она уже собиралась перебраться на флагманский корабль Марра, когда случился весь этот ад. Ашара и вся команда Нокс эвакуировалась на спасательных капсулах, так что физически они в порядке, но они в бешенстве. Ашара каждый час звонит мне, но мы ничего так и не обнаруживаем. Корабли не видны на сканерах, они не отвечают на письма, ничего. Они просто … исчезли. — Как целый флот может быть уничтожен, или исчезнуть, или… — Ты знаешь это так же хорошо, как и я, Лана, — говорит Ветт. — Учитывая то, как эти неизвестные корабли уничтожали наш флот, я не думаю, что можно что-нибудь теперь там найти. Вири выпутывалась из многих ужасных ситуаций… но я не думаю, что на этот раз у нее это получилось. Я никогда не думала, что потеряю ее… Черт бы ее побрал. Она не должна была умереть. — Ветт прижимает руку ко рту и подавляет рыдание. Лана хватается за голову. — Но… я не почувствовала ее смерть, а учитывая нашу связь, я думаю, что смогла бы это сделать. Джейса! Джейса здесь? Она что-нибудь почувствовала? Джейса появляется на голо. Она тоже выглядит, как будто она плакала. — Нет. Я чувствовала, как несколько человек, все могущественные в Силе, умерли. Довольно много из них одновременно. Я… думаю Нокс была среди них. Я не уверена. Примерно полчаса назад я почувствовала смерть Дарта Марра, определенно. Императора также. Но не ее. Точно не ее. Я попыталась дотянуться до нее, и это так… как будто она не здесь. Не мертва, но и не жива. Я не думаю, что ее убили, но чувствую, произошло что-то очень ужасное, поэтому она в таком месте, откуда она не может с нами связаться. Как будто она в коме. — Если она не умерла, значит все еще есть надежда. Я посмотрю, что смогу найти. Вы делайте тоже самое. Если услышите что-нибудь, пожалуйста, дайте мне знать. — Хорошо, — говорит Джейса, ее голос начинает ломаться. — Мы… мне жаль, Лана. Мы не можем больше говорить прямо сейчас. — Голо потухает. Вири не умерла. Она не может умереть. Это невозможно. Лана выуживает из кармана маленький голопортрет ее и Вири и смотрит на него. По крайней мере… я сказала ей, что люблю ее, прежде чем… стоп. Она. Не. Умерла. Имперский офицер очень осторожно подходит к Лане. — Министр Бенико, кто-то из имперской службы новостей связался с нами. Они хотят знать, о чем сообщать. — Скажите им, что была крупная атака, но детали все еще не ясны. Если у кого-то в экспедиции был близкий человек, попросите их связаться с нами в частном порядке. Весь остаток дня, и на следующий день, и дальше Лана продолжает повторять про себя эти три слова: Вири не умерла. Это становится утешением Ланы, ее молитвой, объединяющим призывом. * — Вири. — Лана закрывает глаза и начинает медитацию. Она фокусируется на Вири, пытается дотянуться до нее, максимально использует свои способности, чтобы попытаться найти Гнева Империи. Если Вири не умерла, она уверена, что должен быть способ ее найти. И сегодня у нее получается. — Лана! — Вири стоит на другом конце длинной дороги, посреди холодного, сурового пейзажа. Он напоминает Лане Зиост и Орикон — ничего, только черные камни и сердитое небо. Лана чувствует ее Силу, знает, что это, без тени сомнения, Вири. — Вири! Где ты?! Вири грустно качает головой. — Черт, скажи мне, где ты! Ты невозможная хулиганка… помоги мне найти тебя. — Здесь холодно. Все в пепле. Я … не могу ясно думать, Лана. — Вири, попытайся. Пожалуйста. Ты помнишь последнее место, где ты была? Вири смотрит на нее и тяжело вздыхает. — Подожди. Я помню. Это… — С кем-то разговариваешь, Виридана? Тц. Мы должны прекратить это… — злобный мужской голос — Лана уверена, что узнает его — эхом отдается в ее голове, когда связь резко обрывается. * Три месяца спустя Небольшая подборка писем с соболезнованиями из мемориальной книги Вириданы Драгой, хранящейся в Имперском Архиве — Я работала с Вириданой Драгой, когда она была молодым учеником. Я была впечатлена ее зрелостью, духом, напористостью, силой и честностью. Я сожалею, что у меня не было больше возможностей с ней поработать. Это огромная потеря для Империи. — Лорд Завраша — Я встретила Гнева, когда она была аколитом с тренировочным мечом на Коррибане. Она рискнула своей головой, чтобы помешать моему сумасшедшему учителю убивать и препарировать животных. Она была рождена для величия, и она нашла его. Спи спокойно, Лорд Гнев. — Дарт Малора — Ты спасла мою жизнь на Макебе. Это была великая честь, работать с тобой и сражаться на твоей стороне. Я очень сожалею, что у меня не было шанса спасти твою жизнь взамен. — Лорд Ситарат — Ты все еще лучший Ситх, Дарт Виридана. И всегда будешь. — Лорд Ратари — Пески будут помнить тебя с нежностью. И я тоже. — Шарак Брив — Гнев Империи спасла меня и моих друзей в Академии на Зиосте. Она также спасла моего таунлинга Хермана. Кто-то пытался отобрать его от меня, и Гнев сказала им, что мой питомец пойдет со мной. Потом она приказала солдатам позволить всем взять своих питомцев, тоже. Вдали от Зиоста легче находиться с Херманом. Спасибо, Лорд Гнев. — Лу Джелрис — Ваша поддержка и спокойная сила на Хоте были неоценимы как для меня, так и для имперских войск. Я глубоко сожалею, узнав о вашей кончине. — Коммандер Юдрасс — Ваше мужество и решимость спасли мою жизнь, жизнь моих офицеров и экипажей перед лицом, казалось бы, невозможной ситуации. Ваша потеря — это потеря для всех нас. — Капитан Р. Орзик — Мой дорогой Гнев. Я знаю, другие не согласятся со мной, но я не думаю, что ваша история здесь заканчивается. Вы восстанете победителем, даже если вам придется вернуться из могилы. Вы одержите победу, как и раньше. Я полностью намерен быть там, чтобы поздравить вас, когда вы это сделаете. — Дарт Вовран * Лана Погода в Каас Сити, как обычно, ужасная, и Лана дрожит от сырого воздуха, стоя вместе с остальными почетными гостями на поминальной службе по Гневу Империи, Дарту Нокс и Дарту Марру. Лана бы так не поступила. Она использовала все имеющиеся в ее распоряжении контакты. Каждую сеть. Каждый малоизвестный ресурс на каждом аванпосте Внешнего Кольца. Она перерыла каждый взломанный датабанк, какой только смогла. И хотя теперь кажется ясным, кто несет ответственность за уничтожение экспедиции Дарта Марра — их «таинственные нападавшие» показались и назвали себя Вечной Империей Закуула — никто не может установить, что случилось с Вириданой Драгой. И пока Лана знает, Вири не умерла, никто другой не склонен с ней согласиться. Она не смогла помешать Империи объявить Вири убитой в бою. За последние несколько месяцев погибло такое количество ситхов, что устраивать официальные государственные похороны для троих почти абсурдно, но все признают, что это трио заслуживает этого. По крайней мере, это дает всем момент единства в разгар кровавой междоусобицы. Империя сейчас ведет войну на трех фронтах: Республика, Вечная Империя и некоторые из оставшихся членов Темного Совета, которые борются между собой за власть и втягивают свои собственные войска в свои личные вендетты. Темный Совет разорван в клочья, и без лидера судьба Империи сомнительна. Однако, по крайней мере, все они могут согласиться с тем, что Гнева и двух Темных Советников очень не хватает. Лана одета в свою самую официальную одежду Ситхов: черную с красным. У нее на шее синий шарф, и ей все равно, что он совершенно не подходит к остальной одежде. И в сложившихся обстоятельствах никто не посмеет ей что-нибудь сказать по этому поводу. Как вторая половина Вириданы Драгой — теперь нет никакого смысла это скрывать — на эту мемориальную церемонию она наденет все, что ей заблагорассудится. Так пусть это будет шарф Вири. Лейтенант Пирс стоит рядом с Ланой, в своей обычной официальной форме офицера. Талос и Андроникос представляют Дарт Нокс. Талос смотрит перед собой, его глаза затуманены и грустны. Андроникос, наоборот, уставился в землю. Имперские чиновники проходят вдоль строя и пожимают руки семьям погибших Ситхов, имперским офицерам и солдатам. Они вручают им кроваво-красные кристаллы на память о своих близких. Когда офицер кивает, несколько молодых человек из местной Промежуточной Академии Ситхов начинают поднимать простынь и оголяют несколько новых записей на Мемориальной доске Великих Ситхов. Имена Вири, Нокс и Марра выгравированы на особом месте на доске. Дарт Виридана Гнев Империи Виридана Реварре Драгой 32 года Дарт Нокс Лорд Темного Совета Сувия Каллиг 25 лет Дарт Марр Лорд Темного Совета 65 лет Буквы на Мемориальной доске суровы и холодны, и Лана не может перестать смотреть на надпись о Вири. Это ее кенотаф; все уже потеряли надежду найти ее тело. Флоты Марра и Нокс, видимо, превратились в звездную пыль. Лана стоит рядом с Пирсом и бесстрастно слушает речи из банальностей. Она остро ощущает, как камеры Голонета кружат рядом с ней, вещание этой церемонии ведется по всей Империи, как и на других планетах, вовлеченных в конфликт, а также на территории Хаттов. Пока чиновники гудят дальше, Лана изучает собравшуюся на площади аудиторию. Она видит целые классы из местных школ и Академий Ситхов, обычных граждан и солдат. Ее внимание привлекает невысокая женщина Ситх впереди толпы, которая одета в черную длинную мантию с капюшоном. Когда Лана пристально смотрит на нее, Ситх показывает свое лицо. Джейса. Лана кивает ей, и Джейса отвечает ей тем же, а потом снова скрывает свое лицо. Когда все речи были произнесены, Пирс вместе с Ланой выдыхают и отворачиваются от камер. Лана сканирует толпу в поисках Джейсы, но она уже исчезла. — Почему Вири не выбрала себе другое имя? — спрашивает Пирс. — Я все время задавался этим вопросом. Многие другие Ситхи выбрали себе причудливые имена, но она просто осталась Вириданой. Но для других она также была … Дарт Драгой, Лорд Драгой, Лорд Гнев. А для нас оставалась просто Вири. Она никогда не церемонилась. Никогда не настаивала, чтобы мы называли ее как то официально. — Я не думаю, что имя было так важно, как намерение, — говорит Лана. — Она хотела сохранить свою суть. И она — она это делает. — Ты думаешь, она все еще жива, — говорит Пирс. — Я это знаю. — Если хоть что-нибудь найдешь, дай мне знать. Я и сам думаю, что она все еще где-то там. Она чертовски хороший боец и чертовски хороший лидер. Она не должна потеряться. — Как только что-нибудь откопаю, сразу с тобой свяжусь. Удачи, Пирс. Пирс кивает и идет обратно в Цитадель. Его уже перевели на другую должность, он единственный из команды Вири, который нашел новое место в Империи. Талос из команды Нокс тоже вернулся обратно в Службу Рекламации. Теперь, когда Вири официально была объявлена мертвой, со всех сторон посыпались отклики. Некоторые выразили радость по поводу ее кончины, например Верховный Канцлер Сареш. Однако люди, которые уважают ее и делятся радостными воспоминаниями, намного перевешивают недоброжелателей. Кто-то в Зоопарке Коронет, кто помнит о Вири и ее матери, назвал крыланов в их честь. Появилось несколько статуй, мемориальных голозаписей. Даже в своем горе, Лана улыбается, когда узнает, что любимая пекарня Вири на Нар Шадда назвала в ее честь печенье. Датапад Ланы сигналит, и она заходит за угол, чтобы проверить сообщения. Их оказывается несколько, даже одно от неизвестного отправителя. Лана, мне жаль. — Т.Ш. Второе: Я уверена вы знаете, что »Виридана» означает «зеленый». Таким образом, я подумала, что было бы уместно посадить дерево в ее честь в моем саду на Корусанте. Я думаю, она была бы рада увидеть, как что–то растет и процветает от ее имени, даже если это в стране Джедаев. Да прибудет с тобой Сила, и пускай воспоминания о Вири будут приносить тебе успокоение. — Сатель Третье: Словами невозможно описать, как мне жаль, Лана. Даже с моей точки зрения, я мог видеть, что вы с Вири значили друг для друга. Возможно, Джедаям не позволено познать любовь, но я смог разглядеть ее в вас двоих. Вири была экстраординарной женщиной и другом, и я всегда буду помнить и восхищаться ее мужеством, решимостью и преданностью делу, которое она считала правильным. Я твердо верю, что лучший способ почтить ее наследие — это продолжить построение альянса и искать точки соприкосновения, и этот урок я преподам своим ученикам. Я посвятил фонтан для медитаций в моем центре Вири. Я помню, как сильно она любила воду, и я думаю, что она бы его оценила. Также я думаю, что она бы попыталась прыгнуть в него и плавать там, смеясь все время. Если ты когда-нибудь будешь на Нар Шадда, приглашаю навестить нас, разделить кружечку чая и повспоминать ее. Да послужит Сила тебе. — Сомминик Тиммнс И еще одно: Полагаю, теперь это официально. Так трудно поверить. Я упаковала все в ее доме на Нар Шадда. Я подумала, что смогла бы там остаться, но без Вири я не считаю, что это правильно. Мы все решили, что безопаснее оставаться в пространстве Хаттов, подальше от каких-нибудь Ситхов, решивших устроить вендетту. Ашара и Ксалек тоже здесь, по тем же причинам. Я уверена, ты понимаешь. Я думаю, Вири тоже бы поняла. Но меня убивает то, что я не могу быть на ее мемориальной службе. Я знаю, Вири хотела бы, чтобы я оставалась в безопасности и не беспокоилась об этом, но все же я хочу сказать тебе об этом. Джейса, Трик и Брунмарк уже исчезли. Но они все глубоко оплакивали Вири и они любят ее. Джейса даже заболела от горя, хотя и не хотела этого признавать. Когда я встретила Вири на Коррибане, я никак не могла представить, что эта молодая, яростная женщина со странным макияжем станет моим самым близким другом и приемной сестрой. Она всегда слушала меня и пыталась смотреть с моей точки зрения. Даже в самом конце она думала обо всех нас, и это то, что я обязательно запомню. Будь здорова, Лана. Вири очень сильно тебя любила. Мне очень жаль, что у вас так и не появилось шанса на счастье, в конце концов. Я думаю, это было бы прекрасно. — Ветт Она не умерла. Я не почувствовала ее смерть. Лана бесконечно повторяет это про себя, пока идет к такси. Благодаря этому она держится. Вири До того, как ее заморозили, Вири думала, что карбонитовая гибернация — длинный милосердный сон. Теперь она знает лучше. Для нее это почти бесконечный ночной кошмар. Сегодня Вири бежит сквозь темную версию Макеба, пытаясь удержать баланс, пока земля рушится под ее ногами. Впереди вырисовываются причудливые бело-голубые коттеджи. Когда-нибудь, в другой реальности, она хотела бы жить на Макебе в одном из таких домиков. Она поворачивается к ним в надежде, что они позволят ей отдохнуть. Она осторожно переступает порог ближайшего дома. На этот раз на полу нет никаких трупов. Она чувствует кого-то наверху, поэтому взбегает по лестнице. Лана Бенико сидит на полу, медитируя. Очень часто такие видения заканчивались плохо. Она знает, что это сон, но это не мешает всему этому быть реальным. Это единственная реальность, которая у нее есть сейчас. Иногда, когда она дотягивается до своих друзей и семьи, их лица исчезают. Иногда они умирают прямо перед ней. Иногда они говорят, как они всегда ненавидели ее и рады, что она умерла. Иногда один из ее старых врагов, которых она уничтожила уже очень давно, восстает убить их всех. Призраки Дарта Бараса, Номена Карра, Ревана, Дарта Малгуса и многих других… они все преследуют ее. Это все в порядке вещей. Бывший Император — Вишейт, или Валкорион — поселился в ее сознании. У него бесконечное множество способов навредить ей, и он использует их все. Она знает, что он делает — он пытается сломать ее. Он хочет, чтобы она была податливой и сговорчивой, он хочет, чтобы она думала, что он каким-то образом превратился из злобного пожирателя миров в доброго дедушку. Он хочет довести ее до безумия или полной уязвимости. Она это хорошо знает. Чем более доброжелательным кажется Валкорион, тем больше она отталкивает его. Однако… время от времени Валкорион, кажется, уходит в другое место. Занят ли он тем, что мучает кого-то другого, он спит, ему скучно, или он просто проявляет к ней немного милосердия, она не знает. Сейчас он уверена, что он в спячке, так что она тянется к Лане и касается ее плеча. — Пожалуйста, помоги мне. Лана берет ее к себе на руки и прижимает, как Вири делала с ней на Явине. Она обнимает Лану до тех пор, пока не затряслась земля, и не появился зловещий смех Валкориона, кидая ее в очередной кошмар. Она падает в самое ядро Макеба, чувствуя, как горит ее кожа от радиоактивного излучения ядра планеты, и все, что она может — это кричать. * Лана Есть два способа попасть в апартаменты Вири в Каас Сити: пройти семь биометрических сканеров или ввести семь кодов с различным шифрованием. Внешние и внутренние двери укреплены несколькими метрами кортозиса и дюрастали, между ними проходит сеть смертоносных лазеров. Гнев Империи не часто оставалась на Дромунд Каасе, предпочитая Нар Шадда, но когда она была в городе, она заботилась о своей безопасности. Когда Лана вводит последнюю партию кодов, она посылает молчаливое «спасибо» Ветт, где бы она ни была, за то, что предоставила их. Имперский офицер стоит позади Ланы, он кивает только раз, когда последняя дверь открывается. — Министр Бенико, как самый близкий человек погибшего, эти личные вещи теперь ваша собственность. — Благодарю, — ошеломленно говорит Лана. Сразу за офицером стоит наготове команда транспортных дроидов. — Дайте мне пройтись здесь. В это время проверьте кухню, избавьтесь от еды, если там что-то есть еще, аккуратно упакуйте. Лана никогда не была у Вири дома до этого. У них не появилось возможности встретиться в Каас Сити, так как почти сразу же за разрушением Зиоста началась экспедиция Дарта Марра в Дикий Космос. Но эта квартира была последней остановкой Вири, перед ее исчезновением. У Ланы встает комок в горле, когда она проходит через каждую комнату. Тут очень тепло, странно и очень в стиле Вири. Тут есть тренировочная комната с потрепанными манекенами. В ней повсюду следы от ударов световым мечом, Лана улыбается, всего на секунду, когда представляет, как Вири кружит здесь. Еще есть комната, наполненная артефактами Раката и Восс. Кристаллы. Голокроны, которые парят над своими пьедесталами. Много синего и золотого, любимая цветовая гамма Вири. Вот гостиная с большой библиотекой. Лана скачивает каждую книгу из этой библиотеки на запасной датапад, чтобы потом у Вири был к ним доступ. Спальню Вири исследовать труднее всего, но Лана улыбается, когда видит шкаф, наполненный одеждой, обувью и аксессуарами. Наполовину использованные палетки для макияжа все еще лежат на туалетном столике. Несколько голографических портретов весело мерцают на ее комоде, и Лана внимательно просматривает каждый. На некоторых из них представлены родители Вири. Есть изображения маленькой Вири, обнимающей слина, джаггалора и других больших животных, о которых она, скорее всего, заботилась в Зоопарке Коронет. На другой голограмме изображена пожилая женщина, которая должно быть ее бабушка, она держит на руках малышку Вири. Вот подросток Вири в форме средней школы рядом с несколькими девочками и мальчиками. Вири и Ветт, вместе смеющиеся. Вири с остальной своей командой. Лана замечает, что здесь нет никаких ее изображений, и это ранит ее сильнее, чем она ожидала. Она не думает, что может винить Вири за это, учитывая, какой была у них ситуация, возможно, она не хотела никаких напоминаний. Лана аккуратно выключает каждый голо-портрет и складывает в коробку, смотря, как лицо Вири исчезает снова и снова. Лана неторопливо подходит к кровати Вири и замечает еще один голографический портрет на прикроватном столике. У нее перехватывает дыхание, и слезы наворачиваются на глаза, когда она понимает, что это фото их с Вири на Явине, где они наблюдают за фейерверками. Рядом лежит высушенный цветок с Риши. У нее была моя фотография. Ее не было на комоде, потому что она была тут. Ближе к ней. О, Вири. Она медленно поднимает голо, выключает его и кладет в свой карман. Кровать Вири все еще хранит слабый аромат сандалового дерева. Лана надолго опускает голову на простыни, впитывая его, потом поднимает одну из подушек, чтобы забрать с собой. — Министр Бенико, есть вопрос по поводу этого сектора. Не могли бы вы подойти и взглянуть? — Дроид стоит в дверях. Лана следует за ним в комнату, которая очевидно является садом. Без воды и ухода все растения погибли. — Выбросьте мертвые растения и любые другие органические вещества, которые найдете, — мрачно говорит Лана, расхаживая по комнате. Дроиды эффективно выполняют свою работу, и когда квартира Вири наконец полностью очищена и вещи упакованы, Лана уходит последней. Она долго стоит в дверях, глядя на пустое пространство, прежде чем выключает свет. У нее в руках коробка голо-портретов, она серьезно настроена отдать ее Вири, если… нет, когда – они снова встретятся. — Запрос: Мы уже уходим, Хозяйка? — Не так быстро, HK, — говорит Лана. — Дай мне минуту. — В Империи заканчиваются Ситхи, и в интересах сохранения ее жизни, ей был предоставлен высокоинтеллектуальный дроид, HK-55, для защиты. — Сделай одолжение и подожди здесь. Мне нужно кое-что сделать. Прикрой меня и присмотри за выходами. — Как пожелаете, — говорит HK-55, поднимая свою винтовку и нацеливая свои сенсоры на двери. Лана идет обратно в спальню Вири и смотрит на голые стены. Тут больше нет ее, Лана совсем не чувствует Вири здесь. И все же, Лана заставляет себя закрыть глаза и тихо поговорить с ней, пытается дотянуться до нее сквозь боль их связи. — Я не знаю, где ты, но я уверена, что ты где-то там, — начинает Лана, говоря на Ситхском. — Эта галактика недостаточно велика, чтобы удержать меня от тебя. У кого бы ты ни была, где бы ты сейчас ни пряталась, я найду тебя. Я обещаю это, Вири. Я люблю тебя. Когда она снова открывает глаза, ее внимание привлекает неясная фигура на окне. Это отпечаток руки, старый, кто-то приложил руку к стеклу. Несомненно, это отпечаток Вири, судя по размеру. Лана снимает свою перчатку и кладет свою руку поверх. — Будь сильной, любовь моя. Я уже в пути. — Лана прерывисто вздыхает и выходит из апартаментов. — Запрос: Сейчас мы уходим? — Да, НК. Нам тут больше нечего делать. — Тихо говорит Лана. Ее личная квартира уже продана, а вещи находятся на складе. Те, немногие вещи, которые она берет с собой, уже загружены в ее шаттл. Когда шаттл поднимается с посадочной площадки Вири, Лана смотрит на горизонт Каас Сити в последний раз. Когда она будет в парсеках от Дромунд Кааса, в Цитадель придет письмо, объявляющее об отставке Министра Бенико. И ни у кого не будет возможности найти ее и попытаться переубедить. Есть ощущение завершенности, но масштаб ее ухода тяжело давит на нее. Однако Вири находится где-то в галактике и ждет, когда ее найдут. Вири может спасти галактику, и если Лана будет честна с собой, Вири может спасти ее. И Лана готова оставить все позади, чтобы это стало правдой.