***
Коридоры общаги оказались пусты, что сильно смутило и ввело Кан Тэхёна в замешательство. Новый учебный год, а тут будто затишье перед бурей. Тэ ожидал, что его встретит многочисленная толпа, поэтому мысленно готовил себя к расспросам, подколкам, гарантированной перепалке с некоторыми личностями и возможной драке. «Бог знает, что на уме у всех этих поехавших придурков» А может, Сону впустую настращал его? Тэ поднялся по старой каменной лестнице, скользя ладонью по холодным перилам, выкованным из металла и красиво украшенным художественной ковкой. Добравшись до пятого этажа, на котором располагалась его комната, парню вдруг стало как-то тревожно. На весь длиннющий коридор, горел всего один настенный светильник, и то, находившийся в самом его конце. Сделав пару неуверенных шагов, парень вступил в чернь перед собой, используя слабое свечение в конце коридора, как ориентир, чтобы не скосить, и случайно не впечататься носом в стену или чужую дверь. Тэ шёл осторожно, выставив перед собой руки. Шагал всё дальше и дальше. Свет становился ближе, казалось ещё чуть-чуть, и он почти дойдёт. Единственный источник света внезапно гаснет. Тэхён застывает, прислушиваясь к малейшему шороху. Тревога разливается где-то внутри. Он крутится на месте, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь в этой тьме. Он ждёт ─ ждёт, что кто-то подкрадётся сзади, готовый дать отпор. В нескольких метрах от него со скрипом, настежь распахивается тяжёлая деревянная дверь. - Тэхён? ─ Хёнджин выглядывает из-за дверного проёма. Кан облегчённо выдыхает. Вдруг оглянувшись, задумчиво хмурится и щурится, вглядываясь в пустоту. Ему кажется, что он видит силуэт где-то далеко у выхода на лестницу. - Может, ты зайдёшь? ─ почему-то шепчет Хёнджин, с обеспокоенным выражением лица разглядывая соседа. Тэ входит в их с Хёнджином комнату, скидывает с плеч школьный тёмно-серый пиджак и аккуратно вешает его на спинку стула, у личного письменного стола. Ослабив пальцами фирменный изумрудный галстук школы «Уквон», небрежно швыряет его на постель, а затем как-то нервно начинает расстёгивать пуговицы. Хёнджин тихо закрывает дверь и незаметно проплывает мимо младшего, который раздевается с каким-то остекленевшим взглядом и глядит куда-то сквозь стены. Хван садится на свою постель и, склонив голову на бок, молча смотрит на Кана. Тэ, наконец, отмирает и фокусирует взгляд на сидящем напротив старшем. - Чего ты так смотришь? ─ спрашивает Тэ, быстро снимая рубашку и затем хватаясь за ремень на брюках. Хёнджин молчит. Он не слышит ─ представший перед ним обнажённый торс соседа заставляет его сознание погрузиться в лёгкий транс. Туловище Тэ было сухим и подкачанным, руки чувственно украшали сплетения набухших вен. Хван закинул одну ногу на другую и стал покачивать ею в воздухе. Тэ не заметил этого. Устало вздохнув, он чуть помедлил пред тем, как снять свои брюки. - Кто заботился о тебе сегодня? Много было приступов? ─ поинтересовался Кан. Нагнувшись, он спустил брюки, вынимая поочерёдно сначала левую, потом правую ногу из штанин. Не отрываясь от столь увлекательного и бесстыдного занятия в виде разглядывания Тэхёна, Хёнджин отвечает: - Чонвон-и. - Что?! ─ Тэ резко выпрямляется и чуть не давится слюной в удивлении, изогнув брови. - Вот это прикол! Ну, это чудо в таком случае, что вы оба сегодня не сдохли! Он смеётся. Аккуратно сложив брюки, парень кладёт их на тот же стул, на который несколько минут назад повесил пиджак. Хёнджин поднимает голову и, наконец, смотрит на лицо своего собеседника, а не на очертания его половых органов, выделяющихся через облегающую ткань трусов. - Нет, чудо то, что сегодня не сдох ты, ─ безэмоционально отвечает Хван. Кан хмыкает, глядя в большие и холодные глаза старшего: - Вот как значит. -Ты не знаешь, почему так тихо? Не поверю, что все уже спят, ─ выдержав небольшую паузу, Тэхён продолжает диалог. - У них какое-то собрание, где-то... Задумавшись, Хван неосознанно провел языком по нижнему ряду зубов, подняв глаза к потолку. Он щурился, будто там, наверху, что-то написано, а он никак не может разобрать корявый почерк собственной памяти. - Нет, всё-таки я без понятия, что там за сход. Чонвон что-то обсуждал с Джейком насчёт этого, но ты ведь знаешь, мне плевать на подобные вещи, так что их диалог миновал моё сознание, прости. Хёнджин пожимает плечами и, забравшись под одеяло, ложится, отвернувшись к стенке. - Ничего, я всё понимаю, ты не обязан. Спасибо, хён, ─ Тэ огорчённо вздыхает, сминает свою рубашку в руках и, замахнувшись, швыряет её на постель. Хенджин жмурится, слегка вздрогнув. Натягивает одеяло на голову и переворачивается на живот, пытаясь как можно скорее заснуть, превозмогая внезапно возникшие болезненные спазмы внизу живота. Одеяло слишком плотное, так что очень скоро дышать становится нечем. Хёнджин облизывает свои потрескавшиеся губы, кусает внутреннюю сторону щеки ─ видимо, заснуть у него не получится. Тело становится влажным от жара, Хван всё выжидает, когда Тэ уйдёт в душ. Тэ шумит, открывая то один ящик комода, то другой, абсолютно не заботясь о спокойном сне своего соседа. Достав чистые боксеры, бросает их на свою кровать и мечется по комнате в поисках полотенца. - Хён, ты случайно не в курсе, куда я дел своё полотенце? ─ Тэхён встаёт на колени и, нагнувшись, заглядывает под кровати, под своё одеяло, затем поднимается на ноги и дёргает шторы. - Хён! Хван не реагирует. Хёнджин уже весь вспотел ─ задыхаясь, он искусал щеку до крови. Тэ начинает злиться, а старший молится, что бы тот просто ушёл. Спазмы усиливаются. Хван сворачивается в клубок, зажав часть одеяла между ног, и даже не знает, что Кан буквально стоит прямо позади него и наблюдает, как тот крутится на кровати. Не смотря на то, что Хёнджин являлся одним из самых закрытых и загадочных студентов, его поведение всегда слишком откровенно менялось в присутствии Тэхёна. Кан просто игнорировал, делал вид, будто не замечает на себе этого его вездесущего и мечтательного взгляда, не замечает, когда хён без стыда пялится на него, когда неосознанно закусывает нижнюю губу и немного ёрзает на месте, скрещивая ноги. Внутренняя интуиция подсказывала Тэхёну, что этот парень, вечно витающий где-то в облаках в своём воображаемом мире, вовсе не тот, кем кажется. Самые страшные чудовища среди людей ─ это как раз обычно такие тихони. Тэ вдруг захотел сорвать одеяло с Хёнджина, но он ограничился лишь слабым пинком по заднице. - Эй, ты что там? Пытаешься с собой покончить? Не хватало мне сейчас только с тобой возиться. Хёнджин, не выдержав, резко сел. Длинные тёмные пряди облепили красивое лицо Хвана, губы распухли и покраснели от укусов. Утерев пот со лба уголком одеяла, он набрал в грудь побольше воздуха и, собравшись с силами, выпалил: - Можно с тобой? Тэхён занервничал. Захлопнув перед собой дверцу шкафа, он вернулся к кровати со свежим полотенцем в руках. Такого младший не ожидал ─ совсем. Нужно было срочно каким-то образом заглянуть в будущее и прикинуть, к чему приведёт его тот или иной ответ. «Как же ты не вовремя», ─ отвернувшись, покривился Тэ и подобрал приготовленные трусы со своей постели. - Ты ждал, пока я приду? ─ Тэ решает не давать конкретного ответа, а попытаться аккуратно слиться. Хёнджин сидел на постели в позе лотоса, прижимая к телу подушку. Низ всё крутило и крутило. Он смотрел на младшего, словно котёнок ─ такой невинный, очаровательный и слабый. Несмотря на всю, как считал Тэ, по большей части притворную тупость своего соседа, Хван порой вёл себя как предельно наивный ребёнок. Игнорировать его повадки не равнялось игнорированию его очарования, и если бы не проницательность Тэ, он бы давно припал к этим зефирно-розовым губам, заворачиваясь узлом в угоду «овце в волчьей шкуре». Да, наверняка ничего не было известно, однако будь Хван совсем дураком, то осторожничал бы так? Разве держал бы себя в руках? Тэ был крайне наблюдателен ─ дьявол в деталях, как говорится. - Мне было страшно идти одному, - тихо ответил Хван, при этом выглядя чем-то встревоженным. - Почему ты не пошёл с Чонвоном? Он не в твоём вкусе? ─ Тэ иронично усмехнулся и, повесив полотенце на плечо, прислонился спиной к двери. Скрестив руки на груди и слегка склонив голову набок, он стал скучающе рассматривать их плохо освещённую спальню. Что-то мгновенно изменилось в Хване после такой глупой шутки. Видимо, юмор он не оценил. Взгляд будто стал острее и тяжелее, даже милая крошечная родинка под глазом не сглаживала эту мину. Ревность? Пауза в долю секунды, и Тэхён в очередной раз ловит Хёнджина на том, как он думает, подбирает слова. За этим было забавно наблюдать, учитывая, что в личном деле его описали как чуть ли не пускающего слюни овоща. Все наивно недооценивают Хвана, пока он ведёт свою пока никому не понятную игру. Тэхёну стало жутко интересно, чем же он мотивирован. - Тэхён, ты боишься меня? ─ уголки губ Хвана дрогнули в недоброй ухмылке. - Чонвону нездоровилось, когда я позвал его... - Почему я должен бояться своего хёна? Разве в этом месте есть хоть кто-нибудь беззащитней и слабее тебя? ─ Тэ смеётся и, резко перейдя на шёпот, продолжает. - Почему тебе страшно, хён? Кто-то угрожает тебе? Хван неосознанно сильнее сжимает пальцами подушку. - Ты съедешь от меня, Тёни? ─ вопросом на вопрос отвечает Хёнджин. «Тёни». Фу, так называл его только нахал Сону ─ не очень приятный факт такого совпадения, а точнее признак их какого-то взаимодействия. - С чего ты взял? ─ Тэхён стал серьёзнее, напрягся. - Я ведь знаю, где ты был сегодня весь день... ─ робко начал Хёнджин. - Ты будешь жить с ним? - Это ревность? Не знал, что ты такой собственник по отношению к друзьям, хён. Нет, я не собираюсь съезжать. Однако мне очень любопытно, чего тебе наплёл Сону. Я огорчён твоей связью с этим интриганом, вы что-то готовите против меня? ─ Тэ притворился расстроенным, повесив голову. Криво улыбнувшись, Хван недовольно хмыкнул на эту саркастичную театральщину: - Я и Сону? Тэхён, ты на лестнице упал, и тебе отшибло мозги? Иначе я не нахожу причин для этой оскорбительной чуши. - Я просто шучу. Хэй, хён, ну прости-и-и. Решив закончить на сегодня, Хван потянулся к ночнику у своей постели и выключил его. Он отвернулся и снова лёг, в этот раз, уже не укрываясь. «Вот и поговорили», ─ мысленно резюмировал Тэхён, закатив глаза. Слишком много вопросов разом. Он так устал, что допустил ошибку. К Хёнджину очень трудно найти подход. А теперь он обиделся и будет его игнорировать до тех пор, пока не случится очередное удушье. Ну, ничего, это сейчас всё равно было не самым главным его приоритетом. Тэхён вышел из комнаты. Все светильники волшебным образом починились.***
Общая душевая располагалась на первом этаже. Кан спускался по лестнице, громко шлёпая резиновыми тапочками по ступеням. Кто-то закричал. Вопли доносились откуда-то ниже, с третьего этажа. Тэхён узнал этот вой ─ это был Рики, младший брат Ёнджуна, который страдал, по мнению Кана, самым ужасающим психическим заболеванием, которое можно себе только вообразить. Рики мерещились насекомые, ползающие по телу, будто они жалят, забираются под кожу. Его приступы всегда сопровождались жестокими актами самоистязания. Он хватал первое, что попадётся под руку, и начинал кромсать себя, срезать кожу, пытаясь сбросить видимых только его больному взгляду ползучих тварей. Не так давно во время очередного приступа Рики выбил своим телом окно и выпал прямо на асфальт. Несмотря на натянутые отношения с Ёнджуном, Тэ испытывал искреннюю жалость к судьбе братьев. Кану до сих пор тяжело вспоминать тот день. Он ярко помнит, как рыдал Ёнджун, припав к распластавшемуся по земле телу Рики. Ён не знал, что ему делать, отчаянно звал на помощь, пачкаясь в крови младшего. Сгребал его в объятия и прижимал к груди. Тэхён впервые тогда увидел Чхве Ёнджуна настолько уязвимым и слабым. Тэ перечитал личное дело каждого студента этой школы, пробираясь по ночам в лечебное крыло, в кабинет директора, где хранились все документы. Каждого ─ кроме братьев Чхве. Их личные дела лежали в сейфе, под замком. Никто ничего толком не знал о биографии Ёнджуна и Рики, а слухи ходили самые разные. Одни говорили, что маленького Ёнджуна и его мать похитили, когда она была беременна, пытали и мучили много лет какие-то религиозные фанатики. Другие, что они оба были жертвами педофилии со стороны отчима и что расстройство Рики ─ это такой посттравматический синдром. Не менее жутко то, что тринадцатилетний Рики был вынужден постоянно носить чёрную ленту-повязку на лице или ходить с закрытыми глазами, чтобы не чувствовать и не видеть мучающих его насекомых. Врачи перепробовали много различных средств в попытках помочь ребёнку или хотя бы добиться стойкой ремиссии, но успех от терапии продолжал быть крайне нестабильным и непредсказуемым. Тэхёну однажды довелось попасть в кабинет медсестры, где как раз делали перевязку Рики. Кана чуть не вырвало тогда, увиденное было трудно описать словами. Вся поверхность рук подростка выглядела, как кровавое месиво: в рубцах, стяжках и глубоких разрывах с сочащейся кровью разных тонов и желтоватой сукровицей. Кан не мог ни есть, ни нормально спать ещё несколько дней после этого. Каждый раз, когда он встречал одинокого Рики, передвигающегося на ощупь вдоль стен, он старался помочь ему, как-то позаботиться и приободрить. И каждый раз, когда в эти моменты появлялся Ён, то он искренне благодарил Тэхёна. В присутствии Рики вся напряжённость и агрессия между ними куда-то мгновенно улетучивалась. Вопли всё не стихали. Тэ спустился до третьего этажа и остановился в коридорном проёме. Ёнджун сидел на груди Рики, прижимая его запястья к полу. - Рики, закрой глаза! Успокойся! Рики, пожалуйста, прекрати! ─ Ён тоже кричал, озирался, ожидая кого-то. Субин выскочил из комнаты в белых перчатках и со шприцем. Да, в этой странной школе для психически нестабильных детей уже каждый второй умел поставить укол или оказать первую медицинскую помощь. Если не ты, так твой сосед будет вечно находиться на грани жизни и смерти от разного рода припадков и обострений. Хочешь-не хочешь, ты вынужден заботиться о ближнем ─ таковы правила господина Бана. Именно по этой причине Тэхён не сможет переехать от Хёнджина. Бомгю нестабилен, однако его симптомы не настолько опасны, чтобы причислить его к категории опекаемых. Скорее всего, его подселят к Феликсу, сосед которого скончался в конце прошлого учебного года. Решив всё-таки не задерживаться и не привлекать к себе лишнего внимания, Тэ пошёл дальше. Спустившись на первый этаж, он прошёл через главный холл в сторону западного крыла. Из дверной щели лился свет и доносился шум воды. Тэ осторожно вошёл и, миновав помещение раздевалки, подкрался к входу непосредственно в душевую. Слегка приоткрыв дверь, он увидел Ли Хисына за плотной завесой пара. - Привет, хён, ─ Тэ медленно подошёл, стараясь не напугать Ли. Хисын лишь кивнул в ответ и, пройдясь беглым взглядом по фигуре Тэхёна, продолжил натираться мочалкой. Ли Хисын был немым, и это нравилось Тэхёну. Ли потерял голос ещё в младенчестве, когда родители по глупости оставили его со «слегка» невменяемой бабушкой. Малыш очень громко плакал, мучаясь от колик, а пожилую женщину это раздражало до такой степени, что она сначала попыталась отрезать маленький язычок ребенка. А потом, когда это у неё так и не вышло из-за того, что он постоянно выскальзывал из пальцев ─ она вонзила нож в нежную шею, разорвав лезвием голосовые связки ребёнка. Хисын чудом выжил, став инвалидом на всю оставшуюся жизнь. Потеря голоса повлекла массу проблем, начиная с невозможности нормально социализироваться в обществе и заканчивая проявлениями хронической депрессии. Растущее ощущение отчуждённости и одиночества сделало Хисына холодным и равнодушным. Когда тихо смотришь на мир, видишь гораздо больше. Ли был настолько безэмоциональным и бесчувственным, что порой это пугало. Кто-то умирает? На уроке биологии препарируют кролика? Всегда абсолютно непроницаемое, каменное лицо. По школе ходят слухи, что упекли Хисына в «Уквон» за неадекватную жестокость по отношению к сверстникам, дразнившим его, а так же за акты живодёрства над питомцами соседей, которые имели несчастье забрести на участок семьи Ли. Однако мало кто знает, что на самом деле в его досье написана куда более увлекательная история. Такой красивый и такой жуткий. Тэхён снял бельё и, повесив вещи на перегородку, встал под соседнюю лейку. Нетерпеливо повернув ручку крана, он шумно выдохнул, наслаждаясь горячей водой ударившей по уставшему телу. Протирая туловище ладонями, Тэ закрыл глаза и склонил голову, подставляя затылок под струи. Через какое-то время, открыв глаза и подняв голову, Тэ замер, увидев перед собой лишь тьму. Свет погас ─ опять. - Хисын-хён? ─ зовёт Тэ, сразу же вспомнив, что не получит ответ по очевидным причинам. Держась за перегородку, Кан на носочках выходит из своей кабинки и вытягивает правую руку вперёд, пытаясь нащупать плечо Хисына. Пустота. По руке просто бьёт вода, и он машет ею в воздухе. Никого. Сердцебиение ускорилось, дыхание вдруг перехватило. Сначала в коридоре наверху, теперь в душевой. - Кто здесь?! ─ Тэ безуспешно пытается что-то рассмотреть в глухой темноте. Никто не отзывается. Кан стягивает полотенце с перегородки и обматывает его вокруг бёдер. Он пытается уловить ухом посторонние звуки, но ничего не удаётся услышать, кроме гула воды, бьющейся о кафель. «Кто же это может быть? Ёнджун? Нет, я видел его с Рики буквально минут пять назад. Сону? Нет, не в его стиле». Мысли метались от одного варианта к другому. Тэ накрыла лёгкая паника. Шум воды давил на нервы, а он медленно ступал вперёд, надеясь наткнуться на включатель или хотя бы на выход в раздевалку. Больно врезавшись в дверной косяк, Тэхён попятился назад, еле удержавшись на ногах. - Хисын! Хисын-хён! ─ пытается дозваться Кан, перейдя на крик. Свет включается. Кан молниеносно срывается с места и несётся через раздевалку в коридор. Пусто. Никого. Абсолютная тишина. Тэ рассчитывал поймать дурака, затеявшего такую глупую игру, поймать убегающим, увидеть хотя бы его сверкающие пятки. «А может, просто скачки напряжения?» Тэ крутится, высматривает и ждёт, что кто-то выглянет из-за колонны или поворота, однако этого так и не случается. Нервно покусывая губы, он запускает пальцы в мокрые волосы и, слегка натянув, убирает их назад, тяжело выдыхая через надутые щёки. - Да что за херня!? - Чего разорался, Кан Тэхён? ─ Ёнджун выплыл из-за угла весь перепачканный кровью. Тэ закатил глаза, отвернулся и зашагал обратно в душевую, не желая заводить с ним диалог. Ёнджун зашагал следом. Часть линии его челюсти, ворот рубашки и руки были в смазанных красных следах. Расстегнув все пуговицы на ходу, он снял одежду в раздевалке и вскоре присоединился к Тэхёну, встав рядом под включенный душ, под которым совсем недавно стоял Хисын. Тэ не обращал внимания на Ёна, хоть и ощущал это повисшее напряжение в воздухе. Все его мысли сейчас были заняты только тем, куда, во-первых, пропал Хисын ─ он буквально растворился в воздухе, а во-вторых, кто или что пытается напугать его этими играми со светом. Странно, но Ёнджун не проронил больше ни слова, никаких провокаций, оскорблений. Он молча мылся, даже ни разу не взглянув на Тэ, стоящего буквально в каких-то тридцати сантиметрах от него. Кан списал это на усталость и испытанный стресс из-за очередного приступа Рики. Тэхён закончил быстрее и, надев чистое белье, бегом вернулся в свою с Хёнджином комнату. Старший, наверное, видел уже десятый сон. Тэхён тихо подошёл к нему и, наклонившись, заглянул в лицо, чтобы убедиться, что Хван точно спит, а не притворяется или, не дай бог, умер. Надев серую в клетку хлопчатую пижаму, Тэ начал снаряжаться. Фонарик, складной нож, блокнот размером с ладонь и карандаш с ластиком на конце. Дверь скрипнула. Тэхён опять нарушает комендантский час.***
Гю привели в чувство только ближе к девяти вечера. Медбрат Джисон заботливо накормил его сладкой кашей с ложечки, чтобы он хотя бы немного набрался сил. Руки парня тряслись от истощения настолько сильно, что он не мог самостоятельно ни стакан ко рту поднести, не пролив большую часть, ни пройти больше шага, не потеряв сознание. Позже к ним присоединилась Джихё, которая принесла чистое бельё и школьную униформу на завтра. Она даже поставила табуретку в душе, чтобы Чхве смог помыться, не разбив себе голову обо что-нибудь. Бомгю уже было не так сильно неловко, как утром. Ему даже стало немного все равно ─ ну и что, что он, взрослый лоб, облокачивается о спину Джисона, пока тот стоит раком и на пару с Джихё надевает ему трусы, а потом они под руки доводят его до кровати и укладывают в постель, придерживая затылок, словно младенца. Не говоря уже о том, как до этого они оба стояли у Гю над душой и пристально смотрели, как он моется, подбрасывая советы вроде «За ушком потри нормально», или «А там помыть?». - Вот, прими на ночь, ─ Джисон протянул таблетку, поставив на прикроватную тумбочку стакан воды. - Что это? ─ спросил Бомгю, с недоверием разглядывая белое колёсико на ладони медбрата. - Ничего особенного, просто конфетка для сладкого сна. - У меня аллергия на сладости. - Что-то я не припоминаю такого в твоей медкарте, ─ усмехнулся Джисон, присев на свободный край кровати. - Ну же, ты что не доверяешь мне? Я ведь столько уже видел. Впервые за сутки Гю улыбается и даже немного краснеет. - Разве этично говорить пациенту такое? Не боишься, что я пожалуюсь? ─ дразниться Гю, немного оживившись. - Ах вот как! ─ округлив глаза в неподдельном удивлении, Хан через секунду заливается громким смехом. - Эх, говорила мне бабушка, неблагодарное это дело, надо было становиться рэпером, ─ шутит медбрат, изображая крайней степени огорчение. - Ладно, Бомгю, ─ Хан хлопает по своим коленям и встаёт. - Я надеюсь, ты хорошо поспишь сегодня и без этого, а ещё я очень надеюсь, что ты не задумал каких-нибудь глупостей. Бомгю тихо вздыхает и поджимает губы. - Когда я смогу позвонить отцу? - Может быть, завтра? А может быть... Ой, ты не должен сейчас забивать себе голову, расслабься. Доктор Бан звонил ему совсем недавно, рассказал, что ты в порядке ─ ну, жить будешь по крайней мере… И… Эм…Ну, в общем, расслабься, окей? - Нет, ты не понимаешь, мне нужно сделать это как можно скорее! - Хэй, хэй! Скажешь об этом одному из докторов, я тут кто вообще? Я здесь ничего не решаю. Жди врача и не хулигань, мне пора, ─ Джисон в спешке ретируется из палаты, закрыв за собой дверь и выключив свет. Бомгю недовольно хмурится, бормочет ругательства и падает обратно на подушку. Натянув одеяло до подбородка, смотрит в потолок. «Отец наверняка уже дома, если они звонили ему недавно, значит всё хорошо? Эта фигня с ядом и нашей остановкой... Ох, я не понимаю, какого хрена происходит. Столько вопросов и ни одного ответа...Как сказал Тэхён, верно, я не в том положении, чтобы качать права, пока что…». Сна не было ни в одном глазу. Ещё бы, его ведь не было толком в сознании почти сутки, а может даже и больше. От скуки и выедающих мозг вопросов Гю то вставал с постели и пялился в окно, то ходил туда-сюда кругами, то подбрасывал подушку в воздухе, играясь, то садился на пол в позу лотоса, пытаясь медитацией разбудить «спящие» участки мозга в надежде вспомнить то, чего он физически помнить никак не мог. Чертыхаясь, он психовал, пиная тапки по палате, пока со щелчком включателя к нему вдруг не зашла доктор Хираи. - Добрый вечер, господин Чхве, ─ голова обворожительной Момо выглянула из-за приоткрытой двери. Убедившись, что она не застала в его в некоторых «некомфортных условиях», доктор Хираи вошла в палату. - Как ваше самочувствие? Доктор Бан сообщил мне о том, что вы вели себя очень неспокойно сегодня утром. Палату заполнил аромат нежного цветочного парфюма. Широко улыбаясь и хлопая длинными тёмными ресницами, она не сводила глаз с Бомгю, пока полностью не рассмотрела его с головы до пят. Сжав в тонких пальцах ручку, Момо начала листать бумаги, закреплённые на планшете, записав сегодняшнюю дату и актуальное время в начале чистого листа. - Всё хорошо, ─ Гю напрягся от её появления и, сев на постель, стал следить за тем, как рука врача черкает по бумаге, надеясь хотя бы примерно понять, что она там пишет. - И всё?! ─ округлив кукольно-большие глаза, удивляется доктор Хираи. - Удивительно, что вы вдруг стали таким тихим и немногословным, утром вас было слышно даже в противоположном крыле. Бомгю, давайте немного поговорим, мне необходимо убедиться в том, что вы пришли в себя и ваше состояние сейчас более менее стабильно. Иначе я не смогу позволить вам пойти на занятия утром. - Что конкретно вы хотите услышать? ─ сделав максимально надменное и безразличное выражение лица, Гю чуть отклонился назад, упёршись ладонями в матрас. - О чём вы сейчас думаете, например, ─ доктор Хираи отложила планшет на подоконник и закинула ногу на ногу. Гю усмехнулся, опустив глаза. Классическая проверка от врачей в дурках, где нет места неосторожным и необдуманным словам. Несмотря на опыт и знание многих их уловок, расслабляться и терять бдительность нельзя. - Я думаю о родителях, скучаю по ним. - Вас, наверное, очень беспокоит момент с отравлением, верно? Разве вы не хотите сейчас связаться с отцом и расспросить его обо всём? Провокация. Пульс сбился. Стараясь изо всех сил не подавать виду, Гю продолжил отвечать: - Разве это не слишком очевидно, чтобы лишний раз озвучивать? Вы уже ясно дали мне понять, что не позволите с ним поговорить. Мистер Хан сообщил мне перед вашим приходом о том, что вы связывались с ним пару часов назад. От этого мне стало спокойнее, теперь я хоть знаю, что он благополучно добрался до дома. - Да, Бомгю, беспокоиться о своих близких совершенно нормально, однако, разве вам не хочется удовлетворить любопытство? Юноши в вашем возрасте обычно крайне импульсивны и нетерпеливы. - Вы ожидаете, что я наброшусь на вас? Или что попытаюсь сбежать? Вы очень хотите слышать о моих крайних отчаянии и злости? Вы не первый психиатр в моей жизни, может, будете говорить прямо, а не тянуть наводящими последовательными вопросами? Сжав губы в тонкую ниточку, доктор закивала. Потянувшись за планшетом и склонив голову, она стала делать заметки. - Простите, я вас недооценивала, ─ снова подняв глаза на Чхве, она мягко улыбнулась. - Раз вы такой опытный, господин Чхве, может, тогда просто сами расскажете мне обо всех своих замыслах? Вы ведь наверняка понимаете, что за вами будут очень пристально наблюдать. Ни вы, ни врачи не хотим завтра вновь встретиться в тех же обстоятельствах, что и сегодня. Бомгю тяжело вздохнул, диалог вдруг стал каким-то тупиковым для него. Ведь он ещё толком и не планировал своих действий. Бежать не зная всей обстановки было глупо, а истерить... Тэхён уже предупредил, что такое тоже чревато. - Не сильно вы проницательны для психиатра со стажем. Вы только после интернатуры? ─ Гю устало улыбнулся, решив немного поязвить. Подтянувшись на постели, он уселся, скрестив ноги и оперевшись спиной о холодную стену. - Я не собираюсь бежать и биться в припадках. Да, меня волнует эта история с ядом и с воспоминаниями отца, несовпадающими с моими. Это не нормально? - Нормально, ─ коротко ответила Момо, опять взявшись за ручку. - Ваш отец прислал нам запись с видеорегистратора из вашей машины. На данный момент наши специалисты занимаются изучением предоставленного материала. - Ч-ч-что?***
Короткими перебежками, словно он шпион из фильма, Тэхён без происшествий и неприятных столкновений успешно покинул жилой корпус. На территории, конечно же, не горел ни один фонарный столб, и темно, хоть глаз выколи ─ ничего не видно. Кроме того, на улице было зябко, дул противный ледяной ветер. Зубы трещали от проникающего сквозь поры тонкой хлопчатой ткани ветра, кожа вся покрылась мурашками. Кан бежал, как ошпаренный, по лужам, по траве, то и дело теряя под ногами тротуарную дорожку и сбиваясь с пути. Тэхён шипел, переминаясь с ноги на ногу ─ кеды промокли насквозь, руки тряслись, задубевшие пальцы не слушались в попытках подобрать нужную отмычку. После непродолжительных ругательств, ему наконец-то поддаётся дверной замок чёрного входа. Шумно ввалившись внутрь лечебного корпуса, он аккуратно прикрывает за собой дверь, но не закрывает полностью, чтобы в случае чего быстро и без лишнего шума улизнуть. Он включает фонарик и, зажав его в зубах, бегло осматривает небольшое помещение, оценивая обстановку ─ прислушивается. «Вроде тихо», ─ заключает Тэ и шагает по извилистым мрачным больничным коридорам к запасной лестнице пожарного выхода. На цыпочках поднимаясь по ступеням, Тэхён крепко цеплялся пальцами за перила. Фонарик пришлось выключить, слишком легко было заметить мерцание света в узком лестничном пролёте. Подниматься на верхний этаж пришлось буквально наощупь ─ это заняло время. В глухой темноте казалось, будто он поднимается уже целую вечность, опасливо ступая по ступеням, боясь споткнуться и покатиться кубарем вниз или, того хуже, навернуться и перелететь через перила, воткнувшись макушкой в пол. Борясь с нарастающим волнением, смешанным из страха сломать себе шею и страхом быть пойманным медицинским персоналом, Кан облегчённо выдыхает, наконец-то завидев тусклый свет лампочки над входом в административный этаж. Взявшись за ручку, Тэхён прильнул ухом к двери, пытаясь расслышать, есть ли там кто-то. Когда он обходил здание снаружи, свет вроде бы не горел ни в одном окне. Но, мало ли, нужно быть предельно осторожным, ибо попасться ─ равно подписать себе путёвку в местное «далеко и надолго», причём в один конец. Таких прецедентов в истории Уквона, конечно, ещё не было, и первым быть Тэхёну никак не хотелось. Медленно приоткрыв дверь на пару сантиметров, Кан заглянул в проём и прищурился, задержав дыхание. Чисто. Теперь ему нужно быстро долететь до кабинета доктора Бана, вскрыть дверь и запереться изнутри. Весь алгоритм действий был чётко разработан ещё давным-давно. Это далеко не первая разведывательная вылазка парня, однако каждый раз ощущения были такими же, как в первый. Каждый раз ─ страшный риск, и ради чего? Кан крадётся к кабинету главного врача тихо, вдоль стены, сжимая в кулаке до белых костяшек от напряжения заранее подобранную отмычку. Блики, тусклый голубоватый свет из дверной щели у пола. Кан замирает, сердце мгновенно уходит в пятки. В кабинете кто-то есть. «Так-так, это... Это свет от фонарика, значит, так, подожди... Господи, блять», ─ Тэхён не в силах контролировать собственное дыхание, он тяжело и шумно дышит через нос, его всего потряхивает. «Никакой паники! Так, кто это может быть?! Ученик? А вдруг кто-то из персонала? Если это кто-то из учебного корпуса, они не имеют права тут находиться, так же, как и я, а если это медсестра? Она просто прикроется тем, что поднялась на шум и мне... Мне пиздец. Господи, надо валить скорее!». Тэ немного отмирает, уже готовый уносить ноги, как из кабинета вдруг доносится тихое и протяжное «Блять». Напряжённые до этого момента плечи Тэ расслаблено опускаются, этот голос ему кажется очень знакомым. «Я сошёл с ума.» Нервно покусывая губы, Кан пару секунд озирается по сторонам и, сунув отмычку обратно в карман брюк, забивает на всё. Решительно схватившись за ручку, он настежь распахивает перед собой дверь в кабинет.***
Момо еле заметно улыбается, уловив одновременно озадаченный и воодушевлённый взгляд Чхве Бомгю. Опустив глаза, она делает очередную заметку. «Притворяется и пытается манипулировать. Лжёт. Ярко реагирует на новые детали.» Бомгю тянет шею и тщетно щурится, пытаясь всё-таки усмотреть, что она там пишет. Не дожидаясь, когда доктор Хираи закончит с писаниной и вернётся к диалогу, он нетерпеливо сыплет вопросами, не подозревая, что его план «не палиться» трещит по швам. - Как долго они будут изучать запись? Я… Я могу взглянуть на неё? Вдруг она обрезана, как вы поймёте? ─ Гю сам не замечает, как встаёт с постели и оказывается перед доктором. «Опекаемый/опекун, претенденты... Необходимо дополнительное наблюдение для принятия решения…» Момо поднимает глаза на нависшего над ней Бомгю. Её лицо вдруг становится рассерженным, а тон строгим. - Господин Чхве, немедленно сядьте на свою постель. Гю вдруг понимает. Ахнув, он пятится назад. - Простите! Простите, пожалуйста. Он начинает хныкать, как ребёнок и, опустив голову, закрывает лицо ладонями. Ноги почему-то ослабевают, не давая ему добраться до постели. Бомгю падает на колени посреди палаты. Доктор Хираи вскакивает со стула, но не спешит успокаивать, изучая и наблюдая за пациентом со стороны. Гю задыхается от охватившей его панической атаки. Такое ни на что не годится, он потерял контроль, поддался эмоциям. Нежные женские руки легли на его дрожащие плечи. - Господин Чхве, думаю, вам всё же стоит принять лекарство на ночь, которое вы так самоуверенно отвергли из рук Хан Джисона. Вы не первый такой здесь. Что бы вы ни задумали, как бы ни пытались играть в «адекватность», мы видим вас всех насквозь, ваше поведение типично и предсказуемо. Взявшись за запястья Бомгю, она убрала их от его заплаканного и измученного лица. - Расслабьтесь, Бомгю, не пытайтесь обмануть систему. Ваши родители отправили вас к нам для того, чтобы мы помогли вам. Не нужно никуда бежать, успокойтесь и примите эту помощь. Момо ласково погладила Чхве по волосам, после чего взяла в стакан воды с прикроватной тумбочки и протянула ему таблетку. - А… А как же отравление, вся эта ситуация, это всё выглядит очень странно, мне страшно... ─ Гю полными отчаяния и слёз глазами смотрел на неё снизу вверх, игнорируя протянутую с лекарством ладонь. Сил не было абсолютно никаких, больше никакой борьбы и сопротивления ─ он слишком устал и запутался. Доктор Хираи вздохнула: - Это не ваша забота, вы сейчас в полной безопасности здесь, а мы разберёмся со всем без вашего участия. Как бы легко это не звучало на словах, забудьте о произошедшем. Ваша задача сейчас ─ влиться в коллектив и учиться, а так же лечиться, исходя из наших назначений. С этими словами Момо, слегка нагнувшись, всучила ему стакан с водой. Немного грубо схватив парня за подбородок, она протолкнула пальцами в приоткрытый рот таблетку. - Запивай. Бомгю ничего не оставалось. Сжав стакан в ладонях, он поднёс его к пересохшим губам. Противную горечь от начавшей растворяться во рту таблетки смыло. Гю слегка облился, пока пил. Вытерев рот и подбородок рукавом пижамы, он попытался подняться на ноги. Но таблетка начала действовать слишком быстро. Вот всё качается перед глазами, вот он стоит на четвереньках и видит перед собой женские ноги в красивых замшевых туфлях. Вот кто-то тянет его за подмышки, и он плюхается лицом во что-то мягкое. Вот его накрывают, чем-то прохладным и тяжёлым. Тьма.***
Тэхён вздрагивает. В глазах темнеет, а сердце пропускает даже не пару ударов, а скорее пару десятков. Прижав ладонь к груди, он закрывает за собой дверь, навалившись на неё спиной. Ёнджун в аналогичном состоянии стоит у стены. - Ты что, блять... Ты-ты… Блять... Ебучий... ─ воздуха сформировать полноценное предложение не хватает, и Чхве Ёнджун скатывается по стене на пол. Вытянув ноги, он слегка шлёпает себя ладонями по щекам. - Я чуть не умер, нет... Я умер, я клянусь, я увидел свет в конце туннеля, вся жизнь... Вся пронеслась перед, блять, глазами! ─ Ёнджун швырнул свой фонарик в Тэхёна, попав ему прямо в правое колено. - Ай! Бля... Айщ, чтоб тебя! ─ Тэхён вскрикнул от резкой боли. Согнувшись, он рухнул в стоящее рядом кресло и стал потирать место удара. Обоих знатно потряхивало от испуга. Ёнджун всё не мог прийти в себя, конечности стали ватными, так что он продолжал сидеть на полу. - Я убью тебя, Тэхён, убью. Я сломаю твою тупую башку, сломаю твои руки, ноги... - Какого чёрта ты тут забыл?! ─ прервал его угрозы Кан и, включив свой фонарик, стал светить ему прямо в глаза. - Ах ты, мелкий, сука! Выключи его! Выключи, иначе я затолкаю его тебе в жопу! Тэ усмехнулся и, удручённо простонав, откинулся на спинку кресла, швырнув фонарик на стол. - Что ты тут делаешь? ─ повторяет свой вопрос Тэхён. - Изучал личное дело нашего нового друга, что же ещё. Ты, видимо, тоже за этим припёрся? Или твоей целю было отправить меня на тот свет через инфаркт? Тэхён смеётся, запрокинув голову. Ёнджун закатывает глаза ─ ему сейчас очень хотелось встать и выбить Кану все зубы, однако покинувшие его силы так ещё и не вернулись. - Я изучил его ещё две недели назад. И часто ты сюда наведываешься? - По необходимости, а ты? - Странно, что мы не сталкивались раньше. - Ты так и не ответил, зачем пришёл, раз и так уже знаком с его делом, ─ Ёнджун недоверчиво хмурится, вглядываясь в силуэт Кана, сидящего в полутьме. - Хотел почитать свежие записи, он же осматривал его сегодня. - М-м-м, я как раз изучал их перед твои приходом, ─ взявшись за край стола, Ёнджун потянулся и встал на ноги. - Весело, конечно, они не могут определить его ни в одну категорию. Феликсу очень нужен опекун, но Бомгю, судя по всему, тоже в нём нуждается. Кан, готовься к перетасовке карт. - С чего это мне? - Ну, не мне же, какие есть варианты? Либо к кому-то подселят по третьему, либо наиболее сильных «слабых» объединят, а их опекунов распределят между Феликсом и Бомгю. По-твоему, не очевидно, что одна из таких пар на расселение, это вы с Хваном? Тэ задумывается. Рассуждения Чхве звучат логично. Если Бан действительно задумал нечто-то подобное, то это не приведёт ни к чему хорошему. Хотя стоп. - Подожди, то есть, возможно, в таком случае ко мне подселят Бомгю? - Или Феликса, ─ растянувшись в улыбке, добавляет Джун. - Ну, и Хван вряд ли оценит такой поворот событий. Он хоть и порхающая где-то в облаках пташка, но я надеюсь, ты не настолько наивен, чтобы серьёзно считать это нечто чем-то безобидным? Тэхён выпрямляется и пристально смотрит на Чхве, который уже удобно устроился за столом главного врача. - Ты утрируешь. При чём тут вообще Хван?! ─ возмущается Тэхён. - Что, он? Убьёт моего нового соседа? - Конечно, убьёт. И тебя убьёт, и ещё кого-нибудь зацепит, а вишенкой на торте вскроется где-нибудь в душевой или демонстративно перережет себе глотку на лекции, ─ абсолютно равнодушным тоном отвечает Чхве, будто такое происходит у них в школе каждый день. - Ох, такие придурки страшны в порыве ревности, а у него явно к тебе там какие-то большие чувства, ─ Ёнджун ехидно хихикает, перебирая бумаги. - Это, что настолько очевидно? Я думал, это заметно только мне. Изогнув брови, Ёнджун взглянул на Кана, как на идиота. - Ты серьёзно? Странно, что он ещё не изнасиловал тебя или не начал дрочить в открытую. Тэхён вымученно простонал, вжавшись в спинку кресла. Протерев, как следует, лицо ладонями, он уставился в потолок, запрокинув голову. - Что же делать, господи, что же мне делать... Кажется, я теперь понимаю, о чём говорил Сону... Ёнджун отвлёкся от бумаг, услышав имя Кима: - Что, ты видел эту крысу сегодня? - Наведалась в палату к Бомгю. К счастью, тот был в отключке. Нёс какую-то чушь, про то, что меня убьют, что все что-то знают, кроме меня... Ах, теперь я понимаю, о чём была речь. Или не понимаю, ─ рассуждает вслух Кан. - Я-я реально такой слепой? У меня даже мысли не было о чём-то подобном до того, как ты не обрисовал мне всё со стороны. - Тёни, ты в дерьме, ─ Ёнджун рассмеялся и вернулся к документам, изучая свежие записи. Тэхён устало захныкал, запустив пальцы в волосы: - А вот сейчас... Сейчас я очень бы хотел, чтобы единственной моей проблемой был ты и наши попытки прикончить друг друга. - Приятно слышать. Мне даже жаль тебя. Я не знаю, чем помочь, правда. Забавно, что вся школа до сих пор думает, что мы люто ненавидим друг друга. - А разве это не так? Ёнджун хмыкнул и в притворной обиде надул губки. - Ох, Тёни-Тёни-Тёни, в каком вакууме ты живёшь? Не ожидал, что ты такой тупой. Вроде в твоём личном деле я не видел диагноза «мания величия», так почему же ты думаешь, что мир крутится вокруг тебя и все на тебе зациклены? У меня и без тебя каждый день проблем по горло... - Мне жаль... ─ прошептал Кан, сразу поняв, что речь о несчастном Рики. - Так что можешь не беспокоиться, Кан, мне срать на тебя уже давно. Но если вдруг к тебе подселят Сону, дай знать, хочу сжечь его, ─ Ёнджун сложил все бумаги в папку, как они и лежали изначально и, встав из-за стола, сунул её на полку между другими. - Ты принеси спички, я достану бензин, ─ Тэхён улыбнулся Ёнджуну и тоже встал. Прихрамывая на правую ногу, он подошёл к двери, но вдруг замер, обернувшись на Чхве с внезапно возникшими вопросами. - С чего вдруг тебе так ненавистен Сону? Он многих жутко бесит это факт, но... - Что-то слишком много вопросов, Кан. То, что мы мило тут поболтали, не значит, что мы теперь закадычные друзья, ─ Ёнджун слабо пихнул Тэхёна в плечо, оттолкнул его от двери и вышел первым. Тэ выждал минут пять с ухода Чхве и тоже спешно покинул лечебный корпус. На часах было уже далеко за полночь, когда Кан вернулся в их с Хваном комнату. В висках неприятно давило от стресса, в голове была какая-то каша ─ его организм нуждался в полноценном сне и отдыхе. Тэхён небрежно зашвырнул вымокшие кеды под кровать, вывалил всё своё «шпионское» барахло в ящик комода и радостно упал лицом в подушку, натянув одеяло до самой макушки. Ему так хотелось проанализировать всё произошедшее за сегодняшний день, но он даже не заметил, как быстро погрузился в крепкий сон.***
- Эй, что случилось? Рики! Рики, взгляни на меня, - Тэхён ласково гладит захлёбывающегося в слезах ребёнка по волосам. Рики в ответ на заботу сильнее прижимает ладони к лицу, его плечи вздрагивают с очередным громким всхлипом. Непонятная тревога разрастается в груди Кана. Тэ хмурится, с любопытством всматриваясь между пальцев в открытые участки лица Рики ─ ему что-то мерещится. Тэ приближается, щурится, но ничего не может разглядеть. Сжав в ладонях укутанные в бинт запястья подростка, Тэ тянет их на себя, пытаясь заставить Рики открыть своё лицо. Тревога стремительно превращается в необъяснимый ужас, Тэ ничего не понимает, Рики не поддаётся, а только сильнее ревёт, его голос становится ниже, искажается. Глаза Тэ наполняются влагой. Он оглядывается вокруг и только сейчас замечает, что они сидят на каменном полу где-то в учебном корпусе, над ними лишь слабо светит лампа, а вокруг кромешная тьма, из которой доносится неизвестный жуткий гул, будто нечто приближается. Звук то скрипучий, то напоминает скрежет металла, а рёв Рики уже звучит так низко, будто демонический ─ пугающий настолько сильно, что у Тэ кровь стынет в жилах. Он так хочет встать и убежать, но тело его совсем не слушается, а руки будто прилипли к запястьям младшего. Слёзы крупными каплями катятся по щекам, Тэ, кажется, даже не дышит. Рики открывает лицо.***
Хван кричит и кидается к упавшему с кровати соседу. Тэ бьётся в припадке, свалившись с постели, он захлёбывается в собственной рвоте. Хёнджин весь трясётся спросонья от испуга, но соображает быстро, поэтому тут же переворачивает парня на бок, стягивает с постели одеяло и, как попало скомкав, пихает за спину Тэхёну. - Сейчас, ещё немного, подожди, сейчас-сейчас... ─ бубнит Хван, роясь в прикроватной тумбочке. Трясущимися руками он кое-как набирает лекарство в шприц, забирается на Тэ сверху, и раскрыв зубами спиртовую салфетку, приспускает бельё с его бёдер. Закусив нижнюю губу, Хёнджин жмурится и вонзает иголку в мышцу, медленно вводя лекарство. Тэ дёргается в конвульсии, а Хёнджин сильнее сжимает между ног его туловище, чтобы надёжнее зафиксировать парня на месте. Мышечное напряжение постепенно спадает, тело Кана мякнет и расслабляется. Дыхание постепенно выравнивается. В их спальню врываются взволнованные Джейк, Ёсан и Сонхун. - Что случилось?! ─ Джейк подлетает к лежащему на полу Тэхёну и, припав на колени, осматривает его. Он нащупывает пульс, прижав пальцы к артерии на шее. - Всё в порядке... Всё в порядке, ─ шёпотом повторяет Хёнджин, дрожащими руками собирая рвоту с пола бумажными салфетками. - У него что, был припадок? Нужно позвать врача! ─ вдруг заявляет Сонхун. Ярость за долю секунды вспыхивает в Хёнджине. Швырнув грязные салфетки в мусорное ведро под письменным столом, он подхватывает Тэхёна подмышками и затаскивает обратно на постель. - Никакого врача, ─ сдержанно отвечает Хван. - Но, он… Он же может умереть. Может, он упал где-то? М-м-может, у него кровоизлияние в мозгу или гематома, ─ робко и тихо высказывает своё мнение Ёсан, глядя то на Джейка, то на Хёнджина, выражение лица, которого сейчас было крайне тяжёлым и пугающим. - Хён прав! Я никогда не слышал, чтобы у Тэхёна бывали припадки, ─ соглашается Сонхун. Хван усмехается, с нескрываемым отвращением взглянув на троицу: - Если он очнётся из-за вас в лечебном корпусе и спросит, кто вызвал врача, я сразу же назову ему имена. Убирайтесь. Не суйте нос не в своё дело. - Хён… - Проваливайте, ─ Хван мягко улыбнулся, кивнув в сторону выхода. Сонхун растерялся. Поджав губы, он взглянул на Джейка, не зная, как им лучше поступить в этой ситуации. Ёсан потянул младших за рукава: - Пойдемте, они сами разберутся. Не будем создавать ни себе, ни другим проблемы. Джейк и Сонхун не стали спорить. Иногда лучше не геройствовать, иначе вместо благодарности можно получить по лицу. Тем более, все знали о проблемах с агрессией у Кана, никто не хотел, чтобы их избили до полусмерти. Ёсан с содроганием вспоминал события полуторагодовалой давности, когда Тэхён с Ёнджуном чуть не убили друг друга прямо на лекции. Кан тогда был словно бешеный пёс. Всё колотил и колотил, ритмично, без остановки. Его пытались удержать полкласса, и угомонился он только после инъекции мощным транквилизатором. С тех пор дозировку его лекарств сильно повысили. - Может, это результат передозировки? ─ предположил уже за дверью Ёсан. - Вполне возможно, хён. Но даже если так, то ему всё равно нужна помощь, вдруг это попытка суицида? ─ рассуждает Сонхун. - Чтобы это ни было, мы ничего не видели, ─ Джейк хлопает друзей по плечам и, раскрыв перед ними дверь, приглашает внутрь в их с Ёсаном комнату, где они и сидели до того, как услышали крик Хвана. Сонхун останавливается перед порогом. - Что такое? ─ Джейк вглядывается в лицо побледневшего Пака. - Какое-то хреновое предчувствие... - Он же спал, когда ты ушёл, чего переживать? Джейк улыбается и, успокаивающе потерев ладонями предплечья Сонхуна, затягивает парня внутрь. - Ты же сказал, что запер его, а запасного ключа у него нет. Хэй, если хочешь, пойдем проверим? ─ добавляет Ёсан и, улёгшись на постель Джейка, начинает трепать за уши его плюшевого пса. - Да нет. Наверное, у меня уже просто паранойя. - Это нормально. Их отношения… Ты поступаешь правильно. Я разговаривал с Джеем, он клялся мне, но... Всё, давайте поговорим о чём-то другом, ─ Джейк морщится и машет руками, отгоняя неприятные темы. - Хэй! Хён! ─ вдруг возмущённо кричит Шим, бросаясь к Ёсану и вырывая из его рук любимую плюшевую игрушку. - Ему вообще-то больно! Если бы не твоя гемофилия, то как врезал бы! Ёсан смеётся с того, с какой нежностью и любовью Джейк гладит и прижимает к груди игрушечную собаку: - Ты, верно, к тому же был бы ещё и бессмертным. - Хватит вам, ─ улыбается Сонхун, сев на краешек постели Ёсана. - Завтра первый день, вы готовы? - Я всегда готов, ─ подняв брови, с пошлым намёком отвечает Джейк. - Фу, - Ёсан кривится и бьёт Шима ступнёй в бок так, что тот врезается в стол и роняет свою драгоценную собачку. Сонхун заливается смехом, а Джейк улыбается и, прищурившись глядит на хёна, показывая ему кулак. - Всё ясно, этот хён нарывается на неприятности, ─ Джейк подбирает свою игрушку и аккуратно кладёт её на стол. - Ты невозможен, Шим Дже-ейк, ─ дразнясь, тянет Ёсан. - Ну да, ну да, ─ Джейк садится на стул и, вытянув ноги, скрещивает руки на груди. - Шутки шутками, а у нас новенький. Вы же слышали слухи с собрания, думаю, нас ожидает нечто очень интересное. - Сколько проблем он принесёт... ─ бормочет Сонхун, затупив в пол. - Почему сразу проблем? ─ недоумевает Ёсан. - Сосед Феликса просто исчез. - Да, ─ Сонхун кивает. - Сказали же, что он погиб? - Ты видел тело? Хоть кто-то его видел? Его так и не нашли, это просто вывод администрации, ─ спорит Джейк, начав покачиваться на стуле. - И какую это всё имеет связь? Пропавший Сонмин и новенький мальчик? ─ Ёсан хмурится и, приподнявшись, садится на постели. - Мне трудно объяснить это тебе, хён, это на уровне ощущения. Что-то не так. Разве это всё не странно? Слухи ходят самые разные. Ты помнишь, что говорил Феликс, когда его нашли? Они сразу же заперли его в лечебке, и, судя по всему, он пробыл там больше четырёх месяцев. А теперь он просто молчит и ведёт себя так, будто ничего не произошло, ─ от всей этой истории у Джейка кожа мурашками покрывается от воспоминаний и захватывает дух. Сонхун внимательно слушает и кивает, соглашаясь с другом: - Он бредил, кричал что-то, что... Он продал себя? Он отдал себя ему, он внизу... Где-то внизу... - Да! Он всё указывал в пол, ─ подтверждает Джейк. - Но, чёрт возьми, у Феликса по жизни какие-то жёсткие галлюцинации, он с трудом отличает реальность от видений, всё это могло быть лишь продуктом его больного рассудка. Я не исключаю, что да, он вполне мог быть свидетелем того, что на самом деле произошло с Сонмином. Вероятней всего, он видел это, находясь в приступе. - История жуткая и непонятная, мы можем сколько угодно гадать, Сонмина просто нет. - Может, он сбежал? Наслаждается жизнью где-нибудь в Сеуле или вообще в Лондоне, ─ Ёсан не хочется прогибаться под негативными и окутанными мистикой теориями младших, стараясь направить их обсуждение в более позитивное русло. - Его бы тогда нашли, хён, ─ отвечает Джейк. - Его искали везде внутри Кореи, несовершеннолетний не смог бы незаметно покинуть страну уж точно. - Значит, он где-то в Корее. Тысячи людей бесследно пропадают каждый день. Почему вы так убеждены, что с ним произошло именно что-то ужасное? Сонхун вздыхает. - Потому что это Уквон, хён. Отсюда невозможно сбежать, разве ты не знаешь? Ты думаешь, Сонмин смог бы? Никто никогда не мог, а этот слабый ребёнок смог? Прошло слишком много времени. Вероятнее всего, он действительно уже мёртв. Ёсан опускает глаза ─ кажется, он сдаётся под давлением их аргументов. - А почему нет? А как же теория, о том, что он в карцере? Джейк закатывает глаза: - Серьёзно? Хён, ты не видел лицо Бана? И попадание в карцер это не такая уж и засекреченная тема, так что этот вариант исключён. Я думаю, администрация сама понятия не имеет, что произошло. - Либо имеет, и правда слишком жестокая и шокирующая, ─ добавляет Сонхун. - Может, мы поищем его сами? ─ вдруг предлагает Ёсан. Джейк и Сонхун удивлённо переглядываются, заметно оживившись. - Ты серьёзно, хён? Я слышал, что Тэхён пытался, но ничего не нашёл. Круче него только Сону, но если и он ничего не вынюхал, то что сможем мы? Тем более, теперь за всеми слежка будет круглосуточная. Говорят, что завтра на первых занятиях объявят комендантский час, и с восьми вечера всем будет запрещено покидать жилой корпус. - Что? Джейк, ты шутишь?! ─ Сонхун вскакивает. - Какого чёрта?! Они там совсем оборзели? - Ну, это пиздец, больше никакого ночного футбола! ─ взрывается Шим. Прервав негодование ребят по поводу комендантского часа, Ёсан продолжает: - Может, мы с вами увидим то, чего не увидели они? То, что было под самым носом. Может, они оба слушали в пол уха? Я бы хотел провести расследование. - Хён, ты слышал про ограничения вообще? - Джейк, я не понимаю тебя. То ты увлечённо и с горящими глазами рассказываешь тут разные теории, а когда я предлагаю их проверить, тупо сливаешься? С каких пор тебя волнуют какие-то ограничения?! Ты боишься? Слушая ваши аргументы, мне показалось, что вам очень не безразлична судьба Сонмина, так в чём дело? Или мы тут с вами так, компания неудачников, которые только языками почесать могут за чаем? Сонхуну вдруг становится неловко. Он опускает голову и мнёт пальцами ткань ночной рубашки. - Я не позер! ─ гордо заявляет Джейк, вскочив со стула так, что тот опрокидывается. - Мы найдём Сонмина! Сонхун в шоке поднимает на него глаза. - Ц-ценой попадания... В карцер? ─ запинаясь, шепчет парень. - Почему бы и нет? ─ Шим широко улыбается и пожимает плечами. - Разве нам есть, что терять? Мы тут сборище психически больных отбросов. Так что лучше попытаться сделать что-то хорошее, чем равнодушно сидеть и ждать новостей. - Вау! ─ Ёсан аплодирует. - Вот и наш лидер! - Разве на самом деле сейчас в этом есть смысл? Прошло грёбаных четыре? Пять месяцев? Или нам не принципиально найти его живым? - Сонхун-щи, сейчас наоборот самое время. Все копы и персонал уже перекопали здесь всё за лето, перебесились, успокоились и «закрыли» дело. Так, что нам никто не будет мешать, наша задача ─ просто не попасться. - И никому не распространяться, ─ подчёркивает Ёсан. - В школе предостаточно стукачей, никто не должен знать о нашем расследовании. - Верно! ─ Джейк подходит к ребятам и вытягивает правую руку вперёд. - Ну что? Как назовём нашу команду? - Отбросы? ─ усмехаясь, предлагает Сонхун, положив свою ладонь поверх Шимовой. - Не уважаете вы себя, ребята, ─ Ёсан встаёт с кровати и присоединяется к младшим. - Найдём Сонмина! ─ провозглашает Джейк главную задачу их детективного объединения. - Найдём Сонмина! ─ повторяет Сонхун. - Да! ─ соглашается Ёсан, и на счёт «три» они вскидывают руки к потолку, ознаменовав официальное начало их секретного расследования.***
- Хён... - Я здесь, всё хорошо. У тебя был припадок. Ты перебрал с лекарствами, Тэхён? ─ Хёнджин сидел у изголовья постели Кана и ласково поглаживал его по волосам. - Я не помню, возможно, ─ в полудрёме шепчет парень. - Хён, я видел его... - Кого ты видел? - Сонмина... Хёнджина будто молнией ударило. Тело вдруг парализовало, а голову пронзило острым спазмом. Зажав рот ладонью, Хван простонал, скрючившись от боли. Он весь побледнел, его начало бросать то в жар, то в холод. - Засыпай, пожалуйста. Это просто был кошмар, с-сон... ─ невнятно пробормотал Хёнджин и отполз к своей постели. - Хён... Ему очень больно... ─ еле слышно произнёс Кан и провалился в сон, в который его так настойчиво утягивало лекарство.