***
–.... В чувства, – болью в голове отдался чей-то голос и Торин попытался заткнуть его, но из уст послышался только хриплый стон. – Что ж, видимо, он сам сделал за вас всю работу. С трудом открыв глаза, гном на пару мгновений ослеп от яркого света и предпочел ещё некоторое время побыть в темноте. Судя по ощущениям в пространстве, он сидел на очень удобном стуле и кто-то бережно удерживал его за одно плечо. Но что касается тела в целом, то тут мужчина пришел в замешательство: у него болело все. Голова, глаза, руки, ноги. А ещё хотелось пить. – Принесите ему вина, – Не затыкался все тот же властный голос. Разумеется он принадлежал Трандуилу. – Чем быстрее он сможет говорить - тем лучше для нас всех. Тут же под носом Торин ощутил запах забродивших фруктов и попытался приоткрыть один глаз, а затем поддался вперёд, жадно обхватывая ёмкость руками и заставляя горьковатый алкоголь литься по глотке. Стало немного легче и гном наконец открыто посмотрел на мир. Он, как и остальные гномы, сидел за овальным столом. Торин, как и положено главарю, распологался у одного из окончаний стола, а за другим, то ли на троне, то ли на очень пафосном стуле восседал Король Эльфов. Ледяные глаза смотрели прямо на гнома, словно ожидая чего-то. –кхм...Ну вот ты и очнулся, – Раздалось за спиной. Это был Гендальф. Никаких сомнений. Именно он удерживал тело Дубошита в период его бессознательности.– Наконец мы можем начать. Трандуил наконец перевел взгляд и теперь смотрел намного выше головы гнома. В глазах его отражался блеск факелов и этот же блеск скакал по белоснежным локонам, что спадали на плечи гладкими прядями. За ним, по всему периметру залы стояла стража. Никто не сомневался в том, что эти эльфы в разы лучше обучены, чем те, что были в темнице. Но яркий свет не дал более подробно оглядеться, отдаваясь резкой болью в голове и Торин весь обратился в слух, прикрывая глаза. – Я был там, где не ходили ни эльфы ни гномы. Я видел тех, кто живёт под водой и тех, кто покрыт шерстью с мордой кошачьей. Я ощутил силу того, кто может перекричать дракона. И именно там мне открылось знание что нужно сделать, чтобы сохранить головы при встрече со Смаугом Ужасающим. Я понял как связаны нити вселенной. Если, скажем, олени пронесутся по полю на одном континенте, то на другом случится землятресение! – Голос старика смешался с нотками восхищения, которые бывают у учёных мужей в моменты их озарения, но, видя непонимание в глазах окружающих, тяжело вздохнул, – Другими словами, если ты поел, то живот урчать не будет, если отпустил тетеву, то стрела полетит. Но вселенная сложнее всего этого. У нас есть возможность предотвратить войны и гибель народов! Сохранить землю для наших потомков. Гномы по обеим сторонам зашушукались, то и дело поворачиваясь к Торину и выдавая что-то из разряда: ну и дела, вот же брехня и т.д Но Дубощит смотрел только прямо, перед собой. Фиксирование на одном объекте было менее болезненно и не нарушало королевский этикет, когда центром внимания становился сам король. И глаза, в которые он уставился, источая ненависть, безразлично глядели на него. Торин упустил тот момент, когда началась эта битва взглядов. Но он был уверен, что это длится уже не одну минуту. Король Эльфов изредка немного отводил глаза, фиксирую внимание на сбитых костяшках на руке гнома и ссадинах на лице, а затем, когда шум голосов умолк, Трандуил снова посмотрел выше его головы: – Нам это ведомо. Но мы не знаем, что нужно сделать, чтобы те или иные события произошли. Среди нас уже много тысяч лет нет ведающих. А для моих предков подобное и вовсе было под запретом. Нельзя сознательно вмешиваться в мироздание. – Для меня открылись эти знания, о Владыка Трандуил, – продолжал вещать Гендальф. Торин лишь закатил глаза. Ему уже порядком надоели эти высокопарные речи. Разумеется, этикет при дворе всегда был важен, но сейчас, когда у него так сильно болела голова от удара во время драки, гном хотел лишь покоя. К слову, он не помнил, чтобы ему наносили удары по конечностям, но тем не менее те ныли так, словно его целенаправленно били. Дубощит оглядел помещение глазами, пытаясь отыскать хоть что-то, что отражало бы его, а затем медленно повернул голову то в одну сторону, то в другую и зацепился глазами за вызолоченную колонну, в которой пусть и под большим искажением, но он смог разглядеть во что превратилось его лицо: на виске был синяк; на скуле красовался кровоподтёк, частично скрываемый бородой и, кажется, был фингал под глазом. Красавец - ничего не скажешь. Но, зато этим грязным эльфам тоже досталось. И это вызвало самодовольную ухмылку на лице Торина, когда он обернулся и на него смотрели две пары взбешенных глаз: Леголас и Тауриэль. Они все это время стояли позади стула-трона и не двигались, словно пытаясь стать частью этого зала. Гном до конца не понимал кем приходится королю эльфийка. Но она всегда мелькает рядом с ним и его сыночком. И на фоне этих двоих Дубощит мог бы сказать, что именно у нее есть яйца. По крайней мере она выглядела более мужественно в тяжёлых латах, нежели Король и Принц, облаченный сейчас в лёгкое парадное одеяние. – Я видел свитки. Они говорили мне о том, что когда свет и тьма сойдутся под одним пологом и станут они равны, то сдвинется мир. И видел смерть дракона и гибель Саурона. – Гораздо спокойнее продолжал говорить маг. – Все это звучит непонятно, Гендельф. Свет, – элегантная ладонь поднялась над столом и сдвинулась вправо, а затем это же движение совершила и вторая, но она ушла влево, – Тьма. Словно ты говоришь о нас и об орках. Но тогда под каким пологом? Под небом? Станем равны - возляжем на землю умерщвленные? Трандуил говорил медленно, словно ему уже наскучила эта беседа, и он только и ждёт, когда ее можно будет прекратить. – Нет. Я видел лишь очертания видения, но и эта картина заставляет меня смущаться как дитя. – Старик усмехнулся и погладил свою бороду, немного покашливая в нее. – Прекрати говорить метафорами, старик, – Не выдержав, рыкнул гном и тут же пожалел об этом. Голову пронзила вспышка боли и Дубощит, стиснув зубы, лишь гневно смотрел в стол. – Я видел эльфа и гнома. Того, кто тянется к свету и того, кто углубляется в недра земли. На несколько минут воцарилась тишина. Все собравшиеся выглядели или задумчиво, или ошарашенно. Кили и Фили подавили смущённые смешки, но их тут же осадил Двалин. – То есть ты говоришь о совокуплении эльфа и гнома? – Уточнил Леголас, хмурясь и пытаясь осознать всю суть проблемы. Он уже имел право говорить на советах, но, по правде говоря, политика его мало интересовала, – Ни один эльф не опустится до такого! – Тише, сын мой, – Тихо, но в то же время твердо огласил Король и снова заговорил с магом, – Сколько эльфов умрет, при ином исходе? – Все. Лихолесье будет пылать в огнях, как и Мордор и все земли. Наступит конец всему живому. Старая история окончится. Но что будет потом я не знаю. – Достаточно, – грубо прервал старика эльф и поднялся с места, величественно обходя стол и гномам тоже пришлось встать с мягких стульев, заходя за спину своего предводителя и ожидая, пока Трандуил преодолеет расстояние. – Одна жизнь против тысяч, гном, – Напомнил Трандуил, – Что скажешь ты? Пока-еще-Не-Король-под-горой уже может управлять жизнями своих подданных или же он хочет трон лишь из-за богатства? Полагаю, дня на обдумывание хватит, а потом мы сможем провести менее сумбурные переговоры. Гном был в бешенстве и уже порывался высказать этой фее лесной, все, что о ней думает, но его опять перебил Гендальф. – Владыка Трандуил, боюсь, любой эльф не подойдёт. Зачастую такие пророчества строятся на любви или ненависти. Найдите того эльфа, который больше всех ненавидит гномов и того гнома, который никогда не склонится перед эльфом. Пафосно кивнув своим собственным словам, старик счёл свой долг выполненным и развернулся, двинувшись к выходу. Со стороны остальных это казалось глупым, но в голове безумного мага - прекрасным завершением диалога. Он дал им всю информацию. Пусть теперь разбираются сами. – Что ж, вам выделят комнаты на несколько дней, пока вы не дадите ответ, Трандуил махнул рукой и словно из стены вышли эльфы в одинаковых доспехах. Они двигались словно тени друг друга.Казалось, они даже дышат синхронно. Наверное, и секс у них расписан по минутам..***
Вообще, весь путь до выделенных комнат Торин думал только о сексе с эльфийками. Как бы это было и сколь долго? Отличается ли их лоно от женщин-гномов? И эти мысли, к ужасу Дубошита, возбудили его тело впервые за несколько прошедших месяцев путешествия. Но тут он мог без зазрения совести сказать, что во время похода думал только о конечной цели, как истинный лидер и король, а не как мальчишка, жаждущий приключений. Король гномов даже не рассматривал вариант с тем, чтобы подложить под эльфийку кого-то из своих друзей. Это было низко, пусть даже для благой цели. Раз он король, то так и быть, наступит на глотку своей гордости и возляжет с длинноухой женщиной.