Королю опасны чувства

      Тонман была уверена, что поступает правильно, когда приняла таки предложение Эгами. Два года он терпеливо обхаживал её, дарил подарки, проявлял чудеса терпения, не свойственные для японца. Тонман неплохо изучила обычаи государства Ямато, из которого происходил принц, и понимала, что женщины там далеко не свободны. Хотя в некоторых провинциях, на которые не распространялась власть отца Эгами, при других правителях обычаи отличались. Она даже слышала от торговцев, что на отдалённом острове правила женщина и говорят, не она первая. Ходят легенды о царице Химико, но верить ли им?       К тому же прошлое не могло повлиять на настоящее, а Тонман надо было принимать решение. Дядя уже стал слаб умом, иногда не узнавал её и даже забывал имена слуг. У него развилась лёгочная болезнь, забиравшая последние силы.       В 18 лет Тонман взяла на себя его обязанности и стала управлять Каей. Больше ведь и некому было, а становиться подданной соседей не хотелось.       Простые люди верили в неё и обожали свою госпожу. Принцесса много училась, говорила на трёх диалектах и хорошо разбиралась в географии, она часто задавала вопросы и порой раздражала своих подданных любознательностью. Казалось, ей хочется знать всё обо всём. С детства она плавала на лодках с рыбаками и неплохо управлялась с парусами. Рыбаки считали её своим талисманом. Тонман училась всему, чему только могла, особенно интересовали её боевые искусства. Ради них она бегала в старинный буддийский монастырь на горе, и монахи обучали её шутки ради, а потом только диву давались её способностям.       Как ни старалась Тонман обучать молодёжь своей страны воинскому искусству, многому она их научить не могла, к тому же мужчин у неё оставалось немного, да и те в основном крестьяне. Бедняки с границ постепенно разбегались: кто-то уходил в Пэкче, но чаще переселялись в Силлу, где с пришлыми обращались куда лучше. Говаривали, что нынешний король заботился о народе и приветствовал новых поселенцев, но Тонман не верила этим сказкам.       Короля она уже давно ненавидела. И за то, как сватался, и за то, как потом приехал сам, чтобы посмотреть на неё. Ишь, какой хваткий, решил, что она ему покажется? Наивный дурак. Она не знала, как выглядел король Силлы, но даже если верить, что он прекрасен, как его хвараны, девушка была убеждена, её сердце ему никогда не покорить. А потом он женился на пэкческой принцессе, и Тонман успокоилась.       Только вот ситуация в её маленьком королевстве ухудшалась с каждым годом. Народ голодал, и принцесса Каи не могла найти средства, чтобы прокормить его. Пираты вытеснили жителей с берегов и заняли деревни. Правда они не прорывались в глубь страны, но лишили её людей возможности свободно рыбачить. Она пыталась наладить с ними торговлю, но японцы заламывали такие цены, что даже продай она дворец, надолго не хватит.       Ей требовался союзник, сильный, могущественный и способный составить конкуренцию соседям. А ещё такой родовитый, которого воспримут чиновники, собиравшиеся на совет. На самом деле им было неинтересно поддерживать какую-то девчонку без перспектив и с упрямым характером. Женщины ведь не для правления созданы. А Тонман ещё и строптивой уродилась, не подчинялась никому, не признавала власти мужчин. Особенно они обозлились на неё, когда отказала Чинхыну. На секунду она допустила, что совершила ошибку, но тут же отругала себя. Силлаский король запер бы её в гареме и не давал бы никакой свободы, а потом поглотил бы её страну, а на такое она не согласна. Оказалось, что часть чиновников не возражает против поглощения, если им от этого станет лучше жить, и лишь небольшое количество человек поддерживали её стремления. Тонман не понимала, как можно добровольно сдаться в чужой плен, ведь это унизительно. Она осталась при своём, поэтому советники перестали собираться на хвабэк, присылая свои письменные мнения по разным вопросам.       Но вопрос замужества всё равно оставался открытым, и чем старше она становилась, тем острее он становился. Тонман решила сама встретиться с потенциальными мужьями.       Чинхына она отмела сразу, ему она уже отказала. Дважды. И конечно не пойдет сама себя предлагать, как побитая собака.       После разговора с пэкческим принцем Чаном, которого сослали на юг за плохое поведение и неповиновение отцу, Тонман вообще пришла в ужас. Этот немолодой грубый мужик вообще ни во что её не ставил, только издевался и предлагал стать его наложницей.       С китайской империей смысла общаться не было, после первых же переговоров ей чётко дали понять: империю интересует только бескомпромиссное поглощение Каи, не важно, через брак или военным путем, а Тонман ни за что бы на это не пошла. Она не продаст свою страну тем, кто сотрёт индивидуальность Каи, полностью переделав её под китайский образец.       Порой девушка чувствовала себя бесполезной, ведь она не могла защитить свою страну никаким способом, сколько бы ни старалась. Правящие мужи видели в ней только женщину, которой место в постели короля, а потом в покоях роженицы. Допустить незамужнюю девчонку к власти не хотел никто, сколько бы ума и знаний она не проявляла. Ей порой говорили "будь ты мужчиной, мы бы приняли тебя как равную, но ты всего лишь женщина". Как бы Тонман ни злилась, она не могла их переубедить, а политические и экономические клешни вокруг её королевства с каждым годом сужались.       И вот тогда появились в её жизни японцы. Новый король государства Ямато стал присылать один за другим своих сыновей . Каждого она отшивала после первой же встречи, и только младший принц задержался.       Он показался ей умнее и обходительные других. Всегда вежливый, он приносил ценные подарки, которые Тонман продавала и покупала еду для своих людей. Они много беседовали, и его мысли радовали девушку. Он относился к ней, как к равной, часто делал комплименты её уму и талантам, хвалил её решения. Эгами быстро понял, что она необычная девушка и восторги своей внешностью не приемлет.       Тонман знала, что она некрасива. С детства нянечки сокрушались, что у нее слишком большой рот, слишком круглые глаза, слишком худая, слишком плоская. Она привыкла считать себя некрасивой, но не переживала об этом, хотя за последние два года тело её изменилось, приобретя более женственные черты.       Её сердце никто и никогда не завоюет, решила для себя девушка. К счастью, у нее нет красивой внешности, и вряд ли кому-то придёт в голову влюбиться в неё. Она не собиралась становиться чьей-нибудь игрушкой, желая оставаться независимой и свободной.       С Эгами это начало казаться возможным. Он скоро понял её характер и вместо дорогих безделушек стал привозить во дворец продукты. В первый раз Тонман заявила ему, что дары моря и так принадлежат её людям, а относиться к ним, как к подарку унизительно. В тот же день Эгами отправился на побережье и устроил так, что пираты сами бесплатно привозили морепродукты в столицу. Тонман оценила.       Он сделал ей предложение не сразу, но даже тогда она отказала. И отказывала несколько раз, но Эгами был непоколебим. Он не признавался в любви, однако заявлял, что без ума от Тонман, что гордится её целеустремлённостью и отвагой. Наконец, он предложил условия, которые были ей выгодны: военная помощь, снабжение продуктами и оружием, независимость Каи и её как правительницы. Пообещал, что если она примет его предложение, они будут править парой, как равные друг другу. Тонман проверяла его, устраивала ловушки, провоцировала, пыталась подловить, чтобы выведать его истинные намерения. Каждый раз она ждала подвоха, считала, что он проколется в чем-нибудь, облажается, но такого не произошло.       Тогда она решилась. Брак по расчету – удобная вещь. Не надо влюблять в себя, не надо стараться понравиться. Она предложила письменное брачное соглашение, и Эгами подписал его после небольшого спора. Всё складывалось удачно. К тому же Эгами был молод и привлекателен, ненамного выше неё, хорошо натренирован. Они даже устроили показательный бой, и он ей намеренно уступил победу. Тонман решила, что это лучший вариант из всех. Ямато не в ладах с Когурё и Силла, даже на китайскую империю они не стеснялись нападать, и пока что никто не мог их укротить. Японцы стали почти что хозяевами морей вокруг полуострова, а это уже существенная сила, та самая, которой так не хватало Тонман. И если у них с Эгами сложится, она сможет защитить Каю с его помощью. Мысли о завоевании соседей она давно отбросила, понимая, насколько эфемерны такие мечты.       Эгами вел себя учтиво, казался спокойным и терпеливым. Он попросил её выдержать пару обрядов и провести свадьбу по японским традициям. Девушка согласилась, ей было не важно, как она будет выглядеть на свадьбе и какие традиции они станут соблюдать. Это брак по расчету, и он подписал кровью важный для неё брачный договор, остальное - мелочи.       И всё же ей не понравилась подготовка к свадьбе. Японки, прибывшие с принцем, осмотрели её обнаженное тело, что показалось унизительным, но их положительная реакция успокоила. Женщины пояснили, что согласно их законам, брак не может быть заключён, если на теле будущей супруги обнаружатся крупные родимые пятна, множественные повреждения или шрамы. У Тонман шрамы имелись, но особенность её тела такова, что шрамы почти не заметны, и по цвету они сливались с остальной кожей. Смуглый тон не устроил японок, они пообещали это исправить. Длинные густые волосы принцессы им понравились, только их требовалось умаслить и хорошо расчесать.       Когда дело дошло до макияжа, Тонман даже рассмеялась, увидев себя в отражении медного зеркала. Особенно повеселили её зачем-то выбеленные ресницы. Присмотревшись, она заметила, что у самих японок ресниц почти не видно и они раза в два короче, чем у неё. Служанки так же посетовали, что у Тонман слишком ровные ноги, что противоречит их эталону красоты, и даже попытались научить её их искривлять во время походки, но тут принцесса взбунтовалась и наотрез отказалась это делать.       Началась церемония и Тонман с трудом выдерживала её, проклиная эти скучные обычаи. Пришлось терпеть, ведь она пообещала принцу вести себя как учтивая воспитанная принцесса.       Когда появились хвараны из Силла, принцесса оживилась. Высокие и красивые, они выгодно отличались от всех присутствующих. Смотреть на них было приятно, не то, что эти низкорослые прихвостни её жениха, да полноватые представители из Пэкче. Когда хвараны подошли с дарами, Эгами вдруг толкнул её себе за спину и говорил с ними сам.       Тонман напряглась, но потом решила, что он просто ревнует. Да и как не ревновать, если он в курсе, что король Силла имел на неё виды. Двоих хваранов она уже видела раньше, остальных не знала.       Когда дошло дело до выступлений актеров и хваранов, принцесса не отрывала от них глаз. Их мастерство, скорость и сила впечатляли. На фоне остальных они казались великанами, даже когда кланялись Эгами, сидевшему на возвышении, ростом были с него же. Вот бы ей армию из таких умелых великанов! С ней она бы завоевала и корейские государства, и японские острова. Тонман понимала, что это лишь мечты, ей бы для начала своё государство до ума довести. Но ведь мечтать не вредно.       И всё-таки они превосходны. Надо поузнавать, может таких воинов хотя бы нанять можно? Если бы она приняла предложение короля Чинхына, хвараны служили бы ей, как своей королеве. Но отчего-то Тонман была уверена, что король Силла никогда бы не признал её равной себе, запер в гареме и навещал бы по настроению. Не зря ведь рассказывали, что его супруга никогда не покидает стен дворца. Наверное, держит её в золотой клетке.       Во время брачной ночи Эгами был нежен и страстен, он явно имел богатый опыт, знал, как себя вести, и в целом Тонман осталась довольна. Не то, чтобы ей понравились супружеские ласки, но было неплохо и почти не больно. Такое с лёгкостью можно переносить.       Сюрпризы начались утром.       Проснулась она одна и, когда попыталась выйти из комнаты, обнаружила, что дверь заперта снаружи. Некоторое время на её зов никто не отзывался. Потом явились две японские служанки, но дверь за ними снова заперли.       – Что здесь происходит?! – потребовала от них ответа Тонман. – По какому праву вы меня не выпускаете?!       – Господин велел нам обучить вас правилам поведения хорошей японской жены.       – Позовите-ка сюда моего муженька.       – Вы не можете так о нём говорить, госпожа. Вы обязаны называть его «мой господин».       – Я сама решу, как мне называть моего мужа.       – Нет, госпожа. В нашей культуре…       – Вот сами и соблюдайте свою культуру, а я – принцесса Каи, с этого дня ещё и королева.       – Мы передадим ваши слова господину.       Служанки поклонились, постучали в дверь, а когда их выпустили, створки тут же стали закрываться. Тонман решила пробиться следом за ними, но стражники грубо втолкнули её в комнату и заперли дверь. Да что происходит?!       Опочивальня супружеской четы располагалась на втором этаже дворца. Тонман оделась, открыла окно и спустилась по ветвям винограда, оплетавшего стену старого замка. На входах во все помещения стояли японские стражники, её корейская прислуга с низко опущенными головами выполняла хозяйственные поручения, но её собственных стражников нигде не было видно.       Тонман гордой походкой направилась в тронный зал, но и там стражники не впустили её. Тогда она набросилась на них с мечом и уложила обоих, оставив в живых. Другая пара стражников, покрупнее первых, скрутила её и потащила к трону, на котором гордо восседал Эгами.       Девушка вырвалась из грубых лап стражников и сама побежала к трону.       – Что твои люди себе позволяют?!       – Они выполняют свои обязанности, – не моргнул Эгами.       – Среди которых оскорбление королевы и грубая сила в отношении неё?       – Когда королева забывает, что она женщина, то да.       – Ты сейчас шутишь, да? Это какая-то проверка?       – Нет, Тонман. Это жизнь. Жена японского принца не может вести себя как дерзкий мальчишка.       – Неужели? Прежде тебя это не смущало.       – Прежде я обращался с тобой так, как обращался бы с мужчиной, чьё доверие мне нужно завоевать. Ведь ты и сама ведёшь себя как мужчина, а не как женщина, даже брюки носишь. Это возмутительно.       – Тебя подменили что ли? У тебя есть брат близнец?       – Я хороший актёр, правда? С детства отец заставлял нас учиться у лучших актеров японского театра: управлять эмоциями, сдерживать темперамент, вовремя останавливаться. Я был лучшим из братьев. Именно поэтому мне удалось то, что не удалось им. Завоевать тебя.       – Ты меня не завоевал, я просто доверилась тебе. Но очевидно ошиблась.       – Никакой ошибки. Ты получила мужа и его людей. Наш брак прошел все необходимые ритуалы и подтверждён в постели. Ты заполучила не какого-то там воина, а японского принца! Тебе есть чем гордиться.       – Не вижу повода для гордости. Вели своим людям, чтобы обращались со мной уважительно и не смели больше запирать меня в покоях.       – Если будешь вести себя как примерная жена, все будет в порядке. Служанки всё тебе разъяснят. Теперь, когда мы соблюли все обряды и подтвердили наш брак, я наконец-то могу не притворяться. Я так устал играть перед тобой то, что ты хотела видеть!       – Ты издеваешься? У нас вообще-то соглашение, подписанное кровью, твоей и моей, – внутри Тонман нарастала злость и обида. Как она могла так ошибиться?!       – Это соглашение? – он небрежно поднял бумагу, затем смял её и растоптал ногой. Что ж, давай прольём немного крови и забудем.       – Ты не посмеешь его нарушить.       – Я не собирался его соблюдать с самого начала. Мне нужны были только твои земли, полученные законным путем, а теперь я – их владелец. Я объединю Каю с Миматой, и всё это будет моим.       – Где мои люди? Мои солдаты и стражники?!       – Размышляют о том, чтобы переметнуться на мою сторону. В подпольной тюрьме.       – Не смей трогать моих людей!       – Дорогуша, я уже посмел. И ты ничего не сделаешь с этим. А если будешь пытаться, вырежу их всех.       – Да что ты за зверь такой?!       – Отправляйся в свои комнаты и учись быть хорошей женой. Я буду приходить к тебе сегодня и завтра ночью. Затем стану посещать твою постель раз в неделю. У тебя осталось десять лет, чтобы родить мне наследника. Независимо от результата, когда тебе стукнет 30, ты прекратишь исполнять обязанности жены, а я возьму себе 10 наложниц. И если ты не справишься, то они родят мне наследников.       – Ты не можешь навязывать мне дурацкие правила своей страны! У нас был уговор!       – Ты ещё не поняла? Мне плевать на уговор. Ты будешь жить по моим правилам или станешь цепной собакой. Если б ты хотя бы была красивой, я бы мог быть добрее, но ты страшненькая, к тому же старовата для супруги. А когда твоё время закончится, я могу тебя даже убить, и мне ничего за это не будет. Уведите её.       Ошарашенной Тонман ничего не оставалось, как повиноваться. Ей требовалось время, чтобы понять, что же произошло, где она просчиталась и как теперь быть. Ее привели в ту же комнату, из которой она сбежала, но окна здесь уже были заколочены досками. Она требовала вернуть своих служанок, ей отказали. А затем нудные японки стали читать ей правила хорошего поведения для японской жены.       Вечером, уже порядком взбешенная и оскорблённая, Тонман встречала супруга с кулаками. Она собиралась забить его до полубессознательного, надеясь, что злость придаст ей достаточно сил. Но Эгами оказался сильнее. Избив, он попросту изнасиловал её и оставил в комнате прямо на полу.       Тонман обманула служанок, которые пришли утром, чтобы вымыть и одеть её, сослалась на сильную боль и потребовала лекаря, а пока за ним ходили, уложила двух стражников и сбежала из дворца. Верная кобыла ждала в конюшне. Тонман взлетела в седло и погнала её во всю прыть по лесному тракту. Она ещё не знала, куда бежать, но твёрдо была уверена – оставаться здесь нельзя.       Её побег не остался незамеченным, и скоро за ней уже мчалась группа всадников. Она так часто понукала лошадь, что та взбесилась и понесла. Тонман никак не удавалось остановить её, а ведь впереди уже скоро будет обрыв, и, если она не справится с лошадью, то они обе свернут себе шеи. По пути она промчалась мимо хваранов, едва заметив их, а через мгновение, показавшееся вечностью, кто-то стащил её с бешеной лошади, а потом они упали на землю.       Оглушенная ударом, Тонман не сразу поняла, что произошло. Над ней нависал хваран, тот самый, кого она посчитала самым красивым из отряда, и удивлённо глядел на неё темными умными глазами. Тонман достаточно пришла в себя, чтобы собраться с силами, столкнуть его с себя и наставить оружие. Но он не проявил агрессии, а она просто не сразу осознала, что на самом деле он спас ей жизнь. Поняв это, девушка поблагодарила мужчину и убежала.       Ей нужно было затеряться в любимых лесах как можно дальше от цепких лап новоиспечённого супруга. Неделю она прожила в лесу, борясь с ненавистью и обидой, питалась кореньями и травами, которые знала, ловила птиц и зайцев, пряталась в только ей известных местах. Наконец, восстановив душевное равновесие, она решилась повидаться с супругом. Поздно ночью по тайным тропам Тонман проникла во дворец, застала спящего мужа одного в опочивальне и накинулась на него с кинжалом, прижав к его горлу.       – Вернулась, моя благоверная, – Эгами почти не испугался, словно ждал её.       – Ты оформишь развод между нами и уберешься вместе со своими людьми.       – Ни за что. Это всё теперь принадлежит мне.       – Никогда твоим не было и не будет. Сделай, как говорю, и тогда я не прирежу тебя прямо сейчас.       – Так прирежь. Чего тебе стоит? Ну подумаешь, мои люди казнят тебя на месте. А если сбежишь, мои братья придут сюда со своими армиями и камня на камне не оставят от твоего нищего королевства. Чем тогда будешь управлять?       – Почему ты такой? Зачем тебе это всё? Почему не захотел править на равных, как клялся?       – Ты всего лишь женщина. Некрасивая стареющая бабёнка, хоть и сражаешься как воин. В тебе нет ничего, за что стоило бы цепляться. А вот твои земли мне нужны, ведь от отца мне ничего не останется. Только то, что завоюю сам. Кая просто самая слабая из трёх королевств.       Тонман было плевать на свою внешность, она не воспринимала комплименты и точно также не обижалась на оскорбления, и всё же его слова о её стране были обидными. Два года он умело пудрил ей мозги, восхваляя ее таланты и ум, а выяснилось, что на самом деле ему было на это плевать. Ну как она могла быть такой дурой?!       Тонман безжалостно надавила кинжалом на его горло, Эгами вскрикнул, и в это же мгновение в комнату ворвались его стражники, схватили её и скрутили на полу. Принц грубо захохотал, схватил какой-то элемент одежды и вытер кровь с шеи, проступившую из пореза.       – Я знал, что ты придёшь. Ты же не умеешь сдаваться. Я ждал и был готов. Если бы ты просто убила меня во сне, смогла бы сбежать, но шанс упущен. В наказание за твоё неповиновение я убью тех твоих солдат, кто отказался мне присягнуть.       Тонман вскинулась и жалобно посмотрела на него.       – Не убивай! Я смирюсь.       – Ты? Ты никогда не смиришься! Даже если мне удастся сломать тебя, дикая кошка внутри тебя никогда не сдастся. Выведите её во двор.       Он выполнил своё обещание. Зарубил у нее на глазах пятерых юношей, из тех, кто остался ей верен. При нём Тонман не проронила ни слезинки, но горько оплакала их, когда её заперли в комнате одну.       Он приходил, как и обещал, один раз в неделю. Если она сопротивлялась и дралась, он просто избивал её и потом насиловал. Если притворялась бревном – проявлял искусство любовных утех, в которых был сведущ. Тело даже иногда подводило её, отвечая, ведь Эгами быстро нашёл её чувствительные местечки и знал, как пробудить страсть. Тонман напоминала себе, что он изверг и мучитель, и снова ненавидела.       Эгами держал её в полутёмной комнате, повязав на ногу цепь, не длиннее пары метров. Кормили её как собаку, дважды в день, а если он уезжал, могли и не покормить вовсе. Тонман держалась изо всех сил. Чтобы не сойти с ума она ногтями выцарапывала полоски на деревянной кровати, считая дни и месяцы.       В середине зимы ей даже удалось забеременеть, но ему она не призналась и снова сопротивлялась. Тогда он избил её да так сильно, что случился выкидыш. Тонман порадовалась, потому что родить от этого монстра было бы худшим наказанием. Лекарь заявил, что это мог быть сын, и тогда Эгами вообще рассвирепел. Он объявил, что в наказание за то, что она не родила ему сына, он будет раз в неделю убивать её людей, пока она не родит.       Тонман не поверила, но он сдержал слово. Он почти сломал её волю, когда на её глазах лично зарезал её служанок, а потом продолжал убивать. За два месяца погибло ещё восемь человек. Беременность не наступала, несмотря на его регулярные посещения, и Тонман решила, что надо сбежать или убить себя, чтобы он перестал убивать её людей. Но даже убить себя было нечем, в её комнату не приносили ничего опасного, а цепь не давала удавиться. Тогда она отказалась есть, чтобы умереть от голода, но по его приказу служанки держали её и насильно вливали в рот жидкую кашу.       Оставалось одно – побег. Потеряв еще пять крестьян, Тонман придумала план. Притворившись мертвой, она дождалась, когда в комнату позовут лекаря. Она знала, её попытаются оживить иглами или кровопусканием. У лекаря действительно оказался небольшой нож. Напугав старика, девушка ранила служанку и убила двух стражников на входе, а затем тайными тропами скрылась в лесу и пряталась несколько дней на деревьях и в старых звериных норах.       Её продолжали искать, поэтому Тонман решила уйти как можно дальше от своих земель. Если её не будет рядом, ему нет резона убивать людей, пусть пока почувствует себя хозяином. Но однажды она вернётся, чтобы отомстить.       Тонман шла ночами, пока не добралась до земель Каи, там она вышла на побережье и уже теперь шла в любое время суток, находя себе еду в море, собирая коренья и избегая людских деревень. Но однажды её заметили. Тонман хотела спрятаться, однако крестьяне нашли её, пожалели и привели в свой дом. Там они отмыли исхудавшую девушку, накормили и уложили спать у печи.       Два летних месяца Тонман прожила в деревне, помогая по хозяйству и узнавая жизнь простых крестьян Силла. Со временем она стала расспрашивать их о короле и слышала в ответ много благодарностей в его адрес.       Может, она ошиблась в своих выводах, и Чинхын вовсе не так уж плох, как она себе представляла? В то время она ориентировалась на слухи и россказни, а они могли оказаться неправдой. Хотя и крестьяне Силлы в начале его правления не были счастливы, они страдали, как и прочие. Неужели всё так поменялось за несколько лет господства молодого монарха? Теперь Тонман стало интересно увидеть его.       После того, как она помогла приютившим её крестьянам посеять зерно весной, она собиралась отправиться дальше, пойти в столицу Силла, но на деревню напали пираты. Тонман помогла своим спасителям спрятаться и даже убила двоих, но ещё до того, как пираты закончили грабить деревню, на них, как вихрь налетели неизвестно откуда взявшиеся хвараны и солдаты в одежде армии Силла. Пираты едва унесли ноги, попрыгали в воду и вернулись на свой корабль. Хвараны не могли следовать за ними без корабля, но они остались, чтобы помочь восстановить деревню.       Тонман не увидела среди них знакомых лиц, однако все они были хороши, как на подбор. Она снова замечталась о том, чтобы иметь таких воинов для Каи. Правда теперь у неё даже Каи не было.       Она ушла и дошла до столицы, но не смогла провести там ни дня. На въезде в город она увидела лошадей в попонах с символикой своего супруга. Какого черта он забыл здесь? Разыскивает ее? Думает, что она придет к Чинхыну за помощью? Идиот!       И всё же Тонман испугалась. Она не может вернуться в плен к этому монстру! Лучше умереть. Купив еды у торговца за стеной, девушка двинулась дальше. В разговорах местных жителей она услышала, что где-то на границе Силла и империи Тан есть остров, где живут свободные люди, не подчиняющиеся никому. Они принимают изгнанников и преступников, как говорят, у них там своё государство. Тонман подумала, что сможет найти там помощь и военную силу, а потом отомстит Эгами и вернёт себе Каю.       Туда она и направилась.