Хогвартс и Камелот. Часть 4. Тёмные времена.

             Артур сидел у стойки в таверне, и мрачно мешал в тарелке овсяную кашу. Мало кто в нём узнал бы сейчас короля — рубашка истрепалась, на лице щетина. Настроение у него было не из лучших, и Мерлин старался не лезть с вопросами. Они уже больше месяца проторчали в Йорке. Опросив жителей, узнали, где дом Моргаузы, и по очереди дежурили возле него. Но та не появлялась. Небольшой домишко был исследован ими вдоль и поперёк. Рукописи с рецептами зелий, сушёные травы по стенам, мутные баночки с непонятным содержимым — сомнений не было, Моргауза переняла ремесло своей бабушки. Хозяин «Свиного рыла», Том, явно знал Моргаузу, но при расспросах уходил от ответа, или же просто отмалчивался. За руку его рядом с ней никто не ловил, поэтому старик придерживался своей прежней версии — не знаю такую и знать не хочу, мало ли кто сюда ходит. Позже недвусмысленно намекнул, что при дальнейших своих попытках разговора о Моргаузе оба «торговца лесом» уйдут икать себе другой постой. И парни отстали от него. — Нам нужно возвращаться в Камелот- Артур бросил ложку в тарелку- Моя страна уже месяц под руководством жены, а что она может? И как мы можем знать, что там? Вдруг Моргана уже была там? Поубивала мою жену и наших детей и сидит с короной на голове? Как знать?! Мерлин опустил голову в тарелку и неопределённо хмыкнул. — Что- раздражённо вскинулся Артур- ты что-то знаешь? Говори тогда. — У тебя плохое настроение, давай лучше завтра- попытался улыбнуться Мерлин, но короля это разозлило ещё больше. — Мерлин, перестань. Говори уже! Мерлин вздохнул, помешав кашу. Он огляделся по сторонам, но в таверне было тихо в этот ранний час. Все столы были пустыми, лишь у окна спал Хромой Билли, завсегдатай заведения. — Там всё хорошо. В Камелоте. Всё спокойно — наконец сказал он. — Откуда ты знаешь? — хмуро спросил Артур. — Помнишь рыцаря, которого ты взял последним? — Персиваля? Ну конечно, отличный рыцарь. У него был хороший уровень подготовки. Неплохой парень. А что? — Гхм… Да, неплохой. Это я его к тебе послал. Он волшебник. Мне нужен был свой человек в Камелоте на время отъезда. Не мог же я оставить замок… — Пойдём-ка, выйдем на улицу — Артур явно едва сдерживал гнев. Они вышли и Артур, оглянувшись, прошипел: — Ты внедрил своего человека в Камелот, не сказав мне? Мерлин, ты знаешь, в нашем государстве магия запрещена. Было только два исключения — ты и Моргана. Какого… — Погоди, не кипятись- Мерлин убрал его руку, сжимавшую его ворот- Ты что же, недоволен им? — Что? Нет, я… При чём здесь это! — Тогда что? Да, я послал к тебе Персиваля, он состоит в Совете Волшебников, перспективный молодой маг. Ты ведь мог и не взять его, я не прилагал никаких усилий для этого. Однако ты принял парня, и он защищает наших близких. Что плохого? Артур вздохнул. — Ладно, ты прав, может я… — Погоди- ка — вдруг сказал Мерлин. Он будто наряжённо прислушивался к чему-то, прижав руку к виску. — Что? — встревожился Артур. — Я поставил на дом Моргаузы специальные чары. Если кто-то зайдёт в него, я об этом узнаю. И, по- моему, хоть и дом далеко, я что-то почувствовал. Пошли. Не теряя времени, они переместились к дому, который выглядел как обычно — тихим и забошенным. Мерлин замер у двери, снова настороженно прислушиваясь. — Ты что-то чувствуешь? — прошептал Артур. — Нет, не могу понять… Давай посмотрим в окно. Они тихонько заглянули и Артур едва сдержал вздох. Моргауза была там. Она судорожно рылась в шкафу, выбрасывая ненужное прямо на пол. — Идём скорее! — Тихо. Главное — не спугнуть! Они влетели в дом, едва не вышибив дверь. Моргаузы не было. Ветер занёс с улицы сухие листья, и они с шорохом влетели в пустую прихожую. — Что за чертовщина? — удивился Артур. Не могла она так быстро… трансгрессировать, верно? — Верно- отозвался Мерлин- я бы услышал хлопок. Они прошлись по комнатам, тихонько заглядывая в каждую. Никого не было. Артур разочарованно вздохнул и двинулся к двери, но Мерлин придержал его за рукав. — Подожди. Он подошёл к большому, в рост человека, зеркалу. Оно выглядело неуместным в этой комнате. Зеркала были роскошью и встречались в домах богатых. Подобное зеркало, массивное, в дубовой рамке с позолотой, хорошо бы смотрелось в замке короля, но не в захламлённом, бедно обставленном доме местной ведьмы. Мерлин поводил рукой вокруг него, закрыв глаза. Артур стоял рядом тихо, затаив дыхание. — Она ушла через него. Здесь творилось волшебство. — Что?! — испуганно отозвался Артур — послушай, давай туда не пойдём. Зеркала —это плохо, это тёмная магия! — Не обязательно- ответил, обернувшись, Мерлин- в этом зеркале нет тёмной магии. Это просто сквозное зеркало, где-то есть двойник и оно работает как проход, своего рода портал. Идём, а то он может закрыться. Он снова взял Артура за руку, и они вошли в зеркало. Несколько мгновений в мутном, будто безвоздушном пространстве, и они вышли с другой стороны. Это больше не было домом. Мерлин и Артур стояли в огромной пещере, с интересом её разглядывая. Высокий потолок уходил далеко вверх, пещера была такой большой, что можно было разместить небольшую армию. Моргаузы не было. Тишина стояла абсолютной, не капала вода, даже летучие мыши, свисавшие со сводчатого потолка, были недвижимы и безмолвны. — Где это мы? — Артур оглянулся. — Она снова ушла… — Но она нас не видела, это хорошо — сказал Мерлин — нам нужно остаться здесь на день. — Знаешь, я видел такое на картинках — сказал Артур — в таких пещерах раньше скрывались друиды. — Ты знаешь про друидов? — удивился Мерлин — откуда? — Отец воевал с ними. Они все колдуны, их магия зла. — Вовсе нет- удивился Мерлин- они такие же волшебники, как и я, только их магия немного другая. Их почти не осталось. Они верят в своих богов, не пользуются палочками, предпочитают жить в лесу. Их магия больше связана с природой, друиды берут от неё силу. Но назвать их злыми… Нет, конечно, есть всякие. Но плохие люди есть в каждом роду. — Откуда ты знаешь? — спросил Артур. — Моя мать была из них. Еë семья была из друидов во всех известных мне поколениях. Когда она забеременела, её отец был очень зол. Он был известным человеком в своём поселении, его главой. Проповедовал идею того, что друиды — особый вид волшебников, и мешать их кровь с другой волшебной кровью, или, что ещё хуже, с маггловской, недопустимо. А тут собственная дочь спуталась с пришлым волшебником и забеременела. Она ушла в ближайшую деревню, где и родила меня. Никогда более мама не общалась ни со своим отцом, ни с кем то из друидов, но я многое узнал от неё об их магии. Поэтому я иногда пользуюсь волшебной палочкой, а иногда нет. Она отлично умела лечить, я так не умею. Любую магию можно использовать во имя добра, Артур, а можно наоборот. — А твой отец? — Он не знал о ребёнке — неохотно ответил Мерлин — Просто жил среди них одно время, хотел больше узнать об этом виде магии. Не все друиды плохо относятся к волшебникам, у него в племени были друзья. Потом он уехал, по своим причинам. Я не знаю, не сказала ли она отцу обо мне умышленно, или это выяснилось потом. Мама была красивой… Послушай, нам нужно где- то укрыться, вдруг Моргауза вернётся. Я думаю, что ранее тут находилось место силы друидов, но сейчас эта пещера используется иначе. Здесь явно совершалась тёмная магия. — Место силы? — Да, Артур. Я чувствую в этом месте магию, природную магию. Можно я не буду сейчас читать тебе лекции о волшебстве? Давай подыщем удобное укрытие. *** Наконец-то Ланса отпустили в Хогсмид. Он был рад выбраться из замка хоть на несколько часов, отвлечься от мрачных мыслей о Мерлине. Ровена Хаффлпафф, старшая из дочерей Хельги пригласила его на день рождения. Девушке исполнилось шестнадцать. Они с сестрой Розитой, которую дома называли Розой, не жили в гостиной факультета, у их семьи был домик в Хогсмиде. Правда, дядя отпустил его с условием, что Хельга заберёт его после занятий, а потом приведёт обратно, что страшно бесило Ланса. В конце концов, ему уже было семнадцать, по волшебным меркам он был совершеннолетним. Но Ланс не стал спорить, и провёл отличный субботний день, гуляя по осенней деревушке. Он накупил Ровене и Розе безделушек, также купил сладостей Мирцаму и Касси. С Ровеной и Розой они мало общались в школе, поскольку учились на разных курсах и факультетах, но он знал их, будто сестёр. В летние дни именно они становились ему единственными подругами и собеседниками. И если внешне сёстры были похожи, русоголовые, зеленоглазые, с простыми милыми лицами, то характерами отличались. Ровена была строгой, но справедливой. В их троице именно она всегда разрешала конфликты, давала советы и имела на всё своё мнение. Ланс до сих пор частенько советовался с ней, иногда даже про отношения с Касси. Ровена подсказывала ему, что лучше сказать в той или иной ситуации девушке, а что не стоит. Малышка Роза, которой было пятнадцать, была по мнению Ланса ангелом во плоти. Более доброй, сердечной девочки он не встречал. Она любила всё живое — растения, животных, и не могла обидеть даже мухи. Ланс вернулся в замок почти затемно. Касси сидела в гостиной одна, будто его дожидаясь. Он присел рядом, угостив её сладостями. Касси снова была грустной. — Ланс- вдруг спросила она- а твой отец… Это правда, что он змееуст? Ланс немного напрягся. Он не знал, откуда она могла это узнать. Хотя поразмыслив, он подумал, что, по всей вероятности, это и не тайна. Его отец- известный волшебник, основатель школы. — Да, а что? — наконец сказал он. — И ты тоже? — вдруг спросила она. Ланс подумал и ответил: — Да, и я тоже. Послушай, Касси, если ты думаешь, что мой отец ненавидит магглов, истребляет и тому подобное, то это не так. Это была ошибка, которую он совершил довольно давно, и уже за неё заплатил. — И Мерлин тоже? Он тоже змееуст? Лансу вдруг стало жарко. Как она узнала? — Прости- пробормотала она — я случайно услышала ваш разговор с дядей в коридоре. Я никому не скажу, честно. Ланс вздохнул. В конце концов, это была его девушка, с которой он собирался встречаться и после школы, жениться на ней. Она ведь всё равно бы узнала. -Мерлин тоже… Извини, я не хотел от тебя скрывать, что он мой брат. Мне так велели. — Я понимаю. Не переживай. Ладно, пока. Пойду-ка я спать. Она чмокнула его в щеку и ушла в спальню девочек, а Ланс ещё долго сидел, кидая поленья в огонь. Разговор оставил у него душе неприятный осадок, но он никак не мог понять, что именно его так расстроило.