a probis probari, ab improbis improbari aequa laus est
Она, светловолосая чистокровная слизеринка, он такой же, но волосы его были темнее и черты его очаровательного лица были намного мягче, нежели чем у неё. Он походил на молодого Тома Реддла. Но только внешностью, ибо характер оказался у него намного противнее, чем у Темного Лорда. Сам по себе темноволосый мальчишка представлял собой трусливого червя, у которого одно лицо уж очень симпатично, а натура была до чёртиков уродлива. — Ну? — он чесал свой подбородок и уперто смотрел в её зелёные глаза, — О чем ты хотела поговорить? — Теодор, — тихо промямлила Дафна, — Я просто хотела увидеться с тобой… — И всё? — он поднял свои каштановые брови и заметно зевнул. — Не лучшая идея, ведь ты тратишь своё благородное время. — Почему ты такого мнения? — Потому что ты сама дала понять, что мне не добиться тебя, — усмехнулся темноволосый мальчишка, — Ты же избегаешь меня. — Не избегаю! — Гринграсс покраснела и пыталась скрыть лицо под волосами, но Тео это заметил. Он ухмыльнулся и продолжить наседать на неё своим обжигающим взглядом. — Просто, не было причин разговаривать. — Оправдывайся сколько хочешь, Дафна, — Нотт уже вставал, но Слизеринка вцепилась в его руку. — Не уходи, прошу… — истошно шепнула Дафна, — Поттер поцеловался с другой и мне очень больно и тоскливо сейчас. Теодор опешил. Он резко сел обратно на свое место и вопросительным взглядом покосился на подругу, ожидая пока она скажет что-то в добавок. В гостиной слизерина было мало людей, если их вообще не было. Так что, никто и не мог случайно заметить эту «парочку» особенно в таком истошно темно-зеленом свете от светильников. — Мне Лаванда рассказала, потому что Фэй ей рассказала… — тоскливо мямлила Гринграсс. — Точнее, сплетни? Ну, слухи, — улыбнулся Теодор, — Это же Лаванда Браун. Она могла всего на всего напридумывать это. Сама же знаешь её мерзкую натуру. — На такие темы не пускают слухи… и она сама знает, как Гарри мне дорог. — Не переживай, — Нотт погладил Дафну по щекам и вытирал выстраивавшиеся дорожкой горькие слёзы, — Я думаю это гнусное вранье… а если всё же и правда, то настоятельно рекомендую поговорить на счёт этого с Поттером. — Думаешь так будет лучше? — хмыкнула беловолоска и погладила руку Теодора. — Это лучше, чем избегать его, — Тео усмехнулся и убрал свою руку с щеки девочки, — Ты торопишься куда-то? — Нет. — ответила Гринграсс и тоскливый вид мигом исчез с её мордочки. — А что? — её глаза заискрились. — Да думал, может сходим в Хогсмид… — Я только за! — та чуть с места не выпрыгнула. Дафне в такое время нужно было срочно отвлечься. Не каждый день узнаешь, что твой парень целуется с другой…***
— Мне опять снятся кошмары, — в большом зале Гарри разговаривал с Драко. Они сидели вдвоем и делали домашнюю работу. Драко был даже по-своему рад, что за такое долгое время смог наконец-то побыть со своим лучшим другом наедине. Без девчонок, без других каких-либо лишних глаз и тому подобное: только он и Поттер. Эти двое уж слишком мало времени проводили с друг другом, особенно после случая на дне рождении. Поттер нисколько не ревновал, но всё равно заметно отдалился от Малфоя, а Драко в свою очередь думает только о Гермионе. О Гермионе Грейнджер. Только о ней. — Какие же? — поинтересовался Малфой и в это мгновение перевернул страницу своего учебника. Ему были интересны проблемы Гарри, он очень сильно хотел наладить с ним отношения. И даже иногда казалось, что им и вовсе не суждено быть друзьями. Однако, Драко всегда остается хорошего мнения о Гарри. Об единственном гриффиндорце в их компании. — Черный пес… — тихо шепнул Поттер и наклонился к Малфою, — Мне страшно, — это уже не первый кошмар, который снится Гарри. И это не первый черный пес в его видениях. Обычно, черный пес это вестник ужасных событий или даже самой смерти. Так что, волшебники относятся к такому явлению с опасением и крайней осторожностью. — Черный пес… — Драко закрыл учебник и посмотрел в глаза Гарри, — Ты уверен? — На все сто процентов, — мрачно дал ответ Поттер, — Я вижу его везде: в чаше для предзнаменований и во снах. Я боюсь, это отразится на матче. — Попробуй поносить какие-нибудь амулеты или что-то типа такого, — пожал плечами светловолосый, — Я не эксперт в таких делах… можешь даже поспрашивать у профессора Трелони, — настороженно усмехнулся Малфой, — Но матч это важно… да, нужно решать эту проблему. — Боюсь я эту Трелони, — раскрыл свои глаза Поттер, — Да и странная она. Пугает меня. — Ахахах, — Драко расплылся в большой улыбке, которая чуть ли не доставала до его ушей. Эта улыбка заставила Поттера тоже улыбнуться и он уже совсем позабыл о насущных проблемах. Хотя, Поттер и Малфой были одновременно этим обеспокоены, хоть и не показывали этого. Думали, что всё уляжется… а матч пройдет как и должен пройти: победой Гриффиндора. — Кстати, Драко… — улыбка спала с лица Гарри, — Я поцеловался с Фэй. — Поттер понаблюдал за тем, как меняются эмоции на лице у друга: испуг, негодование и наряду с этим потрясение читалось в глазах Малфоя. — Кхм, — легкий оскал мигом пропал с его очаровательного лица. Он замешкался, был в шоке и ярости одновременно. — И как? Гарри кашлянул, вспоминая все моменты вчерашнего дня и разбирал в своей голове правильные слова для ответа, чтобы его друг больше не впал в сломленность и не надавал ему по лицу. — Нормально, но я не об этом, — Гарри снял свои очки и потер уставшие глаза. — Дафна как-то узнала об этом и теперь везде бегает от меня. — хотя, Поттер и ожидал такой реакции от Дафны, но всё равно ждал какого-либо совета от Драко или хотя-бы утешительных слов. — Я бы тоже на её месте избегал тебя, Гарри, — кинул Малфой. — «И как это? Поцеловал? Он считает это нормой…?» — выстроилось в раздумьях Драко. Эти слова крутились у него на языке, но он не решился сказать их вслух, дабы не пугать своего друга, ну или полностью не портить с ним дружбу. — Почему? Я ей отомстил… — гриффиндорец явно понадумал, что Малфой поддержит его, раз Драко тоже был по большей части за «справедливость». Но, несмотря на то, что Драко готов был быть на стороне Гарри; по правде сказать, Малфой находился в полном отчаянии от поведения своего друга. — Слушай, я с ней поцеловался только из-за игры; ты это прекрасно понимаешь, однако решил все равно сделать по-своему и поцеловаться с Данбар. — «Отомстил он ей? А если Дафне больно?» — Но это же справедливо, ты вроде как сам говорил… — и в правду. Поттеру было не понять настроя Драко. Да, справедливо. Да, честно. Но по моральными принципам очень низко… Хотя, Гарри и вовсе не был таким человеком: у которого низкие моральные принципы или вообще отсутствуют. Вопреки этому! Он был совершенно не таким человеком. Он доброй совести мальчишка, честный, храбрый и любящий своих близких… — Говорил, — Драко цокнул и закатил свои глаза. Он хотел в этот момент ударить Поттера, да по-сильнее. Чтобы выбить всю дурь с его головы, — Но это не значит, что тебе нужно ходить и со всеми целоваться. — Малфой уже собирал свои вещи в сумку, — Прости, но ты не прав и тебе нужно извиниться перед Дафной, — и мигом все его слова, все его раздумья и варианты вылились именно сейчас. Да, он снова ставит под удар дружбу с Поттером, но это же Дафна. Если бы не она, он бы не дружил с Гермионой, не дружил бы с Гарри. — Я тоже так думаю, но я не знаю где она. — Карта мародеров у тебя? — Драко сделал ни в чем не бывалый вид и уже выходил со стола большого зала. — Да. — Гарри ещё ни разу не следил за кем-то по этой карте и это было единственной хорошей идеей. — Ну вот, — Драко подмигнул другу. — Но знай, я не отвернусь от тебя из-за таких мелочей, однако в этой ситуации я на стороне Дафны, — отличный конец этому диалогу. Золотая середина, как считал Малфой. — Да, я понял… — Гарри коротко улыбнулся другу, — Я пошёл. Удачи. — И тебе, — Драко остался весьма в хороших эмоциях. Он не потакал другу и не спорил с ним. Выбрал самый оптимальный вариант и это помогло, хоть и он не такой знаток в девочках, как тот же Теодор Нотт, но всё равно смог покорить сердце юной Гермионы.***
Они веселились в одной из арендованных комнатушек Хогсмида. Она была явно пьяна и это был первый ее алкоголь в жизни. Теодор и вовсе был не пьян, он просто наслаждался моментом и наслаждался ею. Он понимал свои действия и контролировал свои чувства. Была ли эта любовь с его стороны или чего похуже? Любил ли он по настоящему Дафну или всего лишь гнусно притворялся, потому что притворство — в его крови. Теодор Нотт — скользкий червяк, но такой… такой очаровательный, такой одновременно властный и невероятный. Может это и было причиной того, что в него влюблялась каждая? Причина по которой, он может быть исключен. Причина — его обаятельность и красота. — Ох, мне так хорошо. — Дафна всем весом навалилась на кровать, подтянувшись, беловолоска вдосталь раздвинула своими руками, — Это вино…. Оно такое сладкое. — Угу, — Теодор ухмыльнулся и лёг рядом. Он смотрел в её нетрезвый взгляд и ему так и хотелось сделать какую-нибудь пошлость. Но он не мог. Даже такой мерзкий червяк как Теодор Нотт по своим принципам не сможет воспользоваться пьяной девушкой. И правда — он чистокровный волшебник. Наследник одного из величественного рода и он просто так воспользуется пьяной девушкой? Да ни за что. — Гарри такой… болван! — она смеялась, но одновременно с этим в её голосе проскакивала дрожь. Дафна была на грани того, чтобы не заплакать. Отрешенность, беспомощность дергали за ниточки в её душе. Гринграсс так сильно влюбилась в этого гриффиндорца, что и совсем не может представить свою жизнь без него. — Не нужно так говорить — Тео погладил её по талии. У Гринграсс в ответ на это прошлась дрожь по всему телу, — Он же посчитал, что так будет справедливее. — Да, но это больно. — она уже не скрывая слез, полностью отдалась волне чувств. Дафна прижалась к Нотту и плакала ему в грудь. Слизеринец в свою очередь прижал её поплотнее к себе и нежно гладил по белоснежным волнистым волосам. — Тео, спасибо тебе… — Дафна приподнялась, посмотрела ему в глаза, а после её взгляд перешёл на губы темноволосого. Хотела ли она его? Хотела ли она сейчас также отомстить Гарри Поттеру? Хотела ли она всего навсего воспользоваться Теодором, чтобы показать себя; показать этому скорбному гриффиндорцу его место. — Всегда рад помочь, — Нотт заметил, как Дафна рассматривала его голодным взглядом и взял одной рукой за её ровную талию, а другой за затылок и немножко привлёк к себе. Она не сопротивлялась. Наоборот, шла на встречу к Теодору. Раз гулять… то гулять по полной, так ведь? Их губы разделяли жалкие сантиметры. Он специально медлил: кормил её блаженным голодом. А она, покусывала свои алые губы и чуть ли не стонала, чтобы Теодор первым примкнул к ней. «Дафна Гринграсс, предаешь свои принципы?» — усмехнулся в мыслях темноволосый слизеринец и преголодным взглядом оценивал тело Дафны. — Хочешь? — без всякого подвоха спросил Теодор и убрал свою руку с затылка. Этой же рукой Нотт начал убирать прядки её волос с прекрасного утонченного лица. Он улыбался ей, а она лишь хотела его. Хотела завладеть им, как когда-то завладела Поттером. Это были странные чувства: надменность, нетерпение и главное — возбуждение — Хочу… — тихо, но с увлечением ответила возбужденная Дафна. Она будто бы скользила этими словами по воздуху и они растворились где-то в дали комнаты. Нежность, теплота, смирение. Теодор приподнялся и накрыл своими губами губы Дафны. Она никак растерялась. Гринграсс начала пытаться овладеть его влажным ртом и языком, но Теодор не сдавался. Их бой преследовала страсть, любопытство, блаженство и доверие. Дафна будто впервые целовалась: она неумело выгибалась, девственно впивалась в него и совсем без всякой страсти. Царапай, выгибайся, проси. — Заставь меня, — он закончил бой. Чуть отвлёк от Дафны свои губы и нахально улыбнулся. Нотт теперь понял: если заканчивать это, то заканчивать чем-то запрещенным и взрослым для их возраста. — Ты разве не хочешь продолжить? — на её лице читалась явная грусть. Хоть её не возбуждал этот поцелуй, но она надеялась, что через некоторое время ей точно понравится. — Проси. — Тео усмехнулся и развлёк своими руками по кровати. Дафна села сверху на него и гладила Нотта по торсу. Она ощущала его вибрирующий ствол, под толстой тканью брюк. От этого, у Дафна намного сильнее разрослись румяна на лице, а мурашки вновь и вновь одолевали её хрупкое тепло. Теодор лишь был только в одной белой рубашке, тем не менее через белую тонкую ткань она чувствовала небольшие выступы на его животе. Она сразу поняла, что это небольшой пресс с кубиками мышц и это её ещё больше возбудило. Дафна захотела в эту секунду разорвать эту чёртову рубашку, но не нашла в себе уверенности пойти на этот шаг. Она лишь хотел отомстить Поттеру. — Пожалуйста, — с отчаянием и мольбой выпрашивала Дафна. — Завладей мною, — её мысли никак не были идентичны с её действиями. Она думала о предательстве по отношению к Гарри, но её руки делали совершенно совсем другое, как и язык — лепетал совершенно другие по значимости слова. — Ну, раз ты просишь, то… — Нотт снова взял её за талию, только покрепче: его руки медленно, но верно скользили вниз и он спустя некоторое время нашёл подол заправленной рубашки внутри юбки. Нотт легко справился с этой тирадой и залез под белую оболочку. Темноволосый уже вверх шёл верными поглаживания по спине Дафны. Ощутив лямку от бюстгальтера, одним движением двух пальцев он освободил Гринграсс от жуткого натирания малого ей лифчика. На эти тактильные знаки она отдалась полностью своим чувствам, которые так и противостояли мыслям в голове. Гринграсс заметно выгнулась. Её белые волнистые кудри падали на лицо Теодора и они полностью закрывали его губы. Убрав их, Тео усмехнулся и чуть притолкнул голову Дафны к себе. Он сделал вздох и снова, снова вцепился в ее губы. Рычи, целуй, обхватывай. Языки то ли переплетались между собой, то ли вели яростные бои. Теодор не останавливался. Он понимал, что Дафна уже подустала целоваться, но Гринграсс по натуре своей была гордой и так просто не сдавалась. Параллельно с этим, Теодор полностью снял бюстгальтер с плеч Дафны и уже под рубашкой мягко сжимал её приятные груди. От таких прикосновений Дафна ещё сильнее изогнулась и простонала сквозь впивающиеся губы Нотта. Это возбудило слизеринца и он ещё сильнее, ещё смачнее начал впиваться в плоть её мягкий грудей. Каждый новый толчок провоцировал новый стон. Бабочки в животе давно все улетели прочь, все же это даже не мешало ощущать себя «королевой». — Прошу… — она простонала, — Нам лучше остановиться, Тео… — спустя множество долгих попыток совладать собой, она всё же принялась на эти слова. Принялась противостоять Теодору. — Наслаждайся. — он улыбнулся и вновь засосал её уставшие губки.***
— Хогсмид? И Теодор там… — Гарри сидел на своей кровати в своей опочивальне. В комнате помимо его находился еще и Долгопупс, который читал какую-то непонятную для себя книгу и не обращал должного внимания на Поттера, — Что они там делают? Он перебирал множество вариантов в своей голове: среди них были и самые самые пошлые и самые самые разочарованные. Гарри решился пока что не трогать Дафну. Он понимал, что если она поцелуется с Теодором, это только будет по его вине. Ведь он сам дал понять, что если он поцеловался с кем-то, то и Дафна может тоже. Эта была словно игра в кошки-мышки. Или же как пословица: око за око! Правда, Поттеру и вовсе не было не до каких-либо пословиц. Его мучала совесть: перед собой, перед Дафной и перед Драко. Он винил себя, куча раз материл и даже горько плакал где-то там в душе. Хотя, Гарри не часто показывал своих чувств, но в этот раз ему хотелось заорать да погромче. — Чертова игра! — проругался Гарри и привлёк на себя внимание Невилла. — Что такое?! — спросил ошеломленный Долгопупс и кинул взгляд на сидящего золотого мальчика гриффиндора. В первый раз за три года, Невилл видит друга в таком злостном состоянии. — Да так, забудь… — Поттер почесал затылок и кидал свои короткие взгляды на карту. Куча разных имен переплетались между собой, но он не обращал на них своего внимания. Лишь Дафна. Только Дафна интересовала его в этот момент. — Если тебе нужно выговориться, я всегда рядом. — улыбнулся Невилл и заново принялся читать книгу. Долгопупс был хорошим другом, но Гарри редко проводил с ним время, да и даже иногда предпочитал компанию с Роном Уизли, нежели с Невиллом. Хоть и Невилл казался намного добродушнее и лучше рыжего Уизли. — Спасибо, — Гарри грустно кинул короткую улыбку и продолжил смотреть в злополучную карту.***
Её голубо-нежный бюстгальтер лежал на полу одной из арендованных комнат в Хогсмиде. Вместе с ним где-то рядом валялась рубашка и мантия Теодора Нотта. Он гладил по её спине через рубашку, делая ей тем самым приятно. Легкими движениями кончиков пальцев он проводил по позвоночнику и она прогибалась под ним словно старый карандаш. Первые пуговицы её рубахи были расстёгнуты, а юбочка и вовсе держалась на «честном слове». Мантия Дафны же покрывала её худые и фигуристые ноги. — Обхвати меня. — прорычал Теодор и кинул лёгкую усмешку. Гринграсс обхватила его своими ножками и укусила Теодора за нижнюю губу. В Дафне играли возбуждение и одновременно уязвимость. Она чувствовала себя беспомощной овечкой, а его представляла злым-презлым волком. Теодор перевернул её, что Дафна оказалась сверху, таким образом он мог еще сильнее доставлять удовольствия её спине. Слизеринец выливал весь свой гнев на её бледное тело: старая обида была настолько сильна, что покрывала полностью его черную душу, от этого он каждый раз оставлял на её мягкой заднице сильные и обжигающие шлёпки. В ответ на это Дафна тяжело постанывала и дыхание с каждым шлепком становилось нестерпимым. Она, словно была маленькой собачкой: прерывающееся дыхание намного сильнее и глубже давало умиротворения Теодору.***
— Тео… — выдохнула сквозь силу Дафна. — Да? — гордо спросил Тео и уже расстегивал пуговицы её рубашки. Она была полностью трезва и совсем понимала происходящее: она, почти полуголая сидела сверху Теодора, а тот совсем лакомится ею, словно шоколадом. Поочередно, медленно отрывает любой понравившийся кусочек и никак не стыдится, и не хочет ни с кем делиться. — Остановись, — боль, эстетика от происходящего и наконец-то понимание. Эйфория от действий закончилась и вместе с этим пришел стыд. Что же подумает о ней Гарри? Что же подумают остальные друзья, если правда о встрече с Ноттом всплывет из огромного айсберга? Сердце её ужасно, истошно билось в страхе, еще бы чуть-чуть и останавливаться было б нечему. — Что? — удивленно спросил Нотт, но его руки не прекратили играть с пуговицами. — Остановись. Сейчас же… — Дафна резко встала с Теодора, чуть пошатнулась и почти что не упала на пол, но придержалась за комод. Она отошла в конец комнаты и глаза её бегали по всему помещению: она хотела видеть таким Теодором, но не когда она любит Поттера. По большей части её влекло к Гарри и любовь к нему помогла ей перешагнуть сквозь другие чувства. — Что случилось? — с усмешкой спросил Тео и со спокойным взглядом где-то на полу искал свои вещи. — Это ошибка, это всё ошибка, Тео. — фыркнув, Дафна значительно быстрее и четче забрала свой бюстгальтер с рук Теодора, который изучал его своими мягкими пальчиками. — Прошу. Никому не говори об этом. Я полная дура. — Отрезвела наконец? — он снова ухмыльнулся и гладил себя по голому торсу, — А я думал, тебе понравилось. Она удивилась, будто он что-то скрывал от неё. Хотя, Теодор не похож на обманщика или на другого какого-нибудь человека со злыми намерениями. — Что ты подмешал в вино? — пазл, мозаика вдруг сложились в её голове и она вдруг догадалась почему же её действия играли в войну вместе с чувствами: он что-то подмешал ей. — Сыворотку, что-то по типу маггловской виагры. У отца нашел, — улыбнулся Теодор и накинул свою рубашку на худенькие плечи. — Что? Виагру? В тринадцать? — удивленно спросила Дафна и вместе с этим надела сверху на себя свою зеленую мантию. — Магическую. Она не совсем так действует, как у магглов, да и эффект лучше, — Теодор медленно застегивал пуговицы на своей рубашке, а Дафна наблюдала за тем, как не спеша переплетаются его пальцы. — Зачем? — она была в бешенстве. Ей так хотелось забыть это всё. Но эта чертова непонятная сыворотка до сих пор действовала на Гринграсс, хотя Дафна еле как сдерживала свои другие чувства и пошлые мысли. Те самые чувства и мысли, о которых не обычно не говорят и которые держат где-то далеко-далеко внутри. — Решил таким способом поддержать тебя, — Теодор и не торопился. Как же ему нравилось смотреть на Дафну, особенно снизу вверх. Он сразу ощущал её власть как настоящей королевы Слизерина. — Но зачем ты подмешал…её? — она зарылась полностью в мантию и ходила по комнате, словно лев в клетке. Дафне было настолько стыдно, что она редко смотрела ему в глаза, хотя не только в глаза. Она редко смотрела в принципе на него. — Без неё ты бы и не решилась на такой шаг, — последняя пуговица наконец была застегнута. Рубашка до ужасов оказалась помятой и Теодору это даже нравилось, но не нравилось, что Дафна была настолько злой, — Тебе нужно было снять стресс, а я тебе помог. — Ты чертов козел, — она была на грани, чтобы не закричать. — Но стресс ты вроде сняла, да? — Теодор подошел намного ближе к Гринграсс, положил свои руки ей на шею и уперся ей в лоб, — Прости. — и оставил прощальный поцелуй на белоснежном лбе. Дафна ничего не ответила в ответ: она попросту не могла сдвинуться с места. Всё же, где-то в глубине души она хотела Теодора, но любила Гарри и это самое ужасное чувство. Но, она выбрала Поттера. Дафна резко отошла от Нотта; забрала свои вещи и вышла из комнатушки, оставив дверь раскрытой нараспашку. — Она невероятна… — раскрыл свой рот Теодор.***
На третьем курсе Гринграсс явно потеряла свою хватку: из королевы слизерина она превратилась в плаксу, нытика или в кого-похуже. Она шла по коридорам, горела от стыда и надеялась на разговор с Поттером. Была надежда, что он не узнает о близости с Теодором. — Дафна! — он шел за неё с того момента когда она вошла в Хогвартс. Карта Мародеров и здесь сыграла хорошую роль. Он не решил сразу спрашивать о Теодоре. — Гарри… — Дафна мигом развернулась и побежала навстречу к Поттеру. Они растворились в длинном и крепком объятии. — Прости меня, — шепнул гриффиндорец ей на ухо, — Я идиот, знаю. — Гарри говорил всё, что было у него на языке и шел по советам Драко Малфоя. Всё же, Малфой был чуть по опытнее Поттера, но не опытнее Теодора Нотта и это даже лучше… Намного лучше. — И ты меня… за то, что была с Теодором, — Гринграсс решила полностью не говорить правду. Лишь чуть соврав, приукрасив обычной встречей и поцелуем. Ну а также, в ней сыграли обида и тоска, нанесенная Поттером. Гарри промолчал и прижал беловолоску ещё сильнее к себе. Он с самого начала дня так сильно хотел вцепиться в её ароматы, так сильно хотел вдохнуть знакомый запах, который уже вряд-ли забудет. Он так боялся, что потеряет её, что внутри него разжигались разные пожары. Начиная от самых маленьких, заканчивая самыми громадными. Он любил её, любил как никого раньше и знал одно — это судьба, а значит, что больше впредь не допустит такого. Гарри Поттер, гриффиндорец, был так сильно влюблен в Дафну Гринграсс, слизеринку, что готов был простить ей абсолютно всё. Готов был отдать всё за минуту с ней. — Дафна, Гарри! — Гермиона и Драко выходили из одного коридора, — У нас скоро начнется защита от темных искусств… лучше не прогуливайте, — добавила Гермиона. Грейнджер лишь малую часть узнала от Малфоя, но всё же вела себя так, будто ничего и не было. — Как ты, Гарри? — Драко улыбнулся при виде обнимающихся Дафны и Гарри. Его советы сработали: они снова вместе и это его радовало ни меньше, чем Гермиона. — Всё хорошо, — кинул улыбку Гарри и на виду у друзей поцеловал Дафну в лоб. — Пошлите. Как раз узнаем профессора Люпина по-лучше, а там уже заклятия против дементоров. Да, Гарри? — улыбнулась Гермиона и потянула за собой Драко. — Да, — улыбнулся Поттер и взял за руку Дафну.