***
Стоя в тишине на берегу реки, там, где дренажные каналы из дворянского района возвращались к естественному водному пути, Агнес, лейтенант Эскадрона Мушкетёров Ее Величества размышляла о религии. Наедине с собой Агнес призналась бы, что она не слишком высокого мнения о Боге или Основателе. Они давно оставили её и всё, что она любила, и, возможно, ей это даже нравилось. Это позволяло ей не тратить время на молитвы и ложные надежды. Это заставляло её обратиться к силе внутри себя, а не полагаться на сочувствие других. И от этого ей было лучше. Но бывали моменты, как сейчас, когда помощь Небес была бы не лишней. — Это уже второй случай менее чем за неделю, — лейтенант скорчила гримасу, наблюдая за лекарями, которые вытащили тело на берег реки и отчаянно старались вернуть жизнь, которая явно и окончательно его покинула. Почему они вообще пытались? Непонятно, никакой надежды не было. Но таков был путь большинства дворян, так привыкших к силе магии и богатства, что они не могли и не хотели принять тот факт, что некоторые вещи в принципе нельзя исправить деньгами и чарами. Сама Агнес просто поставила галочку и двинулась дальше, единственное, что её волновало — это то, почему он умер. Перстень на его руке указывал на то, что он был членом Королевской Гвардии. Учитывая нехватку надёжных людей на службе Короны — у него, без сомнения, была миссия, по крайней мере столь же важная, как и её собственная. Но что это была за миссия и как он её выполнял — было для неё таким же секретом, как и для него — порученное ей. «Что бы это ни было — ты, должно быть, подобрался близко — раз уж они убили тебя вот так», подумала она, позволяя себе намек на сочувствие. Королевские гвардейцы были одними из немногих дворян, которых она могла уважать, отвага и гордость за службу отличали их от большинства представителей этой упадочной и продажной породы. Этим качествам она стремилась подражать — хотя и не по тем же причинам. Гвардейцы служили во имя своего статуса, не больше — и не меньше, у неё были свои резоны. — Л-лейтенант, — слабо прозвучал подрагивающий голос. — Наталья. Агнес повернулась к своей подчинённой, темноволосой женщине, скорее, девушке, которая недавно присоединилась к Королевским мушкетёрам. Наталья встретила взгляд своей начальницы, лицо её было бледным. Человек, лежащий на земле, при жизни был грозным магом-«треугольником» Воды, теперь же это было трупом, ничем не отличающимся от других, убитым посреди Тристании без малейших признаков магии. Наталье, девушке простого происхождения, всю жизнь считавшей, что дворяне непобедимы, его убийца должен был показаться сверхъестественным монстром. Третья дочь простолюдина, служащего во дворце, — она ещё не была знакома с жестокостью битвы. И хотя Агнес не ожидала, что её подчиненные смогут сравниться с ней в решимости и самообладании — сломаться при виде смерти было недопустимо. Это было для неё первым испытанием. Жестоким, но необходимым, чтобы закалить её, чтобы она не дрогнула в бою. — Да, сэр?[1] — Девушка стояла, выпрямив спину, её дрожь медленно утихала, но она изо всех сил старалась не смотреть мимо Агнес на тело сэра Хайнрика. — Наталья, я хочу, чтобы ты вернулась во дворец и доложила обо всём нашему начальству, — лейтенант кивнула в сторону тела, которое сейчас укладывали на носилки. — Передай, что я хотела бы знать, чем сэр Хайнрик занимался перед своей смертью. Знание того, кто мог иметь причины убить его, должно было сузить круг подозреваемых. — Да, сэр. — Наталья отдала честь, а затем нахмурилась. — Сэр?.. — Говори, — приказала Агнес, она не терпела нерешительности. Члены Эскадрона Мушкетёров не могли позволить себе колебаний. — Простите мне мои слова, — робко сказала Наталья. — Но я не думаю, что лорд-судья будет рад такому запросу. — Именно поэтому ты доложишь не ему, а лично сэру Хэммонду из Ордена Мантикоры. Вот это был надёжный дворянин. Капитана Мантикор мало заботили различия вроде титула — важны были только результаты. И если Агнес справится со своим нынешним заданием — она была уверена, что ей будет позволено заняться следующим. — Есть, сэр! — сказала Наталья более решительно, поворачиваясь, чтобы уйти, но командир остановила её жестом. — Ещё что-то, сэр? — спросила подчинённая, поправляя ремень мушкета, который она носила спрятанным под плащом. На людных улицах столицы никто не обратит внимание на горбуна в капюшоне, пытающегося скрыть свое уродство. Агнес тщательно подбирала слова: — Наталья, не забывай, что зверь, попав в ловушку, становится намного опасней. Эти убийства — лишь доказательство того, что мы приближаемся к сердцу заговора сторонников Реконкисты. Иначе они никогда бы не рискнули привлечь к себе внимание подобным образом. — Лейтенант Мушкетёров уверенно кивнула. — Проследи, чтобы все это услышали и поняли, что нужно сохранять максимальную бдительность. Её слова придали девушке новую решимость, Наталья ещё раз кивнула в знак подтверждения, протиснулась сквозь толпу зевак и скрылась на улице, намереваясь выполнить порученное ей задание. Новичок или нет — Агнес тщательно отбирала её и других претенденток. Наталья знала свой долг так же хорошо, как и любой другой солдат на службе Короны. К концу ночи остальные мушкетёры узнают о случившемся и будут наготове Если уж на то пошло — ей лучше предупредить юную Вальер и сопровождавшую ту фейри. Опасность того, что их раскроют или просто заподозрят, становилась всё более реальной с каждым мгновением. Не говоря ни слова остальным стражникам и дозорным, Агнес отправилась в ночь, натянув капюшон, чтобы скрыть лицо, и быстро свернула в подворотню. Маги предпочитали левитацию или тайные ходы, но хорошее знание городских улиц часто помогало не хуже и было гораздо менее заметным. По дороге несколько сомнительных личностей кидали на неё взгляды, прикидывая шансы, но потом передумали, увидев её гримасу. Это была улыбка — улыбка дикой ненависти. Она отпугнула бы и эльфа, если бы кому-то из Великих Врагов не посчастливилось её увидеть. Несмотря на эту последнюю неудачу, несмотря на опасность, Агнес имела в виду именно то, что сказала Наталье. Это был знак того, что их усилия не пошли прахом. Заговорщики наконец-то почувствовали, что их загнали в угол, и действуют необдуманно. Теперь важно было, чтобы Тристейн был готов к любому последнему гамбиту, который они задумали. Агнес жаждала услышать об этом — и остановить их. Но больше всего ей хотелось увидеть выражения лиц дворян, возомнивших, что они могут играть судьбами королевств ради удовлетворения собственных эгоистичных прихотей, убивая простолюдинов, как животных, даже убивая своих собратьев-дворян! Перед её мысленным взором промелькнуло удивлённое выражение на мёртвом лице сэра Хайнрика, недоуменное ошеломление, когда он понял, что мёртв, что горло разорвано, словно массивным ножом или челюстями жестокого зверя. Она позаботится о том, чтобы заговорщики выглядели так же, когда она придёт за ними.***
Луиза испытала безотчётное отвращение при виде стоящего перед ней мужчины. Его внешность, осанка, безвкусный одеколон… Её первым впечатлением было бы отвращение, даже если бы она не знала о его предательских делах. И вот это и есть Терренс де’Марту, заговорщик во имя дела Реконкисты? Она видела рисунки и читала описания этого человека, подготовленные для неё Агнес — но они не оправдали её надежд. Она ожидала чего-то… большего? — Ты! Девка-прислужница! — хрюкнул он, как свинья. — Разве ты не слышала, что я сказал? Ты что, оглохла? — Я… — Этот человек… — То есть… — Этот человек! В этот момент в ней что-то щёлкнуло, возникло осознание, которого раньше не было. Терренс де’Марту выглядел абсолютно омерзительно, что лишь усугублялось мерзостью его деяний, — но она не имела права оторвать ему голову. И Агнес, и Ботан гораздо больше заслуживали этой чести. Поэтому она придержала язык и руки и выдавила из себя улыбку, которая могла бы напугать невинного человека. — Сюда, хозя-яин! — позвала Луиза, не забыв сладко потянуть звук, как советовала КоКо. Вальер не могла не заметить, как обычный весёлый шум стал стихать, когда другие клиенты заметили появление последнего «гостя». Уже одно это вызывало беспокойство. Скаррон любил, чтобы в заведении царила атмосфера радости, и не допускал никаких обид ни среди девушек, ни среди клиентов. Тот факт, что он не сумел подавить явную неприязнь к де’Марту, не предвещал ничего хорошего. Не обращая внимания на направленный на него гнев, де’Марту фыркнул. — Вот это уже больше похоже на дело! А я слышал, что старина Скаррон нашел себе фейскую девку, которая и здесь пускает в ход свои чары! — Преувеличенный кивок головы был направлен в сторону КоКо, которая только что заметила события у входа в заведение. — Это должно быть интересно! Крикни ей, чтобы тоже подошла! Вот же проклятие! Если эта… эта свинья!.. думает, что она позволит ему хоть пальцем тронуть КоКо или себя… Нет, спокойствие, сохранять спокойствие, он не сможет сделать ничего такого, что помешает ей превратить его жизнь в ад! Эта мысль принесла ей огромное облегчение, и она удержала свою угодливую улыбку. Лощёный дворянин, шедший рядом со сборщиком налогов, наклонился, чтобы прошептать ему на ухо: — Господин де’Марту, я не верю, что это… — Чушь! — сказал толстяк, взмахнув жирной рукой. — Я ни за что упущу шанса увидеть эту фейри на положенном ей месте! Вот ещё — относиться к ним, как к настоящим благородным! А, Джанглерс? Высокий дворянин устало потёр переносицу. — Полагаю, так и есть, — сказал он с ноткой отвращения. — Мне очень жаль, хозя-яин, — Луизе пришлось всеми силами заставлять себя не наорать на мужчину. — Но госпожа КоКо уже полностью занята своими гостями. Таковы правила этого заведения. — Осторожно приподняв подол юбки, она сделала реверанс. — Боюсь, что сегодня вам придётся довольствоваться мной. И она сделает всё, что в её силах, чтобы держать их подальше от КоКо! Ещё до того, как возмущённый взгляд де’Марту успел оформиться, Луиза почувствовала, как сильная ладонь сомкнулась на её руке. Это был наконец подошедший без своей обычной улыбки Скаррон. Вместо этого владелец гостиницы «Очаровательных феечек» поджал губы и устремил взгляд на де’Марту. — О, Мадемуазель?! — Минуточку вашего времени, мадемуазель Луиза. — Скаррон учтиво поклонился гостям, отстранив её от де’Марту и склонившись поближе к её уху. Вальер пришло в голову, что может существовать ещё одно препятствие для наблюдения за де’Марту. Что, если владелец решит выгнать этого человека?! К счастью или к несчастью, хозяин гостиницы быстро развеял её опасения: — Луиза, мне нужно, чтобы ты и КоКо посвятили себя этому человеку до конца ночи, — сказал Скаррон просящим тоном, в глазах стояла мольба. Похоже, он был готов пасть на колени, если понадобится. — Ну, всё в порядке, — сказала Луиза с облегчением, — Я планировала… подождите, ч-что?! Неужели она ослышалась? — Скаррон? — Де’Марту пытался расслышать разговор между хозяином и официанткой. — Какие-то проблемы? Быстро повернувшись, тот улыбнулся в ответ: — Вовсе нет, месье де’Марту, вовсе нет! Я просто объясняю нашей новой девушке о том, как вы предпочитаете проводить вечер! — Это, казалось, успокоило де’Марту, который взглянул на Луизу так, что у неё по коже поползли мурашки. Она чувствовала, будто Скаррон каким-то образом предал её — хотя это было именно то, чего она добивалась. — Джими, mein Petite! Проводи этих господ к их местам. Любимое место господина де’Мартуса должно быть свободно, я полагаю! — Мистер Скар… Мадемуазель, — прошептала Луиза в ответ. — Всё в порядке, я не против. Но разве господин де’Марту не «гость»? — спросила она с ударением, подразумевая клиента, который доставляет больше хлопот, чем стоит. Скаррон выглядел пристыженным. — Слушай внимательно, Луиза. Месье де’Марту — королевский сборщик налогов, и ему нельзя перечить. Он может закрыть всё это заведение, а моих девушек выставить на улицу меньше чем через час. Что?! Но… Налоговая инспекция были подотчетна непосредственно Короне. Налоговый инспектор не мог делать всё, что ему заблагорассудится, без разрешения Короны… Но де’Марту, похоже, именно это и делал, пренебрегая законом, в то время как деньги от налогов поступали в казну Реконкисты. Такие люди, как он, существовали, — и они позорили звание дворянина! — Пожалуйста, Луиза, я оплачу твои чаевые за эту ночь, если вы с КоКо просто развлечёте его. — Скаррон прижал руку к груди, будто клянясь перед Богом и Основателем. По крайней мере, ей не пришлось изображать преувеличенный вздох или покорное покачивание головой, когда она соглашалась. Оставалось надеяться, что такой неприятный человек будет менее подозрительным, если она не сможет полностью скрыть свое отвращение. В конце концов, он, должно быть, привык к этому. — Это тот самый парень? — спросила КоКо, подходя к Луизе. — Это он. — Выглядит как свинья, готовая к жарке. — Ноздри кайты расширились, когда она уловила его мерзкий запах в воздухе. — И пахнет как мой мусорный бак в день садоводства. Ты готова к этому? Луиза фыркнула. Как там говорил тот паршивый ящер Кляйн? — Я родилась готовой![2]. — Такой бессмысленный оборот речи, но он был как нельзя кстати. — А ты? — Я справлюсь с этим, — заверила её кайта, принимая от Джессики бутыль одного из лучших вин магазина для их особенного «гостя». — Удачи вам обеим, — сказала та и вернулась в бар, чтобы наблюдать за происходящим вместе с заметно непохожим на обычного «мадемуазель» Скарроном. Практика прошлых дней дала о себе знать — Луиза последовала за КоКо, держа в руках корзинку со свежей выпечкой и небольшую маслёнку, пока КоКо демонстрировала вино обоим дворянам. Охранники, стоявшие по бокам стола, придвинулись чуть ближе, пока КоКо разглядывала де’Марту и странного дворянина с ним. — А теперь подойди поближе, девка. Нет, не ты, ты, ушастая! Де’Марту отодвинул Луизу в сторону, чтобы получше рассмотреть КоКо. Улыбаясь, кайт ши наклонила голову. — Чем могу быть полезна, хозя-ин? Де’Марту на мгновение задержал подозрительный взгляд на улыбке КоКо, её фигуре, ушах и хвосте. Заметил ли он, что улыбка была вынужденной? Показалось ли ему подозрительным, что служанка была такой стройной и мускулистой? Затем он разразился резким смехом. — Думаю, я скорее вижу кошачью привлекательность, Джанглерс. Знаеште, говорят, что все фейри были простолюдинами у себя на родине, а теперь думают, что они нам ровня, потому что у них есть немного магии, с которой можно поиграть. Эта, по крайней мере, не забыла, что всего на одну ступень выше зверей. — Пухлая рука высунулась, как лягушачий язык, схватив рулет из корзины в руках Луизы и потянув к пасти. — Может быть, когда королевство придёт в порядок, я заведу себе такую в качестве домашнего любимца. Улыбка КоКо стала чуть шире, показав маленькие, белые, очень острые зубы. — Да… Питомец… — Джанглерс бессердечно усмехнулся, не сводя глаз с КоКо. Наконец, он покачал головой, пробормотав под нос что-то о «фейских шлюхах». — Конечно, как только ваша семья вернёт себе положенное. — О, думаю, шансы на это есть, — согласился де’Марту, обхватив Луизу за талию и притянув её к себе на колени. Сквозь тонкую ткань блузки она почувствовала горячую потную кожу его руки — и ей захотелось выблевать свой обед. Терренс схватил бутылку вина, не обращая внимания на свой бокал, и поднял её высоко в воздух. — За род де’Марту! Да улыбнутся мне отец и дед! — Никто из других посетителей не удостоил его и взглядом, но ему было все равно. — Выпейте со мной, Джанглерс! Сегодня мы празднуем нашу общую удачу! Взяв свой бокал, сборщик налогов залпом выпил, Джанглерс отхлебнул более сдержанно. КоКо быстро вернулась с едой — колбасой и чечевичным супом, а также второй бутылкой вина, когда первая была исчерпана, и с достойной восхищения сдержанностью заняла место напротив их «гостя». — Ну что ж, — выдохнул де’Марту, в его дыхании чувствовался тяжелый запах алкоголя. — Ешьте, Джанглерс, и давайте поговорим о сегодняшних делах. Словно подстёгнутая этими словами, КоКо прижалась к плечу де’Марту, ведя себя как изголодавшийся по ласке котенок. Что на неё нашло?!. Ах да!!! Луиза поймала себя на том, что внимательно слушает и не пытается это скрыть. Это было бы совсем некстати, тем более что Джанглерс, более подозрительный из этих двоих, тот, на кого они, несомненно, должны были обратить наибольшее внимание, был, естественно, более осторожен. Поэтому, как бы ей это ни было неприятно, Луиза последовала примеру КоКо, улыбаясь и удовлетворяя все потребности де’Марту. Но думать так было всё ещё трудно — когда на неё дышало прогорклое дыхание, когда КоКо придушенно шипела, пока де’Марту свободной рукой грубо поглаживал основание её хвоста. Глаза кайты расширились, на мгновение опять показались кончики клыков. Безмолвная мольба во взгляде — это всё, что Луиза могла предпринять, чтобы вернуть КоКо в чувство. К счастью, это сработало: кайта терпела унижение, пока де’Марту не наскучило. Каждое действие, от подливания вина до вытирания еды со щеки, казалось предательством всего того достоинства, которое Луиза воспитывала в себе, — но она напоминала себе, что КоКо терпит это вместе с ней, и что они обе делают это по очень веской причине. Их местью будет то, что де’Марту и его товарищей по заговору отправят на виселицу, а украденные пикси снова будут в безопасности. Эта мысль подкрепила её слабеющую решимость, когда они, наконец, достигли того, чего так долго ждали. — Приготовления почти завершены, — сказал Джанглерс, намазывая маслом кусок булки и поедая его маленькими кусочками, не оставив даже крошки. — Ещё раз хочу поблагодарить вас за позволение использовать ваш семейный дом. Качество ваших погребов поистине поразительно. — Да, за это можно поблагодарить деда, — ответил де’Марту, гордясь достижениями своего предка, как будто те принадлежали ему. — После того, как Сью был разрушен, — осталось много старых фундаментов и проходов. Я бы сказал, что это настоящие катакомбы — и они отлично подходят для моего побочного дела. — Как и для нашего, — согласился Джанглерс, порезав колбасу на крохотные кусочки, которые исчезали в его рту в устойчивом ритме, казалось, он даже не жевал, еда перед ним исчезала с поразительной скоростью. В то же время уровень вина в его первом бокале понизился едва на ширину большого пальца. — В любом случае это оказалось идеальным местом для нашего дела. К сожалению, всё завершится в конце этой недели. К лучшему или худшему. — На лучшее мы должны надеяться! — хмыкнул де’Марту. Джанглерс смотрел на де’Марту, поджав губы, глаза его были скрыты капюшоном, он рассматривал тарелку соседа по столу, пока толстяк не понял, чего он хочет. Терренс нахмурился, а затем неохотно отдал то, что осталось от его собственного блюда. — Месье де’Марту, позвольте заверить вас, что в таком деле обязательно что-то пойдёт не так. Мы должны просто играть с теми картами, что нам сдадут. — Наблюдая за ним краем глаза, Луиза вздрогнула, когда поняла, что напоминает ей Джанглерс. Ящера. Но не могучего дракона, не пламенную саламандру, а мелкую ящерицу, из тех, что обитают на границах пустыни: кожа да кости, движения то начинаются, то прекращаются, безжизненный взгляд, словно размышляющий, не станет ли де’Марту хорошим обедом сам по себе. В «таком деле»? В каком ещё «таком деле»?! Луизе хотелось прокричать вопрос на всю комнату. Они пошли на все эти неприятности — а теперь всё окажется зря из-за того, что негодяи осторожничают со словами?! С каким же удовольствием она вытрясла из них всё! — Мне просто интересно, в чём был смысл игры. Доставка грузов и людей обходится недешево, знаете ли. На это ушёл почти весь ваш аванс, — проворчал де’Марту, махнув рукой, когда Джанглерс захотел что-то сказать. — Я помню, отсутствие любопытства — это условие моего вознаграждения, не так ли? — Вы… тактичны, как и обещали, — признал Джанглерс, глядя на него неискренними глазами. — И да, вознаграждение будет вашим в конце этой недели. Если повезёт — гниль внутри нашего справедливого королевства будет вычищена, и это произойдёт благодаря таким людям, как вы, которые остались верны нашим идеалам, как и подобает лучшим людям Тристейна. — Достав из кармана носовой платок, худощавый маг вытер губы, словно там было что вытирать. Он не проронил ни крошки, ни кусочка, пока уничтожал всё, что лежало на тарелках перед ними. — Осталось только одно дело. Оно небольшое, но очень важное. Вы позаботились об этом? Де’Марту насмешливо фыркнул, как будто вопрос был ниже его достоинства. Потянувшись за плащом, он достал клочок бумаги с сургучной печатью. Луиза попыталась хорошенько рассмотреть его, но не успела — он исчез под рукой Джанглерса. — Это оно? — Да-да, это оно! — проворчал де’Марту. — И вы удивитесь, как мне пришлось прижать этого сопляка, чтобы он вообще поддался. — Опершись щекой о кулак, сборщик налогов пожал плечами. — Они могут быть такими… упрямыми. Глаза Джанглерса сузились. — Он будет проблемой? Я могу распорядиться, чтобы с ним разобрались… незаметно. — Вряд ли это необходимо. Его преданность была неуместна — но он достаточно хорошо знает, что такое свобода действий, — де’Марту хохотнул, колыхнув подбородками. — Кроме того, я думаю, что он мне ещё пригодится, когда я получу титул. — Как пожелаете. — Опасность, исходящая от позы Джанглерса, исчезла так же быстро, как и появилась. — Тогда, если это всё — мне действительно пора. Нам нужно будет встретиться снова, чтобы сделать последние приготовления. Как я уже сказал — я не могу быть уверен в том, что ваши услуги могут быть использованы наилучшим образом до ночи… «Ночи?!» — Пфе! Всегда есть время для маленьких удовольствий, не так ли? — Блуждающие руки де’Марту поднялись выше — и впервые в жизни Луиза была благодарна за свои личные недостатки. Вместо этого ей пришлось столкнуться с отвратительным отвращением мясистой длани, упирающейся ей в грудь. — Ты, девка! — крикнул он Джими, которая изо всех сил старалась пересечь комнату, не привлекая его внимания. — Первая клубника уже есть? Тащи миску и сливки! — Испуганно кивнув, Джими поспешила выполнить задание. — Видишь, почему бы тебе не остаться ещё ненадолго? Дикие ягоды — это, пожалуй, лучшее, что можно попробовать, — де’Марту причмокнул своими жирными губищами, — везде. К его чести, Джанглерсу этот жест показался столь же неприятным, как и Луизе. Поднявшись со своего места, мужчина отвесил неглубокий поклон. — Мне очень жаль, но, возможно, в другой раз, после успеха нашего совместного предприятия. А пока, пожалуйста, будьте осторожны. Слабые элементы в нашем собственном королевстве пронюхали о наших планах. Конечно, они потерпят неудачу, но не стесняйтесь сообщать обо всём подозрительном. — Его глаз на мгновение переметнулся на КоКо, Луиза готова была поклясться, что это был только ОДИН глаз. — Обо всём. — Да-да. Вы слишком много беспокоитесь. Я ведь не прошёл бы так далеко без здравого смысла, не так ли? Де’Марту хлопнул в ладоши, когда Джими поставила перед ним десерт. Быстрым, рептильным движением Джанглер цапнул одну клубничку и сунул её в рот. — Нет. Полагаю, что нет. Приятно провести вечер, месье де’Марту. После ухода гостя инспектор стал ещё более невыносимым, продолжая вести себя подобно свинье весь вечер. Его замечания в адрес Луизы и КоКо становились всё пошлее и оскорбительнее. То, что он говорил, то, что обещал сделать… В конце концов, именно охранники де’Марту спасли их, вытащив своего опьяневшего работодателя из трактира вместе с последними ночными клиентами. Когда остальные гости уходили, каждый положил монету перед измученной Луизой и дрожащей КоКо. Когда, наконец, ушли все, оставив только персонал гостиницы, Луиза облегчённо вздохнула и опустилась на стул, поспешно предложенный Джессикой и горячо извиняющимся Скарроном. — Ты была великолепна, Луиза! Спасибо, огромное спасибо за всё это! — Огромный трактирщик крепко сжал её руки. — Я обещаю удвоить, нет, утроить ваши чаевые! Со стула напротив Луизы раздался более сильный стук приземления, и она обеспокоенно оглянулась. — Ты в порядке, КоКо? — Она чувствовала, нет, она знала, что это было тяжелее для кайты — Я в порядке, Луиза-чан, — сказала та, протягивая руку к маленькому ранцу, который она обычно держала в шкафчике под стойкой. Вальер знала, что в нём обычно хранится нож КоКо, а также некоторые зелья фейри. «На всякий случай». Луиза не думала, что когда-нибудь захочет узнать, на какой именно случай. Но в данный момент фейрийка достала нечто более обыденное — блокнот и карандаш. — Мы все сожалеем, что вам пришлось пройти через это, Луиза, мисс КоКо! — сказала Джими. — Мы должны были предупредить вас раньше, но де’Марту… Он единственный человек, с которым Мадемуазель должна обращаться вежливо, несмотря ни на что. Поэтому Мадемуазель так старается со всеми остальными. Рука вновь легла на плечо Луизы, на этот раз это была Джессика, она улыбалась, как бы заверяя её, что всё закончилось, и что всё будет хорошо. — Мне жаль, что тебе пришлось узнать об этом из первых рук. Но я очень рада, что ты не сорвалась, Луиза. Сегодня ты была настоящей «очаровательной феей». И, естественно, мисс КоКо тоже. — Трижды «виват» нашим храбрым феям! — провозгласил Скаррон — и его призыв был исполнен и превзойдён. — Вы сделали кое-что для всех нас сегодня вечером, — добавила Джессика. — Теперь наша очередь. — Остатки ночной стряпни были вынесены и расставлены на столе. Не просто несколько сосисок и черствый хлеб — булочки, только что из печки, и даже клубника со сливками, припасённая специально для них. — Просто сидите и постарайтесь расслабиться. Со всем остальным мы разберёмся. Дюжина голов кивнула в знак согласия с тем, что уборка будет сделана сегодня без помощи Луизы и КоКо. Вместо этого им предстояло насладиться справедливым вознаграждением за тяжелую битву с «гостем», а также с самими собой. Если бы только Луиза могла гордиться этим… Но это была позорная победа. Никто не должен был так унижать свое достоинство, чтобы просто выжить. Но девушки в гостинице поступали так каждый раз, когда де’Марту приходил сюда. Каждая из них готова была пойти на жертву, чтобы другим не пришлось это делать. И, насколько Луиза поняла из бормотания Джессики, ей и КоКо ещё повезло. Сегодня вечером де’Марту был слишком пьян, чтобы далеко зайти в своих приставаниях — но так бывало не всегда. — Ты имеешь в виду… — прошептала Луиза, и Джессика кивнула: — Просто… Просто не говори об этом… Она бы спросила, почему девушки не ушли — но она уже знала ответ. Большинство работниц здесь были такими, какой притворялась Луиза. Дочери, которых не могли выдать замуж или просто не могли содержать. Скаррон был добрым человеком и делал всё возможное, чтобы защитить их, — но он не был ни магом, ни благородным. Им просто некуда было уйти. Хуже того, Луиза знала, что есть дворяне, которые злоупотребляют своим статусом. Но такие? Терренс де’Марту был никем, ничтожеством на самой нижней ступеньке дворянства. И все же он мог делать с девушками здесь всё, что ему заблагорассудится. Ведь даже самый низкий дворянин стоит выше самого высокого простолюдина. Крупные правонарушения, о которых спорили в Высшем Суде, казались такими ничтожными по сравнению с мелкими мучениями, которые происходили в тени самой столицы. Неужели здесь всегда было так гнило? Ей хотелось сказать Джессике, Джими и другим девушкам, что всё будет хорошо и что скоро де’Марту больше не сможет ничего с ними сделать. Она хотела бы отвести Скаррона в сторону и поблагодарить его за всё. И она это сделает, как только все закончится, поклялась она себе. Но сначала нужно было привлечь де’Марту к ответственности, разоблачив его хозяев. Заговор, о котором говорили, был только началом, но у них не было ничего, даже… — Луиза. — Пожалуйста, не сейчас. — Луиза даже не заметила, что это говорила КоКо, пока та не позвала её снова. — О, что… — Вальер посмотрела через стол на открытый блокнот и на наспех набросанный КоКо рисунок. Сначала она не могла понять, что это должно быть. Стилизованные и наложенные друг на друга буквы «А» и «Б», расположенные «спина к спине». Неровный круг, нарисованный по периметру, был достаточной подсказкой. — Письмо, — выдохнула она. — Печать на сургуче, — сказала кайта. — Я хорошо её рассмотрела. И я уверена, что это важно. Верно? Карие и золотые глаза встретились, и маг и фейри улыбнулись друг другу.***
Вдали от Сада, от сестёр и подруг, от знакомых видов и запахов, между запутанным прошлым и неопределённым будущим, у Ботан было лишь одно утешение. Закрыв глаза и прислушавшись, она слушала звук тихо бьющегося сердца, шёпот ветра и гром вдалеке. Но под всем этим всего она ловила ещё один звук, который был не просто шумом, а чем-то большим. Он резонировал с тем, чем она стала. В нём не было ритма — но она могла двигаться под него, вместе с ним. У него не было текста — но его смысл был совершенно ясен. Он определял, чего от неё ждут, что она знает, говорил ей, как быть. Он велел её крыльям распахнуться и вырасти, а телу — стать сильнее. Велел ей очистить разум и обострить чувства. Он рассказал, кто она и для чего рождена. Здесь, в одиночестве, это чувство давало силы идти дальше, когда ей хотелось в отчаянии оторвать себе крылья. Но она не сделает этого. Она не оставит сестёр, которые зависят от неё, страдать. Когда она предстала перед Матерью Иггдрасиль и исполнила своё самое заветное желание — она утратила право на неудачу. И вот, ещё одну ночь, она бродила по потолкам и ходам заброшенного особняка. Огромное гнездо, построенное для того, чтобы служить домом только одному существу. Это казалось невозможным, безумным, противоречащим всем представлениям о масштабах, которые она знала — но это было так. Она не имела права жаловаться. Теперь, когда Кирхе отступила, чтобы наблюдать издалека, не смея злоупотреблять гостеприимством, она была единственной, кто мог это сделать. Пустое пространство позволяло легко спрятаться, и, что ещё важнее, подслушивать разговор под ней теперь было почти пустяком. Ей даже не понадобились врожденные способности рыцаря, чтобы сделать что-то подобное. Правда, умение владеть мечом и магией немного пригодилось. Эти хорьки были довольно опасны — но она легко отпугнула их. Местные дикие животные не были знакомы с пикси — но были способны быстро понять то, что они маленькие, вряд ли станут сытной пищей и очень больно жалят при попытках напасть. Большее беспокойство вызывал тот факт, что на шее у хорьков были ошейники. Табита предположила, что это были дрессированные сторожевые животные, специально выведенные для охоты и убийства любых мелких фамильяров, которые могли бы пригодиться в шпионаже — тем более, если есть что скрывать. — Все ещё хандришь, что твоя девка свалила? За прошедшие дни и ночи у Ботан было много возможностей подслушать и узнать имена всех присутствующих. Это был человек по имени Дигби, и она знала, что он был сильным магом Огня. А ещё он был не очень приятным человеком. Несмотря на то, что он должен был быть их лидером, Чедрик нравился остальным гораздо больше. — Кто бы сомневался, она была лучшей компанией, чем ты, старик. И это был ответ Чедрика. Маг Земли, не такой сильный, как Дигби, но всё же очень искусный, насколько она могла судить. Что ещё важнее — все считали его превосходным писателем. Он на самом деле большую часть времени он проводил за писаниной, бормоча себе под нос, а также составляя и разбирая письма с помощью маленькой чёрной книжечки, которую постоянно держал при себе. Табита назвала её «шифровальной тетрадью», когда пикси рассказывала о ней, и, очевидно, та использовалась для написания специальных писем, которые мог прочитать только тот, у кого была копия. В данный момент Ботан сгорала от желания прочесть эти записи в надежде, что они могут дать хоть какой-то намёк на её сестёр и их местонахождение. Но даже если бы у неё была собственная тетрадь — пока что её знания не позволяли ей читать закорючки на бумаге, за исключением нескольких простых слов. И даже те, которые, как ей казалось, она знала, порой было трудно разобрать. Может быть, ей стоит серьёзнее относиться к урокам чтения? Она раздражённо покачала головой, посетовав, что рыцарь должен учиться подобным вещам, — это больше подошло бы Хинагику. — Хватит уже, — проворчал Дигби. — Это была плохая идея — пускать её сюда. Она могла бы нас спалить — и нам бы пришлось крепко постараться, чтобы спрятать концы. Или ты не слышал фамилии? Цербст! — Звучит знакомо, — признал Чедрик. — Германцы… Они… — Они — одна из самых больших и могущественных семей в Германии, ты, тупой идиот! — рыкнул Дигби. — Двое из последних кандидатов на пост императора были из их рода, и они лишь немного уступили в борьбе за власть над всей страной! Если она из тех Цербстов, то, заставив её исчезнуть, мы привлечём намного больше внимания, чем можем себе позволить! Ответом Дигби был мягкий смешок. Это была Изабелла, единственный маг Воды в группе, обычно очень мрачная. Когда Ботан добралась до своего излюбленного укрытия на стропилах и выглянула в зал — её взору предстала дюжина существ, собравшихся вместе при свечах. Единственный приличный стол в комнате был завален бумагами, картами и книгами. Более шаткий столик был заставлен едой, от которой пахло… пайком. Солёная свинина или другое мясо со специями, маринованные овощи, сухари и твёрдый сухой сыр. Ботан познакомилась с военным пайком благодаря мушкетёрам — и его вкусовые качества подстегнули её и Шварца к охотничьим экспедициям, чтобы не пришлось снова прибегать к этой пище. — Вы боитесь вмешательства германцев? Мы закончим через несколько дней. — Двигаясь грациозно, как кошка, брюнетка обошла стол и встала рядом с Дибги. — Скоро наши союзники смогут выступить открыто. — Скоро, но не сейчас. — Некрупный, но мощно сложенный мужчина сильно хлопнул рукой по столу. — Всё ещё только начинается! Или ты думаешь, что эти тристейнские недоноски смогут найти свои собственные задницы без нашей помощи? Мы не можем ставить под угрозу подготовку. От тяжкого, мощного удара с потолка отвалился кусок штукатурки — прямо рядом с Ботан. Внезапная потеря прикрытия едва не заставила её взлететь, но она сохранила спокойствие. Глубоко вдохнув, она внезапно задержала дыхание, поймав до боли знакомый запах, на этот раз более сильный — она почти смогла его опознать. — На такой поздней стадии? — Чедрик рассмеялся в ответ. — Я думаю, вы слишком беспокоитесь. Чтобы нас раскрыли из-за одной маленькой интрижки? Я прежде всего писатель и актёр, хороший человек, мне нужны мотивы — которых здесь… катастрофически не хватает. — И всё равно вы меня не слушаетесь. Ненадежные вы все, — посетовал Дигби, повернувшись, чтобы посмотреть на других магов в комнате, особенно на кого-то в дальнем углу, сгорбившегося в одном ветхом кресле и положившего ноги на другое, накрыв лицо широкополой шляпой. Ботан решила, что он, должно быть, спит. — А тут ещё этот! Он вообще слушает? — Всё я слушаю. Или ты думал, что я вышел из системы? — ответ прозвучал легко и непринуждённо, но, несмотря на это, говоривший даже не потрудился шелохнуться. Это было так неожидано, что пара мужчин, стоявших рядом, отшатнулись. — Вопрос — тебе-то какая разница? Разве я не выполнил свою роль мастерски? Разве два офицера королевской гвардии не валяются на улицах города? Запах, Ботан была почти уверена, что это он — как насыщенный аромат гниющей листвы туманным утром, ночных червей, извивающихся под поверхностью… — Мертвы — и при этом слепому ясно, что убили их не просто так! — проворчал Дигби себе под нос. — Поэтому я не хотел иметь дело с тобой и твоим хозяином… Но Джанглерс за тебя ручается. — Всё так, как и надо, — сказал Чедрик, его улыбки хватило, чтобы вызвать ещё одно проклятие со стороны Дигби. — Плащ и кинжал — может, и твоя игра, старина, но тебе не хватает чутья на драматизм. Мы хотим, чтобы Тристейн соединил все точки после. Мы хотим, чтобы они поверили в историю, которую мы поставим. Так что, естественно, он совершенно прав, добавляя… пышности в свою работу. — Это только если они соединят точки ПОСЛЕ, — парировал Дигби. — А если они окажутся быстрее, чем мы ожидаем? Что тогда? — Ну, я полагаю, для этого у нас и есть ты, старина. — Чедрик улыбнулся и взял со стола сухарь. — Бывший член «Королевской Руки» — ты должен знать все грязные трюки, чтобы держать нас на шаг впереди. Соберись, нам осталось дождаться конца недели! — И собрать припасы. И безупречно выполнить план, — добавил Дигби. — Всего несколько дней на подготовку. И всё это может оказаться напрасным — если мы не получим… — Получите, — сказал некто под шляпой ещё раз. — Ты получишь нужную тебе каплю, даже если мне придётся выжать её из его тела голыми руками этой же ночью. — Вы ещё… Полагаю, ваша работа говорит сама за себя — но это будет по-другому. Откуда нам знать, что вы выполните свой контракт, мистер Джек? Наконец некто под шляпой поднял голову — и в тот же момент Ботан опознала запах. Она задохнулась, увидев пепельную кожу лица и чёрные волосы, скрученные, как проволока. — РЕЗЧИК Джек, Мичиган Джей[3], — он поднялся со своего места, прижав шляпу к груди. — И я потрясён, что вы спрашиваете. Я бы подумал, что мои результаты говорят сами за себя. Не бойтесь, ваш принц умрёт, а ваша принцесса будет доставлена в другой замок. А если нет — то точно не по моей вине. ______________________________________________ [1] Командиру надо отвечать «сэр». И НИКАК ИНАЧЕ. Исключения в Уставе не прописаны. Феминизм? Шта? Женщина-офицер? Пить надо меньше. [2] «I was born ready» — и в первом томе я этого не нашёл. [3] Rip Jack, Michigan J. Предположительно, отсылка к Мичиган Дж. Фрогу, мультипликационному персонажу, лягушке-певцу. Говорят, основано на истории рогатой ящерицы Ol'Rip. Спасибо коллеге Дельвардусу с «NERV».