You Come Beating Like Moth's Wings

Эээх, ромааааантиииккааа;) Гарри провел весь путь до Мадрида, строча письмо своей семье, пока Луи мирно спал на его плече. Он еле слышно посапывал, закинув ноги на свой рюкзак и уткнувшись носом в изгиб шеи Гарри. Одна его рука покоилась на колене своего кудрявого соседа, такая теплая и тяжелая, и Гарри не мог остановиться улыбаться, смотря вниз. Он мог даже чувствовать, как медленно расширяется и сокращается его грудная клетка через его руку, мог ощущать тепло кожи Луи, просачивающееся через его одежду. Он чувствовал какое-то волнение внутри – похожее на то, как что-то обрушилось в твоем желудке прямо перед крутым спуском на американских горках, или нервозное трепетание бабочек перед тем, как пригласить кого-то на первое свидание. Гарри еще ни разу не написал маме с того дня, как побывал на Монсеррат. Как только поезд тронулся, он открыл свою почту и тут же получил кучу писем, каждое из которых сочилось беспокойством и раздражением. Последнее, полученное этим утром, гласило: Если тебя похитили в Испании, то я убью тебя. Люблю, мама Гарри пытался сформулировать ответ, наверное, около часа, но он не совсем был уверен, что сказать маме, чтобы не вывести ее. Он вновь посмотрел вниз на руку Луи на его колене и, прикусив губу, начал печатать ответ. В итоге, он постарался описать Луи настолько невозмутимо и как бы мимоходом, насколько возможно – он сказал, что встретил кое-кого из Донкастера, так же, как и он, путешествующего по Европе; упомянул, что они обошли всю Барселону вместе и оказались в одном поезде до Мадрида, не забыв прикрепить при этом их с Луи фотографию с горы Монсеррат. Затем, он рассказал ей обо всех местах, где успел побывать, приложив парочку фотографий к письму, и пообещал писать почаще. Он подписался в конце письма, не забыв оставить целый ряд «поцелуйчиков», затем тщательно перечитал сообщение, чтобы убедиться, что он не написал чего-нибудь не того или, что это не звучит, словно он подобрал незнакомца, даже если это как раз то, что он и сделал. Довольный тем, что все это звучит очень легко и непринужденно, и не так, будто они спят вместе, он отправил письмо, затем выключил телефон, чтобы сберечь батарею. Погода в Мадриде была просто идеальной – теплой и ветреной, и достаточно облачной, чтобы защититься от ужасной жары. Было достаточно поздно, когда они приехали туда. Солнце спряталось за горами, демонстрируя мягкие пурпурные и розовые тона, выцветающие в темно-синий. Но город был прямо-таки пропитан радушием, а уличные фонари и фары машин мерцали, словно звезды. Их гостиница располагалась неподалеку от центра города, так что они побросали свои сумки и отправились на поиски пропитания. Соблазнившиеся пикантным ароматом готовящегося мяса, они купили себе шашлык у уличного торговца и удобно устроились на скамейке, прямо на Площади Испании, повернувшись лицом к изваянию Сервантеса. В парке было тихо ночью, слишком темно для туристов, которые хотели бы нащелкать нормальных фотографий, и единственным звуком были проезжающие машины и еле различимая болтовня людей, прогуливавшихся по Гран-Виа(большая улица в Мадриде). - Ты когда-нибудь читал «Дон-Кихот»? – спросил Луи, мотыляя ногами туда-сюда, из-за чего он иногда шаркал подошвой своих кроссовок по асфальту. Гарри приглушенно промычал с полным ртом шашлыка. - Нет, мы не заморачивались на испанской литературе, - он взглянул на своего собеседника. – А ты? Луи чуть наклонил голову вбок и ухмыльнулся. - Нам это задавали, - он пожал плечами и откусил шашлыка. – Ну, я прочел всего одну заданную книгу за все время, когда был в шестом классе. - И что это было за произведение? – он повернул голову так, что теперь мог видеть, как меняется лицо Луи, когда он задумывается, как морщит нос, как блестят его глаза в свете лампы, когда он смотрит в небо. Тусклый свет от удаленных фонарей отбрасывал тени на впадины его щек и четкую линию его челюсти. Гарри поразило то, как ему удавалось быть одновременно красивым и милым. - О, точно. «Повелитель мух». - Ну конечно, - засмеялся Гарри. - Что? – Луи посмотрел на него, обиженно нахмурившись. - Единственная книга, которую ты выбрал, чтобы прочесть, была о том, как дети убивают друг друга. - И эта было первое и последнее заданное произведение, которое я когда-либо читал. Не без причины. Гарри закатил глаза, но толкнулся своим плечом о плечо Луи. - Ты ведь знаешь, что не все романы такие жестокие, как «Повелитель мух», да? - Я не особо интересуюсь этими книжными…штуками. - Это называется чтением, Лу, - сказал Гарри с нотками веселья в голосе. Луи лишь развел руками в воздухе. - Детали. - Читать полезно, знаешь ли. Можно многое почерпнуть из книг. - Малыш. Есть причина, по которой я изучаю драму, а не английский язык, - и сжал его бедро. Гарри проигнорировал комочек тепла в своем желудке, когда Луи коснулся его ноги, и то, как он назвал его «малыш». Вместо этого он покачал головой и нежно ему улыбнулся. - Оценка «Удовлетворительно» тоже неплохо, наверное. Твой словарный запас и познания в классической литературе печально скудны. - Эй, ну и грубиян! – Луи ткнул Гарри в бок, на что тот хихикнул и попытался увернуться. – Я сдал экзамены. - Хм, - согласно промычал Гарри, затем повернулся к скоплению статуй рядом с ними. – Он даже не знает слово «читать» и думает, что сдаст экзамены. - Слушай, ты, - Луи положил свой шампур на скамейку, затем покрутился на месте, так, что теперь он мог спокойно тыкать Гарри пальцем всюду. Кудрявый опрокинулся на спинку лавки, беспомощно смеясь, когда Луи его щекотал и тыкал. – Я изучаю драму, ясно? Я читаю! Есть такой мужчина, ты, должно быть, слышал о нем? Его зовут Уил Шэкспир, он достаточно знаменит, насколько мне известно. - Это даже не английский, - выкрикнул Гарри, чуть ли не задыхаясь от возмущения. Он попытался уклониться, но на этой лавке не так уже много места. – Я имею ввиду, что это не современный английский, никто уже так не говорит. Это не считается! - Разрешите доложить, - сказал Луи, выделяя каждое слово, продолжая беспощадно тыкать в Гарри пальцами, пока тот не захрипел. - …Что без старика Билли(ПП: сокр. от Уильям), у нас не было бы таких слов, как swagger* и bedazzle*. – Луи, наконец, успокоил свою руку и уложил ее на противоположный поручень лавки, весь запыхавшийся. - Мы должны за многое поблагодарить его. Гарри навис над поручнем ручки со своей стороны лавки, отодвинувшись так далеко от Луи, насколько позволяло пространство, а его грудь часто вздымалась в попытках восстановить дыхание. - Я уверен, что Джастин Бибер ему весьма за это признателен. Он резко ударил себя по губам, когда закончил это предложение, совершенно смущенный. Луи все же рассмеялся, вытянул руку и схватил его за ногу, вцепляясь пальцами в кожу. - Ты высмеиваешь меня, - сказал он, хихикая, - за чтение Шекспира, а затем упоминаешь Бибера. Чувак, - хлопая Гарри по бедру, - ты спалился. - Я не то имел ввиду, это просто вырвалось, - Гарри бросил сердитый взгляд на своего оппонента. Луи лишь покачал головой, все еще улыбаясь так широко, что в уголках его глаз появились маленькие морщинки, которые тянулись до самых висков. Это до нелепости восхитительно, и Гарри пришлось спрятать свои руки под бедра, чтобы ненароком не вытянуть их и не коснуться этих замечательных складочек пальцами. - Слишком поздно, Хазза. Ты непреднамеренно сознался в том, что ты Белибер. Я только что стал свидетелем стремительного, но безболезненного краха твоей инди-натуры, - он утешительно похлопал Гарри по спине. Кудрявый приподнял одну бровь, а уголок его губ потянулся к улыбке. - Ты знаешь термин «Белибер», как ты можешь судить? - Эй, - Луи указал пальцем на себя. – Четыре младшие сестры. Могу тебя заверить, что нет практически ничего в поп-культуре, чего я не знаю, в таком случае. - Логично, - вздохнул Гарри. - Справедливо, - кивнул Луи. Он оглядел парк, в то время, когда Гарри взглянул на свои наручные часы, которые показывали почти полночь. Подобрав свой шампур от шашлыка, который он бросил, пока Луи щекотал его, он выкинул его в мусорный бак рядом с лавкой, затем поднялся на ноги. - Нам нужно поспать, - сказал кудрявый, потягиваясь. Его рубашка задралась, когда он поднял свои руки над головой, и ему удалось уловить, как Луи медленно опускает взгляд к небольшому участку его оголенной кожи, когда он уже опустил руки. Гарри пришлось поджать губы, чтобы не выдать себя, показав самодовольную улыбку. Луи встал следом, выбросил свой шампур в бак и затем вытер руки о свои джинсы. - Что ты запланировал для нас на завтра? - Кучу всего, - ответил Гарри. – Здесь особо нечего делать, как это, допустим, было в Барселоне, поэтому я планировал пробыть здесь всего дня четыре, но они будут заваленными. Луи тяжело вздохнул и сунул свою руку Гарри под локоть, когда они направились обратно на Гран-Виа. - Ты такой тиран, - простонал он. Гарри похлопал тыльную сторону ладони Луи, но затем взял ее в свою. - Тебе понравится. Без меня, ты бы до сих пор поджаривался на пляже в Барселоне, наскучив собственной заднице. – Луи неопределенно пожал плечами, но прижался ближе к Гарри и потерся щекой о его бицепс. Гарри прикусил губу, чтобы не улыбнуться. Это даже смешно, насколько сильно ему нравится человек, которого он знает меньше недели, но они поладили так хорошо, так быстро, что он больше не хочет думать о времени. Следующие несколько дней они исследовали весь Мадрид вдоль и поперек. Всюду, куда бы они не пошли, Луи, уже не смущавшийся своих чувств, постоянно трогал Гарри. Это началось, когда он взял Гарри за руку и переплел их пальцы, прогуливаясь по Садам Сабатини в субботу. Гарри не мог перестать улыбаться и сжимать его ладонь, что после стало нормальным явлением, как в порядке вещей. Когда они не держатся за руки, Луи просовывает свою руку в изгиб локтя кудрявого или же обхватывает его за талию. Он, словно один из тех «липучих» обезьянок, и Гарри неимоверно наслаждается этим, проникается теплом кожи шатена и мягкостью его пальцев, прижимается ближе, когда Луи легко чешет и гладит кожу его головы ноготками, пока они едут в поезде, счастливо машут ногами взад и вперед, когда Луи сцепляет их лодыжки вместе. Семья Гарри всегда дразнила его, что он, словно кот, потягивающийся и мурлычущий, когда его кто-то трогает, но Гарри ничего не может с этим поделать. У него буквально высокий тактильный порог, а Луи, кажется, нравится это. В воскресенье они проходили мимо афиши Реала-Мадрида по пути к метро, и Луи резко остановился прямо на тротуаре. Гарри даже не заметил, пока его «приклеенная» к Луи рука не почувствовала остановку. И когда он увидел, что Луи уставился на афишу с практически оцепенением на лице, он обернулся и вытянул шею, чтобы хорошенько рассмотреть стенд. - Оу, - он снова посмотрел на Луи. – Ты любишь Реал-Мадрид? Луи повернул, наконец, к нему голову и медленно моргнул. - А ты нет? - Нет, люблю, конечно же. Люблю. Они не моя команда, но тоже крутая. - Крутые? – глаза Луи расширились, и он начал возбужденно доказывать. – В их составе играют 10 из 100 лучших игроков лиги на данный момент. Роналдо просто легенда, - и снова посмотрел на постер. – Его считают игроком номер два в мире. Он забил 60 голов за прошлый сезон, причем один. Он выдающийся. Гарри легко улыбнулся, наблюдая за ним. - Ладно, мистер таблица данных. Ты хоть осознаешь, что мы в Мадриде, или..? – Луи покачал головой. - Я забыл о футболе. Не могу поверить, что я забыл о нем. Как думаешь, они будут играть, пока мы здесь? Нужно разузнать, есть ли сегодня матч. Я хочу вернуться в гостиницу, чтобы посмотреть, будет ли матч. А еще лучше, давай найдем паб, где показывают футбол. Я хочу побывать среди реальных болельщиков Мадрида. – Гарри на это лишь закатил глаза. - Что, я не достаточно болельщик для тебя? – шатен отрицательно покачал головой. - Даже рядом не стоишь, приятель. Гарри с трудом удалось оттащить Луи от постера, поэтому они смогли спокойно продолжить свой путь к поезду, который довезет их до Площади Сибелес, одновременно пытаясь рассчитать время и график в голове. Пока он ждал Луи из туалета во дворце, он достал свой телефон и залез на официальный сайт La Liga. Там говорилось, что Реал-Мадрид играет с Валенсией в 6 часов вечера, а сердце волнительно и нервозно отбивало рваный ритм. Гарри постарался заказать билеты настолько быстро, насколько это возможно, глазами стреляя на дверь в уборную каждые несколько секунд, чтобы убедиться, что Луи еще не закончил. Электронные билеты надежно хранились в его почтовом ящике. Он сунул телефон обратно в свой карман и повернулся к мемориальной доске, якобы читая надписи на ней, чтобы Луи ничего не заподозрил. - Готов идти? – спросил Луи, вытирая влажную руку о штанину. Гарри кивнул, показывая Луи свою лучшую улыбку, надеясь, что выглядит вполне правдоподобно. Он не мог дождаться, чтобы удивить Луи билетами; он сделал глубокий вдох, задержал на мгновение дыхание и замедлил частоту сердечных сокращений, обеспокоенный тем, что Луи сможет услышать «бомбардировку» в его груди. Кажется, Луи не заметил ничего странного, так что, он переплел их пальцы, а частота пульса вернулась в привычную колею. Дальше они преодолели цепочку зданий, окружающих Площадь Сибелес. Они пообедали в паре кварталов от дворца, затем пошли к отелю Plaza de la Lealtad, чтобы посмотреть обелиск, прежде чем направиться обратно на Площадь Сибелес. Это весьма расслабляюще – сидеть у фонтана, поэтому они купили мороженое в магазинчике по пути к месту назначения и нашли скамейку, на которой смогли бы устроиться. - Что осталось в твоей программе на сегодня? – спросил Луи. Когда Гарри повернул голову, Луи наблюдал за ним выжидательно, пока облизывал свой рожок. Гарри пытался не пялиться на то, как Луи дотрагивается языком до мороженого, но это слегка отвлекает. Он прочистил горло и посмотрел на него, более-менее адекватно. - У нас эм…встреча в 6, так что, наверное, нам нужно выдвигаться примерно через полчаса. - Встреча? – Луи нахмурился, приподняв одну бровь. – Ты собираешься сказать мне, что это за встреча? - Да, - ответил Гарри бодрым от веселья голосом, откусывая свое мороженое. - И нет! – усмехнулся он, показывая язык Луи и шевеля им, так что Луи смог увидеть наполовину растаявшее мороженое на нем. Затем он истошно завопил, когда Луи схватил его за запястье и вывернул его, воруя кусочек его мороженого, используя при этом свой язык. - Эй, вор! У тебя есть своё! – Гарри выдернул у него свою руку, надув губы, словно ребенок, а Луи пожал плечами, проглатывая украденную сладость. - Твоё другое. Я хотел попробовать. - Ты мог просто попросить, - сказал Гарри, гневаясь. Луи снова пожал плечами и ответил самодовольным голосом. - Ты назначаешь встречи, не спрашивая меня, а я ем твое мороженое, не спрашивая тебя. - Вряд ли это одно и то же, - пропыхтел Гарри, но Луи только невозмутимо улыбнулся ему, возвращаясь к своему мороженому. Гарри выждал время, доел свой рожок в тишине и посмотрел на Луи украдкой. И пока тот отвлечен, он набросился на него и выхватил его мороженое, укусив огромный кусок. Оно же, блять, ледяное, и его зубы непременно отозвались на это болью. Но это стоило взгляда абсолютного шока на лице Луи. Когда Гарри, все же, удалось проглотить все мороженое, он вернул Луи его рожок, затем липко чмокнул его в щеку и сказал. - Спасибо, малыш. Хороший выбор. В следующий раз я должен выбрать именно этот вкус. В пять часов Гарри поднял Луи со скамейки. - Пойдем, нам нужно еще дойти до метро, - и вместо того, чтобы повернуть влево, обратно к их гостинице, Гарри поворачивает направо. - Стой, Хаз, ты неправильно идешь, - Гарри обернулся, шагая задом и смотря на Луи, туда, где он затормозил на тротуаре, и покачал головой. - Неа! Пошли, Луи, поторопись. Мы же не хотим опоздать? Луи нахмурился, но догнал его, придвинувшись ближе, когда Гарри закинул руку ему на плечо. У них заняло 20 минут, чтобы успеть на метро, и Луи ныл все это время, непрерывно дергая Гарри за одежду и толкая в бок и в живот, заставляя рассказать, куда они, все-таки, направляются. Но Гарри лишь улыбался ему и отвечал нараспев. - Увииииидииииишь! Гарри насупился, как только увидел, что почти все люди были одеты в футболки мадридской футбольной экипировки, как только они вошли в вагон. Но Луи каким-то образом ничего не замечал ровно до тех пор, пока они не оказались у стадиона Сантьяго Бернабеу. Как только он показался перед ними, весь из белого камня и стекла, Луи ухватился за запястье Гарри, больно сжимая его, и выдохнул, протяжно и медленно. - Ты не сделал этого, - прошептал он. Гарри лишь пожал плечами. - Ну, я мог бы. Луи поднял голову вверх, как только они вошли внутрь, и поэтому Гарри пришлось направлять его рукой, покоящейся на его спине, чтобы он ненароком не врезался в кого-нибудь и не сбился с ног. - Хочешь чего-нибудь выпить? – спросил Гарри, указывая на будку, когда они уже были на стадионе, но Луи отрицательно покачал головой. - Я хочу футболку, - он повертелся на месте в поисках магазина официального товара Ла Лиги. - О, Лу, знаешь, ты можешь купить дешевле в городе, - фанат снова покачал головой и потянул Гарри к выходу. - Мне необходима эта футболка именно отсюда. Они обошли полстадиона, прежде чем нашли нужный магазин. Луи купил футболку с именем Роналдо и сразу надел ее поверх своей собственной, скользя руками по ткани и улыбаясь Гарри. - Как я выгляжу? – Гарри нежно улыбнулся, смотря на него сверху вниз, протягивая руку, чтобы прочертить логотип на его груди. - Как истинный футболист, – он опустил руку, затем вновь переплел их пальцы и вывел Луи из магазина. – Теперь пошли, чемпион, найдем наши места. Гарри недовольно нахмурился, посмотрев на свои места, указанные в билете. Дерьмовые места. - Ну, места у нас, мягко скажем, дерьмовые, - проинформировал он, плюхаясь на своё. Остальные сидения слегка подпрыгнули, когда Луи усадил на своё место свою пятую точку. Его ноги дрожали от предвкушения, когда он в волнении просканировал стадион. - Нет, Хаз, они великолепны. На мгновение, когда Гарри недоверчиво прищурился, смотря вниз, арбитры и фоторепортеры начинали подготовку к началу игры, и они казались размером с дюйм, нечеткими точками. И..он почувствовал руку на своем предплечии. - Гарри, ну правда, - голос Луи был мягким, но достаточно громким, чтобы быть расслышанным из-за гула восьмидесятитысячной толпы, пришедшей посмотреть красивую игру их любимой команды. Он просунул свою ладонь в раскрытую ладонь Гарри, привлекая его внимание, что у него, в итоге, получилось. Выражение лица Луи походило на смесь серьезности, нежности и признательности. Это было…превосходным чувством. Грудная клетка Гарри болезненно сжалась, поэтому он обхватил руками своими колени и прижался к самому себе. - Правда, Гарри, это потрясающе. Все идеально, - Луи слегка усмехнулся, добавляя, - Ну, не идеально. Передний ряд зоны полузащиты был бы идеальным, да, но и тут круто. Не могу поверить, что ты сделал это для меня. Гарри резко опустил голову в пол, а его щеки загорелись от смущения. Дерьмо. Они знают друг друга полторы недели, а он уже делает столь значительные жесты по отношению к Луи. Он пытается найти, что ответить, что бы звучало как-то по-дружески и не выглядело, словно, они на первом свидании, в то время, как рёв толпы набирает обороты, и все топают ногами. Когда Гарри присоединился к ним, то увидел, что команда уже вышла на поле. Луи взглянул на него с широко раскрытыми глазами в ожидании и волнении, и Гарри усмехнулся и притянул его к себе за плечи. Луи тут же уткнулся носом в изгиб его шеи и вдохнул его аромат, а Гарри подумал, что, наверное, ему все равно, что по существу, было ли это свиданием, даже если Луи не думал так же. ~~ Луи носил свою футболку с номером Роналдо до конца их пребывания в Мадриде, и настоял на том, чтобы Гарри выслал ему все фото, которые он делал в течение матча, чтобы сохранить их и смотреть всю оставшуюся жизнь. Они дождались, пока стадион не опустел, затем повернулись к полю спиной так, что слова на креслах нижнего ряда образовали надпись “Real Madrid CF”. Луи улыбался так широко, что его глаза прищурились так, что были почти закрыты. Гарри установил эту фотографию на заставку своего телефона. Следующим утром они выделили пару часиков, чтобы написать своим семьям, затем отправились по магазинам на Гран-Виа, чтобы накупить подарков для своих родных. После ужина они направились в клуб, который находился внутри отеля Маласанья, и вернулись обратно в гостиницу в 2 часа утра, до того изнуренные, что не смогли даже принять душ. Они просто наскоро разделись и заползли в постель Гарри вместе. Луи был чересчур пьян, чтобы преодолеть лестницу на верхнюю койку. Еще на следующее утро они долго валялись в постели. Луи был зажат позади Гарри в маленькой кровати. После дружного подъема, они пообедали на Гран-Виа, а затем сели на метро до Парка Буэн-Ретиро. Его сады просто великолепны, такие яркие красочные, и там было даже утиное семейство, пока они стояли у фонтана Падшего Ангела. Утята ковыляли по траве, мешаясь у Луи и Гарри под ногами и наступая на их обувь, при этом восторженно крякая. Гарри сделал дюжину фотографий этих пушистиков, а также видео того, как они стоят на кроссовках Луи, смотря на него снизу вверх, возмущенно крякая и взмахивая крылышками. После этого они посетили несколько музеев и специальные выставки. Луи убедил Гарри арендовать лодку, аргументируя тем, что это очень необходимо, но потом он отказался грести вовсе, развалившись у бортика, за что Гарри практически просверлил в нем дыру. - Нет, ну ты серьезно? Луи резко опрокинулся, упав на край лодки, заставляя ее раскачиваться на воде. - Да. Им следует предупреждать людей об опасности гребли. - О, Боже, - выдохнул Гарри. Это смешно. Он отбросил вёсла прочь и сложил руки на груди. – Я не твой… персональный водитель. Или как это называется на лодках. Коварная улыбка появилась на лице шатена, и, вытянув ногу вперед, он легко пнул голень Гарри носочком своей обуви. - Ты отлично выглядишь, когда гребешь. У тебя восхитительные руки, Гарольд. Ты должен использовать их как можно чаще, - Гарри фыркнул, несмотря даже на то, что тепло просочилось под его кожу на сей комплимент. - Меня зовут не Гарольд. Это не сработало, Луи. Лесть ни к чему тебя не приведет, - он оглядел других гребцов, плавно скользящих по воде мимо них. – Разве что на середину этого озера. - Погоди-ка, - сказал Луи и выпрямился, приближаясь к Гарри с протянутыми руками. – Позволь мне закатить твои рукава, а то получится неправильный загар. А так твои прекрасные бицепсы будут хорошо смотреться. Гарри закатил глаза на эту внезапную смену темы разговора, но все равно вытянул руки, позволяя Луи закатить края каждого рукава до самого плеча. Он слишком запоздало подумал, что им, возможно, следовало бы приобрести крем от загара. Луи легко шлепнул его по руке, когда закончил свое дело и улыбнулся. Его глаза были просто до смешного голубыми при ярком солнечном свете, кожа отдавала золотом и теплом, и Гарри удрученно вздохнул. - Я тебя ненавижу. Шатен лишь лучезарно улыбнулся, прислоняясь к нему, буквально вышвырнул свои ноги вперед и устроил их рядом с ногами кудрявого друга так, что краешки их обуви были прижаты друг к другу. Гарри на секунду уставился на их ноги, затем покачал головой и взял в руки весла, начиная медленно грести. ~~ Они добрались до Парижа лишь к полуночи, слегка загорелые и уставшие из-за гребли в течение двух болезненных часов. Гарри устало стонал, пока тащил на себе свой вещевой мешок вверх по лестнице их новой гостиницы, трогательно скуля, когда Луи опередил его и занял нижнюю койку. Шатен притормозил, оставаясь одной ногой на кровати, обернулся, чтобы посмотреть на Гарри, который жалобно на него смотрел, и засмеялся. - Ты смешон, - Гарри вытаращил глазки и выпятил свою нижнюю губу. – Ладно, большой ребенок. Но, в таком случае, ты занимаешь верхнюю койку в Ницце и Венеции. - Если не предвидится никакой гребли, - согласился Гарри, раздеваясь на ходу. Затем он упал в кроватку и прохныкал, так как забыл про свою пострадавшую обгоревшую руку, приложившись на нее всем своим весом. Но он просто устроился, как ему удобно и прикрыл глаза, вдавливая матрац все глубже. Луи пнул его в бок и прошептал. - Подвинься. - Чего? – Гарри открыл глаза и моргнул, смотря на Луи снизу вверх, немного смущенный его просьбой, но, все же, подвинулся, занимая место у стены. - Вот, - Луи дал Гарри его же дневник путешественника, который он, должно быть, стащил из его сумки, придвинулся к нему и зажег светильник над их головой, встроенный в стену. Затем снова вернулся к Гарри. – Расскажи мне, что мы делаем завтра. Гарри действительно старался не дышать так глубоко, когда Луи устроился у него под боком. Он пах немного не свежо, словно просидел в поезде часа четыре, не меньше, но под всем этим он чувствовал аромат кокосового шампуня и дезодоранта, и еще он пах немного как кексики, которые они купили себе в дорогу перед поездом, как только покинули Мадрид. Из-за этой пьянящей комбинации у Гарри все поплыло перед глазами. - Эм, - начал он листать страницы в поисках своей закладки. – Завтра.. На завтра я отметил Музей д'Орсэ, Нотр-Дам и Сент-Шапель. Ну как тебе? Луи пожал плечами, пихая Гарри в бок. - Звучит не плохо. Я имею ввиду, я знаю, что такое Нотр-Дам, конечно же, но я не имею ни малейшего представления о двух остальных. - Музей д'Орсэ – музей несовременного искусства, некогда бывший железнодорожным вокзалом, а Сент-Шапель – это церковь. Там должно быть красиво; много цветного стекла. - Ладно, - согласился Луи. – А когда мы отправимся на Эйфелеву Башню? Гарри просканировал страницы, отмеченные им, когда он планировал это путешествие дома. - В самый последний день. Ну, знаешь, вкусненькое напоследок и все такое. – Луи хмыкнул и потерся носом об обнаженное плечо кудрявого. - Неплохая мысль. Эй, мы должны отправиться в круиз по Сене. Знаешь, тот самый, где подают вино и сыр. – Гарри улыбнулся, смотря вниз на макушку Луи. - Уже внесено в график. В основном, они работают по принципу BYOB (ПП: bring your own bottle - приносите с собой бутылку вина; надпись на приглашении). Нам просто нужно взять с собой собственное вино. Он почувствовал, как Луи улыбается ему куда-то в руку. - Не могу поверить, что ты собирался делать все это в одиночку. Кто хочет отправиться в «пьяный круиз» в одиночку? - Я быстро завожу друзей, - промямлил Гарри. - Я вижу. На несколько минут они притихли. Луи угнездился на плече кудрявого, а рука покоилась на его животе под одеялом. Гарри ободрал края своего ежедневника, нервничая, но затем сонливость незаметно прокралась к нему. Он сладко зевнул, челюстью задевая макушку головы шатена. - Эй, Лу, - пробормотал он. - Да? – ответил Луи хрипло и невнятно. - Нужно поспать. - Ага, - прошептал голубоглазый. У него заняло ровно минуту, чтобы сообразить, и затем, похлопав Гарри по животику, скатился с кровати. Он наклонил голову так, что смог сонно подмигнуть Гарри, прежде чем взобраться на лесенку. – Спокойной ночи, Хаз. ~~ Они провели в Париже неделю. Большую часть времени их пребывания там шел дождь, но они додумались купить смешные пончо и сушить феном обувь каждую ночь. Во вторник они посетили Нотр-Дам и около часа уделили Сент-Шапель, рассматривая, затаив дыхание, высокие цветные окна. Гарри сделал множество фотографий, которые сразу же отправлял семье вместе с электронным письмом сразу по приходе в гостиницу. Гарри получил весьма агрессивное письмо от своей сестры, отправленное ему в их последний день в Мадриде. Она жаловалась на то, что, каким бы хорошим фотографом он не был, ей поднадоело смотреть на фото зданий и растений. Она настояла на том, чтобы он больше фотографировал себя на фоне выше упомянутых зданий. Последовав ее совету, Гарри взял себе за правило делать фотографии себя и Луи в каждом месте, которое они посещают, чтобы потом отослать семье. Поначалу Луи поднял шум на счет этого, но Гарри сказал, что чувствует себя глупо, фотографируя себя одного. И в итоге, он уже добровольно устраивался рядом с кудрявым, обхватывая Гарри за талию и укладывая свою щеку ему на плечо. В четверг они весь день уделили поездке в Версальский замок, а в пятницу поехали в Люксембургский сад. После чего направились в Пантеон и на кладбище Пера-Лашеза, чтобы посмотреть могилы известных людей из французской и мировой истории, таких как Виктор Гюго, Мари Кюри и Оскар Уальд. - Руфино Хосе Куэрбо, - задумчиво проговорил Луи, когда они бродили по кладбищу в поисках могилы Джима Моррисона, останавливаясь каждые несколько секунд, чтобы прочесть имена, выгравированные на надгробии. - Думаешь, этот тот самый, кто изобрел текилу? - Думаю, текила пришла к нам из Мексики, Лу. Французы любят брэнди. - Вздор, - твердо заявил шатен. – Все любят текилу. Весь день субботы они провели в Латинском квартале, а в воскресенье побывали на 130-метровом холме на севере Парижа Монмартр. А одна из самых красивых церквей Парижа Сакре Кёр просто перехватывает дыхание. Гарри оттягивал этот визит так долго, как мог, делая на память множество панорамных снимков Парижа с холма и кучу фотографий их с Луи. Они присели на лужайке около самой Базилики не надолго, прижавшись друг к другу плечами и коленями, печатая на телефоне сообщения своим семьям. И, конечно же, Гарри не забыл прикрепить парочку их фото. Сообщение, которое Гарри получил от Джеммы в ответ, пока они прогуливались вдоль Латинского Квартала с пакетами сувениров, заставило его раскраснеться и повернуть экран от любопытных глаз Луи. Он наспех напечатал ответ: «Мы просто друзья, отвали» и злобно ткнул в кнопку «отправить», после чего удалил сообщение, чтобы никто и никогда не смог вообще увидеть это. Купив вино, они ушли из Латинского квартала. Затем направились прямиком на пристань, чтобы уплыть в круиз по Сене. На улице было просто превосходно, немного зябко для джемпера, но небо было безоблачным, а город начинал оживать под ярким освещением улиц. Свет лился отовсюду: из открытых дверей и окон, соединяясь со светом уличных фонарей, так, что весь город окунулся в теплое золотистое сияние. В круизе подавали ужин, и Гарри с Луи медленно хмелели из-за дешевого вина, а их пальцы постоянно сплетались, когда они похихикивали друг у друга на плече без какой-либо причины. Гарри высвободился из объятий Луи, икая, когда судно наскочило на причал по окончанию круиза, а их веки тяжелели от вина и сонливости. Луи поднял руку и потянул Гарри за локон, затем заботливо спрятал его за ухо, кончиками пальцев мягко скользя по коже за ним. Глаза шатена потемнели, становясь совсем черными в сиянии лампы за их спиной, а его губы окрасились в красный цвет от вина. Гарри облизнул собственные, чувствуя внезапную сухость во рту, когда Луи очертил линию его челюсти, глазами отслеживая собственное движение. - Милый Гарри, - пробормотал Луи, теперь уже смотря на Гарри, обдавая горячим дыханием его подбородок, и Гарри мелко задрожал. Шатен пускал тепло во все тело Гарри, но ночной воздух был достаточно прохладным, царапая его румяные щеки. Он сглотнул, открыв рот, чтобы сказать…ну, он не совсем был уверен, что сказать в данный момент, а момент был сильным, чем-то мощным и ожидаемым, лениво проникая в его вены, что заставляло его нервничать. Но, прежде чем он успел сделать хоть что-то, капитан судна объявил, что они вернулись. Глаза Луи на автомате мелькнули к причалу, и момент был безвозвратно упущен. Луи колебался с минутку, прежде чем отстраниться, и Гарри издал протяжный и очень долгий вздох облегчения, когда он это сделал. Его желудок безумно закрутило от нервов, и он почувствовал жар повсюду, несмотря на холод, царивший в ночном воздухе. Он слабо покачивался на ногах, пока Луи засовывал пробку обратно в бутылку с вином, затем они взяли свои сумки и отправились обратно в гостиницу. Путь обратно в отель был тихим. Не было неловкости, просто немного некомфортно. И, когда Луи незамедлительно взобрался на свою верхнюю койку, как только они достигли своей комнаты, Гарри был ему благодарен, что он не стал лезть в постель Гарри, чтобы поболтать, как и каждую ночь их пребывания в Париже. Следующее утро было печальным. - О, Боже мой, - прохрипел Луи со своей верхней койки. В комнате было тускло, слабый свет медленно проникал через шторы, и это было неким спасением для Гарри и Луи. Гарри посмотрел вверх на деревянную перекладину, защищающую тело Луи. - О, Боже, - повторил Луи, уже немного громче. – Я найду того, кто изготовил это вино, и дам ему в лоб. Губы кудрявого растянулись в слабой улыбке. За его глазами пряталось волнение, но в основном, чувствовал он себя хорошо, он так думал, а потом решил пошевелиться. -О, нет, - простонал он, и опустил голову между коленей, вдыхая и выдыхая через нос с закрытыми глазами, а губы крепко поджал, когда попытался остановить комнату от вращения. У них заняло примерно час, чтобы выползти из кровати и пойти в душ, затем, пошатываясь, спуститься вниз. У консьержа можно было купить пачку парацетамола, что они и сделали, немедленно проглотив парочку, прежде чем вывалиться наружу. Свежий воздух здорово помогал, несмотря на то, что он был влажным из-за дождя. Все утро они провели в Большом Дворце, но их головы одолело сильное похмелье, чтобы долго там находиться, несмотря на красивейшую архитектуру и выставки импрессионистских картин. В других обстоятельствах Гарри бы с удовольствием все там изучил. К ланчу их уже немного отпустило, и они даже смогли нормально поесть. К тому времени, когда они попали в Выставочный центр, музей наук, который они должны были посетить еще за день до этого, они снова смогли почувствовать себя людьми. Несмотря на сомнения, музей Луи вполне понравился. Они выдержали шоу в Планетарии, посмотрели фильм в формате IMAX об океане, затем прошлись по самому музею. Почти час они провели в светлой комнате, делая причудливые фотографии. Звуки выставки доставляли Гарри боль в голове, остатки похмелья протестовали, а Луи хорошо проводил время разделе музыки, проглотив еще парочку парацетамола. Техно-выставка, на самом деле, немного отпугивала, поэтому, закончив просмотр у выставки огня, они ненадолго заскочили в Макдональдс, прежде чем пойти в кроватку, раньше обычного. После того, как они поужинали, приняли душ и высушили свою обувь, они свалились в постель Гарри вместе. Снова. Гарри открыл свой дневник путешественника, чтобы пробежаться по завтрашнему маршруту, затем положил его на свою грудь, повернув голову на подушке, чтобы взглянуть на Луи. Ночник был включен, но затылок Гарри закрывал его, поэтому большая часть лица Луи провалилась в тень, которая оставляла причудливый узор на его щеке. Гарри попытался поправить свои волосы, чтобы иметь возможность увидеть, наконец, голубизну одного из глаз Луи. Но его кудряшки отскакивали назад, как только он отпускал их. - Завтра на Эйфелеву Башню, - сказал он, начав разговор, и Луи улыбнулся. Он вновь закинул свою руку на живот Гарри, пальцами поглаживая плоский животик через тонкое покрывало. - Еее, - сказал он как-то спокойно, а Гарри улыбнулся. – Что еще? Гарри приподнял свой дневник, чтобы пробежаться по строкам на его страницах. - Посмотрим… У меня тут Триумфальная арка, Елисейские поля и Лувр, - и положил дневник обратно себе на грудь. – Я не знал, хочешь ли ты увидеть Башню днем или ночью, поэтому я позволил себе опустить ее в конец графика. Мы могли бы, если хочешь, начать с башни и ею же закончить. Луи кивнул, сминая наволочку под щекой, затем сплел их ноги под одеялом. Его носочки были ледяными, прижатые к икрам Гарри, и кудрявый тихонько втянул воздух и задержал его на мгновение, повелевая своему сердцебиению оставаться ровным. Они недолго лежали в тишине, медленно дыша и тяжело моргая, когда Гарри решительно смотрел на верхнюю койку, стараясь не обращать внимание на пристальный взгляд Луи со стороны. Воздух в кровати немного накалился, и Гарри почувствовал тепло где-то внутри и покалывания на коже в тех местах, где они с Луи соприкасались. И даже, когда он, наконец, уснул, он чувствовал на себе взгляд Луи. ~~ Когда Гарри проснулся на следующее утро, он был один в кровати, но на подушке все еще была вмятина, а простыни теплыми. Он выдохнул и откатился на спину, уставившись на кровать над ним, пока его тело просыпалось ото сна. Через несколько минут входная дверь качнулась, и, когда Гарри повернул голову, он увидел, как в нее ввалился Луи, пропуская руки сквозь влажные волосы и в полотенце, низко обернутом на его бедрах. У Луи заняло буквально мгновение, чтобы осознать, что Гарри проснулся, и он моментально покрылся румянцем, когда поймал глазеющий взгляд Гарри на себе. - Доброе утро, - пробормотал он, прижимая к груди футболку и пару шорт. - Привет, - проворковал Гарри. Он наградил Луи кривой ухмылкой, чувствуя заметную легкость после странной напряженной ночи. – Взволнован перед сегодняшним днем? - Оу, - плечи Луи немного опустились, что, как Гарри думал, означало облегчение, а затем он улыбнулся, тоже. – Да, конечно. Мы должны это сделать, верно? Посмотреть Эйфелеву башню и Лувр. Будто мы и не были в Париже все это время, в настоящем Париже. Гарри нахмурился и перевернулся на бок, так что теперь он мог смотреть на Луи, не утруждая свою шею. - Лу, если ты хочешь посмотреть сперва на Эйфелеву Башню, мы могли бы… - Луи положил руку на обнаженное плечо Гарри, не дав ему даже закончить предложение. - Нет, Гарри, все замечательно. Проведем время с размахом, - и от прикосновения Луи он заметно расслабился. - Да, хорошо. Они собрали сумки и оставили их у консьержа, затем вышли на улицу в поисках завтрака. Найдя небольшое кафе в нескольких кварталах от отеля, они насладились горячим чаем с круассанами. Гарри посмотрел вниз на свою тарелку, когда разломил круассан, с пальцами, скользкими из-за масла. - Вот мне интересно, что они сюда кладут, - призадумался он. – Думаю, я все-таки, попробую испечь парочку круассанчиков, когда приеду домой. Попробую и вновь почувствую себя парижанином. Когда он поднял голову, Луи смотрел на него с приподнятыми бровями. - Ты умеешь печь? - Да, - кивнул Гарри. – Я работал в пекарне, когда учился в шестом классе. Это приятно. И расслабляюще. Там всегда так вкусно пахло. Луи покачал головой. - Ты постоянно удивляешь меня, Гарри Стайлс. Гарри вздернул голову вверх, сморщившись от смущения, и откусил свою булочку. - Почему? - Не знаю,- пожал плечами шатен. – Все в тебе очень… неожиданно. С твоими…, - он указал на Гарри, - твоим лицом и волосами, татушками, музыкой, одеждой, фотографированием, выпечкой… Ты, как самый странный в мире, с лицом невинного ребенка, восемнадцатилетний хипстер-байкер. - Что! – засмеялся Гарри, сделав вид, что его задели его слова. - Да все нормально, - сказал Луи, потянувшись через весь стол, чтобы похлопать Гарри по руке. – Это комплимент. Это ведь хорошо. - Спасибо, наверное, - проворчал Гарри, все еще неуверенный, обижаться или нет. *** - Знаешь, мы видели башню с разных углов Парижа, но я не осознавал, насколько она высокая. Гарри вздохнул и посмотрел на Луи. Он поднял голову вверх, так, что ему приходилось выглядывать из-под своих авиаторов, чтобы разглядеть башню. Дождь, наконец, прекратил им докучать, и Луи смог надеть подвернутые шорты и футболку, плотно прилегающую к его телу, к его золотистой коже, и Гарри очень хотелось просто прикоснуться к ней, провести своей рукой вдоль руки Луи, и просто проверить, такая же она мягкая и теплая, как выглядит со стороны. Вместо этого, он засунул свои руки в карманы. - Хочешь подняться туда сейчас, или когда вернемся вечером? - Ммм…вечером, - он наклонил голову вбок, чтобы посмотреть на своего кудрявого друга. – Мы видели Париж днем с Сакре Кёр. Я хочу теперь увидеть его полностью освещенным ночью. Что-то упало внизу живота Гарри, и он придвинулся к шатену еще ближе, говоря с мимолетной скрытной улыбкой. - Скажи Сакре Кёр еще раз. - Что? – Луи опустил голову. – Зачем? Гарри неопределенно качнулся и столкнул их плечи вместе, вытащив одну руку из кармана и устроив ее на животе Луи, поддразнивая. - Ты звучишь очень сексуально, когда говоришь по-французски. – Луи засмеялся над этим и убрал от себя руку Гарри. - Ты очень странный. - Да ладно тебе, - внезапно выкрикнул кудрявый, хватая Луи за запястье. – Сфотографируйся со мной. Он огляделся вокруг в поисках кого-нибудь, кто бы мог их сфотографировать, остановил одну даму, которая прохаживалась по парку в одиночестве. - Извините, - сказал он, когда она прошла мимо них, жестами указывая на него с Луи и на телефон в его руке, а другой рукой он все еще держал Луи за руку. – Не могли бы вы нас сфотографировать? - Конечно, - ответила она с британским акцентом. Взяв телефон Гарри в руки, она чуть попятилась назад, чтобы была возможность захватить башню. Гарри отпустил запястье Луи, чтобы положить руку ему на плечо, а то и обхватить его. Рука Луи автоматически легла на талию кудрявого, пальцами надавливая на кожу, и Гарри почувствовал, как Луи наклонил голову, чтобы устроить ее на плече своего друга, лучезарно улыбаясь в камеру и игнорируя бабочек в своем животе. Мгновением позже женщина подняла большой палец вверх и отдала Гарри его телефон. - Спасибо огромное, - поблагодарил ее Гарри. - Да не за что, - улыбнулась она им и кивнула, затем указала на них обоих, - вы отлично смотритесь вместе. Луи впился пальцами в ребра Гарри, и последний почувствовал, как его сердце замедлило свой ход на мгновение, заставляя краску прилить к его лицу на намек женщины. Он быстро взглянул на Луи, затем обратно на женщину и уже открыл рот, чтобы запротестовать, но Луи среагировал быстрее, широко улыбнувшись. - Спасибо, спасибо. Merci beaucoup! – он бросает быстрый взгляд на Гарри, все еще улыбаясь и провожая удаляющуюся женщину. Гарри пристально посмотрел на профиль голубоглазого парня, чувствуя, что их руки все еще переплетены. Он не был уверен, что сказать. В итоге, заикаясь, он выдавил из себя. - Ах. Это было… Зачем? – Луи поежился на месте, пихая Гарри в бок. - Я не хотел ее смущать. Было проще просто поблагодарить. - Оу, - пробормотал кудрявый. Он попытался отогнать от себя чувство разочарования на объяснение Луи. - Триумфальная арка? – спросил Луи на французском, и Гарри кивнул. Он отпустил руку, когда Луи пошел вперед, пряча свой телефон на положенное ему место обратно в карман и легко выдыхая, прежде чем последовать за Луи. На Арке они пробыли полчаса, сфотографировав необходимое им, затем направились на Елисейские поля. По пути они устроили себе небольшой шоппинг, после чего пошли в Лувр. - Боже, - выдохнул Гарри. Он остановился у края одного из фонтанов, чтобы просто посмотреть на пирамиду с того ракурса. Она очень яркая, солнце отражалось от оконных стекол, и Гарри вытащил свой телефон из кармана даже прежде, чем осознал это. Он сделал дюжину фотографий, даже запечатлел Луи, стоящего у фонтана. Сам же он отошел назад так, чтобы казалось, что Луи трогает пирамиду за ее вершину. Шатен глазел по сторонам, когда возвращался обратно к Гарри, оглядывая туристов, снующих туда-сюда. Они не обращали на него никакого внимания, но его лицо все равно зарделось от смущения. - Не могу поверить, что ты заставил меня сделать это, - недовольно пробурчал он, а Гарри ухмыльнулся, легко сжимая его плечо. - Подожди, теперь ты должен сфотографировать меня так же. - Ненавижу тебя, - проворчал он, но, тем не менее, взял телефон из рук Гарри. Гарри решил, что никогда бы не хотел уходить из Лувра, но Луи уже стало скучно где-то между Месопотамией и Египтом эпохи Фараонов. Он заставил Гарри сфотографировать его с несколькими статуями, игнорируя неодобрительные взгляды от других посетителей. Это заставляло Гарри смеяться, и к тому времени, когда они добрались до картин, у Гарри было множество фотографий Луи в разных причудливых позах. Он ступал тихо, как только они дошли до картинной выставки на первом этаже. Там было холодно и безмолвно, и Луи просунул свою руку Гарри под локоть, проходя мимо других туристов города. - Знаешь, - прошептал Луи, когда они остановились напротив «Плота Медузы», - многие картины очень жестоки и отвратительны. - Не забудь про слова "сексистские и порнографические", - Гарри похлопал его по ладони. Луи захихикал, зарывшись носом в его плечо, затем показывая язык какой-то женщине через всю комнату, которая глазела на них, словно они чем-то морально обидели ее. - Художественные снобы, - проворчал Луи, вздыхая, когда эта женщина прошла мимо них. Гарри нежно покачал головой, смотря на Луи, пусть даже он чем-то согласен с этой женщиной. Затем Луи выдал уже более громким голосом, указывая на картину «Свобода, ведущая народ». - Посмотри, никто бы не написал такого сегодня, – покачал он головой. – Ох, Гарольд, как же все изменилось. Они безынтересно прошли мимо нескольких религиозных картин, но остановились напротив Моны Лизы. Много людей столпились около знаменитой Джоконды, с шумом желающие поглядеть на картину, рассказывая друг другу о ней и о Да Винчи. Гарри даже удалось уловить обрывки разговора, подозрительно похожие на обсуждение Кода Да Винчи. Они рассматривали картину с «камчатки» толпы, позволяя движущимся телам медленно подталкивать их вперед. И когда они остановились прямо напротив нее, Луи тихо произнес. - Знаешь, а это не так уж и впечатляет. Гарри чуть не задохнулся, отступив назад от Луи, немного шокированный. - Луи, - прошептал он, - Это Мона Лиза. Это как бы самая знаменитая картина в мире, возможно. Луи снова взглянул на нее, затем вытянул руку и притянул Гарри обратно к себе. - Слушай, я не говорю, что мне не нравится. Просто, я думаю, что есть картины и получше. В любом случае, искусство весьма субъективно, верно? Гарри остановился на мгновение на лице Луи, следом выдыхая. - Да, разумеется, это так, – он повернулся к картине и положил руку на сердце. – Не впечатляет. Господи. Мне нужны более культурные друзья. После прогулки по Лувру, они ушли обратно к Эйфелевой Башне, выбрав путь вдоль Сены, где остановились, чтобы поужинать. Это, конечно, заняло у них время, и к тому времени, когда они пришли к башне, солнце уже спряталось за небоскребом, а небо окрасилось в бархатный темно-синий цвет. Башня была освещена, словно маяк, и когда они притормозили, чтобы щелкнуть несколько фотографий, Гарри ткнул Луи в бок и сказал. - Это тоже не впечатляет, Лу? Или Эйфелева Башня оправдывает твои ожидания? - Когда ты уже забудешь об этом? – огрызнулся он, шлепнув Гарри по руке. - Никогда, - ликующе проинформировал его кудрявый, захватив лицо Луи камерой телефона. Башня была несфокусированна и мерцала на заднем плане, но он все равно сделал этот снимок. Они снова попросили кого-то сделать их совместную фотографию, после чего встали в очередь на лифт. Гарри и Луи встали рядышком у стеклянной стены, последний полностью прижался к спине кудрявого, а его подбородок лежал на плече Гарри. Они наблюдали, как перед ними предстает Париж, как скопление света распространяется наперерез горизонту, как сложное созвездие из звезд на небе. Когда они добрались до вершины, Гарри выискал Сады Трокадеро, а происходящие перед ними световые линии отражались в воздухе. Так же они увидели Арку с такого расстояния, Площадь Конкорды и Обелиск Люксора. Луи исчез, пока Гарри делал панорамные снимки, затем вернулся с двумя бокалами шампанского. Гарри приподнял одну бровь, когда принял один бокал из его рук, сухо говоря. - Мы действительно делаем это, Лу? – Луи посмотрел на него и глотнул. - Я уж заплатил за них, так что да. Мы были примерными туристами в нашу последнюю ночь в Париже, – он похлопал Гарри по животику. – Прекращай ныть. Только потому, что это не запечатанное вино, это не значит, что ты не можешь просто насладиться этим, ты, хипстер. - Эй, - запротестовал Гарри. Он отпил чуть шампанского, просто чтобы заткнуть Луи, смотря на него сквозь прозрачное стекло бокала. Оно приятно шипело у него во рту и разливало тепло по его венам. – Я не хипстер, - проворчал он в свое шампанское, а его бокал запотел из-за его горячего дыхания. Луи засмеялся и сжал его плечо. - Продолжай убеждать себя, love. Гарри хмуро посмотрел на него, но быстро остыл, когда Луи обвил его вокруг талии и потянул его к выступу, чтобы насладиться видом на город, пока допивали свое шампанское. Луи вновь встал позади Гарри, прижавшись к его спине и обхватывая его руками, с двух сторон держась за перила. Это было удобно и интимно, и поначалу Гарри было трудно дышать, но ему удалось сделать контрольный глоток шампанского и втянуть прохладного и влажного воздуха, чтобы прочистить его дыхательные пути. - Это так банально, - декларировал Гарри, когда ему удалось набрать побольше воздуха в легкие. Луи потерся носом о плечо кудрявого и улыбнулся, соглашаясь. - Но это весело. Просто представь, как бы было скучно, если бы мы сейчас просто сидели на вокзале. - Говоря о вокзале, - сказал Гарри, смотря вниз на свои наручные часы. – Наверное, нам уже нужно возвращаться. Еще нужно забрать наши вещи из гостиницы и сесть на поезд. Они допили свои напитки и спустились на лифте обратно вниз. Их гостиница располагалась не столь далеко от башни, так что они прошлись пешком, а там уже вызвали такси, чтобы добраться до вокзала. Они приехали туда с двадцатиминутным запасом, нашли свои места в вагоне и удобно устроились, направляясь прямо в Ниццу. Они, должно быть, сильно устанут, когда приедут в Ниццу, но Гарри уже все продумал, так что у них будет немного времени, чтобы отдохнуть. Гарри уснул сразу же через несколько минут после отправки поезда, головой облокотившись о стекло, а Луи удобно устроился на его плече. *swagger - вообще, хвастать(ся), хвастун; но мы-то с вами знаем, как используют это слово в поп-культуре;) *bedazzle - ослеплять блеском.