Песочница

Сумрачная пещера и зелёные светлячки под песком. Никаких трупов. Никакой жизни. Николя для верности попинал камень перед собой, а затем уселся сверху в позу наездника. Бабка, кстати, часто ругала его за это. Говорила мол он ведёт себя вызывающе. Мальчишкой он не понимал этого опуса, а став старше делал уже назло — почему Камило можно было бегать и прыгать, вести себя сколь угодно «вызывающе», а ему и вдруг нельзя?! — Наверное потому что Камило обладатель чуда, — Николя скривился, очерчивая пальцами в перчатках кавычки. — И у него «просто такой дар». Что поделаешь, правда, Аскольд? Только тем, у кого дар удобный, дают сколько угодно поблажек! Тем, у кого дар понятный, у кого комната оригинальнее, а не чёрная дверь без тупых золотых искорок! Песок, ясное дело, ничего не ответил. В мысли под изумрудные отблески на ребристых сводах полезла череда воспоминаний о камнях, что так щедро бросали родственники в его огород. «Вызывающе» он не только сидел, но и красился, одевался и, простите боги, потягивался с утра на маленькой площадочке перед своей комнатой. Ему говорили, что все личное нужно оставлять за порогом, а выходя под солнце должно быть готовым трудиться на благо славной семьи Мадригаль. Николя солнце не любил, о чём тут же сообщил своему горячо любимому дядюшке. Тот чуть не дал подзатыльник вертлявому племяннику, а бабка ввернула: «Для личных дел комната обладателя дара выделяет специальное пространство» — и внимательно посмотрела на него. Комната Николя никого не пускала, но мальчишка откуда-то понимал, что она знает. Юноша вздохнул и сделал очередной глоток воды из запасливо прихваченного бутыля. — У тебя здесь столько места… И тебе тоже никто не дал развернуться? Делать то, что хочешь, без оглядки на эту гигантскую башню? Ты поэтому сбежал? А башня? Ты её сам построил или твоя комната такая же чудесная? Трогать кислотного цвета песок он пока не осмелился, плюнув ядом в последнюю фразу. Злость на мгновение взбаламутила мысли — высокие потолки, золотые пески, круглая дверь в этот зал, что так легко открывается касанием руки… Неужели Аскольд всё-таки доверял своей семье? Чушь. Его ведь здесь нет. — Я…я знаю какого это… — тоскливо выдохнул юноша. Прицепил бутыль к поясу на ремне и снова вздохнул, стараясь не циклиться на тревожащем ощущении. — Много воздуха, а дышать нечем. Прости. Надеюсь, твоя пещера не оттяпает мне руку. Он осторожно запустил пальцы и песок бархатно лёг в ладонь. На мгновение перехватило дыхание. Ощущение, словно тебе пожали руку из прогретой пустоты — расслабляюще приятно и жутко, если учесть обстоятельства. Тонко пискнув, юноша резко вытащил руку обратно, так и не коснувшись изумрудного пятна. — Николя Мадригаль! — голос бабки ударил по барабанным перепонкам и упомянутый судорожно заозирался пока до него не дошло, что стены пещеры резонируют с голосами снизу. Он дал себе секунду на нецензурную ругань и, засучив рукава, быстро сунул руку в зелёное нечто. *** Теоретически Николя мог бы сбежать. Если идти в его комнате достотаточно долго, то тёмное пятно двери начинало отдаляться — как и всякий порядочный материальный предмет от которого движутся в противоположную сторону. Проблема была в том, что уходить можно было сколь угодно далеко, а терять дверь из виду юноша до истерики не хотел. Несколько таких попыток в детстве заканчивались нервными срывами и высокой температурой, держащейся весь день. На его плач и слова, которыми он пытался описать куда и где он шёл цыкали и говорили, что это просто странные сны и что он путает реальность и вымысел. — Спутать их ведь так сложно! — в мыслях юноша уже перебирал пути отступления, а его нервное бурчание звучало так, словно паралельно он объезжает дикую лошадь. — Когда живёшь в волшебном доме с женщиной-тучей, волшебными пряниками, поднимательницей ослов, собирательницей сплетен за километры… С несвойственной для себя скоростью Мадригаль сбегал по почти отвесной лестнице, хватаясь за толстые путы лиан. Сердце стучало где-то в глотке, в висках свистело. Он чувствал себя вором и, хотя формально так и было — спёр из совершенно спокойной и равнодушной пещеры битые осколки зелёной пластины — Николя казалось, что он крадёт что-то не у Аскольда, а у самой Альмы. Это бы принесло какое-то мрачное удовлетворение, но воровать, слыша шаги хозяина у порога, оказалось сложно: юноша подбирал зелёные пазлы и они прыгали перед его глазами.