Вкусовщина

      Всё у Гена Асагири идёт не к чёрту. То аквариум разъебёт — да так, чтобы юрфак до сих пор гадал, что же это был за хрен и делал ставки на заготовленный лоху срок, то в отсосе под профессорским столом обвинят — да так, чтобы господин Сай Нанами PhD бился кудрявой головой о стену до «Hello world» перед глазами, то вообще заболеет, сломает руку, а потом рыдает как тварь перед неким ноунеймом со взрывом на макаронной фабрике на голове во время мидтёрма. Весело, не придраться. Да, и Ген чуть не забыл: их банда майнкрафтеров распадается на атомы. Без всяких входов в реакцию или о чём там это дохрена умное горе луковое пошутило бы. Святая троица, которую не любит Бог, терпит потери.       Теперь это дуэт.       Сай, Ген, Кинро.       Сай, Ген.       Чёртова английская королева под тронным именем (погонялом) Dushnila III должна, видите ли, вернуться на Родину к рыбе и чипсам. И Асагири, пожалуй, промолчит о том, что Сай даже не знал о чае, текущем по венам Кинро в 5 часов вечера.       Новость шокировала.       Нанами-который-программист после услышанного объявил себя вдовцом и ретировался в срочном порядке покупать чёрный зонт, чтобы загадочно смотреть вдаль на «похоронах», затем сесть в длинный как сэндвич Тайджу лимузин и попиликать жить в снежные биомы. Кинро на это, с дергающимся веком, ответил: «Я не на эвтаназию согласился, а на билет домой, идиоты». А потом Ген урыл всех тем, что на всю общагу слушал Лепсовское «Я уеду жить в Лондон». Кинро тогда отомстил другу, пинками выгнав его на женскую часть. Ходят слухи, что отпизженного, но не сломленного синхрониста почти сразу завербовала Рури. Ходят слухи, что Гену накрасили там глаза, губы и все уши прожужжали под альбомы Джастина Бибера о том, какой же Хром космический долбонавт.       Да уж. Университет от внезапного отъезда супругов Снайдер-Уингфилдов в Америку ещё не успел отойти, как тут очкозавр со своим «Ёкарный бабай! Моя ВИЗА!» и звуки неебических уклонов от депортации. (У Гена есть теория, что друг где-то ему систематически подпёздывает). «Пендосы возвращаются на Родину» — отныне во всех сторис студентов университета имени Риичиро Инагаки.       — Ну что-о я могу сказать… — как муха навозная, с противным прищуром, потёрла ручки Кохаку, — я официально пребываю в ахуе!.. Хотя нет. Я верю только себе, конечно же, но в страну красных телефонных будок пусть валит на здоровье… Эта явно не английская срань меня чуть не сдала на рубежке! Меня спасло только то, что я писала шпоры на ляжках, а девственник по имени Кинро на то, что выше колена смотреть стремается.       Пустая вечерняя полутусклая аудитория. Кохаку, что качается на стуле, сняв с ног кроссовки. И её закадычный друг-каменщик, псевдокруто восседающий на подоконнике с банданой на голове (в надежде, что Рури будет проходить мимо окна и нечаянно увидит этого потерянного восьмого участника BTS).       — Но Кинро правда англичанин, — Хром своим же словам медленно кивнул, продолжая загадочно щуриться вдаль как Егор Крид.       — А Ген казах. Ага.       — Я, вообще-то, правду говорю.       — Ну пиздёж чистой воды-ы-ы! — Кохаку с маленькой улыбочкой вжала лицо в шею, обнажив три двойных подбородка.       — Да ты посмотри на него! Натуральный Дэн из «Фанни Инглиш»!       — А я та злая летучая мышь Бэтти. Да лучше б Бэтмэн…       — Он студент по обмену, которому настолько фиг знает что запало в душу в нашем универе, что он каждый семестр продлевает договор и продолжает приезжать сюда с первого курса. Ну, точнее, это только теория.       — Кинро же старостой избирают аж с первого курса. Разве могут студента по обмену принять в старосты? Я вот не стала бы такого брать!       — Его стопудово приняли в старосты с учётом того, что он уедет. Типа, пусть поработает чутка и валит обратно, окей. А в итоге… хорошо поарбайтал, обратно приехал… Так и остался вечным старостой. Весь пед его регулярно избирает. 90% голосов за Кинро! Это выглядит как массовый подкуп!       — Ебать. Не хуже певицы из шоу «Голос», у которой ещё дочка с большим отрывом, типа, выиграла, — у девчонки сначала первый глаз заторможено моргает, затем второй. — А я почему-то, кстати, думала, что он из-за коронавирусной ситуации домой вернуться не смог.       Лох.       — И что ты там хотела сказать про Гена-казаха, Кохаку?       — Ничего…       — Есть что добавить?       — Шешен амы…       Кохаку как-то даже слишком резво вскочила со стула и задрала рукав толстовки. На женском запястье показались брутальные наручные часы с железным ремешком.       — Облава, — она посмотрела в потолок, злодейски улыбаясь. — Ебошьте, родимые!       Да! Да! Да! Дава-а-ай! Умира-ай!       — С кем ты разговарива… — не успел договорить ничего не понимающий Хром, как два брата-акробата вломились в аудиторию.       Рюсуй с чулком на голове (это же Рюсуй, верно?! Хром не уверен. Узнал Нанами младшего по золотой шевелюре принца Чарминга под коричневым полупрозрачным капроном) ворвался внутрь, преодолевая свет. Он кричал что-то на испанском, что-то про мать и про горячий флирт к Кохаку, грозно встал над бедным, со сжатым очком, Хромом и подал знак второму высокому мужчине действовать. Сай (это же Сай, да?! Хром не уверен. Узнал Нанами старшего по кудрявой тёмной волосне на голове, неопрятно торчащей из сетки для лука) преспокойно закрыл за собой дверь в аудиторию.       — Пацаны! Клянусь! Не виновен ни в чём! — пересравшийся студент рухнул с подоконника на колени.       — Брат, дело за тобой, — Рюсуй умудрился щёлкнуть пальцами с их неестественно положения. Пафосно и звучно.       — Ага, — Сай же, в свою очередь, начал снимать со своего пояса ремень.       Испанский дон мафии и индийский киллер. Кто ещё сегодня пойдёт на охоту за головой Хрома?       — Только по привычке не отхлестайте его ремнём как Гена, мистер Нанами, — ехидно оттянула уголок губ Кохаку.       Понятно. Кохаку пойдёт.       Не понятно, что пугало трудолюбивого старосту геомата больше: то, что, когда Сай подошёл к пресмыкающемуся нему вплотную, то ширинка того оказалась на уровне его глаз или факт соучастия лучшей подруги в его возможном убийстве.       Теперь запястья Хрома туго стянуты вместе, за спиной, ремнём учителя.       Нанами-который-бизнесмен поволок Хрома за шкирку к первым партам и швырнул его на крайний стул. Всё тело мальчишки заныло. Кохаку ласково погладила его по моднявой налобной бандане, приговаривая, что если он вступит в их секту, то его, возможно, так и быть, не убьют.       — «Возможно»?! — заорал он истошно, — «так и быть»?!       — Какой крикливый, — Сай хмуро заклеил студенту рот декоративным скотчем с изображением маленьких котиков.       — Да блин! Мы же договаривались на чёрный скотч, чтобы всё было круто и до мурашек! — возмутилась Кохаку громко.       — Я не желаю ему стресса.       — Зато я желаю, — с видом короля этого мира Рюсуй заклеил парню рот поверх старого ещё и чёрным скотчем. — Двойной слой, чтоб не пиздел.       — Ммм! — как червяк заизвивался Хром, — ммм!       — Ой, — Кохаку грациозно отмахнулась рукой, — спасибо, я знаю, какая я офигительная.       — А мы не перебарщиваем с жестокостью, студенты?..       — Всегда забываю, что ты здесь учитель, братан.       — Этический комитет не одобрил бы.       — Похуй?       — Абсолютно…       Рюсуй самодовольно надавил Хрому на колено ботинком. Лоб парнишки покрывался холодной испариной, потому что дыхание над ухом стояло жадное.       Да, именно «жадное». Сраный студент с маркетинга, или откуда он там, и его шарлатанские проекты «Как заработать миллион на идиотах» никогда не дадут никому покоя.       — Слушай нас внимательно, усёк?       Трое дождались покорного кивка, наполненного отчаянием и страданиями.       — Славно, — Сай показал Хрому фотографию с изображением Гена. — Знаешь такого человека?       «Только не говорите, что мне дадут задание убить его!» — моментально пронеслось в голове Хрома.       — Его зовут Асагири Ген. Из переводческого, — добавила Кохаку. — Многие наши знают его как студента, сделавшего безумную ставку на отношения съебавших из страны женатиков.       — То, что прозвучит далее, может показаться тебе… неадекватным.       — Что может быть неадекватнее, чем хохочущий мужик с капроновым чулком на голове… — стервозно цокнув языком, закатил, а затем как полная битч вылупил глаза на брата Сай.       — Жемчужина моря моя, я хотя бы не с сеткой для лука, блядь. Ты что, повар?!       — Моя главная профессия — по…       — Заткнись, Кохаку, — прервали студентку братья.       Хром отчалил в астрал.       — И вообще, я этот чулок у тако-о-ой женщины позаимствовал! Просто р-р-р…       — Он ещё и ношеный! Фу!       — Сам ты «фу», слышь?! Тебе за 30, а девушки на горизонте не видать как Гену адекватности!       — Да и ладно, в принципе.       — Пацаны, у нас ща Хром сдохнет!       — Кохаку, помолчи, — вновь заткнули девушку братья.       — Да чё вы?! Сука, маразматики старые, я вам не Санчо Панса!       Спасибо, теперь душа Хрома точно отдельно от тела. Хоть трахайте, хоть сразу закапывайте. Уже насрать.       Нанами PhD, будьте нежнее!       — Насколько тебе дорог Сенку, малыш? — пафосно облокотился на голову умирающего Рюсуй. «Дебил, сука! Мы трое живём вместе и являемся его лучшими друзьями!» — прогорланил бы Хромчик, да жизнь стоит на краю пропасти. — Кто он тебе? Сознавайся, иначе… — и парень дунул в ухо вмиг покрывшейся мурашками жертве.       — Они лд-шки, тупица, — схватившись пальчиками за по-смешному торчащий, вставший аккурат на чужой макушке, носок позорного чулка, Кохаку сдёрнула его с этой блестящей блонди-шевелюры.       — Кто?       — А ты подумай чутка. «Лд». Нехитрая аббревиатура.       — Лютые долбоёбы? Ну да, они.       — Ты с собой и братом-то не путай.       — Э-э-э, латексные дегенераты!       — Ледяные драконы… — захлопал своими верблюжьими глазками Сай. — Зачем так жестоко?..       — Думайте ещё, сиблинги. Вам повезло, что мы не в «виселицу» играем. Иначе геймовер пришёл бы нашему Хрому-стикмэну.       — Латентные демисексуалы! — выдал вдруг, важно выставив палец вперёд, преподаватель. — Во!       — О-о! А вот это мне уже нравится.       Рюсуй и Сай на глазах у двух прихуевших друзей душевно обнялись. Сай затем принялся брезгливо вытирать руки о толстовку Хрома.       — В общем, друг мой родной, выбора у тебя, к сожалению, нет и не будет, — обманчиво лучезарно улыбнулась девушка этим плачущим карим глазам напротив. — Сенку и Ген связывает один вкус. Романтика, сопли, предназначение, все дела. И ты должен быть в нашем, так скажем, споре проктором. Ты же всегда мечтал им быть — просто проверять ты будешь честность спора, а не экзамена. Что скажешь на это?       — Бля-я-я! Ну я же хотел сказать! — мистер то ли экономист, то ли маркетолог протяжно заныл.       — Уехал твой поезд, — Сай осторожно начал сдёргивать с губ Хрома скотч.       — Да давай одним движением! — секунда — и от малышачьего нытья — ни следа. — Ничего страшного! Депиляция усиков! Еба-а-ашь!       — МММММ!       Если бы у Хрома прямо сейчас не был заклеен рот, то тут стоял бы рёв дикого зверя. В конце концов, кому как не ему знать о стойкости Рури, мужественно дёргающей с собственной ноги три восковых полоски одновременно.       — Раз, два…       — Дёргай уже!       Из глаз Хрома реками потекли слёзы, из носа сопли, а из мычащего рта посыпались бы цензурящие маты звёздочки. Но вот беда…       В итоге дёрнула за два скотча сразу Кохаку, по инерции выкатившись кубарем из аудитории. Хром заорал на каком-то древнеегипетском. «Тысячелетие боли», — шли субтитры под его бюстом. И Сай, уже не в силах терпеть это говно, с видом хладнокровного киллера — словно шею собрался крикуну свернуть — беззвучно подобрался к студенту сзади, расположив свои руки у него на плечах.       Он закрыл парню рот ладонью. Хром перестал издавать какие-либо звуки кроме булькающих звуков титаника, идущего ко дну.       — Ты там жив, бро?.. — с опаской спросила Кохаку, и мужчина убрал ладонь с чужого рта.       — Мама я влюбился в него-о… но не знаю его номер…       — Такого счастья в виде романа со студентом мне не надо, — Сай вновь вытер руки о толстовку Хрома. В голове пронеслась ужасающая сцена с чихающим под столом Геном и псевдопукающим, в глазах-то Ксено, им.       — Да эт просто строчка из песни…       — Когда «просто» креститься надо.       Рюсуй со своим «Мда, без 100 граммов не разъебёшься» отпил из фляги какой-то ядрёной тысячаградусной алкашки и передал её брату. Сай понюхал горлышко и окосел. Абсурдный факт — а ведь он умел, как минимум, принимать на грудь. Просто вспомните инцидент с его прелестнейшей мадам Кинро! Скукурузившая рожу Кохаку не захотела пить, потому что в таком случае поделит одну флягу с человеком, возомнившим себя в 2019-м за удачно скачанный с левого сайта фильм пиратом.       Бухал Хром, в конце концов, в гордом одиночестве. Да, не пробовал никогда. Да, пригубил рома, и градус почти сразу в голову ударил. Ситуация, товарищ капитан, вынудила.       — Чё за хуйня с Сенку? — рукавом утёр губы он. В глазах пацана — пьяный блеск. Сатурну больше не наливать, Сатурна больше в прокторы не звать.       — Уоу, он же даже в чате маты звёздочками цензурит! — поднял ладони вверх Рюсуй. — Настолько шокирован?!       — По правде говоря, я ожидала большей реакции, — Кохаку фыркнула, недовольно поправив свою заборчатую чёлку на лбу.       — Не, ну, красотка, ты же понимаешь, что мы его связали, начали угрожать, рот заклеили…       — На месте Хрома я был бы рад даже тому, что просто остался жив, — кивнул Сай. — А на то, кто такой Сенку и что с ним случилось мне было бы абсолютно наплевать.       — Пфф.       — Так что там с Сенку, ребят? — обречённо уронил голову в ладони бедняга в бандане. Сейчас она выглядела как съехавшая на глаза повязка больного.       — Что-что. Ишигами-Асагири должны сейчас решать физику не по отдельности, а вместе, во всех позах, не физику и не решать, — заиграл бровями пиратик.       — Рюсуй Нанами, я желаю тебе смерти.       — Мяу.       — Прости его, Кохаку-сан! — Сай со всей дури дал младшему брату поддых.       — Что с Сенку, уебанские вы мрази и мистер Нанами PhD?! Хватит говорить намёками! Не понимаю я их! Не по-ни-ма-ю! — (где-то в мире заплакала одна Рури).       — С каких пор моя степень — мем?!       — Он всегда слишком уважал тебя, — любезно похлопал по плечу брата Рюсуй, пока чужая робкая улыбка постепенно налезала из-за этого жеста на красивое загорелое лицо… И дал ему сдачи, в три раза сильнее, — и тоже поддых — да так, чтобы у Сая в глазах цвели калейдоскопы, а шкала хп пала до критического минимума. И чтобы «рамка» охватываемего зрением периметра багровела как в видеоиграх…       Пока два брата дрались не на жизнь, а на отчисление с увольнением, Кохаку взяла на себя роль разъяснителя. (Хром получил пиздов за то, что не догнал прямого текста. «Какие, нахрен, намёки, ты тупой?!»).       — Так, значит, Сенку и Ген должны любить друг друга, но вам… больше интересно, кто из них окажется умнее?       — В точку, дружище!       — И я должен проследить, чтобы Рюсуй не давал Сенку наводок? — Хром в волнении сглотнул, боясь подтверждения.       — Ага, так точно!       — Б-бред какой-то…       — «Бред»? — с язвой хохотнула Кохаку. — Ген, который официально перевёл название проекта Сенку как «Vkusovschina» — вот что бред!       — Так это тогда на переводах был… — парень, казалось, от этого вселенского ахуя трезвел на глазах, пока два брата на заднем плане по очереди отрабатывали друг на друге апперкот. Паззл в его мозгах сложился. Картина мира — разгадана. Флэш рояль, ёпта! — Прости, пока в это действительно тяжело поверить.       — Да. Но я верю им. И я уверена, правда уверена, что это Ген, — теперь уже Кохаку открыто улыбалась.       Да кто же, блядь, ещё?!

***

      — Пожалуйста. Пожалуйста. Скажи, что ты шутишь.       — Нет, — Кинро с уверенностью закрыл чемодан. — Шутки на такой долгий период, как правило, не затягиваются.       — Ну Кинро-о!       — Я бы хотел остаться, но у меня нет выбора.       — А когда проблемы решишь, обратно приедешь?! — воодушевлённо воскликнул Ген, сверкая глазками.       И его в ту минуту испугало то, что лицо лучшего друга оставалось хмурым и непоколебимым.       — Мне жаль.       — В смысле?.. — Асагири же чувствовал себя идиотом, также по-идиотски улыбаясь.       — Навсегда. Я буду очень скучать по вам с Саем, по университету, общежитию…       — Не говори так… — замотал головой тот, — не говори-и так!       — Но это правда и принять её надо! — Кинро, нагоняя драмы, как в слёзодавочных фильмах затряс друга за плечи. Его двухцветный пидарас дрожал в руках желеобразной массой.       — Да какого чёрта?! Почему навсегда?! А Гинро что?! Он же никуда не уезжает! Почему именно ты?!       — Проблемы, Ген. И решать буду я один.       — В Велико, сука, Британии.       — Да.       — Сказал бы я, что думаю по этому поводу, да ничего приличного в голову не лезет!       — Не злись.       — У тебя чё, рак? — встал в подозревающую позу Ген так, что один глаз с этого ракурса казался больше другого.       — Чё.       — Ребёнок в Лондоне спрашивает где папа?       — К-какой ребёнок?.. — Кинро начал нервно потеть. — Я не имел половых связей с женщиной прежде!       А с мужчиной?       — Рыба и чипсы — вообще не торт в Токио? — продолжил гнуть линию парень.       — Что за фигня?       — Тот же самый вопрос, English File.       — Это учебник по английскому? И хватит шутить про мою национальность.       — В двухэтажных автобусах сто лет не ездил?       — От тебя улетаю домой, Господи! Задрал в конец!       Ген в шоке схватился за сердце и попятился назад.       — Вот только без этого, пожалуйста.       — Ах, ох… — пока он изображал сердечный приступ, один хитрый глаз иногда поглядывал, треснул ли лёд.       — Ген, на меня такое не действует.       Ну всё. Доигрался. Асагири будет из недр вскапывать актёрское мастерство, зарытое в его переводческом теле. И пусть господину англичанину жизнь мёдом более не кажется.       — Ген?.. — Кинро осторожно коснулся парня. — Ген, да ты что…       — В-воды… воды…       — Воды?! — мигом вскочил на ноги староста в волнении. — Сейчас! Ты только держись, хорошо?!       — Прос… прости…       — За что? — и каким же обеспокоенным и родным был его голос.       Жаль только, что так звучал голос предателя… А предателей нужно наказывать.       — За бутылку воды прости, — стыдливо зажмурил глаза Ген.       — Мне вовсе не слож…       — Я… на самом деле я хотел сказать…       Кинро неосознанно — Сасагири Генг-Бенг натренировал ждать подлянки — встал в позу «только скажи, сукин сын, — я тебя одной ногой уебу».       — Зэ бо а оф уо а…       Пришедший назад в общагу Сай долго не мог понять, какого чёрта Ген драил пол как салага своим же хаори, в то время как Кинро тихо-мирно сидел за газетой и металлическим тоном приказывал, попивая чай: «Перемывай».       — Почему Ген в лохмотьях?       — Сам виноват, — нервно дёрнул бровью староста.       — Ты Гена на британский флаг разорвал, что ли?       Искра. Буря. Безумие.       Ходят слухи, что перед отъездом в Лондон Кинро убил двоих.

***

Чат: Диванное сообщество МКС🇯🇵🇷🇺🇺🇸

[Сегодня] SheeeshigamiButGranny: господа, нас сегодня покинул ещё один 😭😭 StanleySniper: мужики, сорри, вынужден покинуть вас. Shameil: suka blyat no. Yak_off: тебя простил супруг?! StanleySniper: ну, как бы, давно. SheeeshigamiButGranny: ПОЧЕМУ ТЫ МОЛЧАЛ ОБ ЭТОМ?! StanleySniper: а тебя Лиллиан не собирается прощать? Shameil: косячить как Бьякуя — талант свыше! SheeeshigamiButGranny: мне кажется, она злится на то, что информация о нас просочилась в сеть. Shameil: о, правда? Тебе кажется? :) SheeeshigamiButGranny: ага. Хотяяяяя… не уверен🤣🤣😅😄👍 StanleySniper: как вас спалили, лол? Yak_off: давайте старина не будет отвечать на этот вопрос. Shameil: по-моему, было очевидно, что Бьякуя позвал тебя в 4 утра на жёстко побухать после обсёра на личном фронте. Сожалею — тебе пришлось выслушивать пьяного в зюзю космонавта. StanleySniper: Шамиль, пожри говна. Мы хотя бы не выливали щи жены в фикус. Yak_off: мы с Дашенькой тебя осуждаем. StanleySniper: не, и всё же. Волков в чате и Волков в жизни — два разных человека. Yak_off: бва-ха-ха-ха!!! В жизни Шамиль просто: 😐😐😐🤨🤨🤨 SheeeshigamiButGranny: ХАХАПХАДВАХВХАЦВЦЗУ🤣 SheeeshigamiButGranny: what is «schee» guys? SheeeshigamiButGranny: и спасибо, что защищаешь меня перед Шамилем, Стэн!!! Хахахахахах! 👍👍👍😁 StanleySniper: ты тоже пожри говна. Shameil переслал сообщение: «what is «schee»»? >это суп, который жена надела мне на голову :) StanleySniper: Бьякуя. Претензия. SheeeshigamiButGranny: да, родной? StanleySniper: не звони мне больше по фейстайму в 3 ночи. Ты охуел там на диване? Yak_off: Бьякуя, претензия. Не звони мне больше по фейстайму. Shameil: Бьякуя, претензия. Не звони мне больше. SheeeshigamiButGranny: а чё так, братки? StanleySniper: Ксено подумал, я открыл для себя новый раздел порно со старпёрами. Shameil: а твой муж, мол, не старпёр? SheeeshigamiButGranny: спасибо, что защищаешь меня перед Стэном, Шамиль!!! Хахахахахах! Shameil: я не тебя выгораживаю, а Ксено урыть мечтаю. Yak_off: зря. Зря. Зря. Пожалеешь. Пожалеешь. Пожалеешь. StanleySniper: мемы из тиктока? For real? Yak_off: дети… StanleySniper: установил бы винтовку у окна Шамиля, но, к сожалению, мы с пупсом в Кали. С друзьями детства тусуемся. SheeeshigamiButGranny: кстати, точняк. Профессор Ананасик не вернётся больше в универ? 🤣🍍 Shameil: какой, нахуй… Yak_off: боюсь, именитого инженера в кругу студентов называют далеко не профессором АНАНАСИКОМ… SheeeshigamiButGranny: оу. SheeeshigamiButGranny: мой сын будет скучать по Ксено! StanleySniper: Ксено сказал и сыну твоему пожрать говна. SheeeshigamiButGranny: 🙁🙁😓 Пользователь Shameil сменил название беседы на «Говноеды». Пользователь Shameil назначил пользователя StanleySniper админом. StanleySniper: ща расплачусь. SheeeshigamiButGranny: аллё, гараж, «Диванное сообщество» было нашей мужской берлогой, куда возвращался каждый уважающий себя женатый джентльмен!!! А теперь мы кто?.. 💩 Yak_off: разваливается ваше сообщество, разваливается как Союз. Сначала Стэн покинет нас, потом я. SheeeshigamiButGranny: тебя простила жена?! Shameil: поздравляю, но не от всей души. StanleySniper: @SheeeshigamiButGranny Ксено просит оценку Гена за мидтёрм. SheeeshigamiButGranny: того мальчишки, у которого Сенку был проктором, да? StanleySniper: да. Не думаю, что вы с Геном когда-нибудь встретитесь, но не говори ему, что Ишигами ещё и проверял его работу. Иногда Ксено не укладывался в дедлайн, и твой шкет помогал ему с оцениванием. SheeeshigamiButGranny: я — могила! 😏 Yak_off: сильно гордишься своим сыном, наверное? SheeeshigamiButGranny: СЛОВАМИ НЕ ОПИСАТЬ, КАК ГОРЖУСЬ!!! Shameil: красава. Хорош, отец. StanleySniper: чисто от меня, Бьякуя. Спс, что твой пиздюк разгребал завалы Ксено. StanleySniper: пупс хотя бы не так сильно уставал и соглашался на секс. Yak_off: вот пидерасты. SheeeshigamiButGranny: знал бы Сенку, чему именно он помогал. SheeeshigamiButGranny: 🔞😅😅😅 StanleySniper: балл Гена гони, кринжовый. SheeeshigamiButGranny: 100. StanleySniper: из тысячи? SheeeshigamiButGranny: из 100. StanleySniper: два лишних нуля? SheeeshigamiButGranny: нет. StanleySniper: один лишний ноль? Неплохо. SheeeshigamiButGranny: все нули на месте. StanleySniper: пиздёж. Переспроси. Мб ты оглох. SheeeshigamiButGranny: Стэн, Сенку уже думает, что у меня маразм. Ещё один вопрос про мидку, и я буду писать из дома престарелых. StanleySniper: Асагири ульту словил? Втф. Yak_off: я путаю ваши ники. Слишком много строк, начинающихся с «S». SheeeshigamiButGranny🪐: 🤣🤣🤣 Shameil: нет, ну твоя планета, конечно, всё решает, гений из Японии. Yak_off: дебил, ты тоже на «S». StanleySniper: +Ксено не просит, а пРиКазЫвАеТ Сенку разузнать, какой факультет в этом году одержит победу на фестивале медиаграмотности. SheeeshigamiButGranny🪐: Сенку сказал, что «смысла нет выведывать. Всё равно выиграет пед, как и в прошлые разы». Shameil: хочу пива. StanleySniper: какой, нах, пед. Их предводитель Муссолини съебал в Лондон. SheeeshigamiButGranny🪐: 😅😅😅 я не понимаю о чём ты. Какой ещё Муссолини? 🤣 Yak_off: Шамиль, я тоже. 😉🤝 Shameil: 🍻🍻🍻 StanleySniper: Бьякуя, пердед, не беси меня. СПРОСИ У СВОЕГО СЫНКА. SheeeshigamiButGranny🪐: ок ок. Shameil: мужики, а спорим, Сенку чисто по-русски пошлёт своего батю на хуй? Yak_off: не пошлёт. StanleySniper: я б послал. Shameil: я дед азартный. Ставлю на то, что Ишигами будет идти лесом бакс и сертификат на стрижку в барбершоп. StanleySniper: заебал свой сертификат пропихивать нам. Yak_off: я вообще лысею😁. И это разве не Бьякуя подарил тебе его? StanleySniper: ладно, ставка принята. Если Бьякуя прибежит с инфой, я скину вам нюдс Ксено. Yak_off: упаси Господь. Yak_off отправил стикер «Икона». Shameil: у твоего пупса нет сисек, нам не интересно. StanleySniper: вот и мне не интересно, чё у тебя за сертификат, pussyboy. SheeeshigamiButGranny🪐: Сенку сказал, что не знал, что Кинра уехал. Кинра? Кимро? StanleySniper: и? SheeeshigamiButGranny🪐: «если педфак проиграет, значит, по логике, должны выиграть журналисты. Фестиваль медийной грамотности создан для них, так как здесь необходимо собирать информацию. Кинро был сильным лидером, раз его факультет держался на плаву». SheeeshigamiButGranny🪐: БЕДНЫЙ МАЛЬЧИК!!! КИМРА ЧТО, УМЕР?! StanleySniper: спасибо, пупсик икает от смеха. Shameil: твой этот Ксенон — это ёж из видека «Ёжик чихнул, пукнул, рыгнул». Yak_off: и в конце земля взрывается! Бва-ха-хах! Shameil: тьфу ты. Ксено*. Т9. SheeeshigamiButGranny🪐: ух, ё, бедный друг Сенку. Земля пацану пузом!!! 😩😩😩 StanleySniper: именно «пузом»? Shameil: суккккк. Обожаю, когда Бьякуя уходит в абсурд. Yak_off: а я вам говорил, что он свихнулся в космосе. 🙄 StanleySniper: ты нахуя мне своего адоптыша процитировал? Моему царству науки нужен не прогнозист, а разведчик! © Ксено Хьюстон Уингфилд, главный минетчик страны. Shameil: надеюсь, это от слова «мина». SheeeshigamiButGranny🪐: нет, Шамиль, это когда доставляешь удовольствие мужчине оральными ласками😅 StanleySniper: LMAO Shameil: ИДИ НА ХУЙ! Yak_off: ай, Бьякуя, молодца! Дай пять, япона мать! SheeeshigamiButGranny🪐: дистанционно, браток! 💪 StanleySniper: вот мы угараем над стариком Ишигами, а ведь если он так рофлит, пиздец мы с вами самые тупые. SheeeshigamiButGranny🪐: что такое «рофлит»? Shameil: тот самый случай, когда то ли дурак, то ли гений. SheeeshigamiButGranny🪐: кстати, Сенку будет в этом году, возможно, участвовать в фестивале. И вы чё не сказали, что тот мальчик просто уехал в Англию? 😄 Yak_off: вообще-то, сказали. SheeeshigamiButGranny🪐: ммм. Сорямба, зря быканул)) StanleySniper: WHAT THE FUCK?!

***

      — А почему такой обосранный?       Весь ссутуленный Ген, вразвалочку ковыляющий до университетского кафетерия, поднял глаза на знакомый женский голос.       Кохаку.       — Привет, — более воодушевлённо улыбнулся он, постепенно выпрямляясь.       — Привет. Почему рожа такая грустная, говорю.       — А-а… да так, сложности кое-какие.       — Только не говори, что это из-за Кинро, который уехал. Он же не навсегда!       — Навсегда, — состроил максимально страдальческую физиономию тот.       — Тем не менее, мы не в каменном веке живём. Видеозвонки, чатики — прорвёшься, малыш, — в поддержку друга Кохаку даже приобняла его в локте, потрепав по макушке кулаком. — Ну не кисни, переводчик! Не кисни! А то стухнешь нахуй!       — А может, он действительно имел проблемы, — опустил глаза в пол Ген. — Сказать, что он просто уезжает — лучшее решение, чтобы близкие не беспокоились. Виза просрочилась? У Кинро-то? Не верю.       — Не накручивай себя. Ты не шашлык и не донер. Плюс, Кинро тупой и если бы он был при смерти, он бы так и сказал.       — Дурында! — внезапно хохотнул Асагири. — Да ну тебя!       — Во! Так-то лучше!       — Особенно грустно, на самом деле, то, как резко перестал его факультет цвести и пахнуть. Он был словно хозяин комнатного растения, не забывающий поливать его, даже если тот никогда не даст плоды…       — Ну нифига себе. Тоже дополнительный курс философии взял как электив?       — Нет уж. Я не лох.       — Это ещё с какой стороны посмотреть!       И всё же, встреча со старой знакомой докидывала баллов счастья в опустевшую копилочку.       — Слышь, — Кохаку ударила Гена по плечу своей головой. Он смущённо засмеялся. — Я тут подумала… Раз уж староста педагогического до свидос, значит… у наших факультетов на медийке в кои-то веки есть шанс? — вскинула бровки девушка, до ямочек на веснушчатых щеках улыбаясь.       — Есть, — кивнул переводчик.       — Вау… Вау! Феноменально, сатанист, или как там тебя!       — Синхронист, может? — вновь угарнул Ген, про себя думая, что не такая уж и плохая идея — занять себя университетской деятельностью. Факультету лавры будут? Будут. Репутацию себе поднимет? Оу йес, битч. Хорош а то слыть «долбоёбом из переводческого», ну честное слово.       — Мы просто обязаны приложить в этот раз все усилия, онанист. Не важно, помирает твой Кинро в Британовеликии или нет.       — Синхронист я, дурочка, синхронист!       — А теперь живо объяснил мне правила ежегодного мероприятия! — с буквального нихуя раскомандовалась та. — Я вообще никогда не интересовалась движем в ВУЗе, так что просвещайте, товарищ сенпай, извольте.       — «Фестиваль медиаграмотности» — неофициальное событие в нашем университете. Существует такой предмет как media literacy — он о способности получать, анализировать, оценивать и передавать сообщения в разных формах. Будь то тв, соцсети, газеты или что-либо ещё.       — Да-да, матчасть, которую все в рот ебали.       — Кохаку!       — Ген!       — Если ты не будешь слушать внимательно, твой факультет никогда не победит, — поддразнил Асагири. — Тебе стоит быть более тактичной с людьми, дорогая. Вспомни, что ты сама староста.       — Прости, мне правда интересно, а то была просто безобидная отсылка…       — Так вот. Завтра будет тот самый день, когда мы будем бесконечно обмениваться информацией друг с другом. Отличная возможность блеснуть искусством связей, потому никогда не перестану бошку ломать, какого лешего журналюги всухую проигрывали педагогам. Они с ума сошли?       — Окей, а как можно победить в этой игре? Это же игра?       — Приготовься к истинному безумию.       — О-о, я готова, — Кохаку злорадствовала. Клоун внутри неё разражался хохотом, разъезжая по периметру на маленьком трёхколёсном велосипеде.       — Энтертейнмент-клаб заранее заготавливает для каждого факультета свыше 150-и карточек с определёнными характеристиками людей. Задача — найти человека, соответствующего описанию, вписать его и быть готовым физически доказать, что всё честно, твой чувак идеально подходит.       — Свыше 150-и?! Им делать нечего?!       — Ни один факультет не был в состоянии завершить даже 140. Пед бил рекорды со своим загадочным «139,5». Найденный ими человек подходил по половине требований. Засчитали, что странно. Да и найти некоторых — просто невозможно! Это может быть студент, учитель или даже повар в столовой.       — У меня есть вопрос, — насупила брови девушка, — о том, есть ли у клуба договорённость с этими загаданными людьми. Типа, если они являются частью чьего-то факультета, то вряд ли будут раскалываться перед чужаками. А рабочий персонал в качестве играбельных персонажей так вообще все карты путает.       — Всё просто. За какое-то время до фестиваля действующим лицам на студенческую или рабочую почту приходит сообщение, что они в игре. При этом, они могут даже не знать, какие именно характеристики про них вписали! Я, например, один раз попал в эту кутерьму как «игровой персонаж». Разные знакомые подбегали ко мне, задавали кучу вопросов, и я не понимал, почему я соответствовал описанию многих карточек. Как оказалось в конце, моей собственной характеристикой было «был в NASA; имеет награды с конкурсов пародий; имеет шрам на лодыжке, перекрытый партаком». А всё остальное — совпадения.       — Ого… Интересно, засчитывают ли, если привёл не совсем того, кого хотели в энтертейнменте.       — Ага. Вспомни пед со стрёмным 139,5. Вот только в таком случае обычным списком ID на их мыло не отделаешься. Пиздошишь и лично доказываешь.       — То есть, фактически, выиграет тот, кто знает больше людей? — ухмыльнулась Кохаку. — Действительно странно, что именно факультет Кинро всегда одерживал победу. Неужели все-все у них на виду?       — Кинро слепой, а, сука, за свой педфак за километр мошку разглядит.       — Да пошёл он в жопу… Патриотам и альтруистам — отдельная дорога в преисподнюю.       — Думаю, в этой игре много способов обмануть систему, — после своих слов Ген оглянулся по сторонам. — Но поговаривают, что делать так не стоит… Монстры сидят в этом клубе. У них глаза повсюду. Вот какие слухи бродят!       — Пфф, я в эти бабушкины сказки не верю.       — Да я тоже не верю… — а мурашками парень, всё же, покрылся как по приказу, — однако, стоило мне утаить пару раз от соперников моего факультета, что я «игрок» или хотя бы попробовать самому сдаться переводчикам, дабы помочь… — Асагири повёл ладонью по воздуху и резко сжал кулак, — и оп! Пойман в сачок мотылёк.       — Что…       — Меня дисквалифицировали. Кинули предупреждение: «Если ещё двое из переводческого начнут мухлевать, весь факультет будет остранён от игры». Это был год, когда мы правда просрали из-за жульничества, а ведь шанс победить был так близок.       — Откуда энтертейнментщики вообще знают столько всего?! Это ненормально! Их контроль пугает! И ради чего?!       — Скажи-и-и.       — Какой у них бюджет?! — разожглась огнём согруппница. — Колись!       — Без понятия. Событие медийки неофициальное, но учителя его, к слову, поддерживают. Так и заводятся интересные знакомства.       Так я и познакомился с Кинро до того, как мы стали соседями. А потом — лучшими друзьями.       — Поняла. Насрать на их экономику, — смешно, как макака, почесала макушку пальцами девушка. — Боремся-то за что? Нафига факультетам первенство?       — Деньги. Загадочный клуб развлечений заведует нехилой суммой. И подумать страшно, на что могут наши заучки-педагоги потратить их.       — Настолько много бабла?! Говори сумму, Ген… Обещаю, что меня не хватит еврейский инфаркт!       — Точных цифр нет, моя дорогая Кохаку. Но точно знаю, что этих денег хватит на то, чтобы весь твой факультет закрыл свои учебные кредиты и сидел на жопе ровно.       — А?! — у Кохаку глаза из орбит повылазили от ахуя. Она деградировала до состояния у-кающей гориллы, стоило Гену только упомянуть хрустящие купюры, веер из хрустящих банкнот, в её миниатюрных ручках. — В этом году мы точно не просрём! Я те отвечаю! Вот прямо зуб даю! Нет, сиськи! — глаза не то что по пять копеек — по знаку доллара каждый.       — Ты же уже оставалась на «второй год» из-за ре-тейков? — наклонил голову вбок Асагири в вопросе. — Прости мне мою внезапность, просто неужто о правилах впервые слышишь?       — Слышала про нечто подобное, но я говорю тебе: пофиг мне было на всё, что вокруг.       — Вот как, — протянул руку вперёд парень для рукопожатия. — Клянись, что твой инженерный будет честен. Переводчики выложатся на все 100%, так что смазывайте очко уже сегодня.       — Сам смазывай, геюга, — Кохаку гнусаво усмехнулась, твёрдо, до самого хруста, сжимая чужую белую ладонь. — В этот раз I'm out. Староста, как никак, — и с каждым дёрганием друга, медленно оседающим на пол из-за боли в руке, её истинно чеширская ухмылка делалась всё шире и шире. — Не до клубной деятельности. Долго ломалась становится старостой по этой причине.       — Ч-что ты имеешь в виду?! Ай-ай-ай! Как же больно!       — Больше я не состою в энтертейнмент-клабе. И будь на чеку, синхронайзер. Каждый в этом университете может оказаться твоим шпионом.       В глазах Гена отображалась эмоция нечитаемая. Перед ним стояла сама ирония во плоти.       Славно.       Этот бакалавриатный год — последний для них. Тут-то они и оторвутся на славу.       — Не бойся, жулик-синхронист. Больше я тебя «своим людям» не сдам.       Дорогой дневник, вкусовую войну я пережил. Осталось пережить войну факультетов и лизнуть уже подмышку Цукасы!

***

      Итоги сегодняшнего дня Сасагири Генг-Бенга:       Впервые обедал в столовой в гордом одиночестве, как лох закрыв лицо капюшоном широченной толстовки.       Не знал, куда себя приткнуть, поэтому шлялся по чужим блокам под качающий толпы трек «У Курского вокзала…».       Узнал, что каким-то боком получил сто по рубежной работе по физике. И нет, не из тысячи, никто не опечатался в нулях и даже не был на диком приколе. Он просто, своими силами и страданиями, получил «фулл». А передал супербалл ему не кто иной как Сенку Ишигами, сопроводив новость присущим ему ехидным смешком. Нет, ну а что? Как не смеяться, когда студент, которого ты с такой заботой прокторил, перевёл название твоего проекта… не перевёл его нахрен. И денег содрал ещё за это. Спасибо, не дал подсрачника. Хочешь жить, Сенку-чан, умей вертеть попой! Выживает в нынешних реалиях наглейший.       Поболтал по видеосвязи не с Кинро, не подумайте. Со Стэнли! Душевно побазарили про Калифорнию, которая, к сожалению, не суши; Ксено, заснувшем в джакузи после 7-и шотов «Jack Daniel's», помянули Джереми добрым (ага, а как же) словом и разошлись по своим делам — лодырничать. Кинро же не писал закадычному другу ничего. Не звонил и сам трубку не брал. «Не доступен», — твердила бесячая робоженщина.       Ну и изюминка сегодняшнего дня. Кохаку. Девушка, которой он столь терпеливо объяснял правила игры, а она оказалась в итоге её модератором. Спёрло дыхание у Асагири в тот момент, и долго чувство, эта непонятная эмоция, не отпускала. Во лжи и мухлеже, как ни крути, ему никогда не было равных. А тут ему нос утёрли. И пальцы чуть не поломали.       Как бы сам Асагири ни отрицал, ему до смерти интересно, как работает система энтертейнмент-клаба.       День, в общем и целом, — чисто на «четвёрочку». Ген точно знал, что едва ли ему одиноко. Просто как-то непривычно.       Или, всё же, одиноко?       И сегодня Сай задержался на работе.       Но что было неприятнее всего — так это возвращаться в пустую общажную комнату. Туда, где темно, жрать было особо нечего, ведь никто не пополнял запасы на полках холодильника, где Кинро более не тарахтел, а Сай не ругался с ноутбуком как со своей женой. В узких кругах чокнутого прогера прозвали Планктоном. С фига ли он с ноутбуком как с Карен?       Ген, скидывая с плеч своё пафосное весенне-осеннее пальто (ждал сезона похолоднее, чтобы выгулять этого модного засранца, наконец), уселся на нижнюю койку, за которую раньше частенько облапошивал Кинро в «камень-ножницы-бумагу».       20:00.       Сам себе предоставлен. Хоть штаны снимай и бегай.       А на языке цвёл едва уловимый вкус вина. «Ты только в моменты тишины и полного тупняка можешь поддержать меня этим?» — с этой мыслью парень распластался на койке, широко раскинув руки в стороны. И прикрыл веки, вспоминая «тот самый день».       День Солнечного Затмения.       Назвал бы его «Днём «Икс», но Стэн, мудила такой, запрещает. Говорит, день «Икс» — это день его встречи с Ксено, а остальные люди мира пусть идут на хуй со своими понятиями.       Никому никогда не рассказывал подробностей того сумбура, после которого «их» два вкуса связались в одно целое как два языка в поцелуе.       Ген любил это сравнение. Сам придумал и сам заобожал. Находил его до невозможности интимным. Хотя другой наверняка назвал бы проведенную им параллель противной. Ну пусть и дальше ест свои хавчики, упакованные в эстетические коробочки, знаете ли! А Асагири с гордостью, тошня в унитаз, будет пожинать плоды любви от кальмаров, пива и прочих ништяков, до которых не шарящим плебеям пиликать и пиликать. Гении порой бывают отвергнуты обществом.       Серые глаза — уставлены в тёмный потолок. За окном вечереет, так не по-японски весенняя прохлада заставляет зябнуть. Зубы ещё не стучат о зубы, но кожа уже покрыта лёгкими мурашками. Приятный холодок, тем не менее. Жаль, что пить после пяти пар хотелось нещадно, да лень тащиться на кухню.       Хочется смочить горло. «Он» словно читает его мысли и вновь делает жадный глоток.       — Красное. Полусухое, — Ген облизывает губы. Резко дёргает ногой, стоит ему представить. Нет, ощутить, как красная струя бежит с чужих губ по подбородку, стекает вниз по шее. И окрашивает, совсем немного, неопрятной каплей рубашку своего причудливого хозяина.       Бежевого цвета пальто с шелестом падает с койки на пол.       Где-то вдали Сенку злобно утирает рот пальцами. И Ген может почувствовать даже вкус соли чужой кожи.       — Ругается, — тихо смеётся Асагири, не открывая глаз. — Наверняка…       Глоток. Мощная волна вкуса. Горло обожгло бы, пей на месте того алкаша он сам. Не умеет пить Ген и никогда не научится. Наследственное.       — Я больше по мартини, честно признать, — вслух произнёс он, медленно, лениво натягивая на себя одеяло.       Перед глазами предательски стояла картина дня, когда время остановилось. Ген был обыкновенным выездным переводчиком, без лишних знаний, — даже о том, какая погода будет понятия не имел.       Переводчик — всего лишь инструмент в руках босса. Точный, быстрый, не привлекающий к себе внимания живой гаджет.       Сопровождал японского предпринимателя на встречу. Требовалось знание английского, французского, родной — японский. Матчасть — экология, переработка. Ничего сверхъестественного. Ген прорвётся.       Одет был официально, но довольно тускло. Для него-то — эпатажного. Нельзя привлекать к себе внимание. Он — не приглашённый на событие гость, а всего-навсего технический переводчик, идущий рядом. Это был банкет. Дорого, богато и наверняка очень вкусно, но он же туда не есть пришёл. А жаль, бля.       — Вот он, Асагири-кун, — мужчина средних лет, в строгом чёрном костюме, с залысиной, кивнул в сторону другого. — С ним и будем работать.       В руках скромно улыбающегося Гена — всегда наполовину полный бокал с шампанским. Иначе выпрямившийся как по линеечке, в безупречном набедренном фартуке, официант начнёт его обслуживать. А такого допустить Асагири, как переводчик, не мог. Не доливайте ему, сегодня он Сатурн на все 100%.       Просто инструмент. Всегда точный и независимый.       У Гена, который сейчас лежит в обычной общажной комнате, а не пребывает на неприлично дорогом банкете, где у всех из штанов чуть ли не банкноты наружу лезут, сердце стучит как бешеное.       Его родственная душа после вина решила перейти на шоколад. Да что там у него происходит?       Что? Свидание?       Иди на хуй, бля. Я тоже хочу вгрызться в тёмный шоколад зубами. Можно даже без вина!       Встреча в тот день прошла идеально. Ген не любил себя перехваливать, но, Боги, кого он обманывает? Он был пиздат. А знаете, кто был ещё пизже?       Хах. А вот Ген не знает. И от этого ему хочется локти кусать.       Три бокала шампанского залпом. От него всегда болит голова, и он знал это. Но ведь всё прошло так гладко, так по маслу. Как можно не наградить себя, украв с круглого подноса это мажорское нечто на тоненькой хрустальной ножке? Лёгкость в теле не появлялась, язык развязным не становился, да и в пляс идти было не охота. Просто бабочка немного шею душила. Волосы какие-то слишком зализанные, аж до ходящих желваков на скулах бесило. Он — бедный студент без лишней йены за душой, живущий от одного перевода к другому, поэтому и живот урчал так, что, казалось, все вокруг слышали. А вот и приятный непорядок в мыслях. Может, перепил? Вряд ли.       Настроение хорошее, вот и всё. Не осуждайте мужчину за веселье.       У Гена, который чувствует вкус тающего на языке горького шоколада, потому что Сенку его за щеку взял во время работы над проектом, в край отсутствует чувство стыда. Руки в поисках ощущений тянутся сами.       В тот день он сам не понял, как начал разговор сначала с одной леди, потом с другой, после ещё немного поговорил со статным мужчиной в сером, задавал вопросы, отвечал, парировал на французском, потом ушёл куда-то. Ходил. Гулял. Осматривался.       И так до тех пор, пока не стало темно.       — В край ослеп! Спился, нахер! — схватился за голову Ген, оглядываясь по сторонам. — Я же в здании, да? Явно в здании?       Чужая уверенная рука легла на его плечо.       От Гена самую малость пахло алкоголем. От человека сзади слабо пахло парфюмом. И тоже спиртным, пожалуй. И то, и другое оставляло приятный шлейф, если запахивал края пиджака.       — Боже… — теперь у парня от ощущений голова идёт кругом. Воспоминания о «нём» были слишком приятны.       Тонкие длинные пальцы одной руки сжимают простыни.       «По правде говоря, я вообще не рассчитывал в этот час находиться здесь!.. Чёрт!» — слова незнакомца уносились вдаль словно по туннелю. Он иногда отходил в сторону, чтобы попытаться включить свой разряженный телефон. Шептал проклятия, и Асагири это казалось до ужаса забавным. «Он» казался ему забавным.       Незнакомый парень не объяснил Гену ни то, как он сюда попал, ни почему понятия не имеет, где выход. И взамен тоже ничего не просил, соответственно.       Два потерянных идиота просто молчали.       «Его» касания до сих пор стынут на запястье. Переводчик пил шампанское давно, но во рту всё равно стоял этот горьковатый привкус. Тогда он не обратил на эту особенность внимания.       Хотя стоило бы.       Вторая рука работает механически. Ген рвано дышит, двигая вверх-вниз и по-прежнему смотря серыми глазами в потолок. Так же темно, как и тогда.       Лабиринты, в которых они как подопытные крысы бегали туда-сюда в поисках выхода. Ген слышал чужое дыхание и то, как тот иногда изнурённо согинался, уперев ладони в колени.       Если они теряли друг друга, «он» обязательно его находил, злобно пыхтя. Брал за руку так, словно Ген был его собственный инструмент, а не того коренастого мужчины с залысиной на голове. И если, наоборот, инкогнито растворялся темноте, потому что пытался что-то отчаянно нащупать, переводчик осторожно стучал его по плечу.       Он тоже пил. Возможно, по этой причине был так дезориентирован.       И как жаль, что из этой ситуации выход они нашли, всё же, по отдельности. Человек из воспоминания казался «тупо белочкой». Не оставалось ничего, кроме как забить.       В ногах же у Гена в данный момент — крупные судороги. Он зажмуривает глаза, медленно заканчивая. Взмокшая на лбу чёлка стоит дыбом, и с красных щёк текут капли пота. Хочется, чтобы чувство никуда не уходило. Продлить бы удовольствие. А чего ему терять, право? От совести отрёкся ещё на первом курсе. От логики и не криповой эмпатии — на втором. От здравомыслия — на третьем.       — Вот уж действительно, — он смотрит на свои липкие пальцы, медленно их раздвигая, — «долбоёб из переводческого».