День 12
Холодно. Питер лежит в кровати. На нём, помимо собственной одежды, две пары носков да кожаный плащ Квилла. Ни черта они не помогают. Тело продолжает бить дрожь. В животе сегодня совсем пусто. Впрочем, как и вчера. Ускоренный метаболизм, точно топка, сжирает любую пищу в то же мгновение, как она попадает внутрь. От Небулы он пытается это скрыть, скрыть свой жгучий, неумолимый голод, но не думает, что полог тайны продержится долго. Правда, как известно, пряток не любит. Питер приподнимается, стаскивает с верхней койки одеяло и заматывается в него, будто бурито в лаваш, отчаянно надеясь наконец согреться. Всё ещё холодно. Он разматывается обратно и идёт в соседнюю каюту за другим таким же одеялом. Тем, что забыто на скрипучей, продавленой кровати Дракса. Чуть подумав, хватает и то скомканное, принадлежащее когда-то Квиллу. Просто на всякий случай, вдруг что. Резкий рывок — обильным градом мужские вещи падают на металлический, промёрзший пол. Питер вздыхает. Он наклоняется, желая собрать их и вернуть в разворошенное царство простыней и матрасов, но мир, похоже, активно выступает против. Всё вокруг начинает крениться то влево, то вправо. Перед глазами закручивается цветной водоворот. Ничего страшного, беспокоиться не нужно. Это так, ерунда.День 13
— Как думаешь, мы могли бы победить? — спрашивает он, свернувшись калачиком в своём кресле. На коленях привычно лежит шлем, взгляд также привычно устремлён в чёрное, бескрайнее небо, оккупировавшее собой весь иллюминатор, а, возможно, и весь мир. — Да, — просто отвечает она, больше обращая внимания на диагностические данные корабля, нежели на Питера и его вопросы. Небула утверждает, что в целях общей безопасности подобные тесты следует проводить хотя бы раз в сутки, но сам он уверен — занятие это совершенно бесполезное. Проговаривать мысли вслух или мешать ей, однако, Питер не собирается. Пусть делает то, что хочет. Ему всё равно. — Это… это же была моя вина, да? Держу пари, будь с нами Капитан Америка, он и мистер Старк нашли бы какой-нибудь способ не проиграть. — Квилл позволил гневу захватить себя. Вот, что стоило нам победы. Ты хорошо сражался. Для ребёнка, — на голографическом экране появляются окончательные результаты анализа, и, внимательно читая их, Небула как бы между делом интересуется. — А кто такой этот «Капитан Америка»? — Супергерой. Вроде тебя или мистера Старка. Только чуть похуже. — Понятно, — хмыкает она и продолжает задавать вопросы, — А ты? Тоже «супергерой»? — Нет. Нет, не думаю. Он аккуратно, даже благоговейно, касается главных стыковочных швов на шлеме. Небула не давит, не переспрашивает; терранцы — существа нежные, у неё нет никакого желания вновь доводить его до слёз.День 14
— Питер? — звучит откуда-то издалека. Он ничего не отвечает, лишь переворачивается на другой бок да с головой, поглубже зарывается в одеяло. По коридору в почти мёртвой тишине разносится стук чужих шагов. Это Небула, не добившись никакой реакции, покидает рубку и устремляется прямиком к его каюте. Шаг. Шаг. Шаг. Она обеспокоенно выглядывает из-за дверного косяка: — Пора вставать. Ты же всё ещё живой, верно? — Ага, живой, — бормочет он, не показываясь, продолжая прятаться в своём мягком, текстильном укрытии. Тишина. — Мы не могли бы выделить часов десять? На сон, — наконец чуть сдвинувшись, он смотрит на неё сквозь щёлку в пушистой баррикаде, — Вместо восьми? Я… я очень устал, правда. — Если ты того хочешь, — просто пожимает плечами она. — Спасибо. Скрывшись от мира за одеялом, он погружается в лёгкую, спокойную дрёму. Подальше от космоса, корабля. Подальше от проблем. Он не видит, как Небула хмуро смотрит в сторону его кровати, неодобрительно (или взволнованно) поджав губы.День 15
Два жалких пайка — это всё, что у них осталось. Первый делится на две равные части, его они съедят сегодня. Второй, последний, откладывается на завтра. Пока что трогать его нельзя.День 16
Свою порцию, свой финальный, заключительный приём пищи Питер поглощает жадно и стремительно. Остальное — половину судочка — пытается отдать Небуле. Она отрицательно качает головой. Недели этак две назад он думает, что отказался бы от подачки, убедил бы женщину «заморить червячка», но не сейчас. Не в данную минуту, когда Питером, его разумом и телом, управляет один лишь только голод. Каждую крошечку он доедает единолично. На языке сохраняется прогоркло кислый вкус вины.День 17
Еда закончилась. Питер проводит лишний час, валяясь в кровати. Ведь делать больше нечего, верно?День 18
Очередное утро наступает слишком стремительно и нежеланно. — Питер! — кричит Небула. Он неохотно отвечает: — Уже встаю! Будь его воля, он навечно бы остался в этой каюте, но женщина, точно настоящий родитель, чуть саркастичный и немного бесчувственный, вытаскивает его в рубку каждый божий день, заставляет двигаться, что-то делать. Заставляет жить. «Ну, — думает Питер, — по крайней мере, я не один». Он отбрасывает в сторону одеяло, хватает руками шлем и опускает ноги на пол. Пытается встать, но почти сразу же падает на колени, больно ударяясь ими о плиточное покрытие. С трудом сдерживает стон, однако пальцев, цепляющихся за голову Железного Человека, не разжимает. Садится прямо там, где упал, стаскивает себе одеяло с кровати и заворачивается в него одним привычным движением. Он никуда не хочет идти. Несколько минут спустя появляется Небула, внимательно оглядывает его и задаёт вопрос: — Хочешь немного воды? — Нет, всё в порядке. Просто… — он пожимает плечами. На самом деле пить хочется ужасно, но запасы их уже на исходе. Питер съел последнюю порцию еды, так что жалкие остатки жидкостей принадлежат ей. Как бы хотел он сейчас обратить время вспять и сказать Небуле «нет» на её предложение доесть тот чёртов, общий паёк… Она всё так же стоит в дверном проёме, точно не знает, следует ли ей войти внутрь или же оставить его одного. Он приглашающей похлопывает ладонью по полу. — Можешь немного посидеть со мной? Она кивает. Сделав пару шагов, медленно опускается рядом, подтягивает колени к груди и обхватывает их руками, устремив взгляд прямо перед собой. — Мне страшно, — признаётся Питер, сильнее сжимая одеяло. — Эта фраза — ещё одна культурная особенность терранцев? Подобно извинениям за то, что не совершал? Есть ли фиксированная форма ответа? — Нет, вовсе нет. Мне просто страшно. Я не хочу умирать. Не хочу умирать на каком-то космическом корабле за тысячи миль от дома, так и не узнав, жива ли моя тётя, а если жива, не имея возможности сообщить ей, что случилось со мной. — Понимаю. — Ты совсем не боишься? — Нет. — О. Глупость сказал, да? Страх и твой послужной список вещи не совместимые, очевидно же… Кислород у нас закончится раньше воды? — Верно. Он чуть отклоняется в сторону и кладёт свою голову Небуле на плечо. Та сразу же напрягается, но не отталкивает. — Спасибо, что ты здесь, со мной. — Это было не намеренно. — И всё же, спасибо. Она позволяет ему опираться на себя даже тогда, когда сидеть на полу становится совсем уж неудобно.День 19
Он проводит весь день, развалившись в кресле перед главным иллюминатором. Пятница, низвергнутая с позиции искусственного интеллекта до позиции личной аудиокниги, вынуждена зачитывать ему вслух то один, то другой документ, сохранённый в её оперативной памяти. Каждые несколько часов рядом появляется Небула с небольшой порцией воды. Он не знает, пьёт ли она сама хоть что-то. — Почему в твоём базовом коде хранятся все работы Доктора Беннера? — Босс — настоящий фанат. Тихо посмеиваясь, Питер глубже зарывается в кресло. — Я так и знал. Можешь зачитать мне статью за 2004 год о терапии гемцитабином? — Конечно, Питер.День 20
До рубки Питеру удается добраться самостоятельно, но обратно, когда часы отмеряют положенные шестнадцать часов, вести его приходится Небуле.День 21
— Мы здесь умрём, да? — Да.