Логово для чудовища

Из вспышки бурого кристалла выпала бутылка из-под лекарства призраков, и в сполохе Эйр заметил бушующего в лаборатории отца. Тая пряталась за книгой, сжавшись, а отец разбивал сосуды с душами, повторял что-то, ярился. Стало страшно и за себя, и жаль Таю. Но трусить было некогда. Если не защитить сейчас Таю, разве получится потом спасти Нелари? Эйр подхватил плащ, выскочил в окно, понесся со всех ног. «Что случилось? Что сказать? Может, Нелари больше не проснется? Почему отец так зол?» Эйр влетел в лабораторию и спрятал Таю за пазуху, пока отец не повернулся. — Здравствуй, папаш, — поздоровался Эйр, переводя дыхание. — Подопытные шалят? — Почему они проснулись, а Нелари спит? Я зашил ее, все трещины и швы перепроверил, чего ей не хватает? — отец говорил спокойно, будто только что не разносил все вокруг. С рукава свисала подвеска со сжавшейся розовой искоркой. Новой. — Быть может, создание детей требует сил, и ни на что больше ей пока не хватает? — предположил Эйр наобум, не сводя взгляда с искорки. С бедняги, которого он пока не мог защитить. — Нелари бесполезна настолько, что может или жить сама, или дарить детей? — отец посмотрел на искорку, кажется, сжавшуюся в своем кристалле еще сильнее. «Может, дело и не в этом. Но мне будет спокойнее, если буду знать, что она хотя бы спит спокойно, и никакое чудовище ничем не тыкает ее». — Вполне может быть, нет пределов бесполезности Нелари. Я за журналом. Счастливо, папаш. Эйр подхватил журнал и вышел. Запоздало затрясло, нахлынул ужас, колени подогнулись. Эйр спрятался в тумане и заплакал, будто в детстве. Тая выглядывала из кармана, неощутимо гладила призрачной ладошкой. Она понимала. Ей тоже было страшно. А еще она была благодарна. «Как Нелари с ним жила? Хотя недолго, получается, и жила-то. Пока ждала меня, следом Си. Видела ли она Си? Нет, кажется, старик говорил, вроде, что только ко мне с Ниром приходила. Папашу надо остановить, но как? Он сильный и страшный. И не контролирует себя, когда ярится. Или контролирует? Так еще страшнее. Не просыпайся, Нелари, не надо! Я ничего не могу сделать. По крайней мере, пока». Эйр чувствовал себя опустошенным, выгоревшем дотла в пламени ярости отца. Вроде бы всего ничего, короткая встреча, но… «Я должен стать сильнее! Хочу, чтобы отец горел в моем пламени, а не я в его!» В сердце отозвалось тоской, и Эйр заплакал снова. «Я должен вырасти! У чудовищ есть все, если они достаточно сильные! Они не плачут!» Вспомнился мастер с солнечными бусами. «Такая улыбка добрая, сам нелепый, так глупо умер. За что? Ради чего? Разве мешок кристаллов стоил того? Нет, это же ради Нелари, а не ради кристаллов! Я должен был проверить себя! Хотя она не обрадовалась бы, наверное… Какая разница? Главное, чтобы была в безопасности. Ради этого стоит стать самым страшным чудовищем». Эйр утер глаза, рывком поднялся. — Господин, забери меня с собой! — Тая схватилась за полу плаща. Эйр кивнул. Домой не хотелось. В общину тоже. И в «Сокровище» не тянуло. «Что мне делать?» Эйр не знал. По-прежнему не знал. Очень хотелось найти тепло, убежище, Эйр сам не знал, куда брел. Ноги вывели к иллюзорному болоту, Огонек радостно прыгнул на руки. Тая робко погладила его. Огонек издал странный ни на что не похожий звук. Он был не против, видимо. Эйр выпустил облако энергии, подкормил. Иллюзорные кошки были почти багровыми от обжорства. «Нехорошо, конечно, подкармливать, но ведь они охотятся только на тех, на кого дозволено. Жаль, они тоже недостаточно сильные, чтобы съесть отца». Присел на туманный островок-«кочку». Хорошо со стаей. Хорошо самому. Шевельнулась эгоистичная мысль, что Нелари все равно не помочь, и они не так уж и нужны друг другу. Всю жизнь обходились друг без друга. Некоторые детские мечты должны оставаться мечтами, разве нет? Эйр знал, что нет. И хотел все-таки найти выход. Осталось одно место, сокровенное. Деда всегда знал, что делать. Возможно, у него был план.

***

В лесной развалюхе стоял тошнотворный дух настойки. Эйр открыл перекошенное окошко, дверь, сел на крылечке. Деды нет, и когда ждать — непонятно. Если на работу уже ушел, наверное, только утром и уже не в силах. Если не на работу… Деда хоть когда-нибудь не работал? Эйр вздохнул. «Что сказать дедушке? «Деда, как стать сильнее? Деда, как спасти Нелари?» И что бы ответил деда? Наверняка что-то уклончивое, мол, сам догадайся. Но как? Как? Как?» Изумрудные огни летали меж суровых иглодревов. Вкусно пахло, хотелось дышать полной грудью. Эйр прикрыл глаза, почувствовав что-то неуловимое, но очень важное. «Там бумаги ждут, старик. Что я тут высиживаю? Чем мне поможет деда? Если бы он мог вытащить Нелари, давно бы сделал это». Эйр вдохнул еще, и понял, что потерял то самое ощущение. «Что я делаю не так?» Тая играла с изумрудным огоньком в молодой поросли у речки, бегала, путаясь в платье, робко хихикала, прикрывая рот обеими руками. Было в этом призрачном ребенке что-то живое, легкое, нужное… «Деду можно ждать бесконечно, — рассердился на себя Эйр. — Пойду домой». Едва он успел подумать об этом, как от ветра зашелестела трава, и откуда-то из-за стволов вышел деда, чуть покачиваясь. — Привет, деда, — Эйр улыбнулся. — Здравствуй, Эйр, — дедушка говорил трескуче, тепло, будто поленья в очаге. — Снова отец тебя напугал? «Как он догадался?» Эйр кивнул. — Деда, я хочу вытащить Нелари. Очень хочу. Как мне быть? Отец слишком сильный… — Не все решается силой, — заверил деда. — Главное, найти подход. — Переговоры… С отцом? — слова встали поперек горла. — Вся наша жизнь — переговоры, — пожал плечами деда. — Что хочет твой отец? Что ему нужно от Нелари? Что ты можешь ему предложить? Дышать стало сложно. Эйр пожал плечами. — А что хотела бы Нелари, ты знаешь? — поинтересовался деда. Эйр не знал. — Что хочешь ты сам, Эйр? Деда сел рядом, приобнял. Эйр уткнулся ему в плечо носом. Деда пах настойкой и дымом. — Хочу обнять Нелари. Может быть, она простила бы меня, а может, и нет. Это не так важно, главное, чтобы мы были в безопасности. Хотя бы она. — Не думаю, что Нелари тебя хоть в чем-то винит, — утешил деда. — Но хочет ли она сама этого, Эйр? В свое время она отдала все, чтобы мы жили. А сейчас ты хочешь перечеркнуть ее старания ради чего? Ради того, чтобы остатки Нелари скорбели по тебе? — Остатки? — Эйр едва узнал свой осипший голос. — Источник воссоздает образ из того, что помнит. Нелари была совсем юной, Эйр. Много ли она успела увидеть? Она мечтала о большой семье, о любимом. Весь ее мир состоял из нашей семьи, а потом из Критийре и твоего отца. Конечно же, она не сможет навсегда забыть о самом важном, и те искромсанные остатки, что я видел — лишь тень Нелари. «Нелари была как Ни, которая постоянно липнет к старику?» — Расскажи мне еще о ней, — попросил Эйр. — Она приходила ко мне перед смертью. «Я скоро выйду замуж, папочка!» Прощалась, успокоить меня хотела, наверное. Может, просто увидеть. Они ладили с твоим отцом, Эйр. Дружили, Критийре говорил. Да, сейчас они поссорились, наделали глупостей по неопытности. Оба. Но поверь мне, Нелари разберется, как поступить со своими обещаниями своему единственному другу, она достаточно взрослая девочка. И твой отец сможет разобраться. — Он уже смог, — угрюмо возразил Эйр. — Не думаю, что твой отец до этого был в отношениях. По неопытности перегнул, скорее всего. Как и ты хочешь сейчас, так и он постарался добиться силой своего. Вот как ты представляешь себе вытащить силой из-под клятвы Архи и духовных оков душу, на которой живого места нет? Они должны решить это сами. А мы — быть готовы поддержать их. Ты же их сын. Воплощение их любви. — С некоторыми можно только силой, деда. Папаша безумен, он столько зла сотворил! — Именно к этому и приводит решение вопросов силой. У твоего отца благие цели. Совершенный мир построить, в котором будет место всем — не прекрасно ли? Я и сам мечтал о таком, когда боролся с Хранителем. Думал, что настало новое время, когда родилась Ни. Ничего не бывает случайным, Эйр, ничего. Я думал, что расплатился сполна, когда Хранитель лежал у ног, но нет же! Моя семья сгинула в прорыве, дочь вышла замуж за Гнилого Лова, остался только недалекий сын. Зато теперь у меня есть внук-сокровище, — деда улыбнулся. — Знаешь, Эйр, я не хочу потерять еще и тебя. Доверь своим родителям самим разобраться в своих отношениях. Они оба мечтали о счастливой семье. Может, у них получится? Эйр помолчал. — Зачем ты мне зубы заговариваешь? Не ври. У тебя есть план, я уверен. Возьми меня с собой. Ты же знаешь, папаша безумен. Рядом с ним невозможно находиться, он уничтожает все, до чего может дотянуться! Нелари не разберется, она слабая, истерзанная почти до повторной смерти калека. Ты знаешь, деда, все знаешь! — Я знаю далеко не все, Эйр, но думаю, что тебе в это лезть не стоит. Живи. После смерти разберешься, если захочешь. Жизнь дается один раз, и она так коротка, так коротка. — Ты не планируешь мстить? — Мстить? Тогда стоит начать с себя. Я сгубил всю свою семью. Хранил опасные вещи в подвале, из-за них дом и провалился в небытие. Что мне с собой сделать, Эйр? — Разве не из-за сектантов? — Где тонко, там и рвется. Я знал, что рвется. Не знал, что из-за опасных вещей тонко становится, правда. Но ведь виноват-то сам. Они могли выжить, если бы не я. — Ты не знал! И вообще это другое… Зубы не заговаривай, опять меня путаешь! Отец искалечил Нелари, запугал, замучил! — Я бросил ее в опасности, а убил ее Критийре. Нам тоже будешь мстить? — Деда! — Мы все виноваты, Эйр. Прошлого не изменишь. Можно только сделать выводы и двигаться дальше. — Папаша не делает выводов! — Делает, — возразил деда. — Уже сделал некоторые. Для других нужно больше времени. — Да с ним невозможно общаться! — Возможно. Я его вижу иногда, Эйр. Он ведь больше не кидает тебя в стену и не пытает призраков при тебе? — Это ты? — растерялся Эйр. — Это твой отец. — А раньше ты не мог поговорить с ним?! — Нужно время на осознание. Некоторые вещи приходят не сразу, — возразил деда. Кровь кипела. Хотелось сбежать. «Как он мог, как мог?!» — Папаша нас с Нелари мучил, а ты с ним беседы вел. — И ведь помогло. Эйр сжал кулаки, отстранился. — Твой отец не понимал, что такое семья, что такое воспитание детей, и уже забыл, что значит быть живым. Он хотел вырастить тебя сильным. Ты думаешь, почему нельзя было исправить его сразу? Почему нельзя было поговорить, если все так просто? Но ведь понимание приходит только тогда, когда к нему стремишься. Как ты сейчас не хочешь слушать о том, что отец способен на добро, так и твой отец не хотел слушать о том, как растить детей, как общаться с женой. Нельзя решить за другого, что ему интересно, нельзя решить, как ему поступить. Ни у кого этого не получится. И не важно, кто ты, простой смертный старик или всемогущий Лов. «Я как отец? Я не хочу слушать?» — Ты сказал, что хочешь обнять Нелари. Хочешь, чтобы она была в безопасности. Я работаю над этим, Эйр, поработай и ты над собой. Устрой свою жизнь. Пусть Нелари увидит тебя счастливым, когда проснется. Я уверен, она хотела бы именно этого. Деда был уютным. Хоть Эйр и понимал, что деда лукавит, что в планах у него совсем не то, о чем говорит, но успокаивался, затихал в спасительной лжи. Хотелось верить, что все будет хорошо. Что отец успокоится. Что Нелари будет счастлива. Что для этого достаточно лишь устроить свою собственную жизнь. «Но кто исправит то, что мы с Нелари уже пережили? Как отпустить такое?» — Я не могу простить. — Отец сделал тебе больно, и ты злишься, это нормально. Но кому лучше от твоей злости? Страдаешь ты, а не твой отец. Это случилось в прошлом, потому что твой отец ошибался. Зачем ты заставляешь себя испытывать эту боль заново? За что ты хочешь наказать себя? Эйр не знал. Но обида давила, терзала, мучила. Как деда мог общаться с его обидчиком? Как мог оправдывать это? Как можно забыть? Эмоции перемешались, и стало совсем невыносимо. Деда обнял, и потянуло к его теплу. Эйр прислонился, прикрыл глаза. — Когда-то Ловов заставили расстаться с жизнью только потому что у них был Источник. Их предали, преследовали. Они пережили много горя, Эйр. Твой отец хотел, чтобы хотя бы теперь те, кто родился с Источником, могли жить счастливо. Все Ловы хотели. Но твой отец уже плохо помнит, что такое жизнь, а счастья и вовсе не знал. Если ты не сможешь отпустить старую боль, потащишь ее за собой, то повторишь его путь. Не повторяй его ошибок. Счастья не добиться силой, Эйр. Да, твоему отцу сложно это понять. Но ведь ты не он. Деда посмотрел пронзительно, и Эйру захотелось спрятаться. «Я такой же. Такое же чудовище, как отец, только слабее. И мне тоже сложно понять. Проще стать сильнее, отомстить отцу, забрать Нелари и спрятать в безопасное место. Это хотя бы понятно». А деда вздохнул тяжело и потянулся к бутылке, торчавшей из сумки. «Разговор окончен», — понял Эйр. Было обидно, горько и страшно. Все нахлынуло, и разобраться стало еще сложнее, чем было. «Все время думал, что не такой, как отец, но получается, что у нас больше общего, чем мне казалось. Но ведь я и хотел стать страшным чудовищем? Получается, стал недостаточно страшным. Ни туда и ни сюда». — Не решай на эмоциях, чтобы не жалеть потом, — напомнил деда, поудобнее приваливаясь к покосившейся двери. — Ты славный парень, Эйр. Все получится. Настоечки хочешь? Взрослый уже, можно. Он протянул дурно пахнущую бутыль. Замутило. — Не, — отказался Эйр. Деда отчего-то заулыбался, теплотой повеяло. «Напомнил я ему, похоже, кого-то. Хорошо, если не отца. Но кого? Старика? Даже непонятно, кто из них хуже». — Только не говори, что на старика похож. — Похож, — уверил деда и отпил еще. Эйр поймал себя на том, что трет лоб и с недоумением посмотрел на ладонь. «Это же стариковский жест!» — Не только этим похож. Ответственный, о других все время думаешь, а о себе забываешь. Когда ты в последний раз отдыхал? — А ты? — Я всю жизнь отдыхаю! — заявил деда. — Это очень тяжело, но справляюсь пока. Эйр улыбнулся. Отлегло немного. «Да, с отцом все непросто, и с Нелари, и со мной. Но хорошо, когда есть деда, у которого есть план. Может, этот план мне и не нравится, зато работает».