Halkegenia Online v2.0

      Был ранний вечер, столичные лавки и мастерские только что закрылись, торговцы и ремесленники устали от работы и искали, где бы поразвлечься перед тем, как вернуться домой к своим детям и жёнам. В кафе и тавернах, в кабаре и борделях. Дневные дела подошли к концу, а ночные только начинались. Именно в это время в «Очаровательных Феечках» было самое оживлённое движение — и сегодняшний вечер не был исключением, старые клиенты привычно стекались, чтобы развлечься, а новые — привлекались интересными новшествами сильней, чем алкоголем.       Слухи распространялись из уст в уста с обычной для сплетен стремительностью, разлетаясь по закоулкам и главным улицам столицы, между как простолюдинами, так и магами.       — Фейри работает официанткой в трактире!       — Почему именно в столице?       — Прячется от своих?       — Ищет приключений?       — Кто бы знал!       — Она странная?       — ДА.       — Она красивая?       — Конечно!       — Где? В каком трактире?       В тот вечер в заведении было полно народу, как и в прошлую ночь, и в позапрошлую. Каждый мужчина в столице хотел своими глазами увидеть фейрийку с кошачьими ушками и хвостом       Люди так спешили на главное зрелище, что не сразу начинали замечать другие перемены, произошедшие за последние несколько дней. Должно быть, управляющий последовал советам своей новой работницы — это чувствовалось и в декоре, и в форме, и даже в том, как начался вечер.       Раньше первые вечерние клиенты обычно приходили в почти пустую гостиницу, но теперь они обнаружили, что пространство ещё заполнено послеполуденной толпой, которая только начинала расходиться — или решала остаться на вечер.       Изменение коснулось не только посетителей. Девушки, по прежнему прекрасные, явно взяли пример с фейрийки, добавив к обычной форме нюансы в виде облегающих блузок, пышных юбок и оборок. Источник вдохновения можно было проследить в дневной униформе служанок, работавших у богатой знати — но с эдаким романтическим оттенком, которого тем платьям определённо не хватало.       Потом было меню. Вино, конечно, всё ещё было доступно, как слабенькое, которое было безопаснее пить, чем не слишком чистую воду столицы, так и все вина, которым они доверяли как старым друзьям. Но было и странное.       Пиво?! Это немецкое пойло?! Ни один нормальный тристейнец никогда не унизится до распивания такой дряни! Хотя, в общем-то, вкус был не таким уж отвратительным, как некоторые полагали, и довольно хорошо сочетался с тёмным сдобным хлебом и колбасками, которые предлагались на кухне в тот вечер, как и некоторые другие блюда, которые были перечислены на доске рядом с первыми столами как «Сегодняшнее специальное предложение».       А ещё был чай. Чай! В их заведении! Чай не имеет права появляться в таком месте! Что там должно быть — так это алкоголь, настоящая выпивка, позволяющая расслабиться после тяжёлого дня и сполна насладиться девушками. Но запах был довольно приятный, и некоторые из клиентов, более тихие ребята учёного вида, которые предпочитали уходить с наступлением ночи, похоже, получали удовольствие.       Все эти перемены вызвали как немалое беспокойство среди постоянных посетителей, которые задавались вопросом — не потерял ли эксцентричный хозяин то, что осталось от его мозгов, так и любопытство со стороны новых, которые хотели лишь поглазеть на фейри. Но по мере того, как шёл вечер, чай, как и положено, уступил место вину, и изящные чашки и блюдца скрылись за стойкой, сменившись бутылками и кружками. Девушки были всё так же дружелюбны, как всегда, так же пели, флиртовали и изящно двигались сквозь толпу, и всем было весело.       И через всё это двигалась тёзка заведения — самая настоящая очаровательная фея[1]. Облачённая в платье служанки, скользящая легко, как воздух. Она была сияющей, не просто красивой, но удивительно живой. Похоже, слухи про то, что фейри целиком сделаны из магии, были правдой.       Фейрийка с лёгким звоном тарелок позволила четырём заказам легко выскользнуть на стол её очередного клиента:       — Два омлета, четыре свиные колбаски и две булки! На сегодня всё, хозя-яин-ня?       Она повернулась и чуть поклонилась парню на другом конце стола, который и платил за всё это.       — Д-да, ох, спасибо… мисс… то есть КоКо, — пролепетал он, краснея — и не только из-за выпивки. — Но, возможно, мы могли бы ещё… эм…       Более крупный мужчина, сидевший рядом с ним, слегка ткнул беднягу в бок, посмеиваясь с небрежным ехидством вёселого пьяницы.       — Ещё бутылочку вина-ня? — спросила КоКо, наклонив голову и сдерживая улыбку.       Мужчина кивнул, почти слишком резко, она забрала пустую бутыль и двинулась к стойке, весело мурлыкая себе под нос. Почему бы и нет? У неё были все основания радоваться. На доске, установленной за прилавком, было видно, что за последние три дня она стабильно лидировала по чаевым.       Не то чтобы это вызвало негодование у других девушек — отнюдь. Управляющий гостиницей ловко пресекал соперничество в зародыше. На самом деле, остальные были совершенно счастливы перехватить лишних гостей, которых она притягивала, в свои руки, обмениваясь весёлыми репликами и хлопками ладоней, когда протискивались мимо.       Собственно, никого и не удивляло, что у фейрийки дела идут так хорошо — учитывая её популярность. Что было удивительно — так это та, кто была в эту ночь на втором месте.       — Бутылка доброго тарбского вина для вас, хозяин!       Официантка любезно улыбнулась своему клиенту, массивному магу-кузнецу, всё ещё пахнущему сажей и маслом. То, что было видно из его лица за бородой, уже покраснело от предыдущей бутылки. По сравнению с огромным мужчиной бледная девушка в белом платье с оборками и длинными волосами, зачёсанными волнами, казалась фарфоровой куклой.       — Ах, моя милая, ты знала! — он усмехнулся и хлопнул себя ладонью по колену. — Чего ты ждешь, моя маленькая мадемуазель? Посиди здесь, чтобы я мог насладиться компанией!       Девушка сделала, как он просил, изящно устроившись у него на коленях, внимательно изучая его напиток, и слушала, слегка кивая головой и тихо бормоча что-то в знак согласия, когда ей рассказывали о тяжком рабочем дне, о чудовищно высоких ценах, которые с него содрали за сырое железо, и о ублюдке-дворянине, который пришёл, ожидая чудес и не желая их достойно оплатить.       — Говорю тебе — в наши дни работающему магу приходится нелегко. На страну надвигается война, вводят войска, налоги растут, торговля падает — и весь это бардак прямо сейчас, когда торговцы толстеют, лишая нас пищи. Где же мне взять железо, как не в Германии? А как насчёт угля для печей, а? Клянусь громом, я же не маг «треугольника»! Я не могу топить печи весь день только своей магией!       — Хозяин действительно в трудном положении, — сочувственно сказала девушка. — Но здесь вы можете расслабиться! — Она безмятежно улыбнулась. — Так что будьте счастливы и наслаждайтесь сегодняшним днём, хозяин!       — Наслаждаться? — Мужчина кивнул. — Насладимся! — рявкнул он, хватая недопитую бутылку и добивая её большими глотками. Привстав, он сделал глубокий вдох: — Живите сегодняшним днем, ребята, а то мы можем проснуться мёртвыми! Основатель, Храни Королеву!!!       Он утробно рассмеялся, а затем внезапно потух как свечка, бухнувшись обратно на стул и уронив голову в свою, по счастью, уже пустую тарелку.       Остальные клиенты и официантки затихли было, уставившись в его сторону, но, услышав его храп, вернулись к собственным делам. Похоже, это являлось гораздо более распространённым явлением, чем можно было ожидать. Хотя «Мадемуазель» заранее предупредил, что Франц может впасть в хандру, когда выпьет лишнего — и он очень часто перебирает. До того часто, что для него в подсобке был приготовлен уголок — естественно, небесплатно.       Девушка ошеломлённо наблюдала, как управитель подошёл, легонько похлопал мужчину по щеке и, убедившись, что он действительно просто заснул, лёгким движением вскинул массивного кузнеца на плечо, продемонстрировав внушительную физическую мощь. Как только управляющий и Франц скрылись из виду, она убрала со стола и сгребла свою награду в карман, улыбнувшись: Скаррон упомянул, что Франц щедр на чаевые.       — Treis bien! — воскликнул управляющий, манерно прижимая ладони к щекам, когда вернулся из задней комнаты и увидел из-за прилавка свою дочь Джессику. — Наша Крошка-Луиза действительно нашла себя! Какая разница всего за несколько дней!       — И не говори! — Джессика кивнула в знак согласия.       — Видишь, как традиции нашего великолепного заведения превратили даже этого трудного ребенка в ещё одну очаровательную феечку?! — провозгласил Скаррон, пожалуй, слишком гордо и слишком громко.       Дочь слегка прищурилась, глядя на него.       — И это не имеет никакого отношения к тому, что мы с Джими давали ей советы весь вчерашний день? Или что мисс КоКо уговорила тебя позволить ей взять Луизу под своё крыло вчера вечером, чтобы она могла учиться на её примере? — Эпатажный хозяин что-то пролепетал, подыскивая подходящий ответ. Но прежде чем он успел сказать что-то ещё, его дочь слегка хихикнула: — Хотя её вполне мог зажечь обещанный приз.       Луизе пришлось очень постараться, чтобы её безмятежная улыбка не стала слишком горделивой от услышанного. Честно говоря, Джессика была права насчет её мотивации. Последние две ночи она старалась следовать советам КоКо — и в ответ кайт ши сделала всё, что было в её силах, чтобы помочь ей добиться успеха. Вчерашний день был не из приятных, но и далёк от бедствий двух предыдущих дней, и у неё наконец-то появился шанс понять, как ей следует себя вести.       Другим девушкам и в голову не пришло показать ей это раньше, потому что все они считали подобное чем-то очевидным. Но Луиза ничего этого не знала, она понятия не имела, как девушки-простолюдинки справляются с подобными вещами без защиты своей фамилии. Нет, она она была осведомлена о некоторых постыдных примерах поведения низшей знати… и было поучительно посмотреть, как девушки ухитрялись защититься без рукоприкладства.       В гостинице были гости и «гости» — и между ними было определённое различие. Естественно, «феечки» должны были обслуживать гостей покорно и с улыбкой — и всё это было частью приятного действа, которое заведение разыгрывало, чтобы привлечь клиентов. Девушки не должны были поднимать руку на гостей… или «гостей». Было не слишком похвально, если официантка не могла справиться с проблемой самостоятельно — либо уклоняясь от ситуации, либо разрядив обстановку. Однако, когда гость оборачивался «гостем», становясь либо слишком сварливым, либо слишком распуская руки — принимались меры.       Эти меры варьировались от «гостя» к «гостю», в зависимости от многих факторов — был ли то весёлый пьяница, который просто зашёл слишком далеко в своём веселье, или пьяница грубый, забывший о подточенных алкоголем правилах приличия. Наиболее часто используемым методом было общее порицание. Столица была цивилизованным местом — и большинство прочих гостей не одобряли подобных проступков. Всё, что нужно было сделать девушке, — это незаметно привлечь к ситуации внимание.       Если же это не срабатывало — «Мадемуазель» не гнушался лично обслужить «гостя». Луиза поморщилась, вспомнив, как увидела это в первый раз: Скаррон обладал весьма внушительными габаритами, и на его теле не наблюдалось ни малейших жировых отложений, что означало, что ему нечего бояться большей части клиентуры, — но вот «гостям» было чего опасаться со стороны Скаррона. Эта тактика, как подозревала Луиза, была предпочтительна не из-за моральных травм, которые она наносила «гостю», а скорее из-за унижения. Даже прежние жертвы внимания «Мадемуазель» присоединялись к всеобщим насмешкам, часто выставляя нарушителя из заведения на ночь — а то и на всю неделю.       Только если «гость» был действительно массивным или откровенно агрессивным, Скаррон принимал какие-либо физические меры — и то это чаще всего происходило с участием некоторых более джентльменски настроенных клиентов, которые затем наслаждались благодарным вниманием со стороны официанток.       Прелесть этой системы заключалась в том, что даже в худшем случае редко случались жестокие стычки, и ещё реже кто-нибудь обижался настолько, чтобы прекратить дальнейшие визиты. Через неделю «гостя» встретят как гостя — и по большей части всё пойдёт довольно мирно.       Увидев всё своими глазами и действительно поняв, как это работает, Луиза успокоилась. Ей всё ещё не нравилось это — но, зная, что непристойное поведение её клиентов может иметь последствия, она смогла достаточно хорошо справиться прошлой ночью, разыграв небольшой спектакль с помощью КоКо.       Благодаря советам кайты и помощи других девушек, которые провели для неё ускоренные курсы накануне днём, Луиза даже смогла принести приличное количество чаевых ближе к концу дня.       Возможно, ещё более шокирующим было то, как отреагировали прочие официантки, приветствуя её успех и поздравляя с тем, что она больше не бьёт тарелки. Среди её сверстников это замечание было бы скрытым оскорблением — но здесь девушки были искренни. Они соперничали друг с другом только как друзья, и успех одной был их общим успехом.       У Луизы возникло странное чувство, что её… ценят? Она чувствовала бы себя виноватой за то, что обманывала их, если бы не важность её миссии. Может быть… может быть, когда всё это закончится, она сможет предложить им награду за помощь в расследовании? Какую-нибудь благодарность от лица её и Короны?       Но сейчас нужно было обслуживать клиентов и зарабатывать чаевые! Её глаза были прикованы к бюстье[2] Очаровательной Феечки — и она не успокоится, пока оно не будет у неё! А вместе с ним — и шанс вернуть все деньги, которые она задолжала за разбитые тарелки и бутылки.       Конечно, Джессика была права. С того самого момента, как «мадемуазель» продемонстрировал магические способности этого предмета — Луиза твёрдо решила, что он будет принадлежать ей.       Некоторые вежливо наблюдали, большинство, включая её и КоКо, просто изо всех сил старались не рассмеяться при виде изгибающегося и позирующего Скаррона, одетого в идеально подогнанный чёрный аксессуар. На женщине это сочилось бы тем, что КоКо называла «сексуальной привлекательностью», на мужчине это выглядело просто уморительно. Луизе потребовались вся сила воли, чтобы не рухнуть на пол от смеха. Но она, как и все, сдерживалась, чтобы не задеть чувства управляющего. Как ни странно, несмотря на его нелепую одежду и эксцентричные наклонности, девушки действительно заботились о своем работодателе — и он, безусловно, в свою очередь заботился о них.       — Теперь, мои феечки, о том, чего вы все ждали — о турнире чаевых! — начал Скаррон.       — Да, Мадемуазель!       «Феечки», дружно захлопали, в их глазах вспыхнул блеск, который Луиза могла описать только как нечто среднее между честолюбием и безграничной жадностью.       — Обычно это должно было начаться ещё через несколько недель, — посетовал Скаррон. — Но в честь большого вклада мисс КоКо в наше Великолепное Заведение — я решил, что мы начнём в начале этого года!       Он откашлялся:       — Итак, как вы все знаете, история создания нашей Очаровательной Гостиницы насчитывает почти четыреста лет. — Он манерно прогнулся, позируя так, что девушки в первых рядах хихикнули сквозь общее взволнованное дыхание. — Это было во времена правления короля Генриха Третьего, Генриха Прекрасного, как его называли. Говорили, что он был несравненно красивым мужчиной, воплощением фейри*!       Все взгляды обратились к КоКо, которая беспомощно пожала плечами. Нет, конечно, она ничего не может об этом знать. Но другим девушкам определённо нравилось сидеть по ночам и слушать, как КоКо рассказывает о себе и о том мире, из которого она родом. Пока они держались подальше от темы её семьи, КоКо, казалось, была счастлива подробно ответить на их вопросы. Хотя Луиза думала, что доверяет фейрийке, она все же иногда не могла поверить всему, что та говорила. Она думала об этом скорее как о своем недостатке, чем как о вине КоКо, она просто не могла представить себе фантастические вещи, которые та описывала. И не потому, что мало пыталась.       — Король также был известен своим состраданием и сочувствием к людям и часто ходил среди них переодетый, чтобы узнать об их бедах. — Девушки, будто следуя сценарию, страстно вздохнули. — Однажды, тайно путешествуя, король чудесным образом решил посетить это заведение — вернее, его предшественника, стоявшего тут века назад. В то время оно было известно как трактир «Постель угря», — Скаррон вздёрнул нос и фыркнул. — Вряд ли это название можно назвать привлекательным.       Он покачал головой.       — Но это к делу не относится. Во время посещения этого бара король влюбился в одну из служанок, дочь трактирщика!       Снова послышался ропот и вздохи восторга. Луиза закатила глаза, слушая нелепую историю. Чтобы король заявился СЮДА? Не говоря уже о том, чтобы влюбиться в простолюдинку?! Но, оглядевшись по сторонам, не стала портить удовольствие остальным — эта история была для них особенной.       — Но, увы, — продолжал Скаррон, театрально прикрывая глаза рукой. — Не подобает королю жениться на девушке из трактира. И, несмотря на их любовь, король предпочел ей долг. Но он всегда сожалел об этом и поэтому в память об их совместном времяпрепровождении приказал создать это бюстье и послать его девушке. Тогдашний владелец лавки был так тронут этой историей, что изменил название гостиницы, чтобы увековечить подарок короля своей дочери. Так наше заведение стало известно как гостиница «Очаровательные Феечки» в честь бюстье Очаровательной Феечки! Разве это не прекрасная история, mes Petits[3]?       — Прекрасная, Мадемуазель! — воскликнули девушки хором.       — Это — то самое бюстье, которое король подарил моим предкам четыреста лет назад! Оно не только сделано так, чтобы менять размер и форму в зависимости от владельца, но также несёт магию притяжения, личный талант самого короля Генриха, и способно привлечь внимание любого мужчины!       Девушки пробормотали что-то в знак признательности, в то время как их работодатель продолжал позировать. Скаррон потянулся и слегка дёрнул бедрами.       — Ооооо… Tres Bien! — выдержав паузу, трактирщик расслабился, положив руки на бедра. — Итак, мои очаровательные феи, большинство из вас уже знают о турнире чаевых, но ради мисс КоКо и нашей Маленькой Луизы я объясню ещё раз! — Подняв руку, Скаррон энергично ударил по чёрной плите доски. — Как вы можете видеть здесь — мы очистили позиции каждой девушки для начала турнира! По нашей традиции турнир продлится три ночи. В конце третьего вечера девушка, набравшая наибольшее количество собранных чаевых, получит право получить заветную семейную реликвию — только на одну ночь!       Даже для Луизы было очевидно, что время «Турнира чаевых» было изменено, чтобы воспользоваться преимуществом наличия КоКо и новыми идеями, которые та принесла. Владелец пытался восстановить репутацию своей гостиницы и с помощью дочери прилагал все усилия, чтобы побудить официанток к ещё большим усилиям.       Все вокруг Луизы смотрели на приз с тем же жадным блеском, который она видела раньше. Она могла только представить, что всё они думают о том, какой толчок к их доходу может дать им одна ночь ношения этой одежды. Луиза даже вздрогнула. Когда дело касалось зарабатывания денег — эти молодые женщины были столь же целеустремленны, как и любой торговец.       Но волшебница покачала головой и снова посмотрела на Скаррона — она тоже была увлечена. Это был вызов, а Вальер никогда не отступала перед вызовами, даже когда те взрывались у неё перед носом — часто в буквальном смысле. Если это будет приз за победу — она сделает всё, что в её силах, чтобы заполучить его. Всё!       И вот она с головой ушла в работу — а той было очень много. Просыпалась рано, чтобы выполнить свою долю подготовки. Слушала советы КоКо о том, как очаровать клиентов. Криво улыбаясь, игнорировала боль в руках и ногах. Наблюдала за тем, как Джессика, Джими и другие девушки обращались со своими клиентами, и копировала их приёмы. Не было ничего, чего бы она не сделала, чтобы выиграть честно и справедливо!       Она понимала, что это будет тяжело, и что в конце каждой ночи она будет чувствовать себя несчастной и избитой… Но чего она никак не ожидала, — так это того, что это будет так весело.       Простое чувство товарищества с другими девушками, постоянная поддержка КоКо и тот факт, что она превосходно справлялась с задачей, которую совершенно самостоятельно перед собой поставила, были одновременно самым странным и самым освобождающим ощущением за всю её жизнь. Никто здесь не знал её, никто не пытался судить. Может быть… может быть в историях о дворянах, переодетых простолюдинами, была доля правды?       В толпе послышались одобрительные возгласы, когда она и КоКо ударились бёдрами и закружились вокруг друг друга, сложив указательные пальцы перед губами и рисуя в воздухе улыбки. Маленький танец был тем, что предложила кайта, когда Скаррон попросил её набросать идей по оживлению ночных празднеств. Казалось, он сработал, вызвав аплодисменты и крики «на бис!»       — Выходите за меня, мисс КоКо! — крикнул один из посетителей, стройный аристократ, лишь слегка опьяневший, вставая на цыпочки на своем стуле.       — Заткнись, Хансен, ты женат!       Ловко изогнувшись, КоКо повернулся и послала мужчине воздушный поцелуй.       — Да, если это можно назвать браком!       Смех разразился вокруг него, когда его друзья помогли ему вернуться на место.       — Хэй, мисс КоКо! — из глубины комнаты донёсся резкий вскрик, достаточно громкий и ясный, чтобы на мгновение привлечь всеобщее внимание к амбалу, чьё лицо заставило Луизу поморщиться. Об этом парне её тоже предупреждали.       Как и Франц, Рене был человеком-горой, но по сравнению с громоздким кузнецом он всё ещё был довольно строен, молод и, очевидно, гораздо агрессивней большинства остальных клиентов. Но чаевые он давал хорошо, очень хорошо, и достаточно хорошо держал руки при себе. Однако другие способы, которые он находил для приставания, казались Луизе не менее отвратительными.       Услышав о подвигах Рене, КоКо почему-то обозвала его «троллем», хотя Луиза не думала, что он настолько большой, и, к сожалению, он точно не превратится в камень на солнце.       — Нья? — повернулась фейрийка, озорно склонив голову набок, когда толпа расступилась, образуя путь между ней и столом, за которым сидел Рене, допивая вино из бутылки.       Тот удовлетворенно выдохнул и ехидно улыбнулся:       — Ну же, КоКо, ты же так много работаешь, а уже так поздно? Наверное, ты проголодалась?       Все гадали, куда идёт разговор, даже Луиза, хотя… Глянув на тарелку, она стыдливо осознала, что знает. Чёрт бы побрал всё время, проведённое рядом с Кирхе!       Если КоКо и заподозрила неладное — она не подала виду, только с любопытством заморгала.       — Ну, если только немножко… — признала она.       Естественно, официантки ели по-очереди, и ни у КоКо, ни у Луизы пока не было возможности сделать это за весь вечер.       — Ну что ж, моя дорогая КоКо… — Рене взял со своей тарелки распухшую варёную свиную колбаску. — Почему бы тебе не прийти сюда и не насладиться этим?       Легкий щелчок остальных пальцев заставил колбаску завилять взад-вперёд.       Девушки обменялись любопытными взглядами, ожидая, как отреагирует фейри. За прилавком Скаррон уже был наготове, а Джессика незаметно сдвинулась к швабре, висевшей на стене. Луиза с отвращением сморщила нос, среди гостей раздалось несколько слабых вскриков протеста.       — В чём дело? — подначивал Рене. — Я думал, что кошки — хищные животные!       Какое-то мгновение лицо КоКо оставалось пустым, а потом на её губах появилась легкая улыбка. Обычно кайта ступала легко, наполовину танцуя, наполовину бегая так, что её юбки кружились. Но на этот раз она просто двинулась вперёд, пока не оказалась рядом с Рене. Мужчина выжидающе ухмыльнулся, предлагая угощение.       — Ого… Он, конечно, великоват, вы не находите? — КоКо посмотрела на сосиску. — Я думаю, что мне будет трудно справиться с чем-то таким… толстым и длинным?       Фейри подняла голову, наблюдая за остальной толпой, за её настроением. Напряжение в комнате сменилось ожиданием. Что бы ни случилось дальше — все они знали, что всё будет хорошо. Луизе пришлось приложить все усилия, чтобы не рассмеяться.       — О, перестаньте, мадемуазель! Это признак его прекрасного качества! — Рене похотливо рассмеялся.       Мгновение спустя он перестал смеяться — когда КоКо ловко выбила сосиску из его руки в воздух, где она перевернулась, описав дугу, которая окончилась в центре стола, если бы рука кайт ши не мелькнула ещё раз, на этот раз в сопровождении серебристой вспышкой. Кусок мяса в оболочке из кишок упал на стол, будучи уже аккуратно рассечён пополам. Вдоль.       КоКо протянула руку и тщательно вытерла свой охотничий клинок о рубашку Рене, пока тот сидел, застыв, затем схватила столовый нож и, насадив на него половину колбасы, откусила небольшой кусочек:       — Знаете, я всегда находила, что те, кто скупее на мясо, как правило, более высокого качества.       Бар разразился взрывами смеха по поводу большого мужчины, который теперь выглядел слегка сдувшимся и ошарашенным. От Луизы не ускользнуло, как застенчивый парнишка, которого раньше обслужила КоКо, поманил её в сторонку и сунул в руку ещё одну монету, тепло похлопав по спине.       — Похоже, нас снова обходят! — причитала Джими, пробегая мимо Луизы. — Поторопись, Луиза, или мы отстанем!       Вальер уже собиралась последовать за ней, когда голос за спиной заставил её обернуться.       — Весьма интересно, не могу сказать, что мне не нравится её стиль, — заметила лейтенант Агнес из Отряда Мушкетёров Её Величества, откидывая капюшон плаща с суровым, как всегда, выражением лица.       — А… Аг… В смысле… Сестра! — быстро поправилась Луиза: — Что привело тебя сюда в такой час?       Разве она не должна была явиться раньше днём, чтобы избежать толпы и опасности столкнуться с де’Марту? Стоять! Терренс де’Марту! Был ли он здесь сегодня вечером?!       Луиза принялась лихорадочно озираться по сторонам, но Агнес отрицательно покачала головой:       — Нет, дело не в этом. Мне просто нужно было проверить вас двоих…       — Ах, мадемуазель! — воскликнул Скаррон, подходя к «сёстрам». — Замечательно, что вы присоединились к нам сегодня вечером! Садитесь, пойте, пейте, ешьте! Это и значит «жить», не так ли?!       — Боюсь, я не смогу надолго задержаться, — быстро сказала Агнес. — Я здесь только для того, чтобы проведать Луизу и заверить отца, что с ней хорошо обращаются.       Скаррон возмущённо фыркнул.       — Вы хотите сказать, мадемуазель, что я способен плохо обращаться со своими официантками?       Никогда ещё Луиза не видела Скаррона так близко к тому, чтобы оскорбиться, и это кое о чём говорило, учитывая ругательства и оскорбления, брошенные в адрес его и его… уникальности? Да, уникальности!.. со стороны разгневанных «гостей». Обычно это сопровождалось криками «отвали» или заявлениями, что «они не такие!»       — Вовсе нет, — сдала назад Агнес. — То есть я…       — Она просто беспокоится за меня, Мадемуазель! — Луиза быстро пришла на помощь, слегка кивнув мушкетёру, чтобы та подыграла ей. — Неужели вы не понимаете сестринской любви?       Скаррон помолчал, словно обдумывая сказанное, затем выражение его лица сменилось на великодушное согласие.       — Tres bien! Да, такие вещи нужно лелеять, моя Маленькая Луиза! А теперь можешь провести несколько минут со своей сестрой! Вам с КоКо почти пора на отдых, я позову и её тоже!       — Благодарю вас, Мадемуазель! — пропела Луиза в спину заспешившему хозяину.       Агнес озадаченно смотрела ему вслед, бормоча что-то о «мужчинах» и почему она «не стала связываться» или что-то в этом роде, прежде чем ещё раз благодарно кивнуть.       — Не понимаю, как тебе удаётся иметь дело с этим человеком.       — Он не так плох, как кажется, — ответила Луиза. Хотя, если подумать, это мало о чем говорило. — Я хочу сказать, что он гораздо милее, чем… Ну, он не так уж плох, как только ты доберёшься до… — Наконец она беспомощно пожала плечами. — КоКо говорит, что в мире бывает всякое… — запинаясь, закончила она.       Кстати, о КоКо — кайт ши как раз присоединилась к ним, приветственно помахав.       — Хей, Агнес-чан, что случилось?       Та молча указала на столик в самом дальнем углу, где бы они могли поговорить, не опасаясь лишних ушей. Только когда они уселись, мушкетёр объяснила:       — Во-первых, позвольте мне извиниться, что меня не было вчера. Произошло нечто, что заняло весь день и всю ночь, а потом я провела утро, разбираясь с последствиями.       — Что же? — удивлённо спросила Луиза. Не иначе, как кто-то во Дворце строит препоны?       — Вчера в переулке был найден убитым королевский агент.       Луиза побледнела.       — «Убитым»?! — Агнес и КоКо дружно поднесли пальцы к губам. — Ох! Д-да, конечно… Но… Убийство? Агента Короны?!       — Да, — подтвердила Агнес. — Вот почему я сейчас здесь. Мы узнали о его смерти только тогда, когда один из его знакомых сообщил, что он пропал — а затем тело опознали по кольцу. Я проверяю всех прямо сейчас, чтобы убедиться, что он был единственным.       — Это могло быть простым совпадением? — осторожно спросила КоКо. — Знаешь, может, на грабителей нарвался, или что-то в этом роде?       — Он был обученным боевым магом и членом Королевской Гвардии, — Агнес нахмурилась. — Что ещё более важно — мне сказали, что у него была информация, которую он вёз во дворец. Но теперь мы можем никогда не узнать, что он хотел нам сказать. — Мушкетёр устало вздохнула. — Вот почему мне нужно знать — не заметили ли вы чего-нибудь подозрительного за последние несколько дней. Ради вашего же блага.       — Подозрительного… — Луиза подумала вслух: — Боюсь, что здесь всё подозрительно, — извиняющимся тоном заметила она.       — Понимаю. — Агнес тяжело вздохнула. — И все же мне не нужно напоминать вам об осмотрительности. Если один из наших агентов был уничтожен — то, скорее всего, Реконкиста вступает в деликатную фазу своих планов и считает, что его убийство стоит риска. — Лейтенант оглянулась через плечо, словно желая убедиться, что никто не подслушивает. — Хотя вам двоим ничего не грозит, пока ваши личности остаются в секрете.       — Нам — может, и нет, — сказала Луиза. — А как насчет Ботан и Табиты?       — Про Кирхе не спрашиваешь? — хмыкнула КоКо.       — Она слишком несносна, чтобы умереть, — уверенно отмахнулась Луиза.       — Сегодня я получила от них донесение, — ответила Агнес. — Мисс Цербст смогла проникнуть в дом де’Марту и расположить к себе мужчин, которые там жили. Она и Ботан также обнаружили большой запас контрабанды под домом и подземный ход, который, как мы полагаем, используется для того, чтобы приходить и уходить с территории. Предварительно мы определили поместье как своего рода оперативную базу.       — Подземный ход? — спросила Луиза. Всё лучше и лучше!       — Да. К сожалению, мисс Цербст не смогла изучить его в полной мере. Он, по-видимому, уходит на некоторое расстояние, и может иметь несколько входов и выходов вне территории главного дома.       — Похоже, идеальное место для заговорщиков, — задумчиво произнесла КоКо. — Жаль, что у нас нет новостей получше. Но пока здесь нет никаких признаков де’Марту.       — Я знаю, — ответила Агнес. — Официальные дела увели его из столицы, но он должен вернуться со дня на день. Ждите его скоро.       Фейри и волшебница дружно кивнули, попрощались с Агнес и вернулись к своим почти, но не совсем анонимным личинам. Ночь уже подходила к концу, но им ещё предстояло доработать до самого закрытия. Но ничто не могло помешать Луизе думать о том, что им сказали. Похоже, то же самое мучило КоКо.       — Оо-о-оо! — тихонько простонала Вальер, опустив ноги в тазик с горячей водой, принесенный кайтой из кухни. Она издала тихий вздох облегчения и начала шевелить пальцами ног. Несмотря на всю свою решительность, она просто не привыкла к такой ежедневной работе, у неё никогда не было подобного опыта… и таких мозолей.       Устало плюхнувшись на свою кровать, кайта потянулась, извилисто изогнув спину с довольным мурлыканьем и тихим хрустом в позвонках.       — Спасибо, КоКо. — Луиза откинулась на спинку кровати, закрыла глаза и прислушалась к ночным звукам, доносившимся из открытого окна.       — Это не проблема, — с улыбкой сказала кайт ши. — Поверь мне, мне знакомо это чувство. Когда я училась в средней школе, мы с друзьями однажды отправились в поход по лесу — и у меня с непривычки были жуткие волдыри… — Она посмотрела на свои ноги, с любопытством шевеля пальцами. — Хех, наверное, теперь я просто сделана из более прочного материала… — Повернувшись на бок, кайта спросила непривычно серьёзно. — Слушай, Луиза-чан?       — Да?       — Ты не будешь возражать, если я предложу тебе уволиться и позволить мне сделать остальную работу?       Луиза отшатнулась от этого простого вопроса. После всех её трудов, после всего, что они сделали вместе?! Это было похоже на пощечину. — Ч-что?!       — Да… — КоКо кивнула, разговаривая словно сама с собой. — Наверное, так будет лучше… Луиза-чан?       Луиза полностью выпрямилась, подавшись вперёд, лицо побагровело от возмущения:       — К-как ты смеешь говорить такое! — Она изо всех сил старалась не заикаться, а ещё сильнее — не кричать. — У меня дела идут лучше, не так ли?       — Лучше? — КоКо на секунду задумавшись, покачала головой. — Луиза-чан, я говорю о том, что нам сегодня рассказала Агнес-сан. Это начинает выглядеть очень опасно. Если что-то случится — я буду чувствовать себя намного лучше, если мне не придётся беспокоиться о твоей безопасности…       — Моей безопасности? — воскликнула Луиза, вскакивая. — Я могу защитить себя! Мне не нужно, чтобы ты… — Забыв о тазике с водой, в котором сейчас пребывали её ноги, девушка чуть не упала лицом на кровать КоКо, но та успела её подхватить. Она замолчала, когда фейри прижала её к груди.       — Осторожнее, Луиза!.. Луиза?       — КоКо. — Вальер оттолкнула её, отказываясь смотреть кайт ши в глаза. — Это потому, что я не могу защитить себя, не так ли?       В то время как фейрийка могла сражаться и летать, и делать со своим ножом больше, чем большинство магов могли сделать со своей магией, — у Луизы были лишь её взрывы, которые, пусть будучи мощными, едва ли могли заполнить весь магический арсенал подобающе обученного боевого мага.       Кайта покачала головой.       — Луиза-чан, я уверена, что тот человек, которого убили, тоже был вполне способен защитить себя. Я просто беспокоюсь за тебя, вот и всё. И…       — И я тоже беспокоюсь за тебя! — быстро сказала Вальер, спохватившись только после того, как слова слетели с её губ. Ну почему она не может понять? Это было правдой, не так ли? КоКо — Луиза действительно беспокоилась за нее. Она действительно хотела видеть фейрийку счастливой и в один прекрасный день увидеть, как её отправят домой, к родным.       — Как мило с твоей стороны, Луиза-чан, — прошептала КоКо. — Но я — та, кто должна заниматься опасными вещами. Я знаю, что здесь всё немного по-другому, но там, откуда я родом, ты была бы просто ребёнком, а я — взрослым. Если что-то случится — у меня будет гораздо больше возможностей спастись, чем у тебя.       — Ничего не случится, — настаивала Луиза. — Агнес сказала, что нам не о чем беспокоиться, пока мы замаскированы. И кроме того — если что-то случится, то я могу помочь! Это несправедливо, что ты хочешь рисковать сама! — Это действительно было неправильно — то, что КоКо так легкомысленно относится к своей жизни, ведь, ведь… — Разве тебе не надо беспокоиться о сыне?       Фейри застыла, теплота исчезла из её глаз. Луиза слишком поздно поняла, что, возможно, переступила черту дозволенного. Нет, она не жалела об этом. Кайта вела себя глупо. Если они действительно друзья — это ещё одна причина сказать ей об этом.       — Я не позволю, чтобы опасность угрожала только тебе, — твёрдо сказала Луиза. — Но я также буду очень осторожна.       — Очень осторожна? — КоКо задумалась. — Если одну из нас поймают — нет никаких причин, чтобы это выдало другую, верно?       Луиза нахмурилась:       — КоКо, что ты такое говоришь?       — То и говорю. Если мы собираемся продолжать в том же духе, если случится что-то, что подвергнет меня опасности, — я думаю, тебе следует притвориться, что ты не имеешь ко мне никакого отношения, и уйти. Ты понимаешь, Луиза-чан?       Вальер онемела. Если что-то случится… КоКо хочет, чтобы она бросила её?!       — А-абсолютно нет! Я…       — Это не обсуждается, Луиза, — ответила КоКо быстро и решительно — и почти так же властно, как её мать. Это мгновенно пресекло тираду, которую Вальер как раз планировала выпустить. — А если ты попытаешься возразить — Гай-сан передал мне слова твоего отца. Я пойду и скажу им, что ты подвергаешь себя опасности.       — Т-ты не посмеешь! — Луиза чувствовала себя преданной. Но в то же время она знала, что КоКо просто пытается защитить ее…       — Ещё как посмею! — посулила КоКо, не сводя глаз с Луизы. Та на миг ощутила себя котёнком, столкнувшимся со взрослой львицей — и это могло закончиться только одним способом. Но Вальер всё равно получит хоть что-то!       — Тогда… то же самое относится и ко мне, если я буду в опасности!       Хотя она не знала, как ей на этом настоять — она просто отказывалась сдаться без боя. Она даже не ожидала, что КоКо так внезапно расслабится, или что она так легко согласится, лишь с небольшой неохотой дав слово.       Это беспокоило Луизу даже больше, чем новость, которую принесла им Агнес, и это всё ещё грызло её на следующий вечер, когда они начали разгребать вечерний наплыв.       Сегодня было так же оживлённо, как и вчера, и ещё больше людей приходило на послеобеденный чай перед вечерними празднествами. Чаевые в этот час были не слишком высоки, но клиенты, как правило, были более приятными, чем те, что прибывали позже, и другие девушки с нетерпением ждали возможности посостязаться, пока КоКо был занята со Скарроном, а Луиза стояла у стойки регистрации, приветствуя клиентов и направляя их к их столикам.       Всё шло достаточно спокойно, если не считать одного странного момента. Подозрительно щеголеватый пожилой джентльмен пришёл незадолго до вечера, затемнённые очки скрывали всё ещё красивое лицо, а широкополая шляпа была надета поверх седеющих светлых волос. Он снял пальто и повесил его на вешалку у двери.       — Ах, сегодня открыто пораньше! — нетерпеливо заметил он, не удостоив Луизу вторым взглядом.       — Да, месье, — машинально ответила Луиза, к тому времени успевшая заскучать       — И это… ах… Мисс Джессика работает сегодня?       — Попозже вечером, — подтвердила Луиза, пусть дочь Скаррона и готовилась заменить отца, но она так же, как и другие девушки, стремилась принять участие в конкурсе. Может быть, даже чересчур стремилась.       — Превосходно! — сказал мужчина. — Ах, такая прелестная молодая роза и…       Наконец он снова посмотрел на Луизу, несколько раз моргнул, кивнул и что-то прошептал себе под нос.       Не меняя выражения лица, он легко повернулся, схватил плащ и шляпу и вышел за дверь, ни разу не сбившись с шага с того момента, как вошёл, и до того момента, как вышел. Луиза развлекала себя тем, что размышляла об этом странном происшествии, всё время отмечая, что он показался ей довольно знакомым…       Что ж, вряд ли это имело такое уж большое значение. И снова дневная толпа уступила место вечерней, и вино уступило место пиву, пока, наконец, ночь не была в самом разгаре. На этот раз Луиза и КоКо шли вровень, за ними по пятам следовала Джессика, которая действительно постаралась, чтобы обойти их в тот вечер, одевшись в платье, которое было вырезано так низко… Луиза была практически уверена, что оно не сваливается исключительно с помощью какой-нибудь хитрой магии.       КоКо работала в дальнем конце комнаты, а Скаррон возился с особенно неприятным «гостем», который пытался приставать к Джими, когда дверной колокольчик звякнул, возвещая о прибытии ещё одного клиента. Поскольку Вальер была ближе всех — ей и встречать:       — Добро пожаловать в гостиницу «Очаровательные феечки»! — объявила Луиза, улыбаясь точно так же, как практиковалась до того… Её улыбка чуть не треснула, как дешёвый фарфор.       Массивный, но не настолько, чтобы это можно было принять за мускулы. Жирные щёки подрагивают при ходьбе, тонкие пряди усов, искусно ухоженные, но слишком незначительные, чтобы что-то значить, темнеют на губе под широким приплюснутым носом. Выглядит молодо, моложе, чем, вероятно, был, весь этот жир не оставлял места для морщин. Или, может быть, то, чем он облил себя, имеет такой консервирующий эффект? Приторный, тяжёлый одеколон, способный перебить запах целой свинофермы.       Бок о бок с ним двигались двое мужчин, высоких, худощавых и явно обученных владению плётками и мечами, висевшими у них на поясах. Все трое носили значки, обозначавшие их как сотрудников Налоговой Инспекции.       Носатый маг оставался почти незамеченным позади пары телохранителей и их хозяина, его чёрные волосы были смазаны и зачесаны в неудачной попытке скрыть лысину, на которую в любом ином случае никто бы и не обратил внимания.       — А, новая девка! Видишь, я же говорил тебе, что сегодня вечером будет самое подходящее время для визита! — Человек-свинья усмехнулся. — Ну, давай, сначала вино, а потом дело! Девка! Пойди и принеси еды и немного лучшего пойла твоего управляющего, которое он прячет под половицами на кухне. — Мужчина подозрительно прищурился. — Ну, чего же ты ждёшь! Ты что, не знаешь, кто я?       — Я… — Вальер покачала головой, что, к счастью, оказалось правильным выбором.       Громко откашлявшись, мужчина выпятил грудь. К этому времени Скаррон заметил, что происходит, и помахал рукой, привлекая внимание Луизы и складывая пальцы в знак, означающий важного клиента — одного из немногих редких гостей, с которыми нельзя было обращаться как с «гостями», и Луиза уже точно знала почему — ведь он не преминул гордо представиться:       — Я — Сборщик Налогов Её Величества, Терренс де’Марту! И если не хочешь оказаться на улице — тебе лучше запомнить это!       __________________________________       [1] Напомню, что «фея» и «фейри» в английском — это одно слово.       [2] Бюстье́ (фр. bustier от buste «бюст, грудь») — предмет женского нижнего белья, представляющий собой короткий узкий топ. Подобно бюстгалтеру, основной функцией бюстье является поддержка груди.       [3] «mes petits» — «мои маленькие», фр.