Невыносимый

5 лет назад, январь Снег шёл без остановки почти весь день. Все дороги, крыши и заборы заросли мокрым снегом, а на обочинах выросли сугробы высотой в три фута. Для Вольной Марки это была аномальная зима, обычно на улицах Киркволла едва ли отыщется горстка снега, не смешанного с грязью, а значение термометра опустится ниже минус пятнадцати градусов по Цельсию. Но в родном Оствике зима и то на порядок мягче, потому изнеженному в южном климате Максвеллу пришлось долго привыкать к влажному из-за близкого расположения моря Киркволлу. Он, на самом деле, и вовсе не хотел ехать в этот мрачный город, но родители настояли, мол, старшие школы тут лучше. Однако, поглядывая на свою ладонь в руке Тома, Максвелл понимал, что ни капли не жалеет о переезде в Киркволл, хотя бы потому, что он нашёл здесь хороших друзей и… любовь? — Чего улыбаешься? — Том слегка толкнул его в плечо и затем тут же притянул к себе, вставая с ним нос к носу. — А мне нельзя, что ли? — игриво мурлыкнул Максвелл и, едва коснувшись губами чужих губ, отстранился. Он знал, что это раззадорит Тома, а потому резво зашагал вниз по улице. Секунда размышлений и снег позади Максвелла звонко скрепит под быстрыми шагами, а на локте стальным кольцом смыкаются сильные пальцы. — Думал так просто отделаться? — угрожающе прошипел Том и впился голодным поцелуем в желанные губы. Его светлая чёлка, выглядывающая из-под шапки, щекотала лоб Максвелла, а разгорячённое дыхание обжигало щёки. Сильными натренированными руками Том забрался под чужую куртку и нетерпеливо сжал бёдра и ягодицы. Даже через толстые штаны Максвелл отчётливо чувствовал прикосновения… Редкие прохожие, что проходили мимо милующейся парочки, предпочитали притворяться слепым да глухими и упорно от них отворачивались. Но один раз Максвелл краем глаза уловил завистливый взгляд. Однако долго Максвелл не выдержал… Он быстро начал задыхаться от возбуждения и страсти, что щедро обрушились на него. Ему всегда было сложно выносить темп Тома: слишком быстро, слишком горячо, слишком много за один раз… Когда лёгкие загорелись огнём, нуждаясь в кислороде, Максвелл с жалобным стоном ощутимо толкнул Тома в плечо и только тогда он нехотя отстранился. — Не играй с огнём… — предупреждающе шепнул Том и, взяв Максвелла за руку, повёл дальше. *** Школьные занятия кончились уже как пару часов назад, но до прихода остальных ребят из баскетбольной команды было больше получаса. Тренер был не против, что несколько учеников приходили раньше, потому что Том у него был на хорошем счету и пророчил ему большое будущее. В раздевалке уже их ждали Гаррет и Варрик. Последнему были ближе ручка с тетрадкой, нежели баскетбольный мяч, но он всё равно приходил поддержать друзей. — О, какие люди! — приветливо раскинул руки Гаррет, стоило парням ступить на порог. — Где вы так долго шарились? Мы уж начали думать, что решили пропустить тренировку. — Мы и «пропустить»? — Том уставился на Хоука, как на умалишённого. — Скорее Макс полюбит большой спорт и начнёт нормально заниматься баскетболом, чем я не придут тренироваться! Стиснув зубы, Максвелл бросил на Тома взгляд, полный горечи и обиды. Они не раз это обсуждали, но парень всё не унимался… — Пойду в зал, — коротко бросил Максвелл, надеясь так замять конфликт. Отвечать Тому всё равно равносильно подливанию розжига в костёр. — Помягче бы ты с ним, Том… — нахмурился Гаррет, чувствуя неприятное послевкусие от этого немого конфликта. — Помягче я был месяцы назад, в самом начале, но толку от этого не было, — пожал плечами Том, будто ничего такого для него не произошло. Он обыденно стянул обычную одежду и начал надевать спортивную форму. — Так может, оставишь его в покое? — устало вздохнул Варрик. Ему не нравилось встревать в чужие отношения, но такие вот их ссоры стали плохо влиять на атмосферу в компании, значит, это уже качается всех. — Жёсткая тактика тоже не особо-то эффективна. — Да что с вами, парни?! — Том гневно глянул поочерёдно на обоих друзей. — Вы же сами говорили, что поддерживаете мою позицию! Что изменилось?! С чего резкая смена мнений?! — Том, дружище… — мягко попытался сгладить конфликт Варрик, мысленно подмечая, что в отношениях с Максвеллом Том стал более взрывной. — Мы поддерживаем тебя, но если Макс действительно не хочет… — Всё с вами ясно! — махнул рукой Том и тоже вышел в зал. Варрик неловко взъерошил волосы на затылке и глянул на Гаррета. Тот пожал плечами, мол, иного не ожидал, и тоже начал снимать одежду. *** Звонкие шлепки мяча о деревянный пол разносились по всему школьному залу. И это была самая сладкая музыка для ушей Максвелла. Пока парни заняты переодеваниями, он всегда выходил на поле и играл сам с собой. Ему же менять одежду было не нужно, он не считал это чем-то необходимым, ведь джинсы и рубашка не стесняли движений. Встав под кольцом, Максвелл поймал мяч и, немного подпрыгнув, метко закинул его в сетку. Затем изящным движением ладони он подобрал мяч, прошёлся с ним вдоль трёхочковой линии и ловко отправил в полёт. Конечно же, и в этом раз Максвелл попал чётко в кольцо. — Неплохо, — раздался голос Тома за его спиной. — Слишком медленно, но при должных тренировках реакция и рефлексы отточатся сами. — Том… — замученно закатил глаза Максвелл. — Хватит уже. Я играю для себя и только. — Да-да, сотый раз это слышу, — голос Тома стал крайне недовольным и раздраженным. — Ты у нас сам по себе. Игрок-одиночка, презирающий большой спорт и общепринятые правила. — Том, будь добр, смени тон, — Максвелл сложил руки на груди, с трудом поборов желание зажать уши. Ему не нравились эти разговоры… Ему не нравилось, что на него пытаются надавить, и с каждым разом всё сильнее. Ему в такие моменты хотелось бежать от Тома так далеко, насколько это было возможно. И Том это знал. Знал, что каждым своим словом он выворачивает душу Максвелла наизнанку. Знал, что делает больно. Знал и ждал, когда Максвелл не выдержит и согласится тренироваться всерьёз. — А ты, Макс, прекращай валять дурака и открой, наконец, глаза! — Том стал медленно подходить к Тревельяну. — Твой глупый протест против всего мира делает хуже только тебе одному! Ты собственными руками хоронишь свой талант, который может прославить тебя на весь мир! — Мне это не нужно, — Максвелл попытался отвернуться и уйти, но Том подобрался слишком близко и успел его остановить, грубо схватив за плечи. — Отпусти! — Хочешь играть в основном составе? Хочешь стоять на ведущих ролях? Я капитан и могу это устроить! Ты только вступи в команду и начни тренироваться! — твёрдо стоял на своём Том. Он был настойчивее, чем вчера, позавчера и неделю назад… Обычно Максвелл отмалчивался, старался быть терпимее. Пару раз он пытался объяснить свою позицию, но Том отказывался слышать его, поэтому Максвелл решил молчать. Он не хотел ссориться с Томом, надеялся, что когда-нибудь тот его поймёт. Но изо дня в день повторялся один и тот же разговор, не приводящий ровным счётом ни к чему. И Максвелл устал от этого. Устал терпеть, молчать, ждать не понятно чего. Устал чувствовать вину за то, что он чего-то не хочет. Устал от того, что его даже не пытались понять. — Хватит… — процедил сквозь зубы Максвелл. — Что?.. — Том не расслышал и хотел переспросить, но ему больше не дали вставить ни слова. — Хватит мучить меня своими уговорами! Почему ты не хочешь меня услышать?! Почему делаешь виноватым на пустом месте?! Почему ты такой эгоист?! — Максвелл со всей силы оттолкнул Тома и побежал к раздевалке. Его глаза жгли слёзы, горло душил горький ком обиды, с губ почти что срывались всхлипы… Но хуже была боль в груди: его сердце как будто зажали в тисках и мучительно медленно сдавливали. Максвелл случайно задел плечом Гаррета, когда забежал в раздевалку, но не обратил на это внимание. Схватив с вешалки свою куртку, он бросился ко второму выходу. Спустя несколько секунд мороз ударил Максвелла в лицо и захватил в объятия не прикрытое тёплой одеждой тело. — С каждым разом скандалы всё сильнее… — констатировал факт Варрик, стоящий в уголке. Гаррет хотел тоже прокомментировать ситуацию, но его отвлёк появившейся в проходе Том. — Где он?! — его глаза были широко распахнуты, в них читался страх. И решимость догнать Максвелла во что бы то ни стало. — На улицу побежал… — неловко пробормотал Гаррет, большим пальцем ткнув за спину, где находилась уличная дверь. За годы дружбы он всего несколько раз видел Тома напуганным, потому невольно растерялся. Тоже схватив верхнюю одежду, Том побежал вслед за Максвеллом. — Как думаешь, они когда-нибудь договорятся? — Варрик скучающе вздохнул. — Не знаю, — Гаррет нахмурился, чувствуя, как сердце кольнуло беспокойство за друзей. — У меня плохое предчувствие… *** — Максвелл! — Том почти догнал его, но из-за кроссовок и шорт вместо нормальных зимних ботинок и штанов его тормозил снег и лёд, потому он отставал всего на двадцать футов. — Подожди, прошу тебя! Но Максвелл делал вид, что не слышит и упорно шёл дальше. Но самом деле, он не знал куда именно направлялся, ведь главное одно — подальше. Максвелл ускорил шаг, увидев пешеходный переход и светофор, на котором почти закончился зелёный свет. Он посчитал, что перейти дорогу, это хорошая идея и надеялся, что Том не станет бежать за ним так далеко. Но Максвеллу стоило уяснить, что, когда дело касалось Тома, его надеждам не суждено было оправдаться. Светофор уже загорелся красным. Максвелл едва успел заскочить на поребрик, когда услышал рёв машин позади. А вслед за ними визг тормозов и глухой удар чего-то тяжёлого о капот выехавшего из-за угла на большой скорости автомобиля. Максвелл уже знал, что только что произошло… Но надеялся, что ему показалось, что Том не пострадал, что он жив. Медленно обернувшись на дорогу, Максвелл понял, что Том вновь расстроил его надежду. Но уже в последний раз… *** Несколько месяцев спустя, июнь С момента похорон Тома прошло полгода. Максвелл почти не виделся с друзьями и ни разу не побывал в спортивном зале с тех пор. У него было много долгов по физической культуре, но за счёт прошлых заслуг ему это простили. Наступило лето, в школу теперь не нужно было ходить, а значит, Максвелл, наконец, мог вернуться домой в Оствик. Дни до отъезда пролетели как один, потому что он практически ни чем не занимался и никуда не ходил. Друзьям Максвелл не сказал, что уезжает. Он не хотел их видеть. Точнее, ему было невыносимо смотреть в их жалостливые, сочувствующие лица, потому что они возвращали его в тот день… День, когда из-за него не стало Тома. Однако каким-то образом в день отъезда Варрик и Гаррет оказались перед домом, в котором временно жил Максвелл. — И когда ты собирался нам сказать? — уперев руки в бока, сказал Варрик вместо приветствия. Его брови были нахмурены, а в глазах горел гнев. Хотя бы никакой жалости… — Пф, да ясно же, что он хотел свалить в тихую! — рядом с Тетрасом возвышался Гаррет. Оказывается он здорово вытянулся за эти полгода… — Парни, я… — Максвелл не хотел объяснять и оправдываться. Опустив взгляд в асфальт и крепко сжав ручку чемодана, он просто молчал, желая, что друзья махнут на него рукой и забудут о нём. — Макс, может хоть сыграем напоследок? — весело предложил Гаррет и, скинув с плеча спортивную сумку, достал из неё баскетбольный мяч. — Я в соседнем дворе видел отличную площадку! Но на ней никто не играет, представляешь? Вот невежды! Максвелл вскинул голову и неверяще уставился на друзей. Они ему улыбались… Так, как будто ничего не случилось и не было этих месяцев разлуки. Даже на лице Варрика не осталось ни следа злости. — Ну, так ты идёшь? — Гаррет с вызовом вздернул подбородок и потряс мячом перед лицом Максвелла. Он всё молчал. Ком встал у него в горле, не позволяя сказать ни слова. Но Максвелл и не собирался отвечать. Он отпустил чемодан и протянул руки к мячу. Его пальцы трепетно прошлись по шершавому оранжевому боку и сердце Максвелла встрепенулось, тоскливо заныв. Он вспомнил, как сильно любил баскетбол, как когда-то обожал соревноваться и побеждать. И, наконец, он понял… — Я хочу играть, — грустно усмехнулся Максвелл. Понял, что искренне хочет, чтобы баскетбол был не просто его детским увлечением, а делом всей жизни. Понял, что на самом деле Том был прав… И это после стольких уговоров, ссор и обид. Интересно, Том был бы рад об этом узнать? «Пф, что за вопрос?! — говорил про себя Максвелл. — Конечно, он бы радовался. И был бы страшно горд собой…» Но Том умер. И всякий раз, когда Максвелл будет побеждать на очередном турнире, он будет благодарить за его настойчивость… — Парни, — впервые за эти полгода губы Максвелла растянулись в широкой белозубой улыбке, хотя его глаза жгли слёзы, — я с вами! *** Настоящее время, конец мая Как-то незаметно прошла зима, а вслед за ней зимняя сессия, каникулы и очередной весенний чемпионат среди баскетболистов. Команда Максвелла, как ожидалось, принесла своему университету ещё один кубок и порцию славы. До следующих соревнований все спортсмены погрязли в рутине: утром — лекции, а вечером — тренировки. — Сегодня твой… Хм, как там его? — Гаррет задумчиво потёр лоб и положил баскетбольный мяч в коробку к остальному инвентарю. Ещё не все ребята из команды разошлись, потому из раздевалки доносились приглашённые голоса. В том числе Варрика, которого не услышать было бы трудно, потому что он что-то увлечённо рассказывал ребятам. — Дориан, — Максвелл закатил глаза. — Столько времени ты с ним знаком и не можешь запомнить? Не припомню, чтобы ты так уж сильно ударялся головой во время игр. — Я специально не запоминаю слишком много чужих имён. Особенно мужских, — услужливо пояснил Гаррет. Но тут он пошловато оскалился: — Понимаешь ли, в порыве страсти я могу случайно обозвать Фенриса каким-нибудь не тем именем. — Серьёзно?! — Максвелла звонко рассмеялся и голос его эхом прокатился по всему залу. Он понятия не имел, что в двадцать, почти в двадцать один, могли быть такие проблемы с памятью и концентрацией. Или же у Гаррета слишком уж сильный… «порыв страсти»? — Вот тебе смешно, а меня как-то раз Фенрис после такой оговороки чуть не кастрировал! — Хоук боязно покосился на своё достоинство. И у него такой страх в глазах отразился, будто в этот самый момент на его член опускался острый тесак. Похоже, с Фенрисом шутки про измены не пройдут безболезненно… Максвелл же засмеялся громче прежнего, смахивая с ресниц ребром ладони выступившие капельки слезинок. Гаррет же был только рад рассмешить друга. Он вообще очень любил, когда люди смеялись от его шуток. Но на самом деле, Хоук начал разговор не для того, чтобы поднять настроение Максвеллу. Он выждал, когда Тревельян успокоится и максимально серьёзно спросил: — Ну так что с твоим… Дорианом? Он с зимы ни одной нашей тренировки не пропустил, а тут — бац! И нет его, — Гаррет со своей частью уборки давно закончил, потому расслаблено облокотился на стену. Максвелл не спешил убирать свой мяч. Напротив, он не переставал отбивать его о пол. Наверное, звук шлепков о дерево и привычная шершавость под рукой успокаивали его. — Он сегодня созванивается со своим отцом, — ответил Максвелл, глядя куда-то в сторону, а не на Хоука или мяч. — Дориан упоминал, что у него с родителями… напряжённые отношения. — Неужели? — Гаррет скептически усмехнулся и поднял бровь. — Они полдня будут разговаривать, что ли? И о чём можно болтать, чтобы пропустить двухчасовую тренировку? Глаза Максвелла опасно блеснули, и он холодно спросил, понимая, что друг хочет на что-то намекнуть: — К чему вопросы? — Мне показалось, что… — Гаррет не отводил взгляда от лица Тревельяна, внимательно следя за его реакцией на следующие слова: — …Дориану надоело ждать, пока ты надумаешь, и решил больше не тратить своё время. Челюсть Максвелла крепко сжалась, нос коротко и со свистом втянул воздух, а сам он дёрнулся, будто от неожиданного укола. Гаррет легко понял, что попал в цель — Максвелла волнует то, что его могли вдруг бросить. Более того, он и сам уже думал об этом. Возможно, не раз. — Ты прав, Гаррет, — глухо, сквозь зубы прошипел Тревельян. — Тебе показалось. А ещё тебе показалось, что ты можешь лезть в наши с Дорианом отношения и… — Да было б куда лезть! — грубо крикнул Хоук, заглушая слова Максвелла. — У вас с ним ничего не было и нет! Только я не понимаю почему. Он тебе нравится и ты ему нравишься, но уже несколько месяцев у вас всё тихо, как в морге. И я подозреваю, что вовсе не Дориан играет в недотрогу! — Чего ты ждёшь от меня?! — Максвелл резко повернулся к Гаррету и швырнул мяч в коробку. — Оправданий? Слезливых историй о не зажившем сердце? Ну, чего?! Гаррет молча глядел в пылающие гневом и не пониманием глаза друга. Он анализировал поведение Максвелла: сжатые кулаки, напряжённые плечи, чуть согнутые колени — он выглядел так, будто готов был ударить. Что ж, по крайней мере, Максвелла искренне тревожит эта ситуация, и ему не всё равно на Дориана. Но Хоук всё равно не понимал причину, по которой Тревельян всё ещё не ответил на чувства тевинтерца и не залюбил его долго да страстно. Не похоже, что он до сих пор горевал по Тому. Да и обет безбрачия вроде бы не приносил. Хотя Максвелл умеет удивлять неординарностью своих решений, потому с ним нельзя быть уверенным наверняка. — Макс, почему ты не хочешь, наконец, стать счастливым? — горечь просочилась в голос Гаррета против его воли. Максвелл услышал это и в миг остыл, наконец, понимая, что друг на самом деле за него волновался. Он не знал, как ответить коротко, чтобы объяснить всё то, что творилось у него на душе с тех пор, как Дориан ему признался в чувствах. На несколько десятков секунд Максвелл задумался, подбирая слова, но Гаррет подумал, что тот отвечать не собирается, потому расстроенно повесил голову и хотел уже уходить в раздевалку. — Я хочу сделать всё правильно, — начал Максвелл, заставив Хоука удивлённо замереть. — Наши отношения с Томом были… тяжёлыми для меня. Он нравился мне физически, но каждый день с ним опустошал меня изнутри, выматывал эмоционально. Сначала я отмахивался от этого, но потом это стало… невыносимо. Максвелл замолчал, обдумывая дальнейшие слова. Гаррет не спешил комментировать услышанное. — Спустя год после его смерти… или даже больше… я понял, почему так произошло, — через силу продолжил Максвелл. Ему с трудом давалось озвучивать свои мысли и чувства. — Мы начали встречаться спустя неделю после того, как познакомились. То есть мы совсем друг друга не знали… Я не хочу, чтобы с Дорианом получилось что-то подобное, потому узнаю его как можно лучше, прежде, чем начать серьёзные отношения. Гаррет медленно кивнул и задумался над словами друга. Максвелл был в чём-то прав, несомненно. Но придерживался ли Дориан такой философии? Хотя… Раз ждал почти пять месяцев, значит был не так уж и против. — Подумать не мог, что наш Макс такой правильный! — подразнил его Гаррет. — Но лучше уж так, чем обед безбрачия. Максвелл улыбнулся и толкнул Хоука в плечо, но тут же притянул его к себе за шею и запустил ладонь в чёрную копну волос. — Эй-эй, держи дистанцию! — Гаррет пальцем несколько раз тыкнул Тревельяна под рёбра, заставив отстраниться. — Ты, значит, обниматься лезешь, а яйца Фенрис оторвет мне! Максвелл громко засмеялся, понимая, что Гаррет — самый хороший друг на свете. *** Дориан сидел перед ноутбуком уже около сорока минут, но его отец, кажется, не собирался прекращать разговор. «Иногда я жалею, что здесь хороший интернет…» — думал Дориан, глядя на чёткое изображение отца на экране. — …хочу напомнить сын, что сразу же после возвращения домой ты должен будешь встретиться с Фелицией, — Голвард говорил об этом всякий раз, когда звонил, потому при всём желании, Дориан бы об этом не забудет. — Ты уже готов назвать дату приезда в Тевинтер? — Я записался на дополнительные курсы, потому остаюсь здесь до конца июля. Как минимум, — без стеснения врал Павус младший. — Учёба ведь так важна. Я прав, отец? Каждое слово Дориана сочилось ядом и желчью. Он был не рад выслушивать нравоучения и этого не скрывал. — Прав, — Голвард делал вид, что не замечает недовольства сына. — Удивительно видеть от тебя стремление к наукам. Надеюсь, дело не в очередном… любовнике? Павус старший чуть скривился на последнем слове. Его явно коробило это говорить, но оставить эту тему, наконец, он почему-то не мог. Или не хотел. — О, с каких пор тебе интересна моя личная жизнь? — Дориан внутренне сжался, опасаясь, что каким-то образом отец мог узнать про Максвелла и… найти способ навредить ему. — Сын, — устало вздохнул Голвард, — кто бы он ни был, ты не должен ради этого человека губить своё будущее. У тебя есть невеста из хорошей семьи, а в Тевинтере тебя ждёт прекрасная карьера… — Не смей так говорить! — рычанул Дориан, не ожидая от себя такого прилива злости. — Хватит уже твердить, что мне делать. Если бы я тебе слушал, сейчас бы сидел в психушке обколотый всякой дрянью! — Дориан… — неловко попытался что-то сказать Голвард. В его голосе были горечь и сожаление. — Мне пора идти, — снова соврал Дориан и с глухим хлопком захлопнул крышку ноутбука. Он уронил лицо в ладони, надавливая и массируя глаза, почему-то ставшие чуть влажными. На Дориана тяжким грузом навалилась давняя обида на отца за то, что Голвард пытался обманом положить его в больницу для душевно больных. За то, что хотел, чтобы его «исправили», «сделали нормальным». За то, что родной и когда-то любимый отец не принимал его таким, каким Дориан родился. Воспоминания о событиях годовой давности всё ещё были свежи. Они рвали сердце на части слишком яростно и болезненно. Казалось, в один момент станет настолько больно, что перехватит дыхание, и Дориан начнёт задыхаться… Он резко встал, из-за чего стул с противным скрежетом проехал на деревянному полу, и подошёл к зеркалу, которое в начале года лично прикрепил к дверце шкафа. Дориану становилось спокойнее, когда он видел, что не один. Собственное отражение за компаньона тоже годилось. Дориан расставил руки по обе стороны от зеркала и пробежал взглядом по своему лицу: от переживаний смуглая кожа нездорово посерела, глаза и область вокруг них чуть покраснели из-за того, что он их тёр. Так себе видок, конечно… Хорошо, что отец не часто звонит. Каждый разговор с ним пагубно сказывается на психологическом здоровье Дориана. В его голове мельком пронеслась мысль, что было бы здорово, если бы рядом был Максвелл. Дориан почему-то был уверен, что благодаря ему успокоился бы намного быстрее. Или же даже не вышел бы из себя… Одним своим присутствием Максвелл всегда производил на Дориана странный эффект: рядом с ним становилось легко, понятно, спокойно… Как хотелось сейчас ощутить это чувство! И увидеть его лучезарную улыбку, сильные руки, широкие плечи. Сердце забилось чаще, а дыхание стало не ровным — и это уже не из-за стресса. Дориан уткнулся лбом в холодное стекло, рвано вздыхая. Сколько это уже длится? Сколько он лишь смотрит на Максвелла, на его далёкий и желанный силуэт? Временами Дориану казалось, что с ним попросту играются. Что на его чувства изначально Максвелл не планировал отвечать. Что стоит уже прекратить бессмысленно таскаться за ним, словно собачонка за хозяином… Но от одной мысли, что он больше не увидит Максвелла, у Дориана начинало ныть сердце. Ему просто хотелось быть рядом и думать, что длинные разговоры вечерами после тренировок что-то да значат и для Максвелла тоже. *** Месяц спустя, конец июня Дориан редко ходил в кафе, потому что его изысканным вкусам претил чай в пакетиках, растворимый кофе и дешёвая выпечка, после которой скрепит сода на зубах. Однако однажды Сэра притащила ему на пробу печенье из одного заведения, открывшегося недалеко от их университета, и оно ему понравилось, на удивление. Заведением оказалась кофейня с экстравагантным названием «Приют». Сначала Дориан косо просматривал на вывеску, но, послушав совет подруги, всё же попробовал у них кофе. И снова ему понравилось. С тех пор Дориан один или два раза в неделю ходил в кофейню, в тишине отдохнуть и перекусить. — Ваш заказ, — бариста поставил на стойку пузатую белую кружку. — И… подарок для постоянных клиентов, — тише добавил он и быстро взял с полки над баром печенье, запакованное в обертку с фирменным знаком заведения. Дориан удивленно покосился на баристу — поджарого юношу с каштановыми кудрями и смущённой улыбкой. Он подозревал, что это неловкая попытка подкатить или просто познакомиться, но подарок принял. И то только потому что таким же печеньем Дориана угощала Сэра. — Спасибо, — скупо ответил Павус, не акцентируя внимание, за что именно, но этого было достаточно, чтобы бариста радостно заулыбался и густо покраснел. Забрав свой кофе и печенье, Дориан поторопился занять один из не многих свободных столиков. Изначально он собирался остаться за стойкой, но в связи с… неожиданным поведением бариста, решил пересесть. Ему, конечно, польстило такое внимание и скромный подарок был приятен, но тот юноша бесповоротно опоздал и сердце Дориана уже давно было занято другим. Устроившись поудобнее в оранжевом кресле в неприметном уголку помещения, Дориан неторопливо сделал первый глоток кофе. Приятная горчинка осела на языке и в горле, а грудь наполнилась теплом. Любуясь цветами в клумбе и проезжающими машинами, Павус медленно опустошал чашку. Пошуршав упаковкой, он распаковал печенье: большое овсяное, с шоколадными вкраплениями внутри и снаружи. И всё же здорово, что Дориан приглянулся баристе. Но от дальнейшего удовольствия его отвлекла вибрация лежащего в кармане телефона. В другой день Дориан не обратил бы на это внимания и прочёл бы сообщения позже. Но почему-то сейчас он достал мобильный и, положив его стол, проверил уведомления. Оказывается, Максвелл в чат студенческой группы написал сообщение. Только от его имени у Дориана чуть быстрее застучало сердце. Только из-за Тревельяна он решил понаблюдать за перепиской: Максвелл-староста: Завтра я с другом из баскетбольной команды еду на пляж. Кто-то хочет присоединиться? Около десятка последующих сообщений было примерно одного и того же содержания: «У меня поезд завтра», «Я улетаю сегодня ночью», «Нужно собирать вещи, за мной приедут родители». И это было не удивительно. Июнь уже почти закончился, настала настоящая жара и каждый, кто успешно или хоть как-то закрыл сессию, торопился уехать домой. Варрик-брехун-каких-мало: Дружище, я еду и Гаррет уже в курсе. Сэра-друзья-на-век: Мы с Мерриль едем. Дориан, кстати, тоже. После этого сообщения ничего не подозревающий Дориан чуть не выплюнул кофе обратно в чашку и сильно подавился. Он громко и хрипло прокашлялся, стуча кулаком по груди. За соседними столиками начали на него оборачивается: кто-то обеспокоенно, кто-то сочувственно, а кто-то недовольно. Наконец, прочистив горло, Дориан схватился за телефон и со скоростью профессионального программиста напечатал: Я: Мне тоже нужно собираться, скоро улетаю. Сэра-друзья-на-век: Пиздёшь! Ты отцу наврал, что учишься до конца июля, чтобы подольше не ехать в Тевинтер. Дориан звонко скрипнул зубами, при следующей встрече планируя открутить подруге её милую светловолосую головушку. Максвелл-староста: Дориан, возьми с собой купальник, полотенце, еду и сменные вещи. Поедем рано утром и вернёмся ближе к ночи. Только Дориан хотел настрочить гневное «Я ещё не согласился!», но понял, что вот так, в открытую, отказать Максвеллу он не сумеет… Я: Хорошо. «Хотя я терпеть не могу море…» Дориан вздохнул, предвкушая, что самое хорошее в завтрашней поездке — это обнажённое тело Максвелла в обтягивающих купальных трусах. *** Утро следующего дня Дориан не выспался. Ему в глаз светил яркий луч рассвета, а под толстовку то и дело пробиралась утренняя зябкая прохлада. Уже пятнадцать минут кряду он с друзьями стоял перед общежитие и ждал… непонятно чего! Максвелл толком не объяснил почему, но им нужно было кого-то дождаться. Дориан с откровенно недовольной миной прожигал прищуренными глазами собравшихся и не понимал, кого не хватает. Как и обещал, Максвелл в первую очередь взял с собой друга из команды — Гаррета, который ни куда не ездил без своего парня Фенриса. Ещё был Варрик, Мерриль и… слишком довольная Сэра. Чтоб её медуза за пятку ужалила! И тут, будто почувствовав проклятия в свой адрес, Сэра резко повернулась, тряхнув вечно спутанной копной волос. — Что, благодаришь мой гениальный ум? — ехидно захихикала Сэра, на ухо Дориану. — Ну, конечно, ты бы ни за что не воспользовался таким шансом! — «Шансом»? — лицо Дориана вытянулось, а брови едва не скрылись в волосах. — Пф, — пренебрежительно скривилась Сэра. — Я не удивлена, мистер тупица! Дориан не оскорбился на издевки. Он, наоборот, всегда находил в них что-то умилительное и привык к ним настолько, что зачастую не замечал. Однако сейчас он не на шутку удивился и хотел выяснить, что имела ввиду подруга. Любопытство буквально скребло у него под рёбрами! Но только Дориан открыл было рот, как всех привлёк басистый выкрик Гаррета: — А вот и они! — Хоук подскочил к какому-то мужчине и крепко пожал тому руку. — Знакомьтесь, это Роберт Кусланд и Зевран Араннай. Дориан не сразу заметил за высоким и плечистым Робертом поджарую фигуру блондина с татуировкой на виске и очаровательной улыбкой. — Ты не предупреждал, что будет так много людей, — Зевран косо глянул на Роберта, но ни во взгляде, ни в голосе у него не было недовольства. Только лёгкое осуждение. Дориан про себя отметил, что у Зеврана был ярко выраженный акцент: он чуть дольше протягивал букву «р», при этом немного невнятно проговаривая окончания слов. В памяти всплыла Жозефина, ведь у неё была очень похожая манера речи. Дориан сделал вполне обоснованный вывод, что эти двое из одних краёв — то есть из Антивы. — Брось ворчать, Зев, — Роберт легонько пихнул друга в плечо и обратился ко всем сразу: — Рад всех вас видеть! А знакомиться лучше будем в дороге, иначе застрянем тут до обеда. С высоты своего немалого роста Роберт оглядел присутствующих и неожиданно остановил взгляд на Максвелле. — Гаррет много о тебе рассказывал… — он не скромно оглядел Тревельяна с головы до ног. Будто оценивая, нравится или как. — И, прямо скажу, я удивлён, что второкурсник стал капитаном баскетбольной команды. Дориану не понравилось, что на Максвелла какой-то мужлан пялился ТАК. Но, стиснув покрепче зубы, он твердил себе, что каждый имеет право смотреть на другого человека и нельзя на это злиться. — Третьекурсник! — вдруг встал на защиту друга Гаррет. — Макс лучше всех закрыл сессию вообще-то. — Ага, — буркнул Фенрис. — А кто-то едва тройки выбил. И то, только за красивые глаза. — За глаза спасибо! — Гаррет полез к Фенрису с объятиями и нескромно попытался разместить ладони пониже поясницы. Но Фенрис не одобрил такого рьяного проявления чувств и принялся отбиваться. А пока все отвлеклись на шуточную драку двух влюблённых сердец, Роберт невзначай положил ручищу на плечо Максвелла и отвёл чуть в сторону. «Что это он себе позволяет?!» — с новой силой злопыхал Дориан, пока этот мужик что-то нашёптывал Тревельяну. Было не слышно о чём Роберт говорил, но Максвелл вдруг вскинул голову, круглыми от удивления глазами уставился на Кусланда и что-то тихо спросил. Тот в ответ посмеялся и уже громче сказал: — Подумай, я не тороплю… — остального Дориан снова не разобрал. После Максвелл достал из кармана джинс телефон и под нашёптывания что-то записал. При чём строчил он так быстро, что Дориан едва замечал, как его ловкие и длинные пальцы ударяют по клавишам. — Звони в любое время! Для тебя я всегда свободен, — Роберт протянул вторую ладонь для рукопожатия и Максвелл с охотой на него ответил, но когда захотел отстраниться, Кусланд придержал его. Роберт медленно наклонился ближе прежнего к уху Максвелла и вновь что-то начал говорить. Его горячее дыхание, должно быть, обжигало шею Тревельяна, вызывая толпу мурашек на спине, а губы как будто готовились поцеловать мочку или ушную раковину. Ну всё… Для Дориана это стало последней каплей. Едва не задыхаясь от волны гнева, сжавшей тисками грудь, он дёрнулся в сторону мужчин, но так не сделал и шага. Его остановил взгляд Роберта… Тот с лёгким прищуром смотрел прямо в глаза Дориану и хитро оскалился. А затем подмигнул и, указав на спину Максвелла, поднял большой палец вверх. Дориан ошарашенно распахнул глаза и резко отвернулся от друзей, надеясь, что никто не заметит его удивления. Что это сейчас было?! Роберт намекал на то, что Дориан сделал хороший выбор, влюбившись в Максвелла? — Эй, мы едем или как? — вдруг крикнул Гаррет, неожиданно мирно стоя под руку с покрасневшим Фенрисом. — Едем-едем, — примирительно поднял руки Роберт, наконец отлипнув от Максвелла. — Я у друга одолжил фургон, поедем на нём. — На друге? — спросил Хоук, расплываясь в издевательской ухмылке. — На друзьях кататься плохо, — Роберт погрозил ему пальцем, будто ребёнку, и, вернув ухмылку, сказал: — А тебе — опасно для жизни. Гаррет понял намёк. Уголки его губ опустились вниз, а взгляд медленно пополз в сторону Фенриса. Тот молчал, но его зелёные глаза прожигали Хоука насквозь, предупреждая, что следующее неверное слово может стать для него последним. Вдоволь насладившись испугом Гаррета, Роберт махнул рукой, чтобы все следовали за ним. Судя по направлению, они шли за территорию общежития. — Нас тут девять человек, — с опаской подметил Варрик, как самый адекватных человек в компании. — Разве мы все влезем? — У фургона вместительный багажник, — парировал Роберт с таким тоном, будто это в корне меняло дело. — Если нас поймают, всем крупно достанется. Тебе в первую очередь! — всё ещё беспокоился Варрик. — Эй, вы же молодые… Где ваш дух авантюризма?! — сказано было так, будто Роберт не на пять лет их старше, а на двадцать пять. — К тому же, мы поедем моей проверенной дорогой. Ребята остановились у единственного авто, припаркованного напротив общежития. Бардовый фургон, на всеобщее удивление, не выглядел как корыто с гайками, но и заводская краска кое-где поистёрлась. Багажник тоже был вместителен, особенно с учётом того, что задние сидения определённо были сняты. Пол был чистым и заботливо укрытым пледами и матрасами. Но в правом углу за водительским сидением были скинуты несколько пляжных зонтиков. — Чур Фенрис едет у меня на коленях! — воодушевлённый Гаррет уже запрыгнул внутрь и игриво похлопал себя по бёдрам. — Ни за что, — отчеканил Фенрис и демонстративно сел напротив парня. — Самый говорливый едет со мной на переднем! — крикнул Роберт, занимая место водителя. На правах известного краснобая, Варрик с предвкушающей улыбкой занял обещанное место. А Дориан пропустил тот момент, когда его, как в тисках, зажало между крепкими плечами Гаррета и Максвелла. Хотя это как раз было не плохо… *** «Проверенная дорога» Роберта оказалась лесополосой… Сказать, что Дориан отбил себе всё что мог, не сказать ничего. На каждой кочке он не только подскакивал на месте, а ещё и бился головой, спиной и боком либо о стенку машины, либо об одного из соседей. И если о Максвелла ударяться хоть немного было приятно, то лишний раз касаться горячего, словно печь, Гаррета — совершенно нет… Мучений сверху накинуло ещё и то, что Максвелл неожиданно спелся с их вторым новым знакомым — Зевраном. Этот парень оказался редким знатоком баскетбола, чем и увлёк Тревельяна. Они сидели напротив друг друга и, когда разговаривали, наклонялись ближе. На очередной кочке Максвелла случайно качнуло вперёд так, что Дориан с опаской подумал, будто сейчас они с Зевраном стукнутся лбами. Роберт с Варриком тоже отлично болтали впереди, временами что-то очень громко рассказывая друг другу, споря и обсуждая. А Сэра всю дорогу пускала слюни на плечо читающей журнальчик Мерриль и изредка подхрапывала. Удивительно, но, похоже, ей комфортно спать при током шуме и тряске… Гаррет же что-то шептал сидящему в его объятиях Фенрису, который на половине пути сам подсел к возлюбленному. Дориан не знал и знать не хотел о чём они говорят, но, как ему казалось, Хоук от этих шептаний становился только горячее. В прямом смысле. От его кожи всё ощутимее веяло жаром, из-за чего во всём салоне становилось душно. Но, наконец, фургон плавно затормозил и остановился. — Приехали! — объявил Роберт, звонко хлопнув дверью. Выгрузка всех пассажиров не заняла и пары минут — все мигом повыскакивали из машины, ведь устали сидеть и жутко вспотели. — Где это мы? — Варрик задал вопрос за всех. Они были на море, однако… На берегу было много коряг, а вместо золотого песочка — галька и высохшие водоросли. — На диком пляже, конечно, — совершенно спокойно ответил Роберт. — Не боитесь так! Я с третьего курса каждое лето подрабатываю спасателем и знаю всю береговую линию от Орлея до Тевинтера. — Как тевинтерский знаток заявляю: у нас берега очень каменистые, — Дориан скрестил руки на груди. — А я заявляю, что исплавал тут каждую милю! — бесцеремонно Роберт вручил Дориану и Гаррету зонты, мол, устанавливайте. Дориан чувствовал, как закипает от наглой самоуверенности этого Кусланда. Он понимал, что ещё немного и без того полная чаша его терпения выйдет за края… И мало никому не покажется. Но тут руки Дориана мягко коснулись чужие мозолистые пальцы. И тут же гнев почти полностью испарился, потому что он безошибочно узнал, чьё это прикосновение… — Я помогу, — тихо шепнул Максвелл, забирая зонт. Кивнув Гаррету в сторону пляжа, они принялись за дело. *** Целых несколько часов всё было хорошо. Не сговариваясь, первое, что все сделали, это переоделись в купальники. Кустов вокруг было так много, что каждому досталось по два. Однако Дориан, руководствуясь нежеланием пользоваться общими раздевалками, с самого начала надел купальные плавки. Кто бы мог подумать, что брезгливость спасёт его от копошения в листьях… Пока все места на пляже были свободны, Дориан занял самое лучшее: на упругом матрасе под зонтом. Рядом с ним лежал ещё матрас, но этого, очевидно, был мало на их компанию, потому многим придётся ложится на собственное полотенце, чтобы не стереть себя об гальку. — Я первый! — вдруг из кустов выскочил Гаррет, на ходу натягивая плавки. Как хорошо, что Дориан смотрел в другую сторону в этот момент. Ну, почти в другую… Оказывается Хоук беспечен и совершенно не стеснителен, раз так легко может светить задницей перед всеми. Хотя, он ведь в кругу друзей и даже сокомандников… «А Максвелл, наверное, уже всех из баскетбольной команды голыми повидал…» — мелькнула мысль в голове Дориана, а следом за ней картинки, достойные только сайтов для взрослых. Камешки под босыми ступнями, кажется, ничуть Гаррету не мешали, потому на полной скорости он влетел в море. За пару мощных гребков Хоук отплыл достаточно от берега и нырнул, оставив после себя только брызги и круги на воде. — Как дитё малое… — буркнул Фенрис, закидывая в багажник фургона не только свою одежду и обувь, но ещё и Гаррета. — Да брось! — Варрик расслабленно растянулся на соседнем от Дориана матрасе, положив руки за голову. — За это мы Хоука и любим. Фенрис бросил косой взгляд на Тетраса, но складка между его бровей разгладилась, он едва заметно улыбнулся и тоже поспешил окунуться. — О да, наконец-то! — из дальних кустов выбежала Сэра и на манер Хоука понеслась в воду. — Тут могу быть стёкла и острые ветки, надень шлёпки! — обеспокоенно округлив глаза, ей вдогонку крикнула Мерриль. Удивительно, но Сэра прямо на бегу развернулась и вернулась к своей девушке, послушно надевая обувь. Если бы Дориан не увидел это своими глазами, не поверил бы, что эта бунтарка может быть такой покладистой… Звонко чмокнув довольную Мерриль в щеку, Сэра вновь вернулась к изначальному маршруту и спустя пару секунд, не снимая шлёпок, забежала в море. Вероятно, её счастливые крики и смех были слышны на милю вперёд. — И правда, как дети, — хохотнул Роберт и с глухим хлопком закрыл багажник. — Ты был точно таким же, — мечтательно протянул Зевран, невзначай проведя кончиками пальцев по рельефной спине мужчины. Роберт резко развернулся и поймал чужую ладонь в тиски своей. Второй рукой он схватил Зеврана за талию и притянул к себе настолько тесно, что их оголённые торсы прижались друг к другу. Дориан вспомнил, как Кусланд жался к Максвеллу, и понял, что у него тогда не было ни капельки эротического умысла. А вот Зеврана он, кажется, готов был разложить прямо на земле или нагнуть на капоте. Об этом явно сигнализировали его горящие желанием глаза и ладони, что жадно гладили смуглые поджарые бока. — Обижаешь, Зев… — склонившись над светлой макушкой, томно произнёс Роберт. Но тут же он громко воскликнул: — Я и сейчас такой же! Довольный шалостью, Роберт подхватил Зеврана на руки и с задорным смехом потащил к морю. Тот ради приличия подрыгал ногами, но слишком быстро сдался и уложил голову на плечо Кусланда, полностью ему доверяя. Роберт отпустил Зеврана только когда сам оказался по пояс в воде. — Наши новые друзья очень забавные, — последним из кустов вышел Максвелл. А Дориан в миг уставился в небо, потому что из его сидячего положения первым делом в глаза бросался обтянутый плавками зад Тревельяна. Дориан ожидал, что это будет крайне волнующее зрелище, но одно дело мысли, а совсем другое, когда он… на расстоянии вытянутой руки. — Ага, — хмыкнул Варрик. — Славный у Фергюса брат. И парень брата тоже. — «Парень»? — Дориан глянул на Тетраса, высоко вздёрнув брови. — Конечно! Кто же ещё?! — Варрик говорил таким тоном, будто объяснял ребёнку, что вода жидкая, а огонь горячий. — Они милая пара, — Максвелл задумчиво глядел, как Роберт с Зевраном брызгались на Гаррета с Фенрисом. От зрелища, как взрослые с виду парни играют в морскую войнушку, его губы невольно сложились в улыбку. — Макс! — всё горло завопил Хоук. — Помогай, не справляемся! — Ну, ничего без меня не можете! — шутливо поддел его Максвелл, но тут же побежал другу на помощь. — Не правда! — перекрикивал плеск воды Гаррет. — Я ночью тако-о-ое могу вытворить… Ай! Фенрис, за что? Ай-ай, не надо! Недовольный очередным откровением своего партнёра Фенрис отправил в него не малую порцию брызг. А затем ещё несколько. Благодаря помощи Роберта и Зеврана, им троим удалось забрызгать Хоука до такой степени, что он грузно шлёпнулся в воду. Но от его падения поднялась такая сильная волна, что рядом стоящую Мерриль попросту выбило из равновесия и она, испуганно пискнув, сама чуть не упала. — Эй, вы! — завопила Сэра, придерживая свою девушку под локоть. — Аккуратней там! Но тут незаметно подкравшийся под водой Гаррет резко вынырнул и выдернул Мерриль из рук Сэры, закинув к себе на плечо. — Ха, не догонишь! — высоко задирая колени, Гаррет рванул от в миг рассвирепевшей Сэры. — Поставь откуда взял, жопа твоя накаченная! — девушке было не угнаться за баскетболистом с тренированными ногами, но это её не останавливало. С завидным упорством Сэра бегала за Хоуком до тех пор, пока он не отпустил совсем перепуганную Мерриль. Но, убедившись, что с ней всё хорошо, Сэра с новыми силами погналась за Гарретом, выкрикивая что-то про месть и кастрацию. — Как хорошо они поладили, — посмеялся Варрик. Дориан вдруг обнаружил, что широко улыбается, глядя на дружеские перепалки ребят. Ему казалось, что это… мило? Гаррету не составляло труда сбегать от Сэры каждый раз, когда она подбиралась слишком близко и могла схватить его за руку, но он понял, что девушка от него не отстанет, пока не выплеснет праведный гнев. Потому Хоук решил спрятаться за спиной Максвелла, надеясь, что его Сэра трогать побоится. И она действительно восприняла грудь Тревельяна как препятствие. Но сдаваться всё равно не собиралась и попыталась его обогнуть… Однако Максвелл, как любой уважающий себя баскетболист, был хорош не только с атаке, но ещё и в защите. Он ловко блокировал все попытки Сэры пролезть под рукой и параллельно что-то мягким, вкрадчивым голосом пытался ей что-то объяснить. Но его, конечно, никто не слушал… Дориан, весело хмыкнув, лёг на нагретый солнцем матрас. Тёплые лучи ласково касались тела, расслабляя мышцы и погружая сознание в лёгкую дрему. А переполох у воды не стихал ещё четверть часа, не меньше… *** В течении пары часов каждый нашёл себе развлечения по душе. Мерриль и Сэра строили песочный замок. Со знанием архитектурного дела они сначала воздвигли башню высотой аж в полтора фута, затем прямоугольную стену вокруг неё. Но этого им показалось мало, и тогда они аккуратно сделали дыру в стене, назвали её воротами, и уже от них стали лепить целый город. Роберт помогал со стройматериалами — непонятно откуда взявшимся ведром притаскивал мокрого песка, потому что на каменистом берегу его был острый дефицит. Иногда он даже подсказывал девушкам, как лучше расположить очередное «здание». — Что это будет? — спросил Роберт, глядя, как Мерриль сосредоточенно вылепливает трапецию из песочного прямоугольника. — Художественный университет, — большие зелёные глаза девушки очаровательно сияли, когда она это сказала. — А это? — Роберт обратился к Сэре, которая тоже что-то лепила, забавно высунув кончик языка. — Булочная! — воскликнула она. — Чтобы студентам было куда ходить пожрать! До чего же разные девушки… Но ведь живут вместе и любят друг друга. — Вот ещё вам ракушек! — Зевран положил перед Мерриль с десяток раковин, разных по размерам и форме. Он тоже помогал в строительстве, но только с украшениями — в основном нырял за раковинами, но иногда находил на берегу красивые камешки. — О, какие очаровательные! — Мерриль засияла ярче прежнего и принялась украшать башню и свой университет. Максвелл с Гарретом не вылезали из моря. Они либо плавали наперегонки, либо прыгали с булыжников в воду, либо просто дурачились: толкались, брызгались или прыгали друг на друга. Фенрису уже давно наскучило плескаться, потому он за парнями наблюдал из-под тени зонтика, сидя рядом с Варриком. — И как до сих пор не надоело? — проворчал Фенрис, мрачнея с каждой минутой. Притянув колени к худому торсу, он ревниво наблюдал, как Гаррет уговаривал Максвелла сесть к нему на плечи, чтобы прыгать в воду с них и просто прокатиться. Тревельян достойно отбивался, но только первое время. Хоук был настойчив, а Максвелл, судя задумчивому взгляду, всерьёз начал задуматься о его предложении. — Хватит злопыхать, Фенрис, — добродушно отозвался Варрик, не отвлекаясь от печатания какого-то текста в своём планшете. — Ты в любой момент можешь к ним присоединиться. — Делать мне больше нечего… — Фенрис надулся сильнее прежнего и отвернулся, чтобы спрятать румянец на скулах. Возможно, он тоже хотел прокатиться на Гаррете, но не на спине и не при свидетелях… — Они всегда такие… энергичные? — Дориан предпочитал молча слушать и смотреть, но всё же решил аккуратно выудить нужную информацию. — Гаррет — да, — хохотнул Варрик и тут же следом Фенрис что-то тихо проворчал. — А Макс — нет. Когда мы познакомились, он был тем ещё тихоней, но после… — он резко замолк, прокашлялся и продолжил, как ни в чём ни бывало: — То есть в последние годы почему-то изменился. Особенно в последние лет пять. Нужно быть последним дураком, чтобы поверить, будто Варрик только что не сболтнул лишнего. Дориан, чуть прищурившись, покосился на Тетраса, но его беспристрастному выражению лица по чёрному позавидовали бы самые прожжённые игроки в покер. Напрямую спрашивать, что изначально хотел сказать Варрик, бесполезно, потому что если бы это ни была какая-то тайна, то он бы этого и не скрывал. К тому же, Дориан ведь не бестактный грубиян и не в его манере в лоб задавать неудобные вопросы. А вот слегка прощупать почву — всегда пожалуйста! — Неужели без причины? — Дориан вложил в голос всё удивление, на которое был способен. И то он подозревал, что слишком прямой вопрос получился. Варрик прекратил печатать и поднял взгляд на Дориана, но говорить что-то не спешил, возможно он обдумывал стоит ли сказать правду или же поэтично слиться. — Конечно, нет, — Тетрас загадочно хмыкнул и чуть наклонил голову на бок. — Ничего не происходит просто так. От его выжидающего взгляда у Дориана в груди появился неприятный тревожный осадок. И сложилось впечатление, будто Варрик так и ждёт, чтобы он задал наводящий вопрос. Любопытство, конечно, в миг овладело Дорианом. Ему остро хотелось узнать, что за история такая случилась с Максвеллом в прошлом. Однако одновременно с этим чувством в его сердце было и противоположное: оно было навязчивым, тревожным и заставляло сомневаться, стоит ли ворошить прошлое. Возможно, интуиция так хотела подсказать, что Дориан может узнать такое, что ему не понравится. Но пока он сомневался, на весь пляж вдруг разнёсся воодушевлённо-радостный крик Гаррета: — Эй, народ! — он тыкнул пальцем куда-то вверх. — Пойдёмте прыгать со скалы! Все остальные восемь человек синхронно подняли головы. У кого-то послышался хруст в шее. «Там не меньше тридцати пяти футов!» — сердце Дориана сжалось только от одного взгляда на эту громадину и он в миг позабыл о том, что хотел что-то там спросить. — Пойдёмте! — в один голос воскликнули Роберт, Сэра, Зевран и… Максвелл. — Да ты рехнулся! — Дориан разъярённо подскочил с места и в несколько широких шагов оказался рядом с Тревельяном. Он физически ощущал, как смуглая кожа белеет от страха. Страха за этого невыносимого человека… — А что такого? — по-детски наивно и беззаботно пожал плечами Максвелл. — Прыгать с вышки и прыгать до баскетбольного кольца — не одно и тоже! — не унимался Дориан, чувствуя, как сердце его отбивает ритм с такой скоростью, будто он только что пробежал марафон. Но Максвелл лишь белозубо улыбнулся той самой улыбкой, от которой Дориану хотелось растаять, и уже посеменил вслед за остальными «прыгунами». — Зачем… — тихо, чтобы никто не услышал, процедил сквозь зубы Дориан. — Зачем я согласился поехать на этот чёртов пляж?! *** На самом деле, ничего такого не произошло. Под спасательским надзором Роберта поочерёдно прыгали Гаррет с сумасшедшим хохотом, Сэра с писклявыми визгами, Зевран что-то выкрикивал на антиванском языке. А Максвелл… он всегда летел вводу почти бесшумно. Или от беспокойства у Дориана терялись все звуки и ощущения? Он искренне переживал, потому что знал, что Макс баскетболист, а не пловец. А в профессионализме этого странного Роберта Дориан был не уверен. Точно не до такой степени, чтобы доверить ему жизнь Максвелла… И как только Мерриль и Фенрис спокойно смотрят, как их любимые люди летят в неизвестную водяную пропасть?! Дориан угрюмо просидел под зонтиком полтора часа, пока все остальные плавали и резвились, словно дети. Даже Варрик подхватил дух всеобщего веселья и присоединился к ним. А когда солнце начало заметно ближе к горизонту, Дориан уже начал думать, что вот теперь весь день и отдых неисправимо испорчен… — Дориан, пойдём, окунёшься! Не вода, а парное молоко, — перед ним стоял Максвелл. Весь мокрый, с прилипшими ко лбу волосами, капельками воды на рельефных мускулах и… в узких чёрно-зеленых плавках. В одном Дориан так и не поменял своего мнения — Максвелл и на пляже дьявольски красив. *** — Что там? — шёпотом просил Варрик, выглядывая из-за кустов. — Не высовывайся, заметят! — злобно зашипела Сэра, дёрнув друга обратно. — Эти? — Варрик ткнул пальцем в Дориана и Максвелла, стоящих недалеко ото всех. — Заметят? Не смеши меня… — Вы о них плохого мнения, — вдруг с боку показалась голова Роберта. — А ты что тут делаешь?! — ещё злее прежнего взвилась Сэра. — Нам интересно, — с другого бока устроился Гаррет с сэндвичами в руках. — Поешьте, а то почти час тут сидите. — Не романтика, а цирк, — пробубнила Сэра, запихивая в рот целый сэндвич, практически не жуя. Всё-таки Хоук прав: наблюдать за долгими и нудными прелюдиями двух упрямых дятлов — не самое воодушевляющее занятие, но уйти Сэре и Варрику не позволяло намерение довести дело до конца. А точнее Максвелла и Дориана до крепких и счастливых отношений. Ради этого они даже готовы были часами сидеть в кустах, аки партизаны. — И они до сих пор просто… стоят? — Роберт разочарованно скривился, про себя отмечая, что если бы на месте тех двоих был он с Зевраном, то они давным-давно бы уже приняли горизонтальное положение и сменили бы не одну позу. — Нет, они стоят и разговаривают, — Варрик сказал эта так, будто к этому они стремились дольше и сильнее, чем олимпийские чемпионы к первым местам. — А, это ж в корне меняет дело, — саркастично пошутив, Роберт закатил глаза и задним ходом пополз назад: — Вы как хотите, а я пошёл греть Зева. Он у меня мерзлявый… — Хах, офин сфифся! — громким шёпотом позлорадствовала Сэра, но её слов было не разобрать, ведь щёки были набиты сэндвичем. — Чего она сказала? — Гаррет озадаченно наклонился к Варрику. — «Один слился», — без труда расшифровал он, но следом обеспокоенно подметил: — Наши птички меняют ореол спаривания. — Фот бфин! Дафе неф куфоф… — Сэра стукнула кулаком об землю, глядя, как Максвелл уводит Дориана дальше по пляжу. — «Вот блин! Дальше нет кустов», — не дожидаясь просьбы, сказал Варрик, но при этом выразил свою досаду. Чтобы последовать за голубками им придётся либо выходить из укрытия, либо смириться и пойти к их лагерю, ведь дальше только растут только тонкие деревья да трава. — Ничего не поделать, ребята, — с искренним сожалением вздохнул Гаррет. — Пойдёмте отсюда. — Ух, ну если Дориан вернётся твёрдой походкой и без засосов на шее, я утоплю их обоих! — наконец, прожевав, Сэра вскочила на ноги и гневно зашагала прочь. Гаррет и Варрик без слов переглянулись и синхронно вздохнув, пошли вслед за девушкой. Оба они надеялись, что Максвелл сумел справиться со внутренними сомнениями, решился на активные действия и уже сегодня в их с Дорианом отношениях появится определённость. — Как думаешь… — неловко нарушил молчание Хоук. — У них всё получится? Солнце садилось, земля ещё пока источала накопленный за день жар, но вот ветерок дул чуть прохладный. Гаррет, почувствовав, как холодок заставлял тело покрываться мурашками, решил поскорее надеть рубашку и штаны, чтобы не засудить самое дорогое. — Пф, понятия не имею! — прыснул Варрик, но брови его были нахмурены, а губы плотно сжаты, красноречиво говоря, что на самом деле он очень волнуется за друга и его потенциального парня. На этом они закончили разговор, ведь уже дошли до стоянки. Фенрис развёл небольшой костёр, со знанием дела обложив его камнями, и шурудил поленья длинной палкой, выбивая из них треск и яркие искорки. — Не сиди на холодном песке, а то застудишь свою прекрасную попку… — игриво шепнул Гаррет Фенрису, за что чуть не получил палкой по лбу. Но он сумел уклониться благодаря хорошей реакции и с задорным хохотом поскакал к фургону, где лежала заботливо убранная Фенрисом одежда. Роберт, как и обещался, сидел на матрасе в обнимку с Зевраном и ненавязчиво целовал его: то в светлую макушку, то в татуировку на виске, то в смуглую щеку. Но вполне невинные знаки любви становились всё дольше и страстнее, да и Кусланд с каждым разом подбирался ближе к пухлым губам Зеврана. Кажется, ещё немного и эта парочка займёт вторую сторону пляжа… Приодевшись, Хоук позаботился о том, куда бы его парню уместить свою упрямую задницу. Он не придумал ничего лучше, чем предложить своё свернутое полотенце. — Садись, — Гаррет кинул его рядом с Фенрисом, а сам пошёл раздумывать куда присесть самому, чтобы не лечить потом простатит и прочую гадость. Но тут руку Хоука схватили длинные смуглые пальцы Фенриса и изо всех сил дёрнули вниз. Он не ожидал такого, потому позорно шлёпнулся, чуть не отбив себе яйца. Удар смягчило только то самое полотенце, но и то не сильно… Гаррет хотел обиженно возмутиться: он ведь заботится, а на нём без суда и следствия проверяют закон тяготения. К тому же был риск угодить мягким местом прямо в огонь! Но тут Фенрис всё так же бесцеремонно уселся между ног Хоука, откидываясь на его крепкую грудь. Ну а когда он сплел их пальцы, Гаррет окончательно позабыл все обиды и готов был пустить скупую слезу… Приступы романтики накатывали на Фенриса редко, но даже тогда он оставался грубым и хмурым. Однако, именно таким Хоук любил его, а желание возлюбленного пообниматься и подержаться за руки вызывало в сердце трепет и ответную волну нежности. Обняв жилистые плечи Фенриса, Гаррет уткнулся ему в шею, затем носом прочертил линию до волос и, вдохнув их мускусный запах, прижался колючей щекой к виску. Удивительно, но Фенрис даже не возмутился на колючесть бороды Хоука… Романтическую идиллию нарушали только похрапывания Сэры. Она, видимо, так утомилась наблюдать за Максвеллом и Дорианом, что без задних ног заснула на втором матрасе. Мерриль укрыла её полотенцем, а сама надела тёплую кофту и легла рядом, с очарованием глядя на любимую и нежно поглаживая её пшеничные волосы. Вдохновившись уютной, романтической атмосферой, Варрик решил продолжить свой старый любовный роман. Ему не слишком нравился этот жанр и необходимость в его рамках писать клишированную сопливую ерунду, но что не сделаешь ради денег и известности. Однако сейчас Варрику пришла воистину отличнейшая идея, которую точно оценят искушённые читательницы, и не притворить её в жизнь было бы кощунственным преступлением! *** Устав слушать копошения в кустах за спиной, Максвелл мягко сплёл их с Дорианом пальцы и, по-доброму ухмыльнувшись, сказал: — Идём, иначе нам не дадут поговорить без свидетелей, — он нежно улыбнулся, глядя, как удивлённо Дориан уставился на их руки. — Погоди-ка… — до Павуса дошёл смысл сказанных ему слов. — Каких ещё свидетелей? — Любопытных, — Максвелл широко улыбнулся, услышав, что копошения усилились, но более не стал акцентировать на них внимание и просто повёл Дориана дальше по пляжу. Ещё утром, когда они с Гарретом плескались в море, Максвелл подметил выброшенный на берег ствол дерева в десятке метров от места, где они с ребятами остановились. Как он и ожидал, коряга была ещё в хорошем состоянии: твёрдой и хорошо просушенной жарким орлейским солнцем. — Присядем? — из вежливости спросил Максвелл и, получив согласный кивок, усадил спутника на дерево. Сидеть было жёстко, конечно, но после целого дня активного отдыха мышцы даже на такое «удобство» отозвались приятным гудением. Расцеплять руки никто из парней не спешил. Более того, Максвелл обхватил чужую ладонь двумя руками и придвинулся ближе настолько, что их бёдра плотно друг к другу прижались. Кожа Дориана была мягкой на ощупь, сухой и чуть прохладной. — Ты не замёрз? — спохватился Максвелл, только сейчас осознавая, что они оба голые по пояс, а время уже идёт к вечеру. — Нет, — качнул головой Дориан, а потом игриво подмигнул и сказал: — Но если что, ты ведь меня согреешь? — Обязательно… — Максвелл наклонялся всё ближе к Дориану. Его дыхание уже опалило чужую шею, вызвав толпу мурашек на предплечьях. — Можно я задам один вопрос? — торопливо выпалил Дориан. На самом деле он боялся, что спугнет Максвелла этим, но то, что сказал тогда Варрик почему-то не давало покоя… Дориан понимал, что рискует разрушить всё то, что они долгие месяцы строили, однако если с Максвеллом что-то случилось в прошлом, то не исключено, что это имеет вес и в настоящим. И Дориан имеет право знать, что тогда случилось! Наверное… Хотя, он ведь полгода ждал, пока Тревельян разберётся с чувствами, значит, может рассчитывать на объяснение! — Задавай, — Максвелл отстранился и подозрительно сузил глаза, но всё же согласно кивнул. Дориан опасливо сглотнул и, припомнив, что именно сказал ему Тетрас, спросил: — Что произошло пять лет назад, из-за чего ты… изменился? — он чувствовал себя глупо, ведь приходилось опираться на мимолётно прошенные слова студенческого журналюги. Брови Максвелла дёрнулись вверх, а затем медленно сошлись к переносице. Скосив взгляд на море, он задумчиво помолчал несколько секунд. — Гаррет не мог проболтаться, ведь всё время был со мной, — вслух рассуждал Максвелл и, понимающе фыркнув, заключил: — Значит, Варрик. Он единственный, кто всё знает и не может удержать язык за зубами. Дориан молча наблюдал за сменой эмоций на лице Тревельяна: удивление и задумчивость быстро прошли, а теперь уголки его губ опустились, плечи проникли, взгляд потускнел — он стремительно грустнел. Похоже, это действительно очень больная тема для Максвелла… И Дориан думал он будет злиться, ведь его прошлое обсуждают за спиной, но намёка на гнев или раздражение не было совершенно. — Дориан… Пойми меня правильно… — горечь сочилась из его слов, заставив сердце Павуса болезненно сжаться. — Прошлое должно оставаться в прошлом, я это понимаю, но… со мной в школьные годы произошло то, что до сих пор имеет вес… — Если не хочешь, не рассказывай! — Дориан стиснул его руку в знак поддержки. Ему было физически больно видеть Максвелла таким… Всё же зря он пошёл на поводу у своего любопытства! Что бы там ни было, но Максвелла это травмировало и Дориан не тот человек, который имеет право заставлять его выворачивать перед собой душу. — Нет, — твёрдо заявил Максвелл и решительно улыбнулся, хотя выглядело это очень вымученно. — Если спросил, значит тебя это волнует. Потому я расскажу, ведь это меньшее, чем я могу тебя отблагодарить за столь долгое ожидание… Дориану было приятно это слышать, хотя при этом и тревожно. Но Максвелл подметил верно — его волнует эта история, потому Дориан кивнул и приготовился слушать.