Цена игрушечной жизни

      — Что?! — воскликнул я, оборачиваясь. — То есть как — потеряла?!       Взрыв прозвучал внезапно. Спину и открытую часть шеи опалила горячая струя огня, комната затряслась, лишая меня всякой устойчивости, но мысль, что мои волосы вот-вот загорятся, обожгла сильнее пламени.       В грудь с силой что-то врезалось, земля ушла из-под ног, и кратковременное ощущение свободного падения вызвало во мне приступ новой паники. Затылок болезненно встретился с полом, и воздух с хрипом вылетел из лёгких. Чужое тело накрепко придавило меня к поверхности, и на секунду мне показалось, что связь с реальностью была безвозвратно утеряна.       Придя в себя, я наткнулся на взгляд широко раскрытых зелёных глаз и на секунду замер от неожиданности. Адриан практически лежал на мне, и в таком положении я мог чувствовать абсолютно всё: как тяжело вздымается широкая грудь, как горячее дыхание опаляет моё лицо, и как волосы щекочут щёки. Наверное, было бы до мерзости романтично, если бы голова не раскалывалась на части.       — Ты как? — хрипло выдохнул блондин, и в ответ я поморщился от тупой боли, замечая, как комнату наполняет густой едкий дым.       — Слезь с меня, — потребовал я. — Если ты думаешь, что весишь как пушинка, я тебя разочарую.       Адриан легко вскочил на ноги, и я позавидовал его прыти. Чтобы подняться с пола, мне потребовалось намного больше времени.       Поглаживая поясницу, я наблюдал, как Агрест распахивает окно, тщетно пытаясь выветрить тёмно-зелёный дым. Потянув носом воздух, не мог не скривиться: теперь им провоняет вся комната.       На придвинутом к стене столе стоял небольшой котёл, а на пустующей кровати лежало множество цветастых склянок. Хорошо, что додумался оставить их там, а не тащить на стол.       Когда дыма стало чуть меньше, стало возможно разглядеть выгоревшую стену. От стола и до самого потолка по белым обоям растеклось огромное жёлтое пятно, а в некоторых местах можно было увидеть дымящуюся штукатурку. Осколки от какой-то банки торчали в некоторых участках стены, и при взгляде на них меня передёрнуло. А ведь сейчас они могли бы быть в моей безмозглой башке.       Нахмурившись, достал книгу и быстро пробежался глазами по строчкам. И что здесь могло вызвать взрыв такой мощности? Растаявший снег с горы Покаяния? Бред какой-то.       В голову быстро полезли непрошенные мысли о том, что было бы, если бы новый ухажёр Эммы решил позвать её на свидание не сегодня, а в какой-нибудь другой день. Кажется, срок моей судебной защиты всё ещё не закончился. А судимость мне точно не нужна.       Я закусил губу, наблюдая, как с каждой секундой пятно неотвратимо увеличивается. Как объяснять администрации порчу казённого имущества, я не знал.       — Ты умеешь клеить обои? — задал я вопрос старающемуся отдышаться у окна парню. Как курильщику со стажем, мне густой дым практически ничем не мешал. Разве что глаза резал.       — Нет конечно, — помотал головой блондин, явно стараясь не зайтись в приступе кашля.       — Сейчас научишься. Помнишь, где здесь подсобка? Там должен быть рулон новых обоев. И клей с кисточкой, — я на мгновение задумался. — И прихвати освежитель воздуха.       Кивнув, Адриан вышел из комнаты, оставив дверь открытой. Проводив его спину взглядом, я снова подошёл к котлу. Придётся начинать всё заново. И почему нельзя было посвятить полстраницы технике безопасности? Разве это так сложно?       Пару секунд простояв у стола, я вздрогнул от вернувшейся мысли. Точно. Талисман пчелы.       — Этого должно хватить, — послышался голос Адриана, но я не обернулся. Сейчас сгоревшая стена волновала меня меньше всего.       — Леди Баг потеряла талисман пчелы.       — Да, — тихо подтвердил блондин, кладя рулон обоев на мою кровать.       — Как? — разглядывая кусок стекла в стене, поинтересовался я так, будто это могло иметь хоть какой-то смысл. Некоторое время Адриан молчал, после чего тяжело вздохнул.       — Когда Одри Буржуа аккуматизировалась, — начал блондин, садясь на кровать и устремляя взгляд куда-то в окно. — Я попал под действие её способности и не смог прийти на помощь миледи. Ей нужен был союзник, ты же знаешь. Она хотела отдать кому-то талисман пчелы, но не смогла и потеряла его в районе Эйфелевой башни. А когда вспомнила, было уже поздно, — Агрест закусил губу. — С Одри приехало много гостей из зарубежья, и Леди Баг волнуется, что талисман находится у кого-нибудь из них. В таком случае, найти его будет практически невозможно.       — И вы не пытались их всех опросить?       — Все разъехались сразу после окончания показа. Не знаю, что в это время делала Леди Баг, но тогда я ничего об этом не знал.       Виски взорвались болью, и я принялся агрессивно их растирать, стараясь отделаться от подступающего чувства тошноты. Бесполезная идиотка. Желание ударить по стене я подавил с большим трудом.       На моё плечо легла тёплая рука, и я нашёл в себе силы успокоиться. Вытащив из ящика стола начатую пачку сигарет и старую зажигалку, подошёл к окну, уселся на подоконник и закурил. Агрест внимательно наблюдал за мной, хмурясь и то и дело отводя глаза, но не говоря мне ни слова. И я был благодарен.       — Отодвигай стол, — уже ровным тоном произнёс я, туша сигарету. — Ты лепишь обои, я заново варю смесь.       — Хорошо, — улыбнулся блондин, и я постарался улыбнуться в ответ.       Поставив котёл прямо на пол, я взял с кровати несколько склянок и раскрыл перед собой книгу, хотя, кажется, уже запомнил рецепт наизусть. Достав из банки красные водоросли, принялся аккуратно тереть их в деревянной ступе, постепенно прибавляя к ним зелёные. Мерным стаканом определил нужное количество воды в котле, и принялся процеживать сок водорослей. Мерзкий запашок.       Не отрывая взгляда от смеси, поставил рядом с котлом склянку со слезами радости. Долго думал, что может скрываться под этим названием, пока не решил, что здесь формулировка прямая.       Тогда появилась новая проблема. Радость — величина растяжимая. И что могло за ней скрываться, я не имел ни малейшего понятия. К примеру, Адриан явно испытывал счастье, когда думал о матери. Но являлись ли в этом случае радость и счастье синонимами? И подойдёт ли в этом случае радость, смешанная с грустью? Тогда я подумал о веселье. Смех же признак радости, верно? Или в смеси нужна была более глубокая радость?       Вопросов было много, но, несколько поразмыслив, я решил остановиться на втором варианте. Щекотать ничего не понимающего блондина, пока у него не пошли слёзы, было не слишком сложно.       Правда, к слезам радости Адриана вскоре добавились и мои. Помню, как его пальцы быстро щекотали мои рёбра, и тогда я, стараясь привести в порядок дыхание и перестать смеяться, почти забыл собрать свои слёзы в склянку.       Помешивая смесь против часовой стрелки, я наблюдал, как блондин сдирает испорченные обои. Насчитав сорок оборотов, принялся добавлять в зеленоватую жижу жемчужную пыль.       — Поможешь? — подняв голову, увидел, что за Адрианом находится уже голый кусок стены, а на полу парень расстелил моток новых обоев.       Поднявшись, аккуратно отставил котёл в сторону. Ещё не хватало его на пол перевернуть и вызвать новый взрыв.       — Подержи здесь. Мне нужно размазать клей, — проинструктировал блондин, и я послушно расправил кусок бумаги. — Прости, — вдруг сказал Адриан. — Это будет мало похоже на нормальный ремонт, и…       — Если обои продержатся на стене хотя бы полмесяца, у меня не будет к тебе никаких претензий. Обещаю.       — Хорошо, — улыбнулся Адриан. — Тогда помоги мне поднять их. Потолок, кстати, тоже придётся подкрасить. Я видел в подсобке белую краску.       Стоя на принесённой блондином стремянке и удерживая обои в правильном положении, я наблюдал, как парень осторожно распределяет их по стене. На самом деле, ему не стоило быть таким аккуратным, мне бы хватило любой криво приклеенной бумажки.       Спустившись, я непридирчиво осмотрел стену. Конечно, увидеть линию склейки было легко, достаточно просто подойти, но смотрелось очень даже ничего. Могло быть и хуже.       — Я схожу за краской, — выходя, сообщил блондин, и я вернулся к котлу. Нужно добавить ещё воды.       — Должно быть готово, — сказал я, и остановившийся в дверях Адриан нахмурился. Поставив банку с кисточкой у стены, он сел рядом.       — Оно может взорваться ещё раз?       — Понятия не имею.       Не давая себе времени на сомнения, я раскрыл склянку и медленно, чтобы не ошибиться, добавил ровно одну каплю.       Адриан резко отдёрнул меня назад. Поток кислотно-зелёного света по спирали взмыл вверх, к потолку. От яркого света глазные яблоки заболели, и я закрыл их локтем, боясь, что могу ослепнуть.       — Мишель, — потряс меня за плечо блондин, и я с трудом разлепил глаза, в которых до сих пор плясали цветные пятна. К горлу подступила тошнота, а в нос ударил странный, но не неприятный запах.       Первое, что бросилось в глаза — комната была относительно целой. Ни выбитых окон, ни сломанной мебели, ни наших внутренностей на стенах. Прислушавшись к себе, осознал, что вообще не чувствую боли. Аккуратно потрогав своё лицо, убедился в отсутствии каких-либо ожогов. Даже одежда не загорелась. Запрокинув голову вверх, наткнулся только на белоснежный потолок, хотя струя огня точно была достаточно высокой.       — У нас получилось? — спросил блондин, и я с удивлением понял, что он уже полностью пришёл в себя.       — Не знаю, — помотал головой я, и снова принялся растирать виски. — Нужно позвать Плагга.       Адриан кивнул и быстро скрылся за дверью. С трудом поднявшись на ноги, поставил котёл на стол и некоторое время внимательно рассматривал зелёную жидкость, сверяясь с описаниями из книги. Интересно, а квами вообще можно отравить?       — Держи, — войдя в комнату, Агрест протянул мне бутылку воды. Влетевший следом Плагг остановился у стены, с живым интересом рассматривая последствия недавнего взрыва.       — Вижу, вы здесь повеселились.       — Пей, — отпив немного воды, я взял со стола деревянную ложку, купленную специально для приготовления смесей, набрал в неё немного зелёной жидкости и теперь держал перед лицом квами.       — Ненавижу перевоплощения, — тихо и обречённо пробурчал Плагг, но смесь всё-таки безропотно выпил.       Пару секунд мы напряжённо смотрели на скривившегося квами. Не знаю, о чём в тот момент думал Адриан, но мысль, что Плагг вот-вот позеленеет и драматично помрёт, заставляла мои руки дрожать. Взяв со стола раскрытую книгу, поднёс её к блондину и провёл пальцем по строчке с нужными словами.       — Плагг, заряжайся! Когти!       На короткое мгновение яркий свет привычно ослепил. А когда глаза раскрылись, я замер. Костюм действительно изменился: на ногах появилось длинное подобие тонких ласт, удлинился и обзавёлся перепонками хвост. Кажется, рукава и ремень тоже претерпели некоторые перемены, но какие, сказать было сложно.       — Получилось, Мишель, — прошептал Адриан, рассматривая перепонки на пальцах. — У нас получилось!       Меня сжали в крепких объятиях, и я сам не заметил, как сомкнул руки за чужой спиной. Да, у нас получилось. Макушка Адриана утыкалась мне в щёку, и блондинистые волосы казались тёплыми. Переменив щёку, убедился в этом окончательно. Парень вообще был весь тёплый, и крепкое кольцо рук за спиной почти обжигало. Интересно, а как чувствуются мои руки? Наверняка холодные.       Я не сразу понял, почему блондин отстранился. Его лежащий на столе телефон нетерпеливо звенел, и в этот момент я готов был швырнуть его в окно. Мне нужно было больше времени.       — Через десять минут у меня фехтование, — несколько виновато забормотал Агрест. — Прости. Мне нужно идти, и… — он бросил взгляд на пятно на потолке. — Давай я…       — Не нужно. Я докрашу, — Адриан потерянно кивнул и легко сбросил новое перевоплощение. И резко встрепенулся.       — Всё утро хотел тебе сказать и чуть не забыл, — вдруг произнёс он и, пошарив во внутреннем кармане, достал оттуда небольшой конверт. — Вот.       — Что это?       — Приглашение. В кино, — блондин потёр рукой затылок. — Скоро выходит фильм о нас с Леди Баг, и я подумал, что было бы замечательно посмотреть его вместе с тобой.       — О, — усмехнулся я. — И ради этого ты решил вручить мне целое приглашение, — я присвистнул, когда смог вытащить его из конверта. Именное. И пахнет так, будто над запахом трудился лучший парфюмер Франции. Хотя, возможно, так оно и было. А его можно перепродать?       — Это премьера. Ну, знаешь, закрытое мероприятие.       — Великосветская тусовка?       — Что-то вроде того, — неловко ответил Адриан. — Думаю, фильм довольно хороший. А ещё там будут бесплатные закуски. Знаешь Томаса Астрюка? Он в режиссёрском кресле.       — Ага, — кивнул я, рассматривая приглашение. — Смотрел что-то. Уже не помню. Но любовная линия между персонажами была тошнотворной, — я внимательно прочёл текст на конверте. — Это в среду, да?       — Точно, — подтвердил блондин. — Я буду рад, если ты придёшь, — и улыбнулся своей искренней улыбкой.

***

      — Это была хреновая идея, — вздохнул я, наблюдая, как кисть аккуратно проходится по моей ногтевой пластине, окрашивая её в чёрный цвет.       — Почему? — спокойно поинтересовался Лука, сосредоточенно водя этой самой кистью. — Джулл, принеси, пожалуйста, лампу.       — Иногда я обкусываю ногти.       В подобие комнаты быстро вошла высокая девушка, явно смущённая моим присутствием, и протянула брату лампу.       — Спасибо, — нежно улыбнулся сестре Лука, и та, кивнув, вышла из комнаты. — Как раз отучишься их грызть, — легко ответил мне парень. — Теперь осторожно помести руку в лампу.       — Я просто сгрызу их вместе с лаком.       — А вот этого делать не стоит, — покачал головой Лука. — Повредишь ноготь.       — Ты сменил плакат, — сказал я, когда мой взгляд зацепился за стену с большим постером. — Помнится, раньше ты тёк исключительно по Стоуну.       — Это группа друзей моей сестры. Я хотел бы тебе о ней рассказать, но зная, что тебе не нравится Джаггед Стоун, можно предположить, что и «Кошечки» придутся тебе не по душе. В лампу, — распорядился он, беря другую руку. — Не понимаю, чем он тебе так не угодил.       — Я предпочитаю, чтобы музыка в моих наушниках была похожа на музыку, а не на звуки ада. Зачем столько раз за песню срываться на визг?       — Ровнее, — Лука аккуратно поправил мою руку и продолжил наносить новый слой лака. — В музыке меня всегда больше всего заботило не качество исполнения, а то, какую смысловую нагрузку оно несёт. В песнях Джаггеда Стоуна много чувств.       — Настолько много, что у меня уши в трубочку сворачиваются.       — Знаешь, я слышал, как ты играл в пабе, — как бы между прочим произнёс Лука, не отрываясь от работы.       Некоторое время я просидел молча, задумчиво глядя в потолок.       — И как ты туда попал?       — Анарка забыла там сумку, и мне пришлось за ней идти. Она посещает тот паб в выходные дни. В лампу, — Лука принялся за правую руку. — Зная твою любовь к Шнитке, то, что ты играл там, можно принять за самоистязание, — парень нахмурился. — Когда я зашёл, было около трёх ночи.       — Хорошо хоть играл? — поинтересовался я, рассматривая крашеные ногти. Непривычно.       — Хорошо, — честно кивнул Лука. — Но у меня есть альтернатива.       — Какая? — я посмотрел на парня, не имея никаких догадок.       — Ты когда-нибудь задумывался о работе официантом? Неподалёку есть небольшое сетевое кафе. Думаю, ты его видел. Недавно я говорил с владельцем, хотел пойти туда вместе с Джулл, но та занята из-за колледжа. Тебе же уже есть шестнадцать?       — Да, — кивнул я, внимательно смотря на парня. — Есть примерный трудовой договор?       — На тумбе. Сиди ровно, — вернул меня на место Лука, когда я попытался дотянуться до бумажек. — Подожди. Осталось не так много. Рабочая неделя пятидневная, платят больше двенадцати в час. Об остальном ещё нужно договориться. Кто является твоим опекуном?       — Тётка и местная администрация. От первой нужно только согласие.       — Это хорошо, — улыбнулся Лука и, оценивающе оглядев ногти, взял со стола небольшую пилку. — Значит, это будет быстро. В лампу.