🏮
На следующий день гуляния продолжились, народ развлекался танцами, скачками на лошадях, массовыми играми на поляне. В заливе моряки устроили соревнования по гребле, определив точкой финиша новый корабль Силла на входе в гавань. Хвараны придерживались собственного расписания и только к вечеру присоединились ко всеобщим развлечениям. «Весёлых» от выпитого алкоголя сегодня было побольше, в том числе среди женщин. Они более откровенно вели себя, пытались приставать к хваранам, и двое даже сдались на милость обаятельных дам, утащивших их в неизвестном направлении. Чинхын, Сон У, Ё Уль и Кю Хён слонялись по улочкам, наблюдая за всеобщим весельем, и краем глаза следили за порядком в городе. Если бы сейчас начала потасовка или нападение, они бы первыми отреагировали. Но пока всё было мирно. Во дворе харчевни собралось много народа и что-то происходило, туда они и направились. Среди зрителей Чинхын заметил Мисиль, скептически созерцавшую происходящее. Девушка жевала что-то, сидя за соседним от центрального столом. Она была с тем самым мальчишкой-помощником, с которым хвараны поймали их во время тренировки. Одетая в темные штаны, темный же укороченный халат и кожаный пояс, она не рассталась сегодня с любимым кинжалом, но другого оружия не взяла. Чинхын подошёл к её столу и остановился рядом, оперевшись о столб навеса харчевни. Девушка его заметила, но лишь коротко кивнула в качестве приветствия. В центре двора народ толпился вокруг старого толстого матроса, уже несколько лет не выходившего в море, но прославившегося феноменальным пьянством. – Хахха! Я знаю, что никто тут не сможет перепить меня! – заявил толстый моряк. Народ вокруг громко переговаривался, обсуждая его заявление. С ним рядом стояли другие моряки, поддерживавшие его, а напротив те, кто либо не верил ему, либо кого он порядком раздражал. – Ах, если бы нашёлся такой герой, этот старый хвастун наконец заткнулся бы. А то каждый год одно и тоже, – громко возмутилась пышнотелая хозяйка заведения. – Каждый год ты спаиваешь тут с десяток мужиков, а иные потом вообще в запой уходят. – Так я и не заставляю никого, – захохотал моряк. – Хотят проверить, пусть проверяют. Неси рисовое вино, женщина! – Ты опять за него не заплатишь, а потом устроишь мне тут пьяную потасовку и что-нибудь сломаешь! – огрызнулась хозяйка. – Выгнать бы тебя в шею и не пускать больше! – Выгнать хочешь? – толстяк хитро прищурился. – Если сегодня меня кто-нибудь перепьёт, ноги моей больше не будет в этой забегаловке! Вообще из города уеду. Но я уверен, не найдется такого же стойкого, как я! – Йя! – женщина повернулась к отдыхавшим. – Найдется среди вас смельчак, что выстоит против этого хвастуна? Если он не сдюжит, сам сказал, что ноги его больше не будет в моей харчевне, глаза б мои его не видели. А того, кто победит, я буду весь год кормить бесплатно! Женщины вокруг неё согласно заголосили, видать и их давно напрягал этот пьяный конкурс, ведь им приходилось потом своих мужей воспитывать и стыдиться их поведения. Мужчины разделились на два лагеря: одни всерьез раздумывали об участии, а другие нагло посмеивались, считая, что их друг непобедим. – И правда станете кормить весь год бесплатно того, кто победит? – обаятельно улыбнулся хозяйке Ё Уль, сделав шаг вперёд из толпы. – Клянусь! – торжественно заявила женщина. Ё Уль переглянулся с Сон У, а тот с Чинхыном. Чинхын улыбнулся и подмигнул ему, давая добро. – Хваран сможет это сделать! – громогласно объявил Сон У. – Да быть того не может! – возмутился старый пьяница. – Ты небось? – Да почему сразу я? – фыркнул Сон У. – Любого возьми. Вот хотя бы… – он оглядел толпу, словно выбирал, кого же предложить, а потом указал пальцем на Чинхына. – Да хоть его возьми. – И что, этот тощий мальчишка меня сможет перепить?! – А что? Испугался, что какой-то юнец из хваранов тебя уделает?! – провоцировал его капитан. – Я?! Да было б чего бояться! Вот вы верите, что этот мальчишка меня перепить сможет? – моряк обратился за помощью к зрителям. – Если он справится, я его и всех остальных хваранов, кто здесь сейчас, кормить буду весь год! – отчаянно выкрикнула хозяйка харчевни. Народ вокруг заулюлюкал, а хвараны хитро улыбались. Чинхын отлип от столба, на который опирался, и поправил свою одежду. – Не вздумай! – Мисиль ухватила его за руку. – Ты с ума сошёл? Двое даже умерли от того количества, что пришлось выпить! – Волнуешься за меня? – ухмыльнулся король, склонившись к ней. – Ещё бы! На верную смерть идёшь! Он же раза в три тебя больше! Чинхын повернулся к ней, коснулся рукой ее скулы и шеи, чуть притянул к себе и прошептал на ухо: – Меня алкоголь не берет. Только чшш… Он отстранился и прижал палец к своим губам. Мисиль словно заколдованная, боялась двинуться и только глядела на то, как уверенно он подошёл к столу, сел напротив моряка и опрокинул в себя первую стопку. Она всё ещё ощущала его теплые пальцы на своей шее и скуле, и это здорово отвлекало от реальности. Кожа на руках и спине покрылась мурашками, и Мисиль поёжилась, затем встряхнулась, и даже почесала те места, которых он коснулся, чтобы прогнать наваждение. Хваран и моряк выпили уже 5 стопку, Чжи Дви нахально улыбался, а моряк хмурился. Обычно к этой дозе многие начинали хмелеть, но парень выглядел трезвым как стёклышко. Она начала считать: восьмая, двенадцатая, пятнадцатая… Зрители этого странного спора окружили стол, затаив дыхание. Моряк уже косился пьяным взором, а хваран даже в лице не изменился, когда дошло до 25 стопки, хозяйка харчевни отправилась за добавкой, а пьяница учинил скандал, растягивая слова. – Не может такого быть! Он мухлюет, не иначе! Не мог он после 25 порций даже не захмелеть! – моряк водил пальцем по воздуху, целясь в самоуверенную улыбку хварана. – Не может! Я сказал! Он видать мимо себя проливает! Или за пазуху себе льет. Ну-ка, бабоньки, проверьте, сухая ли у него одежда! Парочка женщин с энтузиазмом и хохотом присела по обоим сторонам от Чинхына и нагло запустила руки в ворот его одежды, и под пояс. Король смутился и захохотал, было щекотно и странно. – Да сухой он совсем! Нигде не пятнышка! – заявила одна из них. – А уж как хорош! – воскликнула вторая, нащупав кубики пресса на животе. Чинхын засмеялся и вынул ее руку из своих одежд, что-то прошептав на ушко. Женщина зарделась, а он посмотрел на Мисиль, словно хотел оценить её реакцию. Девушка слегка покраснела и глядела на него нечитаемым взглядом, подавляя в себе неожиданное желание оттолкнуть от него нахалок. И с чего это её вообще стало заботить, кто и почему к нему прикасается? Принесли ещё бутылку, разлили по стопкам, участники спора выпили ещё по две. Моряка уже знатно развезло, голова его так отяжелела, что то и дело валилась на стол, а Чжи Дви сидел прямо. После шестой стопки из третьей бутылки моряк не удержался и свалился под стол. Зрители восторженно закричали, стали поздравлять хварана с победой, а друзья моряка вдруг возмутились. – Да он точно мошенник какой-то! Ну не мог он совсем не опьянеть! Мы с мужиками одну такую бутылку на шестерых делим и то пьяные, а эти вдвоем третью бутылку почали и ничего?! Сказки какие-то! – А я говорил, что хвараны в этом деле мастера! – заявил в ответ Сон У самоуверенно. Конечно, хвараны обычные люди и не умеют много пить, только у короля была необъяснимая способность не пьянеть от любого количества выпитого, но этого, конечно, они не будут никому объяснять. Ведь суть спора была в том, чтобы убедить всех – хвараны непобедимы ни в чём. – Враки это всё! Не бывает такого! – спорили другие моряки. – Вы ж сами видели, что он выпил всё! – не выдержала Мисиль, её всегда цепляла несправедливость, хотя практически трезвое состояние Чжи Дви удивляло. Но что бы ни было, он честно пил, ничего не проливая, она следила за каждым его жестом. – А ты чего лезешь? – огрызнулись моряки. – Нравится он тебе, вот и защищаешь?! – Ты за языком то следи! – угрожающе процедила Мисиль, вынимая клинок из ножен. – А чего это мы должны терпеть обман?! Не было равных Хва Джину и тут вдруг какой-то малец! Враки! Моряк не выдержал, замахнулся и собирался вмазать королю по лицу, но тот успел увернуться и пригнуться, а выпрямившись, сам заехал в физиономию мужика. Началась потасовка, хвараны, хохоча, отмахивались от моряков, били только в полсилы, чтобы не убить никого. Чжи Дви выбрался из-за стола, оттолкнув от себя двоих мужчин и стряхнув с себя несколько жадных женских рук, схватил Мисиль за руку и потащил её за собой в сторону порта. Их начали преследовать, но парочка бежала быстро, а потом свернула к раскидистому дубу, под сень которого не проникал свет факелов и фонарей. Чинхын прижал Мисиль к шершавой коре, а сам выглядывал на дорогу, убеждаясь, что их не заметили. Он улыбался так, словно пережил самое веселое приключение в жизни, и она ненадолго залюбовалась этой улыбкой. Их преследователи побежали дальше в порт, Чинхын повернулся к ней и поймал её завороженный взгляд. – Тебя и правда алкоголь не берет?– поинтересовалась Мисиль. – Правда. Хотя сейчас опора мне не помешает, тело слегка поддалось, но разум чист как стёклышко. Я плохой собутыльник, все секреты могу узнать. – Выходит, ты и впрямь смошенничал? – Ну, если стойкость к алкоголю можно так назвать. Расскажешь им? Она не ответила, просто стояла и смотрела на него, не отводя взгляда. В полутьме черты его лица казались острее, взгляд загадочнее, грудь мужчины ещё часто вздымалась от бега, но смотрел он на неё вполне осмысленно. Чинхын коснулся её щеки ладонью, погладил скулу, она почти отозвалась на ласку и едва удержалась, испугавшись собственной реакции. Он притянул её ближе, обнял за талию, взял двумя пальцами за подбородок, провел подушечкой большого пальца по её губам. Мужчина не решался поцеловать, хотя хотелось безумно, но этот миг близости хотелось продлить ещё больше, чем поцеловать. Она чувствовала его дыхание на своих губах, плавилась в пламени его взгляда, но чем дольше он тянул, тем быстрее она приходила в себя. Она уже собиралась оттолкнуть его, когда Чинхын заговорил хриплым шёпотом: – Ты так мне нравишься. Тело снова покрылось мурашками, ноги ослабели, и хорошо, что она прислонилась к дереву, а его руки держали крепко. Мисиль нервно сглотнула, дивясь собственной реакции, и хотела ответить что-то колкое, грубое, чтобы разрушить этот странный чувственный момент. Но его губы накрыли её, и мысли мгновенно испарились из головы. Он прижал её к себе, запустил пальцы в её волосы, проникая языком внутрь, и тихо застонал. Мисиль совсем потеряла чувство реальности, сердце колотилось как сумасшедшее, она вцепилась в его руки и испугалась того, что едва стоит на ногах. Безумие было столь сладким, что она не нашла в себе сил сопротивляться, к счастью, длилось это недолго. Как только он оторвался от нее, чтобы сделать вдох, она упёрлась ладонями ему в грудь. – Не надо, – прошептала девушка, часто дыша. – Это ошибка. Она убрала его руки от себя, откуда только силы взялись? Проскользнув между ним и деревом, девушка быстрым шагом направилась обратно к площади. Чинхын до боли закусил губу. Он ведь пожалеет, если отпустит её сейчас, очень пожалеет. Но принуждение в любом виде претило молодому королю. Он прижался спиной к дереву и тихо засмеялся. Это было словно сон или магическое наваждение, от которого не хотелось избавляться. Руки ещё ощущали её тело, она даже посмотрела на них, чтобы убедиться, что они пусты. Сегодня он не станет её догонять, но завтра нужно обязательно встретиться и поговорить. Мисиль зажмурилась на мгновение и ускорила шаг. Его поцелуй был так желанен, что она не хотела останавливаться, а теперь не сможет забыть. Она не оборачивалась, молясь, чтобы он не пошел следом и не увидел её смущения. Щёки горели, сердце гулко колотилось внутри, руки дрожали, и девушка сцепила их перед собой. Вот она – опасность симпатии к мужчине. Можно потерять себя, раствориться в нём и стать его рабыней. Не для этого она боролась за свою независимость, за свою жизнь. Мисиль ещё раз встряхнула головой, наскребая в себе уверенность. Всё она правильно сделала. Не нужно подпускать его к себе. Чинхын ещё долго не мог успокоиться, бродил по пристани, глубоко вдыхал морской воздух, горьковатый от росших у прибрежных камней водорослей, и раз за разом проживал чувственность их первого поцелуя. Он не считал себя особенно опытным в этом плане, действовал по наитию, как хотелось. А ведь ей понравилось, она смутилась и сперва даже ответила, горячо ответила, дрожала в его объятьях, но очевидно испугалась этой страсти. Он и сам испугался, однако желал ощутить это вновь. Интересно, как она завтра себя поведет?🏮
Но на следующий день Мисиль не появлялась в поле его зрения. Рассеянный, король пропустил пару ударов во время тренировки и даже заработал небольшой порез на шее. – Эй, что это с тобой сегодня?! – прикрикнул на него Сон У, беспокоясь, не сильно ли навредил. – Не выспался. Всю ночь из меня алкоголь выходил, – соврал Чинхын. Частично это было правдой, он часто бегал в туалет, но причиной его бессонницы сегодня был вовсе не вчерашний спор. – Ты странный какой-то. Случилось что? – вдруг брови капитана разгладились, он широко улыбнулся. – Или тебе вчера улыбнулась удача и ты был не один? – Отстань, а? Я пойду, посплю лучше. Нет сил совсем. Сон У согласно закивал, не поверив ему ни на минуту. А Чинхын и правда спать не пошел, побродил немного по городу, затем свернул в небольшой подлесок у подножия горы и прилёг там под деревом. Здесь никто не заметит его, деревья дают прохладную тень, и можно поразмышлять спокойно. Он немного переживал, потому что не смог найти её с утра. В широкой кроне что-то зашуршало, король подобрался, вскочил и вытащил меч из ножен, всматриваясь вверх. По дереву кто-то спускался. Поняв, что это девушка, он спрятал оружие и, когда она почти достигла земли, ухватил за талию и поставил на ноги. Она вскрикнула, резко повернулась и замахнулась кулаком, но Чинхын пригнулся, и удар прошёлся мимо. – Ты?! – взвизгнула Мисиль. – Рад тебя видеть. – Пусти сейчас же! – Не хочется. – Что-то, сделанное по пьяни, не даёт тебе права меня лапать средь бела дня! – А ночью можно? – Нет, конечно! Ни днём, ни ночью, вопрос вообще не в часах. Убери руки! – она раздражённо стряхнула его руки со своей талии. – Что ты вообще здесь забыл? – Поспать сюда пришел, а то в городе шумно. А ты? – Отсюда хороший обзор, и это моё дерево! – Ты его посадила что ли? – Чинхын с сомнением оглядел раскидистую крону. – Нет, я всегда сюда прихожу, даже местные мальчишки не суются. – У тебя там наверху убежище? – Не твое дело. – Значит я прав. Покажешь? – Разумеется нет! – она раскинула в стороны руки, преграждая путь к дереву. Чинхын улыбнулся, обнял её за талию и притянул к себе, склонившись к её лицу: – Ну и не надо, – он очаровательно улыбнулся. Даже если она сейчас вырвется, отругает его или ударит, он успеет насладиться моментом. Мисиль ненадолго растерялась, в его объятьях было так уютно, его близость распаляла, соблазнительная улыбка так и манила прикоснуться к его губам. Ей стоило неимоверных усилий удержаться и принять немного равнодушный вид. Она спокойно положила руки ему на предплечья и осторожно отстранила от себя. – Я уже вчера сказала тебе, это ошибка. Мы просто попали под влияние момента, а ты много выпил. Продолжения не будет. Прости, если ввела тебя в заблуждение. Чинхын не поверил ей ни на миг: слишком ярким был вчерашний поцелуй, её реакция, дрожь её тела в его руках, её восхищённый взгляд. Но он уже попадался на таком. Бегал за девушкой, а получил отказ и разбитое сердце. Соблазнял собственную жену и слушал отповеди за излишнюю пылкость. Он не совершит эту ошибку в третий раз. Не станет больше приставать к девушке, сколь бы сильно она ему ни нравилась. – Ну нет так нет, – мужчина надеялся, что голос звучит достаточно беззаботно, а улыбка – обманчиво беспечно. Он убрал руки и прилёг у основания ствола. – В качестве компенсации за отказ можешь просто посидеть там и постеречь мой сон? – А ты можешь поспать в другом месте? – Чтобы меня обокрали или прирезали? – Ну со своими собратьями бы спал. – Они сейчас все на тренировке и шумят, я так не засну. – Почему ты мне доверяешь? Считаешь, я не могу тебе навредить? – А ты станешь? – король послал ей испытующий взгляд. – Ладно, – сдалась она, так и не объяснив себе почему. – Но только один раз. Я буду наверху. И недолго, часа тебе хватит. Девушка проворно взобралась на дерево и уселась на небольшом деревянном настиле, сделанном там для удобства. Реакция мужчины удивила её. Другие бы продолжили приставать, убеждали или даже снова поцеловали бы, но он вдруг сдался. Странный какой-то. Не то, чтобы она жаждала продолжения… Хотя кого она обманывает? Она ждала поцелуя, была уверена, что он решится, хотела снова ненадолго раствориться в тех ощущениях, чтобы потом всё равно его отшить. Девушка прикоснулась пальцами к своим губам. Это было так чувственно вчера, так нежно. Муж никогда её так не целовал, а других она и близко не подпускала. Этот хваран отличался от остальных, но, если честно, другие в её сторону даже не смотрели. Он отличался от других мужчин в принципе. И всё-таки она боялась довериться мужчине, любому мужчине, даже если он святой Будда. В этих размышлениях Мисиль и не заметила, как прошёл час, за ним ещё один, и третий уже заканчивался. Чжи Дви спал крепко, но времени прошло уже достаточно. Тихо спустившись, девушка присела рядом с ним на колени. На левой стороне шеи она заметила неглубокий свежий порез, он уже начал затягиваться. На тыльной стороне левой кисти ее внимание привлек почти рассосавшийся синяк. Она вспомнила, что именно этой рукой он удержал её от падения на корабле и удар пришелся не ей в спину, а ему в руку. И ведь даже не поморщился тогда, а ведь наверняка больно было. Он спал так тихо, что почти не заметно было движение груди или крыльев носа. Он же дышит? Мисиль поднесла руку к его лицу. Дыхание мягко огладило её ладонь, она облегчённо выдохнула, и тут его рука перехватила её запястье. – Что ты делаешь? – сонно поинтересовался король. Он отпустил её, сел прямо и огляделся. Судя по положению солнца, скоро закат. Сколько же он проспал? Да так крепко, что не заметил её приближения! Казалось, он на секунду закрыл глаза, даже не веря, что сможет отключиться, а сейчас ощущал себя так, словно спал всю ночь. – Кхм. Что ж, мне пора. Я выполнила твою просьбу и охраняла твой сон. Прощай. Мисиль отряхнула колени и зашагала в сторону города. Чинхын ещё немного посидел на траве, приходя в себя после сна, протёр глаза и сладко потянулся. Он выспался. Впервые за долгое время спал так крепко, что даже никакие сны не видел. Король задумчиво посмотрел ей в след.🏮
Хвараны расположились на носу корабля, расселись в круг и чистили оружие. Они возвращались в Сораболь морским путём, чтобы опробовать корабль и сократить время, а также дать лошадям отдохнуть. На нижней палубе места хватило только для их шестерых коней, скакуны нандо отправятся по земле. А сами нандо сейчас занимали корму и мирно дремали. Причин оставаться в Усоне дольше у них не было, корабль осмотрели и опробовали, команда на нем знала своё дело, и хваранам оставалось только с любопытством наблюдать за их работой. Пираты не появлялись в обозримом морском пространстве, а значит защита пока не нужна. Чинхын решил вернуться с кораблём на верфь, чтобы его усовершенствовать, а заодно опробовать, пока будут плыть и немного привыкнуть к пребыванию на качающейся палубе. Ветер развевал паруса, подгоняя корабль в нужном направлении. Если понадобится, они все смогут сесть на весла, но пока погода благоприятствовала. Они отбыли всего день назад, а Чинхын уже соскучился. Мисиль исчезла из города, «Морской змей» отплыл из бухты. Гонец привёз весть, что его ждут в столице и «болезнь» короля затянулась. Пришлось возвращаться. Мужчина снова прошёлся точильным камнем по лезвию. Хотя они почти не пользовались оружием, кроме как для тренировок, оно всегда должно быть готово к бою и содержаться в идеально порядке, чтобы металл не начал ржаветь или затупляться. Затачивая лезвия мечей и острия стрел, мужчины делились впечатлениями. Они восторгались возможностями корабля, обсуждали недавние приключения на празднике и вспоминали приветливость северных женщин. Только король сидел тиши мыши. Он был погружен в собственные переживания и даже не вникал в их разговор. Сон У некоторое время понаблюдал за ним, а когда хвараны стали подшучивать друг над другом и припоминать неловкие интимные моменты, вдруг сказал: – Кажется, наш друг Чжи Дви заболел. Наверное, что-то повредило его сердце. Или кто-то. – Я тебя сейчас за борт выброшу, – рявкнул на него Чинхын, не задумываясь. Потом бросил такой грозный взгляд, что Сон У выставил перед собой раскрытые ладони и примирительно сказал: – Молчу. Молчу. Остальные хвараны лишь смущённо хохотнули, но от комментариев воздержались. Король и впрямь был на редкость задумчив. Чинхын закончил заточку, сложил меч в ножны, а точильный камень в личную суму, и подошёл к борту корабля. Слева простиралась безбрежная синева моря, справа в отдалении виднелся берег. День был пасмурный и туманный, это успокаивало. Рядом нарисовался Ё Уль. – Ты и правда выглядишь грустным, – улыбнулся он королю. – Так заметно? – Чинхын тоже постарался улыбнуться как можно беспечнее. – Тебе не нужно притворяться перед нами. Но не хочу тебя тревожить, отдыхай. У тебя редко есть на это время. – Останься. Я знаю, ты не будешь дурачиться, как Сон У. Ты всегда понимал меня лучше других. Ё Уль согласно кивнул и тоже облокотился о борт, наблюдая мерный плеск волн внизу. – Она так сильно задела? – Я не знаю, что это, Ё Уль. Со мной такого никогда не было. Я думал, человеческие чувства всегда одинаковы, но сейчас… Это что-то новое. – Мы взрослеем и меняемся, это нормально. Было бы странно испытывать влечение юнца, когда тебе уже за 30. Ты просто ощущаешь глубже. – А что я ощущаю? Как это вообще называется? Ё Уль улыбнулся, подбирая слова. Он не мог утверждать, что король впервые в жизни влюбился, хотя было похоже на то, надо было ответить нейтрально. – Дай себе время, не торопись. Пусть эмоции улягутся в твоей голове и в сердце, тогда станет понятнее. – И в кого ты такой мудрый? – хмыкнул Чинхын. – Наверное, в деда. Не зря же он писал философские трактаты. К счастью, я не испытываю литературного призвания. – Тебе не бывает одиноко? – Я всегда окружён людьми и у меня куча поручений от моего короля. – Прости. Наверное, я слишком много тебя нагружаю. – Да брось. Вот чем бы я ещё занимался, не будь хвараном? Трактаты писал? Мой дед настрочил их на поколения вперёд. Я последний в своём роду, не считая трёх сестёр. К счастью, мой род недостаточно древний и не слишком ценный, чтобы надо было его продолжать. А так я при деле, служу стране, у меня есть друзья и приключения. – И кто-то в твоём сердце. – И это, да, – Ё Уль расплылся в улыбке, не глядя ни на что конкретное, словно вспоминая объект своих чувств. – Расскажешь мне когда-нибудь? – Возможно. А может и нет. – Ты выглядишь счастливым, когда говоришь об этом человеке. Это хорошо. Надеюсь, ты получаешь такой же ответ. – Грустно прозвучало. Думаешь о себе? – Угу. – Та девушка в городе, вы ведь недавно познакомились. Может, ей просто нужно время, чтобы узнать тебя, научиться доверять тебе? – Считаешь? – Она очень осторожна. Общается только со своими людьми, никто ничего о ней не знает, даже где она живёт, я пытался выяснить. Её скрытность говорит сама за себя, тут поможет только терпение. – Ах, если бы я им обладал, – вздохнул Чинхын. – Куда ты денешься? – улыбнулся Ё Уль. – И потом, ты себя недооцениваешь. Я пойду посплю, а то дежурил всю ночь. – Разумеется. Спасибо тебе. До конца путешествия Чинхын больше ни с кем не разговаривал. Он убеждал себя, что не нужно так привязываться к девушке, она явно избегает его, а значит ничего у них не выйдет. Если позволит себе думать о ней, то опять рискует остаться с разбитым сердцем, этого бы не хотелось. Он решил относиться к этого короткому приключению, как к очень реалистичному сну. Исключительно приятному и желанному, но сну.