Хогвартс и Камелот. Часть 7. Финал.

Изольда шла по одной из улиц городка, ежеминутно одёргивая себя, пытаясь не оглядываться. Если она будет вести себя подозрительно, то на неё скорее обратят внимание. Осень давно вступила в свои права, был конец сентября, узкая улочка была припорошена жухлой, мокрой листвой. В первые дни она боялась выходить из дома. В городке было много магических семей, и её могли узнать, те же школьники Хогвартса. Кто же из них не знал её - племянница короля, дочка Верховного мага. И государственной преступницы. Они и познакомились с Тристаном поэтому тогда, семь лет назад. Хоть он и был на три года старше, у них были схожие судьбы. Тогда все узнали, что его отец — убийца. Жертв Джона Торна было около пятидесяти, но, вероятно, их было гораздо больше. За деньги его отец мог убить любого, он отлично варил зелья, делал наговоры на смерть, насылал порчу. Когда правда открылась, его не смогли поймать, он скрылся, и Тристан больше не видел его. Мать Тристана умерла ранее, и  после ареста отца он остался один. Его забрала тётя, мать Персиваля. В школе его начали травить- шептаться за спиной, подбрасывать угрожающие записки. Среди учеников были и те, чьи родственники пострадали от рук колдуна Джона Торна. Так же, как и те, чьи родители умерли от террора Морганы, её матери. Никто этого Изольде прощать не собирался. Её не травили так, как Тристана, в открытую. Но ей хватило за семь лет в школе. Её характер, некогда спокойный, изменился: она научилась огрызаться, выучила достаточное количество защитных заклинаний. Изольда не давала спуску обидчикам, но одного не могла понять - она-то в чём виновата? Ни разу, за все семь лет она не рассказала об этом отцу. Изольда считала, что это ожесточит учеников Хогвартса против неё ещё больше. Почему-то Мордред не подвергся никаким гонениям, хоть Моргана и была его тётей. С ним боялись связываться. Рано или поздно они должны были познакомиться, два подростка-изгоя. Стали дружить, а потом и встречаться. Персиваль подделал документы Тристана, и тот даже устроился на работу в совет. Тристан удивлялся, что сэр Мерлин не помнил его- Тристана вызывали в совет, допрашивали по делу отца, в том числе и Верховный маг. Но таких мальчиков за годы работы её отца, скорее всего, были сотни, и он его не вспомнил. Зато сейчас, так глупо и неожиданно всё открылось. В первую неделю она жила в Кентерберри одна. Странно, но дом был цел. За долгие годы, что он стоял пустым, его не разграбили, не разгромили. То ли оттого что он находился поодаль от людей, то ли на нём были антимагловские чары. В первые дни Изольде было чем заняться - она убралась, перестирала и залатала бельё, почистила потемневшую посуду. Еда, которую она взяла из дома,  закончилась и ей всё же пришлось выбраться на местный рынок, закутавшись в шарф. Через несколько дней к ней присоединился Тристан, и ей стало гораздо спокойнее. Персиваль нашëл его, предупредил, и подсказал адрес дома. Сам Персиваль сказал, что будет навещать их, но новая работа у короля ему не позволяла. Он передал весточку, что уходит в дальний поход и вернётся не ранее чем через два-три месяца. Тех денег, что Изольда взяла из дома, на эти месяцы должно было хватить, а что им делать потом, было неясно. Несмотря на то что отец злился на Тристана, она скучала по нему, ей хотелось послать ему весточку, что с ней всё в порядке. Оттого, что отец воспитывал её один, и они долгое время были лишь вдвоём, у них были довольно близкие отношения. До восьми лет у Изольды были няни, но почему-то не задерживались, и когда ушла пятая, отец перестал их нанимать. Он мастерски научился заплетать ей волосы волшебной палочкой, а на ночь вместо сказок рассказывал истории с работы: про злых ведьм, колдунов и нечисть. Гулкие каменные коридоры здания совета она знала лучше, чем свою комнату, так же, как и просторный кабинет отца. Когда Изольда поступила в Хогвартс, то так скучала по нему, не смея рассказать о травле, которую ей устроили, что ему приходилось приезжать и в период учёбы, чтобы навестить её. Но сейчас всё изменилось. Написать ему было бы опасно, уж слишком хорошим магом он был. Изольда боялась, что их найдут. Малыш рос, и у неё уже появился небольшой живот, ребёнок стал шевелиться, и она радовалась этому, будто какому-то чуду. Изольда оглянулась. Всё же ей казалось, что за ней следят, это чувство не отпускало её второй день. У старых, каменных конюшен будто мелькнула тень - она успела заметить высокую фигуру, тёмный капюшон, скрывающий лицо. Она испугалась и прибавила шаг. Зайдя в дом, Изольда выглянула в окно. Тишина. Наверное, ей показалось. *** - Держите, Сир, вам передали - к Мордреду подскочил какой-то мальчишка, и, сунув ему в руку листок пергамента, так быстро скрылся, что тот едва успел его разглядеть. Он знал этого мальчика. Один из пары десятков таких же, служащих при дворе посыльными, помощниками повара или конюшими. Мордред развернул листок и прочитал. Свернув, он в волнении оглянулся и поспешил в свою комнату, чтобы перечитать без свидетелей. В комнате он снова и снова читал, пытаясь понять, что же ему делать. Записка была от некоего Джона Торна, преступника, которого вот уже лет семь искали как маги, так и маглы. В ней говорилось, что Джон Торн приветствует увлечение принца тёмными магическими артефактами, и что если ему, принцу вдруг понадобится его помощь, он сможет помочь. В случае нужды ему нужно будет найти того самого мальчика, который принёс ему эту записку, и передать ответ. Мордред не знал, что с этим делать. Он мог пойти к отцу, и всё рассказать, мальчишку приведут, допросят. Но Мордред не торопился. Неясные, но тёмные мысли замелькали в его голове. Отдать эту записку отцу он всегда успеет. Конечно, связываться с таким человеком, как Джон Торн, опасно, но такие люди нужны и иногда полезны.  Возможно, Джон Торн знал это, раз не побоялся отправить к нему мальчишку.  Галахад, Персиваль и Борс уехали, и за прошедший месяц его оборотное зелье созрело. Вчера он опробовал его и был у Салли. Она не раскусила его, но всё прошло немного не так, как он рассчитывал. Волос Галахада его гонец принёс не так уж и много, вряд ли ему хватит более чем ещё на два-три раза. Они мило посидели у Салли в комнате, она жила у родителей. Но едва он заикнулся о том, зачем собственно и пришёл, его ждал неожиданный и неприятный сюрприз, и она едва его не разоблачила, задавая вопросы. Кто бы мог подумать, что Галахад ни разу с ней не спал? Господи, что с ним не так, ему восемнадцать, у него такая красивая девушка. По всей видимости, он забил себе голову высокоморальной ерундой, что-то вроде того, что нельзя трогать девушку до свадьбы. Да, скорее всего, это в его духе, Галахад всегда был слишком правильным. Мордред только сейчас понял, что он мог бы догадаться и раньше, он ведь хорошо знал легенду о поисках Грааля. Согласно этой легенде, в пещеру, где хранился Грааль, мог войти не каждый. Грааль был защищён древней магией, поставленной в незапамятные времена хранителями Грааля. Хранители явно были магами. Согласно легенде, в пещеру мог войти только юноша с чистым сердцем, без злого умысла, непорочный, не ведающий корысти. Если это оказывалось не так, люди просто погибали у входа в эту пещеру. Если учесть, что они ушли втроём... Персиваль Стэнтон явно таким не был. Во-первых, он был одного возраста с его отцом, и женщины, конечно, у него были. Во-вторых, работа мракоборца наверняка ожесточила его. Борс тоже вряд ли был девственником. Его взяли с собой, скорее всего, потому, что он был магом. Если и идти в поход, трудно добиться чего-либо, если мага будет два, а от третьего придётся это скрывать. Но Мордред был уверен - у Борса были отношения с девушками. Уже на пятом курсе  у него было немало девчонок. Значит, эту миссию - войти в пещеру и взять Грааль поручили Галахаду. Так что он может и не вернуться с этого похода, ведь за несколько столетий никому ещё не удалось вынести из этой пещеры священную чашу. Оно и к лучшему, но всё же Мордреду хотелось, чтобы он вернулся. Только для того, чтобы узнать, что он был с Салли. В конце концов, всё не так плохо. Она ведь сказала, что подумает, до следующего раза. Если она согласится, то так будет даже лучше, что Галахад ещё с нею не был. Ему будет ещё хуже. К Мордреду вернулось самообладание. Он спрятал записку от Джона Торна. Никому он её показывать не будет. Надо подумать, как можно использовать колдуна. Конечно же, он знал как, эта мысль закрылась к нему в голову сразу же, как он взял в руки эту записку. Джон Торн мог то, что ему, Мордреду, не под силу. Он мог убить короля.