Alexisverse. Несовместимость циклов

Не успел Финн привыкнуть к изменившемуся ритму жизни, как ему пришлось перепривыкать снова — теперь уже к жизни без Алестры совсем. Впрочем, на обитателей лагеря навалилось немало дел, так что молодому инженеру было некогда отвлекаться. На следующий день, в День поминовения, Леон, взяв с собой половину безопасников, а также Финна и Михаэля в качестве водителей планетохода, отправился на церемонию поминовения. Молодой инженер изо всех сил старался больше ни в какие приключения не влезать и внимания никаких симпатичных молодых хамалек не привлекать — он сидел в планетоходе, наблюдая через нагрудные камеры «телохранителей» посла за церемонией — роскошный храм, меланхоличная музыка, читающие молитвы и кадящие благовониями жрецы, монумент, украшенный яркими цветами, накрытые столы, небольшая (наверное, хорошо, что небольшая…) толпа людей, в основном, кажется, состоятельных, прилично одетых, многие из которых держали в руках букеты красных цветов (красный — цвет траура в Джали?) и фотографии, наверное, погибших во время течки их близких, и солдаты, охранявшие высоких гостей, среди которых были и президент республики, и другие явно важные персоны, от толпы. Верховный жрец закончил читать поминальную молитву по всем погибшим в этот сезон течки, и служители храма принялись подносить высоким гостям по рюмке какого-то напитка — все выпили, и Леон тоже выпил — затем толпа потянулась к монументу, каждый кланялся, шептал молитвы, возлагал цветы к монументу — вскоре перед ним выросла целая красно-зелёная гора цветов — подходил к столам, брал одну из рюмок, выпивал и отходил обратно. Финн вдруг поймал себя на мысли, что ищет в толпе Алестру, но её там не было — потому ли, что у неё среди родственников в этот сезон никто не погиб?.. чёрт, да с чего он вообще взял, что она там должна была быть? Её не было на церемонии и не должно было быть. Вернувшись, сопровождавшие руководителя застали обитателей времянки за просмотром местных новостей, перечислявших важнейшие происшествия, случившиеся во время сезона течки — джалийские новости упоминали про беспорядки в нескольких городах, пожар в инопланетном посольстве и, внезапно, акт вандализма в отношении окусинского посольства (оскорбительные надписи сделаны на ограде посольства), дорнийские — про беспорядки тоже в нескольких городах, инцидент в Нане (утверждая, что виновниками резни были жители Наны, напавшие на дорнийских солдат), тоже про нападение на окусинское посольство (с бросанием камней и бутылок с зажигательной смесью в окна) и… тоже пожар — в здании космического агентства Дорна. Новости сообщали, что здание сильно пострадало во время пожара, очагов возгорания было несколько, и на месте пожара были обнаружены останки сотрудника космического агентства, который и совершил поджог, оставив предсмертную записку, что не верит в то, что его раса когда-либо сможет достигнуть космоса, и все усилия его коллег тщетны… коллеги поджигателя утверждали, что пожар в здании агентства может на несколько лет замедлить освоение космоса Дорном. Да уж, Алестра не преувеличивала, когда говорила, что её сопланетяне во время течки сходят с ума… К следующему дню, Дню прощения, Леон собирался подготовить видеообращение к местным жителям — он обсудил с президентом, нужно ли это делать, а после его возвращения в лагерь персонал должен был организовать запись его обращения, в котором он выражал сожаление, что прибытие инопланетян на Эарсию привело, независимо от их воли, к народным волнениям на планете, что посланники Облака совершенно не желали этого и надеются на то, что, несмотря ни на что, отношения цивилизаций будут дальше развиваться в мирном русле. (Жаль, в лагере не было Алестры, которая могла бы, как местная жительница, оценить текст обращения и сказать, как на него могут отреагировать хамальцы…) Наступил этот следующий день, снова были официальные мероприятия — уже без участия инопланетных послов — были богослужения в храмах, была объявлена амнистия, в том числе были выпущены на свободу арестованные окусинские журналисты, и объявлено о возобновлении вещания окусинского телевидения… однако несколько окусинцев оставались под арестом, и им грозили обвинение в подрывной деятельности и суд. В День прощения и в последующие несколько дней в лагерь неожиданно стало приходить множество писем — даже охранявшие лагерь солдаты этого не ожидали и на день задержали их доставку, чтобы вызвать сотрудников контрразведки для досмотра писем. Несколько писем были от людей, участвовавших в уличных беспорядках в столице и просивших у инопланетян прощения — кто короткими словами или почтовыми открытками (точнее, на Эарсии почтовые открытки имели вид сворачиваемых в свёрток вышитых кусков ткани), кто-то пространными, многословными, не всегда грамотными извинениями, которые учёные с интересом читали. Одно письмо было от человека, признававшегося в участии в поджоге посольства, и члены группы были в лёгком замешательстве, что им делать с этим признанием… но представители джалийских властей на запрос ответили, что они уже досмотрели это письмо, к его автору не будет применяться никаких репрессивных мер, но с ним, возможно, поговорят, чтобы узнать, кто ещё участвовал в поджоге, и кто был инициатором. Неожиданно пришла вышитая на ткани «открытка» от Алестры с вышитыми словами извинения. И пришло довольно длинное письмо от Нариссы, в котором она приносила извинения за доставленные Финну и членам группы неудобства (но ни словом не обмолвилась о своём безумном признании Финну — потому что следовала каким-то местным нормам вежливости, потому что не считала это достойным упоминания, или потому что знала, что её письма читают джалийские спецслужбы?) и за поведение своих соотечественников, устроивших беспорядки в джалийских городах и поджог столицы. Она писала, что ей, членам её семьи и её подругам было страшно во время беспорядков, они боялись, что беспорядки могут перерасти во что-то много худшее, до неё доходили слухи, что одна из её подруг — она не знает точно, кто именно, под влиянием течки поддалась панике сама, убедила себя, что её, беременную от инопланетянки, может растерзать толпа, и попыталась вызвать у себя выкидыш, но, к счастью, её удалось остановить её близким. Нарисса не без гордости писала про то, что полицейское спецподразделение её старшего брата Норапарана принимало участие в подавлении уличных беспорядков. Она писала, что её беременность протекает нормально, но она волнуется, каким будет будущее её ребёнка, если тот родится не мальчиком и не девочкой. В конце она расспрашивала Финна, каковы настроения в лагере, что члены группы думают о недавних беспорядках, чего они ждут от продолжения отношений Эарсии и Джали. — А хорошо, что она трахнулась не с тобой, — криво усмехнувшись, сказала Финну Ариум. — А то не смог бы спокойно спать, зная, что у неё ребёнок от тебя, ты бы с головой ушёл в эту… мамско-ребёночную тему, — Финн только вздохнул в ответ: Ариум была права. Честно говоря, он даже и не понимал, как другие члены группы могут НЕ беспокоиться о том, что где-то у них есть дети от джалийских девушек. Он даже попытался поговорить об этом с членами группы, у которых был секс с джалийками, — кто-то, включая руководителя группы, относился к этому философски: мол, это была их инициатива, это они выдвинули такое предложение, это они согласились на такие условия, так что пусть они сами с этим и справляются (некоторые, опять-таки включая Леона, впрочем, добавляли «но мы, конечно, будем следить за ситуацией») — а кто-то смущённо признавался, что, возможно, это была не такая уж и хорошая идея — делать детей этим джалийкам. Двое: Ярослав (даже испугавшийся вслух, не был ли у него секс именно с той девушкой, пытавшейся сделать себе аборт, — Финну пришлось успокаивать его, что, наверное, та девушка была беременна не от землянина) и, неожиданно, Данис — даже вслух предположили, не стоит ли им по примеру Финна вступить в переписку с матерями их детей — вопрос дошёл до ушей руководства группы, руководство не стало возражать. Так что своё ответное письмо Финн дополнил вопросом, не может ли Нарисса спросить свою подругу, у которой был секс с Ярославом, заинтересована ли она в общении с отцом своего ребёнка… и не заинтересована ли она сама в общении с таукитянкой, зачавшей ей ребёнка. — Небось, сам хочешь, чтобы Данис перетянула её на себя, и ты выпутался из этого любовного треугольника? — снова не удержалась Ариум от того, чтобы поддеть коллегу. — Иди нафиг! — ответил Финн, а затем тяжело вздохнул. — Слушай, ну… Это… это их дело — Нариссы и Данис. Захотят — не захотят, понравятся они друг другу или нет, — действительно, это было их личное дело… так что спрашивать об этом следовало Данис. — Слушай, я сама не знаю… — таукитянка-пилот смутилась, когда Финн спросил её об этом. — Тогда мне просто хотелось с кем-нибудь потрахаться… а теперь… — она вздохнула. — Лучше бы я… просто сделала это с кем-нибудь из наших. А теперь — сделанного не воротишь… значит, я должна принять на себя ответственность… наверное. — Понятно… — кивнул Финн. Его учили на курсах расоведения при подготовке к экспедиции, что у таукитян биологически невозможна ситуация, когда заботой о потомстве занимается только один родитель или только один пол, — у них саи вынашивают, айк выкармливают — наверное, дело в этом? — Слушай, а она тебе вообще… ну, нравится? — рискнул спросить он. — Да блин!.. — таукитянка тяжело вздохнула. — Она же ещё совсем девчонка! Ну, то есть, у неё вроде как есть собственные дети, но… она же ещё вчера была подростком, почти ребёнком! Не могу я её воспринимать как… как жену, партнёршу, равную… а как ещё её воспринимать? — новый тяжёлый вздох. — Как… как подопечную… которой я заделала ребёнка?! — судя по гримасе Данис, сравнение ей совсем не нравилось. Финн вздохнул в ответ. — Ну… сделанного и правда не воротишь. Ладно… я её просто спрошу, хочет ли она и с тобой тоже переписываться, а там посмотрим, что она ответит. Делай, что должен, и будь что будет, как говорится, да? Дни сменяли друг друга, за днями — недели (не семидневные, как на Земле, а шестидневные). Президент Джали «временно» отстранил от должности командующего республиканской гвардией, который и отдал приказ об аресте окусинских журналистов и прекращении вещания окусинского телевидения, было инициировано разбирательство, превысил ли генерал гвардейцев свои полномочия или нет, но он не был ни разжалован, ни отправлен под арест, так что, похоже, никакое по-настоящему серьёзное наказание ему не грозило. Финн сделал мысленную пометку в следующем письме спросить Нариссу, что думают об этой ситуации её братья и их сослуживцы, — когда он сказал об этом учёным, те одобрили это предложение. Для инопланетного посольства было найдено новое здание, но послам Облака пришлось подождать несколько дней, прежде чем здание было подготовлено к тому, чтобы они «въехали» туда с вещами. Финн вместе с другими инженерами облазил новое здание, и снова было обнаружено несколько подозрительных, похожих на следящие, устройств — не установкой «жучков» ли было вызвано промедление? Пришло сообщение с «Кардиса», что «Колумбия» совершила тахионный переход и направляется в систему Хамаль на сверхсветовой скорости. С орбиты прибыли сотрудники экспедиции — как те, кто был отозван на орбиту на время сезона течки, так и несколько новых лиц, землянок и таукитян-саев, учёных, врачей, инженеров и безопасников/безопасниц. Новых коллег — Сильвию и Аару, таукитянина-сая, Финн знал ещё с момента отправки экспедиции из системы Тау Кита, и в меру сил помогал им освоиться на планете. По электронной почте пришло первое письмо от Алестры, в котором она рассказывала, как добралась, как её встретила семья, как она рада была снова видеть своих родных, как её родители отнеслись к рассказу о её романе с незнакомым им мужчиной… конечно, она не могла рассказать им, что её любовник был сотрудником инопланетного посольства, — она соврала им, что он дипработник какой-то эарсийской страны, а отец первым делом решил, что любовник его дочери только выдавал себя за дипломатического работника. А вот мама, писала Алестра, интересовалась, что раз любовник её дочери такой хороший парень, не собирается ли она за него замуж, — Алестра ответила ей «как получится». Журналистка писала, что планирует написать большую статью об инопланетянах, об их отличиях от эарсийцев, об их истории, но просила Финна написать о расах Облака… что-нибудь такое, без прикрас, чтобы её сопланетяне не решили, что у облачников всё слишком радужно, и это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Ещё в своём письма Алестра зачем-то рассказывала про каких-то своих многочисленных родственников, Финну совершенно незнакомых, и про страны, которые она планировала посетить этой зимой, про визовые трудности и всё в таком роде. — Это код, да? — нахмурившись, спросил Финн начбеза, показывая ему письмо Алестры. — Тут что-то зашифровано? — Да. Возможно. Местами, — скривился Де Лука. — Тебе это знать необязательно. Это уже наша забота. Финн тяжело вздохнул в ответ. — Трудно быть спокойным, когда твоя девушка… участвует в каких-то шпионских играх, — отозвался он. — Я тебя, Финнеган, конечно, понимаю, но… — Де Лука поморщился снова. — Ладно, я тебе скажу: пока ещё ни в какие шпионские игры она не ввязывалась, у неё всё хорошо, можешь по этому поводу не переживать, — молодой инженер почувствовал облегчение. — Да, ты ведь не забудешь с нашими сотрудниками согласовать, что ты ей напишешь про историю рас Облака, верно ведь? — конечно, Финн так и собирался сделать. Финн попытался внимательно изучить письмо Алестры — он подозревал, что шпионская информация зашифрована в рассказах о родственниках и других странах, но не смог понять, какая именно и где, — где информация, зашифрованная в рассказах о несуществующих родственниках и вымышленных поездках, а где честные рассказы о своих родственниках и планируемых зарубежных поездках, видимо, нарочно перемешанные с фальшивками, чтобы запутать читающих письма разведчиков. Он отправил письмо Нариссе и написал ответное письмо Алестре. Прошла международная конференция, на которую были приглашены представители ведущих государств Эарсии и посол Облака — Финн вместе с другими сотрудниками посольства смотрел её по телевидению, там обсуждали различные скучные, но важные вопросы: «Колумбия» должна была привезти груз товаров для обмена, эарсийцев очень интересовали перспективы обмена их товаров органического происхождения на металлы, которые в перспективе инопланетяне могли добыть из астероидов, — и немного ругались с представителем Окусини из-за демарша окусинцев во время сезона течки. Пришло ответное письмо от Нариссы, где она осторожно, как показалось Финну, уточняла, какие у Данис в отношении неё планы, что от неё вообще хочет таукитянка, насколько это нормально в Облаке — отношения между женщинами и айк (конечно, нормально!.. в целом). Честно говоря, Финну проще было попросить Данис саму написать письмо Нариссе и вложить его в конверт, то есть в тубус вместе со своим! Ещё Нарисса писала, что она поговорила со своей подругой, та не уверена, что её семья разрешит ей поддерживать отношения с инопланетянином (и Финну, и Ярославу это не очень понравилось), а тем более жениться на нём, но она готова обмениваться с Ярославом письмами, а насчёт отношения своих братьев к действиям командующего республиканской гвардией писала, что они поддерживали его действия во время сезона течки, возможно, он допустил некоторые ошибки, но это была экстраординарная ситуация, когда любой шаг мог привести к ухудшению обстановки. С Алестрой Финн обменивался сообщениями чаще — она прислала ему черновик своей большой статьи об инопланетянах, её изучили сотрудники посольства, предложили несколько правок, и после пары итераций статья Алестры была опубликована в её блоге и имела невиданный успех — на неё ссылались большие СМИ, интервью с Алестрой снова попали на передовицы газет и телеэкраны, к послам Облака обращались хамальские журналисты с учёные с просьбами подтвердить или опровергнуть изложенную в статье информацию. Алестра в очередном письме Финну рассказывала, что её буквально бомбардируют приглашениями на всевозможные интервью (бывшие?) коллеги по перу — а может быть, и не только журналисты, но и… но об этом шпионка поневоле не писала, по крайней мере, открытым текстом — что ей предлагали работу некоторые крупные СМИ, в том числе то издание, где она работала раньше, что родственники и друзья радуются её успеху, но она, пожалуй, не готова признаваться им, чему и кому она на самом деле обязана своим успехом. Мысль о том, что Алестрой могли заинтересоваться, может быть, и разведчики её собственной страны, встревожила Финна… и сильнее он встревожился, когда Де Лука на его вопрос только раздражённо отмахнулся и не ответил прямо ни да, ни нет, — но спрашивать об этом Алестру в письме открытым текстом он, понятно, не мог. Пришло сразу два тубуса с письмами от Нариссы — одно с письмами от неё самой для Финна и Данис, другой от её подруги (её звали Калира) с письмом для Ярослава… правда, Финн и Ярослав были в посольстве, а Данис — в лагере (а что в посольстве делать пилоту орбитального челнока?), так что адресованное ей письмо Финн отправил в лагерь с почтовым дроном: захочет обсудить содержание письма с ним — обсудит, не захочет — и не надо — а с Ярославом он немного поговорил о его переписке с Калирой. Прошло уже больше сороковницы, и приближался день, к которому сотрудники экспедиции заранее готовились, — ещё одно представительство Облака собирались открыть в Дорне. И Финну сообщили, что он будет переведён на работу в Дорн… его, что, правда теперь считают ценным сотрудником со знанием эарсийских языков и умением находить язык с эарсийскими девушками? Конечно, знал о своём переводе он заранее, а за несколько дней до отлёта челнока его вызвали в лагерь вместе с другими членами группы, получившими назначение на перевод в Дорн, готовить челнок к полёту, грузить необходимое снаряжение, и всё такое прочее. С орбиты прибыли новые сотрудники и сотрудницы — женщины-землянки и таукитяне-саи — в основном для замены отбывавших в Дорн сотрудников (ещё часть сотрудников должны были доставить на место прямо с орбиты), Финн без особенного удовольствия узнал, что о его любовных похождениях уже знают на «Кардисе», и некоторые молодые сотрудницы поглядывают на него с интересом… и громко смеются, когда он, отчаянно краснея, отвечает им «Нет, извините, в моём гареме больше вакансий нет!»… но, по крайней мере, девушки понимали слово «нет» и отстали от него. Хорошо хоть, про шпионские интриги, в которые он ввязался, они, похоже, были не в курсе… хотя вот насчёт Шахиры и Рут он не был уверен — они же из службы безопасности… Челнок должен был отправляться в Дорн завтра, был вечер, уже прошло время ужина, и Финн, ещё одетый, лежал на своей кровати, думая о чём-то своём, когда его коммуникатор просигналил о входящем сообщении от Ариум: «Слушай, можешь посмотреть со мной на систему утилизации отходов? Мне кажется, там небольшой засор». Финн сперва непонимающе моргнул: какой ещё засор, почему Ариум зовёт его наружу в такое позднее время, почему она вообще сама вышла посмотреть очистные системы в такое время… а потом вспомнил: он же сам точно такой же фразой вызывал её на разговор, когда Алестра призналась ему, что она шпионка, и ему нужно было с кем-то посоветоваться. Чёрт — неугомонная сирианка пытается устроить ему свидание??? И что ей ответить??? Финн уже набрал в ответ «Ты, что, пытаешься меня соблазнить?», но… это не слишком грубо? А вдруг она по делу? А вдруг если он её грубо отошьёт, она расстроится, и всерьёз, а возможность с ней поговорить и извиниться чёрт знает когда может представиться? Наконец, тяжело вздохнув, он стёр уже набранный текст и написал: «Ты ведь меня не очистные системы посмотреть зовёшь? Ладно, сейчас приду», — нажал «отправить», встал, натянул комбинезон и ботинки и вышел из шлюза наружу. — Привет, — Ариум стояла снаружи, улыбаясь землянину, — в этой улыбке была и искренняя радость, что он пришёл, и лёгкая грусть. Она подошла к нему ближе, юноша напрягся… но пока что его не пытались обнять или поцеловать. — Привет… — Финн смущённо отвёл взгляд, не зная, что ему сказать, и что от него хочет сирианка. — Ну… вот я… ты же меня не очистные системы смотреть позвала? — Нет, конечно! — Ариум рассмеялась. — У меня для тебя сюрприз! — она улыбнулась шире и подошла к юноше ещё ближе… а тот, напрягшись ещё сильнее, попятился назад. Сюрприз — какой ещё сюрприз?! Она точно планирует его изнасиловать! — Ариум!.. — Финн сбился, но одних его раздражённых интонаций хватило, чтобы улыбка девушки потускнела. — Слушай!.. пожалуйста!.. давай без сюрпризов! — он вдохнул и выдохнул: — Скажи… открытым текстом, чего ты хочешь?! — Чего я хочу? — на этот раз в улыбке сирианки было больше горечи, чем радости. — Ты улетаешь на другой конец планеты чёрт знает на сколько… и я просто хочу немного побыть с тобой. Посидеть с тобой рядом, подышать свежим воздухом… посмотреть на звёзды — ладно, отсюда звёзд толком не видно… Неужели я хочу слишком многого? — она посмотрела на молодого землянина, а тот смутился и снова отвёл взгляд. Вот… что с ней делать? Он бы… может быть, и ответил бы на её чувства, но… Алестра успела первой. — Ари… — он тяжело вздохнул. — Ты меня правда…? — он запнулся, но всё-таки смог выговорить: — любишь? — А ты ещё сомневаешься! — сирианка картинно закатила глаза. — Что мне сделать, чтобы ты поверил??? — Я верю! — Финн попытался представить себе, что может сделать сирианка, чтобы продемонстрировать ему свою любовь… и картины в его голове были одна другой хуже. — Просто… — он тяжело вздохнул снова, — у меня… уже есть девушка. Ариум поникла, уронив голову на грудь, плечи её опустились и поднялись в такт тяжёлому вздоху. — Я поняла, — сказала она серым голосом. — Давай останемся… просто друзьями, — сердце Финна больно кольнуло при виде душевной боли сирианки, и он, почти не думая, шагнул навстречу ей и положил руки ей на плечи — и она мгновенно отреагировала, подавшись навстречу юноше и крепко обнимая его, прижимаясь к нему. Он застыл, не зная, что ему делать… но отстранить расчувствовавшуюся влюблённую коллегу не решился. — Финн… — с горькой улыбкой в голосе проговорила Ариум, уткнувшись головой ему в плечо. — Прекрати быть таким милым. Иначе в твоём гареме закончатся места. — Так ты хочешь, чтобы я был милым, или наоборот? — попытался пошутить юноша, пока его мозг лихорадочно пытался решить задачу «что делать???». Наверное… попытаться её как-нибудь успокоить? — Я хочу… — Ариум запнулась, а затем, крепче обняв парня, потянулась губами к его губам. Финн вздрогнул, когда губы сирианки коснулись его губ, он невольно отстранился вместо того, чтобы ответить на её поцелуй, и Ариум, почувствовав это, отстранилась от него сама, разжала объятья, опустила взгляд и отступила на шаг. Ну вот что тут делать?! — отчаянно подумал Финн: он совершенно не хотел расставаться с подругой на ТАКОЙ ноте, просто не хотел, ему было больно смотреть на её боль! — Ари… — нерешительно проговорил он, на полшага подходя к сирианке. — Слушай, я не могу… не могу оставить тебя в ТАКОМ состоянии… я предлагал остаться друзьями, но друзья не делают ТАК, — сирианка только горько улыбнулась в ответ. — Давай… я согласен, я просто побуду с тобой, мы посидим вместе, посмотрим на все звёзды, которые сможем разглядеть… если без секса, ты согласна? — Боже, Финн! — Ариум нервно рассмеялась, но, по крайней мере, когда она посмотрела на Финну, тот мог видеть улыбку на её лице. — Конечно, я согласна, чёрт подери!.. пошли? — она схватила юношу за руку и потянула за собой, пока тот не успел передумать, — Финну оставалось только последовать за ней. Сирианка подтащила его к челноку, к его пассажирскому люку, и юноша напрягся, снова подумав, что его собираются трахнуть. — Я обещала тебе сюрприз! — Ариум отпустила его руку и принялась открывать дверь пассажирского люка. — Не бойся, никакого секса… пошли! Или ты боишься, что я тебя изнасилую, и хочешь подождать снаружи? — Ох… ну, раз ты обещала… то пошли! — растерянно отозвался Финн. Ариум засмеялась и проскользнула в люк первой, а Финн за ней. Сирианка щёлкнула выключателем и по полутёмным отсекам направилась куда-то — она знала, куда идёт, но ничего не объясняла Финну, и тому оставалось только поспевать за ней. Вскоре Ариум вошла в пассажирский отсек, где… прямо на одном из сидений лежал небольшой склад продуктов: несколько кусков хлеба, местные фрукты, баночка с белковой пастой, два накрытых крышками стакана и пакетик с сухофруктами из космических пайков. — Вот… прости, это лучшее, что я смогла сообразить в качестве ужина на двоих, — сирианка обернулась к Финну, улыбаясь и в то же время внимательно следя за его реакцией. — Где ты… это взяла? — слегка нахмурился тот, не зная, то ли ему рассмеяться, то ли побиться головой о переборку. Между прочим, когда паёк строго нормирован для всех, это был не праздный вопрос: если Ариум достала где-то продукты, значит, их не достанется кому-то другому! Или… она включила в свой заговор кого-то из врачей, заведовавших запасами продуктов? — Это недоела со вчерашнего обеда, это — с позавчерашнего ужина… ну и так далее, ты понял, — криво улыбнулась в ответ сирианка. — Надеюсь, тебя не достала эта жратва? Прости, у нас тут не очень разнообразный рацион… ну, ты знаешь сам… — В посольстве в городе немного получше… — Финн натянуто рассмеялся. — Блин, Ари… как ты до этого вообще додумалась?! — он осторожно взял один из стаканчиков — внутри плескалась тёмная жидкость, по запаху похожая на кфар — местный напиток из сухофруктов и листьев растения вроде чайного дерева — только холодный. — Вообще-то у меня была ещё одна идея! — улыбка сирианки стала шире. — Ночное купание в море! Как тебе это? — Эээ, плохо! — Финн нервно рассмеялся. — Во-первых, я не знаю, как к этому отнесутся местные военные… во-вторых, вдруг мы одни, в темноте, наткнёмся на… какую-нибудь опасную морскую живность… а в-третьих, это же был план для того, чтобы меня раздеть, да? — Конечно! — весело рассмеялась Ариум. — Ладно, я согласен на… ужин на двоих, — Финн вымученно улыбнулся. Через минуту они сидели под ночным небом на траве рядом с челноком (ну, конечно же, не внутри челнока Ариум собиралась устроить «романтический ужин на двоих»!), обдуваемые лёгким прохладным вечерним бризом, запивали бутерброды с белковой пастой холодным кфаром и разговаривали о разном. О предстоящем переводе Финна в открывающееся в Дорне посольство, о том, как Ариум будет скучать… и что на самом деле изучение незнакомой цивилизации — не такое уж увлекательное и захватывающее занятие, когда ты не учёный, а рядовой инженер… Финн сконфузился, подумав, что у него, с размаху вляпавшегося в любовный треугольник с двумя представительницами разных местных культур, это довольно увлекательно, но не то чтобы он этому рад. Об отношениях Данис с Нариссой и Ярослава с Калирой, о том, ждёт ли Финн в Дорне встречи с Алестрой… в ответ на этот вопрос Финн смущённо покраснел и пробормотал, что, наверное, Алестра появится в посольстве… но он не знает, как оно будет охраняться, как будет к нему организован доступ, и всё такое прочее, так что как получится, так и получится. И что он надеется, что в его обязанности всё-таки не будет входить флирт с ещё большим числом местных девушек, потому что… ну, для него это серьёзно, он не может девушку «поматросить и бросить», а расширять свой «гарем» он не особенно хочет. Ариум улыбалась в ответ, норовя то приобнять парня за плечи, то положить ему руку на колено, то прижаться к нему бедром, и всякий раз юноша вздрагивал, напрягался и чуть-чуть отодвигался от неё. — Кажется… я понимаю, что сейчас, то есть, когда у неё нет течки, чувствует себя Алестра со мной… — пробормотал Финн, в третий раз отодвигаясь от вторгавшейся в его личное пространство сирианки. — А что она чувствует? — полюбопытствовала та, чуть улыбнувшись, будто думая, что это значит что-то хорошее для неё. — Она… ну… — Финн вздохнул. — Когда я её… обнимаю и целую… слишком страстно — она этого боится… теперь, когда у неё нет течки… потому что она как бы подсознательно боится, что я на этом не остановлюсь и… пойду дальше — а она сейчас, когда она не в течке, просто не может, вообще не может испытывать удовольствие от секса, — Ариум нахмурилась, улыбку будто стёрло с её лица. — И она… ну, реагирует на мои поцелуи и прикосновения… вот так вот… и я теперь тоже боюсь к ней лишний раз прикоснуться, лишний раз её поцеловать… потому что… — он снова тяжело вздохнул. — Да уж, дела… — протянула Ариум. Повисла пауза, а затем сирианка решила уточнить: — И… это теперь на весь год, то есть их год — два наших года? Никакого секса… и даже поцеловать её лишний раз ты боишься… потому что ваша физиология работает настолько по-разному? — Угу, — Финн печально вздохнул. — Ну, сейчас мне проще, потому что сейчас её нет рядом со мной, и я не должен… разрываться между этими чувствами, — он грустно улыбнулся. — Да уж… — повторил Ариум. А затем посмотрела на сидевшего рядом землянина и криво улыбнулась. — Но ты всё равно собираешься быть ей верен? — Ари! — Финн тяжело вздохнул. — Я знаю, что ты имеешь в виду!.. Просто… я не могу так, я… даже если бы Аля сама была не против, я бы… не смог, ну… заниматься сексом с тобой в качестве замены сексу с ней! — сирианка рассмеялась в ответ. — Это было бы неправильно… я не хочу… делать то, о чём я потом, с высокой вероятностью, пожалею. — Ого, — Ариум засмеялась снова. — Хороший ты парень, Финн… слишком хороший. Вообще-то я имела в виду, что ты её, похоже, и правда всерьёз любишь, раз готов ждать её течки два года и с другими девушками ни-ни. — Ох… — Финн тяжело вздохнул — Ариум разбудила в нём сомнения, которые он сам пытался загнать вглубь и не думать о них. — Если честно… я сам не знаю, выдержу ли я столько… почти три года ждать, чтобы потом… один месяц трахаться как кролики, до потёртостей, до заражения инопланетной «венерой», — он поморщился. — Я не знаю… может быть, наши отношения не продлятся так долго… — он вздохнул сам, а затем грустно улыбнулся. — А может, когда… если мы с Алестрой расстанемся, ты к этому времени найдёшь себе кого-то другого… Теппо, например, или Талк. — Эй, что за намёки?! — Ариум постаралась изобразить шутливую обиду (шутливую ли?). — Талк и Теппо — это просто дружеские, ни к чему не обязывающие потрахушки, просто удовлетворение физиологической потребности. Ты, — она улыбнулась, глядя парню в глаза, — это другое дело — это Серьёзное Чувство. Финн смутился, не зная, что сказать. Это правда считается нормальным у сирианцев??? А у хамальцев?.. нет, он не будет пробовать, даже если Алестра не будет ревновать, потому что… потому что он не сможет относиться к Ариум просто как к временной замене его девушки, он боялся, что «дружеские, ни к чему не обязывающие потрахушки», «удовлетворение физиологической потребности» перерастёт в нечто большее… в то самое Серьёзное Чувство. — Прости… — он виновато вздохнул. — Но я… просто не готов… разрывать сейчас отношения с Алестрой… в смысле, уходить к другой девушке, чтобы потом, МОЖЕТ БЫТЬ, к ней вернуться. Даже если я этого не выдержу… трёх лет ожидания и воздержания… ну, не буду я ей изменять уже через месяц… два месяца! Ты говоришь, что я хороший парень… и вот как хороший парень, я… не могу этого сделать, — Ариум грустно рассмеялась в ответ. — В конце концов, — Финн вымученно улыбнулся, — от недотраха ещё никто не умирал. — Ой, не знаю! — Ариум закатила глаза. — По-моему, это вы, земляне, это придумали… потому что у вас эта, сексуальная сфера такая замороченная… нет, у таукитян, она, конечно, ЕЩЁ БОЛЬШЕ замороченная — ну, короче, потому что вы не можете просто подойти друг к другу и сказать «ты мне нравишься, давай потрахаемся!», приходится выдумывать разные ухищрения! — Это плохо? — слегка обиженно за свою расу улыбнулся молодой землянин. Нет, серьёзно, почему это считается плохим? Они, земляне, благодаря этому не рабы своих страстей и могут контролировать свои сексуальные порывы… а не прыгают в любую постель, как НЕКОТОРЫЕ расы! — Конечно — я из-за этого не могу потрахаться с парнем, который мне нравится! — рассмеялась в ответ сирианка. — Ну… — Финн смущённо покраснел, — а ты бы хотела, чтобы я мог просто взять, подойти и перепихнуться с понравившейся мне девушкой? — судя по ответному смеху Ариум, да, этого она и хотела. — Это бы не было тогда… просто «дружескими, ни к чему не обязывающими потрахушками» и «просто удовлетворением физиологической потребности», а не «серьёзным чувством»? — Не знаю, — Ариум улыбнулась в ответ, но как-то грустно. — Не знаю… вроде как, с одной стороны, ты нравишься мне таким, какой ты есть, а с другой стороны, именно поэтому ты… со мной ничего такого не хочешь, — она вздохнула и снова грустно улыбнулась. — Да, ты прав… ладно, Финн, оставайся таким, какой ты есть, — юноша не успел увернуться, когда сирианка приобняла его за плечи, подалась ему навстречу и поцеловала его в губы, — его щёки вспыхнули, но отстраняться он не решился. — Прости, что я тебя френдзоню… — смущённо проговорил он, а затем выдавил из себя улыбку. — Но… я, наверное, тоже рад, что ты такая, какая есть… не ревнивая, не пытающаяся… любой ценой отбить меня у моего… «гарема»… Оставайся такой, какая ты есть, Ари, — он улыбнулся чуть шире, а Ариум весело рассмеялась в ответ и приобняла его крепче. Наконец, бутерброды и фрукты были съедены, кфар допит, Финн больше не был обнят и поцелован (и был этому рад) — пора была возвращаться во времянку: Финну завтра ещё предстояло вылетать в Дорн, а Ариум — участвовать в предполётной подготовке. Возвращались они вместе, и шансов не разбудить начинавших понемногу отходить ко сну обитателей лагеря шумом механизмов шлюза и не привлечь к себе внимание у них не было… Финн поспешил юркнуть на своё место, снять с себя верхнюю одежду и юркнуть под одеяло, но был окликнут с верхней койки Михаэлем: — Что, Ариум удалось-таки тебя… в общем, вы теперь вместе? — Финн мучительно вздохнул в ответ и ответил: — Нет. Но она очень старалась. — Он меня зафрендзонил, — послышался из-за перегородки шутливый голос сирианки. — Но я не в обиде… просто у него с Алестрой всё по-прежнему. — Хоть трахнул? — отозвался заговорщический голос Талк. Краска бросилась Финну в лицо. — Это точно заслуживающая обсуждения… всей группой тема? — спросил голос Киорето. — Нет! — торопливо ответил Финн. — Нет, — поддержала его Ариум. — Ну и отлично, — ответила Киорето. И дискуссия увяла сама собой. Следующим утром Финн, более-менее выспавшийся, участвовал вместе с коллегами в подготовке шаттла к полёту, затем вместе со всеми отбывавшими попрощался с коллегами (и отдельно с Ариум), группа погрузилась в челнок, пристегнулась, радист получила разрешение на взлёт, ракетоплан взревел двигателями и начал разгоняться по взлётной полосе. Меньше часа полёта — и челнок начал снижаться на Дорном, Данис вышла на связь с местным диспетчером и направила ракетоплан на дорнийский космодром. Челнок приземлился на покрытие из бетона (или чего-то в этом роде), и к нему поспешили дорнийские военные, оттесняя назад работников космодрома. Второй челнок уже стоял на взлётно-посадочной полосе, оцепленный местными солдатами, и ещё несколько постов было выставлено вокруг здания наподобие ангара, где, очевидно, члены группы обустраивали себе временное жилище. Что ж, инженерам, включая Финна, а также другим пассажирам челнока, оставалось только отстегнуться, взять инструменты, выйти из челнока, объясниться с местными военными и отправиться помогать коллегам. Следующие несколько дней были весьма насыщенными: обустройство временного жилища не уложилось в один день, в стенах ангара пришлось проделать несколько отверстий для вывода наружу устройств жизнеобеспечения, а затем тщательно заделать все швы и проверить их воздухонепроницаемость, и это была только малая часть работ. Пока остальные работали, не покладая рук, Киорето, назначенная послом Облака в Дорне, с коллегами успела пообщаться с местными журналистами и дорнийскими дипломатами (Финн очень хотел узнать, была ли среди журналистов Алестра — но вроде бы она не пришла брать у инопланетных послов новое интервью из первых рук). Несколько человек, переведённых из Джали, пожаловались на плохое самочувствие, и им потребовалось внимание врачей — Джали-то располагалась почти на самом экваторе, в тропиках, а Дорн… ну, в климатическом поясе скорее Франции или Испании, а не на крайнем севере, но всё равно климат в нём был значительно прохладнее, да и в Дорне сейчас была осень — Финн, для разнообразия, на этот раз не попал в лазарет. Потом была поездка в предоставленное инопланетянам здание посольства, и Финн, выступавший в роли помощника механика-водителя, с любопытством посматривал по сторонам, отмечая, насколько Дорн отличается от Джали — природой, архитектурой, одеждой, чем-то напоминая родную ему Европу, но… как будто другой исторической эпохи. Был обязательный осмотр здания посольства на предмет следящих устройств, кое-какие устройства были обнаружены, и лейтенант Йонсен, землянка-начбез посольства, нахмурилась, посовещалась с инженерами и сказала Финну, чтобы он «со своими девушками» не выходил на связь, используя цифровые средства связи, из здания посольства. Было, после возвращения на космодром, знакомство с дорнийскими инженерами, совместное распитие напитков и поедание угощений, — дорнийцев очень интересовали космические технологии инопланетян, но о многих, конечно же, членам группы запрещено было рассказывать. Дорнийцы рассказывали, с какими физиологическими проблемами сталкиваются их космонавты при длительном нахождении на орбите, что в основном их космонавтика — беспилотная, и важнейший их космодром не здесь, на острове Ридбед, а совсем в другом месте и представляет собой электромагнитную пушку для вывода небольших спутников на орбиту. Зашла речь о Лейне Пардаре, том самом сотруднике дорнийского космического агентства, который во время сезона течки поджёг здание агентства и себя, — коллеги самоубийцы, вздыхая, ответили, что Лейн был настоящим энтузиастом своего дела, высококлассным профессионалом, следившим за общением с инопланетянами с того самого момента, как «Кардис» был замечен эарсийскими астрономами, и его смерть — огромная потеря для них, — хоть он был и не без странностей, никто не ожидал, что он совершит ТАКОЕ… Увы, никто сам не знает, что он может выкинуть во время течки… если честно, он поступил как дурак — и сам зря убился, поддавшись течке, и поджигать здание космического агентства ему точно не стоило. Наконец, было закончено превращение ангара в жилище для персонала группы, отбыли в посольство его сотрудники, у них было много общения с журналистами (и Финну сообщили, что среди тех журналистов была и Алестра, спрашивавшая о нём!), официальными лицами и учёными Дорна, а Финн, сидя в бывшем ангаре, писал письма — одно для Алестры, второе для Нариссы, рассказывая о том, как прошёл его перевод в Дорн, как ему понравилась северная страна (разумеется, стараясь не сообщать никакой секретной информации), по какому адресу ему теперь писать (точнее, что для Нариссы его адрес остаётся прежним — сотрудники посольства в Джали будут передавать ему его письма по своим каналам, потому что нечего дорнийской разведке читать их переписку) и всё такое прочее. И от Алестры пришёл ответ, что через несколько дней она будет на Ридбеде, постарается, чтобы ей разрешили пообщаться с сотрудниками инопланетной экспедиции, и встретиться с ним! Финн сгорал от нетерпения, считая дни до приезда своей девушки, — и вот сегодня она должна была приехать. Космодром располагался на острове, соединённом с материком мостом через узкий пролив, по этому мосту ездили трамваи (автоматические, как и большая часть общественного транспорта на Эарсии), привозившие и увозившие туристов (конечно, космодром привлекал немало туристов!.. разумеется, дорнийским военным приходилось стараться не пропускать зевак к инопланетянам, но вроде бы с Киорето обсуждали вопрос о превращении лагеря инопланетян в туристическую достопримечательность), а также работников космодрома, значительная часть которых проживала в городе за проливом, — вероятно, Алестра должна была приехать на одном из этих трамваев, и Финн сидел на крыше ангара, делая вид, что занимается техобслуживанием солнечных панелей, с высоты наблюдая за космодромом. Его сердце учащённо забилось, когда на мост выехал трамвай — вот он проехал по мосту, вот он подъехал к платформе, вот из него высыпала пёстрая толпа туристов и разбрелась кто куда — многие подошли к проволочной ограде, обозначавшей запретную зону, фотографируя из-за неё стоявший на земле инопланетный ракетоплан (один, «Дарнел-2» — «Дарнел-1» был в Джали). Но где же Алестра? Она всё не показывалась — устав ждать, Финн спустился с крыши, но подходить к ограждению побоялся — там было СТОЛЬКО людей с фотокамерами, он не хотел завтра увидеть свою физиономию во всех местных СМИ! Кажется, кто-то уже вовсю его снимал, и Финн, стушевавшись, поспешил сбежать в ангар. — Не видно твоей Алестры? — окликнула его Джотанн. — Нет… — вздохнул Финн. — Может быть, следующим рейсом? Но это через… четыре часа? В общем, ждать и ждать… Или ей опять нужно будет провернуть какую-нибудь хитрую шпионскую… — он запнулся: не все в лагере знали и должны были знать, что Алестра — шпионка и двойной агент, — в общем, хитрую схему для проникновения в лагерь? — Спроси у Айдены? — предложила психолог. Но таукитянин-начбез лагеря тоже не знал об этом ничего — знал, что Алестра должна была прибыть сегодня, и что он должен с ней пообщаться на тему… её статуса двойного агента. Выходить снова из ангара наружу, где толпились любопытные туристы с фотоаппаратами, Финну не хотелось, оставалось только ждать… И прошло больше часа, прежде чем по радиосвязи поступил запрос от местных военных: «Алестра Мирсер, журналистка, утверждает, что у неё назначена встреча с вами, — впустить?». Все встрепенулись — не только Финн — и через пару минут после положительного ответа Алестра в сопровождении одного из дорнийских солдат подошла к наружным дверям шлюза — на ней было что-то вроде пальто и шляпа. Финн поспешил в шлюз, чтобы вручить гостье защитное снаряжение против антисептика и ультрафиолета, которым механизмы шлюза обрабатывали входящих. — Гостья доставлена. Разрешите идти? — отрапортовал солдат-дорниец. Алестра широко улыбнулась Финну, но… кажется, не решилась давать понять своему сопровождающему, что она знакома с инопланетянином. — Разрешаю, — ответил Финн. Солдат отошёл назад, а Финн повернулся к девушке. — Ну… привет, — он смущённо улыбнулся. Ему не хватало возможности обнять и поцеловать её… и, пожалуй, хорошо, что при дорнийском солдате он не решался этого сделать. — Вот — ты помнишь, как ими пользоваться? — он вручил девушке маску и очки и сам надел такие же. Теперь поцеловаться они не могли физически. — Ага, помню… привет, — улыбнулась девушка, надевая маску и очки. — А у вас теперь здание побольше, не та маленькая коробка, как в Джали! — Ага, — слегка оживился Финн, переключая рычаг и запуская цикл шлюза, — в Джали мы буквально сидели друг у друга на головах, а тут есть место, чтобы хотя бы у одного… двух… четырёх человек была своя комната! Правда, нужно больше электричества для света… и отопления — а тут холоднее, чем в Джали, и солнечного света меньше… зимой, скорее всего, нам своей энергии не будет хватать, будем забирать из энергосети космопорта… — Да-а-а, зимой у нас холодно! — кивнула Алестра. — Хотя лучше, наверное, холод один сезон, чем жара и духота, как в Джали, круглый год! — Финн про себя подумал, что с дорнийской зимой он ещё не знаком — вроде как температура за шесть сороковниц зимы могла достигать минус двадцати-тридцати по Цельсию, и по меркам Эарсии это ещё должно было быть немного — а вот с тропической удушливой жарой в Джали успел познакомиться и, пожалуй, рад своему переводу, но уже открылась внутренняя дверь шлюза, за которой столпились любопытные обитатели ангара. — Добрый день, рейсса Мирсер, — встретила гостью улыбкой замначальника группы. — Меня зовут Вэй Ю, заместитель руководительницы второй экспедиционной группы. Нам о вас рассказывали, и мы рады с вами встретиться. — Добрый день, рейсса Ю… — журналистка слегка смущённо улыбнулась. Финн кашлянул: вообще-то «Ю» — это было имя, а не фамилия, но китаянка не стала поправлять инопланетянку. — Очень приятно с вами познакомиться… я вижу здесь несколько знакомых лиц… скажите, а новые члены группы, присланные с орбиты — они все женщины, которые женщины, и… саи? — В основном, — ответила замначальника группы. — Давайте не будем толпиться здесь и пройдём внутрь? — предложила она. И гостья следом за обитателями ангара отправилась в комнату отдыха (да, в Дорне у них была отдельная комната отдыха, с телеэкраном для просмотра учёными местных передач!). Журналистка расспрашивала инопланетян о том и этом: как им понравился Дорн, не докучают ли им туристы, что они думают насчёт превращения лагеря инопланетян в туристическую достопримечательность, что они на самом деле думают о событиях, произошедших во время течки, чувствуют ли себя в безопасности женщины-землянки и таукитяне-саи, чего они ждут от развития отношений Облака с Дорном, Джали и Окусини — и о многом другом. Ей показывали лагерь, её накормили местной едой (ну, удивить дорнийку дорнийской же едой было бы сложно… хотя Алестра заметила, что то ли её соотечественники поставляют инопланетянам не самые качественные продукты, то ли инопланетяне сами их не совсем правильно готовят), она спрашивала, что ей можно фотографировать, а что нельзя. Наконец, интервьюирование обитателей лагеря и экскурсия для гостьи подошли к концу, Алестре дали передышку, и Финн смог уединиться с ней в одном из подсобных помещений (свою комнату он делил ещё с тремя мужчинами). — Ну… как у тебя дела? — спросил он. Чёрт, как же ему снова хотелось обнять и поцеловать девушку… но он снова боялся испугать её избытком страсти. — Я теперь знаменитость, — рыжая журналистка вымученно улыбнулась. — Я тебе писала, со мной моё прошлое издание выходило на связь, предлагало к ним вернуться… и не только они. Но… — она вздохнула, — я пока думаю. Быть, так сказать, вольным блогером — это некоторая свобода, я сама себе хозяйка, сама решаю, о чём пишу… Правда, теперь вот у меня есть… давление аудитории — я же прославилась интервью с инопланетянами, и теперь мои читатели хотят, чтобы я дальше писала об инопланетянах. Трэвел-блогеров-то (незнакомое выражение), а журналистка, пишущая об инопланетянах, — одна… — она криво усмехнулась, — то есть не одна, но… таких, как я, чуть ли не меньше, чем космонавтов! — Ну, вот теперь у тебя будет возможность написать ещё одно интервью с облачниками, — Финн слабо улыбнулся. — Твои читатели будут довольны. И, может быть, даже не одно… — тут он посерьёзнел. — Как там твои… шпионы-то? — Ох… — Алестра мгновенно перестала улыбаться и тяжело вздохнула. — (Незнакомое выражение). Я теперь… ТРОЙНОЙ агент, — она скривилась. — Чт… — Финн вздрогнул. — Угу, — невольная шпионка печально кивнула. — Наши дорнийские «интерсековцы», — (примерно так можно было перевести сказанное Алестрой название), — тоже… заинтересовались мной… с чего это я так много общаюсь с инопланетянами… стали копать, обнаружили, что в сезон течки я в Джали официально не жила нигде… — она скривилась, а Финн похолодел. — Думали, что я шпионю на вас… я соврала им, что на самом деле на джалийцев — только на них — не знаю, не догадываются ли они на самом деле, что я им соврала… — Ох… чёрт!.. — Финн побледнел. Что делать??? Что вообще нужно делать в таких ситуациях??? Что он МОЖЕТ сделать??? — Так… — он наморщил лоб, судорожно собираясь с мыслями… а затем тяжело вздохнул: ничего он сделать не мог, только положиться на профессионализм СБ. — Ты ведь… писала об этом в своих письмах… зашифрованных?.. — Да, так что эти ваши безопасники в целом в курсе, — Алестра вздохнула и поморщилась. — Прости… ты, наверное, ничего не можешь с этим сделать, но… мне нужно выговориться! — Я… готов тебя выслушать, — вздохнул в ответ Финн. И девушка, будто считав его собственные мысли, подалась к нему и порывисто обняла его — юноша вздрогнул от неожиданности и нерешительно обнял её в ответ, боясь проявить излишнюю страсть. — Мне страшно, — заговорила она, уткнувшись лицом в плечо юноши. — Что меня будут использовать как (незнакомое слово), как расходный материал — пошлют, например, с заданием в какую-нибудь страну с грузом запрещёнки в чемодане, а меня на границе перехватят и посадят в тюрьму или расстреляют как шпионку! Что джалийцы догадаются, что я работаю на свою страну, и решат меня кокнуть, или интерсековцы… или джалийцы же догадаются, что я работаю на вас, и убьют меня, как предательницу своей расы. Я не хотела во всё это ввязываться, мне всё это хреново шпионство навязали эти чёртовы ублюдки! — она буквально сжала Финна в объятьях. — А может быть… они уже догадываются? — рискнул предположить землянин. — Ну, то есть… это не так уж неочевидно… я хочу сказать, может быть, они уже знают, а значит, хуже от того, что они узнают, не будет? — Чёрт… я даже не знаю, это хуже или лучше… — пробормотала Алестра, — в смысле, можно ли ЕЩЁ СИЛЬНЕЕ запутаться во всём этом шпионстве, если ВСЕ будут знать, что я тройной агент, и верить мне нельзя??? — Лучше бы они просто тебе верили… — вздохнул землянин. — Я знаю, это у вас так работает — но, что, даже в шпионаже?! — хамалька нервно рассмеялась. — Ну… нет, — вздохнув, признался юноша, — конечно… как это сказать по-дорнийски… положительное поощрение лучше отрицательного, но оно не всегда возможно, — тут он нахмурился. — Слушай… а они ведь знают о… нашей переписке, они её читают? — Знают, — вздохнула невольная шпионка, — и джалийцы, и дорнийцы, потому что… ну, любой обмен информацией между вами и… остальной Эарсией не спрячешь. Я им наврала, что ты в меня влюбился, и я тебя цинично использую… — она скривилась, Финн тоже поморщился, — ну, джалийцы на что-то такое и рассчитывали, когда меня к вам засылали. Пришлось им наврать, что ты был не единственный, с кем я трахалась в лагере, что у меня был секс ещё с тремя из ваших… когда я соврала им, что я трахалась и с вашим руководителем, они, и джалийцы, и дорнийцы, очень захотели, чтобы я, так сказать, воспользовалась доступом к его телу… пришлось им (незнакомое выражение), что для него это был, так, мимолётный перепихон, и я ему не интересна. — Фу… — Финн брезгливо поморщился, слушая эти подробности. — Нет, пожалуйста, не говори им правду… фу! Понимаю, почему ты их не любишь, ни своих разведчиков, ни чужих… — За что их любить? — дорнийка скривилась. — Для них это всё вот это вот — просто строчки в отчётах и (незнакомое выражение), по сравнению с тем, когда речь идёт о государственной безопасности, о благе, видите ли, для всей нашей расы! — она снова прижалась к юноше, крепко обняв его и уткнувшись лицом в его плечо. — Я не знаю, что мне делать… и вы тоже мало что можете сделать, потому что… ну, у вас нет такой агентуры на Эарсии, вы вообще почти не выходите из охраняемых зон… — она тяжело вздохнула. — Может быть… ты же и ИХ единственный агент среди нас, они не захотят тебя терять? — только и смог, что нерешительно предположить Финн, обнимая девушку в ответ. — Ох, я на это надеюсь… наверное, — отозвалась Алестра. — А может быть, они не решатся что-то со мной делать, если я напишу ещё одно большое интервью и стану ещё более знаменитой! — девушка попыталась напустить на себя бодрый вид, но тут же тяжело вздохнула. — Или они меня ИМЕННО ПОЭТОМУ могут решить заставить замолчать! В общем… — новый вздох, а затем Алестра посмотрела на Финна. — Я слышала, наши космонавты хотят слетать на ваш корабль, посмотреть на него, познакомиться с вашими, ну и чтобы ваши специалисты могли изучить всё вот это вот… — Финн кивнул — он слышал, что обсуждение этого ведётся между дорнийцами и послами Облака. — Я вот… хотела бы тоже слетать с вами… представляешь, какой репортаж я напишу, и какой известной я стану! — журналистка принуждённо улыбнулась, Финн улыбнулся в ответ, но затем посерьёзнел. — И… не возвращаться назад? — спросил он, с тревогой глядя на девушку. — Если получится, то… — она отвела взгляд. — Слушай… тебе тогда об этом лучше поговорить… ну, с Вэй Ю, — растерянно ответил молодой космонавт, — я такие вопросы не решаю… — Я и собиралась, — Алестра кивнула. — Ага… — ну, это было логично… но у Финна был ещё один вопрос. — И ты… правда готова бросить свою семью, своих детей? — его сердце неприятно кольнуло при этих словах. — Не знаю! — Алестра снова уткнулась лицом в его плечо, и юноше показалось, что она готова заплакать. — Я… я люблю их и не хочу их бросать, но… я боюсь, что эти шпионы будут пытаться добраться до меня через моих родных! А они ведь даже… никто из них не знает, что я стала шпионкой, никто не знает про мои отношения с тобой, инопланетянином… — она опять тяжело вздохнула, — я, наверное, им рано или поздно должна буду рассказать — про тебя, не про свою шпионскую жизнь, — она поморщилась и вздохнула, Финн вздохнул тоже. — Слушай… — нерешительно предложил он, — тебе ведь не нужно… бежать с планеты немедленно, верно? ПОКА ЧТО ничего такого плохого с тобой ещё… не произошло ведь? — в голове юноши мелькнула мысль «а вдруг произошло?», и что до возможности покинуть свою планету невольная шпионка ведь может и просто не дожить… чёрт… Но Алестра подняла взгляд на него, и её глазах виднелась надежда. — Да!.. наверное!.. — сказала она и снова крепко обняла юношу. — Я ведь могу ещё сделать это, если… если что-то такое случится?.. — тут она сбилась и помотала головой. — Ох, я с ума сойду в ожидании этого неизвестно чего! — она вздохнула и посмотрела на Финна. — Спасибо… наверное, мне и правда лучше так и сделать, — она, наконец, разжала объятья, и у Финна отлегло от сердца: кажется, его любимая подуспокоилась. — Ладно… как у тебя у самого дела? — Ну… — Финн слегка смутился, не зная, насколько стоит посвящать Алестру в подробности своей жизни, — перелетел в Дорн, работаю… привыкаю к… изменившимся условиям. Пока что только познакомился с местными… работниками космодрома, инженерами — они очень интересуются нашими технологиями, а нам приходится… фильтровать информацию… но ведутся переговоры о том, чтобы предоставить дорнийцам кое-какие наши космические технологии… в качестве жеста доброй воли. — Там есть симпатичные девушки? — Алестра не удержалась от широкой улыбки. — Эээ, нет!.. — Финн густо покраснел, — то есть есть, но… они старше меня, наверное, с мужьями и детьми… — улыбка Алестры стала шире, — и вообще, я не планирую расширять свой «гарем», и, к счастью, меня не заставляют это делать. И, К СЧАСТЬЮ, они, дорнийские работницы космодрома, не то чтобы обращают на меня внимание. — Ооо, как мило, — Алестра прыснула, а юноша покраснел снова и возмущённо посмотрел на неё. — Ну… я постараюсь писать тебе почаще, чтобы ты не вздумал меня забывать. Как, кстати, твой гарем? — Финн возмущённо выдохнул в ответ. — Да какой он гарем… — обиженно буркнул он. — Ну… про Нариссу я тебе писал, хотя кое о чём умолчал — ты же знаешь, наши письма могут читать… Данис вспомнила, что Нарисса теперь беременна от неё, и решила принимать в жизни своего ребёнка участие, пишет ей… правда, она сама не знает, что делать с Нариссой — она старше и опытнее неё и не может воспринимать её как… равную партнёршу в отношениях. Нарисса мне пишет — извинялась, что в течке натворила разной фигни, но… — Финн вздохнул, — не за то, что признавалась мне в любви. Ариум… — он вздохнул снова и покраснел: стоило ли посвящать любимую девушку в подробности своих отношениях с раскованной сирианкой? Или стоило именно потому, что это было бы ЧЕСТНО? — Ну, ведёт себя хорошо, всё ещё… намекает, что любит меня, но… ведёт себя хорошо, и я ей за это, честно говоря, очень благодарен! — Ооо, вот, значит, как, — Алестра улыбнулась. — Непривычно это для меня всё… — она как-то натянуто рассмеялась. — Что? — не понял Финн. — Ну, что ты можешь… испытывать сексуальное желание — но не следовать ему. Если бы кто-нибудь из наших, эарсийцев, был в течке, и к нему подошли бы три девушки, и каждая сказала бы, что любит и хочет его, — он бы ни за что не смог отказаться! — Ну… — Финн нервно рассмеялся сам, — среди нас, землян, тоже немало тех, кто согласился бы на такое… особенно тех, кто на один-два-три ваших года помоложе, у кого только недавно закончилось… как это сказать по-дорнийски… половое развитие организма. А потом имел бы с этим проблемы и выбирался бы из этих запутанных отношений. Я, — он криво улыбнулся, — я просто не хочу таких проблем… ни себе, ни вам… — он запнулся, подумав испуганно: «Алестра же не подумает, что я назвал ЕЁ проблемой?» — и поспешил поправиться: — Мне достаточно тебя… и даже несмотря на то, что мы… большую часть времени далеко друг от друга, я… я люблю тебя и хочу быть с тобой, только с тобой, — он слегка нерешительно протянул руки, боясь снова проявить излишнюю страсть, но Алестра, поняв его без слов, улыбнулась ему, тепло и открыто, и обняла его, прижимаясь к нему, и он обнял её в ответ. — Я тоже тебя люблю, — сказала она, улыбаясь, и коснулась губами его губ. — Ты — лучшее, что со мной случилось за весь этот прошлый сезон течки. — Всё остальное было хуже? — Финна кольнуло неприятное чувство. — Ну, нет! — заверила его девушка. — Было хорошее… неплохое… было плохое и… очень плохое, как всё это шпионство, — она поморщилась. — Я теперь знаменитость, я (незнакомое слово), а когда я напишу новый репортаж, я ещё знаменитее стану! — тут она поморщилась снова, будто не была рада многим приложениям к своей славе. — Но ты — самое лучшее, что случилось со мной за это время, — она улыбнулась снова и снова поцеловала парня, прижавшись к нему. — Хотелось бы, чтобы мы могли быть друг с другом чаще, а не по (незнакомое выражение) раз в несколько сороковниц… — она вздохнула. — Ох… это сложно… — вздохнул в ответ Финн. — Может быть… через год или два… мы уже не будем постоянно сидеть здесь под охраной, мы сможем свободно перемещаться по вашей планете… ЕСЛИ это случится, — он печально вздохнул снова. — Я понимаю, — девушка грустно улыбнулась. — Я хотела бы видеться с тобой чаще… и… спасибо, что ты есть, что ты любишь меня, что даже на расстоянии, даже несмотря на… твой гарем, — она не удержалась от улыбки, а Финн обиженно надулся, — ты хочешь быть со мной и поддерживаешь меня, и… — не закончив фразу, она снова крепко обняла юношу, а тот обнял её в ответ. Они ещё о многом говорили — ведь они не виделись друг с другом много недель и общались только письменно: о том, как дела у Алестры дома и у её семьи, и как показались Финну Дорн и космопорт на Ридбеде, и какие у него отношения с другими членами группы, о настроениях среди облачников, о планируемых поездках журналистки-путешественницы (внезапно, список планируемых поездок не совпадал с теми, которые Алестра упоминала в своих письмах, — часть была шифром для шпионских сообщений) снова о Нариссе и Ариум и о многом другом. А потом… а потом невольную тройную агентессу вызвал к себе Айдена — таукитянин-начбез лагеря, и… Финн мог только догадываться, о каких шпионских делах они говорили, — об этом не положено было знать рядовым членам группы вроде него. Молодой инженер ходил туда-сюда по коридорам ангара, не зная, куда себя деть, но после того, как во второй раз ему пришлось посторониться, пропуская идущих куда-то по своим делам членов группы, он, смутившись, спрятался в своей комнате, чтобы не путаться у коллег под ногами. — У тебя всё в порядке? Ты что-то не похож на человека, у которого только что было свидание с любимой девушкой, — окликнул его Рэйдзи — японец-безопасник тоже был в числе переведённых в Дорн. — Что-то случилось? — Финн мог только тяжело вздохнуть в ответ. — Всё сложно… Я рад, но… в общем, у Алестры проблемы… — он запнулся, не зная, можно ли говорить Рэйдзи о том, что Алестра теперь ТРОЙНОЙ агент, и хватает ли у него, рядового безопасника, уровня допуска для этой информации. Рэйдзи, однако, нахмурился, будто уже догадываясь. — Из-за всего этого шпионства… и вообще… — Финн вздохнул. — И я даже не знаю, как я могу ей помочь, и могу ли вообще… — Дела… — Рэйдзи нахмурился сильнее. — Слушай… я тоже не знаю, что тут можно сделать… — он помотал головой. — А что за проблемы-то? — Финн запнулся и попытался ответить обтекаемо: — Шпионы… следят за ней… джалийцы ещё были недовольны этой её статьёй про инопланетян, что она её с ними не согласовала… И она боится, что ей будут давать какие-нибудь шпионские задания… или что решат, что она слишком много суёт свой нос куда не надо… — Дела… — повторил Рэйдзи. Он наморщил лоб, повисла долгая, тягучая, тяжёлая пауза — наконец японец вздохнул. — Слушай… мы правда мало что сможем сделать — она же нам официально никто… А ты в неё, значит, влюбился всерьёз, и если с ней что-то случится, ты… — Ага, — Финн грустно улыбнулся. Рэйдзи вздохнул. — Я правда не знаю, чем тут можно помочь… Поговори с Айденой или с Джотанн? Или с Мартой, — он имел в виду лейтенанта Йонсен, начбеза группы, — или с Вэй… может быть, они что-нибудь подскажут… — он запнулся и поморщился. — Прости — они не будут подвергать опасности цель нашей экспедиции ради твоей девушки… надеюсь, и не придётся! — но если упирать на то, что она наш единственный агент на Эарсии… — Похоже, мне ничего не остаётся, — вздохнув, кивнул Финн. — Один я ничего не сделаю… хорошо, что я не один, — он выдавил из себя слабую улыбку. — Спасибо, — он благодарно посмотрел на молодого безопасника. — Не за что, — Рэйдзи криво улыбнулся: мол, я и правда ничем толком не смог помочь. Финн вздохнул. Он и правда мало чем мог помочь любимой девушке с тем клубком шпионских интриг, в который она впуталась, и никто в экспедиции не мог помочь ей по-настоящему — никаких других агентов на планете у них не было, а официально Алестра, как сказал Рэйдзи, была для них никем. Может быть, удастся исполнить желание Алестры и забрать её с собой в космос… но не факт и в любом случае не скоро. Ему — и ей тоже — предстояло ещё много тревог: работа экспедиции Облака на планете только начиналась, до прибытия «Колумбии» оставалось ещё почти полгода, а «Кардис», скорее всего, будет оставаться в системе Хамаль ещё год или даже больше. Всё только начиналось — его тревоги и тревоги его девушки, невольно ставшей пешкой в межзвёздной шпионской игре. Одно Финн знал точно. Он не бросит Алестру ни ради Ариум, ни ради Нариссы, ни ради какой-либо другой девушки. Она сейчас нуждается в поддержке, в близком человеке, в нём, Финне, сильнее, чем когда-либо, и он будет с ней рядом, даже несмотря на разделяющее их расстояние и два слоя охраны, он даст ей всю поддержку, какую только сможет. Он должен это сделать, и он это сделает.