Логово для чудовища

Отец явился нежданно-негаданно, как и всегда. На рассвете, почему бы и нет? Эйр разлепил глаза с трудом, и не испытал ничего, кроме досады и желания спать дальше. Даже испугаться не смог. — Пойдем, хочу тебе показать кое-что. Отец ничуть не менялся. Все такой же небритый, во все той же распахнутой светлой рубахе. Ловы — лишь иллюзия, не живые. Но почему так похожи на живых? Зачем эта насмешка? Эйр выбрался из постели. Но он не мог, как отец — надо одеться, расчесаться, побриться. Воспоминание, как в детстве вытаскивали в чем был, прошлось холодком по коже. Но отец вроде бы не торопился — сел на кровать Нира. — Папаша угрожал тебе, я слышал. Но ты можешь не торопиться с женитьбой, просто пойти служить мне. Ловы не могут никого заставить служить себе, и какими бы ни были наши договоренности с папашей, выбор за тобой. Эйр чуть ленту не выронил, но все-таки собрал волосы. «Служить Исту — мечта всех мечт, как же». — Айар покажет тебе общину. Пока столько, сколько можно непосвященным, но ты всегда можешь узнать больше. «Всегда мечтал, конечно. Но посмотреть секту — дело хорошее. С ними в любом случае придется работать». — Благодарю, отец, — Эйр поклонился. Ниже, чем обычно. Не простым кивком равного, пришлось подыграть ожиданиям отца. Они долго петляли в тумане, будто само междумирье не желало пропускать в убежище. Эйр знал, что это не так — просто защита хорошая, не естественная, рукотворная и замаскирована хорошо. Было немного страшно, что не отпустят. Здесь настоящая крепость, не вырваться. Настроение у отца странное. Но с другой стороны, зачем он им мог понадобиться? Да и противопоставить отцу в любом случае нечего, выбора нет. Нужно действовать по ситуации. Туман вывел к пещере — такой же округлой, естественной, как лаборатория отца, только крупнее. Сквозь туманные стены пробивался свет — иллюзия свободы. Толстые стены здесь, плотные, не сбежать, Эйр чувствовал. Айар встретил в глубине пещеры. Если бы не подошли ближе и не почувствовал живые эмоции — трепет предвкушения, Эйр мог бы не заметить распластавшуюся по полу фигуру в серебристом балахоне поверх алого. — Ничтожный Айар приветствует Покровителя и его сына, — залепетал он, подполз. На чистейшем древнеэлькринском, приятно отозвалось в сердце. Вроде ничего особенного, но голосе было что-то гипнотическое, заставляло вслушаться. Эйр не чувствовал от Айара и капли протеста, только искреннее рвение, предвкушение. Общение в секте странное, но эмоции такие же, как везде. И все-таки Эйр чувствовал подсознательно что-то, что заставляло относиться к Айару с осторожностью. Будто не все разглядел, что должен был. Прозрачные, словно вода, выпуклые глаза Айара следили внимательно. Кожа до безобразного морщинистая, будто у старика, мерзко висела. Худые паучьи руки подрагивали. Что же не разглядел? — Проводи Эйрина, покажи нашу семью, — попросил отец. — Ничтожный Айар благодарит Покровителя за милость. Айар поклонился еще ниже с глухим стуком. Эйр нахмурился — отдалось в голове, загудело. А Айар покосился исподлобья, очень цепко заглянул в лицо своими прозрачными глазищами. «Он понял, что я тоже чувствую, — вдруг осознал Эйр и застыл. — Взгляд как у дедушки. Надо быть осторожнее». Айар усмехнулся. Эйр не видел ухмылку из-под капюшона, но очень хорошо почувствовал и ухмыльнулся кривенько в ответ. Пламя эмоций отца за спиной стихло — ушел. — Похож на милостивую госпожу, — пробормотал Айар и удивительно ловко, не распрямляясь до конца, поднялся на ноги, махнул рукавами в сторону входа. — Для ничтожного Айара честь… Эйр с удивлением понял, что его не прощупывают. Просто приглашают, просто сказали о матери, искренне. — Я не помню Нелари, — мотнул головой Эйр. — Прекрасна, словно день, и бесконечно добра. Не врал. Видел, значит. «Она была в секте перед тем как умереть, тогда познакомился, наверное, — вспомнил Эйр. — Она была не рада оттуда уйти, кажется. Видимо, Айар заботился лучше отца». Узкие коридоры, проточенные в ткани междумирья, напоминали нору. Эйру было тесно, он то и дело задевал плащом стены. Айара явно ширина проходов не беспокоила, хоть и походка у него было неловкая, но не из-за коридора, скорее из-за убитых демонстраций почтения колен. — Храм, — Айар распахнул двойные двери в просторный зал. — Здесь с братьями мы молимся о всеобщем благе. Сразу бросилась статуя склонившегося лича в балахоне-лохмотьях с узловатым посохом в руках. Повсюду плавали алые и серебристые огни, пахло гнилью и перцем. Одинокий Ист, не как в храмах Нелари разве? А, испуганного ребенка к себе прижимал, вроде как защищал. Девочка с короткими косичками обнимала Иста обеими ручонками за пояс под лохмотьями. Защитник, как же! — Покровитель! Айар распластался по полу, поклонился со стуком. Эйр поморщился, но Айар уже перетек в соседний зал. — Библиотека, — он махнул рукавом. Эйр подошел ближе, обомлел. Да, не так много, как в общине Кона, но сколько древних книг! Судя по ветхим переплетам, оригиналы. Он подошел ближе, вытянул одну с затертым корешком. «Советы для молодого отца» — гласила надпись на переплете. Наверное, книга представляла разве что историческую ценность, но Эйр улыбнулся. И здесь его наставления Кона преследовали! Он вернул книгу на полку. Айар посмотрел внимательно, но ничего насчет книги не сказал. Зато провел вдоль полок, иногда называя внушительный возраст то одного, то другого экземпляра, остановился у особенно тщательно ухоженных корешков — летописи. — Здесь хранится история нашего народа без изъятий, — сказал он. — О Хранителях, о нас и наших войнах. — Даже о Ловах? — Покровители — величайшие предки нашего народа, — кивнул Айар. — Они часть нашей истории. Есть даже их личные записи. Айар алым потоком энергии подсветил сшивки на верхних полках. Эйр узнал почерк отца и Архи на истертых корешках. — Когда-то подобных вам было много. Сейчас наш народ ослаб, но волею Покровителя кровь очистится и окрепнет. Наши дети станут сильными, как в прежние времена. Все милостью Покровителя. «Как в прежние времена — значит таких, как отец станет много? Смогу ли я найти среди них союзников и вытащить маму?» Айар поклонился. — Молодой господин может присоединиться к великому делу Покровителя. Он не навязывал. Просто повел дальше. Рассказывал о добрых делах секты, о щедрости Покровителя, о правде и влиянии, о возможностях, о хранении ценностей, истории, о применении любого таланта ради всеобщего блага. Красиво, убежденно, открыто и настолько правильно, что Эйр понял, что согласен с Айаром во всем. Кроме служения ради этого отцу, разумеется. Айар приглашал в «семью» — так он называл секту, — но не настаивал. Только поделился, чем жил, ради чего работал, почему преклонялся перед отцом. Искренне. — Я разделяю идеалы семьи, но у меня свой путь, — Эйр поклонился. — Покровитель говорил, что ты хочешь привести свою общину к процветанию. Семья поможет тебе, Эйрин. Эйр ощутил, как волосы встали дыбом. «Сотрудничать с сектой? Хотя почему бы и нет — они могущественны. И отказаться вряд ли возможно, это не вопрос и даже не предложение. Надо быть осторожнее. Я не хочу, чтобы секта диктовала свои условия нам, но пока ничего не могу противопоставить. Остается только поддержать иллюзию дружбы».