~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
— Ты как? — поинтересовался Хосок, неспешно идя к балкону, и Чимин устало кивнул. — Он молодец. Быстро учится, — сказал Юнги. — Но вся загвоздка в мотивации. — Думаю, он справится, — проговорил Чимин с некой гордостью. Он даже не сомневался. — Мы еще изумляться будем его умениям. — Вполне возможно, — согласился Юнги. Чернородники поднялись на балкон, и Юнги направился в замок, пока Хосок потянул Чимина к дальнему парапету. Они остановились у края и всмотрелись в простирающийся вдали лес. Зеленые макушки елей едва выглядывали из тумана. — Что ты сделал с новичком, Чимин? Он краснеет, как помидор, при виде тебя, — усмехнулся Хосок, и его глаза заблестели игривой опасностью. Чимин загадочно улыбнулся, отчего друг удивленно отпрянул, держась одной рукой за парапет. — Ты развлекаешься с малышом? — А что, нельзя? — Уверен, что это хорошая идея? Этот напуганный птенчик скоро будет тебе в рот заглядывать. — И? — продолжал ослепительно улыбаться Чимин, но Хосок знал, что за этим выражением лица может скрываться все, что угодно. — Не боишься, что он влюбится в тебя? Ты же понимаешь, как действуешь на людей. — Почему я должен этого бояться? — капля враждебности в его тоне почти не была заметна. — Шихек… — Да брось. — Улыбка слетела с лица, и Чимин нахмурился. Хосок тут же насторожился. — Не делай меня пленником его комнаты. — Я просто волнуюсь… — Я ничего не делаю. Как ты и сказал, просто развлекаюсь. Не о чем переживать, — пресек дальнейшее обсуждение Чимин. Лишь мельком взглянув на друга, он направился в замок. — Надо собираться. Пары выехали спустя полчаса. Четыре коня вышли за ворота и направились в две противоположные стороны. За ними последовали стражи на лошадях и повозки.~6~ Беготня, тошнота и помощь
19 февраля 2022 г. в 19:01
Произошедшее казалось сном, и единственным, что говорило о реальности ночного гостя, была свеча, оставленная на прикроватном столике. Та самая, которая уже давно догорела и которую задумчиво рассматривал Чонгук с самого утра. Он понятия не имел, как спустится вниз. Казалось, события были красочно описаны у него на лбу, и все поняли бы, что произошло, только взглянув. Это уже не говоря о том, что Гук представить не мог встречу с Чимином. Теперь от одного воспоминания о нем, от воскрешения в памяти образа, все тело напрягалось, а член предательски дергался.
Он не мог так жить. Точно не мог.
Чонгук потер лицо руками и тихонько завыл, ложась на спину. Что ему было делать? Как смириться с тем, что они натворили и что он испытывал по этому поводу? Ему должно было быть стыдно? А было ли? Гук не знал. Он уже ничего не знал. Кроме того, как мужчины могут доставить друг другу наслаждение. И как это наслаждение может свести с ума.
На завтрак он все же не спустился. Не хватило сил. Паника сковывала, стоило сделать шаг за пределы комнаты, поэтому Чонгук побежал сразу в библиотеку, где, забравшись в дальний угол, уткнулся в книжку в надежде прийти в себя.
Не помогло. Воспоминания стали его худшими врагами.
Он думал о Чимине каждую секунду. Просто из головы выбросить не мог. И делать ничего не мог. Читал одну и ту же строчку по десять раз, но все равно не понимал. Вместо этого вспоминал поцелуи, громкое дыхание и соблазнительные движения. Вспоминал и вспыхивал, как оголенный фитиль.
На обед Гук спустился позже всех, когда на столах лежали лишь остатки, но был рад и этому. На ужин не пошел, проникнув на кухню и стащив немного еды еще до ее подачи в главный зал. Слуги были в недоумении, но Чонгуку было не до них. Он лишь много раз извинился, доброжелательно улыбнулся и пожелал легкой работы.
Ночью началась новая пытка. Чонгук часами лежал, смотря на дверь и думая, решит ли Чимин прийти снова. Уснуть он не мог. Сердце убегало и подскакивало от любого звука. Но Чимин не появился, и облегчение слишком противно смешалось с разочарованием, которое он испытал на утро. Точнее, почти в обед, потому что уснул только с рассветом и проснулся, когда время завтрака осталось далеко в прошлом.
— Что с тобой, Чонгук? — поинтересовался Намджун, найдя пропавшего в библиотеке. — Ты заболел? Вчера целый день не ел?
— Я ел, — промямлил Чонгук, боясь поднять глаза. — Голова болела, я немного перекусил, не переживай.
— Чонгук, ты о чем? Ты окружен чернородниками! — ошарашено округлил глаза Намджун.
— Да это ерунда, я просто зачитался, — последовало другое оправдание, но даже Чонгук скривился от собственной лжи. А потом с ужасом осознал, что это впервые. Он никогда прежде не лгал. Никогда.
И Намджун заметил. Он не поверил словам новичка и, сказав что-то пустяковое на прощанье, покинул библиотеку с читающимся на лице подозрением.
В любом случае, так не могло продолжаться. Чонгук не мог неделями прятаться и питаться объедками. В конце концов, было стыдно от собственного поведения. Быть добрым — одно, размазней и трусом — совсем другое. Поэтому на обед Гук все же спустился. Чимина в зале не было, и волна облегчения ударила так, что Чонгук пошатнулся.
— Завтра начинается сбор дани? — поинтересовался Хосок у Намджуна, и тот кивнул.
— Почему ты меня спрашиваешь, когда уже должен был собрать вещи? — возмутился лидер.
— Я и собрал, — недовольно парировал Хосок, явно возмущенный тем, что Намджун посмел в нем усомниться. — Но нам с Юнги поручили только дальние деревни. Кто займется ближними? Вариантов-то немного…
Хосок обвел взглядом сидящих перед ним и с недоумением приподнял брови.
— Чимин поедет, как и всегда.
— Шихек справится? — напряженно вздохнул чернородник.
— Да. Поэтому Чимин и отправится в ближние деревни, чтобы ему не пришлось отлучаться надолго. Он сможет возвращаться по меньшей мере раз в пару дней.
— Но кто поедет с ним? — так и не расслабившись, поинтересовался Хосок. — Не может же он отправиться один. Нужен кто-то с крепкой рукой.
— Рука Чимина крепкая, — заверил Намджун и, боги, Чонгук был готов под этим подписаться. — Думаю, поеду я. Больше вариантов нет.
Чонгук мало что понимал из разговора, лишь то, что чернородники разъезжались для сбора дани. Он помнил, как такой проходил в его поселении. Пара чернородников в плащах с капюшонами приезжали с повозкой, и люди приносили в нее урожай. Помнил, какой ужас тогда внушали эти гости. Всем до единого. Казалось, что, стоило им чем-то не угодить, и больше не проснешься. Чернородников легко было разозлить. А теперь Гук сидел, смотрел на этих обычных мужчин и не понимал, почему они не вписывались в образы темных магов.
А еще он понял, что Чимин уедет, и где-то в груди противно заныло.
Ночью тот опять не пришел, и сколько бы Чонгук ни пытался убедить себя, что это к лучшему, взгляд то и дело падал на дверь, а нога нервно тряслась. Внутри что-то будто чесалось.
Следующим утром Чонгук проснулся рано. Непреодолимое желание увидеть Чимина перед отъездом победило, и он почти бегом спустился на завтрак. Хосок и Юнги уже были в дорожной одежде, а Чимин о чем-то напряженно беседовал с Намджуном.
— Не знаю, о чем я думал! — сердился лидер. — Ну и дураком же был, решив, что смогу оставить это место на неделю! Да я и на пару часов отлучиться не могу!
Чонгук не знал, что именно случилось, но очевидно было то, что Намджун с Чимином не ехал.
Тогда кто ехал?
— Мы можем постараться сделать все быстрее и охватить все деревни, — предложил Хосок. Они с Юнги сидели за одним столом с Намджуном и Чимином. Для Чонгука места почти не оставалось, и это, наверное, радовало: он все еще не мог смотреть ночному гостю в глаза.
Намджун в ответ на предложение скривился. Оно явно ему не нравилось, но других вариантов не было.
— Они съедят половину нашей дани, знаешь же. Стоит задержаться на неделю, и мы получим жалкие остатки.
Видимо, такое уже было. Именно поэтому поход начинался сразу после окончания сбора урожая.
— Я могу съездить один, — заговорил Чимин, и Чонгук только тогда понял, что стоял в паре метров от стола и бесцеремонно подслушивал разговор. — Трудно будет, но…
— Исключено, — перебил Намджун.
— Со мной же будут стражи.
— Чимин, исключено, говорю. — Лидер был непреклонен. — Это слишком опасно. Тебе напомнить, почему мы ездим парами?
— Нет, — покорно покачал головой Чимин и опустил глаза.
— Я могу поехать, — сделал шаг вперед Чонгук, и все удивленно повернулись к нему. А Гук вообще не знал, кто потянул его за язык. Руки вмиг вспотели, во рту пересохло. Во что он решил ввязаться?
— Ты ничего не умеешь, Чонгук, — покачал головой Намджун.
— Я могу научиться, — запротестовал Гук. С недавних пор ощущать себя неспособным на что-то было его самым нелюбимым чувством. Он знал, что сможет, так как всегда был упорным и умелым.
— За день? — горький смешок сорвался с губ Хосока.
— В целом, ему не нужно знать многое, — подал голос Юнги. — Исцелять он умеет, это главное, а научить его вырубать противника несложно.
Так во что он все-таки ввязался? Вырубать противника? Внезапно затея начала нравиться Чонгуку еще меньше. Он вызвался, потому что им нужна была помощь и вся его сущность требовала ее оказать, но мысль о том, что надо будет учиться вредить людям, поубавила решимости.
Лидер же снова задумался. Чем хуже эта идея казалась Чонгуку, тем больше она нравилась Намджуну, и через несколько секунд размышлений лидер кивнул.
— Другого выхода все равно нет.
Отправление было решено отложить на полдня. Чонгук внезапно должен был быстро научиться техникам, освоение которых он даже не начал, и добрая половина обитателей замка собралась посмотреть.
Гук с Юнги спустились в сад и присели на скамейку. Зрители расположились на балконе. Стояло пасмурное, по обыкновению туманное утро, и Чонгук кутался в ханбок, нервничая из-за ответственности.
— Мне жаль, что приходится делать все так, мы должны были подойти к этому с другой стороны, — сказал Юнги, — но я научу тебя простейшим трюкам.
Чонгук протер руки о ткань и распрямился, сосредотачиваясь. Он был готов.
— Ты уже умеешь исцелять. Представь те силы, с помощью которых это делаешь. — Чонгук закрыл глаза и увидел в воображении мешочек, полный живительных искорок. Юнги взял его за руку. — Представь, что собираешься излечить меня. Есть более сложный способ отнять силы у человека. Он тоньше, аккуратнее и вернее. Когда сначала ты изучаешь его состояние, а потом выдергиваешь нужную часть, словно открываешь крышку. Но у нас нет времени на это, поэтому давай проще. Начни давать мне силы.
Чонгук послушался. Он крепче сжал руку Юнги и раскрыл мешочек, выпуская сверкающие золотистые искорки. Они полетели по его телу и через соединенные руки начали перебираться в Юнги.
— Хорошо. А теперь останови их и постарайся вернуть обратно.
Обратно? От столь неожиданной команды Чонгук раскрыл глаза и всмотрелся в наставника. Еще никогда в жизни ему не приходилось делать нечто подобное. Но это не должно было быть сложно.
Однако сразу не получилось. Остановить поток оказалось не так уж и легко, потому что движение было естественным, желаемым, будто все тело Чонгука безумно хотело поделиться энергией. Он пробовал раз за разом, но сначала удалось лишь замедлить золотистый ручеек. Стало ужасно некомфортно. Противно. Затошнило, и Чонгук убрал руки.
— Так нельзя. Ты не должен разрывать связь. Останови отдачу без этого, — как всегда спокойно продолжал Юнги. Он не был доброжелателен, доволен или зол. Как обычно, он был безэмоционален.
— Я попробую. — Глубоко вздохнув, Чонгук снова взял за руку и продолжил. Тело опять запротестовало. Голова начинала кружиться, внутри копилось непонятное нетерпение. Что-то негативное, неприятное. Но через минут двадцать стараний поток все же удалось остановить.
— Хорошо. А теперь потяни его обратно. Словно вытягиваешь из одежды ниточку. Чимин! — Юнги вдруг повернулся к балкону и закричал, жестом веля подойти. Чонгук заерзал. Теперь его предложение помочь казалось самым отвратительным за всю жизнь. Каждое действие начинало ощущаться противоестественным, вредоносным.
Чимин тем временем спустился по лестнице и услужливо подошел, доверчиво смотря на Юнги. Хосок неспешно последовал за ним и встал в паре метров от них.
— Придется тебе немного побыть подопытным, — впервые за утро усмехнулся учитель и встал со скамьи. Чонгуку захотелось сбежать, и он посмотрел на Юнги так, будто тот его предал. — Мне нужно контролировать. Возьми его за руку и сделай то же самое, что делал со мной, но на этот раз постарайся не просто остановить, но и немного потянуть обратно.
Чонгук все еще растерянно смотрел на наставника, будто надеялся, что тот передумает. Ему совсем не хотелось брать Чимина за руки (точнее, слишком хотелось), и уж точно не было ни малейшего желания отнимать у него силы.
Ну почему это должен быть именно Чимин?!
Подопытный же слегка улыбнулся и сам взял за руку. Воспоминания прошибли разум и тело, заставив Чонгука дернуться.
Стало еще более стыдно.
— Расслабься, — шепнул Чимин, и хоть в его словах не было никакого подтекста, Чонгук залился краской, а его мысли улетели еще дальше от нужной темы.
Но Чимин был прав. Надо было расслабиться. Необходимо было сосредоточиться. Если уж он решился и начал, сдаться не мог.
Чонгук снова глубоко вздохнул, наполняя легкие прохладным воздухом, и закрыл глаза. Ощущение руки Чимина в своей сбивало, и у Чонгука ушло почти пять минут на то, чтобы просто начать действовать.
Он запустил ручеек искорок, и они побежали, перетекая в тело Чимина. А потом остановились. С трудом, вызывая отторжение, но все же прекратили движение. Однако потянуть обратно не получалось. Чонгук не хотел.
— Пока ты не забираешь его силы, — кажется, поняв причину, заговорил Юнги. — Лишь то, что сам ему отдал. Представь, что просишь подарок обратно. Невежливо, но не вредоносно.
Слова наставника помогли. Чонгук действительно представил, что лишь забирает обратно свое, и ниточка звездочек неспешно потянулась. Она залетала обратно в мешочек, и Чонгук ощущал странную смесь пресыщенности и воодушевления. И всем сердцем ненавидел это ощущение.
Ему казалось, он отнимает что-то у Чимина, расстраивает его, и Чонгук распахнул глаза, чтобы взглянуть в лицо своей жертвы. Чимин был сосредоточен. Он не смотрел, но брови его были сведены, словно чернородник боролся с неприятным ощущением. Чонгук резко отдернул руку.
— Все нормально, — заверил Чимин заботливым шепотом, но Чонгук в ужасе начал качать головой.
— Нет, нет, — пробормотал он и отодвинулся. Не хотел больше этого делать.
— У него получается, — поднял голову на Юнги Чимин, и Гук скривился. Он не мог воспринимать это как простой эксперимент.
— Хорошо, — кивнул Юнги, и уголок его губ взметнулся вверх. — Продолжай.
— Я не хочу! — Чонгук вскочил со скамейки и отшатнулся.
— Ты должен! — голос наставника прозвучал сталью. Непререкаемо и жестоко. — Тебе не нравится причинять ему вред? А что будет, когда этот вред причинит ему кто-то другой, а ты не сможешь защитить? — Тон голоса стал еще более низким и устрашающим. — Будешь просто стоять и смотреть?
Чонгук оторопел. О таком он не думал. И это действительно все меняло.
— Сейчас с Чимином ничего не будет. Ты просто тренируешься, и, что бы ты ни сделал, мы исправим. Но это сейчас. А завтра? Послезавтра? Когда вы будете приезжать за данью в деревни, где вас ненавидят?!
Юнги был прав. Как бы ужасно это ни было. Поэтому Чонгук вернулся на скамью и крепко сжал руку Чимина. Он был готов.
На этот раз все получилось. Его решительный настрой и понимание того, зачем он это делает, облегчило задачу, и ручеек потек быстрее, падая обратно в мешочек.
— Хорошо, а теперь, когда отданное тобой закончится, не останавливайся.
Сердце дрогнуло, но Чонгук все же послушался. Зажмурился, сжал в кулак свободную руку, но продолжил. Золотистые искорки иссякли, и со временем потекло что-то темное. Чужеродное, тягучее.
Чонгук отдернул руку и прикрыл рот. Его тошнило.
— Я будто жизнь у него отнимаю! — воскликнул он, и слезы блеснули в глазах.
— Так и есть, — холодно ответил Юнги. — Но мы все вернем. Видишь, как это непросто? — Наставник сделал шаг вперед и склонил голову, всматриваясь в Чонгука. — Не думай, что нам так легко пойти в темноту. Это мерзко. И ты должен знать, какого это, чтобы распознать, когда она позовет. Когда вытягивание сил станет желанием.
По спине пробежал холодок, и в груди разверзся ужас.
— Я уже причинил вред. Своему другу. Случайно, — тихо проговорил Гук.
— Правильно. Это был импульс. Яркие негативные эмоции. Поэтому так важно их контролировать. А сейчас ты должен сделать нечто похожее на то, что сотворил тогда. — Глаза Чонгука расширились, но Юнги мимикой показал, что все в порядке. — Ничего страшного не случится. Тебе просто нужно резко дернуть. Сделать то, что ты делаешь сейчас, быстро. Раз — и все. Так ты перестанешь вытягивать силы и создашь для его организма шок. И на этом все закончится.
Закончится. Чонгук уже молил об этом.
Собравшись с последними силами, он снова взял руку Чимина в свою. Ощутил под пальцами нежную кожу, отметил хрупкость и ласково погладил. Просто прося прощения за грядущие действия. Чимин одобрительно кивнул и нежно улыбнулся.
Чонгук снова начал с отдачи. Поделился небольшим количеством сил и потянул обратно. Золото исчезло, и пришла серость, поэтому, желая поскорее прекратить, Чонгук собрался и дернул. Так резко, что в глазах потемнело даже у него, а Чимин рухнул на руки быстро среагировавшего Юнги.
Чонгука начала пробирать мелкая дрожь. Он смотрел на бессознательного Чимина, и грудь разрывало.
— А теперь исправь, — одобрил Юнги, и аккуратно уложил голову Чимина на колени Гука.
Об этом дважды просить было не нужно. Младший чернородник взял Чимина за обе руки и распахнул мешочек, вливая силы в пострадавшего парня. Он почувствовал, как тело того наполняется и просыпается, и от этого ощущения — верного, естественного — горячие слезы потекли по щекам.
Через несколько секунд Чимин коротко простонал и поднялся. Чонгук же не готов был отпустить.
— Ты молодец, — произнес Юнги и одарил улыбкой. Чимин в подтверждение несколько раз кивнул и довольно подмигнул, убирая руку.
Он встал и направился обратно к балкону вместе с Хосоком и Юнги, а Чонгук чувствовал себя абсолютно обессиленным. От переживаний хотелось рухнуть на землю и зарыдать. Остальные вели себя так, словно ничего не произошло, и Чонгук впервые задался вопросом, сколько другой боли они прятали.