"Эдем"

*** Энтони не стал включать прикроватную лампу — зажег свечу. Ему всегда легче думалось при свечах. Отчасти поэтому он выбрал церковные витражи для своего диплома. Вдохновение в церкви его не покидало. Да, немодно, ну и что. В церкви и люди становятся добрее, он давно это заметил. Лег на кровать, раскинул руки в стороны, и задумался. Ази уже разбивали сердце — как такое возможно? Более заботливого, порядочного и красивого человека он не встречал. Кто же смог так поступить с его ангелом-спасителем? И грустно улыбнулся сам себе — наверняка, узнали, что Ази гей, и высмеяли. Или, еще хуже — избили… Хотя, в Сохо, вряд ли. Здесь, наоборот, что-то вроде убежища для таких парней… Запутавшись, Тони повернулся на бок, и уставился на яркое пламя. Единственное, что он знал — он не хочет огорчать Азирафеля. Они что-нибудь придумают. Незаметно он задремал. Вечер внизу закончился относительно мирно. Без драк и разбитой посуды — уже хорошо. Ази поднялся к себе, тихо открыл дверь, и увидел спящего Тони. Осторожно присел рядом с ним, и улыбнулся — парень выглядел таким спокойным и невинным, доверчивым. Блондин невесомо пропустил сквозь пальцы рыжие волосы, любуясь. Тони открыл глаза, и улыбнулся: — Ази. — Взял его руку, и прижал к своей щеке. — Устал? Азирафель отрицательно покачал головой, наклонился, переворачивая Энтони на спину, и поцеловал его. Мягко, вдумчиво. Тони обнял его за шею, притягивая к себе. Блондин оторвался от сладких губ, и прошептал: — Чего ты хочешь? Тони влюбленно смотрел на него. Пожал плечами: — Не знаю, Ази. Я же никогда с парнями не был. Покажи мне любовь. Ази улыбнулся обещающей улыбкой, поднялся, и начал медленно раздеваться, не отрывая глаз от парня. Снял жилет, рубашку, скинул с плеч стильные подтяжки, медленно расстегнул брюки. И вышагнул из них. Тони, завороженно смотревший этот стриптиз, тяжело сглотнул — у него уже стало тесно в штанах. Блондин, встав коленом на кровать, легко подтянул Тони к себе. Глядя в медовые глаза, попросил: — Сними свитер. Тони мгновенно выполнил просьбу. Азирафель оглаживал тонкие лодыжки, зарываясь пальцами под брючины. Зацепил носки, снял. И продолжил ласкать ступни. Энтони зашипел: — Щекотно, Ази. Тот кивнул, поднялся выше, расстегнул узкие джинсы, и стянул их одним движением, вывернув. Улыбнулся: — О, я смотрю, тебе нравится. — И сжал член Тони сквозь белье. У парня резко перехватило дыхание. — Господи, Ази… Но Ази только довольно ухмыльнулся. Забрался под футболку, снял ее, и прильнул губами к розовым соскам. Тони выгнуло — его никогда так не ласкали. Прижал к груди кудрявую голову: — Еще, еще. — Обязательно. — Ази подул на влажные соски. — Я еще покажу тебе небо в алмазах, Тони. Доверься мне. Навис над ним, поцеловал — тяжело, напористо. Посмотрел ему в глаза: — Не волнуйся, сегодня нам презервативы не понадобятся. Снял последнее — трусы, и облизал розовую головку. Тони тряхнуло, он поверить не мог… А блондин решительно взял в рот член, и начал сосать сильно, глубоко. Он прижимал бедра Тони к кровати, втягивал щеки, и мурчал, как большой кот. Надолго Тони не хватило, он кончил с протяжным стоном, прямо в это теплое-влажное-прекрасное… Обессиленный, он лежал на спине, и был счастлив. Ази, сняв майку и трусы, устроился сбоку, и взял руку Тони. — Тони, посмотри на меня. — Тот повернул голову. — Помоги мне, давай. И положил ладонь парня на свой член. Энтони заинтересованно смотрел — член у Ази был что надо — толстый, аккуратный, в окружении светлых волос. Тони ласково сжал ствол, чувствуя биение крови. — Сильнее, не бойся, сожми сильнее. Кроули кивнул, сжал крепче, и задвигал рукой. Ази накрыл его ладонь своей, и задвигался резче. Перекинув ногу через Тони, сел ему на бедра. — Быстрее… Угол был неудобный, и Тони отпустил член, обхватил руками сильные бедра, сжал, поднял взгляд, и сказал: — Кончай на меня, давай. Азирафель застонал, приподнялся на коленях, и кончил Тони на грудь. Обессиленный, упал рядом с ним, и простонал: — Тони… Вслепую нашарил полотенце, протянул парню. — Вытрись, хороший. У меня сил нет. Энтони послушно начал вытирать себя, и вдруг, хитро улыбнувшись, позвал: — Ази, смотри. И, глядя в серые глаза, подхватил с груди пальцем каплю спермы, и засунул себе в рот. У Ази перехватило дыхание: — Господи, Тони… ты и святого соблазнишь. Притянул парня к себе, и голодно — как будто и не кончил только что — поцеловал. Кроули довольно разлегся на блондине, и нежно оглаживал его плечи. Переплел пальцы с его, поцеловал. — Ази, так здорово. Азирафель тихонько рассмеялся: — Рад, что тебе понравилось. Подхватил Тони, и уложил рядом с собой, глаза в глаза. — Не жалеешь? Рыжий решительно помотал головой: — Нет. — И, вспомнив, добавил: — Я не разобью тебе сердце, Ази. Тот удивленно поднял брови: — Спасибо, конечно. Что это ты вдруг? — Гейб сказал, чтобы я не трогал тебя, если не люблю. А я люблю! Ази помрачнел: — Что еще тебе сказал Гейб? Тони нахмурил брови: — Что тебе уже разбивали сердце. Ази, кто посмел обидеть тебя? Что это за люди такие? Без сердца, без души, что ли? Азирафель замолчал. Тони терпеливо ждал, не сводя с него глаз. — Ладно, слушай. — Вздохнул, и продолжил. — После школы я поступил на священника — мне хотелось помогать людям, понимаешь. Время такое тяжелое… Был лучшим студентом. Год проучился. А потом — вот глупец! — поспорил с преподавателем о том, что богу угодна любая любовь. Неважно, между кем. Что влюбленные люди прекрасны, они счастливее, добрее к другим… Меня отчислили тем же вечером — церковь тверда в своем неприятии гомосексуализма. Я был опустошен, моя вера грозила вот-вот рухнуть. Вернулся домой — потерявший ориентир, один… Мама еще была жива, не дала мне раскиснуть окончательно, приставила в свой паб работать. А тут, сам знаешь, рефлексовать некогда. И вот, Гавриил заявил, что идет вербоваться в армию. И, как-то незаметно, я пошел с ним. Нас взяли, конечно — он спортсмен, я тоже не наркоман какой-нибудь. Мы прослужили два года, и тут Фолкленды. Помолчал, сглотнул, и, глядя Тони в глаза, продолжил: — У меня там парень был, Эрик. Мы скрывались, конечно. Встречи украдкой… Но Гейб всё понял, он вообще многое замечает, и помалкивает. Когда нас забросили на остров, взвод Эрика был одним из первых. Кто ж знал, что аргентинцы заминируют всё побережье… 1 Тони, не замечая своих слез, сжал руку Азирафеля. А тот продолжал: — Я видел, как он подорвался. Рванул к нему, но Гейб сшиб меня, и закрыл собой. Тогда-то его и ранило. И я тащил его к вертолетам, глотая слезы, и проклинал себя. Пока шёл, не видел ничего, а около вертушки и сам свалился — меня тоже подстрелили, я и не почувствовал… В госпитале, пока лечились, война, слава богу, кончилась. Нам дали по медали, немного денег, и комиссовали. Перевел дух, горько улыбнулся: — Мама умерла, мы толком и не повидались — она сильно болела, оказывается. И мы с Гейбом взялись за паб. Я иногда уходил — снимал себе парня. Но потом перестал — после этих встреч, с их фальшивыми улыбками и равнодушными глазами — ненавидел себя. И решил, что лучше останусь один — живут же люди, в конце концов! Зато в зеркало на себя смотреть будет не противно… Тони всхлипывал. Обнял Азирафеля, горячо зашептал: — Прости меня, Ази, родной мой. Зачем я только спросил. Блондин крепко обнял Тони: — И ты уедешь ведь, Тони. У тебя учеба, это нужное дело. У тебя талант — не смей его игнорировать. Не становись, как я — потерянным. Свети, как сейчас. Думаю, я понимаю, почему меня к тебе так сильно потянуло — ты горишь, Тони. Светишься. Тебя еще не погасили… Энтони, взяв лицо Азирафеля в ладони, твердо сказал: — Я закончу университет, Ази, и вернусь к тебе. Сейчас ноябрь, в мае у меня диплом. Я вернусь, верь мне. Я люблю тебя. Ази поцеловал одну ладонь любимого, другую. — Я так хочу верить, хороший мой. *** Азирафель резко проснулся — на него явно кто-то смотрел. Открыл глаза, и облегченно выдохнул: — Тони. Ты чего не спишь? Кроули сидел на кровати по-турецки, и задумчиво его рассматривал. — Смотрю на тебя, Ази. Ночью же ни фига не рассмотрел. — Лукаво улыбнулся. — Некогда было. Провел ладонью по обнаженному бедру, покрытому светлыми волосками, огладил пальцами шрам на боку. — Ты такой красивый, Ази, добрый, сильный. Хочу получше тебя рассмотреть, чтобы вспоминать в Эдинбурге. Ази вздохнул, и откинул одеяло. — Смотри. И Энтони смотрел, затаив дыхание — широкие плечи, сильные руки, крепкие бедра… На груди густо курчавились светлые волосы, спускаясь вниз, к красивому, уже наполовину вставшему, члену, обнимали его, и спускались дальше, вниз. Тони тяжело сглотнул. Восхищенно, и даже немного испуганно, посмотрел Ази в глаза: — Ты похож на античного полубога, Азирафель. Настоящий Ахилл. Ази смущенно улыбнулся. Но, было видно, что он польщен таким откровенным восхищением. Протянул руку, позвал: — Иди ко мне. Усадил Тони себе на бедра, попросил: — Давай, как вчера? Мне чуть крышу не снесло. Тони кивнул, и двинулся — раз, другой. У него уже тоже стояло, и от сладких ощущений туманился мозг. Ази крепче прижал его бедра, и тоже задвигался. Тони оперся одной рукой на крепкую грудь, другой вцепился в простыню, и его понесло — он двигался резко, всё сильнее вжимаясь в любимое тело. Разрядка пришла быстро — и прекрасно, и мучительно-блаженно. Тони хватило сил сползти с Ази, и лечь рядом — сердце билось, как бешеное. Ази вдруг навалился на него сверху, страстно целуя: — Тони… ты прекрасен… так сильно люблю… Спустившись ниже, стал вылизывать Тони, как кот. Раздвинул его бедра, и захватил в рот яйца, жарко облизывая. У Тони в глазах потемнело от наслаждения, и его член опять дернулся. Ази, заметив это, немедленно принялся облизывать и его. Закинул себе на плечи одну ногу Энтони, и принялся сосать уже всерьез. Кроули безотчетно толкался блондину в рот. А тот позволял ему, и брал так глубоко, как мог. Кончив, Тони только и смог прошептать: — Ази, господи боже… И вцепился в кудрявые волосы — голова Ази лежала на его бедре. Немного придя в себя, блондин, поцеловав бедро Тони, встал за полотенцем. Бережно его вытер, и прилег рядом, обняв. Тони уткнулся ему в шею. — Мне будет очень сильно тебя не хватать, Ази. — Не думай пока об этом, Тони. У нас еще есть немного времени. — Поцеловал в макушку. — И мы его не упустим, правда? — Угу. *** Утром Гейб, помедлив перед дверью брата, просто постучал, и позвал: — Ази, пора вставать. Дверь внезапно открылась, и Ази, в брюках и майке, сказал: — Мы не спим, Гейб. Вышел в коридор, прикрыл дверь, и обнял брата. — Спасибо тебе, за всё. Гавриил обнял Ази в ответ, и настороженно спросил: — Ты в порядке? — Мы в порядке. — Азирафель улыбнулся. — С завтрашнего дня я буду ездить с Тони в Вестминстерское, помнишь? Гейб кивнул. Вздохнул, и сказал: — Будьте осторожны. Смотри в оба, Ази. Дес по любому затаил зло — ты отобрал у него игрушку, да не один раз. Трость всегда бери с собой. Ази кивнул, и вернулся в комнату. *** 1 — Исторический факт. Минные заграждения той войны до сих пор полностью не разминированы. Они огорожены. И на их территории восстановилась популяция пингвинов — их веса недостаточно для срабатывания мин. Поэтому эти минные поля — рай для них.