Логово для чудовища

Зимой больше времени. Можно погулять вечерком, хотя обычно некогда — когда лавку закроешь, уже поужинаешь, заказы разберешь, а потом и спать пора. Юру поправила теплое пальто, повязала красный шарфик, натянула шапку, скрывая острые уши. Ну и что, что мама эльфийка. Юру обычный элькрин. У папы тоже острые уши, но никто его эльфом не считает! Юру припрятала в рукав мешочек с парой кристаллов — на всякий случай, вдруг что-то понравится. На улице свежо. Снег искрился в золотистом свете фонарей. Со стороны площади слышался смех, и Юру поспешила туда. Двое в темном, остальные в рыжем — не так много, холодно ведь. Но встреча с этой парочкой друзей из темной общины ничего хорошего не сулила. — О, ушастая пришла! — весело позвал щербатый мальчонка в темном. — Привет, Беззубик, — не осталась в долгу Юру и улыбнулась, показывая ровный белоснежный ряд. — Ничего ты вымахала, — отозвался Щуплик, друг Беззубика в залатанном пальто. — Отстаньте от нее! Прекрасна, как и всегда, Юру, — похвалила пухлощекая девочка в точно таком же рыжем пальто, но из шерсти грубее, и обняла. — Привет, Мая, — натянуто улыбнулась Юру и обняла подругу в ответ. — Подлиза, — показал язык щербатый. Ребята из бедных бараков общины Кона вечно находили, что гадкого сказать, зато могли добыть что угодно, и за это их любили остальные. Юру были неприятны эти двое и неинтересны краденые украшения, сомнительные травы и напитки, которые они приносили, но не спорить же с остальными. Можно только держаться подальше, чтобы не чуять вонь из гнилого рта щербатого. — Юру, ты как раз вовремя, — бледная Ри с влажным взглядом подмигнула. — Беззубик притащил кое-что особенное. Пойдем в логово? Улыбка сползла с лица Юру. Гулять расхотелось. — Не, Ри, я по делам шла, бусины смотреть, к вам так заглянула, по пути… — Стг’усила, ушастая, — Щуплик усмехнулся. Мая коснулась плеча. — Вся в работе, Юру, иногда можно и отдохнуть. — Не, только не сейчас, когда готовим новинки на весну, — качнула головой Юру. — Ну и ладно. Юру натянуто улыбнулась, помахала теплой варежкой и поспешила прочь. — Все эльфы такие, — процедила Ри. — Ага, — согласился Щуплик. — Пойдемте, что мег’знуть тут. Юру сделала вид, что не услышала. Вроде нормальные же были, но как начали пробовать всякое, так и темы для общения потерялись, и эти двое мерзких постоянно приходить начали. Она зашла в лавку с бижутерией и улыбнулась хозяйке — маме Маи. Такая же кудрявая, темноволосая, с такими же мягкими щеками и улыбкой. — Привет, крошка, — улыбнулась она и выдохнула густое облако розоватого дыма. — Привет, Мия, — поклонилась Юру. В лавке пахло приторным дымом, потому что Мия курила. Он забивался в нос и раздражал. Да и бусины были не лучшими, рядом с теми, что из Дира, и рядом не стояли. Но лавка Мии была близко, потому Юру иногда и здесь брала, если срочно надо было. Или если искала дешевле. — Вся в работе, могла бы и отдохнуть в межсезонье-то, — Мия снова выдохнула приторный дым. — Это не про нас, — покачала головой Юру, присматриваясь к бусинам и прикидывая, достаточно ли далеко ушли друзья. — Что Ми, что ты, две работяги. Отдыхать тоже надо уметь. «Курить и пить всякое? Отличный отдых», — подумала Юру и взяла мешочек с бусинами получше. Хотелось уйти поскорее. Наверное, можно уже, ушли, не встретит этих мерзких. — Отличный выбор! — похвалила Мия. Юру зашарила в рукаве в поисках мешочка с кристаллами, но не нашла. «Как так-то!» Она с подозрением вспомнила, как обнималась с Маей. «Не могла же она украсть? Может, забыла дома? Эх, дырявая башка!» — Мия, забыла кристаллы дома. Я, наверное, в другой раз зайду, — извинилась Юру и вернула бусины. — Да ладно, занесешь потом, — утешила Мия. «Если бы я была уверена, что кошель дома, занесла бы, — подумала Юру. — Да и бусины не очень. Мне не к спеху, лучше нормальные заказать». — Не, я так не люблю. Мне несрочно, дошью все, тогда и бусины подберу. Она поклонилась и выскользнула из лавки. От свежего воздуха закружилась голова. Наконец-то, свобода! А вот косы пропахли намертво. И пальто, наверное, проветривать замучишься. Юру брела по темной заснеженной улочке. Домой не хотелось. Друзья ушли. Кристаллы украли. Грустно. Лучше бы сидела дальше наряды шила, а то вышла — и расстройства одни.

***

Новый Эрв, Новый Эрв. Столько ждали этого, и вот все наконец-то благополучно. Любимый рядом, дом полон, дело процветает, дочурка умницей растет. Ми смотрела на снег за окном, валивший густыми хлопьями. Красиво. Интересно, сегодня Гай вовремя вернется? Было бы здорово пройтись сегодня вместе. Ничего, даже если поздно, все равно придет. Да и если не придет, нестрашно, в междумирье же, не в секте, как раньше. Ми улыбнулась. Хорошо. В новом мире и вправду новая жизнь, и все будет только лучше. Руки привычно вязали, спицы успокаивающе постукивали. Так вспомнишь — и не верится, как раньше выживали. Война — страшное дело. Мир сходил с ума, сектанты вместе с ним. А теперь вон кристаллы в лавку приносят, живут мирно, плодятся. Если уж даже они настолько благополучными стали, что об остальных говорить? Скрипнул снег — легонько, шаги Юру. Нагулялась, что ли? Дверь хлопнула. Ми выглянула. — Привет, мам. Ох, к Мие ходила, вонь такая, — Юру сморщилась и вынесла пальто в холодный склад. Ми пожала плечами. Запах как запах — Мия курила розодрев, популярное средство от аппетита. Все хотела схуднуть, но не могла. Пышная фигура у нее отчего-то ассоциировалась с прошлым искусительницы — подрабатывала в тяжелое время и теперь хотела стереть все воспоминания об этом. Дело завела, дочь родила, в дом из барака переехала. Овдовела только рано, жаль. Муж насмерть заболел, ещё пока в бараке жили, не удалось выходить. Послышался плеск — Юру пошла отмывать волосы. Не любила розоцвет, бывает. Зачем пошла только?

***

Вечерело. За окном горели золотые лампы, и снег переливался еще сказочнее. Гай не любил золотой свет, никак не мог отпустить сестру. Но что с этим поделать — умерла, переродилась, теперь дарит энергию. Лучше бы думал, что сестра греет его из Обители Ловов. Все равно ведь с Ловами воевать не будешь, толку убиваться? К тому же Нела не винила его ни в чем. Приходила, подарки приносила. Веселая была, в лавке помогала. Не сказать, что горевала. Ми довязала кофту и сложила. Гай скоро вернется, надо бы ужин приготовить. Будто в тон мыслям грохнула сковородка — Юру опередила. Ну и хорошо, вместе веселее. — Помочь, Юру? — Давай, — согласилась она. Ми посмотрела, как блестят рыжие волосы дочери под косынкой, и на сердце потеплело. Как у Гая. Так нравились его волосы. Мягкие, цвет приятный. И у дочки такие же. Ми подошла и начала сплетать косу. — Мам, ну перестань! Завьются же. — Недотрога ты моя, — Ми обняла ее. — Ну ма-ам… — Я тебя люблю, дай хоть иногда обнять, — возмутилась Ми. — Но мешает же… Помоги лучше, надо пюре выдавить, пока не остыло. А то загустеет, чистить плоды придется. Юру перевернула лепешки на сковороде. — Хозяюшка моя, — Ми похлопала по плечу и помыла руки. Плоды стояли тут же, в горшочке. Большие, красные, наверняка вкусные. Мяса хотелось, конечно, но не достать пока. Дир далеко, здесь никто теперь не охотится — друиды не дают, только и остается вздыхать. Бывает, Гай принесет иногда из великаньего Аркхара, куда он путь строит, но нечасто. Начинают рано, заканчивают поздно — не до прогулок. Дверь хлопнула. Гай тихо взбежал по лестнице, сгреб в охапку обеих. Такой же огромный, рыжий, улыбался так тепло, как и всегда. — Красавицы мои! Папочка принес птичку! Ми поцеловала в щеку — уже не очень гладкая, утром брил. — Ты лучший! Гай умылся и развернул тряпицу с чарами времени. Птичка готовая, еще теплая, дымком пахнет… М-м-м! Юру поспешно поставила на стол миску с лепешками, Ми — пюре, трое сели. Так уютно. И птичка настроение создает. Но главное, что они вместе — Ми, Гай, и их драгоценная Юру. Ми смотрела, как муж с дочкой с безумной скоростью поглощают еду, шутливо пихаясь локтями, и улыбалась. Так похожи. Она отрезала себе кусок и тоже присоединилась. Аппетита не было, как и всегда в последнее время — шитье и вязание не утомляли, как шкуры, которыми она занималась в старом мире, и есть хотелось меньше. Но мясо все равно вкусное. Умели великаны готовить. А вот Гай в новом мире стал еще мощнее, чем был. Теперь, когда еда стала нормальной, а опасность ушла, он сильно раздобрел. Ми смотрела на уже гладкое предплечье со старыми шрамами — сколько на нем раньше было язв от скверны? А теперь все зажило. Совсем красавчиком стал. — Так вкусно! — Юру откинулась на спинку стула, поглаживая живот. Ми тихо рассмеялась, прикрыв рот рукой. Стулья — еще одна необходимость. Зимой дуло, полы были холодными, и в Новом Эрве мало кто сохранил древнюю привычку сидеть на полу. Ми утеплила, конечно, но все-таки поставила стулья. Готовить удобнее, убирать тоже. Да и сами стулья со столом красивые. — Да! Давно мяса не ел, — Гай погладил живот прямо как Юру. — Помнишь, Ми, я тебя первый раз привел к себе, а мяса нет. Вообще ничего нет, так неловко было! Потом у Главы утку выпросил, чтобы хоть что-то принести. — За тебя же выходила, а не за твое жилье и еду! — Ми вздернула подбородок. — Да конечно, конечно… Но все равно… — Гай накрыл лицо руками и растер. — Эх, так хорошо поел, сейчас бы настоечки! Но завтра ни свет ни заря вставать, обойдусь. — Тебе бы все настоечки! — фыркнула Юру, и Ми метнула предупреждающий взгляд. Тему настоечки развивать не стоило. Благо, Юру понятливая, прикусила язык. Гаю сложно устоять. В старом мире как начал выпивать после опасных заданий, так отучиться не мог. У него и папаша тот еще любитель. Но Гай старался себя в руках держать, и хорошо. — Чаю, может? — предложила Ми. — Не, я уже полон, — выдохнул Гай. — Отнесите меня в купальню, спать хочу. — И меня, — попросила Юру. — Можно сразу в кровать. Ми рассмеялась и потрепала мужа по волосам. Мягкие, красивые. Потные, правда, но помоет скоро. Она собрала посуду в мойку, Гай запечатал остатки еды чарами времени, Юру протерла стол. Так по-семейному. Вот только дочка уже совсем скоро вырастет и упорхнет. Может, пора еще одну завести? Дети — это так мило… Посуда вымыта, дочь в комнате, муж в купальне отмывается со стройки. Все на своих местах. Ми заглянула в купальню. Гай нежился в воде — пусть после еды совсем не полезно, но любил. — Помоешь голову своему зверю? — он хитро сощурился. Ми улыбнулась. Какой же он славный! И с годами теплое чувство в сердце не уходит, только крепнет. Одежда отправилась в корзину, и купальня приняла в свои теплые объятья вместе с любимым. Ароматное мыло, крепкие руки, поцелуи и ласки — все сплелось воедино, одурманило, выплеснулось через край, как вода на пол купальни. Ми, едва дыша, прижала к себе голову Гая. — Как я тебя люблю. — Я тоже, хозяйка, — он обнял. — Знаешь, Юру уже большая стала, скоро вырастет и упорхнет. Хочу еще ребенка. С ними уютнее, и пока ты на работе, частичка тебя со мной, — попросила Ми. — Не, — Гай прижал крепче. — Не хочу тебя потерять, мне страшно. — Я подготовлюсь лучше, не буду переедать, — пообещала Ми. — Ходила в храм Архи посоветоваться, рассказали, как все сделать правильно. — Не. Я пока не готов. И страшно, и с ребенком хочу помочь, а пока путь в Аркхар не укрепим, так и буду приходить затемно. Поговаривают, даже ночевать на стройке будем, — вздохнул Гай. Ми кивнула и принялась мылить голову. Не отказал — значит, надо подождать. Действительно, хоть стройка и не разведка в Гнилом лесу, но дело хлопотное, ответственное. Путь в горы очень нужен, без него тяжело переправлять кристаллы. Сейчас, под конец зимы, у многих почти все истоплено, а пути едва живы. Переходить на дрова небезопасно — снова пойдут пожары и задыхаться от дыма начнут. Неудивительно, что на строителей так давят.