***
Цансэ-Саньжэнь вертела головой из стороны в сторону, с восторгом рассматривая резиденцию клана Лу. Её привели в беседку, где сидела Глава клана и Старейшина Ли (Ли Бинвэнь, да, он уже старейшина) и мило попивали чай, только-только вернувшись с праздника. Первым дочь и гостью заметил Бинвэнь. – А-Линь, познакомишь нас со своей подругой? – теперь Цансэ заметила и Лу Вэйчжэнь, ранее сидевшую с закрытыми глазами. – Меня зовут Шен Чанмин, любезно Цансэ, приятно познакомиться! – девушка поклонилась, а на её лице расцвела улыбка. – Здравствуй, Шен Цансэ, меня зовут Лу Вэйчжэнь, я Глава этого клана, а это мой муж – Старейшина клана Лу, Ли Бинвэнь. – Она... моя подруга, – тихо произнесла Сяньши, явно смущаясь говорить что-то подобное, – и гостья, она ведь может остаться у нас?***
– Слушай... как только покажешь мне комнату, проведёшь экскурсию? Интересно посмотреть, что здесь есть, – Лу Линь кивнула на её вопрос. – Тогда сначала посетим милую поляну, тебе там понравится. Только давай зайдём на кухню. – Что за милая поляна? И зачем нам заходить на кухню? – Изначально там были только кролики, но потом поселились и другие животные... – Смотри, Ванцзи, у мамы тоже была кроличья поляна, – с тёплой улыбкой прошептал Лань Сичэнь, взгляд Второго Нефрита потеплел. Его шёпот услышал сидящий рядом Не Минцзюэ. – У Лань Ванцзи есть кроличья поляна? – с удивлением в голосе спросил Глава клана Не, всё также шёпотом, не желая привлекать к себе лишнее внимание. – Господин Вэй, когда учился в Облачных глубинах, подарил брату двух кроликов. Они поселились на одной из полян в клане, но вскоре их стало... немного больше, – ответил Лань Хуань. На щеках появился лёгкий румянец, дагэ находился слишком близко, настолько, что это вызывало мурашки по коже, ускоренное сердцебиение и радость, которая разливалась внутри. ...поэтому продолжать называть эту поляну кроличьей не получалось. Мы подкармливаем их, но они привыкли ко мне и часто дают себя погладить, – сказала Лу Сяньши, по дороге они всё-таки зашли на кухню и, взяв угощения для зверушек, отправились на поляну. Шен Цансэ увидела свободное от деревьев место, покрытое различной травянистой растительностью. Место, окруженное со всех сторон деревьями, казалось защищённым и умиротворённым. Лу Линь села в самый центр поляны, приглашая и Чанмин, похлопывая рукой по траве рядом с собой. Как только они обе удобно расположились на траве, (очень даже мягкой!) к ним через цзы начали медленно, настороженно, подбегать животные, мило дёргая носиками. Сначала выбежали кролики разной окраски, за ними пару белок и даже одна лисица, устремляясь к Лу Сяньши. (Автор: где твои гномы, Белоснежка?) – Лисица? – удивлённо протянула Саньжэнь. – Мгм. Я нашла её раненой и когда вы́ходила, отпустила. С того момента она не прекращает приходить, – Чанмин понятливо кивнула на слова новоявленной подруги. Экран снова начал перематывать время. По темноте на улице, присутствующие в зале поняли, что уже вечер. Они снова начали "плыть" через коридоры клана, очутившись в столовой небольших размеров. Длинный и широкий стол, а по бокам стулья, на которых сидела семья Лу и Цансэ-Саньжэнь. Братья и сестра Сяньши тепло приняли гостью, шутя и всяко подкалывая девушку, получая в ответ взаимные шутки и подколы. В такой тёплой обстановке, Шен Цансэ ненароком вспомнила и свою семью. Экран потемнел. Пару мяо, и присутствующие увидели большое дерево с пышной кроной и прямым толстым стволом, а также две ветки: слева и справа. Снизу, у самых корней, начали проявляться два имени, по всей видимости изображая прародителей семейного древа Цансэ.Цзян Чи и Ян Баошань.
Цзян Ваньинь пил чай, когда увидел основателя у самых корней, его удивление было настолько сильным, что тот даже подавился. Впрочем, не только он. Многие были удивлены, неужели Цансэ-Саньжэнь как-то кровно связана с кланом Цзян? Лично Цзян Фэнмянь не был удивлён, ведь знал про это (не просто же так он называл Цансэ – Сэ-цзе). Он не скрывает, что любит её, но только как сестру и никак иначе. Юй Цзыюань широко раскрыла глаза, не веря своим ушам. Она и Фэнмянь были родственниками? И он даже не сказал ей? Не попробовал разъяснить ситуацию и объяснить, что они с Цансэ связаны кровью? (Автор: женщина, да тебе, что в лоб, что по лбу. В одно ухо влетело, в другое вылетело) Внутри бушевали удивление, шок, гнев и сожаление, которое еле-еле пробивалось из глубин души. Но вместе с ними пришло и осознание, что если Фэнмянь пожелал бы сделать Вэй Усяня наследником, а в будущем Главой клана, у него бы это получилось. Кулаки сжались. Цзыюань не могла определиться, радует её эта новость или, наоборот, огорчает и злит. Вроде и радует: Фэнмянь никогда не стал бы иметь любовных отношений с родственницей, но в то же время, посчитай он Цзян Чэна недостойным наследником, легко мог поставить на его место Вэй Усяня. К этим же мыслям пришли и остальные, кидая недвусмысленные взгляды на чету Цзян и перешёптываясь. Цзян Ваньинь и Цзян Яньли не обращали на них внимания, брат с сестрой были счастливы, понимая, что по сути и вправду являются А-Сяню родными братом и сестрой. Но после радости пришла боль и вина. – Подождите! Баошань...? Неужели великая бессмертная? – воскликнул адепт малого клана, после его слов на эту деталь обратили внимание и другие. Шёпот стал громче, переходя в споры и крики. Некоторые даже начали испытывать зависть, понимая, что клан Цзян так или иначе, а связан с великой бессмертной. Весь гнев Юй Цзыюань улетучился, спина выпрямилась, а подбородок приподнялся вверх. Её дети – потомки бессмертной. Печально, конечно, что не унаследовали каких-то особых способностей, но и обычной родственной связи достаточно. Глаза Цзинь Гуаншаня заблестели ещё больше, хах, всё же брак с этой девчонкой Цзян не такой уж и провальный. Незнакомец, понимая, какие мысли появляются в некоторых головах, скривился под вуалью и тихо зарычал. Услышать это смог только Вэй Усянь. – Что-то не так? – спросил Усянь. Он не меньше удивлён подобным исходом событий, кто бы мог подумать, что его с бессмертной связывает общая кровь, бегущая по венам, но реакция учителя его немного удивила. – Ничего, всё в порядке. Последующие решения бессмертной поумерят их пыл, – незнакомец выдохнул, залпом выпивая чарку с вином. Над именем появились иконки, экран приблизился, и присутствующие смогли рассмотреть портреты основателя Цзян и Баошань. Тёмно-пепельные волосы, заплетённые в хвост и закреплённые гуань. На устах Цзян Чи сияла озорная улыбка, а голубые глаза искрились весельем. Великая бессмертная же была полной противоположностью своего супруга. Белые локоны закреплены заколкой, оставляя нижнюю часть струиться по плечам и спине, а изумрудные глаза заставляли покрыться мурашками. Энергия потекла вверх и рядом с левой веткой появилось имя — Цзян Шихуан – юноша с чёрно-пепельными волосами, которые по бокам были заплетены в косички, уходящие в пучок, закреплённый гуань и изумрудными глазами, лицо его ничего не выражало и оставалось спокойным, а рядом с правой ветвью — Цзян Синьхуа – девушка с белоснежными локонами, завязанными в хвост и чёлкой ниспадающей на лицо, а её голубые глаза создавали богоподобный образ, впрочем, оба родителя были прекрасны лицом, и красота их детей не была чем-то удивительным. Лицо девушки украшала тёплая улыбка. Клан Цзян знал, кто они: их имена были записаны в семейном реестре. Сын стал следующим Главой клана, а дочь вышла замуж за наследника другого клана. В записях не упоминалось какого именно, но говорилось, что клан этот – был силён и могущественен. Слова Старейшины Лань о клане Шен, отлично вписываются сюда. Потоптавшись на месте, энергия поскакала в две разные стороны, с левой стороны было написано только имя Мадам Цзян, жены Цзян Шихуан и хоть энергия пошла дальше, уже к кронам, явно показывая следующие поколения главной семьи Цзян, но имена не были показаны. Вместо этого экран приблизился к правой ветви, проявляя имя супруга Цзян Синьхуа: Шен Чжуншу . Уже в кронах древа показались имена их детей – Шен Лонгвей и Шен Цансэ с портретами над именами. От Цансэ-Саньжэнь энергия потекла в сторону буро-малиновой энергии, принадлежащей Вэй Чанцзе и сплетясь, образовывая красную. Цвет энергии их сына, чьё имя появилось над ними – Вэй Усянь. От Шен Лонгвея энергия потекла только вверх. – Это получается у моего дяди нет супруги, а только ребёнок? – спросил Вэй Усянь у незнакомца, почему-то полностью уверенный, что точно получит ответ на свой вопрос. Он даже не мог объяснить этого. Незнакомец кивнул на его слова. – Возможно, взятый с улиц, а может, из-за знакомства с родителями ребёнка, – ответил незнакомец. Усянь снова перевёл свой взгляд на древо, не в состоянии поверить, что это его семья. Раньше, даже образ родителей заставлял его сердце трепетать, а уж про истории о них и говорить ничего не нужно. А теперь он видит и остальных членов своей семьи! Счастье переполняло всё его естество. – Я же правильно понимаю, Господин Вэй имеет более близкую связь с бессмертной, чем представители главной семьи Цзян? – спросил Цзинь Гуанъяо чисто из любопытства и не имея злого умысла, но получилось совсем наоборот. В зале наступила тишина, после чего начали раздаваться гневные высказывания, мол, Вэй Усянь позорит своим существованием великую бессмертную и основателя Цзян. Цзинь Гуаншань злорадно хихикнул, его бастард всё-таки не такой уж и бесполезный. – А-Яо! – воскликнул Лань Сичэнь. Гуанъяо вздрогнул от его голоса, но после понял, что именно он сказал. Тот посмотрел на эргэ с виной в глазах. Он слишком расслабился, забыл, где находится, и вот во что это вылилось. Он мысленно попросил у Господина Вэя прощения, прекрасно зная, что в таком шуме тот бы всё равно ничего не услышал. Лань Ванцзи помрачнел, воздух вокруг него сразу заледенел. Его возлюбленный пару секунд назад был таким счастливым, а сейчас из-за брошенных ранее слов тот стал белее снега, и взгляд его наполнился тоской и болью. Вэй Ин принимал все брошенные в его сторону слова, принимая их. Зол был не только Второй Нефрит, но ещё и те, кто знал и общался с Вэй Усянем лично, прекрасно понимая, какой он жертвенный, добрый и озорной. – Не слушай их, – прошептал незнакомец поникшему юноше. – Разве они не правы? Моей бабушке наверняка стыдно, что именно я её внук, – Вэй Усянь и сам верил в свои слова. Интересно, насколько великая бессмертная разозлится, если узнает, что Усянь от её лица передал своё ядро Цзян Чэну. – Не делай выводов, пока не встретишь её лично. Она прожила на этом свете несколько сотен лет и уж точно умеет думать своими мозгами, а не поддается мнению большинства, – с нежностью в голосе произнёс незнакомец. От его слов в Усяне загорелась надежда, блеск вернулся в глаза, а на лице появилась небольшая улыбка. Увидев это, Лань Ванцзи приподнял уголки губ. Привкус уксуса был проигнорирован, не имело значения, что сделал незнакомец (запрещено лгать), самое главное – Вэй Ин снова улыбается и светится. Древо взорвалось мелкими частицами и смотрящие услышали женский голос, в след голосу начали формироваться витражи. Сначала образ Цзян Чи, а следом его жизнь в обобщающих кадрах.Цзян Чи вырос в семье купца, отец с самого детства учил мальчика, как правильно вести торговлю и как не потерять клиентов, желая, чтобы тот повзрослев занял его место.
Но сам юноша желал совсем другого. Его мать была из заклинательского клана, и до замужества путешествовала по миру, представляя свой клан. Во время одного из её путешествий его родители и познакомились, заклинательству его научила именно она. Матушка Цзян Чи часто рассказывала сыну о своих путешествиях и родном клане, в который сам Цзян Чи из-за удалённости приезжал нечасто. Её сын проникся чувством свободы и устройством клана, мечтая в будущем совместить эти два фактора. Когда юноше исполнилось 20 лет, он покинул родной дом, уйдя исполнять свою мечту и став ю ся. Отец был расстроен подобным выбором сына, но не препятствовал, желая удачи и успехов. Да чтобы не забывал о родителях и писал так часто, как мог.
На лице Госпожи Цзинь появилась небольшая улыбка. Внутри неё росло беспокойство: неужели отец основателя Цзян, узнав о мечте сына, резко сменит свою доброжелательность на гнев? Но итог её порадовал. Когда её сын умер, она обдумала все свои действия по отношению к нему. Ещё до его рождения она мечтала, чтобы её ребёнок женился/вышел замуж за ребёнка Цзыюань. Но она совершенно забыла узнать, а желает ли этого её сын? Цзинь Чжэнши желала ему лишь счастья, считая, что таким он будет с дочерью её подруги. Всё время держала в мыслях поговорить с ним на эту тему, учитывая, как именно он относился к Яньли. Но постоянно откладывала, а дальше произошла драка и брак был расторгнут. Чжэнши испытала что-то вроде... радости? Если этим детям было по судьбе, они обязательно будут вместе, так считала женщина и совершенно не понимала рвения Цзыюань восстановить помолвку. Теперь же, спустя годы после смерти сына и невестки, а также мальчика, который был очень дорог А-Ли, она решила обдумать всё получше. Стал бы мальчик Вэй бить её сына просто так, зная, что его шицзе явно питает чувства к нему? Вряд ли. Несмотря на все жалобы от Цзыюань в сторону Вэй Усяня, сама Цзинь Чжэнши видела лишь озорного юношу с гениальными мозгами и искренней братской любовью по отношению к Цзян Чэну и А-Ли. Так почему он ударил А-Сюаня? Клан Гусу Лань на этот вопрос не ответил, а её сын ответил очень кратко и сухо. Драка – это ещё цветочки, зачем ему убивать её А-Сюаня? Разве могут детские разногласия довести до подобного? Нет. И ей жаль, что она поверила этому хитрому лису Цзинь Гуаншаню, а не А-Ли. Теперь, когда её сын снова с ней, жив и здоров, она попытается всё изменить, и первое, что стоит сделать – это извиниться перед мальчиком Вэем и помочь очистить его репутацию.Во время своих странствий он помогал людям и находил новых знакомых, такими стали Лань Ань, выходец из буддийского храма, и Вэнь Мао, человек с большими амбициями и планами, который уже заложил фундамент собственного клана.
Витраж в виде трёх юношей в разного цвета одеждах рассыпался, и заклинатели лицезрели ночной лес и полянку, на которой сидели Цзян Чи, Лань Ань и Вэнь Мао, как гласила надпись в правом, нижнем углу. Представители главной семьи клана Лань и Цзян со смешанными эмоциями смотрели на своих предков. Странно, необычно и даже дико видеть тех, кто породил твою семью и клан, создал то место, которое теперь является великим кланом. Чувство благоговения и восхищения поглотило многих. При виде Вэнь Мао, Лань Сичэнь тяжело выдохнул, печально, что потомки по-настоящему великого человека разрушили собственными руками все его труды. – Сложно ли создать собственный клан, друг мой? – спросил как-то Лань Ань ночью, у костра. Они втроём выбрались на ночную охоту и сейчас отдыхали после захватывающего боя. Вэнь Мао задумался над вопросом товарища. – Сложно решиться. Всё-таки, основывая собственный клан, ты взваливаешь на свои плечи тяжёлый груз, – ответил Глава Вэнь. – Стремись достичь невозможного, – пробормотал Цзян Чи, не отводя своего взгляда от огня в костре. На чужое бормотание обратили внимание и его компаньоны. – Что? – спросили одновременно Вэнь Мао, который склонил голову к правому плечу, и Лань Ань. – Девиз для моего клана: «Стремись достичь невозможного», – пояснил Цзян Чи, в неуверенности теребя свои фиолетовые мантии. – Интересный девиз, очень... – Вэнь Мао двигал рукой по воздуху, пытаясь подыскать правильное слово. Девиз друга ему понравился и, чтобы не обидеть его, он пытался найти подходящее слово, которое смогло бы описать его эмоции. Но из этой ситуации его вытащил Лань Ань. – С глубоким смыслом, – добавил Лань Ань, слегка улыбнувшись. Темой кланов они с Цзян Чи интересуются уже давно, сам он, будучи ещё служителем храма, предавался мыслям о клане с чистыми намерениями и душами. Он осознавал жестокость этого мира, и желал сделать его хотя бы чуточку лучше. Цзян Чи улыбнулся в ответ. – Хочу, чтобы адепты моего клана стремились достичь того, что считают невозможным. У каждого человека разные понятия того, что он может, а что нет. Для кого-то сложно сказать: «спасибо», а кто-то делает это с лёгкостью. Я сделаю так, чтобы собственные страхи и ограничения не смогли препятствовать достижениям моих адептов и семьи, – сказал Цзян Чи. На лицах его друзей проскользнуло удивление, но после оно сменилось восхищением. «Так вот, что означает девиз клана» – пронеслось в голове Цзян Чэна. Всю жизнь мать ставила ему в пример других, говоря, что он должен быть сильнее и умнее их. В том числе и Вэй Ина. Вот только не это было слабостью Цзян Ваньиня. Он стал сильнее и умнее, как и хотела матушка, но сила и ум никогда не были для него чем-то недостижимым. Нужно всего лишь тренироваться и учиться. У Цзян Чэна было всё для того, чтобы выполнить прихоть матери, но... он всё равно был слаб. Он не мог правильно выразить свои мысли и чувства, срывался и говорил всякую чушь близким и дорогим для него людям, зачастую тем самым принося им боль. Почему мать никогда не упоминала именно это, как что-то невозможное? На экране снова появились витражи и послышался женский голос.Пути трёх друзей разошлись, но они пообещали писать друг другу письма, а когда те (Цзян Чи и Лань Ань) определятся с местом жительства, то и вовсе приходить в гости. Лань Ань отправился на запад, а Цзян Чи на северо-запад. Цзян Чи остановил свой выбор на Юньмэне, Хубэй. Здесь, на удивление самого юноши, не было других кланов. Самый ближайший находился в пяти ли от небольшого, но очень красивого городка, рядом с которым он решил и построить клан, оповестив горожан и рассказав какие именно устои и правила будут в его клане. Горожане, узнав о его планах, очень обрадовались и даже помогали реализовать задуманное. Они не были защищены от речных гулей и прочих тварей, а потому желали сделать всё, что могли, лишь бы затея юноши свершилась.
Спустя месяцы, задумка Цзян Чи начала воплощаться в жизнь. Простенькая, но крепкая пристань украшала большое озеро лотоса, более ста миль в длину. Широкие, зелёные листья и гладкие розовые цветы соприкасались друг с другом. Когда дул ветер, лепестки и листья качались, будто кивали в приветствии. Среди чистоты и изящества чувствовалось наивное чувство неуклюжести. Цзян Чи прогуливался по новой пристани, проходясь ладонью по резным перилам, и полной грудью вдыхая запах лотосов. К нему подбежал адепт в фиолетовом ханьфу и, поклонившись своему главе, отдал письмо. (Адептов было немного, но с каждым месяцем их приходило всё больше). Отправителем оказался Лань Ань, который приглашал его в гости. Пару месяцев назад к Цзян Чи наведался Вэнь Мао, тот поведал ему, что Лань Ань тоже нашёл подходящее место для собственного клана, и что теперь присылать друг другу письма гораздо легче. А сейчас, когда и у самого Цзян Чи появилось немного свободного времени, (основание клана – дело требующее всё твоё время) и у Лань Аня, тот решил пригласить своих друзей к себе, а также познакомить с его будущей женой. Присутствующие в зале (Незнакомец не в счёт) с ещё большим любопытством смотрели на экран. О жене основателя Гусу Лань слагали легенды, каждая лучше предыдущей. Их любовь была даже зарисована в Облачных Глубинах. Вот только никто не знает, какой на самом деле была первая Госпожа Лань. Лани были твёрдо уверены, что она была умна, красива, воспитанна и скромна. Представляя из себя самое идеальное изображение мадам Лань. Другие сочувствовали первой Госпоже Лань. Ей пришлось жить в таком скучном и нудном месте, так ещё и с монахом! Девушки же восхищались подобной любовью и мечтали о похожем. Мнения расходились, но сейчас они смогут увидеть всё своими глазами! – Мы не виделись месяцев 8, а он уже жену нашёл! – притворно возмущался Цзян Чи, на самом деле радуясь за друга. Вэнь Мао тоже писал, что по всей видимости начинает влюбляться в, как он выразился, чутка сумасшедшую, но умную девушку, которая буквально поразила его своим бесстыдством и способностями. Вэнь Мао же, не обращал на это внимания, оправдываясь тем, что у каждого человека собственные тараканы и странности. Обдумав предложение Ланя ещё раз, Цзян Чи направился к своей правой руке, желая оповестить его о своём отъезде.***
Юный Глава Цзян поднимался к Облачным Глубинам, и чем дальше он поднимался, тем больше восхищался открывающимися видами. У самого входа он повстречал Вэнь Мао, а рядом стояла девушка чуть ниже его, с длинными жемчужными (Автор: прошу подметить, ЖЕМЧУЖНЫМИ, а не белыми :>> ) волосами до бёдер. Она стояла к Цзян Чи спиной, и разглядеть её более детально возможности не было. Дойдя до них, он услышал, что те спорили и совершенно его не замечали. Шкодливо хихикнув, он тихо подошёл к ним. – Я не стану открывать шею! Ты её мне всю разрисовал, личное не публичное! – восклицала девушка, сложив руки на груди и отвернув голову от Вэнь Мао. Цзян Чи обратил внимание на её шею: ворот ханьфу был высокий, поэтому скрывал её почти всю, но, увидев маленькое красное пятнышко, выглядывающее из-под ворота, Глава Цзян быстро понял причину ссоры. Юное поколение покраснело, когда поняли, что это за красное пятнышко и как именно основатель Вэнь разрисовал свою избранницу. В числе помидорок было и более взрослое поколение, ещё не имевшее полового опыта. Лань Ванцзи покраснел ушами, мысленно представляя Вэй Ина, чью шею полностью покрывали засосы. И образ никак не хотел уходить. (Автор: оуу май~😏) – Я с ней согласен. – сказал Цзян Чи задумчивым голосом. Вэнь Мао вздрогнул и отскочил в сторону своей невесты, прикрывая её своей спиной и хватая ладонью рукоять меча, но увидев говорившего, выдохнул. Его спутница же даже не вздрогнула, но губы её сжались в тонкую линию. – Цзян Чи! Умеешь ты неожиданно появляться! – воскликнул Вэнь Мао, – кстати, раз ты здесь, то сразу познакомлю тебя со своей невестой, знакомься — это Син Минфэ. Теперь Глава Цзян мог тщательнее рассмотреть невесту друга (уже невеста, как так-то?). Острые скулы, аккуратный вздёрнутый носик и серо-голубые глаза. – Приятно познакомиться, – сказала Син Минфэ, кланяясь. – Взаимно, – ей вернули поклон, – как вы уже поняли, меня зовут Цзян Чи, я Глава клана Цзян. Вэнь Мао много писал и рассказывал о вас. – Не сомневаюсь, он тот ещё болтун. – с улыбкой промолвила Син Минфэ. – Хэй! Я не так много болтаю и... – договорить ему не дал подошедший Лань Ань в компании своей спутницы. Оба были одеты в белые ханьфу и налобные ленты. Многие затаили дыхание. Но когда изображение прояснилось их поразило увиденное. Волосы вороньего цвета были заплетены в замысловатую причёску: верхние пряди были заплетены в шесть косичек, которые закреплены гуань, а нижние свободно лежали на спине, доставая до середины бёдер и слегка развеваясь из-за ветра, как и собственно концы налобной ленты. Её черты мягкие и плавные. Взгляд аметистовых глаз был добрым, а на лице сияла улыбка. – Я ожидала другого, – сказала Син Минфэ, уставившись на будущую Мадам Лань. – О чём ты? – в недоумении спросил Вэнь Мао. Точно с такими же эмоциями на неё смотрели и другие. – Простите, если прозвучало грубо! Просто А-Мао рассказывал, что Лань Ань очень серьёзный человек, а его улыбка это что-то вон выходящее. Я представляла, что его избранница будет такой же или похожей, а вы такая... яркая, – объяснила Син Минфэ, неловко улыбаясь. Услышав её объяснение, будущая Мадам Лань звонко рассмеялась, прикрывая рот ладонью, всеми силами цепляясь за жениха. – Ваше замешательство понятно, даже мои знакомые недоумевают, как я могла влюбиться в такого серьёзного и безэмоционального человека, но я-то знаю, какой он у меня эмоциональный и чувствительный в душе, – вытирая выступившие из-за смеха слезинки, сказала девушка, после чего обняла Лань Аня за руку, – меня, кстати, зовут Циньфу Мэйли, я из клана Циньфу, что на востоке. Весёлым тоном сказала Мэйли, ярко улыбнувшись. Лань Цижэнь смотрел на Госпожу Лань и не понимал, неужели это их семейное проклятие: находить и влюбляться в полную противоположность себе? Слова «Противоположности притягиваются» почти полностью характеризуют их любовные истории. Но... не ему учить основателя, что хорошо, а что нет. Не будь этой любви, не было бы и клана. А нежность, обожание и восхищение во взгляде основателя поражали. На тот момент даже не было столько правил, поэтому тихий бубнёж старейшин тот пропустил мимо ушей. Разве могут люди из будущего понять действия и мысли людей из прошлого? Их разделяет время, а не расстояние. Цзян Чи, Вэнь Мао и Син Минфэ несколько дней гостили в Облачных Глубинах, осматриваясь, знакомясь друг с другом лучше и не спускаясь в город. По крайней мере до тех пор, пока Циньфу Мэйли не предложила спуститься в город на праздник. Вэнь Мао немного посопротивлялся, но одного поцелуя в щёку от невесты хватило, чтобы заставить его согласиться. Город был небольшим, а численность здесь не превышала несколько тысяч. Уличные торговцы соревновались в громкости криков, а воздухе витали сотни ароматов. Фонарики украшали дома, а где-то впереди слышалась музыка. – Здесь так красиво! – восхищённо воскликнула Син Минфэ. Вэнь Мао, державший её за руку, лишь ласково улыбнулся своей возлюбленной. – О..-фигеть – выдал Цзян Чи с благоговением в голосе. (Автор: ля, если что, то он хотел сказать «очаровательно», но по итогу офигел) Его друзья, удивлённые столь резкой переменой настроения, повернули голову в том же направлении. У одного из прилавков стояла девушка с белоснежными волосами, заплетёнными у висков в вывернутые косички и уходящими в хвост, закреплённый лазурной лентой и гуань. Она была одета в белое ханьфу с фиолетовыми вставками. Компания стояла слишком далеко, и более детально разглядеть внешность не получилось. Вэнь Мао взглянул на Цзян Чи. Тот не отрывал своего взгляда, а на щеках проступил лёгкий румянец. – Всё, связь потеряна. Может, тогда хоть подойдёшь и познакомишься? – спросил Вэнь Мао, скрестив руки на груди. Циньфу Мэйли хихикнула, сказав, что их милый Цзян Чи влюбился. Син Минфэ лишь улыбнулась уголками губ, – ну, тут всё понятно. Значит, увидимся завтра, удачи! Вэнь Мао похлопал друга по плечу и, приобняв свою невесту за талию, пошёл дальше. За ними последовали и Лань Ань с Циньфу Мэйли. Вэй Усянь прикрыл рот рукавом, дабы хоть чуть-чуть приглушить смех. Основатель ему нравится всё больше и больше! До сих пор не верилось в то, что они родственники, но схожести он видит. Юй Цзыюань скривила губы. И вот он основал великий клан? На её несчастье, это заметил незнакомец. – Вас что-то не устраивает, Мадам Цзян? Вы так скривились, не нравится то, что видите на экране? – спросил незнакомец с ядом в голосе. – Не называйте меня так... Я просто представляла, что основатель великого клана будет более серьёзным, а не... – не сумев договорить, она с вскриком схватилась за грудную клетку. – Не называть Мадам Цзян? А как ещё? Выйдя замуж за Главу клана Цзян, вам присваивается титул Мадам Цзян, я думал, это-то вы знаете, – произнёс незнакомец, с усмешкой, – по всей видимости, ваша семья так и не смогла обучить вас должным образом. Он основал клан Цзян, он решил, где будет стоять клан, он создал правила и девиз, не будь его, не было бы и клана Цзян! И вы ещё смеете упрекать его в вольном характере и открытости! Хотя, от задумки Цзян Чи остались лишь крохи. Последнее предложение незнакомец прорычал. Нынешний Глава Юй, старший брат Юй Цзыюань, и его жена, настоящая Мадам Юй, стиснули зубы. Юй Цзыюань совершенно не понимает, что творит! Она позорит не только себя, клан Цзян, но ещё и клан Юй тянет за собой! Мадам Юй слишком долго терпела, эта... мерзавка очерняет ещё и её имя! Видя, что Юй Цзыюань открыла рот, Мадам Юй громко поставила чарку на стол. На лице девушки легко можно заметить ярость. – Не смей извергать из своего рта что-то, кроме извинений! – прошипела Мадам Юй. Глава Юй нежно погладил жену по спине, но через мяо встал со своего места. – Мадам Цзян просто шокирована возможностью увидеть что-то настолько далёкое и скрытое от наших глаз. Её поведение никоим образом не показывает то воспитание, которое присутствовало в нашей семье. Она и раньше нередко вела себя неподобающе, как бы матушка не старалась исправить это, а учитывая вседозволенность в клане Цзян, мне кажется, её характер стал ещё хуже, – холодно отметил Глава Юй. Характер его младшей сестры был невозможным: та могла вспыхнуть от любого, самого глупого слова и совершенно не следит за своим языком. Он не может позволить ей очернить свой клан. Юй Цзыюань была удивлена словами старшего брата. Она надеялась на его поддержку, а не на порицание. Цзыюань хотела ответить, но ей не дал незнакомец. – Мои последние слова были в точку. Цзян Чи подошёл ближе, подмечая те детали, которые не смог разглядеть раньше. Остроскулое лицо, нос с небольшой, почти незаметной горбинкой, вишнёвые губы, а так же изумрудные глаза. Благодатный цвет. Цзян Чи украдкой рассматривал незнакомку, и сердце его с каждой секундой билось всё чаще. Он обратил внимание на украшения, которые она с особой внимательностью рассматривала. – Не советую покупать эти бусы, подделка, – посоветовал Цзян Чи, стараясь, чтобы его голос не дрожал. Незнакомка оторвала свой взгляд от бус и перевела на него. – Значит, всё же подделка, я догадывалась, но они всё равно выглядят красиво, – сказала девушка бархатным голосом. – Вы правы, для себя покупаете или для кого-то? – Я проходила мимо и увидела эти украшения, они мне понравились и я решила посмотреть поближе, так что для себя. А вы неплохо разбираетесь во всём этом, – подметила незнакомка. – Увлекался в детстве, меня зовут Цзян Чи, а прекрасную деву? – Ян Джихо, приятно познакомиться, Цзян Чи, – усмехнувшись, сказала Джихо. – Ох, а как мне приятно! Впервые в этом городе? – поинтересовался Цзян Чи с лёгких румянцем на щеках. Ян Джихо отложила украшения на место, и они уже вдвоём пошли дальше. – Проездом, а вы? – Приехал к другу в гости. Знаете, я слышал, что в Гусу продаётся лучшее вино, как вам идея проверить эти слухи? – Я много не пью, но чисто из любопытства попробую, – уголки губ заклинательницы приподнялись, а сердце юного Главы уже отправилось вскачь. Экран померк, и присутствующие снова услышали женский голос, вслед за ним начали появляться витражи.В тот вечер Цзян Чи и Ян Джихо много общались и довольно быстро подружились. Джихо оказалась сдержанной девушкой, отвечала кратко и по делу, но при этом внимательно слушала беспрерывную болтовню Цзян Чи. Когда пришло время уезжать обратно в Юньмэн, Глава клана Цзян пригласил девушку погостить у него: показать виды и красоты тёплого края.
Ян Джихо никогда не рассказывала о своём прошлом и семье, но Цзян Чи и не требовал. Ему нравилась сама девушка, и он готов понять и принять прошлое своей возлюбленной. А когда она приняла его ухаживания, её прошлое его и вовсе перестало волновать. Да, это опрометчиво с его стороны, но девушка, которой он отдал своё сердце, ответила на его чувства! Его чувства росли с каждым днём, он любит в ней абсолютно всё: и плюсы, и минусы. Наравне с этим они побывали на свадьбах Лань Аня и Вэнь Мао (Кто-то явно не умеет пить, Син Минфэ даже предложила создать такое правило — «Алкоголь запрещён», иначе Поднебесная погрузится в хаос с такими пьянчугами. Циньфу Мэйли где-то на заднем фоне, с яркой улыбкой на лице, отпаивала своего горе алкоголика настойками от головы и тошноты), тоже подумывая о собственной.***
4 года спустя. Цзян Чи мерил коридор шагами, крутя Цзыдянь на пальце и сильно переживая о Джихо, его мадам Цзян и детях, которые должны уже вот-вот родиться. Глава Цзян опустил взгляд на Цзыдянь, подарок его любимой жены на их свадьбу. Кольцо, способное превращаться в кнут и, что самое главное, не допускает измен в браке. И Цзян Чи, и Ян Джихо — собственники и несмотря на всё доверие, уксус всё же пьют. Поэтому такой подарок стал для них неким утешением. Цзыдянь очень мощное оружие, имеющее собственную душу. Цзян Ваньинь распахнул в удивлении глаза, но быстро принял спокойное лицо. Он не один здесь. Значит, вот кто подарил настолько ценное оружие их клану. Цзыдянь, словно понял, о ком идёт речь, начал слегка искрить, тем самым выражая счастье или удовлетворение. Но удивлённым здесь был не только он, а ещё и другие присутствующие, в том числе Юй Цзыюань, чьи губы начали дрожать. Не допускает измен в браке? Что-то внутри сломалось с громким хрустом, но уйти полностью в себя ей не дал экран, продолжив показ. Мысли вернутся вновь, но это потом, сейчас Цзыюань затолкнёт свои чувства и эмоции глубоко в душу. Цзян Фэнмянь, увидевший, как эти слова отразились на его жене, тяжело выдохнул. Когда они только поженились, он вручил ей фамильное кольцо и рассказал о его свойствах. Обо всех. Но Юй Цзыюань была чем-то разозлена с самого утра и прослушала все его слова мимо ушей, отмахнувшись: "Кто же не знает свойств великого оружия, Цзыдяня? Так недооцениваешь меня?" Тогда случилась их первая ссора. Из уст Фэнмяня вырвалась горькая усмешка, она просила слушать и слышать её, но при этом не отвечала на эти просьбы взаимностью. Из комнаты доносились сдавленные крики. Они прожили в счастливом браке четыре года, после чего начали думать о детях и обсуждать, готовы ли они стать родителями. Обдумав все за и против, они всё же решились на это, и у них получилось, Джихо забеременела, и как сказал целитель, под своим сердцем она носила двух детей. Уже в покоях, загнанно дыша, лежала Ян Джихо, сжимая ладони в кулаки, всё сильнее впиваясь в кожу. Она понимала, что роды – это не просто раз и всё. Это медленный и зачастую болезненный процесс, но её роды продолжаются уже часов восемь и, о боже мой, почему рожать так больно? Какие-то утешительные слова от целителя и, наконец, крик ребёнка, сначала одного, а после и второго.У Цзян Чи и Ян Джихо родились сын и дочь. Мальчика было принято решение назвать Шихуан, а девочку – Синьхуа.
Молодые родители не могли нарадоваться своему счастью, но с каждым днём Цзян Чи замечал, что его любимая всё более задумчива. Хотелось спросить, что случилось, но зная её нрав, муж понимал, что ответ получит лишь тогда, когда этого захочет сама Джихо. В один из вечеров Цзян Чи нашёл свою Госпожу в беседке, с видом на лотосовое озеро. Их дети уже спали, поэтому парочка могла насладиться компанией друг друга. Джихо снова задумалась, опираясь на него своей спиной и чувствуя на руке его лёгкие поглаживания. – Моя Госпожа, чем ты так озадачена, что уже какой день столь задумчива? – не выдержал Цзян Чи, спросив в лоб. Джихо помолчала ещё пару секунд, прежде чем подать голос. – Мы с тобой браке уже несколько лет, я родила тебе детей, но неужели тебе никогда не было интересно моё прошлое? – Было, конечно, но если ты захочешь, то расскажешь мне сама, зачем мне давить на тебя? Я люблю тебя и готов принять твоё прошлое, каким бы тёмным оно ни было. – Оо~? Даже так? – хохотнула Джихо, – но моё прошлое не тёмное, скорее даже наоборот. Я просто желала, чтобы ты любил меня, а не моё прошлое. – Не совсем понял... – Джихо — это не настоящее моё имя, выдуманное, – сказала Мадам Цзян. – Ух ты, тогда, может, поделишься своим настоящим именем? – он поцеловал свою жену в висок. – Только пообещай, что его никто не узнает, никаких записей или изменений в семейном реестре, хорошо? Пусть останется Джихо, – произнесла девушка, оборачиваясь к Цзян Чи и заглядывая в его глаза. Тот слегка опешил от таких просьб, но кивнул. – Моё настоящее имя — Баошань. Продолжение следует... Мне жаль, что я так долго не выпускала проду. По некоторым обстоятельствам я не могла писать днём, поэтому я делала это либо вечером, либо ночью по 1-2 страницы ,_ , Я хотела выпустить проду ещё 25, но вечером этого числа, когда я полностью дописала и осталось только перепроверить (я, перед тем как отдать главу бете на проверку, проверяю текст сама, дабы убедиться, не соскочила ли я с темы), и решила включить музыку через Bluetooth. Кто ж знал, что при подключении наушников фикбук обновляется??? По итогу 3 страницы у меня просто удалились :_( Пришлось переписывать и отсрочить выпуск новой главы.(╥_╥) Юй Цзыюань потихоньку осознаёт свой косяк. Мир совершенствования опять охреневает. Ну, нормально, незнакомец доволен. Чтобы не было комментариев, на тему: "Такие способности Цзыдяня я уже где-то видел/видела" и тд. Я взяла этот момент, а также то, что Баошань родила именно сына и дочь, у автора Симидзу_Хитоми. Я спросила у автора разрешение, но то ли тот просто не заходит на фикбук, то ли меня игнорируют, но мне до сих пор не ответили. А ведь я написала за пару дней до выпуска первой главы. Так что просто укажу автора ,_, Сам автор уделил этим моментам пару абзацев и Баошань, после того как родила, отдала сына отцу, а дочь забрала себе и ушла на гору... Приз #матьгода достаётся ей. В моей работе всё более прописано и такого "твоё, моё" нет. Я также взяла ещё два моментика, один упомянут вскользь, а второму отведено несколько воспоминаний. Но опять-таки, когда мы дойдём до этих моментов, я укажу это. А ещё, помните я в прошлой части упоминала сноски? Так вот то, о чём я говорила, было не сносками!– Алиса, что такое сноски, в тексте? – сноска - примечание к тексту, помещаемый в нижней части полосы книги или в конце книги под порядковым номером. – (눈_눈)
Я уже убрала этот момент из прошлой части, но ситуация произошла и вправду необычная. То ли человек, как и я, тоже не знал, что такое сноски, то ли просто так постебался. Я решила ещё указать обозначение имён персонажей, которые есть в каноне. Обозначения взяты с интернета, все претензии к нему: Цансэ: 藏 cáng - скрытый 色 sè - цвет Чанцзе: 长 Cháng - Постоянно 泽 Zé - Блеск Баошань: 抱 bào - обнимать 山 shān - гора Момент связанный с витражами: Витражи появляются только тогда, когда текст вот такой:В такие моменты текст озвучивает женский голос, а изображения в виде витражей
Их я не расписываю, даю вам место для полёта фантазий) Во время такого текста, на экране историю персонажи видят как в дунхуа. Мне так же интересно, а желаете ли вы увидеть обозначение имён: Лань Ань, Вэнь Мао, Син Минфэ и Циньфу Мэйли? Эти персонажи появятся ещё в будущем, в паре воспоминаний. Тот же вопрос по поводу артов. Хотите ли вы увидеть их примерное изображение, которое я скину в свой телеграмм канал? (Ссылочка на тг: https://t.me/korabl6Fantaziu) Напишите свой ответ :>> Смешной моментик, как по мне: Автор пишет: "Руки в кулаки", не подходит... "ладони в кулаки", тоже не то, "кисти в кулаки" Тьфу ты! "Стиснули зубы."