All's Fair in Love and War (В любви и на войне все средства хороши)

— Повторите ещё разок? — попросил Анон, чистя ухо мизинцем. Луна нахмурилась, а Селестия с недовольным выражением мордочки ответила, — Я сказала, что у нас с Луной романтические отношения. Анон медленно покачал головой: — Значит не послышалось… Это… Я просто хотел убедиться, что правильно всё понял. — ответил он, пока его глаза всё ещё были широко раскрыты от удивления. Мучительная тишина повисла в комнате, пока сёстры смотрели на Анона и оценивали его реакцию. После, почти, минуты молчания, Луна зарычала и ударила мордочку копытом. — Да скажи ты что-нибудь уже! — прокричала она. Анон ухватился за уши от повышенной громкости, прежде чем покачать головой и откашляться: — Ладно, ладно. Извини, я просто… До сих вникаю во всё это. Э-э… Не каждый день такие новости слышишь. — Аноним, пожалуйста, постарайтесь вспомнить ситуацию, которую я описала Вам минуту назад. Вы не представляете, как тяжело смотреть, как пони, которых ты любишь, умирают снова и снова, в то время как ты продолжаешь жить, не старея ни на день… Быть друг с другом — это единственный способ любить и быть любимой, при этом не переживая о смерти возлюбленного. — продолжила Селестия умиротворяющим тоном. — Вы правы, я не думаю, что когда-нибудь пойму, через что вы обе прошли. Это как большая таблетка, которую нужно проглотить не подавившись, и она уж точно не сладкая. Кроме того, у меня теперь ещё больше вопросов. — ответил Анон. — Что это за вопросы? — склонила голову набок Селестия. — Ну, во-первых: почему Вы вообще совершили этот акт, если Вы и… — Анон посмотрел на Луну, — Вы уже ведь были в отношениях? Луна вздохнула через ноздри: — Частично. Мы были на Луне последнюю тысячу лет. — пробормотала она. — Мы? — тихо переспросил Анон, но Селестия продолжила. — В основном из-за реакции наших пони. — добавила она. — Что ты имеешь в виду? Пони это не устроит? У вас что, типа… Нет выбора? Совсем? — спросил Анон, нахмурив брови в замешательстве. Селестия откашлялась: — Хотя… Мы могли бы проинформировать общественность о наших отношениях и сказать им, что они не имеют никакого влияния на это… Есть несколько осложнений, которые могут возникнуть. Во-первых, инцест был запрещён законом гораздо более тысячу лет назад. — Правильно, из-за генетических мутаций, которые могут возникнуть. — вмешался Анон. — Точно. Однако, как Вы можете ясно видеть, моя сестра и я кобылы. Поэтому не о жеребятах нам беспокоиться. Тем не менее, есть также вопрос о том, что мы ставим себя выше закона и это не очень хорошо выглядит, — продолжила Селестия, — во-вторых, есть вопрос о том, как отреагирует широкая публика. Вы даже не пони, а ваша реакция красноречиво говорит о том, как Вы смотрите на эту тему. Анон поднял руки в оборонительной манере: — Подождите, я не думаю, что это… Пиздец как плохо… Я имею в виду, если бы кто-то из вас был поцаном, тогда, я думаю, были бы серьезные моральные проблемы, но раз уж вы обе кобылы… Я думаю… Что могу смириться с этим. Я имею в виду, учитывая вашу ситуацию, это, вроде, и не так уж плохо. — Ты не можешь решать, что «вроде нормально», человек. Это наши отношения, и ты либо будешь уважать их во всей полноте, либо ты не будешь нашим королевским супругом. — рявкнула Луна со своей стороны стола. — Луна, пожалуйста, — вздохнула Селестия, прежде чем снова повернуться к Анону, — Моя сестра всё ещё приспосабливается к Эквестрии. Поэтому простите её, что она препиралась с нами и оскорбляла. Имейте в виду, с тех пор, как она вернулась, мы прошли долгий путь. Моя сестра и я так же подвержены ошибкам, как и любое другое существо, поняв это многие века спустя. — объяснила она, бросив многозначительный взгляд в сторону Луны. Лунный аликорн, казалось, поняла суть и несколько отступила на своё место, скрестив копыта и сердито надувшись. Анон настороженно посмотрел на неё, прежде чем повернуться к Селестии, нахмурившись. — Я… Понимаю. Постараюсь помнить об этом в будущем. Селестия улыбнулась: — Отлично. Спасибо. Есть ещё вопросы? Анон почесал подбородок: — Ну… Кто-нибудь ещё знает о вас двоих? — спросил он. Селестия кивнула: — Рейвен в курсе, вместе со всей нашей личной охраной и несколькими горничными. Все они поклялись хранить молчание. — Хм… Хорошо. — слегка пожал плечами Анон. — Теперь вы достаточно ясно изложили свою позицию, но мы до сих пор не получили от Вас ответа по поводу нашего предложения. — ответила Селестия. Взгляд Анона на мгновение метнулся к Луне, прежде чем вернуться к Селестии: — Я, эээ… Я не знаю. Мне что, придется всё время ходить вокруг вас двоих? Это предложение больше похоже на тюрьму, чем что-либо другое. — признался он, неловко хмурясь. Селестия покачала головой: — Нет, конечно, нет. Как только мы поженимся, Вы станете королевской особой. Вы официально станете принцем, хотя это и займёт некоторое время, прежде чем вступит в силу. Мы станем равными, хотя, у вас и не будет такого же уровня власти, как у нас. Уверяю, ни я, ни моя сестра не будем использовать своё положение, чтобы угрожать, запугивать или причинять вам какой-либо вред. Не так ли, Луна? — объяснила она, слегка поглядывая на лунного аликорна. Луна закатила глаза, прежде чем снова сесть прямо: — Конечно, сестра. Аноним, как бы меня ни раздражала эта ситуация, мы клянемся нашей Луной и звёздами, что мы не допустим, чтобы ты превратился в лягушку или был брошен в темницу во время этого испытания. — объявила она ровным тоном. Анон сглотнул: — Э-э… Спасибо. Это, э-э… Это очень ценно, принцесса… Небольшой вопросик: почему Вы продолжаете называть себя «мы»? — спросил он. — Это традиция обращаться к нашим подданным, используя королевские «мы» и «нас». — ответила Луна так, как будто это была самая очевидная вещь в мире. — Угу… — медленно кивнул Анон. — Луна, пожалуйста, брось использовать старый кантерлотский. Если Анон будет нашим супругом, тебе придется говорить с ним как обычно. Он больше не будет одним из наших подданных, он будет одним из нас. — вмешалась Селестия. — Это полностью зависит от того, готов ли он взять на себя эту роль. — пожала Луна плечами и откинулась на спинку стула. Селестия покачала головой и вздохнула, прежде чем снова повернуться к Анону: — Аноним, теперь, когда Вы всё знаете, каков будет ваш ответ? Упомянутый мужчина прикусил язык и опустил взгляд на свою тарелку, размышляя над сложившейся ситуацией. Он посмотрел на Селестию и увидел, что она ободряюще улыбается. Затем он посмотрел на Луну, но увидел, что она смотрит на него сверху вниз со сдержанным любопытством. Хотя и с некоторым трепетом, он медленно принял решение. — Ну… Я имею в виду… Это определенно оживит жизнь… Сильно оживит. Не то чтобы у меня было что-то ещё интересного здесь. — пожал он плечами. Селестия просияла: — Фантастика. Большое Вам спасибо, Аноним. Я не могу передать Вам, как мы обе это ценим. — Да… Я понял Вас. — улыбнулся Анон, бросив настороженный взгляд в сторону Луны. Луна подняла бровь, но ничего не сказала, вместо этого предпочитая смотреть в окно, на ночное небо и тёзку Луну, парящую над горизонтом. — Ну, как я уже сказала, грузчики уже перевезли всё ваше имущество в замок, и ваша комната обставлена ​​соответствующим образом. Я прикажу сержанту Джавелину провести вас туда после ужина. Завтра будет напряженный день, так что нам придётся поднять Вас довольно рано утром. Возможно, это будет в течение часа после того, как я подниму Солнце. — объяснила Селестия с задумчивым выражением мордочки. — Почему так рано? Что завтра будет? — спросил Анон, с осторожностью глядя на неё. — Нам нужно подготовить Вас к церемонии. — ответила Селестия. — Какая ещё церемония? — совсем растерялся Анон. — Церемония наших клятв… Разве Вы не знали об этом? — склонила голову набок Селестия. Анон отрицательно покачал головой. — Церемония наших клятв — это когда мы присягаем друг другу и официально объявляем дату бракосочетания. Именно тогда Вы станете официально королевским супругом Луны и меня. А также будет присутствовать большая часть Кантерлота. — уточнила Селестия. Анон стал чуть зеленее:  — М-мы… Завтра… Большая часть Кантерлота? — прошептал он по отдельности слова, широко раскрыв глаза. Селестия кивнула: — Не бойся. Это будет относительно плёвое дело. Мы встретимся там, произнесём наши клятвы, затем Вы официально станете нашим женихом. Дата свадьбы будет назначена примерно через шесть месяцев, так как большинство пони в Эквестрии захотят прийти на свадьбу, и потребуется некоторое время, чтобы справиться с логистическим кошмаром, который он вызовет. — закончила она. — Так… Значит, всё, что мы делаем, это просто… Произносим какие-то дерьмовые клятвы, а затем выбираем дату? Больше ничего? Ничего интимного? — поспешно спросил Анон. Селестия сразу же почувствовала себя неловко: — Н-ну… Луна громко вздохнула со своей стороны стола: — Тебе придётся поцеловать нас обеих, чтобы скрепить клятвы, Аноним. Лицо Анона побледнело: — О-о… И это все? — Помимо твоих клятв нам и поцелуя, больше нет. Я обещаю, что церемония будет как можно короче. Если позволите, Вы кажетесь весьма смущённым при мысли о поцелуях с нами. Может это то, что ваш вид сочтёт не таким привлекательным и это будет так быстро, как мы сможем это сделать. — предложила Селестия с обеспокоенным выражением в глазах. — Подождите, что? Нет! Нет, нет! Вы, девушки, великолепны! Ну, в самом деле! Вы обе очень красивы. До недавнего времени я даже не считал пони привлекательными, но когда я впервые встретил вас, я увидел, что Вы красивая. Нет, нет… Это не так. — поспешно заявил Анон, отчаянно размахивая руками. Селестия, казалось, слегка улыбнулась его словам: — Тогда что Вас беспокоит, Анонимус? — спросила она, снова озабоченно нахмурив брови. — Просто… Эх, даже не знаю… Просто я не очень хорошо лажу с большой толпой. Я так сильно нервничаю, что могу выставить себя дураком… И быть единственным человеком здесь только усугубляет ситуацию. А потом все узнают, что этот человек выставил себя полным тупицей перед аристократией всего Кантерлота. — вздохнул Анон, опускаясь на стул. Селестия посмотрела на Луну и обнаружила, что впервые с тех пор, как она увидела Анона, на её лице появилось хоть какое-то выражение сочувствия. Как только лунный аликорн поняла, что на неё смотрят, она повернулась к Селестии и подняла бровь. Хотя и с некоторым колебанием, старшая сестра вернулась к Анону и улыбнулась в знак поддержки. — Аноним, я обещаю Вам, что мы сделаем всё, что в наших силах, чтобы Вы не сделали ничего неподобающего. Мы всё обсудим сегодня же, но после ужина, а завтра ещё раз, перед самой церемонией. Пока… Я не могу сказать, что любая из нас особенно взволнована завтрашним поцелуем. Вы не первое существо другого вида, которого нам придётся публично целовать. Я уверена, что мы сможем придумать, как сделать это максимально просто и легко. — заявила Селестия. Анон посмотрел на солнечную принцессу с удивлением и интригой, написанными прямо на его лице: — Подождите… С какими ещё расами вы были? — спросил он. — Их было всего несколько, однако, я помню одного грифона задолго до войны. — ответила Селестия, задумчиво почесывая подбородок. — До моего изгнания было два гиппогрифа. Селия Спринг и Гейл Бриз. — с теплотой вспомнила Луна. — О! Я помню время, когда я была с драконом. Его звали Партурнакс. Очень мудрый, молодой дракон. И очень обаятельный. Правда, я никогда больше его не видела. Если бы он был здесь сегодня, он был бы огромным. По крайней мере, размером с эту столовую. — усмехнулась Селестия, вспоминая. То, как две сестры, казалось, посветлели, вспоминая своих прошлых любовников, заставило и Анона заметно расслабиться. Прежнее напряжение в воздухе, казалось, просто растаяло, оставив ощущение спокойствия, когда Анон слушал двух немолодых кобыл и их прежние отношения. Прошло ещё несколько минут праздных воспоминаний, прежде чем дверь в столовую внезапно открылась и вошёл официант, толкая своей магией тележку, нагруженную едой. Официант быстро поставил по тарелке перед каждым из сидящих за столом и ушёл, не проронив ни слова. Лишь в конце остановился, чтобы слегка поклониться. Как только он ушёл, Анон посмотрел на свой поднос и увидел большую тарелку, наполненную кроваво-красным супом, посыпанным сверху петрушкой с укропом, и небольшим кусочком поджаренного хлеба, торчащим из бульона. Он нерешительно взял ложку и окунул её в суп. Анон взглянул на Селестию и Луну, медленно помешивая ложку, обнаружив, что они обе уже заняты едой. Слегка пожав плечами, он поднёс ложку ко рту и попробовал суп. — О да… — прошептал он. — Вот это то, что надо. Я мог бы к этому и привыкнуть. Следующее утро — Блять, ебись оно конём, ебись оно конём, хуйни не сотвори, хуйни не сотвори. — быстро повторил свою новую мантру Анон, зачитывая её последние двадцать минут. Слабонервный мужчина расхаживал взад-вперед, глядя в окно, на толпу из сотен кантерлотских пони, собравшихся во дворе замка. Пот опять стекал с его лба и вниз по шее, когда он вытирал лицо в сотый раз за это утро. Все ещё растущая толпа выводила его нервы из-под контроля, заставляя его нервничать ещё больше. Несмотря на то, что они настаивали на обратном, Селестия и Луна не знали, что делать, чтобы помочь Анону до того, как церемония должна была начаться. Пока их личные портнихи вносили последние штрихи в их изысканные бело-чёрные платья, королевские сёстры с беспокойством смотрели на Анона. — Он ходит так уже последние полчаса. Ты уверена, что он будет в порядке на церемонии? — спросила Луна, приподняв бровь. Селестия вздохнула: — Я не уверена. Я не думала, что его нервы будут такими слабыми перед таким, не сильно то и важным, событием. Хотя, я думаю, что мы сможем помочь ему пережить это. — ответила она, прежде чем посмотреть на свою помощницу, — Рейвен, не могла бы ты принести Анону немного чая с экстрактом рейнского корня? Рейвен кивнула: — Конечно, принцесса. Я немедленно найду кого-нибудь для этого. — быстро ответила она, прежде чем покинуть комнату. Когда секретарша-единорог вышла из комнаты, Джавелин подошел к Анону, глядя на слегка дрожащего мужчину справа от него, и с любопытством приподнял бровь. — Как настроение, сэр? — спросил Джавелин. — Я сказал тебе называть меня Аноном, или нет?! — резко ответил Анон. Джавелин слегка отшатнулся от такого тона человека. — Прости, прости. Я знаю, что ты просто делаешь свою работу. Я не хотел… Просто… Так чертовски нервничаю, чёрт возьми. Их там… И это только церемония клятв? Сколько пони собирается прийти сюда для настоящей свадьбы? Ох, я не очень хорошо себя чувствую рядом с такими толпами, мужик. По крайней мере, пока я трезвый. — запинаясь извинился Анон, потирая переносицу. — Нет проблем, сэр… То есть Анон. Извините, я просто не привык к тому, что кто-то ведёт себя со мной так неформально, пока я на дежурстве. Я постараюсь запомнить, что Вы не хотите, чтобы к вам так обращались. Я уверен, что церемония пройдёт гладко. Обе принцессы присматривают за вами, так что я сомневаюсь, что они допустят что-то не по плану. Всё просто, поцелуйте каждую принцессу, когда Вам скажут, и скажите: «Да». Просто сконцентрируйтесь на этом и притворитесь, что толпы нет. Это будет проще простого. — ответил Джавелин, а на его лице появилась полуулыбка. — Спасибо, Джев. Спасибо. Я ценю это, чувак. Я стараюсь изо всех сил, но трудно не думать о том, что все смотрят на меня. Именно из-за этой хуйни я не стал актёром. Паника всегда берёт верх надо мной. По крайней мере, пока я не выпью хотя бы немного… Вот тогда я точно окажусь в центре внимания. — кивнул Анон, потирая руки и пытаясь успокоить свои нервы. — Ну, я уверен, что у большинства актёров такой же уровень беспокойства, как и у вас. Это просто вопрос контроля над этим. Не волнуйтесь, Вам нужно будет находиться перед всеми этими глазами всего несколько минут… Ну, максимум полчаса. К тому же, мы можем поработать над вашей трезвой уверенностью перед настоящей свадьбой. — предложил Джавелин. — Да, спасибо, чувак. — ответил Анон, похлопав Джавелина по задней части его шлема. Прежде чем Джавелин успел ответить, Рейвен подошла к дуэту с кружкой чая в своей волшебной хватке. Она откашлялась, привлекая внимание и Анона, и Джавелина. — Доброе утро, мисс Инквелл. — кивком поприветствовал Джавелин. — Доброе, сержант, — ответила Рейвен, прежде чем взглянуть на Анона, — Аноним. Вот. Выпейте. — приказала она, поднимая кружку к лицу Анона. Анон схватил кружку обеими руками и медленно поднёс к носу, чтобы понюхать. Слабые запахи гибискуса и чего-то, что он не мог определить, достигли его носа, заставив Анона тихо вздохнуть. — Что в этом чае? — спросил он, с любопытством глядя на Рейвен. — Это особая смесь чая гибискуса с корнем имбиря. Принцесса подумала, что это поможет успокоить ваши нервы. Пожалуйста, просто сделай пару глотков. Он очень эффективен. — ответила Рейвен профессиональным и спокойным тоном. Анон на мгновение посмотрел на напиток, прежде чем сделать глоток. Через мгновение, оценивая вкус, он улыбнулся про себя и выпил ещё немного чая, получив при этом лёгкую улыбку от секретаря. — Если я вам понадоблюсь, джентльмены, то я буду рядом с принцессой Селестией. Увидимся чуть позже, когда придёт время. — объявила Рейвен, ещё раз улыбнувшись Анону и Джавелину. Джавелин слегка покраснел, прежде чем кивнуть и обернуться к Анону, обнаружив, что мужчина смотрит на него широко раскрытыми глазами. — Братан… Ты только что… Покраснел? — спросил Анон. — Нет! — вскрикнул Джавелин. — О, Боже мой, я точно это видел. Ты влюбился в неё, не так ли? — настаивал Анон, широко улыбаясь. — Не знаю! Кроме того, нам не следует сейчас на этом заморачиваться. Разве Вы не нервничали, как весь Тартар, секунду назад? — заявил Джавелин с ещё более заметным румянцем на мордочке. — О, я всё ещё нервничаю, просто высмеивание твоей влюбленности в секретаршу отвлекает меня от этого, так что, пожалуйста, позволь мне немного повеселиться, — ответил Анон, прежде чем сделать ещё один глоток чая. — Это заставляет меня чувствовать себя намного лучше и спокойнее. Джавелин поднял бровь: — Так быстро? Ты ведь сделал всего пару глотков. В любом случае, я бы предпочёл не обсуждать свои чувства к кобылам, пока я на дежурстве. Когда я освобожусь, мы можем пообсуждать и такие вещи. — ответил он. — Да, да. Как скажешь. — сказал Анон и быстро допил остаток чая. Ещё один пони с блокнотом в волшебной хватке, быстро вошёл в комнату: — Все пони! Церемония вот-вот начнется. Принцессы, не могли бы вы немедленно спуститься вниз. Аноним, вам нужно занять место сзади. — разъяснил он голосом гремящим в, относительно, небольшой комнате. Селестия и Луна кивнули, вскочили на копыта и последовали за жеребцом к двери, оставив в комнате только Джавелина с Аноном, портнихами и Рейвен. — Ладно, жеребцы, пора двигаться дальше. Аноним, Вы же помните, где должны быть, верно? — спросила Рейвен, подходя к мужчине. — Хо-нечно. — сказал Анон, невнятно произнося слова. — Э… Анон? Вы в порядке? — спросил Джавелин, заметив отстраненный взгляд Анона. — Мммм… Я не сплю, — ответил Анон, прежде чем шагнуть к противоположному дверному проему и чуть не упасть лицом вниз. — Оооо… Блять, кто положил сюда этот ёбаный пол? Пидарасы! — Анон, что за сено в тебя попало? Ты пьян? — воскликнул Джавелин, используя свою магию, чтобы поддержать человека. — Всё… — пробормотала Рейвен, глядя на пустую чашку из-под чая. — Что случилось? — спросил Джавелин, переводя взгляд с секретаря на Анона и обратно. — У нас… Могут быть небольшие проблемы. Я не думала, что этот рейнский корень подействует на него так быстро и так сильно. — пробормотала Рейвен, задумчиво нахмурив брови. — Рейнский корень?! Я думал, ты сказала, что в чае только корень имбиря! — воскликнул Джавелин, а на его мордочке отразилась паника. — Хе-хе, милые, белые, пушистые комочки кричат ​​друг на друга. — пьяно хихикнул Анон, покачиваясь на месте. — Я не хотела, чтобы Анонимус беспокоился о выпивке! У него сдали нервы, и принцесса думала, что это поможет ему успокоиться перед церемонией. — защищалась Рейвен. — Решением его нервов было накачать его алкоголем?! — крикнул Джавелин. — Это была не моя идея! Послушайте, мы не можем позволить ему пойти туда вот так. Эта церемония будет находиться под пристальным вниманием всей знати. — подумала Рейвен вслух, устремив на Джавелина напряженный взгляд. — Ну и что же нам тогда делать? — ответил Джавелин. — Мы должны отменить церемонию. Я пойду к принцессам. А Вы убедитесь, что он … — Рейвен повернулся туда, где был Анон, только чтобы обнаружить, что он ушёл, — Остался на месте. Ох, святая Селестия, куда он делся?! — взвизгнула она. Джавелин немедленно бросился к дверному проему, чтобы найти Анона, но и там его не было. Он поспешил обратно к Рейвен, обнаружив, что она в ужасе смотрит в окно. Где-то в животе засосало под ложечкой, когда он подошёл к окну и выглянул наружу. Церемония только что началась. Заиграла музыка, и пока Селестия с Луной элегантно стояли на возвышении в центре двора, Анон с трудом шёл по дорожке к ним. Он споткнулся и его занесло влево, затем вправо, затем назад и, наконец, вперёд. Прогулка, которая обычно занимала всего минуту, в итоге заняла, почти, вдвое больше времени, поскольку Анон изо всех сил пытался встать на ноги. Его глаза всё время были направлены на его ноги, как будто взгляд на что-то другое заставил бы его потерять концентрацию и полностью упасть. Челюсть Рейвен отвисла, когда Анон, наконец, добрался до сцены в центре двора. Но вместо того, чтобы нормально пройти по ней, он лёг на лестницу и покатился вверх, пока не оказался лицом вниз на сцене с двумя принцессами Эквестрии. Анон, казалось, что-то пробормотал себе под нос, прежде чем подняться на ноги и, пошатываясь, пройти к центру подиума, между Селестией и Луной. В то время как солнечный диарх, казалось, смотрела на него с беспокойством и удивлением, лунная аликорн смотрела на высокого мужчину убийственным взглядом, пока её хвост хлестал взад и вперед, в едва сдерживаемом гневе. — Дорогие возлюбленные, — начала спикер, — Мы собрались здесь сегодня, чтобы засвидетельствовать клятвы принцессы Селестии и принцессы Луны, а также их, недавно назначенного, жениха. Принцесса Селестия, не хотите ли начать?  — спросила она, с улыбкой глядя на крупного аликорна. — Конечно, — ответила Селестия, прежде чем повернуться к Анону, — Аноним, хотя наше знакомство пока было коротким, я не могу отрицать, что есть что-то в тебе, что привлекло моё внимание. Я не могла выбрать тебя без тщательного рассмотрения, хотя, я уверена, что буду только рада видеть тебя в своей жизни. Я клянусь чтить тебя, лелеять и любить тебя до самой смерти. В этом я клянусь своим Солнцем и своим сердцем. — объявила она, глядя на все ещё покачивающегося мужчину со всем состраданием, на которое была способна. По толпе прокатилась волна аплодисментов и топот копыт. Спикер тепло улыбнулась и кивнула солнечному диарху, прежде чем повернуться к лунной принцессе: — А Вы, принцесса Луна? Луна стиснула зубы и прокашлялась: — Аноним… Мы чувствуем то же, что и наша сестра. Хотя мы знаем тебя совсем недолго… Мы клянёмся относиться к тебе так, как подобает любому любовнику. — сказала она, едва сдерживая хмурое выражение мордочки. Гораздо меньшая волна возгласов и аплодисментов прокатилась по толпе, и теперь спикер сосредоточилась на Аноне. — А теперь, Анонимус. Услышав эти клятвы и от принцессы Селестии, и от принцессы Луны, что Вы скажете? — объявила она, привлекая все взгляды к мужчине, который смотрел в пол так, словно собирался упасть на него в любую секунду, что было недалеко от правды. Селестия и Луна обеспокоенно смотрели на мужчину, пока он медленно поднимал взгляд на свою руку в поисках своих нацарапанных заметок. Как только он показался уверенным в себе, он посмотрел на спикера, а затем на каждую из принцесс. — Я… Обещаю любить вас обеих…- он снова посмотрел на свою руку. — Несмотря ни на что. До моего последнего вздоха… Моё сердце принадлежит вам. — закончил он, ещё раз внимательно посмотрев на свою руку, прежде чем кивнуть, очевидно, довольный своим выступлением. По толпе прокатилась новая волна восторженных возгласов и топот копыт, хотя многие из пони были больше всего сбиты с толку. Спикер кивнула и откашлялась: — Тогда, властью, данной мне обеими Их Величествами принцессой Селестией и принцессой Луной, я заявляю, что ваши клятвы произнесены. Пожалуйста, поцелуйте жеребца, чтобы скрепить узы. Селестия и Луна повернулись к Анону. Последняя выглядела гораздо более недовольной, чем первая. Когда солнечный аликорн приблизился к нему, Анон выдавил кривую улыбку и наклонился вперёд. Селестия подошла ближе для поцелуя, но была парализована, когда Анон схватил её за затылок и притянул к себе в глубоком поцелуе. Её глаза расширились, когда она почувствовала, как его губы плотно прижались к её губам, а его голова наклонилась в сторону, чтобы получить лучший доступ. Через несколько секунд он отстранился с влажным хлопком, лишив солнечного аликорна дара речи. Луна была ещё меньше готова к этому. Она в шоке уставилась на Анона, когда он закончил с Селестией, и в пьяном виде подошёл к ней. Она открыла рот, чтобы заговорить, но была прервана, когда Анон схватил её за затылок обеими руками и прижался своими губами к её губам. Его язык тут же вырвался наружу и вошёл ещё глубже, чем в Селестию. Луна в протесте хотела отстраниться, но быстро вспомнила своё место и приняла, по общему признанию, этот небрежный поцелуй. Наконец, Анон отстранился и встал прямо, с широкой улыбкой на пьяном лице, всё ещё покачиваясь на месте рядом с двумя, офигевшими от всего, аликорнами. Вся толпа стояла в тишине, даже спикер не находила слов попристойней для этой публичной демонстрации. — Мне конец. — прошептала Рейвен.