quod non occidit, fortior te facit
Гермиона Грейнджер. Что при упоминании этой девушки вы чувствуете? Радость, удовлетворение, а может некое чувство вины, ибо считали, что все маглорожденные — дешёвые грязнокровки? Драко Малфой корил себя за то, что плохо относился к Грейнджер, однако его чувства к юной слизеринки оказались намного сильнее и властнее, чем какая-то чистота крови… Он любит её, как не любил никого до этого. Он ценит её и не даст свою девочку в обиду. Драко Малфой переступит через собственных родителей, дабы быть вместе с Гермионой. Грейнджер полная противоположность Малфою. Её принципы — выше чувств. Она считает, что чувства и эмоции лучше держать под замком, ибо бывало много случаев, когда люди делали поступки под эмоциями и потом жалели об этом. Рядом с Драко, Гермиона будто бы заново перерождалась. Уже третий год подряд она чувствует рядом с ним приятное тепло и покалывание. Ради него она готова переступить через свои тяжёлые моральные рамки и пойти за ним… Их отношения показатель того, что любовь бывает одновременно такой чистой и страстной. Их любовь сильнее любой лихорадки, их любовь это необузданное чувство, которое многим неподвластно… — Герм, — Малфой лежал рядом с Грейнджер на своей кровати в спальне мальчиков. Драко делил комнату с Забини и Люцианом Боулом. Его соседи делали домашку в гостиной и поэтому Драко с Гермионой были совсем одни. — Да? — улыбнулась густоволоска. Прошло только три дня как закончились каникулы, но за эти дни они все втроём отдалились от самого Гарри. Хотя Драко поддерживал связь с другом, Гермиона тоже, но Поттер избегал слизеринку. — Как думаешь, скоро померятся Гарри и Дафна? — Малфой держал за руку Грейнджер, а другой рукой поглаживал её волосы и вдыхал аромат её шампуня. — Я думала они и дня без друг друга не смогут… Но Дафна… она хорошо начала общаться с Теодором. Меня это пугает. — Может, заглушает свою боль? — задал риторический вопрос Малфой. На самом деле, так и есть. Дафна Гринграсс всего навсего заглушает свою душевную боль после расставания с самым любимым человеком. — Наверно… да, ты прав, — Грейнджер повернулась головой к Драко, — Обещай, что не предашь меня. — Не предам… — Малфой потянулся к губам девушки, но Гермиона выставила перед своим лицом ладонь. — Заслужи, — хихикнула слизеринка и приподнялась с кровати, но Драко потянул к себе слизеринку и та упала на него, заложив свою одну ногу между ног Драко и упираясь ему в пах. — Ох, — тяжело выдохнул Малфой, потому что почувствовал легонькое движение её ноги по своему паху. Драко почувствовал как его брюки становились с каждым разом ему малы, а в комнате не хватало кислорода. Будто бы с каждой миллисекундой становилось всё душнее и жарче…. Грейнджер повернулась и села ягодицами на твёрдый стояк своего парня. Она покраснела, но никак не двинулась и легко потирала Драко по его тоненькой рубашке, чертя фалангами пальцев узоры на выпирающем прессе от изнурительных тренировок. — Это такой приз? — усмехнулся Драко и положил свои ладони на ляжки Гермионы, немного сжимая их и нежно потирая, будто делая массаж. Малфой поднимался всё выше и выше, доходя до того самого места, до которого доходить нельзя… — Драко… — простонала Гермиона. Пальчики Малфоя потирали клитор Гермионы через её колготки и он будто бы входил в её ложе, но никак не делая больно, — Перестань, пожалуйста, если кто-то войдёт… — Это возбуждает меня ещё сильнее, — в этот момент его движения стали жёстче, быстрее и чувствительнее. Он доставлял ей приятное одним лишь большим пальцем и другой рукой, которая по прежнему сжимала мягкую кожу Гермионы. — Х-хорошо… — с хрипотцой покорно ответила Грейнджер и закинула свою голову назад, умирая от удовольствия. Драко закусил свою губу, при одном виде открытой шеи Гермионы. Он хотел вцепиться в неё, сжать и оставлять алые засосы… — Прекрати… — выдохнула Грейнджер, — Это неправильно… — она еле как справлялась с порывами возбуждения и стыдобы, которая корила её за каждое движение. — Почему? — удивился Малфой, убрав свою руку с ложе Гермионы и переместив властную ладонь на изгибы талии густоволоски, — Тебе разве не нравится? — Гарри и Дафна не знают как помириться… а мы… занимаемся этим, — грубо отрезала Грейнджер и попыталась встать, но Драко крепко держал свою девочку за ляжку, отчего слизеринка не могла толком пошевелиться. — Это их дело, а это наше дело, — спокойно ответил Малфой и прикусил свою губу, — Но, если ты не хочешь, то мы можем закончить… — Да, прошу, — с облегчением выдохнула Грейнджер и слезла с Драко. Присев на кровать и облокотившись об спинку, Гермиона выглядела грустной и уставшей. — Что с тобой? — Драко заметил это и сел рядом, приобняв девушку за плечи и поправляя её волосы. — Так не хочу отдаляться от Гарри… хочется как раньше, понимаешь? Я не привыкла чувствовать себя настолько подавленной… Драко, я видела тогда Дафну, в ту ночь, она кричала от душевной боли и умоляла смерть остановиться. — Это же была паническая атака… — Нет, постой… — перебила Грейнджер, — Дафна думала, что умрет, я тоже перепугалась ни на шутку. А если бы она умерла? Если бы задохнулась… Драко, я люблю её и не хочу, чтобы ей было больно… Но, Гарри… я также люблю Поттера, и не хочу, чтобы ему было больно. — Понимаю, — улыбнулся слизеринец, — Знаешь, я ведь тоже люблю их двоих по-своему и я так хочу восстановить их отношения, но Герми, — своими пальцами Драко взял густоволоску за подбородок и притянул к себе, смотря внимательно в глубокие карие глаза слизеринки, — Им нужно время… — Ты прав, да… — тихо разомкнула губы Гермиона.***
Матч по квиддичу. Против когтеврана. Погода была влажной, зона поля была практически невидимой из-за густого тумана, а дождь вместе с грозой так и прогонял любой намек на теплую погоду. — О мой мерлин, зачем они назначили матч в такую погоду? — ругалась Дафна. — Не знаю, — усмехнулась Гермиона и накрыла подругу пледом. Они сидели на башне слизерина рядом с Бетти Барлоу и Северусом Снейпом. Над каждой из башен специально был прикреплен огромный зонт, закрывающий всю площадь башенки. Он спасал учеников и профессоров от неприятной погоды. — Ты за Гарри болеешь? — спросила Дафна на ушко Грейнджер. — Да, — улыбнувшись, ответила Гермиона, — Это один из важных матчей… и это первый раз, когда я его вижу… он вечно пропадал из виду. — Я тоже… — грустно ответила Дафна, — Все эти дни я общалась с Теодором. Он изменился, в лучшую сторону, но это всё равно не то. Я скучаю по Гарри, неимоверно скучаю. — Мне тоже его не хватает, и Драко его не хватает. Я безумно хочу вернуть те дни, когда мы были все вчетвером и разгадывали всякие тайны. Девочки еще пару минут болтали о втором и первом курсе, а потом начался сам матч. Альбус Дамблдор поприветствовал всех участвующих, ученики им поаплодировали и каждый из гриффиндорцев и когтевранцев занял свои действующие места на поле. Недолгая речь мадам Трюк и звон в её свисток, а после из-за густого тумана не было практически ничего не видно, но Дафна и Гермиона замечали очертания тел, «сражающих» между собой. Драко Малфой в эти дни приболел, из-за чего остался в гостиной, да и он сам не хотел идти в такую погоду на матч. — Черт! — выругался про себя Поттер, когда его в очередной раз толкнул какой-то когтевранец. Погода становилась с каждой секундой все хуже и хуже, играющим на поле становилось с каждым разом все сложнее и сложнее перебираться по полю. Большинство когтевранцев вцепились в бою между гриффиндорцами и некоторые полетели вниз под давлением ветра и боевок. Снитч, за которым так уперто летел Поттер вдруг решил улететь за пределы игрального поля. Гарри, конечно же, полетел за ним и не заметил, как уже был на одном уровне облаков. Дышать становилось тяжелее, в глазах образовались скопления слез, а в носу неимоверно защипало. Гарри глотал ртом последний воздух, но всё же не сдавался. Снитч растворился в чёрном дымке — в дементоре. Сердце Поттера упало в пятки и он не мог пошевелиться. Его новенькая метла сама делала движения за ним и также последовала за дементором. Гриффиндорец не мог противостоять своей нимбе. Казалось, что они уже оказались за пределами самого Хогвартса. Их погоня была довольно длительной: дементор не останавливался, а нимбус никак не поддавался Поттеру. Гарри всё же через силу толкался тазом и ногами, но все было тщетно. Он вспомнил как Люпин учил его заклинанию патронуса. Ощутил те тёплые чувства при воспоминаниях с Бетти Барлоу. Его мышцы на лице стали расслабляться и на мгновение Поттер залился в искренней улыбке. Он вытянул свою палочку с кармана спортивной формы и непринужденно выкрикнул одно лишь заклинание…. — ЭКПСПЕКТО ПАТРОНУС!***
— Боже, Гарри! — Поттер еле как разомкнул свои глаза. По запаху он понял, что он находится в больничном крыле. Гермиона сильно переживала за друга и чуть ли не плакала, видя Гриффиндорца в таком состоянии. С другой стороны сидела грустная Дафна, рядом с ней стоял Теодор, а рядом с Гермионой сидел Малфой, который шмыгал из-за своей простуды. — Ох… — хрипнул Поттер, — Тело болит. — Ты упал с огромной высоты… мы думали, что ты умер, — Грейнджер снова залилась в слезах. — Тебя еле как спасли, — добавил Малфой, — Бетти настояла на том, чтобы тебя отвезли в маггловскую больницу… но Дамблдор применил какое-то заклятье, от которого твои кости срослись… а синяки и ссадины начали пропадать. — Спасибо, — на последних силах произнёс Гарри, — Даф? Ты тут? — Гарри! — Дафна ахнула и подбежала к койке Поттера, — Как ты себя чувствуешь? — Нормально, — улыбнулся Поттер, — А ты? У тебя всё хорошо? — У меня всё прекрасно… Гарри… я забыла тебе сказать, но думаю, что лучше не надо. — О чем ты? — также улыбнувшись спросил Гарри и потер свою переносицу. — Она начала встречаться с Теодором, — фыркнул Малфой и оценивающим взглядом прошёлся по Нотту, который подошел сзади к Дафне. — Я рад за тебя, — через боль ответил Поттер. Это шокировало Дафну и Гермиону, ведь девочки думали, что Поттер расстроится, но он был и вправду искренне рад за возлюбленную. Дафна счастлива, Поттер тоже… что может быть лучше, верно? — Спасибо, Гарри, — Дафна улыбнулась и совсем по-дружески чмокнула Поттера в лоб, — Отдыхай…***
— Черт! Не могу поверить, что Дафна и Тео вместе, — Драко ругался. Он был вне себя и готов был убить Теодора, а потом саму Дафну. Гермиона не разделяла такой злобы, ведь Дафна навсегда останется ей лучшей подругой, даже если она связалась с Теодором. — Драк, она нашла своё счастье, тебе не о чем беспокоится… — Гермиона погладила парня по спине. Они сидели в гостиной Слизерина, время близилось ко сну, но большинство учеников всего навсего отдыхали после тяжелого дня. — С Гарри ей было намного лучше, — фыркнул Малфой и положил свою руку на ляжку Гермионы и нежно сжимал её, отчего Грейнджер тихо простонала и поерзала на стуле, — Прости, просто я сам не свой… Теодор гадкий змей и она это прекрасно понимала, однако предпочла Нотта. — Это её выбор, — улыбнулась Гермиона, — Возможно, это любовь… — Зависимость, — перебил Драко, — Я тоже зависим от тебя… но люблю. Безумно люблю. Ты мой наркотик. — Личный сорт кокаина? — Именно.***
Визенгамот. Суд над гиппогрифом.
— Вы признаёте свою вину, Рубеус Хагрид? — Амелия Боунс вычитывала приговор и со всей строгостью смотрела на бедного великана. Он сидел по центру и виноватым взглядом бегал по самому помещению: круглая комната, по краям четыре этажа ступеней, сзади него выход с суда, а перед ним сами судьи и важные министерские шишки. — Какую вину? — добавила Бетти. Точнее, она грубо перебила Боунс, когда та зачитывала обвинения против гиппогрифа и Хагрида, — Птица не кусала мальчика. — Бетти Барлоу, я понимаю, что вы искренне хотите помочь своему другу… но вы вроде как не работаете в визенгамоте и поэтому будьте добры говорить тогда, когда вас спросят, — ох уж эта противная улыбка от Долорес Амбридж. Вот кто, а именно Амбридж ненавидела Бетти, даже завидовала, что Барлоу смогла стать чуть-ли не президентом магического мира за свою столь короткую жизнь: сто девять-сто десять лет. — Долорес Амбридж, — откашлялась Барлоу, — Хочу напомнить, что при любом моем желании я смогу стать членом визенгамота и даже занять вашу должность или должность Амелии Боунс, — незаметно Бетти усмехнулась, — Стоит мне лишь только намекнуть… — Долорес кипела от злости, но не подавала виду, — Но, вам повезло, ведь Визенгамот это не мое. Большинство приговоров несправедливы, а некоторые судьи продажны… — этим Бетти намекнула на Амбридж, которая берет взятки на постоянной основе. — Так! — выкрикнула Боунс, — Бетти, вам есть что сказать по поводу приговора Хагрида и Клювокрыла? Если нет, то дожидайтесь момента, когда мы лично вас опросим… — Хорошо, Амелия, — подмигнула Бетти и села на свое место. — Люциус Малфой, ваша очередь, — добавила Боунс. — Мой сын отрицает нападение гиппогрифа. Я ему верю, так как на его теле нет единой царапины или укуса… Он полностью чист, Боунс, — с стервозностью ответил Люциус. Его надменность была превыше всего, но он всего навсего говорил заранее отрепетированную речь. Ему вообще не нравилась эта затея, но только из-за уважения к Барлоу он решился. Давно пора отплатить ей должок. — Хорошо, принято, — спокойно ответила Боунс, — Ева Кэмпбелл, слушаю вас. Ева неуклюже встала. Она сидела рядом с Бетти и те, словно давние подружки, о чем-то интересно болтали. Хотя, не были они никакими подружками. Раздражение чувствовалось на километры, а то как Ева иногда остро шутит про Дамблдора просто бесило Барлоу. Бетти тоже не ангел: часто задевала тему про Тома Реддла, а Кэмпбелл отнекивалась. — Итак, хочу сразу все разнести, — гордо выпрямившись сказала Ева, — Теодор ещё мальчишка и он мог наврать про нападение. Я поверила ему, ведь раньше заменяла ему родителей и… наверно из-за своих чувств решила помочь Нотту. Как я знаю, Теодор Нотт и Драко Малфой в плохих отношениях и наверно из-за этого Теодор решил подставить Драко… Поэтому, нападение было ложным и я готова понести всю ответственность за то, что отправила Бетти и министерство в Хогвартс. — Итак, Кэмпбелл, значит вы отрицаете нападение? — с ноткой тоски спросила Боунс. Она ведь так и хотела отомстить Люциусу Малфою за то, что тот предпочёл Нарциссу. Но, если говорить о прошлом Боунс, то в своё время она предпочла Сириуса Блэка… и вечно таскалась с мародерами. — Отрицаю, да, — с облегчением выдохнула Ева. Боунс тяжело вздохнула, потёрла переносицу, шмыгнула носом и ударила деревянным молотком по столу, означая, что суд закончен. — Рубеус Хагрид и гиппогриф Клювокрыл невиновны. Суд закончен, — процитировала Амбридж. На эти слова Боунс кивнула и покинула Визенгамот через трансгрессию.***
— Бетти, спасибо тебе, — Хагрид, Барлоу, Ева и Люциус обедали в какой-то маггловской кафешке, перед этим переодевшись в маггловскую, обычную одежду, чтобы не цеплять на себя много лишнего внимания. — Всё хорошо, Рубеус. Друзья Гарри — мои друзья, — улыбнулась Бетти и отпила молочный коктейль с трубочкой. — Значит, нападение всё же было? — спросила как ни в чем не бывало Ева и доедала свой салат Цезарь. — Было, но не такое, как описывал Теодор, — ответил Люциус, — Драко сам виноват, ведь не знал как обращаться с птицей. Рубеус не доглядел, но потом самолично отнёс моего сына в больничное крыло и был с ним всё время, пока Драко лечили рану. — Кстати, — перебила Бетти, — Пока мы все тут вместе собрались… хочу кое о чем сказать, — на Бетти уставились все трое взрослых и ждали, пока та начнёт говорить о том, о чем долго умалчивала, — Помните устройство, которое дарил мне Альбус? Оно может определять делались ли скачки во времени и так далее… — Ну? — выгнула бровь Ева. — В Хогвартсе заметилось более пяти скачков во времени. Исключительно в учебных кабинетах… — тихо проговорила Барлоу, — У одного из учеников есть маховик времени. — Ты ведь знаешь кто этот ученик? — спросил Люциус и нервно сжал свою вилку, якобы надеясь, чтобы Бетти не произнесла имя его сына. — Да, — с грустью ответила Бетти, — Гермиона Грейнджер. — Гермиона? — поднял свои брови Хагрид, — Но откуда у неё маховик? — Скорее всего, — присоединилась Ева, — Учителя доверили ей его, чтобы она могла быть на двух уроках подряд. Когда я училась в Хогвартсе, я тоже проворачивала этот трюк… вместе с Реддлом. — Вы ходили на два урока подряд? — удивлённо спросила Бетти. — Да, на трансгрессию. Реддл не мог оплачивать курс трансгрессии и поэтому мы перемещались во времени и он стоял в самом конце лишь слушая учителя. — С каждым разом узнаю что-то новенькое о Томе, — стиснул свои зубы Люциус. Он невзначай вспомнил, как Волан-де-Морт предал его во время магической битвы. — Маховик времени — опасная штука, — Бетти устало потёрла лоб, — Его нужно забрать у Гермионы. Уничтожить. — Стой, — перебил Хагрид, — Что если оставить его у нас и использовать в крайние случаи? — В каком смысле крайние? — спросила Ева. — Ну, если кого-то по ошибке упекут в Азкабан, — Хагрид явно намекнул на Сириуса Блэка и лицо у Бетти стало совсем грустным, ведь она винила себя в том, что Сириуса ложно запекли в Азкабан. — Хорошо, я согласна, — улыбнулась Барлоу, — Завтра поеду в Хогвартс…***
Гарри разговаривал о чем-то с Роном Уизли. За то всё время он сблизился с рыжим и даже уже считал его не просто очередным знакомым, а другом, который мог бы потягаться с самим Драко Малфоем. — А у меня крыса есть, — усмехнулся Рон, — Короста зовут. — Ага-а, — протянул улыбнувшийся Гарри, — У меня сова. Букля. Ей три года. А твоей сколько? — Двенадцать… а нет, одиннадцать… нет, всё же двенадцать… — Месяцев? — Лет, — перебил Уизли, — Да-с, ей двенадцать. — Рон, но ведь крысы столько не живут! — удивился Гарри. Он сразу понял, что здесь что-то не ладное, но не сделал это столь демонстративно, чтобы не напугать Рона. — А моя живет, — шмыгнул Уизли, — Зато она верная. — Верная… да, — ухмыльнулся Поттер и толкнул друга в плечо, — Познакомишь меня с коростой? — Попозже, она спит.