Королю опасны чувства

      Осаждающих было видно издалека. Сон У, Кан Соль, Сухо и Чинхын пробрались вперёд, чтобы обсудить обстановку на месте и свериться со сведениями разведчиков. Основная часть хваранов оставалась скрыта за скалистыми уступами, которых не было видно со стен крепости. В основном равнинная местность в этих местах ершилась скалистыми выростами, создавая естественную защиту от ветров для полей, которые раскинулись вокруг башни. Сама крепость одним боком упиралась в скальный выступ, служивший ей надёжной опорой и естественной защитой, второй стеной выступала в море, так что подобраться к ней можно было только на судах. И две стены располагались на суше, клином разрезая плоскую равнину.       На небольшом расстоянии от крепости раскинулись плодородные поля, защищаемые с севера горной грядой. К счастью, урожай только недавно был посеян, поля ещё не успели истоптать, основная масса нападавших расположилась в непосредственной близости от стен. Они использовали вместо казарм и укрытий хозяйственные постройки крестьян, в которых хранились запасы зерна и жили животные. Осаждавшие не выставили соглядатаев, полагая, что никто не придёт освобождать крепость с суши. Такая наивность или глупая самоуверенность поражала, хотя Сон У и предположил, что часовые могут прятаться. Возле скал ничего хозяйственного не имелось, в окрестностях не было заметно людей, видимо, все укрылись за толстыми стенами.       — Что-то их маловато для осады. Неужели не знают, что крепость хорошо обеспечена? — задумчиво произнёс Кан Соль.       — Хотят взять измором. Рано или поздно еда и боеприпасы закончатся, обороняться будет просто нечем, новый урожай ещё даже не взошёл, на это и расчёт. А для ускорения процесса они нападают сразу и с моря, и с суши.       — Но почему так мало осадных машин и нет осадных башен? — поинтересовался Сухо.       — Потому что они не хотят рушить крепость, они хотят её завоевать и в ней окопаться. И потом, японцы — это не империя, у них может не быть средств для постройки осадных башен. Но нам это только на руку.       Крепость постоянно обстреливалась из луков и осадных орудий, как с суши, так и с моря. На первый взгляд под стенами находилось порядка тысячи человек, но сколько их скрывалось в постройках — подсчитать невозможно. Для хваранов численностью 200 воинов плюс 200 обычных солдат это не было большой проблемой. А вот количество осаждающих на кораблях не увидишь с берега. Гонцы должны были перенаправить солдат из столицы в сторону порта, чтобы те на двух спущенных на воду кораблях внезапно атаковали японцев со спины.       — Дожидаться кораблей мы не будем, нам неизвестно, насколько всё плохо внутри крепости, — решил Сон У. — Надо хотя бы снять осаду с суши.       — Хватит ли нам сил? — беспокоился король.       — Возьмём хитростью. Разделимся на два отряда, Сухо поведешь второй. Конница обезвредит осадные машины. Ты уведешь своих людей на запад, а мы атакуем отсюда. Нападем без предупреждения, лучники обеспечат прикрытие. Как только они решат, что взяли нас числом, ты зайдёшь со спины.       — План хороший, — согласился Сухо. — Если защитники крепости ещё могут, они обеспечат поддержку со стен. А как разберёмся здесь, зайдём внутрь и будем ждать корабли. А может, придумаем что-то на месте при случае.       — Согласен, — кивнул Сон У. — Надо проверить, выставляли ли они соглядатаев.       — Я пойду, — вызвался Кан Соль.       — Нет, — остановил его Чинхын. — Если увидят солдата, обо всём догадаются. Надо переодеть тебя в крестьянина и направить вроде как к родне, но как только они выдадут себя, мы сразу атакуем.       — Отличный план, так и поступим, — улыбнулся капитан хваранов. — Итак, начнём.       Хвараны разделились на 2 отряда по 100 человек, первая сотня сразу же отделилась и направилась в сторону гор на западе.       Да, численность осаждавших превосходила численность силласского войска, но в навыках и силе явно не дотягивала до них. На кораблях прибудет ещё сотня хваранов и несколько десятков опытных матросов. С учётом тренированности, силы обеих сторон практически сравняются, разве что японцы окажутся более свирепыми. Но и в этом польза для всегда уравновешенных хваранов. Японская тактика запугивания громкими криками и бешеным поведением на них не действовала, а для самих японцев может оказаться губительной.       Нападать решили завтра, а сейчас всем необходимо было восстановить силы после почти безостановочного трёхдневного перехода с севера на юг страны. Раскинули палатки, поели холодного мяса с лепешками, чтобы не разводить костры и не дать противнику узнать о себе преждевременно. Лагерь хваранов постепенно погружался в сон. Капитаны расставили дежурных, которые будут сменяться каждые два часа, чтобы все смогли отдохнуть. Палатки вмещали от двух до пяти человек.       Чинхын привёл Мисиль в самую маленькую, улёгся насколько возможно удобно, притянул её в объятья и мгновенно погрузился в сон. Обычно он не спал накануне сражений или серьезных событий, но сегодня просто отключился. А вот Мисиль заснуть удалось не сразу. Под ухом билось его могучее сердце, его руки согревали и создавали защиту. Ей было как никогда спокойно в его объятьях. Сейчас он выглядел расслабленным, но далеко не беззащитным. Мисиль знала, в случае опасности он среагирует быстро и сразу схватится за оружие. А пока он был в её власти, и это чувство окрыляло.       Она не могла налюбоваться, рассматривая так близко расслабленное сейчас лицо с крохотными морщинками в уголках губ и глаз. Сейчас на его лице не было озабоченности, морщинки между бровями, появлявшиеся всегда, когда он волновался, разгладились. Длинные ресницы отбрасывали ещё более длинные тени, четко очерченные губы манили её прикоснуться. Она жадно вдыхала его запах, сочетавший в себе ароматы кожи, ветра и лошади.       Девушка думала о том, что прав на него у неё никаких, кроме тех чувств, что их объединяли. Она ему чужая, даже с учётом их сложного прошлого, зато рядом с ним она чувствовала себя живой. Неизвестно, сколько они смогут быть вместе, Мисиль решила просто наслаждаться каждым прожитым днём. Даже если он позже прогонит её, если она разочаруется в нём, если что-то помешает им быть рядом, до тех пор она будет просто жить. То чувство, что обычно называли любовью, ещё только формировалось в ней, она пока не рискнёт произнести вслух такое признание, но необъяснимый страх потерять его уже многое сообщал о ней самой.       Мисиль всё-таки провела пальчиком по его переносице от бровей к губам, огладила их и, поудобнее устроившись на его груди, закрыла глаза.

🏮

      Теплые губы прижались к её, затем коснулись уха, тихий шёпот пощекотал кожу на виске, Мисиль машинально потянулась навстречу, чтобы обнять.       — Нет-нет, — усмехнулся Чинхын, перехватывая её запястья и укладывая руки на уровне головы. — Просыпайся, моя воительница.       Мисиль распахнула глаза и увидела над собой его улыбающееся лицо.       — Почему нет? Мне приснился твой поцелуй? — сонно пробормотала девушка.       Вместо ответа он снова нежно прижался к её губам, а Мисиль всем телом подалась навстречу.       — Не приснился. Но сегодня мы идём в бой. Лагерь просыпается, и нам пора.       — Жаль, — произнесла она хриплым шёпотом, теряясь в темных омутах его глаз, и облизнулась. Мисиль заметила нервное движение его кадыка, беспокойно поёрзала под ним. Он проследил за её взглядом, поймал пальцем лукавую улыбку в уголках губ, безуспешно попытался проигнорировать растущее внутри желание.       — Надо было тебя раньше разбудить, — выпалил Чинхын и рывком поднялся. Она засмеялась и тоже поднялась, дразня его жаркими взглядами, но прикасаться больше не рискнула. У них ещё будет на это время, а сейчас нужно сохранять холодную голову.       Кан Соль раздобыл откуда-то крестьянскую одежду, накинул поверх доспехов и повесил на плечи корзину с тряпьём. Солдаты приготовились к нападению. Осаждающие возобновили атаку, как только солнце поднялось над горизонтом. Кан Соль, сгорбившись и прихрамывая, вышел из-за скал, глядя себе под ноги. Сон У оказался прав: соглядатаи у них имелись, прятались за кустами и одинокими валунами. Буквально через несколько минут Кан Соля заметили, криками сообщили о приближении чужака. Сделав вид, что испугался пиратов, мужчина бросил на землю корзину и припустил обратно в скалы.       Хвараны к тому времени уже собрались, свернули лагерь, и по команде вышли из-за холмов бесшумно, строем направившись к стенам башни, уже заметно потрёпанным осадными орудиями. В башню регулярно летели тяжёлые булыжники, поэтому стены имели много выбоин, но проломов пока не было. Эффект неожиданности удался, потому что хвараны выходили молча, не сообщая о своих намерениях и не поднимая стягов.       Их заметили слишком поздно, осаждавшие японцы всполошились и стали судорожно разворачивать орудия к тихому отряду. Только тогда хвараны вынули оружие из ножен и бросились в атаку. Первым в бой ринулся отряд с Сон У, несколько воинов на лошадях напролом рванули к осадным орудиям и перерезали канаты. Взведенные боевые машины тут же стали бесполезны.       Ненависть к японцам, служившим её мужу, придала Мисиль дополнительные силы. Хвараны сражались рядом, стараясь не подавать виду, что оберегают её. Умом она понимала, что её станут прикрывать, но была благодарна, что делали они это ненавязчиво и без бравады. Часть хваранов верхом уже выполнила свою миссию, врезавшись клином в толпу японцев и обезвредив осадные машины.       Теперь пешие воины под командованием Чинхына не позволяли пиратам разбежаться в разные стороны. Когда основные силы японцев отвлеклись на это сражение, в спину им ударил второй отряд, возглавляемый Сухо.       Мисиль отразила удар, сделала подсечку по ногам и вонзила кинжал в очередного противника. Затем увернулась от рубящего клинка, пригнулась и резанула другого японца по животу. Девушка перебросила кинжал в левую руку, отклонилась от удара и повернулась вокруг своей оси. Меч над ней отразил Чинхын, сразу подставив ей спину для опоры. Коротко кивнув в благодарность, девушка оттолкнулась от него и резким ударом кинжала расправилась ещё с одним японцем.       Первое сражение закончилось отступлением. Армия Силла потеряла лишь пару десятков солдат, в то время как осаждавшие поредели наполовину, скрывшись за нерабочими теперь осадными орудиями и временными укрытиями. Сон У дал команду отступить, чтобы перевязать раненых и передохнуть. Японцам тоже позволили восстановиться, хотя им это уже не поможет: они окружены и бежать им некуда. Но для силласцев главное — их враги теперь потеряли интерес к самой башне, ведь их позорно разгромили в два раза меньшие силы.       Хвараны отступили за скалы, теперь уже не осторожничая разожгли костры, выставили часовых. В котелках варился густой рыбный суп, воины спокойно обсуждали прошедший бой, давали друг другу советы. Два лекаря в составе войска промывали и прижигали раны, кому-то накладывали повязки с мазями. Для хваранов боль была не так ощутима, как для простых солдат, и последние нередко завидовали. Но и тренировки хваранов могли вынести далеко не все.       — Я повторю своё предложение о вступлении в наши ряды, — раздался за спиной Мисиль голос Сон У, когда девушка сама перевязывала неглубокий порез на ноге. Её навыки и прежде выгодно выделяли её, а в этой битве она была более собранной и уже лучше понимала, как действуют сами хвараны, так что смогла относительно легко влиться в их ряды. Сон У понимал, что она откажет, но хотелось подразнить и её, и короля, маячившего неподалёку.       — Это честь для меня, но, пожалуй, откажусь, — улыбнулась девушка.       — Да и король не одобрит, — предсказуемо возник за её спиной Чинхын. Сон У только хохотнул, шлёпнул его по плечу и продолжил осматривать своих людей. Мисиль обменялась с Чинхыном насмешливым взглядом и продолжила своё занятие.        Все знали, почему она оказалась в составе войска. Мисиль была благодарна, что воины ни словом, ни взглядом не унижали её, не намекали, что её присутствие нежелательно или как-либо оскорбляет их. Никто из хваранов не задавал вопросов и не пытался флиртовать. Хотя на людях Чинхын не проявлял чувств и даже не прикасался к Мисиль, его красноречивого взгляда было достаточно. И всё же пока к ней относились с подозрением, но спорить с королём не решались.       Ещё одно сражение случилось вечером: в этот раз японцы благоразумно прятались за крестьянскими постройками, огрызаясь стрелами. Ночью собрался военный совет. Мужчины обсуждали, как не допустить лишних потерь среди своих и побыстрее освободить башню со стороны суши. Было принято решение поджечь хозяйственные постройки и выкурить японцев. Постройки всегда можно восстановить, часть скота неизбежно погибнет, но совсем без жертв не обойтись. Если сражение затянется, башня может не выстоять.       Утром перед скалами выстроился небольшой отряд лучников. Стрелы каждого были обмотаны ветошью, вымоченной в горючем масле. Один солдат пробежался перед ними, поджигая ветошь, и лучники по команде выпустили стрелы. Японцы ощетинились деревянными щитами и пытались вытаскивать горящие стрелы из бревенчатых построек, но бесполезно. Излишки масла успели вытечь на стены и крыши амбаров, и сухое дерево быстро загорелось.       Осаждавшие бежали из горящих укрытий, но лучники не давали им это сделать, продолжая осыпать градом стрел. Небольшой горстке японцев удалось скрыться в лесах, остальные были разгромлены. Сбежавших не стали преследовать, даже если доберутся до своего начальства, они не смогут объяснить, кто на них напал, пусть Эгами гадает.       Люди в башне ликовали, когда хвараны показались под их стенами. Несмотря на эту победу, оставалась угроза с моря, но с ней помогут справиться только корабли. Воины собрали трупы осаждавших, сложили большой костёр и подожгли, своих павших соратников упокоили на отдельном костре, в условиях войны времени на другое не было.       Хвараны зачистили местность, проверили каждый куст и валун, за которыми могли бы скрываться враги, потушили полыхавшие амбары и только потом подошли вплотную к стенам крепости. Народ, некогда живший в разорённой пиратами деревне, радостно приветствовал их. Несколько человек во главе с Сон У вошли внутрь, чтобы прояснить обстановку, остальные принялись разбивать лагерь под стенами. Мисиль тоже отправилась в крепость, когда Чинхын взглядом поманил её.       Пока хвараны шли по узкому коридору, обитатели башни расступались перед ними, кланялись и благодарили за скорую помощь. Крестьяне впервые оборонялись от такого серьезного нападения. Ещё требовалось отразить атаки с моря, но теперь они хотя бы могут выйти из башни и перестать опасаться нападения с суши. Мисиль шла в конце колонны, с интересом разглядывая устройство башни и местных жителей.       Навстречу хваранам вышел наместник в сопровождении капитана и его правой руки. Сон У отвёл их в сторону, чтобы выслушать отчёт, а путь Чинхыну преградила беременная женщина, державшая за руку мальчика лет десяти. Она пояснила сыну, что благодаря этому хварану они выжили почти десять лет назад. Мальчик вежливо поклонился, во все глаза разглядывая высокого мужчину, которому доставал в лучшем случае до локтя.       — Я рад, что у вас всё хорошо, — улыбнулся Чинхын. Эта женщина обвиняла его когда-то в том, что не подоспел вовремя и она потеряла мужа и старшего сына в бойне, устроенной пиратами. Теперь же она выглядела довольной жизнью. — Вижу, вы обрели защитника не только в лице сына, — он посмотрел на огромный живот.       — Один из ваших солдат был очень внимателен ко мне, и я согласилась выйти за него.       — Если он хоть раз вас обидит, сразу мне скажите.       Женщина засмеялась и уверила, что её супруг очень хорошо о ней заботится, а потом пожелала хварану стать таким же счастливым в личной жизни, чтобы в его глазах больше не было грусти.       Надо же, подумала Мисиль, стоя в нескольких шагах от них. Грусть в глазах короля заметила не она одна, и, похоже, эта женщина знает больше, чем хочет показать. Впрочем, сейчас Чинхын был простым хвараном, и те, кто знал его тайну, не раскроют её ни при каких обстоятельствах.       Наместник отчитался перед Сон У о ходе обороны, наличии стрел и ядер, а так же о полученных повреждениях. Сейчас атакующие корабли прекратили осыпать башню градом стрел и ядрами, возможно, у них закончились снаряды или японцы просто отдыхали на своих кораблях.       Мисиль неспешно прогуливалась по башне, осматривая её конструкцию и жилые помещения. Её воспринимали как члена отряда хваранов и лишних вопросов не задавали. Мальчик, мать которого ранее подходила к Чинхыну, вызвался всё показать. Он служил здесь кем-то вроде посыльного, передавал устные сообщения от защитников с одного конца крепости в другой. Для людей было продумано надёжное укрытие в центре, которое невозможно повредить снаружи, не захватив башню, во внутреннем дворике имелся колодец с питьевой водой, в полуподвальных амбарах хранились запасы зерна, овощей, корнеплодов и вяленого мяса.       В оружейную мальчик не мог её провести, но Мисиль решила, что потом попросится с кем-нибудь из солдат. Два выхода из крепости открыли, чтобы люди могли поймать разбежавшихся из сгоревших амбаров животных и забрать личные вещи, если таковые оставались снаружи. Казалось, до возобновления атаки с моря им ничего не угрожало. Дети раньше всех забыли о своих страхах и весело бегали по поляне перед башней, несколько крестьян вели в поводу найденных в лесу овец, двое мужчин перетаскивали в вёдрах рассыпавшиеся в амбаре зерно для хранения в башню, пока всё не кончится и они не смогут восстановить амбары.       В эту минуту казалось, что не было никакого нападения. О нём напоминал лишь догорающий костёр в отдалении и выбоины на башне. Но всё изменилось в один миг. К берегу причалила японская плоскодонка, с неё с криками и размахивая оружием выскочило около трёх десятков пиратов.       Мисиль среагировала мгновенно. Крикнув детям бежать в башню, она послала мальчика-провожатого сообщить капитану о новом нападении, а сама стала торопить людей, чтобы бежали в укрытие. Хвараны первыми приняли на себя удар.       Вбежав в башню последней, Мисиль собралась закрыть дверь, когда увидела юную девушку, на которую напали двое мужчин. Девушка вела в поводу козу, но животное вырвалось и убежало, а девушка оказалась заложницей. Мисиль оценила, насколько далеко остальные нападавшие, убедилась, что хвараны уже приняли бой, и рванула к девушке с клинком наперевес. Не ожидавшие такого японцы не успели среагировать, решив, что одинокая девчонка им не угроза, и слишком поздно поняли свою ошибку. Одному она перерезала горло, а второго пырнула в живот.       Схватив испуганную девушку за руку, Мисиль потащила её к башне, втолкнула внутрь и закрыла кованую дверь на замок, а затем заперла вторую деревянную и почти сразу услышала, как в дверь воткнулось что-то, издавшее металлический звон.       В башне уже стояла суета. Детей и женщин срочно прятали в центре крепости в убежище, собранный снаружи скот размещали где попало, хвараны достали луки и стрелы и со стен обстреливали их. Напуганные криками и бешеным поведением пиратов, люди втягивали головы в плечи и затыкали уши. Пираты всегда применяли этот нелепый, но устрашающий приём: кричали, размахивали руками, иногда выбегали в жутких деревянных масках чудовищ.       Мисиль не знала, где её собственное оружие, кроме кинжала, что всегда висел на поясе, поэтому чувствовала себя бесполезной. Хвараны сосредоточенно отстреливались во врагов, она обежала всю галерею башни, нашла Чинхына и Сон У и вжалась в стену за их спинами.       В этот момент в стену прямо под ними врезалось ядро и появился запах дыма.       — Что за…?       Мужчины перегнулись через стену и синхронно переглянулись.       — Что там? — не выдержала Мисиль.       — Горящие ядра. Они использовали нашу же тактику, — недовольно проговорил Сон У. — Где там уже корабли?!       Ещё одно ядро ударилось о стену, теперь уже над их головами, капли горящего масла попали на одежду и сапоги, но не прожгли насквозь.       — Да что б их… — выругался Чинхын.       Корабли нападавших, с которых сейчас метали зажжённые ядра, находились в неподходящем для хваранских стрел диапазоне. Даже утяжеленные луки не способны были добросить стрелу до них.       Озлобленные от этого бессилия хвараны сосредоточились на тушении возникавших повсюду пожаров и отражении атаки под стенами башни.       Через непродолжительное время ещё один корабль японцев высадил новую партию пиратов, и те ринулись в бой, прикрываемые лишь небольшими нагрудниками. Пираты не носили обувь, не пользовались тяжёлым оружием, поэтому двигались быстро и даже для стрел оказывались плохоуловимы.       — Надо тушить пожары и ждать, нам больше ничего не остаётся, — заключил Сон У, затаптывая сапогами островки пламени горящего масла. — Ребята за стенами справятся.       Метание горящих ядер продолжалась вплоть до заката. Нападавшие с лодок пираты сбежали обратно так же быстро, как и появились. Защитники крепости порядком подустали, две постройки сгорели дотла, но пока никто серьезно не пострадал, хотя многие получили ожоги. Только с последними лучами солнца на восточной стене башни раздались радостные крики.       — Корабли! Наши корабли!       В башне снова всё утихло, защитники замерли в ожидании. Японцы очевидно либо устали, либо у них закончились припасы, потому что наконец-то прекратилась бомбёжка. Теперь ожидался манёвр силласких кораблей. Они шли по морю без фонарей и так тихо, как вообще было возможно. Около двух часов понадобилось двум кораблям, чтобы обойти осаждавших сзади и занять позиции. Затем на них одновременно вспыхнули фонари, а в японские плоскодонки полетели ядра и стрелы.       Не ожидавшие нападения сзади, японцы резко активизировались, поставили паруса и сели на вёсла. Им удалось отойти на безопасное расстояние, но при этом они были вынуждены приблизиться к крепости на полёт утяжелённой стрелы. Однако стрелять всё равно оказывалось бесполезно, по периметру корабли были защищены деревянными щитами.       — У меня есть идея, — обратился Чинхын к Сон У и зашептал ему что-то на ухо. Капитан задумался, затем кивнул и велел привести лучшего лучника. Чинхын сбегал куда-то, и вернулся с кожаным мешком для масла. Мужчины действовали быстро и слажено. Уже через несколько минут к стенам подкатили небольшую катапульту, наполненный маслом мешок крепко завязали и уложили в качестве снаряда. Лучник с зажженной стрелой занял позицию, и, когда мешок полетел в сторону кораблей, затаив дыхание, выпустил стрелу.       В темноте ночи было хорошо видно, как мешок разорвался и вспыхнул прямо над одним из японских кораблей, а горящие ошмётки даже долетели до двух соседних. На палубе началась суета, некоторые матросы, чья одежда тоже загорелась, бросались в воду, другие пытались тушить корабль.       Обескураженные таким маневром, капитаны четырёх соседних развернули свои судна, чтобы отвести их подальше, тем самым сделав удобной мишенью. Хваранские корабли зажимали их сзади, вынуждая двигаться в сторону крепости, а с крепости осыпали градом стрел и камней. Два крайних судна, шедших позади остальных, хваранские корабли взяли на абордаж, на горящее уже никто не обращал внимания, а когда оставшиеся два подошли достаточно близко к стенам, от стен башни отчалило несколько лодок. В башне за главного оставался Сухо.       — Я тоже пойду! — рвалась в бой Мисиль, желая отправиться с остальными, но Чинхын удержал её.       — Останься здесь. Людям всё ещё нужна защита и опытные воины. Многие из нас могут погибнуть там.       Грудь девушки часто вздымалась от волнения, руки дрожали в предвкушении сражения, но твердый взгляд короля всё-таки возымел своё действие.       — Хорошо, я останусь.       — Спасибо, — он кивнул и запрыгнул в последнюю лодку.       Мисиль сама не понимала, с каких пор начала вот так подчиняться мужчине, но вместо негодования или злости она испытала уверенность в правильном выборе, хотя и не могла это объяснить. Он бы не просил её, если бы считал её участие менее опасным, всё-таки по земле можно убежать, а в море не спрятаться.       «Многие могут погибнуть…»       А что, если погибнет он? Мисиль похолодела, стоило представить, что он не вернётся из этой битвы. Нет! Она не должна так думать. Чинхын опытный воин и он там далеко не один. Хвараны не допустят гибели своего короля.       Вернувшись в башню, она нашла себе боевой лук и стрелы и помогала защитникам обстреливать японские корабли, на которых уже была заметна паника и видны сражения на палубах. Когда один из них подошёл близко к крепости, выставив на край борта стену из щитов, Мисиль нашла Сухо и быстро заговорила:       — Если здесь есть боевой арбалет, можно попробовать их подцепить.       –Мне нравится ход твоих мыслей, — подумав, ответил мужчина. Он подозвал наместника, и уже через несколько минут он повел их на открытую площадку башни, где имелся тяжёлый боевой арбалет. Для него принесли массивный болт с металлическим наконечником, имевшим 4 острых зубца, и привязали к нему длинную веревку, концы которой кольцами легли на пол. Солдат, обученный работать с арбалетом, долго целился, но когда выстрелил, болт прошил обшивку корабля ровно посередине и прочно зацепился острыми гранями наконечника.       — Тяни! — выкрикнул Сухо. Двое мужчин стали крутить рычаг, наматывавший верёвку на колесо, она натянулась, и корабль подался и стал медленно двигаться в сторону крепости. Сухо отправил группу солдат на перехват, а лучники со стен не подпускали моряков к болту, чтобы не обрезали верёвку. Мисиль попросилась с ними, обещая держаться за спинами остальных, и обосновала своё участие тем, что лучше хваранов знает как устроены корабли. У Сухо не нашлось причин отказать, на счету был каждый меч и лук, к тому же она не врала насчёт своих знаний и опыта. Но он не отрывал глаз от девушки, понимая, что иначе не носить ему головы. Меньше чем за час корабль был захвачен и обезврежен, несколько японцев выжили и попали в плен, остальные погибли в бою или попрыгали в воду и утонули.       Бой закончился к утру, стихли звон оружия и крики. На рассвете гавань заволокло дымом, чуть позже осел туман и нельзя было разобрать, что происходит. Туман скрадывал любые звуки, гасил шумы, и защитникам крепости надлежало глядеть в оба, чтобы не допустить приближения врага. И хотя никто не сомневался, что люди короля победят, волнение не отступало. Наконец, в тишине раздал плеск вёсел, показались знакомые широкие носы плоскодонок, а на них, уставшие и испачканные сажей, сидели хвараны.       Подняв головы, мужчины улыбнулись, и находившиеся в крепости люди возликовали. Им немедленно открыли двери и впустили внутрь. Некоторые были ранены, другие просто устали, с собой они привезли заложников, взятых в плен, их первым делом следовало поместить в подземелье башни.       Людям объяснили, что сражение выиграно, три японских корабля сумели уйти, сильно потрёпанные и потерявшие часть команд. Один корабль всё-таки сгорел полностью.       Не все вернулись из этого сражения, и Мисиль с замиранием сердца ждала последнюю лодку, а как только увидела её, бросилась вниз по лестнице и почти сходу упала в объятья своего короля. В темном узком проходе, освещаемом лишь одной бойницей, не разглядеть фигуры двух людей, слившихся в одно целое, но им и не нужно было чужое внимание.       — Волновалась? — негромко спросил Чинхын, гладя её по голове.       — Немного, — буркнула Мисиль ему в плечо. — Не думала, что вернёшься последним.       — Там наши люди, павшие, я не хотел оставлять их, хотел сам сопроводить.       — Много потеряли? — озабоченно спросила девушка, подняв взгляд.       — Шестерых сегодня.       — Мне жаль.       Он только кивнул в ответ, в глазах застыла грусть. Каждого хварана Чинхын воспринимал как брата, и их уход много для него значил. По крайней мере их смерть сегодня не напрасна. Наверху послышался шорох и топот ног. Мисиль и король привычно отпрянули друг от друга, но никто так и не показался.       — Прячемся, как преступники, — улыбнулась Мисиль. Чинхын вдруг улыбнулся, взял её за руку и потянул за собой.       — Можем не скрываться больше, пойдем.       — Погоди! — Мисиль даже испугалась такой решительности.       — Что такое? Ты же не хочешь скрываться, — лукаво поинтересовался король.       — Ну я… Мне кажется это неправильно. Хвараны знают о нас, и то не все, но местные то не знают. Зачем их смущать?       Чинхын добродушно хмыкнул, но руку её отпустил.       — Тогда не будем никого смущать.       Мисиль облегченно выдохнула. Почему-то ей нравилось сохранять эту условную тайну, встречаться тайком, ведь по сути это касалось лишь их двоих, и она не хотела торопиться. Она вдруг сморщила носик и чихнула.       — Эта пыль… Я уже неделю не мылась, всё тело зудит. А ещё этот запах гари и сажа. Фу. Как ты можешь ко мне прикасаться?       — Наверное, потому, что я сам такой же грязный. Но боюсь, ванну мы сможем получить только в столице.       — Придется потерпеть, — уныло пробормотала девушка.       Чинхын поднялся наверх первым, Мисиль пошла через пару минут после него и застала рассказ Сухо о том, как во власти силласцев оказался пятый японский корабль. Завидев её, Сухо указал на неё пальцем и воскликнул:       — Вот, её спросите! Это Мисиль предложила использовать боевой арбалет.       Мужчины обернулись, словно оценивая её тактические способности, а Мисиль хотела сквозь землю провалиться от такого внимания. Чинхын схватил её за руку и повел в сторону от остальных, хвараны как по команде потеряли к девушке интерес, продолжив обсуждать бой. Краем уха она успела услышать, что захваченный корабль отправят на верфь Силлы, переоборудуют и оснастят, как всё хваранские корабли, поднимут флаг и перекрасят. Да, по конструкции он отличается, но теперь будет служить во благо королевства.       За очередным поворотом, где не оказалось ни одной живой души, Чинхын припёр Мисиль к каменной стене. Ну вот, сейчас опять будет ругаться, что она поставила свою жизнь под угрозу, или что не надо было лезть с советами к опытным воинам. Девушка с опаской подняла взгляд, он нависал над ней, как гора, а потом эта гора вдруг склонилась и крепко поцеловала. Задохнувшись от неожиданности, Мисиль ухватилась за его плечи, но поцелуй прервался так же внезапно, как начался.       — Отличная идея с кораблём. Я знаю, что ты не лезла в гущу боя, а Сухо тебя постоянно прикрывал.       Мисиль выдохнула, не зная, можно ли уже расслабиться или вспышка гнева ещё впереди. Но Чинхын лишь улыбнулся и ретировался. Едва придя в себя, девушка закусила губу, ещё хранившую его соленый вкус, и спрятала в ладонях улыбку.       Осада башни наконец была снята. Люди смогли покинуть крепкие стены, хорошо показавшие себя в сражении. Часть крестьян собирала скот, другие разбирали развалины сгоревших построек. Наместник со своими помощниками и хвараном Сухо осматривали стены, оценивали нанесенный ущерб и подсчитывали, чего и сколько потребуется на их восстановление.       Чинхына, Кан Соля и Сон У с утра не было видно. Мужчины отправились в подвалы, чтобы допросить взятых в плен пиратов. У жителей крепости дел было по горло, Мисиль, не зная, куда себя деть, взялась помогать женщинам с готовкой и скотом.       Днем многие мужчины ходили купаться в реке. Мисиль завистливо оглядывалась на воинов, возвращавшихся после купания с мокрыми волосами. В целом день выдался теплым и сухим, поэтому обсыхали они прямо на солнце. Сама она, конечно, не пойдет на реку, где сейчас только солдаты, хотя помыться хотелось неимоверно.       Король и остальные появились из подвала башни, серьезные и сердитые, но стоило их взглядам встретиться, как морщинки на его лбу разгладились, а губы растянула приветливая улыбка. Проходя мимо девушки, Чинхын негромко бросил:       — После заката встречаемся у старого ясеня на поляне.       Это дерево было единственным на много метров вокруг, так что идеально подходило в качестве ориентира.       Уже поздно вечером хвараны расставили часовых и разбили лагерь прямо вокруг крепости. Внутри было и без того тесно, а им хотелось свежего воздуха. К тому же майские ночи выдались почти такими же тёплыми, как дни. Разбившись на небольшие группы, воины разожгли костры и стали готовить нехитрый ужин из наваристой похлёбки и лепёшек.       Король неторопливо шагал по полю, удаляясь от лагеря. Когда он поравнялся с огромным старым деревом, от его ствола отделилась невысокая тень и присоединилась к нему.       — Они правда считают, что мы их не видим? — скептически приподнял бровь Кан Соль, который вместе с несколькими близкими товарищами сидел у одного из костров.       — Я бы тоже сходил на свидание, — улыбнулся До Хван.       — Я такой голодный, что даже звёзд на небе не замечаю, — объявил Сухо.       — Хочу домой. По жене соскучился, — пожаловался Сон У.       — Да ладно, мы все ему сейчас завидуем, — обронил Дон Хёк, и вся компания дружно засмеялась.       — Если честно, не помню, когда видел его таким счастливым, — негромко произнес Ё Уль.       — И я не помню, чтобы он не думал о делах, даже во дворце не расслабляется, — добавил Сон У.       — А им не опасно вот так вдвоем уходить? — забеспокоился Ён Гю. — Вдруг мы упустили кого из бандитов этих?       — Не переживай, повсюду наши часовые, а они оба воины, справятся, если что.       — А если слишком увлекутся и не заметят? — присоединился к беспокойству Джи Ан.       — Ну не настолько же! — возмутился Сон У, но, посмотрев вслед скрывшейся в темноте парочке, засомневался. Чинхын ещё никем не был так увлечен.       — Я пойду, проверю, — вызвался Ён Гю.       — Только близко не подходи! — окликнул парня капитан.       — Не буду.       — И не подсматривай!       — Ну капитан! Я же не дурак.       — Чтоб на 100 шагов не приближался!       Мужчины у костра снова захохотали. Они не обсуждали это вслух, но каждый уже заметил, что королева оказалась вовсе не теплой женщиной и к королю не проявляла страсти. А он, хоть и старался держать лицо, всё чаще выглядел отстраненным рядом с ней, всё реже прикасался и слишком уходил в себя и в свои обязанности.       Поэтому сейчас улыбка на его лице, мечтательный взгляд, тайные переглядывания с Мисиль ими воспринимались остро положительно. Хвараны любили своего короля и желали ему счастья. Казалось, он начал его обретать. Они ещё не были готовы полностью принять эту девушку и относились к ней настороженно, но если она способна сделать короля счастливым, хвараны будут защищать её.       Мисиль шла рядом, не решаясь взять его за руку, а Чинхын лишь хитро улыбался. Когда они достаточно удалились от лагеря, он заговорил.       — Куда мы идём?       — Хочу сделать тебе сюрприз.       — Покажешь интересное место?       — Лучше. Секретное. Мне о нём рассказал друг из крепости.       — Ой, как загадочно.       — А ещё подарил кое-что полезное, — мужчина продемонстрировал небольшую склянку со светлым содержимым.       — И это?       — Мыло.       — Ох, замечательно! Но погоди, раз у тебя мыло, значит, мы сможем искупаться? Где?! Когда? Прямо сейчас?!       — Вот же нетерпеливая. Здесь неподалеку в скалах есть горячие источники. Правда, сейчас вода в них недостаточно теплая, но теплее, чем в реке.       — Я в предвкушении, — улыбнулась Мисиль, потирая ладони.       Вскоре они действительно подошли к скалам, от которых поднимался негустой пар. Вода пряталась под высокими наростами, создававшими что-то вроде навеса. Благодаря полнолунию они хорошо смогли разглядеть небольшое озерцо, окружённое со всех сторон скальными уступами, а прямо напротив росли густые кусты. Заметить здесь людей, да ещё ночью практически невозможно, и всё же несмотря на кажущуюся безопасность, Чинхын поднялся на вершины невысоких уступов, поискал взглядом часовых и понаблюдал за обстановкой. Убедившись, что всё тихо, он спустился и обнаружил на земле аккуратно сложенную одежду.       Мисиль услышала за спиной тихий плеск, но не обернулась, смущаясь своей наготы. Конечно он видел её без одежды, но это было в порывах страсти и в помещениях. Большие руки легли на её плечи.       — Я помогу тебе помыть голову, а ты мне. Договорились?       От волнения она смогла только согласно кивнуть. Девушка не стала пытаться объяснить себе, почему разочарована таким поворотом дел. Уже много дней они почти не касались друг друга, и Мисиль порядком соскучилась. Но вымыться сейчас и правда хотелось сильнее остального.       Чинхын налил в ладонь немного мыла, вспенил её волосы, а затем стал намыливать плечи и руки, прошёлся по спине, поднялся к шее и провёл руками по груди и животу. Девушка судорожно вздохнула и замерла в предвкушении.       — Кхм… Пожалуй, с остальным ты сама справишься, — невозмутимо заключил король и окунулся в воду с головой. Глубина здесь была ему чуть пониже груди, Мисиль же утопала практически по шею. Фыркнув, она тоже нырнула, тщательно ополоснула голову и протянула руку за бутылочкой с мылом, стоявшей на ближайшем камне.       Девушка держалась отстранённо, помогая королю вымыться, но в отличие от него, не стала слишком дразнить, намыливая его тело, и ограничилась лишь плечами и спиной, а чтобы избежать неловкости, решила завести разговор.       — Как думаешь, сколько времени займет освобождение Каи?       — Всё зависит от поведения её временного правителя. Но даже если он сдастся добровольно, в чем я совершенно не уверен, останутся другие чиновники из оппозиции, которые ещё добавят нам проблем.       — Хватит ли нам ресурсов?       — Об этом не волнуйся. Эгами зря полез в логово дракона, я не спущу ему нападение на моих людей и мои земли. Он подписал себе приговор.       — А потом мы отправимся в столицу?       — Да. Надеюсь, тебе понравится Сораболь. Это красивый город, он растёт и становится краше с каждым годом.       — А ещё там твоя жена и дети.       Чинхын прекратил ополаскиваться, сделал несколько шагов по направлению к ней, Мисиль же отступила, уперевшись спиной в стену этого природного бассейна. Она не боялась его, скорее инстинкты самосохранения управляли ею.       — Кстати об этом. Я не жду, что вы подружитесь, но не сомневаюсь в твоей рассудительности, а королева является образцом этикета и воспитания. Но есть кое-что, что тебе лучше узнать сейчас.       — Что же?       Чинхын вдруг смутился и замолчал. С одной стороны он сомневался, стоит ли рассказывать о таком, с другой она всё равно узнает, и ещё не известно, как ей это преподнесут.       — Ну же, что у тебя там за тайны? — Мисиль была заинтригована его молчанием и смущённый взглядом. — Я могу услышать что-то нелицеприятное о короле Силла?       — Ну не то чтобы, но есть одна вещь, точнее человек.       — Что это? Король стесняется? Зуб даю, речь пойдет о женщине! Она живёт при дворе?       — Ты слишком быстро угадала, — улыбнулся Чинхын. — Но да, в прошлом я ухаживал кое за кем, и об этом до сих пор судачат.       — Она разбила тебе сердце? — уже серьёзнее спросила Мисиль, догадываясь, почему ему так сложно говорить об этом.       — Всё сложно. Мы были связаны какое-то время, но потом она вышла замуж с моего благословения, и да, она живёт при дворе.       — Любопытно. Думаю, ты переживаешь, что мне станут передавать сплетни о всё ещё существующей связи между вами?       — Наверняка станут. Слуги любят судачить, и мы по-прежнему близко общаемся, так что…       — А ты что-то испытываешь к ней?       Чинхын поднял на нее взгляд, подплыл ближе и обнял, поправляя рукой спутавшиеся мокрые волосы.       — Я так думал, пока не узнал разницу. То не были настоящие чувства. Наверное, я ей благодарен. Она раньше других узнала, кто я, хранила мою тайну, защищала меня. Она поддержала меня в переломный момент и не позволила сбежать.       — Тогда я постараюсь подружиться с ней.       — Спасибо.       — Но всё-таки, кто она, раз ты оставил её во дворце?       — Она супруга Сон У и главный лекарь.       Мисиль думала, что её уже сложно удивить, но сейчас не могла вымолвить ни слова. Наконец, справившись с волнением, она переспросила:       — Супруга Сон У? Твоего министра обороны?       — Это удивляет тебя сильнее, чем тот факт, что она назначена главным лекарем?       — Я верю, что женщины достаточно умны и способны, чтобы добиваться подобного. Так вот почему он говорил…       — Что говорил?       — Да так, ничего.       — Сон У рассказывал тебе о своей жене? И обо мне? — в его голосе появились ревнивые нотки, но их перебивали волнение. Что мог рассказать Сон У?       — Так забавно наблюдать твоё смущение, — проговорила Мисиль с улыбкой, потянувшись рукой к его лицу. — Ты то строгий правитель, то отважный воин, то пылкий мужчина, а теперь вот словно нашкодивший подросток. Такой разный.       — Это плохо?       — Не для меня. Я хочу изучить все твои грани.       Чинхын улыбнулся. Она совершенно не походила ни на одну девушку, что он знал прежде, но это лишь делало её привлекательнее в его глазах. Чинхын не желал повторять старых ошибок, с Мисиль это казалось возможным. Она отвечает взаимностью, выглядит искренней с ним, ведёт себя достойно. За время, что они знакомы, Мисиль ни разу не дала повода усомниться в себе, даже её изначальная порывистость и резкость в последнее время смягчалась. Может ли король позволить себе влюбиться в такую женщину? Чинхын не хотел торопиться, к счастью, и она не требовала к себе особого отношения.       Мисиль провела пальчиками по щетине на его лице, затем коснулась губ и обняла рукой за шею. Она смотрела сейчас доверчиво и открыто, не предпринимая попыток сблизиться и ничего не говоря, словно ей нравилось просто стоять рядом вот так. Теплая вода вокруг них пузырилась и клокотала, лёгкий ветерок обсушивал кожу над поверхностью, а молодые люди ничего этого не замечали, поглощённые друг другом.       Хваран Ён Гю, обеспокоенно искавший своих подопечных, которые уже полчаса как скрылись из виду, заметил две фигуры вдалеке у скал. Подойдя ближе, он узнал профиль короля и понял, что рядом с ним женщина заметно ниже ростом. Когда король склонился к её губам, Ён Гю резко отвернулся. Да, они не узнают, что он их видел, но и хваран не собирается мешать их уединению. Ему достаточно убедиться, что они живы-здоровы и в безопасности.