***
После реакции Лань Ванцзи отправился вместе с Цзян Ваньинем и Цзян Яньли к ним в комнату. Шицзе Вэй Ина всё-таки сказала, что покажет, как готовить любимый суп возлюбленного. – Ханьгуан-Цзюнь, я могу говорить вам, что делать, а вы после этого сразу отнесёте его А-Сяню. – в её голосе слышалась грусть, но она быстро подавила эти чувства, возвращая улыбку на лицо. – Мгм, благодарю, Дева Цзян. Когда суп из свиных рёбрышек был готов, Лань Ванцзи испытывал гордость и лёгкое волнение. Он подхватил поднос с ещё горячим горшочком и пошёл в сторону левого павильона, надеясь встретить по пути Кьюкью и спросить местонахождение Вэй Ина. Ему повезло, и отойдя от покоев брата и сестры Цзян, он встретил Кьюкью. – Не могли бы вы отвести меня к Вэй Ину? Человек перед ним лишь кивнул и повёл Второго Нефрита. Ханьгуан-Цзюнь хотел спросить ещё кое-что. Он считал, что Кьюкью не согласится отвести его к возлюбленному. Всё же, откуда им знать, что он не настроен враждебно. – Вы повели бы кого угодно, если бы вас попросили? – Нет, Господин составил список людей, которых мы можем отвести к покоям Господина Вэя и Госпожи Вэнь. Вы, Ханьгуан-Цзюнь, входите в этот список. – Откуда вы знаете, как меня зовут? И... Что вы сказали? Они живут вместе? – Лань Ванцзи нахмурился и руки его сжали поднос сильнее. Во рту он почувствовал привкус уксуса. – Перед вашим пробуждением Господин указал на людей из списка, а также имена тех, кто будет присутствовать в воспоминаниях. Господин Вэй и Госпожа Вэнь были поселены в одну комнату по причине повышенной опасности. Когда опасность минует, у них будет возможность поселиться в разных покоях. Кончики ушей Лань Чжаня покраснели, как он мог забыть про это, если сам пару минут назад беспокоился о безопасности Вэй Ина? И всё же мысль, что они там вместе, жгла. Пока Лань мысленно ругал себя за неподобающие мысли, они уже дошли до пункта назначения. Кьюкью остановился возле двери, и поклонившись Лань Ванцзи, ушёл. Второй Нефрит неуверенно потоптался на пороге, не решаясь постучать, но он ведь уже пришёл сюда, а значит должен дойти до конца. Бесшумно выдохнув, Лань Чжань пару раз постучал в дверь. С той стороны послышались шаги и дверь открылась, а на пороге стоял Вэй Ин. Уши Нефрита покраснели. На нём были лишь нижние одежды, волосы были распущены и слегка влажные. Ханьфу было так наспех надето, что Лань Ванцзи видел выпирающие ключицы. Кадык дёрнулся. Вэй Усянь удивлённо вытаращился на гостя. – Лань Чжань?.. Что ты здесь..? – но тут он обратил внимание на поднос, – а это что? – Суп из свиных рёбрышек. Для тебя. – Вэй Ин даже рот открыл от удивления, не веря своим собственным ушам и глазам. Подобная реакция пришлась по душе Ванцзи. – Для меня..? Ты сам, или... – Я сам. Попробуй. Усянь пропустил Лань Чжаня в комнату, прикрывая за ним дверь. Второй Нефрит, пройдя вовнутрь и пробежавшись взглядом по комнате, поставил поднос на столик, садясь на подушку с одной из сторон. Вэй Ин на негнущихся ногах последовал за ним, садясь напротив и открывая крышку горшочка. Он сразу же почуял невероятный запах, от которого у него потекли слюнки, а глаза начали блестеть от непролитых слёз. Порция супа лежала в его подрагивающих руках, но взяв себя в руки, Усянь попробовал его. Слеза покатилась по его щеке, очень сильно пугая Лань Ванцзи. Тот дёрнулся и не смог удержать себя от того, чтобы вытереть слезу, что скатывалась всё ниже. – Вэй Ин, что с тобой? Получилось невкусно? – Нет, что ты. Это очень вкусно, спасибо, Лань Чжань, – солнечная улыбка осветила комнату, шмыгнув носом, Вэй Усянь продолжил есть. Лань Чжань такой хороший и добрый человек, он даже приготовил ему суп шицзе! Возможно, он его ненавидит не так сильно? Или тому не нравится тёмный путь. Если это второе, Усянь не будет использовать при нём тёмную энергию, честно! – Лань Чжань, ты меня ненавидишь? – на него посмотрели удивлённо, там, на дне золотых омутов, он видел боль. – Нет. Никогда не ненавидел Вэй Ина. – Но... ты всегда был против использования мной тёмной энергией. – Волновался за тебя. Думал, что тёмная энергия причинит вред. – Правда? – Мгм, мне жаль, что ты так думал. Я должен был всё объяснить. Лань Ванцзи и вправду считал себя виноватым. Именно его неспособность правильно разъяснить свои мысли заставила Вэй Ина думать, что он его ненавидит. Его голова опустилась вниз, волосы скрыли его слегка покрасневшие уши и лицо. В руках Нефрит держал чарку с чаем и не смотрел на Вэй Ина. Вдруг он почувствовал прикосновение к своей руке. Поднявшего голову Ланя ждал улыбающийся Вэй Ин и тёплый взгляд. Его улыбка была подобна солнцу, а от взгляда тепло стало даже в душе. – Я говорил при наших встречах слишком много лишнего, Лань Чжань. Надеюсь, ты не сильно обижен. Когда ты предлагал пойти с тобой в Гусу, я думал меня там запрут за использование тёмной энергии, – на этих словах глаза Ванцзи расширились от шока и понимания. Вот как это выглядело со стороны... тогда гнев и отказ Вэй Ина понятен, – Давай начнём с чистого листа? Меня зовут Вэй Ин, любезно Усянь! А тебя? Ханьгуан-Цзюнь с неверием посмотрел на Вэй Ина. Тот и вправду хочет этого..? – Лань Чжань, любезно Ванцзи. – Привет, Лань Чжань! Ты же не против, если я буду называть тебя первым именем? Ты тоже можешь называть меня так! – Вэй Ин улыбался. Искренне, ослепляя всё вокруг своим светом, и Лань Чжань был словно мотылёк, что летит на этот самый свет. – Хорошо, Вэй Ин. – Твой суп, Лань Чжань, просто восхитителен, ты обязательно должен попробовать свои труды, – восклицал Усянь, уже наливая порцию Лань Чжаню и болтая обо всём, что придёт в голову. А Ванцзи слушал. Впитывал в себя весь свет любимого человека, наслаждаясь его присутствием. Хотелось прислониться к его груди и услышать стук сердца, но Лань Чжань не хочет пугать Вэй Ина, поэтому терпит. И так до тех пор, пока Ланя не начинает клонить в сон. Привычка. Он и так уже пропустил отбой, но очень не хотелось покидать Вэй Ина. Его сонное состояние заметил хозяин комнаты. – Лань Чжань! Ты же уже засыпаешь! Ох чёрт, я совсем забыл про ваши правила, прости меня. Ступай в свою комнату, не хочу, чтобы ты завтра был сонным, – Нефрит колебался, очень хотелось спать, но и уходить от Вэй Ина не хотелось, – ну же! Мы можем встретиться с тобой ещё завтра перед реакцией и перед занятием! – Занятием? – Господин незнакомец согласился обучать меня тёмной энергией, раз уж я решился идти по этому извилистому пути, то желательно, чтобы рядом был кто-то, кто смог бы поддержать меня, дабы я не упал в пропасть, – Лань Чжань кивнул на его слова. Вэй Ин был прав. Уже у самых дверей Лань Чжань развернулся к Вэй Ину. – Мы и вправду завтра встретимся? – Конечно! Приходи ко мне в середину часа дракона. Цин-цзе наверное ещё будет в комнате, я надеюсь ты не против её присутствия, Лань Чжань? – Нет, – ответить хотелось по-другому, но и огорчать любимого не было желания. Ванцзи понимал, что Вэнь Цин и Вэй Ин относятся друг к другу, как брат к сестре, но уксус всё равно появлялся, стоило ему услышать новую сплетню о них. Подслушивать запрещено, но ведь это они начали говорить рядом с ним, а значит он не подслушивал. Лань Ванцзи настолько засмотрелся на Вэй Ина, что когда тот пожелал ему спокойной ночи, спросил, а не могут ли они обняться напоследок? Когда до Ланя дошло, что он сказал, то уши стали его алого цвета. Да и Вэй Ин покраснел. Второй Нефрит уже хотел извиниться, как Усянь что-то пробормотав обнял его, положив ладони на лопатки и прижавшись всем телом. Лань Чжань замер, дрожащими руками обнимая в ответ и утыкаясь носом в тёмную макушку, с наслаждением вдыхая запах, который исходил от них. Лань Ванцзи счастлив. Сейчас он всего лишь друг, но и этого пока что достаточно. Самое главное, что Вэй Ин жив, его сердце бьётся и тот позволяет к себе прикасаться. Через одну чашку чая Лань Сичэнь с удивлением подметит, что его брат пришёл очень счастливый, а уши его горят огнём. Оставалось лишь догадываться, где же был его диди. Хотя думать много не приходится, и так понятно у кого он был. Раз тот счастлив, значит, прошло всё хорошо. Лань Хуань выдохнул. Что ж, по всей видимости, личная жизнь брата начинает налаживаться. Для полного умиротворения в душе, Лань Сичэню осталось понять, почему сердце бьётся быстрее от прикосновений дагэ.***
Вэй Усянь с трудом разлепил глаза. Кто-то стучал в дверь, а раз Цин-цзе не открыла дверь, значит, она снова ушла в библиотеку. Вчера, после своего прихода, Вэнь Цин в красках рассказывала ему о том, какие сокровища в области целительства были найдены ею. Усянь искренне был рад за неё. Проморгавшись, он встал с кровати и подошёл к двери. Зевок вырвался из его рта, когда дверь открылась, он удивленно раскрыл глаза, когда увидел на пороге Лань Чжаня. В голове тут же промелькнуло вчерашнее обещание. Щёки окрасило лёгким румянцем. – Лань Чжань! Извини... я в таком виде... я сейчас, подожди немного, проходи, – возможно, Вэй Усяню показалось, но уши Лань Чжаня как будто покраснели. Да, наверное, всё же показалось. Лань Ванцзи прошёл в комнату, пытаясь смотреть куда угодно, но только не на Вэй Ина. Ханьфу держалось на добром слове, еле-еле прикрывая грудь и открывая ключицы. Отвернувшись, он сжал кулаки, мысленно читая правила Гусу Лань. Вэй Усянь сходил в купальню, стараясь как можно быстрее одеться, как он вообще мог забыть про то, что к нему утром Лань Чжань наведается? Усянь пытался завязать свои волосы, что были ещё слегка мокрыми, но у него ничего не получалось и они не прекратили торчать в стороны. – Вэй Ин, позволь мне, – старейшина замер на пару мяо, но быстро отмер. Красная лента легла в руки Ланя, а её хозяин сел на подушку. Второй Нефрит осторожно пропускал мокрые волосы через пальцы, почёсывая у корней и слыша в ответ довольное мычание. – Вэй Ин, ты завтракал? – Я проснулся от твоего стука, поэтому ещё не успел. Надо будет позвать Кьюкью. – Не стоит. – Хм? – на него взглянули с любопытством, немного не понимая, что тот имел ввиду. – Если ты не против, я могу сам приготовить. – Ты серьёзно? – ему ответили кивком, – тогда я только рад! Улыбнувшись уголками губ, Ванцзи закончил с причёской любимого и направился в сторону кухни. Он заметил её ещё вчера, но прежде стоит попросить Кьюкью принести ингредиенты. Вэй Усянь поднялся следом и пошёл за ним, прихватив колокольчик. Во время готовки и после неё, уже радостно уплетая приготовленное для него блюдо, Усянь не переставал говорить. А Ванцзи и не говорил слова против. Ему нравилось подобное времяпровождение. Нравилось видеть здорового Вэй Ина. Ему нравилось в Вэй Ине абсолютно всё.***
Вэй Усянь бежал в зал. Он совершенно забыл про это, пока проводил время с Лань Чжанем. Сам попросился в ученики и в первый же день опаздывает! Добежав до места назначения, тот увидел незнакомца со скрещенными на груди руками. – Простите за опоздание! Мне правда очень жаль! – Усянь спешно поклонился незнакомцу. На его поклон кивнули и подошли ближе. – Ничего, я сам пришёл только что. Пойдём. – Куда мы идём? Вы вчера не уточнили. – Давай на «ты». Мы идём туда, где нас не будут отвлекать, и ты сможешь сосредоточиться. Это оказалась комната в светлых тонах, но при этом она была обставлена по минимуму. Две большие подушки на полу, курильница с маленьким столиком посередине комнаты, стоящий у самой стены. На нём величественно стояла ваза с паучьей лилией. – Она такая светлая... – Это чтобы лучше видеть тьму. По личному опыту могу сказать, что иногда она ведёт себя по-детски и может захотеть поиграть в прятки. Я обставил эту комнату максимально в светлых тонах, ставя сюда только нужные вещи, дабы тьма не смогла слиться с окружением или спрятаться в тени. Сначала стоит научиться ей правильно пользоваться, а уже после играть, – сказал незнакомец, проходя глубже и зажигая благовония в курильнице. Вэй Усянь сразу почувствовал запах лотосов. В сердце неприятно кольнуло, в голове пронеслись воспоминания из детства. – Лотосы? – Да, благовония с таким запахом способствует успокоению и снятию напряжения. Садись на любую подушку, начнём с малого. Будем пытаться найти общий язык с тьмой, – Усянь сделал так, как его и просили. Незнакомец сел напротив него. – Что значит «найти общий язык с тьмой»? – Тёмная энергия отличается от светлой, ты это уже должен был понять. Светлая льнёт к тебе сама, ей нет разницы кто ты, самое главное, чтобы ты умел правильно пускать её по каналам. Тёмная же имеет характер, поэтому к всяким хмырям и недостойным её, не сунется. Дабы доказать, что ты не хмырь, стоит сначала найти общий язык. Чаще всего ей нравятся люди с благими целями, мыслями и желаниями. – Почему? – Тебе нравятся блестящие или необычные вещи? – вместо ответа спросил незнакомец. – Да. – Вот и тьма думает точно также в отношении подобных людей. – Но на моих руках столько крови, согласится ли она общаться со мной? – Отвечу вопросом. Как ты относишься к этим убийствам? Сожалеешь? Или не испытываешь вины? – Вину. Я чувствую сильную вину перед убитыми мной, что во время войны, что после неё. Я сожалел, что мне приходится убивать Вэней на войне, с каждым днём меня всё больше терзала вина. Я не знал этих людей, не знал какие они, добрые или злые, я убивал их лишь потому, что они состоят в клане Вэнь. – Значит, шанс принятия есть, и он довольно велик. Видишь ли, пуская тьму в своё тело, ты буквально позволяешь ей читать мысли и видеть, какие желания тебя одолевают. Тьма узнает о твоих сожалениях, просто впусти её. Сядь в удобную для себя позу, можешь даже лечь, закрой глаза и расслабься. Впусти свою тьму и позволь ей гулять по твоему телу. Не переживай, я рядом, – Вэй Усянь последовал его совету и лёг, в правильной позе для медитации он вряд ли смог бы полностью расслабиться. Тьма побежала по его телу, и Усянь ей позволил, – а теперь попробуй начать с ней разговор. Расскажи ей о своей жизни, но при этом не забудь рассказать правду. Отношение других к тебе, время проведенное на войне и всё в таком духе, она должна понять с кем имеет дело. Тьма может не ответить сразу, но тебе нужно сконцентрироваться и пытаться сделать шаг навстречу. Как и сказал учитель, тьма ему не отвечала, он чувствовал её на задворках разума и ощущал, как она течёт по его меридианам, впервые не пытаясь навредить или захватить контроль, а просто исследуя. Рассматривая как блестящую, диковинную, но безусловно интересную вещь. Всё как и говорил незнакомец. Усянь рассказывал о жизни на пристани, о её жителях, о его шиди, шимэй, о Цзян Чэне и шицзе, о поездке в Облачные Глубины и знакомстве с Лань Чжанем. О падении Пристани Лотоса и переносе золотого ядра, о падении на Могильные курганы. Обо всём, что приносило хорошие и не особо воспоминания. Он даже рассказал о дяде Цзяне и Мадам Юй, хоть и не особо хотел этого. Не сказать, что воспоминания о дяде Цзяне были плохими, нет, и хорошие присутствовали. Но при воспоминаниях о нём сразу всплывает их последний разговор. В таком темпе сгорели полторы палочки благовоний и наступила пора отправляться в зал. – Как ощущения? – спросил незнакомец, когда они уже подходили к залу. – Я стал чувствовать тьму внутри себя намного лучше. – Это хорошо, разговаривай с ней, делись своим мнением. Как только найдёте общий язык, перейдём на следующую ступень обучения, – у дверей они встретили Вэнь Цин, и уже втроём вошли в зал. Там было не особо много людей. Главы Великих кланов, их старейшины, а также наследники. Трио прошло внутрь, садясь на свои места. К ним тут же подошли Кьюкью с подносами, на которых стояли напитки. – Господин незнакомец, могу ли я задать вопрос? – спросил Цзинь Гуаншань, пряча нижнюю часть лица за веером. Вэнь Цин тут же скривилась от его голоса, но за чаркой чая этого видно не было. – Валяйте. – Почему вы носите доули? Некрасивы внешне, или боитесь чего? – Потому что хочу. Да и как моё лицо повлияет на ситуацию? Вы станете умнее или, может, откроете чакру и поймёте, какими были идиотами? Вряд ли. – его слова были наполнены усмешкой. Глава Цзинь сжал свой веер, но ничего не успел сказать в ответ, в зал начали входить люди. – Ты и вправду носишь доули, потому что хочешь? – шёпотом спросил Вэй Усянь, наклоняясь к незнакомцу. Он заметил, что Лань Чжань смотрит на него, поэтому помахал, ярко улыбнувшись. Это заметил глава Лань, что округлил глаза, когда Лань Ванцзи улыбнулся уголками губ и скупо помахал в ответ, не поднимая руки. Прежнее недовольство младшего брата ушло. – Это одна из причин. Мне нравится, как она сочетается с ханьфу, – ответил ему незнакомец, а Вэй Усянь хихикнул на его ответ, – так, надеюсь все сели, начнём. После его слов экран зажёгся белым светом и на нём появилась надпись: Два месяца спустя. После этого заклинатели увидели двух женщин с маленькими детьми на руках. Детям было лет 3-4, они были грустными и прижимались к фигурам. Напротив них, на троне сидела Лу ВэйЧжэнь. Её взгляд был наполнен ненавистью и яростью. – Неужели вы решили почтить меня своим жалким присутствием!? – Сестра... мы понимаем, что ты зла на нас... – ей не дали договорить, громко ударив кулаком по подлокотнику. – Зла!? Ха! О нет, я испытываю по отношению к вам самое настоящее отвращение! Сбежали со своими кобелями, скинули на меня заботу о клане, а теперь заявляетесь с детьми на руках и просите приютить!? Да вы верно головой ударились! – Мы понимали, что не годимся на роль Главы Клана и ушли, чтобы ты заняла это место без проблем. Мы заботились о клане, и... – Вы? О клане? Не смешите меня, единственное о чём вы беспокоились, это о своих собственных задницах! Отец написал завещание, я всё равно стала бы Главой без мнения Старейшин! – Мы тоже Лу! – Лишь на словах. – Как..? Что ты сделала? – Я выписала вас из семейного реестра, вы больше не будете позорить клан! – Нас ты ненавидишь, но неужели твоя ненависть распространяется и на наших детей? – Вы нагуляли, а мне разбираться? Да и зачем они мне? У меня свои дети есть. Но да, вы правы. Дети не выбирают, у кого родиться, – сказала Лу ВэйЧжэнь, щёлкнув пальцами. Из-за спины вышли две её служанки, раньше их было не видно, они тихо стояли у стены в тени. По немому приказу своего Главы клана, они подошли к двум женщинам, собираясь забрать двух мальчиков, – отдайте им детей, я устрою их судьбу, так уж и быть. – А мы? Ты оторвёшь детей от их матерей!? – взгляд старшей из сестёр был безумным, она прижимала к себе сына, отходя дальше. – Ваши мужья... они поигрались с вами и кинули с детьми на руках, верно? И вы обвинили их, я уверена, там под слоями серых мантий синяки от вас. Они же дёрганные, каждого шороха боятся, и вы называете себя матерями? Своим племянникам я помогу, они отправятся к нашим родственникам на Юг, смогут проявить себя, я заберу их в клан. А ваши судьбы меня не интересуют, нужно отвечать за свои поступки. – Она возненавидела своих сестёр, но при этом готова принять их детей. Похвально. – сказала Не Мэнджи. Её невестка, матушка Не Минцзюэ, как-то рассказывала, что клан Лу довольно справедлив и праведен. По-настоящему. И что клеймо предателей касается лишь того, кто предал, при этом никоим образом не распространяясь на родственников и детей. И Не Мэнджи это увидела. Её невестка нашла поистине хороших друзей. Двух мальчиков буквально вырвали из лап своих матерей, те прижались к служанкам, утыкаясь носом в шею. – Ты! Лу ВэйЧжэнь, мы ведь твои сёстры, ты поступишь с нами таким образом? – тут в зал вошёл Ли Бинвэнь и сел слева от своей жены, накрывая её ладонь своей. – А что вам не нравится? Вы бросили её в нужный момент, а теперь она делает то же самое, – сказал Ли Бинвэнь спокойным голосом, на его устах была лёгкая улыбка, но она не доходила до глаз. Девушки покрылись мурашками от этого взгляда. – А ты кто..? – севшим голосом спросила средняя из сестёр. – Я супруг Главы клана, вашей сестры, Ли Бинвэнь, не приятно познакомиться. Вы привели сюда своих сыновей ради одной цели – вызвать жалость и за счёт них вернуться в клан. Вот только предателей не прощают. Выведите их, – приказал он охране, стоявшей у двери. Те без вопросов кивнули и начали вытаскивать девушек из зала. Те кричали, сопротивлялись, брыкались и твердили, что отец был бы недоволен Лу ВэйЧжэнь за то, что она так поступает с ними. Сама ВэйЧжэнь лишь хмыкнула на их слова, он был бы недоволен, оставь она этих детей с ними. Тяжёлый вздох вырвался из её рта и она прикрыла глаза рукой, её супруг сжал ладонь в своей руке. Он наклонился ближе к своей жене, с любовью и нежностью целуя ту в щёку. – Не трать на них нервы, они этого недостойны. Лучше подумаем, что делать с этими детьми, – Ли Бинвэнь встал со своего места и подошёл к служанкам жены, задрав рукав ханьфу, он и вправду увидел синие пятна, что у одного ребёнка, что у второго, – как ты и говорила, бедные дети. – Неделю проведут здесь, вылечим их ранки, успокоятся, а после отправлю их к дагу. Она выбьет из них всё то, что могло остаться от матерей или отцов, от неё и узнаём, можно ли из них сделать ещё адекватных людей, – сказала Лу ВэйЧжэнь, – отведите их к нянькам, пусть вымоют, лекарям покажут и накормят, я приду через сяоши. Её служанки кивнули.Неделю мальчики провели в клане Лу под присмотром нянек. К ним наведывались и Лу ВэйЧжэнь с Ли Бинвэнь, проверяя мальчиков, и их дети. Мальчики свыклись, поняли, что им здесь вреда не желают, и что скоро они отправятся к дагу учиться. Мальчики были дружны, о своих отцах и матерях не вспоминали и поездки ждали с нетерпением, любопытно было. Через два года они вернулись в клан Лу, в течение двух лет к ним наведывалась тётя, спрашивая о их здоровье и настроении, как им здесь живётся и привозила подарки. При возвращении они не взяли фамилию Лу, но и фамилию отца оставлять не желали, поэтому взяли себе выдуманную фамилию. Жили в павильоне главной семьи, оба ушли в целительство и в принципе были благодарны аи за то, что забрала их от матерей, которые свое недовольство и горе на них вымещали.
Многим заклинателям стало жалко этих детей, но они были и рады, что эти мальчики попали в хорошие и заботливые руки. Развить мысли не позволила появившаяся надпись на экране: Лу Шэнли – 19 лет. Лу Сяньши – 16 лет. Лу Вэйшен – 13 лет. Лу Минчжу – 13 лет. Изображение снова начало меняться и следующее, что они увидели – это тренировочное поле, на котором тренировалась фигура. Она била манекен, который раскинув свои руки горизонтально, крутился из стороны в сторону. Он то набирал силу, то замедлялся. – Какой интересный способ тренировки. – сказал Лань Цижэнь, задумчиво подёргивая свою бородку, ему вторили и другие старейшины. Девушка двигалась быстро и ловко, каждый раз кулаками ударяя в живот, голову и бока манекена. Они видели лишь спину девушки. Её волосы были собраны в пучок, а одета она была в слегка обтягивающие штаны и рубаху тёмного-синего цвета, но рукавов не было, руки же были перевязаны бинтами, оставляя открытыми лишь пальцы. На ногах не было обуви, но на полигоне была зелёная и наверняка мягкая трава. Можно было бы обвинить её в распутстве, но они не знали, какие устои были в клане Лу, поэтому решили придержать язык. – Молодая Госпожа, вы же не забыли о сегодняшнем банкете? – на тренировочный полигон зашла женщина лет 45, продолговатый вертикальный шрам проходил через её левый глаз, который побелел. На бедре висели подвеска с кулаком и меч в ножнах. На ней были тёмно-синие мантии. Девушки в зале скривились, будь у них такой шрам, им было бы стыдно выходить на улицу. Мадам Сект лишь хмыкнули, подобный шрам наверняка несёт за собой историю, которую им знать не нужно, но женщину было всё равно жаль. – Как я могу забыть о нём? Я с утра вижу, как слуги носятся по коридорам, но до банкета ещё несколько часов, – говорила девушка, не переставая бить манекен. Но через пару мяо остановилась, за ней остановился и манекен. Она развернулась к пришедшему, и заклинатели смогли увидели девушку с золотыми глазами. Пот стекал по её шее. До многих сразу дошло, что это Лу Сяньши. Цзинь Гуаншань жадно осматривал девушку перед ним, такая юная, а уже имеющая при себе такие формы. Он всем телом почувствовал холод, волосы на затылке встали дыбом и он заметил уничтожающий взгляд двух Нефритов. Глава Цзинь сразу стушевался, замечая, что не только он подметил красоту девушки перед ними. Это заметили и другие главы кланов, которые тихо ойкали от ударов жён. Девушке на экране 16, а у них уже такие мысли! – Да, но подготовка тоже займёт время, лучше стоит прямо сейчас отправиться в свои покои и спокойно подготовиться, вы так не думаете, Госпожа? – эту женщину зовут Хан Пинтэ, она личная служанка и телохранитель Лу Сяньши с 8-ми лет, ей 47. Даже сама Сяньши не знает, где А-Ньянг нашла её, но она качественно выполняет свою работу, и у Сяньши никогда не было к ней претензий, наоборот, девушка ей очень доверяла. – Думаю, ты права. – сказала Лу Сяньши, подходя к Хан Пинтэ и после уходя вместе с ней к своим покоям. Уже в покоях Сяньши увидела, что бочка с горячей водой была подготовлена. Сидя в бочке, её тело скрывал пар. Ванну она принимала всегда самостоятельно, это правило было негласным, но впечатывалось в умы людей с детства. Они должны уметь делать некоторые вещи самостоятельно, иначе будут не полезнее младенца, что не может делать ничего, кроме того, чтобы лежать, орать и просить о себе позаботиться. Они должны уметь готовить хотя бы некоторые блюда, стирать, рубить дрова, мыться, одеваться без посторонней помощи и ещё пару вещей. Многие заклинатели были удивлены подобным подходом, но ничего не сказали. Это было... в какой-то мере правильно. Понежившись в воде ещё немного и помыв голову, Сяньши вышла из бочки. Экран на этом моменте опустился вниз, показывая лишь ступни, а после и вовсе переключаясь на Хан Пинтэ, что держала в руках аккуратно сложенную одежду высокого качества тёмно-синего цвета, с узорами листьев и золотых элементов. Она подошла к ширме, протягивая комплект мантий. Уже у туалетного столика с зеркалом, Хан Пинтэ расчёсывала её длинные, до ягодиц, волосы, помогая заплетать их в замудрённую причёску. Лу Сяньши рассматривала своё отражение в зеркале, она не стала наносить много макияжа, лишь подчеркнула красной киноварью глаза и нанесла небольшим слоем помаду на губы. По бокам были заплетены косички, уходящие в пучок, закреплённый гуань, остальные волосы водопадом струились по её спине. – Молодая Госпожа, вас что-то тревожит? – спросила Хан Пинтэ. – Не хочу туда идти, мне не нравятся подобные мероприятия. – Нужно чуть-чуть потерпеть, молодая Госпожа, на этом празднестве будут союзники клана Лу. Это мероприятие в какой-то мере было также организовано, чтобы показать позицию Главы клана в плане браков своих детей. Наши союзники знают о традиции и не настаивают, но этого не знают или не хотят знать другие наши соседи и всё время пытаются предложить своих дочерей или сыновей клану Лу в качестве невесты или жениха. – Я буду надеяться, что до них дойдёт, – произнесла Лу Сяньши, вставая со стула и направляясь к выходу из комнаты, – пойдём, нам уже пора. Ты же составишь мне компанию на этом празднике? Я вряд ли смогу вынести их сладостные речи в одиночку. – Если Госпожа желает. Лань Сичэнь и Лань Ванцзи с интересом смотрели на свою маму. Она всё такая же красивая, как они её и помнят, просто немного моложе. И она такая же холодная и безэмоциональная, как и Ванцзи. До дверей зала они дошли в уютной тишине, Хан Пинтэ подошла к ним и открыла, пропуская свою Госпожу вперёд. В самом зале уже собралась вся приглашённая знать. Когда двери открылись, все обратили на Лу Сяньши внимание. Приподняв подбородок, девушка летящей походкой впорхнула в зал и села с правой стороны от брата. Хан Пинтэ встала сзади своей хозяйки, поближе к стене. Брат утешительно улыбнулся сестре, зная, как Сяньши не любит подобные мероприятия. В течении всего празднества на наследников то и дело кидали недвусмысленные взгляды, даже на младших! Хорошо, что двоюродных братьев здесь нет, матушка решила, что они ещё малы для подобного и могут испугаться такого скопления людей. Лу Сяньши видела их счастливые улыбки, честное слово. Примерно в середине вся эта приторность ей надоела, и она попыталась уйти в медитацию. С открытыми глазами. Лу Шэнли понял это только, когда не получил ответа на свой тихий вопрос. – Я тебя заставлю потом научить и меня этому, – недовольно пробубнил Шэнли. Надо было учиться медитировать с открытыми глазами, сейчас ему приходится слушать всю эту чушь. Ну вот какая ему разница, как же красиво вышивает эта дочка Главы чужого клана? Или какую красивую мелодию умеет играть дочь уже другого Главы? Он взглянул на свою мать, умоляя её помочь. Та лишь подлила ему чая из своего чайничка. Поднеся ко рту чарку, он почуял запах вина и, улыбнувшись уголками губ, выпил содержимое. – Не только ты захочешь научиться делать также. Когда успела? – тихо произнесла Лу ВэйЧжэнь. Её муж фыркнул. Лань Сичэнь улыбнулся, в глазах искрило веселье. Он прекрасно может понять чувства матушки, когда Главы других кланов затевали спор, то ему тоже хочется уйти в медитацию. А вот его брат делает так частенько, когда не хочет кого-то слушать. Природный талант? Или учился? Тихий смех вырвался из Первого Нефрита. Тут из-за стола встал Глава небольшого клана, обычный клан, каких было много во всей Поднебесной. Он поднял тост в честь хозяев, его слова были даже слишком вежливыми. – На этой прекрасной ноте я хотел бы познакомить вас с моим старшим сыном, – Лу Шэнли аккуратно ударил Сяньши по ноге, благо расстояние это позволяло, девушка тут же проморгалась, с вопросом смотря на брата. Тот кивнул на зал, предлагая посмотреть за разворачивающимся представлением, – он победил двух Яо на ночной охоте, прекрасный командир и товарищ, а женская часть клана от него просто в восторге. – Чур я переодетый мужчина, – прошептала Сяньши. Этот сынок играл в её сторону бровями, поднимая подбородок, – он чё, дёрганный? Почему у него бровь живёт своей жизнью? Её брат рядом еле сдерживал хохот от тихих комментариев сестры. – Это называется флирт. – А где дракон? – Зачем тебе дракон, у тебя тут такой принц, – специально выделил последнее слово Шэнли, слушая, как этот Глава нахваливает своего сыночка. Даже Глава клана Юй уже начала закатывать глаза и кидать взгляды на матушку, прося её заткнуть его, иначе она повредит посуду. – Слушай, между гигантским, красивым ящером и принцем, я выбираю первое. Этот принц пришёл ко мне с мыслями, что я точно стану его, просто потому, что он приехал на лошади ко мне, а этот дракон всю жизнь моих тараканов слушал и даже не улетел. – Ну, тут не поспоришь, – выдохнул Лу Шэнли, – Маам, он уже даже мне надоел. Какая нам разница, сколько девушек признавались ему в любви? Особенно мне! Я что к нему, в фанаты записываться собираюсь? Это стало последней каплей и ползала схватились за животы от смеха. Слушать тихие переговоры этой семьи было смешнее, чем они думали. – И зачем вы это нам рассказываете? Я что-то не помню того, чтобы просила зачитать биографию вашего чада, – громко сказала Лу ВэйЧжэнь, затыкая этого балабола. – Ах да, простите, просто всё нарадоваться не могу, что у меня родился такой сын. Я уверен, они бы прекрасно смотрелись вместе с Молодой Госпожой Лу. – А вот на этом моменте поподробней, – теперь в голосе Главы Лу слышались рычащие нотки. Глава клана, что несколько минут нахваливал своего сына, сглотнул. – Ну как же, Молодой Госпоже уже 16, пора бы подумывать о свадьбе. – Лу Сяньши открыла веер, прикрывая им нижнюю часть лица, наблюдая как этот Глава самостоятельно роет себе могилу. – И вы посчитали, что ваш сын идеальный кандидат? Какая глупость. Да и как вы посмели предлагать подобное в моём клане? Настолько невежественны, что не удосужились прочитать наши правила? – Нет, что вы... – В клане Лу браки заключаются только по любви и никак иначе, мои дети совершат три поклона с теми, кого любят, а не с теми, кого им навязали!***
Лу Сяньши сидела в беседке, наслаждаясь вечерним ветром. Она отпустила Хан Пинтэ, желая провести остаток вечера на природе. Желательно одна, но послышались шаги. Посмотрев на вошедшего, Сяньши увидела своего отца, тот мягко улыбался ей. – Привет, папа, тоже не спится? – Мгм, захотел прогуляться перед сном. Атмосфера стала ещё комфортнее. Так было всегда в присутствии отца. Мама строгая, с холодным и немного взрывным характером, а папа мягкий и весёлый человек. Он как успокоитель для матери, всегда готов успокоить, охладить нрав, и любовь выражал действиями. Объятия, поцелуи, приготовление вкусностей и многое другое. Цзян Яньли сравнила их и своих родителей. Её отец никогда не успокаивал мать, потому что та переворачивала все слова наизнанку и гневалась ещё больше. Поэтому отец даже не пытался. Он редко когда обнимал и целовал их с А-Чэном, но при этом выражал свою любовь как мог, хоть и иногда этого не было заметно. Цзян Яньли тяжело вздохнула. Если бы между её родителями были чувства, изменилось бы хоть что-то? Ведь А-Сянь совершенно не похож на их с А-Чэном отца, но при этом почти точная копия своего. Мама по итогу всю жизнь ненавидела А-Сяня просто так, но неужели они не могли сесть и поговорить? Неужели это было так сложно? Она не понимает. Возможно, отец пытался, но мама как обычно взбесилась и ушла. Картинка на экране снова начала перематываться и надпись на нём гласила: два месяца спустя. Лу Сяньши бежала в сторону беседки, матушка обычно завтракает именно там. У входа в беседку её встретила одна из служанок мамы, Цаньши. Странно, что она одна, но в то же время, сегодня экзамен у пташек. А значит Фэн И сейчас рядом с сыном. Фэн И, в прошлом работница борделя, хозяин был каннибалом и за какие-то серьёзные проступки та или иная цветочница пропадала. Для других людей. Для работников борделя было прекрасно известно, куда именно та пропадала. Фэн И очень боялась, что её сына может ждать такая же участь, поэтому днём ускользнула на улицу, желая найти хоть кого-то, кто ей поможет и поймает этого ублюдка. По итогу она совершенно случайно врезается в Лу ВэйЧжэнь, которая была там проездом, и увидев у неё меч, просит о помощи. Уже в борделе, в подвале, где хозяин держал своих жертв, Лу ВэйЧжэнь с ужасом осматривала истерзанные тела и обглоданные кости, сзади к ней подобрался сам хозяин и уже хотел ударить, но тут его вырубают деревяшкой. Того хозяина приговорил к казни Старейшина города, а бордель распустили. Лу ВэйЧжэнь предложила Фэн И вступить в её клан вместе с сыном. Фэн Джиюй стал пташкой, а Фэн И личной служанкой её матери, за годы работы под руководством Главы клана, она довольно сильно продвинулась в заклинательстве. О истории Фэн И и Фэн Джиюй знала лишь главная семья, для других они были бродячими культиваторами, но в клане Лу все равны, здесь смотрят на твои способности, а не на статус или родителей, поэтому мальчик быстро влился в коллектив. Встряхнув головой и кивнув Цаньши, Лу Линь зашла в беседку... Цзинь Гуанъяо с удивлением смотрел на экран. Неужели семья матери эргэ, приняла такого же, как он и его мать? Не только приняла, они позволили им начать с чистого листа и никогда не распространяли, кто же Фэн И. Для человека, которому всю жизнь напоминали его происхождение, подобное было сравнимо раю. Эргэ много перенял от них. ...сразу же садясь поближе к матери. В беседке уже были папа, старший брат и младшие братья и сестра. – Что случилось? – сразу спросила Лу ВэйЧжэнь, прекрасно зная, что для дочери подобное поведение было необычным. Да и взгляд её горел огнём. – Мама, ты же помнишь, что я и мои ровесники сдаём экзамены начиная с завтрашнего дня? – спросила Лу Сяньши. – Конечно. – И ты же помнишь, что праздник в городе как раз выпадает на эти дни? – Сяньши, к делу. – Мама, передвинь, пожалуйста, экзамены на другие дни. Я очень хочу побывать на празднике, и не только я! – Лу ВэйЧжэнь с сомнением смотрела на дочь, обдумывая её слова, – Я ведь не прошу полностью отменить их, всего лишь передвинуть на пару дней! – А я согласен с А-Ши. В этот раз праздник выпал на дни сдачи экзаменов, пусть дети повеселятся, – сказал Ли Бинвэнь. Пробормотав себе что-то под нос, Лу ВэйЧжэнь согласилась.***
Лу Сяньши шла по украшенному городу, её матушка всё же сдержала своё слово, и экзамены у них будут после праздника. Когда это услышали ровесники Сяньши, то были очень рады, сразу планируя, с кем пойдут туда. Сама Лу Линь пошла вместе со старшим братом, с младшими пошли родители. У девушки не было друзей, со всеми соклановцами она общалась хорошо, но никого из них назвать другом язык не поворачивался. Но ей этого и не надо было. У неё была семья, и ей вполне этого хватало. Лань Ванцзи видел в своей матери себя. Ему тоже казалось, что ему никто не нужен и семьи вполне достаточно, но когда появился Вэй Ин, его мнение изменилось. Брат немного задерживается в клане, но девушка вполне может потерпеть. Они договорились встретиться на главной площади, когда начнётся представление. Сяньши не любила мероприятия на основе политики, но вот такие, наполненные смехом и весельем, всегда вызывали в ней лёгкую улыбку. Такую, которая сейчас украшала её лицо, из-за чего люди в толпе часто обращали на неё внимание, но она уже привыкла, поэтому не обращает внимания. Но тут Лу Сяньши слышит крики, доносящиеся в одной из подворотен, и сразу же направляется туда. Там оказался мальчик лет двенадцати и мужчина, что ударил ребёнка, из-за чего тот упал на землю. Лежащего хотели ещё и пнуть в живот, но ему помешала Сяньши, которая окрикнула его. – Прекрати избивать его. – А то что? – с вызовом спросил мужчина, оглядывая её с ног до головы. – А то мне придётся вмешаться. Мужчина лишь засмеялся на её слова, но отступил от мальчика, подходя ближе к ней. Тот смотрел девушке прямо в глаза несколько мяо, после чего резко сделал выпад, желая ударить. Но Сяньши быстро уклонилась, вместо этого наступая на него, одно движение и мужчина уже валяется на земле. – Так-так-так, и кто это тут у нас решил, что имеет право трогать моего друга? Тебе давно синяков не ставили? – подворотня имела лишь один выход и по совместительству вход, и там сейчас стояло человек пять. С мечами. Кулаки Сяньши сжались, и эти люди защищают простых граждан от нечисти? Посмешище. Эта компания зашла в подворотню, перекрывая единственный выход. Лицо Сяньши было всё также безэмоционально. – Ай, вроде взрослые люди, но воспитания никакого. Кто нападает в 5-м на 1-го? Только трусы! – раздался со стороны входа задорный голос, наполненный усмешкой. Компания из пяти человек развернулась к голосу, а Лу Сяньши только перевела взгляд. Все увидели красивую девушку с белыми волосами, заплетёнными в высокий хвост. Её черты были хищными, манящими, заставляющими смотреть и не отрываться. – Мама! – шёпотом произнёс Вэй Усянь, не сумев сдержать себя. Он слишком мало знал о своих родителях, поэтому теперь любые их действия и слова, он впитывает словно губка. И... неужели его мама и мама Лань Чжаня тоже были знакомы? С такими же мыслями сидели и два Нефрита. В зале заклинатели начали говорить, что таких красивых девушек они встречают впервые. – А ты ещё кто такая? Проваливай, пока не огребла за компанию. – крикнул один из компании, явно обиженный её прошлым высказыванием. – Да так, просто прохожий, который не смог пройти мимо разбоя. Вы ещё и к тому же украли у кого-то мечи, ведь люди вроде вас не достойны зваться заклинателями. – Ах, Ты! – крикнувший уже хотел побежать к ней и преподать урок, но тут же получил кулаком в нос. Многие начали аплодировать, их тоже начинали бесить эти невежды. Некоторые даже начали подначивать. «На себя бы сначала посмотрели.» – подумал незнакомец, но вслух ничего не сказал. Но тут он заметил с какой жадностью Вэй Усянь рассматривал экран, оно и понятно, он её с детства не видел, но разве ему не рассказывали о ней? Восхищение и восторг было легко заметить, словно до этого момента он о матери знал лишь самое основное. Плохая догадка поразила незнакомца. – Как много ты слышал о своей матери? – спросил незнакомец шёпотом. Вэй Усянь провёл несколько лет в клане Цзян, там ему точно должны были рассказать о ней хоть что-то. – Совсем чуть-чуть. Что она была красивой, и что у нас похожие характеры, – ответил Вэй Усянь, не отрывая взгляда от экрана и поэтому не замечая, как вздрогнул незнакомец, как сжались его кулаки. Внутри незнакомца разгорался огонь гнева. Цзян Фэнмянь дружил с Цансэ-Саньжэнь и мог рассказать её сыну хоть что-то! – А почему? Неужели ты никогда не интересовался своими родителями? – Мадам Юй не любила, когда бывший Глава Цзян рассказывал что-то о моей матери, обвиняя его в измене, и он перестал это делать. Я... мало что знаю о своих родителях. – Юй Цзыюань – дура, которая не удосужилась узнать истинные способности Цзыдяня. Но благодаря этим воспоминаниям, ты сможешь узнать их получше, – сказал незнакомец, сжимая в утешительном жесте плечо Усяня. Он мог бы рассказать о ней, но в воспоминаниях и так всё будет показано, поэтому смысла в этом нет. Но ненависть и ярость по отношению к Цзянам стала сильнее. На его крик обратили внимание и другие его компаньоны, второй мужчина хотел возмутиться, но тут же получил в нос от другой девушки, про которую они совсем забыли. Началась драка, кто-то даже хотел вытащить меч из ножен, но тут же получал с ноги в живот и затея рассыпалась, словно песок. Бой был закончен побегом шайки недозаклинателей. Лу Сяньши и Цансэ-Саньжэнь тяжело дышали, стоя спиной друг к другу. – Вот ведь беспардонные! – возмутилась Цансэ, рассматривая свои сбитые в кровь костяшки, тут же переключая своё внимание на новую знакомую, – знакомство, конечно, не ахти, но зато будет, что вспомнить, Ха-ха-ха! Весёлым и озорным голосом произнесла Цансэ, после чего громко засмеялась. У неё была очень яркая улыбка, а смех был звонким и чистым, Лу Сяньши настолько была околдована этой картиной, что застыла на пару мяо. И заклинатели её прекрасно понимали, кто бы не засмотрелся на такую прекрасную картину? Цзян Фэнмянь с лёгкой улыбкой смотрел на экран, припоминая совместные проделки и посиделки. Ему этого не хватало. Это заметила Юй Цзыюань, которая посчитала, что Фэнмянь вздыхает по своей несостоявшейся любви. Кулаки сжались, а из горла вырвалось рычание. Ну конечно, они уже умерли, и по сути, их брак перестал быть действенным, поэтому Цзян Фэнмянь перестал сдерживаться! (Автор: Королева драмы, ей богу.) (Б: И не говори, бесит уже.) Это заметили и другие, начиная с новой силой перешёптываться. – Меня кстати, зовут Шен Чанмин, любезно Цансэ. Приятно познакомиться! – ярко улыбнувшись, сказала Цансэ-Саньжэнь. – Лу Линь, любезно Сяньши. – Скажи, Сяньши, ты ведь хорошо знаешь этот город? – ей ответили кивком, – отлично! Я здесь впервые, путешествую от города к городу, а ты, как я погляжу, совсем одна, пойдём вместе погуляем? Лу Сяньши хотела отказаться, сказать, что она не одна, и должна встретиться с братом, но новая знакомая уже потащила её к прилавкам. Среди толпы, у главной площади, девушка заметила брата, что счастливо улыбался ей, наверняка радуясь, что сестра нашла подругу. Помахав рукой, он скрылся среди толпы. Продолжение следует. Я слегка изменила имена персонажей. «Линг» – «Линь» «Минг» – «Мин» «Бинвенг» – «Бинвэнь» «Вэйшенг» – «Вэйшен». Первой причиной является то, что мне не понравилось звучание. Второй – это то, что китайские имена никогда не заканчиваются на слог "г", его в их языке просто нет. В будущем появится имя, которое я менять не стану, оно мне слишком нравится) Я наконец смогла дописать это. Мы с вами закончили первую арку – семья Сяньши. Тут 20 страниц фанфика, следующие главы, наверное, будут такого же размера, возможно, даже больше. У меня вопрос, какую судьбу вы хотите Мэн Яо? Отправить его на хорошую сторону, чтобы тот раскаялся в своих делах и пошёл против отца, или чтобы он был верен ему до последнего, и жили они недолго и умерли в один день? Если первый вариант, то с кем желаете видеть его в романтическом плане? Мне несложно даже придумать ОЖП или ОМП)) Но учтите, шипы прописанные в шапке никоим образом не изменятся. Поэтому с ними шипперить его не получится) Вансяни вансянятся, я довольна.