Фото на память

Та репетиция была далеко не последней, на которую я была приглашена. Так, во время зимних каникул я посетила еще несколько панковских слётов, что значительно скрасило мои рабочие будни. Особенно мне запомнилась та, на которой недолюбливающий меня отныне Яша научил меня играть одну из их новых песен. Я ненамеренно снизила его авторитет в кругах группы своим вмешательством в сочинительство, поэтому пришлось поизображать неумеху, чтобы выслужиться перед парнем и сгладить смешки со стороны Князя и Балу. В тот день я изрядно натёрла пальцы струнами, ведь гитары у меня в руках не было уже сто лет. Такова уж расплата за мой энтузиазм. Но, к сожалению, завтра начинается новый семестр, и это меня совершенно не радует, силы для разгрызания гранита науки, которые успели накопить мои однокурсники, у меня были растрачены на работу в конторе. Лёжа на диване и смотря в пожелтевший потолок, я страдала и вздыхала. Марципан сочувствующе поглаживал меня пушистым хвостом, а Агриппина Валерьевна, недавно вернувшаяся из поездки, суетилась, принося мне то чай, то бутерброды. — Дарья, может тебе найти работу получше? — спросила она, разделяя мои переживания, — Ты ведь совсем изнуришься и учёбу забросишь, а для девушки в наше время образование обязательно. — Может и надо. — уныло ответила я, — Займусь этим в скором времени. Работа у нотариуса приносит слишком много забот, бесконечные бабки и дедки, маргиналы и сумасшедшие вытягивают из меня последние жизненные силы, а зарплата смешная, поэтому мои накопления совсем немногочисленны. Я, как безудержный хомячок, бегу изо всех сил, а остаюсь на том же самом месте. Жить так больше нельзя. Решено! Ранним утром я собрала рюкзак и второпях выскочила из дома, но набранную скорость пришлось потерять. Возле подъезда меня встретила Анастасия. — Доброе утро, Даша. Ты что-то поздновато выходишь, не опоздаем? Ошеломленная встречей с подругой и её несправедливым замечанием, я криво улыбнулась и, заводя светский разговор, уже в компании направилась в институт. Как оказалось, Настя на каникулах работала не меньше, чем я, поэтому времени на встречи у неё не было. Зато плоды такого усердного труда теперь виднелись на её аккуратненьких ножках. На них красовалась пара чёрных блестящих сапог. Я не особо разбираюсь в брендах, но они явно подошли бы к тем шмоткам, которые надаривал ей Гриша, поэтому сразу смогла прикинуть стоимость обновки. Неплохо, однако, платят во «Флоре», хотя удивляться нечему. Ресторан модный, да и такой симпатичной официантке наверняка отстегивают крупные чаевые. Тут же я начала представлять то, как моя любимая сестрица, по совместительству юная красавица, работая там, купается в деньгах. Ну, а мне остается лишь сидеть в вонючих конторах или бегать по сценам с тяжёлой аппаратурой. Если бы Бог был, то я бы точно подумала, что он меня недолюбливает! Пройдя пару километров по мокрому и липкому снегу, в котором, между прочим, Настя несколько раз едва не утопла, мы оказались у стен учебного заведения. На крыльце уже толпились радостные студенты, встретившиеся после недолгой разлуки и сейчас просто не отлипающие друг от друга. Проверив мобильник, я поняла, что до начала пары остаётся несколько минут. Схватив девушку за руку, я понеслась в лекционный зал, боясь произвести неприятное впечатление на препода своим опозданием. Учебный день прошел успешно, но оставил неприятный след в виде утомленной записями руки и сонной головы. После пар девочки во главе с Денисом отправились в пельменную отмечать первый учебный день второго семестра, я же отправилась увольняться. Мой план действий был примерно продуман и выглядел так: 1. Уволиться из нотариальной конторы. 2. Продолжить подрабатывать на съемочных площадках. 3. Искать работу в фотостудии. 4. Совершенствовать фотомастерство. 5. Наслаждаться жизнью. Последний пункт был особенно значимым, ведь я ехала в Питер с мечтами, а оказалась у разбитого корыта, к которому сама себя привела. Моя главная и самая дерзкая грёза — стать профессиональным всемирно известным фотографом, как Ирвин Пенн или Стивен Майзел. Я почти забыла про своё любимое дело, которое приносило мне настоящее удовольствие, но страсть к фотографии во мне пробудили разговоры с Мишей, и отныне я буду стараться совмещать приятное с полезным. Воодушевлённая своими идеями, я примчалась к начальнику озвучила ему своё решение и в последний раз вышла из затхлого помещения, держа в руке конверт с последней зарплатой. Но мой путь сегодня здесь не заканчивался, также шустро перебирая ногами я пошла в сторону фотостудии, где однажды мне посчастливилось оказаться вместе с шутами на их съёмке. Эдуард, фотограф, владеющий этой студией, был весьма экстравагантным мужчиной, но попытка ведь не пытка, тем более что эта студия единственная, местоположение которой я знаю. Эдуард, элегантно поправляющий рубашку, оказался на своём рабочем месте, в ожидании появления новых клиентов. Как только мужчина заметил мою фигуру на пороге, он засиял, не узнав меня, но моё предложение своей кандидатуры на место помощника фотографа быстро смело улыбку с его лица. — Деточка, я сам — голодный художник! Ни клиентов, ни денег. — протянул он, манерно разглядывая своё логово, — Не могу предложить тебе работу. Ступай. — Подождите! — почти завопила я, — А если я приведу Вам клиентов, примите на работу? — говорила я, создавая в голове коварный план. — Где же ты их возьмёшь? Не неси чушь, вливайся в серую массу, пока не ссохлась от тоски и голода… Или уже ссохлась? — проговорил он, рассматривая меня с ног до головы. Сдерживая возмущение, я начала объяснять свою стратегию самодуру. Кажется глупым то, как я прицепилась к этому фотографу, но всему есть рационально объяснение. Во-первых, студия находилась не так далеко от моего места обитания, что помогло бы мне сэкономить на проезде и временных затратах. Во-вторых, ещё на стародавней съёмке я заметила, что камера Эдуарда была более, чем приличной, качество фотографий было отменным, а само помещение отлично подходило для создания различных портретных фотографий. Так, я смогу сделать собственное портфолио да ещё и заработаю неплохо! Так, в чём же заключался мой хитроумный план. Не ведающий ничего в панк-роке фотограф, не знал тех, кого он снимает, а «Король и Шут» сейчас сносит бошки куче подростков (ну, мне тоже немного). Сделав небольшую затравочку, можно призвать орды фанатов сфотографироваться на том же месте с тем же фоном, да и ещё добить их, раздав подписанные кассеты первым десяти счастливчикам. План казался мне безупречным, но Эдуард недоверчиво отнёсся к моим идеям. — Если я приведу как минимум десять клиентов, Вы возьмёте меня на должность полноценного фотографа. — выкатила я последнее предложение мужчине. — Деточка, попробуй, конечно, но советую тебе заранее обзавестись планом «Б» — всё также снисходительно ответил фотограф. Азарт кипел у меня в крови, и я, держа в руках небольшую стопку фотографий, которые мне благосклонно предоставил будущий работодатель, отправилась домой. Отложив домашку в долгий ящик, я принялась творить. Нужно было создать несколько красочных полотен для привлечения внимания потенциальных клиентов и фанатов «Король и Шут». Вооружённая карандашами, клеем и поддержкой Агриппины Валерьевны и Марципана, я произвела на свет пять плакатов, сопровождаемых фотографиями парней из студии и цепкими фразами. — Дарья, готовься к худшему и надейся на лучшее. — бормотала старушка, наблюдая за творческим процессом, происходящим на полу. — Всё будет хорошо! Это должно сработать, я уверена! — с уверенностью в голосе ответила я. Следующий этап заключался в том, что мне нужно было найти подходящее место для размещения рекламы. Идей была тьма тьмущая, но совет мудрой Агриппины Валерьевны, помог мне выбрать самую действенную. Продолжая искриться, я шустро набрала на городском телефоне нужный номер и принялась ждать ответ. — Алло? — раздался в трубке сонный женский голос. — Анфиса, привет! Где и когда следующий концерт ребят? — звонко протараторила я. — Не знаю. — нехотя ответила она мне. — Спроси у Миши. Это очень важно! Ответа не последовало, но трубка затрещала, и на связи оказался сам Михаил. — Даша, что случилось? — не менее сонно и слегка недовольно пробормотал он. — Расскажу обо всём при личной встрече! Только скажи, где в следующий раз играть будете! Выведав информацию, мой злобный гений восторжествовал, и я до утра не могла уснуть, представляя своё светлое будущее, заполненное любимой работой. Всю неделю я не могла дождаться пятницы, чтобы, наконец, приблизить начало своей профессиональной деятельности. Свободное время я коротала с Настей, которая охотно пошла со мной на сближение. Теперь нас можно назвать настоящими подругами, но некоторые детали своей жизни я всё же стесняюсь открыть и ей. Например, когда разговор заходит о симпатии к кому-либо, я стараюсь сменить тему. Сегодня утром на парах рутинная беседа, с подачи Лизы, вновь зашла не в ту русло. — Даша, ты же так похорошела, постройнела. Неужели ещё не обзавелась ни одним лопухом? — лукаво говорила Лизавета. — Ей кто-то нравится. — прервала моё молчание Марина. — Неужели Денис? — Вряд ли, Дашка на него за целую пару ни разу не глянула. — демонстрировала свои детективные способности Лиза. Девушки дурачились и донимали меня до конца последней пары. На моё удивление, Настя ни разу не вклинилась в разговор, её голубые глаза метались из стороны в сторону и иногда пытливо смотрели на меня. Периодически вспыхивая от раздражения и смущения, я дотянула до выхода на улицу и смогла отделаться от компании сплетниц. — Тебе сегодня куда-то нужно? — спросила меня Анастасия, заматывая на шею шерстяной шарф. — У меня сегодня выходной, можем прогуляться. — Да… Помнишь я тебе говорила про работу? Мне сегодня нужно развесить плакаты. — Я тебе помогу! Куда идти нужно? — Да, не стоит! — попыталась я отказаться от помощи, но Настя не отступала. — Пошли, быстренько расправимся и пойдём гулять. Я не особо хотела брать девушку с собой, потому что после концерта в мои планы входил разговор с Михаилом, о котором мы договорились ещё вчера, но твёрдо отказать было нелегко, тем более что она искренне хотела помочь. На пути к клубу я рассказала о том, что наша задача заключается не только в размещении плакатов, но и в зазывании клиентов. Девушка не захлопала ресницами и не придумала отмазку для побега, наоборот, она пообещала, что сделает всё, что в силах её очарования. — Даша, ты меня очень выручила тогда, поэтому хочу помочь тебе. — сказала она, подходя к клубу. Пришли мы очень заранее. Солнце только начало плавно спускаться к горизонту, а подворотня, где находилось место проведения концерта, пустовала. Воспользовавшись моментом, мы разместили на стене дряхлого дома первый плакат. Я окинула гордым взглядом своё творение и заметила закономерное недоумение Насти, которой я до этого момента не раскрывала главный свой козырь. — У тебя есть десять подписанных ими кассет, да ещё и их фотки! Ты что с ними дружишь? — восклицала она, — Ты такая скрытная! Ни разу не говорила об этом! — Просто приятельствую! — не ожидая столь бурной реакции со стороны новоиспечённой подруги, оправдывалась я, — А кассеты я как раз сегодня возьму. — Какие кассеты? — послышался голос за спиной. Я не успела даже и глазом моргнуть, а помпончик на моей шапке дёрнулся из-за чьего-то прикосновения. Обменявшись с подругой взволнованными взглядами, мы нерешительно повернулись лицом к источнику звука. Перед нами предстал лохматый Михаил в расстёгнутой нараспашку куртке. — А это что? — указал он на плакат, висевший за нашими спинами. — Это…? Это как раз то, о чём я хотела тебе рассказать. — глупо хихикая, отвечала я. Миша, к счастью, не рассердился. Он почти взял нас в охапку и повёл в гримёрку вместе с остальными музыкантами. Войдя в тёплое и узкое помещение, мы с Настей будто захмелели, отходя от переохлаждения. — Снегурочки, вам чай сделать? — спросил Балу, начиная разбор своей аппаратуры. — Да нет! — хором ответили мы, крепко прижимаясь друг к другу в кресле. — Занимайся своими делами, Санёк, я с ними сам разберусь. — сказал Миша, нависая над нами. Парень явно сегодня был не в лучшем расположении духа, его лицо выглядело уставшим, под глазами виднелись синяки. Ощущалось, что сегодняшнее моё появление не приводило его в восторг, но ещё больше его напрягало нахождение рядом со мной Насти. Мне от этого стало жутко неловко и посмотреть ему в глаза было трудно. — Выкладывай давай. Что затеяла? — не меняя положение, обратился он ко мне. Без лишних дурачеств, я рассказала о смене работы и своей придуманной накануне афере. Меня раздирало чувство стыда, ведь Михаил не подбадривал меня в обычной для себя манере, а просто вздыхал и периодически почёсывал затылок. — Понятно. Давай подпишу твои кассеты и идите в зал. — холодно сказал он мне, протягивая свою ладонь. Когда я получила желаемое, я не ощутила удовлетворение. Казалось, что что-то не так, Мише сегодня было по-настоящему нехорошо, а я вновь терроризирую его своими просьбами о помощи. Почти дойдя до концертного зала, я остановилась и, попросив, Настю подождать меня здесь, вернулась в гримёрку. Музыканты продолжали готовиться к выступлению и спорить с организаторами, но я решилась прервать их и попросила Горшка отвлечься от подготовки и выйти со мной ненадолго. Я оперлась на каменную холодную стену и принялась выдумывать, как следует начать разговор. «Миша, что случилось?» — вопрос глупый, он точно ответит, что всё хорошо. «Миша, ты плохо выглядишь, заболел?» — это звучит ещё глупее, потому что не могу представить как развить из этого серьёзный разговор. Погружаясь всё глубже в вымышленные диалоги, я не заметила, как парень оказался рядом со мной. — Даша, ты что-то хотела? — спросил он, вынимая из рта дымящуюся сигарету. — Что случилось? Ты заболел? Плохо выглядишь! — выпалила от неожиданности я, — Ой, это не совсем то, что я хотела сказать… Прости, что отвлекаю тебя от подготовки, я сейчас же пойду! От страха, что он сейчас пошлёт меня куда-то далеко и надолго, я заметалась и упустила контроль над глазами. Тогда я случайно взглянула прямо ему в глаза, но не пожалела б этом. Они сейчас сверкали дружелюбными огоньками, а на лице красовалась лёгкая улыбка. Сердце сделало кульбит, и смущение охватило всю меня. — Устал немного, но не беспокойся, матушка. — проговорил он, нежно погладив меня по плечу, — Приходи завтра в гости, там и поговорим. — Ты меня так напугал! — выдыхая проговорила я, — Я думала, что мои проделки тебя разозлили. — Нет, Дашка, ты — умничка, ловко придумала. — всё также спокойно и тепло говорил он, — Завтра вечером это обсудим. А теперь иди. Я шустро удалилась к Настёне, которая уже занялась окучиванием группы юных ценителей творчества шутов. Издалека я заметила, что она смогла окучить уже несколько человек, окружавших её. Так, до начала концерта мы смогли поговорить с половиной зала, но как только заиграла музыка мы отошли ближе к выходу и принялись наслаждаться панк-роком. Выступление, невзирая на плохое самочувствие Горшка, проходило динамично и ярко. Но, честно говоря, теперь я не смотрю на них, как на популярных (в узких кругах) артистов, не задерживаю дыхание, глядя на сцену и не подпеваю им. После близкого общения с парнями я начала воспринимать их как простых и очень хороших людей, но не как звёзд. Поэтому, отвлекаясь от музыки, я принялась за более интересное занятие — начала мучать себя догадками о том, что же случилось с Мишей. Вариантов было море, поэтому мыслительный процесс никак не прекращался. Так, задумчиво и тихо, я покинула и это небольшое подвальное помещение. Дойдя с Настей до очередной развилки, мы встали для того, чтобы попрощаться. — Ну, до понедельника. — промямлила я, разворачиваясь в нужную мне сторону. Но девушка сделала рывок и крепко прижала меня к себе. Я стояла столбом, а она тихо зашептала: «Теперь я знаю, кто тебе нравится…». Тут же её руки отпустили мою талию, и она побежала навстречу мигающему зелёному огоньку светофора. Загадочное действие Насти укрепило сумятицу, поселившуюся у меня в голове, и всю ночь я не смогла сомкнуть глаз, размышляя о том, что же происходит с моими друзьями.