Право долга

В жизни Иддера было не счесть разного рода переговоров, в которых ему пришлось участвовать, начиная с убеждения людских купцов в необходимости повышения пошлин, заканчивая разговорами с их же князьями, о разграничении земель и о тех же проклятых пошлинах и товарах, и о многом другом. Иддер по праву считал себя мастером в этом деле, не зря эрн Тиадар говорил, что мягкостью и обаянием можно добиться иной раз большего, чем оружием. Иддеру приходилось и бывать в чужих землях, договариваться с главами кланов тут, но, после вчерашнего вечера, он мог считать вершиной своего искусства то, что сумел убедить Тидгера Истелин говорить с Эккеном. Два врага, которые повздорили по-глупости в юности и пронесли неприязнь к друг другу через десятилетия, давно став уже взрослыми мужчинами. - Почему убийством занимается Иррен? – первое что спросил Тидгер Истелин после того, как сел на предложенное место в кабинете главы управы. - Почему им занимается не Змея, я понимаю. Но, я хочу знать, почему это Иррен? - Потому, что если бы дело было бы так однозначно, как представляется с первого раза, - какая удача, что все это же он говорил днем его Высочеству, и теперь слова сами легко слетали с губ, - то им бы занимался любой другой дознаватель. Незачем было бы отвлекать Охотника от дела государственной важности, раз у нас есть убийца, его оружие, кровь на одежде и свидетели, которые говорят не в его пользу. Но, мы сочли необходимым провести допрос Лэйхо Истелин в присутствии Охотника и теперь считаем, что пока у нас нет причин выносить однозначное решение. - Вот даже как? – Тидгер Истелин чуть наклонил голову вбок, отчего одна из его кос, стянутая внизу по равнинной традиции полоской меха, стала длиннее другой. - То есть, ваш Охотник не считает Ястреба виновным? - Я бы не стал ставить вопрос так, - Иддер понимал, что сейчас идет по очень острой кромке ножа, и каждое слово должно быть выверено, как серебро на весах ювелира, - я бы скорее сказал, что по словам Эккена нет твердой причины утверждать, что именно Лэйхо Истелин совершил это отвратительное убийство, так как он не нашел в щитах Лэйхо того, чего искал. А чего он искал – я не могу знать. Это может понимать только Охотник, и, Эккен очень желал побеседовать с вами о Лэйхо. У него есть вопросы, которые он хочет обсудить приватно. Именно по этой причине я и написал вам письмо. - Жить с каждым днем все удивительнее, - пожал плечами Ястреб, - тварь, которая принесла немало неприятностей нашему роду, вдруг говорит, что "нет твердой причины утверждать". Он вполне может говорить с отцом Лэйхо или любым из нашего рода. Мы все знаем друг про друга ровно столько, сколько следует знать для того, чтобы отдать жизнь, если понадобится. - И все-таки, у него есть законное право запросить беседу с вами, и дознаватель Иррен считает нужным им воспользоваться. – Иддер очень хотел сказать, все что думает о высказанном "тварь", но сдержал себя. - Значит, у него есть причины так поступить. Старший дознаватель Дагейд Оннерд тоже не видит повода отговаривать его. - Еще бы, - усмехнулся каким-то своим мыслям на этот счет глава Ястребов, - я бы первый изумился этому. Интересно, ему Змея сказал то же самое, что и главе управы? "Пусть учится! Ему потом это понадобится!" – все что сказал Дагейд на попытку Иддера через него отговорить Эккена от этой самоубийственной затеи. – "Не сможет сейчас, значит, негоден и не получится никогда. Я зря потратил на него время и не сделал то, что просил эрн Тиадар!". - Поэтому я бы просил Вас согласиться на его условие. Возможно, от этого тоже будет зависеть то, как пойдет дело. – Вроде ничего сложного, но Иддер чувствовал себя так, словно шел по ломкому льду. – Я не думаю, что Эккен бы стал так настаивать на встрече, если бы не было необходимости. - Да, я сомневаюсь, что ручная тварь Хелльстрем так соскучилась по мне, - Тидгер Истелин поднялся, давая понять, что он закончил беседу, и Иддер промолчал, решив, что Эккен наверняка сам отыграется на Ястребе и за "ручную тварь" и за все остальное. - Хорошо, я приду утром. ____ Эккен видел в последний раз Тидгера Истелин на каком-то приеме во дворце, хорошо, что огромного зала хватило для того, чтобы обменяться неприязненными взглядами, но не встретиться близко. Истелин теперь метят куда выше, чем в разбойники и владетели равнин. Все, что они украли и до войны Изменника, и во время – все теперь пущено в дело, чтобы открывать большие мастерские, которые делают почти все, что можно делать в княжестве – лить металл, делать оружие, ткани, стекло. Много чего принадлежит теперь Истелин, которые покупали мастерские у старых владельцев и устраивали новые. Еще им осталось подобраться к серебру, но горы тут будут стоять до последнего… Тидгеру удалось убедить в свое время Ориха Истелин, лелеявшего свои обиды и обиды клана после войны, в том, что теперь можно получить власть не только оружием, и после, когда Тидгер сам получил власть – ему уже ничего не мешало. Ни у кого в княжестве нет дома, свободного от того, что делают Истелин. Даже те самые проклятые часы, которые Эккен ненавидел всем сердцем, за то, что они возлагали на него обязательства точности, были сделаны в мастерских Ястребов, которые щедро платили мастерам и не гнушались их переманивать. Эх, дойди бы своей башкой до этого двумя поколениями раньше – не было бы войны Изменника! Золотые руки Вальдхере приносили бы Ястребам огромный доход… Но, Тэген Истелин и его отец решили сесть на две лавки. И ничего хорошего из этого не вышло. Как вести себя – Эккен не решил, пока спускался до кабинета главы управы, и решил отдать это на волю случая. Уж стоит думать, что Тидгер Истелин приберег для него немало "теплых слов". - Проходите, вас ждут. – Юный эрни Тамир даже прикусил свои нежные губки от любопытства и страха и позабыл о своей обычной ревности. И очень жаль, что не было времени подразнить мальчишку – на закуску и он бы сошел. - Доброе утро, эрн Иррен. – о, как все серьезно, Иддер расщедрился на "эрн Иррен", Ястреб смотрит сквозь полуприщур, и его щиты сомкнуты намертво. Как будто это его спасет. Но, если ему так спокойнее. – Хорошо, что все собрались. Если я верно понял ваши намерения, эрн Иррен, то мне следует оставить вас с эрном Истелин наедине. Сообщите эрну Тамиру, когда закончите. - Если будет шумно или грохот, зови меня, я у Дагейда, - сказал Иддер секретарю, который навострил уши, явно мечтая услышать то, о чем будут говорить оставленные в кабинете. – И не вздумай соваться сам. Прищемят, как котенка воротами. — Вот значит как, "эрн Иррен", - усмехнулся Ястреб, решив не ждать приветствий от дознавателя, - прямо представляю, как он так называл тебя лет пятьдесят или больше назад, в своей постели. Или, точнее "эрни Лойте". Так что ты от меня хотел? "Ну, раз так, то можно и не стесняться", - решил Эккен, чуть отпустив поводок Зверя. В присутствии Ястреба, таком близком, и так было нелегко. Слишком много того, чего хотелось забрать, вырвать… Тидгер почти не изменился, с тех самых пор, как Эккен впервые увидел его на турнире, лишь, как и у него самого – черты лица и фигура потяжелели. - Ну, совсем не твои фантазии о постели Иддера со мной. Даже в лучшее время не позвали бы тебя третьим, – не ответить на колкость он не мог, понимая, что это и задаст тон всему разговору. – Я хочу знать о твоем бойце, Лэйхо Истелин. Все, что ты можешь рассказать. И особенно о его пьяном беспамятстве. О том, замешан ли он в каких-то ссорах промеж вас и как это было? Есть ли вам припомнить ему то, что он не помнит. - А тебе какой прок с этого? – пожал плечами Ястреб, не отводя пристального взгляда от Эккена, но того было не смутить. – У тебя же есть все доказательства его вины, как говорят. Так зачем тебе я? - Мне это как понимать, - Эккен ответил таким же взглядом, только чуть отпустив еще дальше зверя, так, чтобы Ястреба чуть ощутимо дернуло прикосновением к щитам. Так, предупреждение, - как то, что ты не веришь в своего сородича? И тебя устраивает то, что у нас есть на сегодняшний день для того, чтобы обвинить Лэйхо Истелин в убийстве Фаэлара Халио? - Или как то, что тебе что-то нужно от нас, кроме Лэйхо. Иначе бы ты говорил со Змеей или прямыми родичами. Ну, я бы предположил еще то, что ты хочешь загладить свою вино за Лайго, но, настолько я в тебя не верю, Охотник… Эккен всегда жалел, что от отца ему не достался дар говорить с собеседником так, чтобы победителем всегда оставался тот, чьи интересы сильнее – а сильнее они были всегда у отца. - Мне много чего нужно, и от твоих ответов будет зависеть успех того, чего я добиваюс от Лэйхо, который ничего не помнит. Для начала бы я начал именно с него. Или ты оцениваешь то, сколько стоит его жизнь и что дешевле? В цель. Эккен едва сдержал улыбку, потому что повода смеяться на самом деле не было. А судя по всему, Ястреб как раз и думал, что лучше – просто сдать им Лэйхо и какова цена борьбы за него… что попросит Охотник? - Удивительно, что тебе, который видит всех нас насквозь, нужны какие-то ответы от меня, - Ястреб пока признал поражение, но не стоило обольщаться. - Хорошо. Давай начнем. Лэйхо - не самая веская фигура в клане, чтобы я помнил про него много. Он живет в Гнезде, а здесь только тратит деньги и трахает что попадется. Этим вроде никого не удивить? - То есть, если бы он что-то учудил пьяный, то это было бы то, что наверняка дошло бы до тебя, как до главы клана? – Эккен чуть наклонил голову. – Я тоже не помню его, когда бывал в Гнезде. Было бы что-то запоминающееся – я бы заметил сам. - Сам ты прекрасно заметил здоровенный хер его родича! – а вот и месть, достаточно скорая, - Лайго, помнишь? - Не то, чтобы это был самый здоровенный хер, который я видел, - Эккен чуть покривил душой, - но да, есть что вспомнить. Тут уж не до молодежи было. Так что, в Гнезде ваш Лэйхо вел достойную и тихую жизнь? Ни разу ни с кем не подрался пьяный на празднике? - Но никто его не спрашивал потом, помнит он это или нет! Чего ты от меня добиваешься, Охотник? Вспомнить старые деньки и бесчестное убийство моего родича? - По всем законам оно было честным, давай уж, - Эккен прикусил губу, - а вот было ли убийство Фаэлара Халио таким или твоего родича знал кто-то настолько хорошо, что мог учесть это? Говорил ли он, желал ли брака с Халио? - Тебе надо спрашивать тех, кто жил с ним в одном дружинном доме! Я не буду интересоваться у каждого из моих воинов, кто желает жениться или трахать пока столичных мальчишек. - Твои воины ответят то, что им скажешь ты, а мне придется ловить их на вранье и это затянет дело. Но, - Эккен сделал себе пометку в памяти, - я уже понял, что ничего примечательного в твоем Лэйхо нет. Такого, чтобы он имел или злейшего врага, или его запомнили по хорошей драке. Но, драки были. Тогда вам придется вспомнить про них хорошенько. Ты спросил, какой мне прок? – вот они и подошли к главному, - а такой, что, если это просто убийство из ревности, дело одно. Преступника накажут. Но, не как в старые добрые времена, погоревали и забыли. Нет. Кто-то будет постоянно бросать поленья в костер, при любом вашем чихе напоминая про убийство этого юноши. И при любом нашем. А если это сделал не он, а мы казним невиновного – то на этом костре начнут жечь нас. Его уже распаливает эта газета, где ты недавно мог почитать про свой клан и про то, как его видят в столице. И еще я думаю, что если мы ошиблись – то они принесут этого преступника сами. Кому-то очень мешает положение дел, ваша власть, власть Хелльстрем и он начинает шатать опоры крепостей. Хорошо, если убийство с этим не связано, а если связано – то вы и мы стоим на одной доске. Ты мешаешь торговать людским оружием, я мешаю его покупать… например. А может, причина в другом. Поэтому мне придется воевать за Лэйхо Истелин так, как будто он мой собственный родич. И его цена гораздо выше, чем тебе кажется. Ты можешь сказать сейчас, что я придумываю... - Я бы очень хотел, уж поверь, хитрая ты тварь, - Эккен чувствовал, как напряжен Ястреб и даже "тварь" скорее было привычной защитой, чем оскорблением, - но, как ни странно, в твоей речи есть толк. Вот уж чего никто от тебя не ждал… - Мне тоже удобнее, когда меня считают не очень умным, - кивнул Эккен, - но эти времена, сдается мне, прошли. Так что, я вовсе не удивил тебя и ты не хочешь сказать, что я все придумал? - Очень бы хотел, - Ястреб продолжал рассматривать его своими серыми глазами, но Эккен не отводил ответного взгляда, - Но, нет. Что-то не так. И не потому, что кто-то ноет о том, что Ястребы утомили собой столицу. Это никак не должно было касаться тебя, или вашей управы, или ушей Хелльстрем. Но…. Раздумывает, Эккен затаил даже дыхание. Очень не хочет говорить, но вынужден. Что же, даже если ничего не узнать о Лэйхо – можно получить драгоценный камень вместо грязи. - У нас сгорела одна из фабрик, где делали ткани. Ты слышал про это, хотя до вас дело вовсе не дошло. И дело похоже на то, что свечу забыл один из моих управляющих. Но, это вовсе не так. Я готов при тебе спросить его еще раз и буду уверен, что он скажет тоже самое, а ты подтвердишь. Фонарь вовсе не в том месте стоял, где должен обычно. Но, никто не захотел нас слушать. Это наша печаль, построим новую. - Управляющий из вашего клана? – уточнил Эккен, осторожно. Он слышал про пожар, но никто не погиб, а значит дело не касалось управы дознания и Ястребы не заявляли о поджоге. - Из нашего. Это первое. Второе – мои парни крупно сцепились в столице с кем-то заезжим из-под столицы и его дружками. На пустом месте. - В начале зимы? Я слышал про это от моего родича. Но, никто не заявлял ни в стражу, ни в управу, ни просил виры у суда. И причина ссоры неясна. - Мы не берем за оскорбления деньгами, - зло прищурил глаза Ястреб, - но моих родичей задели первыми, и задели так, что они не могли не ответить. Спрашивали про тебя, кстати. - Да ты что? – деланно изумился Эккен, - даже приятно, столько лет прошло, а все меня у вас не забудут. И чем же интересовались? - Не зли меня! От меня ты точно не получишь того, чего такие как ты брали с моего родича Ориха! – кого-то другого такой удар по щитам мог бы лишить дыхания, но не Эккена. - Интересовались, кто платил за постель, ты или их отцы?! Молодняк быстрее вспыхивает. - Еще и детей мной пугают. Ястребы. – Довольно сощурился Эккен. - Если кто-то спросит, как заслужить такую честь, я обязательно расскажу. И мне очень нравится злить таких, как ты. Так что, твои птицы не смогли ответить на вопрос? Но, странно, что это не попало в газету. Для них – лучше не найти повода. Или они его берегут. - Возможно, что и так. Но, до убийства, нас не трогали так громко. – Ястреб начинал сердиться всерьез, и Эккен едва сдерживал свое довольство. - Говори с его родичами. Я не буду их предупреждать. Но, если это так, как ты предполагаешь, то задумка хорошая. Лэйхо вздорный парень, мог не поладить с мальчишкой… - Если все так, как я думаю, то это не последняя наша встреча, - усмехнулся Эккен. – Хотел бы ты того или нет… И, пока то, о чем я думаю – не дойдет до ушей Хелльстрем. Стены во дворце очень тонкие. - Не хотел бы, но, я согласен с тобой. Даже жаль, что разговор вышел таким коротким. Эккен сначала открыл дверь для Ястреба, потому что считал негожим оставлять его в кабинете Иддера и едва удержался, чтобы не подмигнуть эрни Тамиру, красному до кончиков ушей, от смущения. Он точно знал, что даже очень стараясь, из кабинета Иддера не услышать и звука – это заслуга еще ярда Тиадар, который не любил лишних ушей. Но, мальчишка явно старался. - Еще увидимся, красавец, - а вот Ястреб не постеснялся на слово. Хотя, по-совести, мимо эрни Тамира сложно было пройти молча. Конечно, следовало бы сразу доложить о разговоре Иддеру, но, Эккен решил погодить с этим. Во-первых, пересказывать сразу "горячее" – глупо, лучше подумать о том, что следует знать Иддеру, а что можно оставить на "подумать", а во-вторых, сейчас ему нужна Стая, следовало надеяться, что они догадаются подождать его. - Эльм, - расчет был верен, все оказались в сборе, - возьми на себя еще и труд выяснить, что произошло с пожаром у Истелин и дракой зимой, та, о которой все говорили, но никто не знает причины, меня она тоже не интересует, а во те, кто схватились с ястребами – да, мне нужны имена и все, что известно. Пусть Арлинд пока занимается оружием. Скойре – все, что произошло за последние полгода на равнинах и что выбивается из привычного "украл скот и бабу". - Я знал, хольд, что ты невысокого о равнинах мнения, но, у нас еще и убийства бывают… Как у вас в столице, почти. - Ты меня понял? – Эккен в любое другое время поучаствовал бы в излюбленном нордеа споре, на тему равнин и гор, но не сейчас. Это и дома можно затеять, достаточно лишь назвать Нериса Вальдхере "Изменником", чтобы взбесить Аэриса. – Что еще? - Еще, - Скойре посерьезнел, - приходили снизу, конвой, и сказали, что Лэйхо Истелин очень хочет тебя видеть и ему есть что сказать. Это должен был передать Лин, но он ушел сдавать экзамен. Ах да, экзамен по праву. Эккен забыл о том, что Лин еще до сих пор ученик управы, помимо должности помощника. А экзамен по праву сдается в судебной управе… и там отлично знают, чей мальчишка помощник. Ну только пусть попробует завалить! Лично будет пересдавать Ахола! - Я ждал тебя. – гнева в голосе Лэйхо хватило бы на половину главы его клана. – Но, там, есть дела поважнее? Выглядел Лэйхо Истелин вовсе не так, каким запомнил его Эккен – теперь Лэйхо словно ссутулился, а волосы были собраны в явно вчерашнюю или более того, косу, потемневшая кожа вокруг глаз – ему нелегко далась весь о смерти Фаэлара Халио, все-таки. Все сомнения и переживания теперь написаны на лице, но того, чего ждал Эккен – осознания и признания своей вины, не было. - Я вспомнил, что жаловался на Фаэ кому-то. С кем-то пил. Стали всплывать обрывки разговоров. О, сегодня удачный день. Они с Ястребом не убили друг друга и расстались почти союзниками, да и еще Лэйхо заговорил. - С кем, где, ты, конечно же не помнишь? – Эккен даже не сомневался с этом, но, у него уже почти есть примерное описание того, что случилось между, известно где покупал вино Ястреб. - Не помню. Но, я рассказывал им, а они кивали. Они, да. Я не помню лиц, но они неместные. И не равнинники, и не горцы. И не люди, если ты думаешь про них, я бы не стал с людьми разговаривать. Как бы пьян не был. - Интересно почему?! - Лэйхо на редкость многословен, этим бы надо пользоваться. Но в целом он был согласен, с людьми, без великой нужды, говорить было незачем. - Люди только и смотрят чего с нас поиметь, или нас самих. Неинтересно. - Пожалуй, соглашусь. Так что, ничего не помнишь, с кем разговаривал? Хотя бы где? – Эккен уже знал, что сделает. Надоело тянуть. Иддер будет недоволен, Дагейд будет в восторге, а он сам терпеть этого не мог, хотя зверю внутри очень нравилось. Иначе Лэйхо так и будет тянуть изо дня в день, вспоминая по капле, а Эккена и управу измотают в городе, как мочало. - У реки. Не помню, наверно двое. Наверно. Или кто-то молчал. И это было засветло, вода была серая. Больше ничего добиться от Лэйхо не удалось, но, можно быть довольным и этим. В животе уже противно ныло от голода, но, надеяться на жареную курицу в таверне теперь нечего. Дела петлей захлестывают. И как Эккен не оттягивал этот момент, а эрни Тамир сам принес свою маленькую задницу наверх, в покои Стаи, чтобы сообщить, что глава управы и глава дознавательской части ожидают эрна Иррен. "Еще и Змея…", с досадой думал Эккен. Вот уж при ком точно не хотелось рассказывать про дела Истелин, и не потому, что наверняка об этом узнают в Гнезде, скорее могут и не узнать, а потому что Змея сделает какие-то свои выводы. - Вот что, - Иддер указал на свободное место, - Я слышал про стекла в твоем доме. И теперь твой дом будет охраняться, хочешь ты этого или нет. Потому что я вовсе не желаю услышать каким-то утром весть, что на тебя напали в своем доме и расцениваю все произошедшее как предупреждение тебе. Эккен хорошо знал, когда Иддер говорит таким тоном и с такой уверенностью – спорить бесполезно даже с ним. Что же, еще больше бездельников в собственном доме он сможет прокормить. Но, попытаться стоило. - А ночами они будут на улице? – уточнил Эккен, - а то не очень-то помогло, что моя охрана была в доме. - Это будет сменный конвой. Еще что-то хочешь спросить? – Иддер не в духе. Это почти также приятно, как недовольство Селина Вальтегис, супруга Змеи. Когда сердишь того, кого сложно вывести из себя. Изысканный десерт. Жаль, правда, что Иддер прекрасно знает, что сейчас обозначает довольная ухмылка дознавателя, но вот Селин до сих пор не догадался, хотя каждый раз в канцелярии Эккен старался добиться раздражения личного княжеского секретаря. – Нет? Тогда я хочу знать, как прошла беседа с Тидгером Истелин и о чем мне стоит сообщить его Высочеству, и также то, почему ты не соизволил сразу прийти ко мне?! - Потому что Лэйхо Истелин вдруг вспомнил о том, что пил не один, и я счел это более важным, чем то, что узнал от Тидгера Истелин. – На поднятые брови Змеи, опешившего от такой наглости, было еще приятнее посмотреть. День становился все лучше и лучше, невзирая даже на новость об окнах. – Если кратко, то, я удостоверился что Тидгер Истелин не настолько близок с Лэйхо Истелин, а проступки последнего не столь значительны, чтобы о них докладывали главе клана. Возможно, мне придется говорить с другими Ястребами. А может и нет. - Что из этого противоречит тому, что я говорил тебе про это раньше? – спросил его Змея. Так вот он зачем – узнать, чем разойдется мнение дознавателя с собственным. - Я должен был понять, верит ли сам глава клана в то, что мог сделать его родич. А он и сам не знает. Но, вот что, я прошу разрешения провести полный допрос. Я не задам ни единого вопроса Лэйхо, но, узнаю сам что мне нужно. Без церемоний. Чтобы не было ни малейших сомнений у меня или у него. Вот теперь Иддер еще более недоволен, но уже не хочется этому улыбаться, зато на лице Змеи почти охотничье предвкушение. Еще бы! Полный допрос – когда с подозреваемого дознаватель без спроса и предупреждений снимает щиты, добираясь до самых потаенных чувств, пытка, после которой долго приходят в себя оба. Иддер прикрыл глаза, взявшись за переносицу пальцами – Эккен знал этот жест. Раздумывание и торговля с самим собой. Иддер не Войтан Тиадар, который бы первым делом спросил: "Почему ты сразу не сделал этого?!", Иддер всегда привык добиваться своего мягко, и только в самых крайних случаях соглашался на пытки и жестокие допросы. Но, сейчас у Иддера нет выбора, и ответ известен им обоим. - Хорошо, – глава дознания громко вздохнул, - если ты считаешь это необходимым. Дагейд будет рядом. - Уж не сомневаюсь, – не смог сдержаться Эккен. Еще бы, чтобы Змея упустил такую возможность добраться до умений Охотника! Вот уж кого не остановит нежелание причинять лишней боли. – Скойре тоже будет рядом. Он мне нужен после такого. - Он кладет больше сахара в свое пойло? – вернул яд Змея. - Иначе с чего бы ты всегда выбирал его настои? - Бескорыстия, – Эккен встал, потянувшись плечами и чувствуя себя безмерно уставшим. - Завтра днем. Не будем пока говорить его Высочеству?! Не будут. Эккен вышел из управы, когда уже стемнело, отказался от предложенного коня, хотя навязанный конвой был конным, им пришлось шагать за ним всю дорогу, пока он шел домой. Потерпят. Он не просил об охране, если это прихоть Иддера – пусть сам за нее и отдувается. Нижних стекол не было. Мужчины, Эккен увидел почти всех своих племянников со стороны Хагира и со стороны Хаке, Валейра и Аэриса – заколачивали окна тонкими досками, хотя бы на то время, что понадобится для изготовления новых стекол. Досадно, но не так, как если бы пострадал витраж в спальне – его собственная прихоть. Думать о том, кто это сделал – не хотелось. Какая разница? В городе есть кому его ненавидеть. Если поймают – сами признаются. Но, скорее всего еще вернутся… - Что скажешь? – Эккен с удовольствием бы сказал, что ему нравится вид Аэриса без рубахи, которую тот снял, пока работал, он с удовольствием пробежался взглядом по чуть впалому животу, облизнул губы. – Экке! Тьфу… А если нас завтра сожгут?! - То твоя задница еще горячей будет… - сейчас не самое лучшее время смотреть на Эри, как голодный на кусок мяса, и Эккен изо всех сил старался взять себя в руки. – Не знаю, Эри. Сейчас я ничего не знаю. Давай делать то, что должно. И пусть будет то, что будет.