Бесконечная ночь

Музыка заполняет собой все пространство, но он услышит, он слишком близко: - Отпусти меня, сейчас же. И улыбаться, подбадривать толпу на танцполе. Сплести пальцы. Со стороны - чтобы убрать чужую руку с груди, на деле - чтобы усилить прикосновение. Шеннон отпускает его только через минуту, ощутимо нехотя, но отпускает. И утанцовывает к своей установке, на радость собравшимся. Множество рук, столько разных прикосновений сразу, наглых, неуверенных, всяких. Приятных, что уж тут скрывать. Ощущение уползающих с рук браслетов. На сувениры растаскивают, удивительно, что еще одежду не рвут. И взгляд, да, оттуда, из-за пульта. Антуан подгоняет, заводит эту толпу, и ненавидит ее одновременно. Ничего, осталось немного. Вырваться, выдохнуть, не переставая двигаться, вытянуть из-под пульта припрятанную серебристо-синюю жестянку. Короткий взгляд, безмолвный вопрос "которая уже?" и такой же ответ одними глазами "лучше тебе не знать". В голове немного проясняется и можно танцевать дальше. В прохладной тишине машины Шеннон засыпает. Моментально, как только прикасается головой к спинке сиденья, невзирая на уже буквально плещущийся в глазах энергетик. Антуан невольно усмехается, предвкушая перетаскивание полубесчувственного тела до номера. Но стоит только машине притормозить у отеля, как друг просыпается, и сна у него ни в одном глазу. В вестибюле полутемно и тихо, за стойкой дремлет ночной портье. Дневное освещение в лифте режет глаза. Сколько времени нужно, чтобы подняться на третий этаж? К сожалению, меньше, чем на один жадный поцелуй. Выпутаться из промокшей насквозь одежды и в прохладный душ. В горячий нельзя, усыпит моментально. Здравый смысл шепчет что-то на тему, что надо отдохнуть, но кто его будет слушать, когда двумя этажами выше человек, которого в следующий раз неизвестно когда увидишь. "Через неделю" - услужливо подсказывает память. Шеннон, не задумываясь, посылает подобные подсказки по известному маршруту. Наскоро вытереться, натянуть первые попавшиеся под руку джинсы, а чтобы выспаться, будет целый завтрашний день. Стук в дверь, чуть не соскользнувший на пол с колен макбук. - Я думал, ты уже спишь. - Ага, сейчас. Успею еще. В зеленых глазищах ни грана усталости и сна, только черти озорные скачут, в одном ритме с бухающей в висках Антуана кровью. В следующую секунду уже ощущение пружинящего под спиной матраса. Увернуться, перехватить и подмять под себя довольно ухмыляющегося зверя. Ночь, кажется, еще только начинается. Снова ощущение прикосновений, но таких не дождешься ни в одной толпе, проверено. У Антуана какая-то болезненная страсть к изображению триады. Иногда кажется, что он хочет стереть, сорвать ее, так, чтобы тонкие линии на коже за ухом Шеннона не провоцировали разброд в мыслях. А еще он в любой момент ждет подвоха, внезапного яростного сопротивления, хотя именно сейчас на это нет ни сил ни желания. Его можно понять, конечно, но этой ночью зверь только улыбается, жмурится и подставляет шею под ласку. Доказывать собственное превосходство сейчас не имеет смысла, все равно в кайф в итоге будет обоим. Шеннон вцепляется зубами в так вовремя подставленную ладонь, чтобы не заорать с непривычки. Внезапная покорность разбивает в прах остатки связных мыслей, и даже резкая боль от укуса не отрезвляет, только дыхание сбивается, застревает на несколько тактов в груди. Словно в отместку Антуан снова впивается губами в почти ненавистную, сводящую с ума триаду, и позволяет себе подчиниться безумному биению собственного пульса. Кажется, Шеннон все-таки прокусывает ему палец насквозь, и в этот момент ритм достигает своего крещендо и обрывается в глухую тишину, которую жизненно необходимо нарушить хотя бы одним вдохом... Одна бесконечная ночь, собранная, словно браслет из бусин, из множества маленьких кусочков. Сегодня к ней прибавились капля крови в уголке рта Шеннона и немного пострадавшая от его зубов рука Антуана. Так еще не было, и вряд ли когда-нибудь повторится. Весь интерес именно в том, что будет в следующий раз. Через сколько там? Впрочем, не так уж и важно.