All's Fair in Love and War (В любви и на войне все средства хороши)

Позже, тем же вечером. Луна очнулась от своего сна, вздрогнув от звука копыта, стучащего в её дверь. Она резко вскочила и повернулась к двери, тут же запутавшись в простынях. Потеряв равновесие, она упала прямо с кровати, рухнув на пол с глухим стуком. Луна издала долгий раздраженный стон, зажгла свой рог и телепортировалась на несколько метров в сторону, встав на копыта. Лунная принцесса бросила взгляд на свои простыни и направилась к двери, в которую всё ещё колотили. Она ухватилась за ручку копытом и изо всех сил аликорна, распахнула дверь, полностью намереваясь отчитать того, кто снаружи шумел и проявлял такое неуважение. Однако, прежде чем она успела произнести хотя бы слово, белое пятно ворвалось в ее комнату, снова сбив ее с ног. Селестия тут же наложила заклинание на дверь и схватила Луну копытами. — Луна! Мне так жаль! Я знаю, что ты ещё час пыталась поспать, но я просто не могла больше ждать. У меня есть кое-что срочное, что я должна тебе рассказать! — воскликнула Селестия, когда её мордочка была всего в двух сантиметрах от Луны. Луна нахмурила брови: — Сестра, что, скажи мне на милость, может быть настолько важным, что ты вот так врываешься в мои покои? На нас ведь не напали? — Нет, ничего подобного. Это гораздо более… Ужасней. — ответила Селестия.  — Тогда что это? — спросила Луна с легкомысленным вздохом. Селестия ослабила хватку на мордочке сестры и быстро принялась ходить перед ней.  — Я скажу тебе, но, Луна, пожалуйста, пойми, что когда я писала это, я была так подавлена ​​и одинока после того, что произошло, что совершила непоправимую ошибку. Я не хотела никого искать, но каждый советник на протяжении двух столетий подряд говорил мне двигаться дальше и что жеребцы расстроятся, если я не соглашусь. Я была так потеряна и отчаянно нуждалась в том, чтобы наши пони были счастливы, н-но я никогда не смогу быть ни с одним из них из-за нашего обещания… И я просто… Я не хотела об этом забывать, и… — запричитала она. — Тия! — закричала Луна, заставив крупного аликорна замереть на полушаге. Луна потёрла переносицу копытом и пристально посмотрела на Селестию, нахмурившись. — Что именно ты сделала? — спросила она. — Ну… Как я уже говорила, это случилось давным-давно, и я просто не думала, что кто-нибудь узнает об этом после стольких лет… — продолжила Селестия, но снова была прервана. — О, ради… — Луна поморщилась, — Ты можешь уже сказать это! Селестия вздрогнула от резкого тона сестры. Она тихо вздохнула, прежде чем сделать глубокий вдох и начать снова. — Хорошо. Извини, я просто… Это слишком тяжело, чтобы принять, и я хочу убедиться, что ты понимаешь, что я никогда не хотела, чтобы это произошло. — уныло ответила она, а её взгляд упал на пол. Жёсткий взгляд Луны, почти, сразу смягчился. Она тихо подошла к сестре и уткнулась носом в её щёку. Прикосновение было мягким и нежным. Оно заставило солнечную принцессу нежно вдохнуть аромат лаванды своей сестры. Через несколько мгновений, они отстранились достаточно, чтобы ещё раз взглянуть друг на друга. Луна наклонилась вперёд и нежно поцеловала Селестию в губы, вызвав тихий вздох, прежде чем она снова отстранилась. — Извини, что я была так резка к тебе. Я просто не жаворонок, знаешь ли. Пожалуйста, скажи мне, в чём именно проблема. — сказала Луна. Селестия кивнула: — Хорошо. Ты случайно не читала «Акт парных сестер двести шестьдесят второго года»? — спросила Селестия. Луна сосредоточенно нахмурила брови: — Не думаю. Я не припоминаю, чтобы читала вообще какой-либо закон с таким названием. Хотя, я больше сосредоточилась на современных законах, а не на указах, написанных более семисот лет тому назад. Селестия медленно кивнула: — Лулу, то, что я собираюсь тебе сказать, почти, наверняка приведет тебя в ярость. Однако, пожалуйста, пойми, что я сделала это, потому что очень сильно тебя люблю… Я должна была это сделать, чтобы наши пони были счастливы. Луна склонила голову набок: — Что ты сделала? — Я написала закон, в котором, после твоего возвращения, я согласилась выбрать одного жеребца, за которого мы выйдем замуж… — начала Селестия. — Что?! — закричала Луна, снова прерывая её и заставляя стены трястись от кантерлотского гласа. Селестия вздрогнула, а её уши, на мгновение, прижались к голове, прежде чем она снова смогла говорить, хотя и с легким звоном в ушах. — Лулу, пожалуйста, пойми, что причина, по которой я даже согласилась на это, заключалась в том, что пони в то время не переставали просить моё копыто для брака. В какой-то момент у меня было более двух тысяч предложений копыта и сердца за один год! Я думала, что если напишу закон, соглашаясь с тем, что они хотят, но в далёком будущем, когда никто больше не вспомнит об этом и даже не попытается снова повторить. Я не думала, что они будут следить за этим законом более семисот лет! — в отчаянии ответила Селестия. — О, ты, должно быть, шутишь! Ты действительно думала, что смертные пони не будут вести учёт законов, которые они хотят использовать против тебя?! Почему ты не могла просто сказать «нет, меня никто не интересует» и просто уйти? Что?! — закричала Луна, и её мордочка исказилась в рычании. — Потому что я слишком люблю их, чтобы говорить это! Я даже сама не верю в это! Были буквально тысячи жеребцов, на которых я бы бросилась, если бы не наше обещание. Обещание, которое я сдерживала каждый день на протяжении тысячелетия! — крикнула Селестия в ответ, на её мордочке застыла хмурая гримаса. — Я знаю это! — прорычала Луна, — Ты сочла нужным напоминать мне каждый раз об этом! В любом случае, это не меняет того факта, что ты могла просто сказать им нет! — Я не могла! Если бы я это сделала, я бы потеряла своё положение принцессы Солнца! — закричала Селестия. Луна отступила назад с ошеломлённым выражением мордочки: — Ч-что?! О чем ты говоришь, сестра? Селестия воспользовалась моментом, чтобы отдышаться и вздохнуть. Она как-то вся поникла и выдохнула: — Я… я совершила ошибку. Луна подошла к сестре и осторожно посмотрела на нее: — Что случилось? Какую именно ошибку? Селестия, с трудом сдерживая нервы, взглянула на лунного аликорна. — Я…Я подписала Акт кровью. Очевидно, руны в Акте связали меня моим положением принцессы Эквестрии. Я потеряю свою силу аликорна и просто… исчезну. — призналась она, а её глаза слегка затуманились. У Луны отвисла челюсть: — Что? Тия, зачем ты это сделала?! — Я не знаю! Я была так расстроена после того, как потеряла тебя, что я просто… Я не знаю… — Селестия замолчала, а из её плотно закрытых глаз потекли слёзы. Луна нахмурилась, на мгновение отвернувшись от сестры. Она прикусила губу в отчаянии, прежде чем вздохнуть и обнять крупного аликорна. Селестия тут же обвила копытами Луну и крепко прижала ее к груди. Парочка обнимала друг друга, пока Селестия рыдала в объятиях Луны. Младшая аликорн нежно провела копытом по гриве сестры и мягко прошептала ей на ухо: — Всё в порядке, сестра. Я понимаю… Прости, что так разозлилась, я просто не знала. Селестия кивнула в объятиях сестры, прежде чем отстраниться и несколько раз всхлипнуть: — С-спасибо, Лулу. Мне очень жаль. Я не хочу плакать… Просто когда я думаю о тех днях, всё, что я помню, это боль. — объяснила она. — Не бойся, сестра. Я всегда буду рядом с тобой, — ответила Луна, нежно целуя Селестию в щёку, — Просто знай: то, что случилось тогда, никогда больше не повторится, я обещаю. Селестия кивнула и ответила на мягкий поцелуй Луны в мордочку, прежде чем сёстры окончательно разошлись. Луна на секунду с любопытством посмотрела на Селестию и зажгла свой рог, магией стерев слёзы с её щёк. — Спасибо, Лулу. — улыбнулась Селестия. — Всегда пожалуйста, Тия, — Луна вернула улыбку, прежде чем выражение её лица снова стало серьёзным, — Так скажи мне, какой жеребец пробрался на Дневной Суд и потребовал жениться на тебе? — … На нас. — прошептала Селестия. — Чего? — подняла Луна бровь. — Лулу… Этот акт связывает меня по титулу, но это Акт о двух сёстрах. Он также связывает и тебя по крови. — уточнила Селестия. В её груди засосало под ложечкой, в ожидании очередной гневной вспышки сестры. Луна покачала головой: — Должно быть, я ослышалась, сестра. Ты действительно хочешь сказать, что я тоже должна выйти замуж за этого жеребца? — нажала она на Селестию, недоверчиво прищурив глаза. Селестия сглотнула: — Я… Боюсь, что да. С сегодняшнего утра я перечитывала Акт более дюжины раз, и… Он действительно упоминает тебя несколько раз по имени. Луна упала на колени: — Т-тия… Ты ведь это не серьезно?! — воскликнула она. Уши Селестии прижались к голове от громкого вскрика Луны. Она закрыла глаза и грустно покачала головой, подтверждая слова Луны. — Мне очень жаль, Лулу… Мне очень жаль. Дыхание Луны быстро участилось, но она заставила себя снова встать на копыта. — Н-но, Тия! Я даже не люблю жеребцов в этом смысле! — плакала она, с безумным выражением на её мордочке. — Я знаю! Я знаю. И я хочу, чтобы это не произошло не меньше, чем ты. Поверь мне, я делала всё возможное… — начала Селестия. — Не надо! Тебе легко это говорить! Ты всегда любила и кобыл, и жеребцов! В последний раз, когда я пыталась ухаживать за одним, он запаниковал и в ужасе убежал! — закричала Луна, обвиняюще ударив копытом сестру. — Я знаю! Я помню это. Но Лулу, это было более тысячи лет назад! Времена изменились, и Анонимус на самом деле… — Кто, чёрт тебя дери, такой Аноним?! — закричала Луна, а её голос слегка надломился. Селестия вздрогнула: — Это тот жеребец, которого я выбрала из всех тамошних жеребцов. — объяснила она. — Ты уже решила?! — глаза Луны расширились от ужаса. — Я должна была! Луна, я должна была решить всё быстро! Сегодня на Дневном Суде было более двухсот жеребцов! — воскликнула Селестия. Луна вздрогнула и громко вздохнула: — Почему, скажи мне на милость, ты тогда выбрала этого жеребца Анонима? — Есть несколько причин. А именно, он человек. Он не из Эквестрии. Когда Найтмер Мун вернулась, она разорвала ткань реальности, и, по каким-то неясным обстоятельствам, его засосало в наш мир из своего. Я уже поставила перед Твайлайт задачу отправить его домой вместе с некоторыми из лучших и умнейших из Школы Одаренных Единорогов, но все они сказали мне один и тот же ответ: просто нет способа отправить его домой не убив его. И он отличается от пони. — объяснила Селестия всё одним длинным вздохом. — Чем отличается? — спросила Луна, приподняв бровь. — Ну, для начала, он немагическое существо. Он двуногий, и на его теле почти нет меха… Его лицо намного более плоское, чем у любого пони, которого мы когда-либо видели… — Это звучит отталкивающе. — прервала Луна. Селестия нахмурилась: — Лулу… Это было обидно. Хотя, он, возможно, и не самое великолепное существо, которое я когда-либо видела, но и определенно не самое уродливое. На самом деле, в нём есть что-то вроде очарования, если быть честной. Он не кажется запуганным ни мной, ни тем, что случилось. Он просто кажется сбитым с толку. На самом деле… Если быть честной, я думаю, что он, справляется с этой новостью намного лучше, чем любая из нас. Луна закатила глаза: — Я сама должна судить о его внешности. Независимо от этого… Ты абсолютно уверена, что нет никакого способа обойти это? Тия… Мы обещали. — сказала она, а её тон изменился. Селестия вздохнула: — Я знаю, Лулу. Я знаю. Мне очень жаль. Я сказала ему, что он поужинает с нами, и тогда мы всё обсудим вместе. Есть ещё и хорошие новости, которые я хотела тебе сообщить. — Какие? — спросила Луна. — Анон кажется дальновидным. Я думаю, что он поймет нашу ситуацию и согласится, чтобы брак был просто для вида. Возможно, нам придется время от времени выходить с ним на публику, может быть, несколько свиданий здесь и там, чтобы действительно показать эту «любовь». Думаю, кроме лёгких поцелуев, нам не нужно ничего больше. Было бы так же, как сейчас, но в редких случаях мы должны были бы притворяться, что любим его. — уточнила Селестия. Луна поджала губы, обдумывая предложение. Она молчала, пока Селестия смотрела на неё выжидающими глазами. — Ты… ты уверена, что он согласится на это? Каждый жеребец, которого я когда-либо встречала, хотел бы хвастаться перед всем Кантерлотом, что спал с тобой и со мной… И они, конечно же, не стали бы держать наши отношения в секрете. Можно просто прижать его. — ответила Луна. — Луна, мы больше не можем заставлять пони что-либо делать. Те времена давно прошли. Сейчас… У нас гораздо меньше власти, когда дело касается наших пони. — вздохнула Селестия. — Прежде чем меня сошлют обратно на Луну, Мы просто обезглавим этого дурака, если он посмеет запятнать наше доброе имя. — пробормотала Луна. — Как я уже сказала, Лулу. Мы больше не можем этого делать. На самом деле… Наверное, поэтому жеребцы тогда так боялись тебя. — предположила Селестия. Луна закатила глаза: — Как бы то ни было, ты все ещё не ответила на мой вопрос. Селестия вздохнула: — Я… Не уверена. Как я уже сказала, он кажется вполне разумным. Я могу только надеяться, что моя догадка верна. Если нет, то я не уверена, что нам останется что-то ещё сделать. Единственное, что мы можем использовать в качестве рычага, это то, что он инопланетное существо в нашем мире, и без нашей помощи он будет потерян. Услышав такое на его месте, я бы не осмелилась зайти так далеко, если в этом нет крайней необходимости. — объяснила она. Луна задумалась, прежде чем утвердительно кивнуть и посмотреть на настенные часы. — Ну, сейчас почти ужин. Я должна ещё подготовиться к вечеру. Остальное мы обсудим, как только появится этот Аноним. — сдалась Луна. — Очень хорошо. Спасибо, сестра. Я знаю, что это не то, что ты хотела услышать сегодня… Я тоже не хотела этого слышать, но я обещаю, что исправлю эту проблему. — улыбнулась Селестия. Лунный аликорн кивнула и наклонилась для поцелуя. Селестия с радостью согласилась, лишь затем отстранилась и вышла из комнаты. — Скоро увидимся, сестра. — сказала она, закрывая за собой дверь. Обед Анон вошёл в массивную столовую замка с Джавелином. Вместе они наблюдали за, почти, чрезмерно длинным дубовым столом, занимающим почти всю комнату. Длинные гобелены висели между каждым высоким витражным окном вдоль стен комнаты, создавая тёплую атмосферу, когда Солнце медленно садилось за горизонт. Пара охранников стояла у каждого дверного проема, придавая комнате слегка внушительную ауру. Анон поправил воротник и оглянулся по сторонам. — Итак, э… Где принцессы Селестия и Луна? — спросил Анон, глядя на Джавелина. — Принцесса Селестия в данный момент заканчивает свои обязанности. Как только она закончит, она должна быть здесь вместе с принцессой Луной. Просто подожди, пока Солнце не опустится за горизонт, как они обе будут уже здесь. — ответил Джавелин, оглядываясь на Анона. Анон выглянул в окно как раз вовремя, чтобы увидеть последние лучи Солнца, уходящего за горизонт. Нежные, пурпурные сумерки осветили небо, когда ночь медленно овладела внешним миром, а затем открылись две массивные двери. Анон взглянул по обе стороны комнаты и увидел Селестию и Луну, выходящих из противоположных дверей и направляющихся к обеденному столу. В то время как Селестия вежливо кивнула ему, Луна, похоже, даже не заметила его присутствия, когда подошла к своему месту в дальнем конце стола. Несмотря на то, что ситуация действовала ему на нервы, был краткий момент, когда Анон был полностью очарован таинственным тёмно-синим цветом Луны, её величественной сверкающей гривой, которая, казалось, вмещала в себя целое созвездие, и её проницательными бирюзовыми глазами, которые, смотрели прямо через него. Если бы он не так сильно нервничал, он бы, честно говоря, потерял дар речи. Анон оглянулся на Джавелина и обнаружил, что он указывает на стол: — Прошу, сэр. Вы можете сесть на любое из свободных мест. Анон кивнул, прежде чем пройти к центру стола и встать рядом с самым центральным стулом. Он взглянул на обеих принцесс и обнаружил, что они волшебным образом выдвигают свои стулья и садятся, не издавая ни звука. Слегка пожав плечами, он отодвинул стул, но его дерево громко заскрипело о кафельный пол. Внезапный пронзительный звук оглушительно отозвался эхом в почти притихшем зале, заставив Анона вздрогнуть и обратить на себя все взгляды. Слегка сглотнув, Анон отодвинул стул дальше, на этот раз издав более продолжительный и гораздо более громкий скрип. Он посмотрел на Селестию и Луну и обнаружил, что обе принцессы смотрят на него невероятно озадаченно. Он торопливо сел на стул и подвинул его вперед, производя ещё больше шума, от которого чесались уши у всех пони в комнате. Наконец, он очутился в удобном положении стула, перестав издавать скрипы. Гробовая тишина в комнате заставила Анона нервно сглотнуть. Его глаза метались туда-сюда по принцессам, смотрящим на него с замешательством или отвращением на мордочках. Через несколько минут тишина стала невыносимой. — Итак… — начал Анон, барабаня пальцами по столу. Селестия откашлялась: — Аноним, я не думаю, что Вас представили друг другу. Это моя сестра, принцесса Луна. Луна, это Аноним. — объявила она со слабой улыбкой на мордочке. — Э-э… Приятно познакомиться, принцесса. — ответил Анон, глядя на Луну. — Не особо. — ответила Луна сухо. Анон прикусил язык и умоляюще посмотрел на Джавелина. Жеребец лишь пожал плечами и ответил сочувственной полуулыбкой. Анон молча вздохнул, прежде чем повернуться и посмотреть на королевских сестёр, всё ещё смотрящих на него. Он неловко откашлялся и открыл рот, чтобы заговорить, как раз в тот момент, когда в дверной проем вошёл официант.  — О, слава Богу. — прошептал он, когда официант подошел к Селестии. — Принцесса, добрый вечер. Что бы вы хотели сегодня на ужин? — спросил официант. — Мне только салат из нарциссов и розмарина, пожалуйста. — ответила Селестия с лёгкой улыбкой. — Конечно, ваше высочество. — ответил официант, слегка поклонившись. Он быстро направился к Луне. — А для вас, Ваше Высочество? — Фруктовый салат с добавлением капусты. — коротко ответила Луна. — Скоро будет готово, принцесса. — сказал он, ещё раз поклонившись. Официант быстро подошёл к Анону и с любопытством посмотрел на него:  — А для вас, сэр? — спросил он.  — Э-э… Я… полностью не уверен. Слушай… А у вас, ребята, есть суп? — спросил Анон, потирая затылок. — Мы можем приготовить любое блюдо, сэр. На кухне работают повара со всей страны, а также из нескольких соседних стран. — объяснил официант. Глаза Анона метались туда-сюда между двумя принцессами, пока они продолжали смотреть на него. Он почувствовал, как капля пота стекает по его шее, когда он нервно перебирал руками под столом. — Э… Думаю, сегодня вечером я просто возьму суп… Э… — голос Анона дрогнул, — Вы, ребята, готовите томатный суп? — спросил он сбивчиво. Официант кивнул и поклонился, прежде чем ответить: — Конечно, сэр. Сейчас принесут. С этими словами жеребец развернулся и направился обратно на кухню, снова оставив Анона наедине с Селестией и Луной. Мужчина, о котором идёт речь, с осторожностью смотрел на лунного диарха. Всё его тело подсознательно склонялось к более дружелюбному солнечному аликорну. Это, казалось, только заставило Луну смотреть ещё презрительнее. Наконец, Селестия нарушила неловкое молчание: — Стража? Не могли бы вы покинуть нас на несколько минут. Нам с сестрой нужно поговорить с Анонимусом наедине. — объявила она. — Да, Ваше Высочество! — Трое охранников сразу же ответили, отдали честь и развернулись, чтобы уйти. Анон в отчаянии повернулся к Джавелину, когда тот выбежал за дверь. Он слабо потянулся к жеребцу, когда двери закрылись за ним, запечатав его внутри с двумя аликорнами.  — Не оставляй меня… Одного. — слабо пробормотал Анон и его рука упала вниз. Если Селестия и Луна и слышали его, то никак не показали этого. Более крупная аликорн откашлялась, привлекая внимание Анона. — Хорошо, Анонимус. Как я и обещала, Вы получите ответы. Мы с сестрой объясним всё, что знаем, а затем предложим Вам эту должность, если Вы ещё не решили отказаться от этого. Пожалуйста, придержите любые вопросы, пока я не закончу. — Объяснила Селестия. Её ровный голос немного успокоил нервы Анона. Анон нервно взглянул на Луну ещё раз, обнаружив, что её взгляд всё ещё, почти, такой же, как и раньше, прежде чем кивнуть в знак согласия Селестии. — Спасибо. Я уверена, что Вы задаётесь вопросом о законе, который Комета Стар упоминал ранее этим утром. Он никоим образом не обязывает Вас. Если Вы откажетесь от нашего предложения, он никак не повлияет на Вас. Что касается самого акта, то произошло всё очень просто. Давным-давно я пообещала своим пони, что выберу жеребца в качестве королевского супруга после того, как моя сестра вернётся из изгнания на Луну. — Селестия вздрогнула, осторожно заметив, как Луна нахмурилась при упоминании о её изгнании. — Крайний срок для меня, чтобы выбрать мужа, наступил сегодня утром. Очевидно, я выбрала тебя… — уточнила Селестия, прежде чем Анон поднял руку, — Эм… да, Анон. Анон опустил руку и неловко кашлянул в кулак: — Прошу прощения… Мне нужно кое-что прояснить, если Вы не возражаете… Я немного сбит с толку тем, что это означает. Селестия глубокомысленно кивнула: — Как королевский супруг, Вы будете женаты на мне и моей сестре. Хотя у нас и раньше были разные любовники, но, почти, все они были одними и теми же пони. Нередко жеребец имеет двух или ещё больше кобыл в роли любовников. — объяснила она. Анон поник, когда его взгляд переместился на устрашающего лунного аликорна на противоположном конце стола: — О… Это здорово. Ещё больше идиотизма. — его голос прозвучал как тихий писк. — Теперь причина, по которой я выбрала Вас… Сложная, одним словом. Чтобы Вы это поняли, мне нужно, чтобы Вы так же поняли мои отношения с моей сестрой. — продолжила Селестия. Анон посмотрел на Луну, с любопытством приподняв бровь. — Наши отношения… Не совсем то, что Вы бы сочли обычным. Как Вы знаете, нам обоим больше тысячи лет. Насколько нам известно, если не считать древних существ, заточенных в камне, мы — древнейшие живые существа в Эквестрии. На протяжении тысячелетий… Мы видели, как все пони вокруг нас умирали по разным причинам. Будь то война, голод, болезни или просто старость. Мы потеряли всех пони, которых когда-либо знали или о которых заботились… Кроме друг друга. — Селестия слегка улыбнулась Луне, на что меньший аликорн нерешительно кивнула. Прежде чем Селестия продолжила, Анон с любопытством посмотрел на двух аликорнов. — Давным-давно, у нас обеих были любовники. Жеребцы и кобылы, которых мы обе искренне любили… Пока они не умерли. Я знаю, что тебе может быть трудно это понять, Аноним… Не так много любимых пони может остаться рядом, прежде чем они устанут от жизни. Это… Это то, что случилось со мной и моей сестрой. — продолжила Селестия с грустной улыбкой на мордочке. Анон нахмурился, глядя на выражение мордочки аликорна: — Я не думаю, что понимаю Вас. Селестия вздохнула: — Мы с сестрой дали обещание более тысячи лет назад, потеряв любимых пони в один день… Мы пообещали никогда больше не любить смертных пони. — грустно рассказала она. Глаза Анона расширились, когда он переводил взгляд с королевских сестер туда-сюда. Даже хмурый взгляд Луны превратился во что-то скорее печальное, чем недовольное, после этой истории. — Вы… Вы обе потеряли любимых пони в один и тот же день? — недоверчиво спросил Анон. Впервые за долгое время Луна ответила: — Они оба служили в Королевской гвардии… Мы столкнулись с вторжением грифонов, и… Они оба погибли в бою. Анон оглянулся на Селестию, когда она снова начала говорить. — Да, это был один из самых печальных дней в нашей жизни… Так что именно после этого дня мы пообещали друг другу, что никогда больше не будем влюбляться в смертных пони. Мы будем любить только друг друга. — закончила Селестия. Анон кивнул на её слова всего на секунду, прежде чем сделать паузу и поднять палец: — Теперь, когда Вы сказали «любить друг друга», Вы имеете в виду… — замолчал он так и не закончив. — В романтическом плане. — ответила Селестия. Анон удивлённо моргнул: — …Чо, бля?