Багряный взгляд ночи

Мотаясь между Москвой и дачей, где полным ходом шли работы по восстановлению разрушенной части дома, Виталий несколько расслабился, утратив бдительность. Это и стало его ошибкой, цену за которую он едва ли был готов заплатить. После трепки, которую устроил Михаил его мучителю, нападения прекратились, и Дубинин смог вздохнуть спокойнее. Вот если бы еще закадычный друг Володя не вел себя странно... Виталий не раз ловил на себе его косые взгляды. А на обычные, казалось, вопросы, Холстинин отвечал резкими, на грани грубости, фразами, словно был за что-то зол на Виталия. Сделав в памяти зарубку разобраться в причинах столь непривычного поведения конкретного гитариста, Виталий занялся ужином, мысленно составляя список важных дел на завтрашний день. — А, чёрт, пробки, что ли, выбило, — пробормотал Виталий, когда лампочка, мигнув, погасла, погружая дом в вечернюю темноту. — Так и знал, надо было покупать их у другой фирмы. Недовольно ворча себе под нос, Дубинин полез в ящик стола искать фонарик, когда острое ощущение чужого присутствия заставило напрячься. Медленно обернувшись, Виталий застыл, чувствуя, как волосы зашевелились, стоило ему столкнуться с алыми взглядом голодных глаз, полных ярости. — Думал, избавился от меня, натравив карманного пупсика? — прошелестел вампир. В доли секунды он оказался рядом с Виталием. От удара басист пролетел через всю комнату и, вскрикнув, ударился о стену. — Что б ты сдох, скотина! — понимая, что второй раз его не спасут, Дубинин сцепился с вампиром, решив дорого продать свою жизнь. Мертвенный свет луны, проникавший в окна, выхватил из тьмы то, что еще недавно было уютным жилищем басиста группы «Ария». Теперь же повсюду валялись обломки мебели, молчаливые свидетели жестокой схватки, разыгравшейся в стенах этого дома. — Какой ты сегодня шустрый, — вампир ловко загонял свою добычу, ожидая, пока та выбьется из сил. Ужас и отчаяние, исходящие от его жертвы, будоражили кровь. Клубящаяся вокруг него тьма, словно живая, менялась, приобретая форму человеческого тела, проявляя знакомые черты. — М… МОЛЧАНОВ?! — Виталий ошеломленно взирал на кипеловского гитариста, освещенного лунным светом. — Не ждал? — губы Вячеслава изогнулись в жесткой усмешке, обнажив острые клыки. — Впрочем, ты все равно рассказать никому не сможешь. А с вокалистом вашим я еще посчитаюсь. — Мало одного раза тебе было, — Виталий сделал резкий выпад, и ваза, полетевшая в голову Вячеслава, достигла цели. Зашипев, Молчанов отшатнулся, из рассеченной брови закапала кровь. Злость вспыхнула алым пламенем в его глазах. — А вот это было больно, — тот сузил глаза. — Побегал и хватит. Теперь я с тобой поиграю, — короткий жест, и Виталий, с нарастающим ужасом, осознал, что тело отказывается ему повиноваться. Голос не слушался, попытка закричать превратилась в сдавленный хрип, сорвавшийся с губ. Все, что он мог, это смотреть, как Вячеслав медленно приближается, упиваясь своей властью над ним. Все вокруг снова заволокла тьма, и вкрадчивый шепот прошелестел у самого уха: «Добро пожаловать в кошмар...» Чужого на своей территории Житняков почувствовал, когда под утро, сытый, возвращался с ночной охоты. Мгновенно ощетинившись, он осторожно начал прочесывать территорию в поисках незваного гостя. — Не понял. Это кто такой дурной и смелый, — напав на след чужака, Михаил бесшумно двигался в темноте, с каждым шагом становясь все ближе к цели. Он был рядом с аркой, соединявшей две новостройки, когда все инстинкты завопили об опасности. От смерти Житнякова спасла только его нечеловеческая реакция. Когти нападавшего рассекли воздух там, где он стоял всего секунду назад. Глаза «арийского» вокалиста сверкнули золотом. Низко рыкнув, он бросился на вампира. Бой был коротким, жестоким и тяжелым для Михаила. Ему потребовались все силы, чтобы противостоять противнику. Дорогой ценой и большой кровью ему удалось отбиться и изрядно потрепать врага. Поняв, что силы все же неравны, чужак вынужден был отступить, спасаясь бегством. Бугаев уже собирался спать, когда свет в квартире замигал и выключился на несколько секунд. Этого гитаристу хватило, чтобы приготовиться к нападению любых непрошеных гостей, а когда под потолком снова вспыхнула лампочка, разгоняя тьму, к ногам обалдевшего Михаила выпало тело, залитое кровью. Побелевший Бугаев только по русым прядям с трудом узнал друга. — Ми… Миха! В воздухе резко запахло озоном и лесными травами. То магия гитариста закружилась по квартире, послушная воле хозяина. Время словно замедлило свой бег, пока Бугаев возился, смывая кровь и бинтуя раны, полученные Житняковым. Не раз за эти долгие минуты, казавшиеся вечностью, гитарист «Куража» мысленно благодарил учителя за науку разбираться в лечении и травах, так пригодившуюся ему теперь. Михаил пришел в себя и только шипел и морщился в ответ на осторожные прикосновения друга. — Почему твои раны не заживают? — Бугаев хмурился, снова и снова промывая кровоточащие следы от когтей. О том, кто мог оставить такие страшные раны на теле Мишки, маг старался не думать. — Другой вампир… Сил нет… Ушла на бой… — хрипло прошептал Житняков, по цвету сливаясь с белоснежной наволочкой подушки, на которой покоилась его голова. — Так… Ясно… — недолго думая Бугаев поднес руку ко рту Михаила. — Пей. — Да… иди ты… — Житняков слабо мотнул головой и с усилием оттолкнул протянутую руку, отказываясь питаться кровью лучшего друга. — Идиот, сдохнуть хочешь? Пей, говорю! — в сердцах рявкнул Бугаев. — Не остановлюсь… Убью… — прошептал Мишка отворачиваясь. — Набери Холста. Он как я… Поможет… — А, чтоб вас! — Бугаев бросился звонить Холстинину. Магу хватило пары слов, чтобы Холст, прихватив свои запасы крови, примчал к нему. Темнота на секунды окутала квартиру и отступила, оставив после себя гостя. Он в лице изменился, увидев, что стало с Житняковым. — У него почти нет сил, раны не заживают. Мою кровь отказывается пить, — на одном дыхании произнес Бугаев, склонясь над другом, чтобы сменить бинты. И тут же был отброшен назад. — Я сам. Принеси большую пиалу, — попросил Холст, подхватывая полусознательное тело Мишки и садясь так, что тот полулежал, опираясь спиной на Владимира. Получив требуемое, Холст наполнил пиалу принесенной кровью и поднес к губам Михаила. Учуяв кровь, тот слабо шевельнулся, открывая глаза. Втянув носом воздух, наполненный солоновато-пряным ароматом, он жадностью припал к пиале. Пил, давясь и фыркая, чувствуя, как с каждой выпитой каплей возвращаются силы. — Ты как? — тихо спросил Владимир. — Жить буду, но я все еще голоден и не отказался бы от добавки, — Житняков облизнулся. Получив вторую порцию крови, он, наконец, утолил голод и с довольным вздохом откинулся на подушки. — Расскажешь, кто тебя так? — Бугаев присел на край постели, подле него, уступив свое кресло Холстинину. — Молчанов, — вспоминая недавнюю встречу, ответил Михаил. — ЧТО?! КТО?! — в один голос переспросили Холст с Бугаевым. — Молчанов, — повторил Мишка. — Он на меня напал. И, Володь, это он был тогда в гостинице. Это ему наш Виталий стал батарейкой. — Убью суку, — заскрежетал клыками Холстинин, проявляя истинный облик. Бугаев инстинктивно отшатнулся. Таким Владимира он видел впервые. — Ага. С Дубом вместе, — хмыкнул Житняков. — Володь, он привязал Виталия к себе, может питаться им, вытягивая не только кровь, но и его жизненные силы. Чем сильнее ударим по Молчанову, тех хуже будет Виталию. — Так разорвите эту связь. Вы оба вампиры, можете перенаправить ее на себя, — заметил Бугаев. — Можем, но не уверены, что получится, — покачал головой Холст. — Если связь прочная, то не факт, что мы ее вообще разорвем. — Ну, если маг поможет, то все может получиться, — подумав, ответил Бугаев. — Я могу попробовать использовать свои силы, но сперва надо Виталия посмотреть, увидеть, насколько далеко все зашло. — А потом я убью эту пакость, — прошипел Михаил, морщась. — Нет. Ты будешь Виталика охранять. А с этим… я сам разберусь, — Холстинин сказал это так, что Михаил возразить не посмел, уступая старшему вампиру. Заметив, что Мишка уснул, Бугаев потянул Владимира прочь из комнаты. Бесшумно ступая, Владимир вышел, прикрыв за собой тихонько дверь, стараясь не разбудить раненого. — Мих, спасибо тебе за нашего Мишку, — уже на кухне Владимир пожал руку Бугаеву. — Да ладно. Как я мог другу не помочь? Хотя, признаться, я впервые увидел его в таком состоянии. Молчанов… Я знаком с ним. Не думал только, что он способен на такое. Вроде бы адекватный парень. — Адекватный или нет, он перешел границы дозволенного, — сверкнул клыками Холст. — Слушай, можешь сегодня к нам на базу заглянуть? Посмотришь Виталика... Твою мать! Я идиот! — Что? Что такое? — Молчанов ранен. Кого он жрать будет, чтобы силы пополнить?! Я к Виталию, останься с Мишкой, — Холстинин выскочил из квартиры. Ночь все еще царила над городом, укутав его темным покрывалом, чем и воспользовался Владимир. Растворившись в тенях, он мог незаметно и, главное, быстро, двигаться по городу. Вампир спешил, страх за жизнь друга гнал его вперед. Сердце сжалось от дурного предчувствия, едва он увидел поломанную мебель. Укрывшись тьмой, он двигался по дому, молясь всем богам об удаче. Тихий всхлип привлек его внимание. Следуя за звуком, он нашел Виталия, забившегося в самый дальний угол дома. На нем не было живого места. Русые пряди казались выбеленными лунным светом, попадавшим на него. Виталий, рискнувший высунуть нос из укрытия в надежде, что его мучитель ушел, снова забился в свой угол, стоило движущемуся сгустку тьмы попасть в его поле зрения, и инстинктивно отшатнулся, закрываясь руками, едва тот оказался рядом с ним. Он ждал удара, но вместо этого его мягко погладили по волосам. Последнее, что помнил Виталий — это чужие пальцы на своей шее. Что было дальше он не помнил, сознание заволокло спасительной темнотой. Недобрым словом помянув сорванную спину, Холстинин, подхватив бесчувственное тело, унес друга к себе домой. И там, усилием воли подавляя то и дело вспыхивающее желание придушить кипеловского гитариста, занялся обработкой царапин и ссадин Виталия.