Из 107

— Эмиль? — неуверенно подал голос Дима, чувствуя, что рука сжала ладонь сильнее. — А? — тут же отозвался младший и поднял наконец взгляд, отпуская чужую ладонь. Парни отошли друг от друга в неловкой тишине, пытаясь осознать то, что сейчас произошло. Дима, сопровождаемый звуком прилипающих ног к ламинату, направился в комнату. Он вновь обратил внимание на отражение в зеркале, но знакомого там не увидел. Кухня, освещённая яркими лучами солнца, одиноко смотрела вслед уходящему парню. Наклейки на боковой части старого шкафа были лишь на высоте метра, дальше, по видимому, ребенок не дотягивался. Дверь в ванную вдруг приоткрылась, в лицо ударил прохладный ветерок, а после с ручки двери в «тёщину комнату» кто-то забрал полотенце, которое старший заметил только сейчас. Дверь, вновь чуть скрипнув, закрылась. Старший прошёл вперёд, свернув в гостиную. Было несколько непривычно видеть то, что вещи сами слетают с мест, но стоило привыкать, если он планировал тут жить. Вздохнув, Дима направился к окну. Шторы, со скрипом крючков о гардину, распахнулись, и свет резко хлынул в комнату. Под яркими лучами солнца стала видна вся витающая в воздухе пыль и некоторые, скрытые от испуганного взора с утра, вещи. Так, например, на стенке стояли фото. В белоснежной рамочке, за уже расстаявшим свечами были чужие лица на фотографиях. Их было всего пять, а низ бумаги был затянут белой пеленой. Из ванной раздался звук воды, от котрого Дима вздрогнул, но как только взор его упал на фото Эмиля, успокоился. Парень неуверенно протянул руку к рамке, ударяя ее о стеклянную вазочку со свечой. За спиной послышались шаги. — Эми, ты звал? — раздался голос за спиной, медленно переходящий в шелест простыней на кровати и леденящий ветер. Дрожа от подступающей истерики, ведь на одну квартиру призраков и так достаточно, Дима обернулся. Позади сидела прекрасная девушка, равнодушным взором зелёных глаз прожигая дыру в нем. Грудастая, с талией, о которой только и мечтают все девушки, и смешными веснушками. Ростом она высока не была, напротив, даже ниже Эмиля. На вид тоже лет 17, а может и младше. Ее фигура с самого начала была четкой, имела какие-то границы, и если бы не пустой взгляд, то и вовсе было бы от живого человека не отличить. Заметив в руках фото, она тут же поникла, а улыбка, и без того вялая, напрочь сошла с губ. — А… — несколько обиженно отозвалась она, понимая, что парень случайно «призвал» ее. — А… А… ты кто? — отойдя от шока, спросил Дима, пытаясь скрыться от пустого, мертвого взгляда. — Аля, — пожала она плечами, и старший тут же вспомнил о ее фото. Обернувшись на полку с рамками, он заметил, что белая дымка пропала, а картинка двигалась. Она была как зеркало, отражало то, что делала Аля, но немного не так. Взгляд был живой, радостный и задорный, улыбка до самых ушей, и серенький котёнок возле. Свеча в вазочке рядом с ее фото горела, полностью восстановившись. Во весь рост, стройная и белоснежная, она раскачивала свое пламя по часовой стрелке. — Ты одна из погибших здесь? — не поворачивая головы спросил Дима, наблюдая за ее реакцией через фото. Она лишь кивнула. Вдруг за спиной раздался скрип двери. Эмиль вышел из ванной, сразу бросая взгляд на Диму, который, словно загнанный в угол зверёк, не решался посмотреть в сторону призрака. — Вы уже познакомились? — спросил парень, пролетая за спиной старшего и падая на постель. Несмотря на то, что он был призраком, мокрые следы от его волос остались на одеяле. Дима обернулся. Аля все так же печально смотрела сквозь стену; Эмиль, раскрасневшийся от горячего душа, лежал на простыне. В комнате стало ещё холоднее: шторы взволнованно колыхались на ветру, за окном словно бы пропало солнце. Стало темно, как ночью, но свет все ещё поступал в комнату. Вдруг послышался звонок. Дима, вспомнив о телефоне, быстрыми шагами удалился в кухню. Проходя мимо шкафа, и невольно бросая туда свой взор, он заметил ещё парочку приведений. — Блять! — отпрыгнув в сторону и схватившись за сердце, крикнул Дима. — Сука! — хором крикнули парни сидящие за столом. Один из них и на парня особо не проходил, скорее мужчина, отец двоих детей или же церковный служитель. С бородой, добрым, но непривычным взглядом. Дима вышел из-за стены, еле сдерживая истеричный смех. Полупрозрачные фигуры и сами немного испугавшись, смотрели на парня. Каждый из них чем-то выделялся, был с какой-то изюминкой, присущей только им. На диване расположился один. С бородой, глазами без радужки, просто полностью залитыми чернотой. Они были бездонными, но что-то давало уверенность в том, что взгляд не был злым. Второй был полнее всех, и сидел спиной к холодильнику. Кудрявый, за обе щеки улетающий бутерброды с икрой, он смотрел на Диму насмешливым взглядом. На его щеке, начало свое взяв от сонной артерии, виднелась царапина. Да что там царапина, настоящий шов, зашитый в ручную нитями мулине. Запекшаяся кровь на нем, казалось, не отмывалась никогда, а нити со временем сгнили. Третий, самый худой и, как бы сказала бабушка «не кормленный» из всех быстро перевел свое внимание на телефон. Волосы стояли странной башней вверх, эту прическу Дима никогда не понимал. Многие из его окружения ходили с такими, но красоты или особенности им это не придавало. Этому же парнишке, напротив, она шла. Он был высокий, стройный, с острыми чертами лица, а вот взгляд был завистливым. — Так… — начал было Дима, оглядывая всех, но его тут же прервал телефон. — Матери ответит, волнуется же, — по-отцовски добродушно сказал черноглазый, подавая телефон. И вправду, звонила ему мама. Проведя пальцем по экрану, Дима отошёл к входной двери. Мама говорила обеспокоенно, даже немного ругала Диму за то, что совсем не звонит ей. Пригрозила что заберёт домой, чтобы «совесть имел хоть немного», но вскоре успокоилась. Слушая маму в пол уха, Дима все ещё пристально наблюдал за полупрозрачной девушкой, которая согнав Эмиля с постели, заправляла кровать. — Дима! — вдруг послышался в трубке раздраженный крик мамы. Кажется, женщина была недовольна тем, что её не слушали. — Слушаю я, мам, слушаю, — с тихим вздохом произнёс Масленников, всё еще не отрывая взнляд от девушки. — Я три раза спросила: ты сегодня выходил в город? Слушает он меня. Отвлеклись от своего телефона и поговори со мной! — потребовала женщина, и Дима, хихикнув, все же рассказал о том что проснулся поздно. Конечно же рассказывать суеверной маме о том, что у него в квартире пять призраков сидит, он и не думал. Вдруг за спиной послышались шаги. Это было за дверью, которая здесь, кажется, из картона сделана. Потом стук в его дверь. Такой глухой, но уверенный, он заставил Алю испугаться, и слившись с лучами солнца, снова пропасть. — Мам, тут кто-то пришел, я перезвоню.