Alexisverse. Несовместимость циклов

Когда Финн проснулся, за окном «будки» уже светало. Алестра мерно дышала во сне, лёжа рядом с ним, общее одеяло за ночь сбилось, но им не было холодно, и юноша не мог не залюбоваться обнажённым телом лежавшей рядом с ним девушки, такой открытой, полностью доверившейся ему. Он протянул руку и погладил девушку по коротким рыжим волосам — она что-то неразборчиво промычала, улыбаясь во сне, а затем приоткрыла глаза, щурясь, открыла их совсем и улыбнулась, тепло и радостно, лежавшему напротив парню. — Доброе утро, — проговорила она. — Доброе утро, — улыбнулся ей в ответ Финн, а затем подался навстречу ей, и они поцеловались. — Ммм… лучшее моё пробуждение за дофига дней! — улыбнувшись шире, проговорила Алестра, с неохотой разорвав поцелуй. — И почему мы не ночуем тут каждый день?.. ах, да, тут нет туалета, — вспомнила она сама. — Но… так приятно просыпаться с тобой рядом… можно ещё полежать с тобой, мы никуда не спешим? — она крепче обняла юношу. — Кажется… — чтобы узнать, какой сейчас час, Финну нужно было взять свой коммуникатор, а для этого нужно было встать с кровати и выпустить из объятий Алестру, а ему этого так не хотелось… — А, плевать, начнётся тревога — мы услышим! — и он снова поцеловал девушку, с удовольствием ответившую на её поцелуй. — Да… не хочется никуда вставать, никуда идти… только быть рядом с тобой… — прошептала девушка, и они снова поцеловались. Рука Алестры спустилась вниз, трогая юношу между ног… что ж, день только начался, он ещё не успел заработаться, наверное, он сможет удовлетворить гиперсексуальную хамальку! Финн ответил ей поцелуем, они прижались друг к другу, девушка продолжала ласкать рукой мужское естество парня, которое быстро начало наливаться кровью. Он был уже почти готов… но раз уж у него были силы, он мог растянуть удовольствие — и он перевернул девушку на спину, оказываясь сверху. — Дааа! — простонала с наслаждением Алестра, выгибаясь навстречу губам своего любовника, целовавшим её губы… шею… ключицы… грудь — она застонала ещё громче, когда губы юноши обхватили её розовый сосок, и по нему прошёлся влажный язык. — Ах!.. как давно!.. — она хотела сказать «как давно ты не был сверху» — последние дни из-за всей этой суеты у Финна почти не оставалось сил на качественный секс, и почти каждый раз Алестре приходилось самой тормошить и буквально трахать его. Язык юноши прошёлся по животу девушки, вызывая у неё новый стон и новый сладкий спазм, и она вновь застонала ещё громче, выгибаясь всем телом, когда он лизнул влажные, пахнувшие феромонами губы её текущей киски под отросшей за месяц колючей рыжей щетиной. — Извини… медицинские процедуры… — Финну пришлось приподняться, чтобы вооружиться бутылкой с маслом — всё-таки второй раз заражаться этой хамальской болезнью под названием «ринслит» он не собирался! — и девушка вновь издала стон, выгибаясь каждой мышцей своего тела, когда скользкие от масла пальцы юноши проскользнули в её киску, принимаясь разрабатывать её. Она извивалась на кровати, постанывая и шепча что-то сбивчиво-бессвязное, а Финн не торопился, подготавливая девушку к соитию, возбуждая её всё сильнее и сильнее. — Ааах!.. возьми меня уже, наконец! — тяжело дыша, прошептала Алестра. Финн уже сам был готов — ему оставалось только надеть «защитное средство» (хорошо, что благодаря фабрикатору у него был запас!) и войти в неё, и девушка вцепилась ногтями в его спину, выгибаясь всем телом навстречу овладевавшему ею члену. И он начал двигаться, а она извивалась под ним, царапая его спину и обхватив его ногами, они жадно ловили губами губы друг друга, тяжело и прерывисто дыша… и вскоре возбуждённая гиперсексуальная хамалька громко закричала, выгибаясь каждой мышцей своего тела и кончая, а юноша продолжал движения, пока вскоре не ощутил, как кончает сам. И потом можно было поцеловать свою любимую, слезть с неё, снять использованный презерватив и сунуть в коробку к другим таким же (чтобы потом промыть, простерилизовать и снова засунуть в фабрикатор — ни один грамм материи не должен пропадать зря!) и, улёгшись рядом с любимой, обнять и поцеловать её снова. — Ух… давно у нас не было такого хорошего секса, — улыбаясь, проговорила Алестра, прижимаясь к своему любовнику, но затем с неохотой отстранилась и встала с кровати. — Ладно… теперь я, наверное, оденусь и схожу в туалет, а то (незнакомый глагол в возвратной форме)! — Мазь! — спохватившись, вспомнил про предписания врачей Финн и, нащупав тюбик с выданной врачами мазью, протянул его девушке. — Ух… — Алестра закатила глаза: все эти процедуры до и после секса ей не нравились… да и Финну не особенно — но после того, как он заразился инопланетным ЗППП, он относился к этому со всей серьёзностью. После обработки мазью внутренней поверхности бёдер оба смогли, наконец, одеться, и Алестра выскочила за дверь первой, а Финн за ней. Свежий воздух, прохладный морской бриз, мягкий свет утреннего солнца… и Финн опять подумал, что рад тому, что нигде вдали не слышны звуки стрельбы. Талк сидела на земле, прислонившись к шасси одного из челноков и держала перед собой коммуникатор, кажется, с него наблюдая за камерами сторожевых роботов, где-то вдалеке прохаживался, патрулируя периметр лагеря, Рэйдзи. Алестра поспешила к шлюзу, а Финн задержался, посмотрев на сирианку-безопасницу, пытаясь угадать, знает ли она уже о новостях, и что об этом думает… Талк подняла взгляд на инженера и криво усмехнулась. — Финн? — окликнула юношу Алестра — она помнила рекомендации не входить в шлюз по одному (каждый цикл открытия-закрытия дверей занимал время и тратил энергию)… или боялась входить в помещение, полное людей, уже, вероятно, знающих, что она шпионка? — Ухх… да! — так и не перебросившись ни единым словом с Талк, Финн вместе с Алестрой поспешил к наружным дверям шлюза. Надеть защитное снаряжение, запустить цикл стерилизации, подождать, пока механизмы шлюза обрабатывают их антисептиком и ультрафиолетом, а затем втягивают распылённый в воздухе антисептический аэрозоль… Финн делал это уже сотни раз. Наконец, открылась внутренняя дверь, и молодые люди вошли внутрь — Халлен сидела за пультом охраны, многие обитатели времянки ещё спали, только на кухне возились дежурные, занимавшиеся завтраком. — Маккормак! — негромко окликнула молодого инженера замначбеза. — И вы, рейсса! — Алестра, уже собиравшаяся торопливо прошмыгнуть к туалету, замерла, чуть побледнев. — После завтрака… у нас будут кое-какие вопросы к вам обоим. — Д-да, товарищ сержант… — обречённо вздохнул Финн. — После завтрака? — недовольно буркнула Алестра. — А сейчас я могу идти? Мне нужно (незнакомый глагол)! — Что-что нужно??? — безопасница не поняла последнее слово и насторожилась. — В туалет, — покраснев, перевёл Финн. — Пххх!.. — Халлен закатила глаза. — Да, можно!.. буду я ещё это запрещать! — Спасибо! — и Алестра унеслась в сторону туалета, а Финн, тяжело вздохнув и подумав, что они, наверное, перебудили всех, кто ещё не успел проснуться, посмотрел в сторону их общего закутка — Теппо мирно спал на нижней кровати, Михаэль, кажется, тоже спал на своей верхней, но возвращаться на своё место молодому инженеру сейчас не хотелось, и он, помедлив, подошёл к замначбеза и шёпотом спросил её: — Товарищ локсиас… так что в итоге решили?.. что будете делать с Алестрой? — Мы зададим вам несколько вопросов, — недовольным шёпотом ответила безопасница. — То есть много. Но потом, когда все проснутся. А сейчас не мешай. — Понял… — и Финну ничего не оставалось, кроме как отойти в сторону. — Давай… посидим рядом? — неуверенно предложил он Алестре, когда та вскоре вышла из туалетной кабинки. — Могли бы вернуться к себе, но… — он вздохнул, — нам, похоже, собираются устроить… расспросы, — нужного слова на дорнийском он не смог вспомнить, но Алестра, поняв, кивнула, и они подошли к своей кровати и сели рядом. Постепенно лагерь просыпался, один за другим его обитатели вставали, одевались, занимались обычными утренними процедурами. Зашевелился на верхней полке Михаэль, слез на пол, удивлённо-настороженно-подозрительно посмотрел на молодых людей, спросил: «Это правда, что про вас, то есть про Алестру говорили?» — получил в ответ смущённое: «Ну… да, к сожалению…» — пробормотал в ответ: «Да уж, у тебя талант находить себе приключения, парень!» — и принялся одеваться. «Ага, » — поддакнул с нижней койки казавшийся спавшим Теппо — финн-безопасник затем сел на кровати, криво усмехнулся не знавшему, куда себя девать молодому инженеру, и проговорил что-то про то, что это на самом деле было довольно ожидаемо. — Наш герой-любовник уже вернулся? — услышал Финн весьма неприязненный голос своего начальника — Сон, уже одевшийся, стоял напротив их отделённого перегородками закутка на четверых и глядел на молодых людей довольно недружелюбно. Финн напрягся — старший инженер косо на него поглядывал с тех самых пор, как у Алестры началась течка, и вот теперь он получил ещё один веский повод для осуждения. И что теперь делать — промолчать и проглотить оскорбление или ответить… но что?.. — И вам тоже доброе утро, товарищ старший инженер, — наконец, проговорил он, изо всех сил стараясь, чтобы его голос звучал не слишком враждебно. Он почувствовал, как рука Алестры касается его собственной, будто девушка хотела сказать ему: «я с тобой» — но сейчас он смотрел на своего начальника… а тот скривился в злобной гримасе. Кажется, Финну удалось сбить его с толку — Сон не знал, как ответить на такой формально вежливый ответ. — Доброе утро, Финнеган, — наконец, проговорил он в ответ с изрядной порцией яда в голосе, подходя чуть ближе к своему подчинённому. — Я могу рассчитывать на то, что сегодня ты будешь РАБОТАТЬ, а не… приятно проводить время с местными шпионками? — казалось, все разговоры в этот момент смолкли, всё внимание сфокусировалось на них… а Финн ощутил растущую внутри глухую злость. — Товарищ старший инженер… — проговорил он, изо всех сил стараясь быть вежливым. — У вас есть… какое-то недовольство моей работой? Когда нужно работать… по-моему, я не отказываюсь от работы… и когда срочно нужно работать всем, я работаю вместе со всеми, — Финн ощутил, как пальцы Алестры крепче сжимаются на его собственных, — разговор вёлся на непонятном хамальке общеземном, но интонации девушка могла ощутить. — Вы считаете, что я работаю недостаточно? — Сон неприязненно посмотрел на него, а затем ответил: — Мне кажется… ты слишком много времени проводишь со своей шпионкой. — Зато, когда она с ним, — раздался вдруг голос Ариум, — мы точно знаем, что она под присмотром, и ни за кем не шпионит! — послышались смешки, но сирианке, хоть она и пыталась, похоже, не удалось разрядить обстановку. — Вообще-то она права, — послышался голос Леона, и руководитель группы подошёл к старшему инженеру и посмотрел на него, нахмурив брови. — Что у вас происходит? — Товарищ руководитель… — Сон помедлил, подбирая вежливые формулировки. — Теперь в обязанности инженера Маккормака входит не ремонт и обслуживание оборудования группы, а… присмотр за местной шпионкой — я так должен это понимать? — Ты считаешь… — Леон подошёл ближе и понизил голос почти до шёпота — Финн почти не мог расслышать его слова. Сон помедлил снова, прежде чем ответить — тоже тихо, но уже слышимо: — Я считаю… что приоритеты расставлены неправильно, — сказал он. Леон посмотрел на него долгим взглядом и проговорил: — Я тебя понял, Томас. Твоя жалоба принята, мы её рассмотрим… если не будет никаких форс-мажоров вроде… ну, нападений на лагерь, государственных переворотов и так далее, — он поморщился. — Я разве… — Финн уже не смог сдержать своего возмущения. — Товарищ руководитель, разрешите обратиться?! — и все, включая руководителя группы и старшего инженера, посмотрели на него. — Обращайся, — с нахмуренным видом кивнул руководитель — хоть ему и явно не нравился тон молодого инженера, он собирался его выслушать. — Мне не кажется… я не знаю, как это выглядит со стороны, но мне не кажется, что я так уж много времени провожу с Алестрой. Вчера… — он смутился, но всё же решил сказать, — извините за подробности, но раз уж меня именно в этом обвиняют — вчера у меня вообще не было… сил и времени на… секс за всей суетой… и когда меня вызывали, я приходил, и когда мне поручали работу, я работал! — он замолчал, Леон нахмурился снова, затем кивнул. — Понятно, — сказав это, он подошёл ближе к сидевшему на краю кровати молодому инженеру, наклонился и, снова понизив голос, спросил: — Возможно, У ТЕБЯ есть какие-то претензии к Томасу? Финн помедлил, формулируя ответ, а затем заговорил: — Мне кажется… он ко мне несправедлив. Он… слишком эмоционально реагирует на… в общем, мне кажется, он просто с самого начала был предубеждён против Алестры… с самого начала её течки и теперь… подтверждает предубеждение, — в голове юноши теснилось ещё несколько гораздо более грубых формулировок, но он старался быть вежливым. — Я тебя понял, — Леон кивнул, а затем, отойдя назад, обратился к обоим инженерам: — Итак, товарищи… я наблюдаю значительное ухудшение психологического климата в вашем коллективе. Но я хотел бы напомнить, что в ближайший, как минимум, год вы с этой планеты, точнее, звёздной системы, никуда не сможете деться при всём желании, поэтому вам ПРИДЁТСЯ работать вместе. Ваши замечания приняты к сведению, мы постараемся найти решение для ваших разногласий… но сначала давайте позавтракаем? Финну пришлось пересказывать Алестре содержание разговора — девушка побледнела и встревожилась, она даже чуть не расплакалась, и юноше пришлось её утешать, мечтая, чтобы коллеги вокруг исчезли и не наблюдали этой сцены. Он готов был сбежать с ней снова в их будку, чтобы только не чувствовать на себе осуждающих или насмешливых взглядов, но Алестру позвали к себе врачи — её течка должна была скоро закончиться, и они собирались взять у неё новые анализы. Потом был завтрак — и Финну казалось, что он чувствует напряжение в воздухе, и что именно он, точнее, его девушка является причиной этого напряжения. Потом их отвели в челнок (чтобы и лишних ушей рядом не было, и не мешать обитателям времянки) — пока в пассажирском отсеке Де Лука, Леон, Киорето и Джотанн о чём-то расспрашивали Алестру, в грузовом отсеке Халлен выпытывала у Финна, о чём он разговаривал с Алестрой, что она у него спрашивала, что он ей мог выболтать, — молодой инженер, напрягая память, ответил, что довольно много разговоров у них было про государственное и социальное устройство Облака и планет Солнечной системы, а из подозрительного… ну, да, он объяснял Алестре кое-что про механизм неэйнштейновского сверхсветового движения — кажется, Халлен это не понравилось. Посреди допроса врачи позвали всех на утреннюю гимнастику — ну, хотя бы во время неё никаких эксцессов не было — потом Алестру снова увели для продолжения допроса, а Финн, к которому вопросы кончились, просто не знал, куда себя девать, и шатался по лагерю туда-сюда. — Тебе заняться нечем? — с ноткой раздражения окликнул его Ярослав — они с Теппо сменили Талк и Рэйдзи, патрулируя периметр. Финн шумно выдохнул в ответ. — Во-первых… да, нечем — приказов не поступало, срочно грузить всё на челноки и эвакуироваться, К СЧАСТЬЮ, не надо… — Ну, это да… — хмыкнул безопасник-русский. — …А во-вторых… не хочу лишний раз Сону на глаза показываться. — Ну, понятно, почему он взъелся, — Ярослав хмыкнул. — Ты и так больше времени проводишь со своей девушкой, чем… где-либо ещё, а тут ещё и оказывается, что… что она шпионка. — Да разве я мало работаю?! — обиделся Финн. — Вчера так дёргали туда-сюда, что, собственно, на секс никаких сил не осталось! И… в том, что она шпионка, нет моей вины… и её вины тоже — она не сама на это согласилась, её вынудили шантажом. — Ну, это она тебе так сказала… — Ярослав поморщился. — И потом, шантажом — не шантажом, но мало ли что она нашпионить успела… — Да не так уж и много… — на этот раз Финн обиделся за свою девушку, — да вон, сейчас Де Лука её, наверное, как раз на этот счёт допрашивает. И потом… — он вздохнул, — она бы и рада была от этих шпионских игр отказаться… но ей не дали… она сейчас больше всего боится того, что когда она закончит эту миссию, её будут шантажировать дальше и принуждать продолжать шпионить на джалийцев и дальше, пока она… — он помрачнел, — пока с ней… ну, ты понял. — Ммм… — Ярослав нахмурился и наморщил лоб. — Да уж, проблема… — он вздохнул. — Ты меня прости, я понимаю, тебе это не понравится слышать, но… ну не можем мы решать все проблемы каждого из этих хамальцев… — он вздохнул снова, — даже твоей девушки… потому что я даже не представляю, как. Слушай, у вас с ней правда всё серьёзно? — молодой безопасник посмотрел на ровесника, а тот вздохнул — а в самом деле, насколько у него с Алестрой всё серьёзно? — Угу, — ответил он, наконец. — Алестра… она даже не против была, если бы я забрал её с собой, — юноша грустно улыбнулся, — если бы на лагерь напали, нам пришлось бы эвакуироваться на орбиту, и она бы там осталась… — Знаешь, а это идея, — Ярослав слегка просветлел лицом. — Ну, в смысле, учёные же хотят посмотреть, как организм хамальцев на самом деле будет реагировать на невесомость, на пребывание в космосе и всё прочее, — а тут есть доброволец! — Да? — Финн сам вспомнил что-то такое, но затем вздохнул. — Не знаю… Алестра эту идею Леону озвучивала, и он, по-моему, был против… — Наверное, против того, чтобы пускать на «Кардис» хамальскую шпионку? — предположил, криво улыбнувшись, Ярослав. Финн только вздохнул в ответ. — Ладно, — спохватился безопасник, — я тут, вообще-то, патрулирую, так что раз ты тут ничего не делаешь, я… вернусь, в общем, к работе. Не хватало ещё за тобой присматривать… — последнюю фразу он пробормотал вполголоса, поворачиваясь и идя прочь, и Финн при этих словах ощутил горькую обиду. — Что, я теперь тоже под подозрением? — окликнул он в спину безопасника. Ярослав замер на полушаге и обернулся. — Нет, ПОКА таких распоряжений про тебя не поступало! — ответил он с кривой, натянутой улыбкой. — Да нет, — он посерьёзнел, — ну, ты же не дурак, ты же не будешь… творить никакой фигни? — Ярослав, кажется, пытался подбодрить сразу и товарища, и сам себя, но Финн только вздохнул в ответ — будут ли коллеги доверять ему, может ли он доверять Алестре… может ли он доверять сам себе? — и безопасник нахмурился. — Слушай… я на службе, и я не психолог… но я вижу, что у тебя какие-то проблемы — может, тебе с ними к Доминику Артуровичу сходить? — Наверное… наверное, стоит… — вздохнул в ответ Финн. Пожалуй, сам он со своими тревогами не справится… и для того ведь и нужны психологи… но насколько он может доверить им ВСЕ гнетущие его мысли? — Ну… давай, веди себя хорошо! — и Ярослав вернулся к патрулированию периметра, а Финн остался один. Наконец, он увидел, как открылся люк челнока, и наружу выбрались Алестра и её «дознаватели», — девушка, увидев парня, поспешила к нему и бросилась ему на шею. — Ух… наконец-то это кончилась! — прошептала он, крепко обнимая юношу, а тот залился краской — его хотели трахнуть??? Течная хамалька всё время допроса думала о сексе с ним и вот, наконец, дорвалась??? — Наконец-то… — слегка растерянно ответил он, замешкавшись с тем, чтобы обнять девушку в ответ. Леон и Джотанн сдержанно улыбались, Де Лука и Киорето старательно смотрели в сторону, таукитянка-учёная при этом слегка улыбалась. — Что там было? — Имена, пароли, (незнакомое существительное), — вздохнула Алестра, которая сейчас предпочла бы утащить парня в их будку и трахнуть, а не отвечать на разные вопросы. — Что-что? — не понял Финн. — Последнее… слово… — Ну… — Алестра поморщилась, — меня спрашивали, что у меня было за задание, как я его выполняла, как должна была поддерживать связь и с кем… — Финн при этих словах подумал, что вроде бы ПРИ НЁМ девушка связывалась только со своей семьёй в Дорне… неужели…??? — Как на меня вышли, с кем я общалась из джалийских силовиков, всё такое прочее… А ещё они спрашивали у меня разрешения (незнакомый глагол) мои вещи! — пожаловалась девушка, и Финн нахмурился — это серьёзное вторжение в личное пространство! Хотя… ну, безопасники, наверное, обязаны были это сделать?.. — Ага… и… что теперь??? — спросил он. — Что теперь? — повторил он вопрос громче, обернувшись к начбезу и учёным, — те, уже направившиеся к шлюзу времянки: мол, оставим молодых людей одних — остановились. — Пока что мы отправим отчёт на «Кардис», — ответил Леон. — Мы не можем принять решение без санкции… — тут к нему обернулся Де Лука и что-то эмоционально зашептал: что нельзя говорить о таких вещах вслух «на улице»? Да, ведь у хамальцев наверняка есть технические средства для подслушивания разговоров на большом расстоянии… чёрт, а ведь они с Ярославом об этом говорили вслух, у всех на виду — хорошо хоть, что на общеземном, которого джалийцы не должны знать! — В общем, ты понял, — закончил руководитель группы. — Понял… — Финн бы, наверное, подошёл ближе, чтобы не перекрикиваться через пол-лагеря, но для этого ему пришлось бы отстранить обнимавшую его Алестру. — И… что теперь, в смысле, делать мне? — Никаких новых приказов, — отозвался руководитель группы. — Для тебя всё остаётся по-прежнему… для вас двоих. — Так точно, понял… — наверное, Финн должен был обрадоваться, что ему не сказали ничего вроде «вас двоих развести по разным боксам, общение друг с другом — только с разрешения руководства и под запись»… ладно, это, наверное, было бы слишком… — Пошли! — Алестра потянула юношу в сторону будки, и он, бросив последний взгляд на начбеза и учёных, продолживших идти к шлюзу, поспешил вместе с ней. И вот уже почти привычно, как только за ними закрылась дверь, Алестра набросилась на него со страстными объятьями и жадными поцелуями, прижимаясь к нему и руками забираясь под одежду юноши. — Я… просто с ума сходила там… — жарко прошептала она, разорвав поцелуй и помогая своему любовнику избавиться от одежды. — Там было… столько горячих мужчин… и женщин… с членами… а у меня течка, между прочим! — Ты ОБ ЭТОМ думала во время допроса? — не удержался от смеха Финн, расстёгивая на девушке её комбинезон. — Ну… у меня же течка! — с какой-то капризной ноткой в голосе ответила та, позволяя себя раздевать и раздевая юношу сама. — А рядом такие… мужчины… и женщины… которые не женщины!.. Особенно ваш главный, Рене — он… ух!.. — Мне начинать ревновать? — Финн рассмеялся снова, на этот раз уже немного нервно. Чёрт, а ведь Леон с Венеры, известной своими свободными нравами… а вдруг, если Алестра будет его домогаться, он на её флирт ответит?! Хотя… нет, он же не какой-нибудь спермотоксикозный подросток, он разумный, взрослый мужчина… — Тебе… трахнуть меня… чтобы я не думала ни о каких других мужчинах! — жарко выдохнула возбуждённая девушка, прижимаясь к своему любовнику. Финн улыбнулся в ответ — немного натянуто — и поцеловал её, и она со всей страстью ответила на его поцелуй, впиваясь губами в его губы и сплетаясь с ним языками. Наконец, они сбросили последние предметы одежды и упали на кровать, целуясь и блуждая руками по обнажённым телам друг друга. Мысли Финна всё ещё то и дело сползали куда-то не туда, возбудиться как следует ему не удавалось, и Алестра снова устроилась между его ног, лаская его мужское естество руками, губами и языком, тёршись об него мягкой грудью. А когда член юноши окреп, она уже привычно оседлала его, начиная скакать на нём, захлёбываясь стонами, а Финн, обхватив руками её бёдра, двигался ей навстречу, задыхаясь от страсти и ловя губами её губы. Обычно Алестра кончала намного раньше Финна, но на этот раз юноша чувствовал, что уже приближается к оргазму, а его любовница продолжает и продолжает скакать на его члене, и не думая кончать сама… но вот она, наконец, громко застонала, выгибаясь всем телом в судороге оргазма, а буквально через несколько фрикций юноша сам излился в её влажное горячее лоно. А затем девушка слезла с него и улеглась рядом, обнимая его и счастливо улыбаясь. — Давай… никуда не пойдём, останемся тут? — неуверенно предложил Финн, обнимая любимую. Втайне он боялся, что даст своему начальнику ещё больше поводов считать себя бездельником… но именно с ним молодой инженер сейчас не хотел встречаться. — Если начнётся эвакуация, нам скажут. — Давай, — улыбнулась Алестра, прижимаясь к нему. — Не хочу никуда идти, хочу быть здесь, с тобой… — Финн крепче обнял её в ответ, несколько секунд оба молчали, а затем Финн спросил: — Слушай… как тебе кажется… как к тебе, ну, изменилось отношение, теперь, когда они узнали, что ты…? — Ну, как изменилось… — криво усмехнулась невольная шпионка. — Не собираются запереть в (незнакомое существительное) или (незнакомый глагол) — и то хорошо. Хотя тут у вас и запирать негде, и (тот же незнакомый глагол) нечем… Могло быть и хуже, — она вздохнула. — Знаешь, мне кажется, вы, не знаю сколько лет не знавшие настоящей вражды и интриг, просто… не воспринимаете меня всерьёз… у вас даже настоящих шпионов нет, как у нас, у вас таких, как у нас, интриг, не бывает… если бы вы представляли себе лучше, что могут натворить настоящие шпионы. — Может… — Финн нахмурился, вспоминая то, о чём он раньше слышал больше из уроков истории и художественных произведений, — убийства, диверсии, подкуп должностных лиц… нельзя сказать, что планеты Облака были полностью свободны от всего этого, но настоящее противостояние политических сил для общества Облака было страницами истории, а для хамальцев — суровой каждодневной реальностью. Возможно, они и правда слишком мирные для этой планеты… слишком добрые и мягкотелые. — Ты права: могло быть хуже… — он вспомнил свои разговоры с Ариум и Ярославом… а затем решился озвучить свою предыдущую мысль: — Может быть, мы не готовы… к вашим интригам — может быть, ты нам поможешь? Алестра опустила взгляд. — Стать вашим двойным агентом? — спросила она с болью в голосе. — И ты тоже мне это предлагаешь? — Финн стушевался, не найдя ответа, а Алестра вздохнула: — Лучше бы вы… просто забрали меня с собой в космос… а нашу планету разбомбили с орбиты. — Послушай, это же ТВОЯ планета! — с упрёком ответил Финн. — Ты же… ты же объездила много стран своей планеты, ты посвятила этому себя — неужели ты не видела ни одного уголка своей планеты, который тебе… не хотелось бы разбомбить? Хамалька тяжело вздохнула в ответ. — Все мы… — проговорила она, — увечные, все мы: дорнийцы, джалийцы, окусинцы, анцийцы, эстронцы, калонцы, антирейцы — увечные, только все по-разному. Не все люди плохие — они в целом хорошие, мирно живут, работают, любят друг друга… но раз в году мы все сходим с ума, творим разную фигню, дерёмся, насилуем, убиваем друг друга во время гормонального безумия… и пока вы не прилетели к нам, мы были уверены, что это нормально, что иначе нельзя, и всё наше общество было построено вокруг этого «а разве можно иначе?», в каждой стране. Финн тяжело вздохнул… что он мог ответить на это? По правде говоря, хамальцы дали ему достаточно причин считать их «увечными»… но имел ли он право выносить решение для всей их расы? Что ему ответить девушке? — Ну… мы не можем принимать ТАКОЕ решение так сразу — объявлять всю вашу расу безнадёжно, как ты сказала, увечной. Пока есть надежда… а я думаю, надежда есть. Мы тоже когда-то были… не идеальными. Может быть, мы тоже увечные для таукитян — у них почти не бывает так, чтобы жен… эээ, айк бросала сая с ребёнком — у них это почти биологически невозможно. Или сирианцы — у них один пол, и, может быть, они считают всех нас увечными, потому что многих наших проблем для них просто не существует, — а может быть, это мы должны считать их увечными. Или альчибианцы, у которых течка, как у вас, когда у них меняется пол, может происходить когда угодно и непредсказуемо, — может быть, это они должны считаться увечными? Или порримианцы и денебольцы… у одних слишком мало мужчин, у других — женщин, и это… ну, сильно влияет на их общество, делая их, наверное, в каком-то смысле увечными. Все мы… наверное, никто из нас не идеален. Это нормально. Никто из нас… — тут Финн запнулся, подумав про себя «за исключением, возможно, денебольцев», — не заслуживает истребления по этой причине. Алестра посмотрела на молодого землянина и грустно улыбнулась. — Расскажи про эти другие расы: таукитян, альчибианцев… и этих, как их там? — попросила она. — Ух… — смутился молодой инженер, — я вообще-то не специалист, меня кое-чему учили, но… — на большинстве планет Солнечной системы, включая его родную Землю, попытки ввести уроки расоведения (а заодно полового воспитания) в школах раз за разом наталкивались на протесты общественных организаций, считавших, что это неприлично — учить детей строению половых органов инопланетян, так что Финн только в ходе подготовки к экспедиции «Кардиса» узнал, что у таукитян, например, не мужчины и женщины, а саи и айк, а у альчибианцев смена пола происходит не произвольно и не случайно, а под действием брачных феромонов… или, например, что сирианки испытывают оргазм членом и влагалищем раздельно. Но он честно попытался пересказать хамальке то, чему его учили (ну и то, что он знал от оставшегося на орбите друга, женатого на альчибианке). Алестра слушала его с живым интересом… Финн не сразу осознал, что разговор о членах, влагалищах, сексе и оргазмах возбуждает хамальку, — вскоре она уже прижималась к нему крепче, тяжело дыша и тёршись о него своим обнажённым телом, и вот уже он сам прижал её к себе, целуя, и вот уже снова она снова устроилась между его, работая головой, глубоко заглатывая его член, а затем оседлала его, снова начиная горячие, страстные, потные скачки. И вновь они кончили оба почти одновременно — Финн даже удивился: то ли Алестра научилась сдерживать оргазм, то ли он сам, за всей этой суетой почти не имевший возможности уединиться со своей девушкой и предаться страсти, кончал быстрее… впрочем, тут было не на что жаловаться. — Леон предлагал тебе… стать двойным агентом? — всё-таки рискнул спросить Финн, когда они с Алестрой лежали рядом в объятьях друг друга. — Нет… ничего конкретного он мне не предлагал… — вздохнула в ответ Алестра, тяжело и печально. — Сказал, отправит отчёт на этот ваш «Кардис», а там ваша… руководительница экспедиции спустит какое-нибудь решение. А пока — одна сплошная неизвестность. — Ох… — Финн тяжело вздохнул в ответ. — Да, неизвестность — наверное, самое худшее… Я думаю, всё будет хорошо, правильное решение будет принято! — попытался он подбодрить свою любимую… вот только он совсем не был в этом уверен. — Очень на это надеюсь… — судя по тяжёлому вздоху и опущенному взгляду Алестры, она тоже не слишком в это верила. — Очень хотелось бы в это верить… — Финн не знал, как ему поддержать свою любимую, и просто молча обнял её и поцеловал, а она прижалась к нему в ответ. Честно говоря, Финн даже слегка удивился, что снаружи не было слышно никакой стрельбы, их не вызывали ни для какой срочной эвакуации или чего-нибудь в этом роде, — но и хорошо, он мог провести время в объятьях любимой девушки… никаких народных бунтов, никаких осуждающих взглядов коллег. Но физиологические потребности никто не отменял, так что, когда настало время обеда, они оделись и поспешили во времянку. За трапезой Финну всё ещё казалось, что он чувствует витающее в воздухе напряжение и ловит на себе взгляды коллег… но никто не заговаривал с ним, с Алестрой или друг с другом об этом самом. — Сезон течки же должен скоро закончиться? — спросила вслух Рилиан. — Через… четыре дня? — отозвалась Киорето, вытащила свой коммуникатор и сверилась с календарём. — Да, через четыре. — Через четыре дня — это время, когда течка заканчивается у какого процента эарсийцев северного полушария? — поинтересовался доктор Канимото. — Рейсса? — он обернулся к Алестре, и большинство сидевших за столом тоже посмотрели на хамальку. — Ну… у подавляющего большинства… — слегка сумбурно попыталась объяснить та, — у кого-то она ещё может продолжаться пару дней после, но таких будут буквально единицы. Уже сейчас у части людей она должна закончиться, и с каждым днём их будет становиться всё больше, а к концу сороковницы она закончится почти у всех. — То есть, — заинтересовался Де Лука, — если волнения в Джали… и других странах вызваны течкой, они должны пойти на спад уже в ближайшие дни? — Да… скорее всего… — кажется, Алестра была не до конца уверена, — я думаю, что да. — Это хорошая новость, — начбез слегка просветлел лицом. — Но на всякий случай не будем ослаблять бдительность, — он посмотрел на своих подчинённых. После обеда Финна и Алестру ждала беседа с Джотанн — сирианка-психолог расспрашивала их об их эмоциональном состоянии в последнее время, а конкретно Финна — о его отношениях с коллегами и насколько он, по своему мнению, справляется с работой. Алестра волновалась, Финн тоже волновался — ведь от этого могло зависеть… ну, исключить его из состава членов экспедиции не могли физически, но его могли вернуть на орбиту, понизить в должности (не то, чтобы Финна было куда понижать — ему могли перестать доверять более ответственную работу) или списать с плохой характеристикой после возвращения из экспедиции. Но психолог не высказывала никакого осуждения — она сказала юноше и девушке, что в целом естественно в той ситуации, в которой они оказались, делать то, что они делают, чувствовать то, что они чувствуют, и бояться того, чего они боятся. Она пообещала передать отчёт о прошедшем разговоре руководителю группы — одновременно Сону должен был устроить аналогичную беседу Уваров. После никто уже не мешал молодым людям снова уединиться в своей будке и предаваться страсти до самого ужина… за ужином Финн снова настороженно следил за настроениями своих коллег и никак не мог понять, они всё так же напряжены или чуть-чуть расслабились, и если напряжены, то из-за присутствия Алестры или из-за всего этого, происходящего в Джали? После ужина его вызвал к себе Леон и успокоил, что пока что претензий к его выполнению своих обязанностей нет, и, скорее всего, проблема с моральным климатом разрешится сама собой, когда у Алестры пройдёт течка. И никто не помешал молодым людям ещё раз сбежать в свою будку и там снова заняться сексом. — Вы не спите? — негромко окликнул Финн Михаэля, когда они с Алестрой вернулись во времянку, и Алестра устраивалась спать на своей кровати. — Не-а. Чего хотел? — марсианин перевернулся на правый бок, лицом к младшему коллеге, стоявшему почти на цыпочках перед его кроватью. — Я… — Финн, запнулся — он одновременно боялся этого разговора и чувствовал, что должен задать этот вопрос. — Что вообще… происходит тут, в лагере, пока я… — он покраснел, — отсутствую? — Не похоже, чтобы ты жаловался, — марсианин усмехнулся, приподнявшись на кровати, и его младший коллега обиделся. — Жалуюсь, — угрюмо отозвался он. И, подавшись ближе к старшему коллеге и встав на цыпочки, зашептал: — Стоит мне оставить Алестру без внимания… ну, то есть… я боюсь это делать, потому что она начинает засматриваться на других мужчин… и женщин… в смысле… ну, вы поняли, — Михаэль не удержался от короткого смешка. — Попробуй её удовлетворить… или не удовлетворить… А ещё мне кажется, что теперь все… ну, ладно, половина группы считает МЕНЯ каким-то там шпионом. — Тебе нужна помощь в удовлетворении твоей девушки? — марсианин усмехнулся снова (а на нижней койке хохотнул Теппо), но Финн посмотрел на него таким возмущённым взглядом, что он поспешил извиниться: — Ладно, прости, плохая шутка. Слушай, ну, ты, конечно, проводишь с ней слишком много времени, — Финн вздохнул в ответ, — но… ну, в общем, тебе «повезло» впутаться в эти… приключения, так что ты и сам не рад. Но когда надо работать — ты вроде как работаешь со всеми, тут всё в порядке, — Финн посмотрел на старшего коллегу с благодарностью. — Только… — Михаэль нахмурился, — ты впутался в очень серьёзную историю, так что… будь осторожен, ладно? Не веди себя как герой шпионского кино… не держи нас в неизвестности — особенно СБ и руководство группы — это очень всё серьёзно, а ты к этому не готов. — Будто я собирался… — Финн тяжело вздохнул. — Это правда: не готов. Спасибо, — сейчас поддержка коллег или хотя бы отсутствие осуждения с их стороны ему правда были нужны. Следующим утром Алестре пришлось сдать очередные анализы, потом был завтрак, потом очередная попытка подключиться к местному телевидению и узнать последние новости — но джалийское телевидение старалось делать вид, что ничего такого не происходит, все празднуют и радуются, телеканалы других северных тоже были довольно скупы на сообщения о происшествиях — Алестра пояснила, что во время сезона течки СМИ в большинстве стран вообще запрещено передавать информацию о происшествиях, способных разжечь народные волнения — а вещание окусинского телевидения ещё не было восстановлено… — Пожар в здании посольства Организации Местного межзвёздного облака, вспыхнувший во время беспорядков в Раттаракете, столице Джали, потушен, — сообщала с экрана дорнийская ведущая топлесс — по помещению пробежал удивлённый ропот. — Из-за сезона течки мы не можем получить информацию о нанесённом зданию ущербе и причине возгорания, но на момент пожара в здании не было сотрудников посольства — они покинули здание перед началом сезона течки. Каких-либо заявлений от представителей экспедиции Облака в систему Эарсии пока не поступало. Напомним, что 33-го яркреста, после начала беспорядков в Джали, Рене Леон, посол Организации Местного межзвёздного облака на планете Эарсия, выступил с обращением к народу Джали, в котором выразил надежду на то, что вспыхнувшие беспорядки не помешают мирным отношениям нашей планеты с инопланетянами, — и на экране включилось видеообращение Леона. — Аанин! — руководитель группы, нахмурившись, обернулся к таукитянке-радистке. — Когда следующий сеанс связи с «Кардисом»?! Спроси, что известно на орбите об инциденте! — Через пятнадцать минут! — ответила Аанин, сверившись с часами. — Принято, товарищ руководитель, будет сделано! — Алестра! — окликнула хамальскую журналистку Киорето — и почти все посмотрели на стушевавшуюся девушку. — Можешь, как местная жительница, сказать что-нибудь об этом? — Сказать?.. — девушка растерялась, затем вздохнула. — Не знаю… Скорее всего… ну, это, наверное, просто местные жители бузили, может быть, пошли к зданию посольства, (незнакомый глагол) внутрь, никого там не нашли, разозлились сильнее и устроили поджог… А может быть, это эти окусинцы, — дорнийка поморщилась, — (другой незнакомый глагол) местных жителей, чтобы они подожгли ваше посольство… А может быть, и не они, а ещё кто-то… — Возможно… — нахмурившись, отозвался Де Лука, — но пока, я думаю, рано делать выводы. Будем надеяться, джалийские власти проведут расследование… — Наверное… или не проведут, — криво усмехнулась Алестра. И, увидев недоуменно-настороженные взгляды, пояснила: — Ну, а вдруг ещё НАЙДУТ виновных и откопают что-нибудь такое, что… что вам, инопланетным послам, лучше не знать. Джалийцы, наверное, сейчас в панике, не меньшей… даже большей, чем вы. Кажется, они изо всех сил надеются, что вы на них за это не разозлитесь… и что эта новость не спровоцирует ещё больше беспорядков. — Понятно… — отозвался Леон. — Я думаю, до окончания сезона течки обойдёмся без новых официальных заявлений? — Лучше не надо, — хамалька помотала головой. — А то ещё наши… эарсийцы решат, что либо вы слишком добрые, чтобы это было правдой, либо вы на самом деле не так уж сильны и опасны, и вас можно (незнакомый глагол). — Сеанс связи через пятнадцать минут — мы вам будем нужны? — рискнул спросить Финн. Ну а вдруг: Алестра же единственная хамалька в лагере, знающая местную цивилизацию изнутри, источник ценной информации! А с другой стороны, если она останется здесь, смотреть местное телевидение со сплошной полуэротикой, даже в новостях и рекламе, долго ли она выдержит со своей течкой? — Думаю, нет, — отозвался руководитель группы. — Коллеги? — Если вы нам понадобитесь, мы вас позовём, — улыбнулась Киорето. — Пойдём? — слегка смутившись, обернулся Финн к Алестре. Девушка, помедлив, кивнула, он встал, протянул ей руку, она тоже встала, и они вместе вышли через шлюз наружу. Они вошли в свою будку, Финн закрыл за ними дверь, повернулся к девушке, обнял её, поцеловал… и сразу ощутил, что что-то не так — девушка напряглась в его объятьях, не отвечая на его поцелуй. — Что-то не так??? — Финн испугался: что вообще могло случиться, в чём причина? Неужели дело в недавних новостях о пожаре в посольстве? — Я… — ответила она неуверенно и растерянно. — Кажется… моя течка… закончилась. Финн удивлённо моргнул. Ну… да, рано или поздно это должно было произойти… но это было неожиданно, да! А потом он слегка натянуто рассмеялся. — Ну… по крайней мере, Сон не будет больше… говорить, что я слишком много времени провожу с тобой, — он попытался снова обнять девушку, но вновь ощутил её напряжение… и это казалось чем-то неправильным, тревожащим, и он отстранился. — Давай тогда… просто посидим тут? — неуверенно предложил юноша, указывая на кровать. — Или снаружи… на свежем воздухе? — Давай посидим… — так же неуверенно отозвалась девушка. — Снаружи… а то я уже сыта по горло сидением в четырёх стенах — то в одних, то в других… — Пошли! — кивнул Финн, обрадовавшись, что девушка согласилась с его предложением. Они вдвоём вышли из будки и уселись на землю рядом, под высоким тропическим солнцем и дувшим с моря свежим дневным бризом. Финн попытался приобнять девушку… и снова ощутил её напряжение — он убрал руку, и она тут же слегка отодвинулась от него. — Что-то не так? — забеспокоился юноша. Реакции девушки на его прикосновения и ласки и правда не на шутку встревожили его… что-то случилось, и Алестра больше его не любит??? — Просто… ну… — сумбурно начала девушка, взволнованная немногим меньше, сбилась, вздохнула, собираясь с мыслями, и попыталась объяснить: — Просто… ты делаешь это так, как будто у тебя течка… не совсем течка, как у нас, но… в общем, у вас она такая всегда. Обнимаешь меня, целуешь, как будто у тебя течка, у нас обоих… а моя кончилась, и я не могу… ответить тебе так же, у меня это вызывает (незнакомое выражение). — Что-что вызывает? — не понял землянин. — Ну… такое чувство противоречия… когда я вроде бы должна чувствовать одно, а чувствую другое, и это противоречие вызывает… стресс. — Ага… — протянул Финн. — Это, наверное, было бы интересно нашим учёным… — тут он сконфузился и сбился: а почему это должно быть интересно ТОЛЬКО учёным? Ведь Алестра — его девушка, он должен знать, как работает её психика! — То есть… если я хочу тебя обнять и поцеловать, я должен сделать это так, как будто… у нас обоих нет течки? — юноша слабо улыбнулся. — Наверное… да, так, — слегка растерянно ответила девушка. — Я могу попробовать? — улыбка юноши стала чуть шире. — Ну… давай… — Алестра всё ещё не была уверена, но кивнула, и Финн, снова придвинувшись к ней, попытался её обнять — по-дружески, только по-дружески! — и поцеловать, просто коснувшись губами её губ. Но едва приобняв девушку, он вновь ощутил её напряжение, он ощущал, как оно становится сильнее, когда он приблизил свои губы к её губам… и поцелуй, вопреки его ожиданиям, не снял этого напряжения. — Извини… — смутившись, юноша поспешил отстраниться от девушки, немедленно смутившейся тоже. — Прости… я… это просто моё тело, моя, наша физиология, — запинаясь, попыталась объяснить она. — Ты очень милый… я тебя люблю… и мне очень понравилось, какой ты любовник, но… сейчас я просто не могу, моё тело реагирует иначе… прости, — и она подалась навстречу своему любимому и сама коснулась губами его губ — на душе у Финна сразу потеплело: Алестра всё ещё любила его. — Спасибо… Я тоже тебя люблю, — слабо улыбнулся он. И уже хотел обнять девушку и поцеловать её… но побоялся, побоялся снова проявить слишком много страсти и вызвать у неё стресс. Кстати… — А… что ты испытываешь, когда мы… когда я… обнимаю и целую тебя сейчас? — решился он задать вопрос. — Ох… — Алестра тяжело вздохнула. — Ну, просто… когда у меня нет течки, а у мужчины есть, я боюсь, что… я понимаю, что ты не будешь этого делать, просто… моё тело так реагирует… — лицо Финна вытянулось: он ПОНЯЛ. — Ч-чёрт! Зачем я это спросил?! То есть… ты боишься… что я тебя… могу изнасиловать, когда ты не в течке?! — Нет! — тут же ответила девушка. — Конечно, нет, я знаю… я верю, что ты этого не сделаешь… — Алестра запнулась, и это неприятно кольнуло сердце Финна, — просто… это бессознательная реакция моего тела… — Я понял… — сокрушённо вздохнул Финн и, подтянув колени к груди, уткнулся в них лбом. Он почувствовал руку Алестры на своих плечах и поднял голову — девушка сидела на земле рядом с ним, она потянулась губами к его губам, он потянулся навстречу, их губы встретились… он ощутил снова лёгкую волну напряжения, пробежавшую по телу девушки — пробежала и исчезла, исчезла, но пробежала. — Я тебя люблю, — повторил он, но не смог скрыть грусть в голосе. — Я тоже тебя люблю, — тоже слегка грустно улыбнулась в ответ Алестра и села рядом. Повисла неловкая пауза… жужжал в небе дрон-разведчик, шумел вдали океанский прибой, потом Финн ощутил прикосновение руки Алестры к своей руке, и это было приятно, но… опять он не решился ответить на её касание. Чёрт!.. что за чёртовы эмоциональные качели! — Что у вас тут за романтическое свидание? — вдруг окликнул их голос Теппо, патрулировавшего периметр, — безопасник раньше не видел парочку вот так сидящей снаружи своей будки и на всякий случай включил режим паранойи. — У Алестры… кончилась течка, — скривился Финн: похоже, ему предстояло сегодня ещё не раз это пояснять. Рука Алестры чуть сильнее сжала его пальцы. — А… поздравляю!.. в смысле, сочувствую! — Теппо, кажется, просто брякнул первое, что пришло ему в голову, — Финн в ответ закатил глаза. — Ну, ты… присматривай за ней… потому что она всё ещё шпионка… и если она что-нибудь сделает, куда-нибудь сунет свой нос, то тебе отвечать… и писание объяснительной — это будет ещё не самое плохое, что с тобой случится! — Финн в ответ шумно выдохнул: опять паранойя, опять эти шпионские игры и правила безопасности, опять всё вот это вот. — Понял… Что, есть какие-то инструкции ко мне? — спросил он уныло, скрывая ядовитую иронию в голосе. — Эээ, сейчас уточню! Алмаз, это Мантис! Тут Маккормак со своей Алестрой сидят рядом с их будкой… у Алестры кончилась течка, Маккормак спрашивает, какие к нему теперь инструкции. Понял. Жди дальнейших инструкций! — это адресовалось уже Финну. Тому ничего не оставалось, кроме как сидеть вдвоём с Алестрой под бдительным взглядом стоявшего поодаль безопасника. Возле времянки что-то делали с системами жизнеобеспечения инженеры… но Финн, наверное, не мог присоединиться к ним в работе до получения этих «дальнейших инструкций». Наконец, коммуникатор в его кармане просигналил о входящем сообщении: «Инженер Маккормак — переходите в распоряжение старшего инженера, возвращайтесь к своим обязанностям. Рейсса Мирсер — возвращайтесь в строение, у наших учёных есть к вам немного вопросов». — Ну, вот, похоже, и всё, — печально вздохнул Финн, обернувшись к сидевшей рядом девушке. — Сказали, мне возвращаться к работе, а тебе — в строение: учёные, наверное, хотят тебя расспросить, как ты чувствуешь себя ТЕПЕРЬ, и всё такое прочее. — Ох… — понуро вздохнула в ответ Алестра. — Ладно… пойдём… — она явно не очень хотела, но теперь, когда она раскрыла себя как шпионка и была под постоянным подозрением и наблюдением, она больше не была хозяйкой самой себе. Они оба встали и направились к времянке, разойдясь у самых дверей шлюза — Алестра вошла в шлюз, а Финн подошёл к коллегам, одетым в спецовки, маски и перчатки и возившимся с оборудованием для утилизации твёрдых отходов. — Готов… к работе, — окликнул он своих коллег, остановившись рядом с ними. Не то чтобы он так уж рвался буквально «копаться в говне», но… приказано возвращаться к работе — значит, какая работа есть, к такой и возвращаться. — Что случилось? — удивлённо обернулся к молодому инженеру Сон, похоже, за работой просто пропустивший новость. Финн, вздохнув, объяснил, что у Алестры закончилась течка, и старший инженер удивлённо приподнял брови, а затем хмыкнул сквозь защитную маску. — Ну… рано или поздно это должно было произойти. Стой, за ней сейчас кто-нибудь присматривает? — Да. Она сейчас там, — Финн махнул рукой в сторону времянки, — так что за ней присматривают ВСЕ. — А, это хорошо… Так, если хочешь поработать — возьми спецодежду и перчатки. У нас образовался засор в системе утилизации фекалий — когда мы систему отключали-подключали, шланг был подключен неправильно, и… — Понял, товарищ старший инженер! — кивнул Финн и поспешил к шлюзу. Переключить рычаг, закрывавший внутренние двери и открывавший внешние, войти, надеть защитное снаряжение, запустить цикл очистки воздуха, войти во внутренние двери, оглянуться в поисках Алестры… девушка сидела рядом с Джотанн и Киорето, о чём-то её расспрашивавшими, — она, кажется, чувствовала себя скованно и обрадовалась, увидев Финна, но юноша мог только помахать ей рукой и сказать, что он только за рабочим снаряжением. Найти снаряжение — спецовку, перчатки и маску — надеть, выйти наружу через шлюз… всё это заняло столько времени, что Финн поспел только к самому концу работы. Не то чтобы он, впрочем, жаловался на то, что опоздал на ЭТУ работу. — Ну, чего, тебя поздравлять или сочувствовать? — ухмыльнулась Ариум, стаскивая с себя перчатки, — работа была закончена, теперь нужно было заняться стиркой спецодежды и принять душ самим. Финн тяжело выдохнул в ответ — он сам не знал ответа. — Можешь посочувствовать, — буркнул он, наконец. — Сочувствую, — сирианка ухмыльнулась снова, положив коллеге-землянину руку на плечо, — но этот дружеский жест Финну отнюдь не понравился. — Если тебе нужно будет с кем-нибудь поговорить… или потрахаться — я в твоём распоряжении! — Иди нафиг, — раздражённо ответил Финн, сбрасывая с плеча руку сирианки. Улыбку будто стёрло с её лица. — Плохая шутка? Прости… ты, кажется, сейчас немного не в себе, — поспешила извиниться Ариум. — Мы тебя совсем затрахали… всей этой контрразведкой и слежкой за твоей девушкой? Финн вздохнул. Что, Ариум искренне за него переживает и хочет ему помочь? Потому что… да, именно потому, что она к нему неравнодушна? — Да… и это тоже, — ответил он, оглянулся на коллег рядом, тоже снимавших маски и перчатки, придвинулся ближе к сирианке и зашептал ей: — Дело в том, что… — начал он и тут же запнулся: если он скажет Ариум о том, что теперь боится лишний раз прикасаться к любимой девушке, а она боится его прикосновений… то она опять будет предлагать ему решить проблему сексом с ней! — Прости… забудь, — покраснев, скомкал начатую речь юноша. Ариум же сперва удивлённо приподняла брови, а затем нахмурилась. — Слушай, я… догадываюсь, что это личное… — так же шёпотом ответила она, — но… может быть, тебе стоит поговорить об этом с кем-нибудь более компетентным? С Джотанн, например. Не держать это в себе, не пытаться бороться со своими проблемами в одиночку… — Возможно… — тяжело вздохнул Финн. Да, может быть, это стоило бы обсудить с психологом… если он не справится с этой проблемой сам. — Наверное… так и сделаю… спасибо, — он благодарно посмотрел на сирианку и слабо улыбнулся ей. — Спасибо, что поддерживаешь меня, беспокоишься и не осуждаешь… ты настоящий друг… — он вдруг смутился, произнеся последнюю фразу. — «Просто друг», — грустно улыбнулась в ответ Ариум, заставив Финна смутиться ещё сильнее. — Прости… если я тебя френдзоню, — он опустил взгляд. — Но вакансия моей девушки уже занята. Ариум рассмеялась, а затем вдруг приблизилась к юноше и быстро поцеловала его в щёку. И прежде, чем он успел осознать произошедшее и спросить «что это было???», она повернулась и удалилась в направлении шлюза. Финн вошёл следом — сирианка не говорила ни слова, но широко улыбалась, а глаза её беззвучно смеялись. Когда инженеры сменили спецодежду на обычную, грязную спецодежду отправили в стирку, и кое-кто залез в душ сам после работы с очистными системами, учёные уже оставили Алестру в покое, девушка сидела на краю кровати и явно нервничала. Финн спросил её, о чём её расспрашивали учёные, — она отвечала, что о разных аспектах того, как она себя чувствует во время течки и вне неё, физически и ментально, а больше ни о чём таком. Он поинтересовался у руководства группы, какой ответ пришёл с «Кардиса», — ему ответили, что вопрос, что делать с Алестрой, «обсуждается», о пожаре в здании посольства знают примерно то же, что и они тут, и пока никаких шагов по этому поводу предпринимать не планируют… а ему, Финну, напоминают, что Алестра теперь находится под усиленным наблюдением, так что ей нельзя покидать времянку без сопровождения, и если он, Финн, хочет вместе с ней куда-либо отправиться, то только с разрешения СБ. Финну пришлось привыкать к резко изменившемуся режиму: вместо того, чтобы большую часть дня проводить в объятьях Алестры, он теперь… работал — как до появления хамальской журналистки в лагере. Работы, впрочем, было немного, обычно всего пара часов по утрам (ну ещё в тот же день решили разобрать их с Алестрой «будку для секса», раз она стала не нужна), и остаток дня он мог проводить рядом с Алестрой… и он чувствовал, что девушка чувствует себя некомфортно в окружении людей, знающих, что она шпионка, а ещё и постоянно находящихся в состоянии «течки». Ему было больно на неё смотреть — и вдвойне больно оттого, что он боялся лишний раз прикоснуться к ней, не говоря уже о поцелуях и объятьях. Чёрт, может быть, и правда стоило согласиться на предложение Ариум? Может быть… нет, он не будет спрашивать свою девушку «Слушай, раз ты сейчас неспособна заниматься сексом, я могу делать это с другой?..» — именно сейчас это, наверное, было бы просто жестоко по отношению к ней. Кое-как скрашивал будни просмотр местного телевидения… правда, Финн не мог не думать о том, что всё это слишком очевидно фальшиво — когда в стране беспорядки, полиция стреляет в граждан (?), а телевидение делает вид, что ничего такого не происходит, что всё в порядке, и передаёт развлекательные программы… да ещё и с сильным элементом эротики, заставлявшим Финна конфузиться и оглядываться на Алестру, испытывавшую схожие чувства, — сейчас её вся эта эротика не возбуждала, а заставляла думать, какая же это чушь. Но хотя бы снаружи не слышалась стрельба, в новостях, ни джалийских, ни иностранных, не было никакой информации об эскалации насилия, и сезон течки должен был идти на спад, так что всё это должно было кончиться буквально послезавтра. Правда, Финн никак не мог добиться от руководства группы ответа на вопрос, что же собираются делать с Алестрой, — ему отвечали общими фразами, и эта неопределённость усиливала его тревогу… и тревогу самой невольной шпионки, очевидно, тоже. До окончания сезона течки оставалось три дня, два дня, один день… наконец, настал тот день, когда течка у большинства северян должна была прекратиться. Это сразу можно было понять, когда обитатели времянки снова собрались перед проектором смотреть местное телевидение — ведущие, вернувшиеся с каникул, были строго одеты, а не полураздеты, как во время течки, в один день исчезла эротика из большинства телепрограмм. Вопреки ожиданиям Финна, выпуск утренних новостей вовсе не был перечнем происшествий и смертей, случившихся во время сезона течки, нарочито бравурно настроенные ведущие словно продолжали игнорировать все эти «редкие досадные инциденты»… впрочем, ни Алестру, ни учёных это особенно не удивило, да и сам Финн понял, что начинать возвращение к обычной жизни с дурных новостей, наверное, было бы не очень хорошо. На экране показывали возвращение тех самых гигантских идолов, с проезда которых по улицам Раттаракета началось празднование сезона течки, обратно в их храмы — играла музыка, но уже другая, более спокойная и торжественная, и жрецы и жрицы, окуривавшие толпу благовониями, были уже одеты (учитывая возраст тех жрецов и жриц — и слава их джалийским богам, что одеты!), и толпа, собравшаяся по обе стороны пути процессии, была поменьше и… нет, насчёт того, было ли в толпе меньше голых и полуголых людей, Финн не был уверен — похоже, многие самые бедные джалийцы просто обходились в своём тропическом климате без одежды всегда. Обитатели лагеря смотрели трансляцию церемонии возвращения идолов, когда вдруг встрепенулись безопасники — какие-то люди подошли снаружи лагеря к оцеплению республиканских гвардейцев, а гвардейцы-евнухи не пропускали их к инопланетянам. Это были местные журналисты — или люди, представлявшиеся как журналисты — но охранявшие лагерь гвардейцы не готовы были их пропустить. — Ну, вот, — с ноткой грусти сказала Алестра Финну. — Через несколько дней гвардейцев сменят обычные солдаты, и тогда я смогу выбраться из лагеря. — А… — юноша замешкался. — Значит, решение уже принято? — он ощутил нехорошее чувство: решение относительно Алестры уже приняли, а ему никто ничего не сказал??? — Ты… тебя не забирают на орбиту, ничего…? — Увы, — Алестра грустно рассмеялась. — Честно говоря, я, наверное, без тебя там сойду с ума, — она взглянула на юношу с теплотой и обожанием в глазах, — а мне сказали, ты слишком ценный сотрудник, чтобы тебя возвращать на орбиту. — Ценный… сотрудник? — Финн смутился. С каких это пор он ценный сотрудник? После того, как он целый месяц большую часть времени провёл в объятьях местной девушки, он считается ценным сотрудником, а не наоборот? — Ценный сотрудник со знанием эарсийских языков и пользующийся успехом у эарсийских девушек! — Алестра рассмеялась, но в её смехе всё ещё слышалась нотка грусти. — Если… это теперь ДЕЙСТВИТЕЛЬНО станет моей обязанностью — «пользоваться успехом у эарсийских девушек» — я потребую… повышения зарплаты! — обиженно буркнул Финн. Нет, серьёзно, у него и так уже есть три влюблённые в него девушки, и это на целых две больше, чем надо — он вовсе не собирается расширять свой «гарем»! Алестра рассмеялась в ответ, обняла и поцеловала его, надувшийся было юноша облегчённо выдохнул… но затем задал другой беспокоивший его вопрос: — Так всё-таки… что решили на твой счёт?.. что решило руководство экспедиции? — Алестра в ответ вздохнула и отвела глаза, и Финн ощутил смутную тревогу. А затем девушка посмотрела на него и быстро проговорила: — Со мной всё будет хорошо! — несмотря на сказанные ею слова, тревога Финна усилилась. — Не переживай, ты всё равно ничего… — она сбилась и сконфузилась, — прости, не то… — тревога юноши приближалась к максимально возможному значению. — Слушай… ты же переписываешься с той дворцовой служанкой джалийского президента? Ты можешь обмениваться письмами, сообщениями и со мной — так ты будешь знать, что со мной всё в порядке! — Да! Хорошо, я согласен! — лицо Финна просветлело, когда он ухватился за это предложение… и за руку девушки, крепко сжав её своей. Алестра, хоть и вздрогнула, когда он взял её за руку, слабо улыбнулась в ответ, подалась навстречу юноше и коснулась губами его губ, и на душе у Финна потеплело — как и каждый раз, когда Алестра целовала его снова. Угроза нападения обуянных безумием течки местных жителей больше не нависала над лагерем, и его обитатели могли немного расслабиться… хотя Финн и Алестра, кажется, в меньшей степени. На следующий день в лагерь прибыли представители джалийского министерства иностранных дел с извинениями за сгоревшее здание посольства, обещаниями найти виновных, и вопросами, что уважаемые инопланетные послы намерены делать дальше. Ответ, что возможно расширение присутствия представителей Облака на Эарсии — руководство экспедиции разрешило участие в экспедициях на планету землянок-женщин и таукитян-саев (при условии, что во время сезона течки они не будут контактировать с местными жителями, и альчибианцев до участия в высадках на планету пока решили не допускать) — джалийских дипломатов несказанно удивил (наверное, после сожжения посольства они ожидали, что инопланетяне меньше захотят иметь с ними дела), но обрадовал. Также джалийские дипломаты передали приглашение инопланетным послам принять участие в мероприятиях по случаю Дня поминовения и в международной конференции, на которой в Раттаракет должны будут прибыть представители главнейших государств Эарсии. Как объяснила Финну Алестра — учёные это знали уже и так — День поминовения отмечался на пятый день после окончания сезона течки, и в этот день полагалось поминать всех погибших в этом году во время течки. А на шестой день отмечался День прощения, когда полагалось просить прощения у всех, кому ты сделал что-то плохое во время течки, и обычно производилась амнистия преступников, арестованных во время течки. Джалийские журналисты ещё пару дней топтались возле лагеря, но их по-прежнему не пропускали республиканские гвардейцы. Но на третий день прибыли солдаты джалийской армии, чтобы снова сменить в оцеплении республиканских гвардейцев, и весь день заняла эта «смена караула». А на четвертый день ещё больше увеличившаяся толпа местных журналистов осаждала лагерь, командир джалийских солдат передал запрос руководителю группы, разрешить ли журналистам поговорить с инопланетянами, Леон ответил утвердительно, журналистов пропустили в лагерь, и руководители группы и учёные вышли им навстречу отвечать на их вопросы. Алестра же, успевшая снова позвонить своей семье в Дорне и передать, что у неё всё хорошо, тем временем пряталась во времянке, потому что нельзя было, чтобы журналисты увидели её здесь (а вдруг они ещё и узнают её в лицо?), и Финн составлял ей компанию. Девушка волновалась, и это было видно невооружённым глазом. — Ну… — обернулась она к своему любимому и вздохнула, — сегодня… сегодня, наверное, я вас покидаю. Буду возвращаться домой, — она вздохнула снова, а сердце юноши дрогнуло. — Сегодня самый подходящий момент… притворюсь одной из журналистов, переоденусь в свою обычную одежду и выйду из лагеря, сделав вид, что я пришла вместе с журналистами. — А… а тебя не раскроют??? — задал встревоженный Финн первый вопрос, который пришёл ему в голову. — Ну, если кто-то заметит, что ты вышла из лагеря, но не входила в него? — Я выйду вечером! — поспешила успокоить его Алестра. — К этому моменту караульные сменятся, тех, кто видел, кто входил в лагерь, уже не будет в дежурстве! — Финн в ответ нахмурился сильнее. — И… эти, джалийские шпионы, они дали мне немного денег для взятки… именно для этого, чтобы никто не задавал лишних вопросов. — Чёрт… опять эти шпионские игры, — Финн нахмурился сильнее. — Я боюсь за тебя… всё ли с тобой будет хорошо… — он вздохнул. — Со мной всё будет хорошо!.. я надеюсь… — поспешила заверить его Алестра, взяв юношу за руку (но Финну показалось, будто она сама не уверена в своих словах). — Я постараюсь дать о себе знать, как только смогу! — Финн кивнул в ответ, повисла пауза, а затем девушка проговорила: — Слушай… День прощения только послезавтра, но я хочу попросить у тебя прощения… за то, что свалилась на тебя так внезапно… за то, что от меня было столько хлопот, что я отвлекала тебя от работы, что меня приходилось прятать… за то, что врала тебе так долго… — она вздохнула. — За то, что ревновала тебя как дура… за то, что изменила тебе с Ариум… — она покраснела, Финн тоже смутился. — За то, что влюбилась в тебя как дура и втянула тебя во все эти… неприятности, — она грустно улыбнулась. — Прости меня тоже… — Финн вздохнул в ответ. Он хотел сказать, что не надо просить прощения за то, что она в него влюбилась, но… — Слушай, что я вообще сейчас должен сделать, по вашим обычаям??? — Простить меня? — чуть грустно улыбнулась девушка, всё ещё держа его за руку. — Можешь поцеловать — я буду не против, — её слабая улыбка стала чуть шире. — Ох… — Финн, если честно, боялся целовать Алестру с тех пор, как у неё закончилась течка. — Я… тебя прощаю… и ты, наверное, прости меня… — он запнулся, вспоминая свои грехи. — За то, что втянул тебя в этот… любовный многоугольник… с Ариум и Нариссой… за то, что не всегда мог быть рядом с тобой, не всегда мог защитить тебя… — он вздохнул. — За то, что я ничем не смог тебе помочь со всеми этими шпионскими играми. — Прощаю, — грустно улыбнулась девушка, сжимая его руку своей. А затем она подалась к нему навстречу, и он к ней тоже, и их губы коснулись друг друга. Наконец, журналисты ушли — Финн пропустил всю беседу с ними и даже толком не знал, о чём они разговаривали с членами группы. Он не находил себе места, глядя, как Алестра собирает вещи, и думая о том, что расстаётся с ней, возможно, навсегда. Наконец, она собрала свой чемодан (тот самый, на колёсиках и с полуотломанной и затем починенной силами инженеров ручкой) и сменила комбинезон, который носили сотрудники группы, на свою обычную одежду — лёгкое летнее платье, широкополую шляпу и босоножки… впрочем, шляпу она только достала, а не надела: вскоре наступило время ужина, и Алестра села за стол вместе с членами экспедиционной группы. Конечно, все знали, что хамальская гостья скоро их покинет, и кое-кто — например, Ариум — спрашивали, что она собирается делать теперь, став невольной шпионкой джалийцев, но она смущалась и отвечала общими словами, вроде «Со мной всё будет хорошо» или «Я думаю, лучше не выдавать вам шпионские секреты джалийцев», и Финну казалось, что он чувствует напряжение в воздухе. Поняв, что прямых ответов от «шпионки» не добиться, участники застолья свернули на другие темы: будут ли Алестра с Финном ещё общаться («Да»), планирует ли она ещё приехать в Джали («Не знаю, как получится, хватит ли у меня денег»), о предстоящих Дне поминовения и Дне прощения (Алестра ответила, что в разных странах эти дни празднуются по-разному — вот, например, в её родном Дорне…) и так далее. Наконец, девушка встала из-за стола, пару секунд будто собиралась с духом, а затем обратилась с речью к сидевшим: — Прошу прощения… Я хотела сказать… День прощения только послезавтра, но поскольку я покидаю вас сегодня… я хотела бы попросить у вас прощения за… все неудобства, которые я вам причинила. За то, что (незнакомый глагол) к вам в доверие, обманом проникла в ваш лагерь… за то, что обманывала вас всё это время… пусть не по своей воле. За то, что причиняла вам столько неудобств — заставляла следить за мной, отвлекала вашего… ценного сотрудника, — в помещении послышались смешки, — за то, что… кхм… — Алестра посмотрела на Ариум и стушевалась, скомкав фразу, сирианка же беззлобно рассмеялась в ответ. — За всё это я прошу у вас прощения, — она замолчала, в ответ послышался удивлённый ропот — инопланетные гости, не знавшие, как вообще принято вести себя в День прощения у хамальцев, удивлённо переглядывался, а затем встал из-за стола Леон и ответил, что от лица всей группы он её прощает. Уже стемнело, когда Алестра вышла из времянки, и Финн следом за ней, проводить её. Электрические огни вокруг времянки слегка разгоняли темноту, давая молодым людям видеть друг друга, вдалеке виднелись огни лагеря джалийских военных, а далеко-далеко огни джалийской столицы окрашивали небо в неоновые цвета. — А ты… доберёшься до города? — неуверенно спросил Финн. Нет, он не хотел, чтобы девушка осталась ещё на день, он просто беспокоился за неё. — Вызову такси, — слегка криво улыбнулась она в ответ. Повисла пауза, затем Алестра, чуть улыбнувшись, сказала: — Ну… до свидания. Не говорю (незнакомое дорнийское слово, смысл которого, впрочем, был понятен по контексту), потому что ещё надеюсь с тобой увидеться… буду тебе писать, буду поддерживать связь! — До свидания, — будто кто-то другой сказал губами Финна. Алестра грустно улыбнулась, подошла к нему и поцеловала — в последний, наверное, раз — а затем повернулась и зашагала прочь. Финн стоял и печально смотрел вслед удалявшейся фигуре девушки, светлое платье которой чуть выделялось на фоне ночных сумерек. На душе у него было тяжело и тревожно, он думал, что будет с его любимой, невольно ставшей джалийской шпионкой, дальше, какая из тысячи возможных плохих вещей может с ней случиться, и неужели ни он, ни вся экспедиция Облака не может с этим ничего сделать. Он услышал далёкий оклик, фигура девушки остановилась, к ней подошла почти неразличимая в сумерках, заметная только в движении, фигура солдата, Алестра, кажется, что-то ему ответила, а затем он повёл девушку к выходу из лагеря. Вскоре Финн окончательно потерял девушку из виду — вздохнув, он повернулся и зашагал обратно к времянке, думая, что, может быть, ему лучше сейчас побыть одному, а может быть, такое желание само по себе — признак того, что ему нужна беседа с психологом… Он остановился, увидев вдруг у входа в шлюз начбеза Де Луку. — Я смотрю, у тебя с этой девушкой всё и правда серьёзно? — начальник СБ лагеря невесело улыбнулся. Финн мог только вздохнуть в ответ. — Сам не знаю, как так получилось… но да, — уныло ответил он. Начбез сочувственно вздохнул в ответ. — Ты просто молод и влюблён, Финнеган… и она тоже… хотя на самом деле у неё двое детей, и она уже вдова… но она примерно одних с тобой лет, ведь да? В общем, все мы были такими, когда были молоды… — начбез запнулся, не зная, как ещё продолжить эту сбивчивую мотивирующую речь, а затем посмотрел на молодого инженера. — Ты ведь собираешься ей писать, верно? — Да, — печально кивнул Финн. — И… ты понимаешь, что мы будем… не только мы, но наверняка и джалийские разведчики, а может быть, не только они будут просматривать ваши письма… потому что ко всем сообщениям, исходящим из нашего лагеря и приходящим в него, будет приковано внимание всех разведчиков Эарсии? Финн тяжело вздохнул. — Кажется, о приватности моей переписки с любимой девушкой можно забыть, — буркнул он. — Вот уж угораздило влюбиться в шпионку… — он вздохнул снова. — Да уж, тебе не позавидуешь, — Де Лука криво улыбнулся, но затем посерьёзнел. — Слушай, вот в чём дело. Время от времени мы будем просить тебя вставлять в свои письма к Алестре некоторые фразы — ты должен будешь вставлять их, как мы просим, ничего не меняя. Тебе не обязательно знать, что именно они означают, — считай, что они не значат ничего, просто… выполняй наши указания. Финн нахмурился… а затем вздрогнул. — Это… код, да? — спросил он дрогнувшим голосом. — Вы… значит, Алестра теперь — двойной агент, хамальцев и наш? — под взглядом уставившегося на него влюблённого юноши начбез помедлил, а затем кивнул. — Да, Финнеган, ты умный парень, ты всё понимаешь. Это было не моё решение, не только моё — это решение руководительницы экспедиции. Мы… не могли просто так упустить возможность получить себе агента среди хамальцев, — губы юноши сжались, и Де Лука поспешил добавить: — Я догадываюсь, что ты сейчас думаешь, и я обещаю тебе… мы постараемся, чтобы с твоей девушкой всё было хорошо, и не будем подвергать её ненужному риску. Потому что, — он криво улыбнулся, — она наш единственный агент на планете, терять её будет попросту жалко. Финн уставился на начбеза тяжёлым взглядом, сжав губы, а затем, опустив взгляд, тяжело вздохнул. — Да… я понял вас, товарищ лейтенант… — похоже, ему ничего не оставалось, кроме как смириться с этим. И надеяться, что разведчики Облака не втравят, в самом деле, своего единственного агента на планете в неприятности.