— …И я попытался найти тебя.
Адриан замолк, грея руки о чашку.
Мой взгляд упёрся в стену. Мысли в голове разбредались, и в попытке их приструнить я явно потерял несколько дельных. Руки сами потянулись к напряжённым вискам. Конечно, встречу с хранителем стоило ожидать, но кто же знал, что это произойдёт так скоро.
Поджав губы, я вонзил отросшие ногти в ладонь.
Думал, ты самый умный, Мишель? Да ты тупица. Дал Адриану штуку, которую невозможно использовать незаметно, но даже не обременил себя созданием правдоподобной легенды. Полный идиот.
А что было бы, если бы у Адриана были более прямые извилины? Что, если бы на твоём пороге сразу же после увлекательной беседы с Агрестом стоял крайне недовольный хранитель, пылко желающий убедить тебя в реалистичности этого мира и закопать твой труп в ближайшей лесополосе? О чём ты вообще думал, когда ввязывался во всё это дерьмо?
— Это не всё. Произошло… ещё кое-что, — будто желая меня добить, блондин оторвал взгляд от чашки. — Я не обнаружил тебя в приюте и решил пойти домой и рассказать обо всём позже, — Агрест потёр затылок, блуждая глазами по комнате. — Я был вблизи де Ла-Рени, когда заметил возле домов человека. Он застыл в такой неестественной позе, и мне показалось, что у него начался какой-то приступ. Знаешь, вроде эпилепсии, но наоборот, — Адриан закусил губу, а потом на выдохе произнёс: — Он был обездвижен с помощью талисмана пчелы.
Отставив чашку растворимого кофе на тумбу, Агрест после короткого молчания продолжил:
— У него был характерный след на шее, как укус. Леди Баг к тому времени уже перевоплотилась, и мне пришлось возвращаться к мастеру Фу, чтобы связаться с ней. Мы всю ночь пытались найти пчелу.
Адриан с трудом подавил зевок, весьма существенно снижая градус серьёзности разговора. Из-за моей смены мы не смогли поговорить сразу после школы и договорились встретиться у меня ближе к одиннадцати. За окном давно уже было темно, и мысль, что блондин не спит вторую ночь подряд, не особо успешно попыталась воззвать к моей отмершей совести.
— А тот человек?
— Ничего не видел. На него напали со спины, и все пять минут он не мог пошевелиться.
Голову захлестнул новый поток мыслей, но очередной зевок Адриана заставил их замереть. Предаться рассуждениям можно и позже. А сейчас стоит заняться действительно важными делами. Нужны доказательства, способные поддержать легенду блондина.
— Бери, — поднявшись с места, я залез в тумбу, достал оттуда книгу и протянул её Агресту. — Покажешь её Фу. У меня больше нет копий, но я её уже наизусть помню. Это переводчик, — покопавшись в бумагах, отыскал в них несколько скреплённых степлером исписанных листов бумаги. — Здесь перевод шифра на китайский и французский, если вдруг хранитель решит убедиться в твоих лингвистических способностях. А вот это от тумбочки, — я вынул из замочной скважины совсем крохотный металлический ключ и также отдал его блондину. — Ты говорил, что у тебя иногда проверяют комнату. Я буду оставлять окно открытым.
— Спасибо, — сжимая в руках кипу бумаг, искренне поблагодарил Адриан. — Правда, будет неловко заходить сюда, когда тебя здесь не будет.
— Не жеманничай, — скривился я, после чего бросил взгляд на заснувшего на подушке квами. — Плагг говорил что-нибудь о Фу?
— Ты же его знаешь, — вздохнул Адриан и ласково, чтобы не разбудить, погладил его по голове. — Он даже Книгу Чудес не сразу узнал. Но историю хранителя подтвердил. Орден и правда был уничтожен, и последние сто лет Шкатулка Чудес находилась у мастера Фу.
— А Леди Баг?
— У нас выдалась очень тяжёлая ночь, — Адриан устало улыбнулся. — Почти не было времени поговорить. Я коротко рассказал ей о книге, но опустил часть с моим отцом. Мы окончили поиски лишь к утру, — затихнув, блондин заглянул мне в глаза. — И честно говоря, Мишель, знаю, что ты оспоришь, но я думаю, что хранителю можно доверять. Не всё, конечно, но всё же. У него долгое время были талисманы созидания и разрушения, но он ни разу не попытался загадать желание, — пояснил Агрест.
— Может, просто испугался загадывать. Чтобы оно осуществилось, должен произойти конец света и перестройка мира, которая ещё не факт, что состоится. Планируешь доверять человеку, который своими руками стёр с лица земли целый орден?
— Плагг говорил, что тогда мастер был совсем юн. И сколько я об этом не думаю, не могу винить ребёнка в чём-то подобном.
— В зеркало загляни, — зло фыркнул я. — У тебя ещё пух на щеках не растёт, и голос только заканчивает ломаться. Ты такой же ребёнок.
— Но выбор этого ребёнка был осознанным, — Адриан с силой сжал в руках одеяло, но наткнулся на мой излучающий иронию взгляд. — Может, талисман появился в моей комнате без моего прямого согласия, но я сам выбрал продолжать быть Супер Котом и защищать Париж. Я вполне мог отказаться и отдать талисман Леди Баг или вовсе его никогда не использовать…
— И сойти с ума от гипертрофированного чувства навязанного долга.
— …И я очень сомневаюсь, — продолжал Агрест, игнорируя колкие замечания. — Что маленький мальчик был способен добровольно покинуть семью, чтобы посвятить всю свою жизнь хранению волшебной шкатулки. Но, несмотря на это, он продолжал защищать её более ста лет.
Адриан вздохнул, переводя дыхание.
— Да, он совершил ошибку. Серьёзную ошибку. Но то, что он пытается минимизировать её последствия, заставляет меня думать, что он неплохой человек. Я размышлял об этом со вчерашней ночи, и… Может, конечно, я и ошибаюсь, но я в это верю.
— Ты прав, — после минутного молчания произнёс я. — Наверное, ты действительно прав. По крайней мере, это не лишено смысла.
Адриан расплылся в улыбке, смущённо потирая затылок, но стоило ему бросить взгляд на висящие на стене часы, как его улыбка быстро погасла.
— Мне нужно идти. Завтра съёмка.
— Давно пора, — хмыкнул то ли только что проснувшийся, то ли всё это время притворяющийся спящим Плагг, сонно моргая глазами.
— Плагг!..
— Стой, — положил я руку на плечо блондина. — Перевоплотись где-нибудь подальше от приюта. У меня окна на жилой массив выходят, — произнёс и кивнул на ближайшую пятиэтажку, в окне которой горел свет. Если вдруг соседи напротив увидят, что ко мне Супер Кот как к себе домой ходит, возникнут проблемы.
— Хорошо.
Натягивая стоптанные кроссовки и наблюдая, как блондин запихивает кипу бумаг в сумку, я бросил взгляд на стоящую на тумбе полную и всё ещё горячую чашку. Видимо, кофе пришёлся Агресту не по душе. Лучше бы сам выпил.
Лестница заскрипела под нашими ногами, и, спускаясь по ней, я несколько раз пожалел, что решил не завязывать шнурки. В гостиной весело щебетала по телефону Эмма.
Стоило выйти на улицу, и мои руки покрылись гусиной кожей. Ночной ветер трепал несобранные волосы, из-за чего те лезли в глаза. Из-за яркой луны было не так темно, и свет от горящего над крыльцом фонаря казался лишним.
— Здесь красиво, — тихо произнёс Адриан. А после сел прямо на ступени. Плагг недовольно хмыкнул, закатывая глаза, и скрылся за зданием приюта.
Подняв бровь, я непонимающе нахмурился. Видимо, завтрашняя съёмка уже потеряла свою важность. Опустившись рядом, я недовольно потрогал рукой холодный бетон. Ещё отстужу себе что-нибудь.
— Тебе холодно? — взволнованно спросил Агрест, видя, как я ёжусь, и принялся стягивать с себя кофту. — Сядешь на мой пиджак?
— Я так похож на барышню? — усмехнулся, но манящему теплу пиджака был противиться не в силах. Сложив его вдвое, я умостился на мягкой белоснежной ткани.
Повисла тишина. Где-то в клумбе застрекотало нечто, похожее на сверчка.
— С чего вдруг такое внезапное лирическое отступление? — спросил я, глядя на ночное небо. — Ты, кажется, спешил.
— Спешил, — кивнул блондин, после чего надолго замолчал. Взволнованно потеребив ручку сумки, он некоторое время смотрел прямо перед собой, а потом на выдохе произнёс: — Я ненавижу модельный бизнес. Просто терпеть не могу и не могу отказаться.
— А противиться? — нахмурил брови я. — Никто не сможет заставить тебя штамповать модельные позы. Боишься, что не дадут ходить в колледж?
— Я много чего боюсь, — потерянно кивнул блондин. — Но больше всего не хочу расстраивать отца. Он так и не смог оправиться после, — на секунду парень замолк. — После смерти мамы, и если ещё его сын втянет его в ещё один семейный конфликт… Я не знаю, — Агрест закрыл глаза руками. — Я хочу быть хорошим сыном, я пытаюсь, я стараюсь делать всё, что в моих силах, но стоит мне только подумать, что из-за него вся моя жизнь идёт мимо меня, мне становится так плохо, — блондин судорожно вздохнул. — А я боюсь его ненавидеть.
— А ты его ненавидишь?
— Я не знаю, — беспомощно выдал Адриан. — Это… сложно.
Агрест не смотрел мне в глаза, будто стыдясь. Наверное, мысль, что такой сахарный мальчик, как Адриан, может ненавидеть собственного отца, должна была будоражить кровь, но сейчас она не вызвала никаких горячих чувств. Просто очередное доказательство того, что взгляды на жизнь придётся корректировать.
Опыта поддержки у меня не было, и я, не имея в голове лучших вариантов, накрыл руку Агреста своей.
— Прости, — зачем-то извинился блондин. — Уже поздно, а ты сидишь здесь со мной, — сжав мою ладонь он аккуратно провёл пальцем по тыльной стороне, но, перевернув её и заметив красный след от ногтей, застыл. — Больно?
— Нет, — соврал я, смотря на тонкие саднящие полосы, которые можно было легко не заметить в темноте. И как только увидел?
— Зачем ты так с собой?
— А ты никогда так не делал?
— Никогда, — закусил губу блондин. — Это должно быть неприятно. Вряд ли я пойму, если этого ни разу не испытывал.
— Ага, — зачем-то подтвердил я.
Сверчок, замолкший было на минуту, вновь застрекотал. Луна то скрывалась за редкими облаками, то появлялась вновь. Наверное, прошло не менее получаса, и всё это время Адриан сидел неподвижно.
— Не хочу уходить отсюда, — прошептал Агрест. — Но вот-вот засну, — потерев глаза, блондин снова обратился ко мне. — Прости, если задеваю больные темы. Твои родители же…
— Не парься. Я их ненавидел, — развалившись на смятом пиджаке, протянул я. В голову ударил резкий запах машинного масла, перемешанный со страхом и неуместной гордостью, и на мгновение мне показалось, что я нахожусь в автосалоне. В лицо врезался порыв ветра и унёс с собой наваждение.
Между нами повисло молчание. Луна несколько раз скрылась за облаками.
— Не жалеешь?
— Мучает ли меня совесть? Нет, — нашарив в кармане смятую пачку, я наощупь попытался понять, есть ли там хоть что-нибудь. Вскоре тишину прорезал короткий щелчок зажигалки, и тепло от первой затяжки растеклось по венам. — Пытаешься реализовать мой опыт в своей жизни?
— У меня так не получится, — Агрест покачал головой. — Я ненавижу почти всё, что имею, но считаю, что должен чувствовать за это благодарность. В смысле, — попытался объяснить блондин, поймав мой взгляд. — Отец всё для меня делает. Благодаря ему я знаю китайский, умею фехтовать, играть на фортепиано, никогда не забочусь о деньгах. Все думают, что происходящее со мной потрясающе, — всплеснул руками Адриан. — А я этого не ценю.
— Откуда ж ты взялся такой совестливый, — под нос себе пробормотал я. Затушив сигарету, от которой остался один фильтр, я потянулся за новой. Тихо засмеявшись, блондин некоторое время наблюдал за луной, а после опустил голову на моё плечо.
Я неловко застыл, вынимая изо рта сигарету. Ещё волосы ему ненароком подпалю.
— Помнишь, мы говорили о том, что я смогу делать то же, что и Леди Баг? — вдруг произнёс Агрест. Теперь, когда его волосы мешались с моими, его дыхание казалось обжигающе горячим. — Не думаю, что у меня получится.
— Мы и не пробовали толком, — хотел пожать плечами я, но вовремя себя остановил. Кажется, блондин попытался что-то сказать, но я перебил: — То, что тебе непонятна фраза «с помощью силы разрушения разрушить эти самые разрушения», говорит только о том, что ты далёк от статуса пациента психбольницы.
— Но ведь для того, чтобы всё получилось, нужно её как раз-таки понять, — улыбнулся блондин.
— Чтобы всё получилось, нужно адаптировать эту фразу так, чтобы она не взрывала мозг, — пробормотал я. — Давай подумаем (у тебя же неплохо получается, верно?): как Леди Баг очищает аккуму. Её сила — сила созидания, и расщепить нечто, что превращает бабочку в аккуму, она не может. Значит, есть обходной путь. Скажем, наполнить её некой светлой энергией, чтобы тёмная растворилась, или создать что-то, что поможет тёмную энергию уничтожить. От тебя же требуется с помощью силы разрушить тёмную энергию. Здесь более понятный принцип. А вот с «Чудесной Леди Баг» всё несколько сложнее, — нахмурившись, я потёр кончиками пальцев отчего-то нывшую переносицу. — То, как она восстанавливает разрушенное, понятно, но сложно объяснить, как она стирает уже существующее. Материальные объекты, созданные одержимыми, остаются реальными даже после изгнания аккумы и не зависят от силы Бражника. Как у неё это получается?
— Может, сила созидания позволяет переделывать объекты? — попытался повернуться ко мне блондин, но, поняв, как близко находятся наши лица, смутился и уткнулся носом мне в плечо. — Ну, знаешь, в кислород, например. Или в энергию. Такое же возможно?
— Понятия не имею, — усмехнулся я пришедшей мысли, которую чуть не сбило с пути завывание сверчка. — Я тут подумал, что мы на полном серьёзе пытаемся объяснить принцип действия силы, облачающей своего носителя в латексный костюм. В нём удобно вообще? Ненавижу узкую одежду.
— Вполне удобно. Ты же носил его один раз.
— И никогда больше не надену, — почти выплюнул я. Будто я мог запомнить такие незначительные вещи. — Ладно. Допустим, мир не настолько безумен и способен подчиняться логике. Пусть эта тема побудет закрытой, — вздохнул я. — Не совсем понимаю, чем вызваны твои сомнения.
— Проблема в том, что я уже пробовал, — ответил блондин, вновь начиная теребить ткань сумки. Моя рука, подносившая сигарету ко рту для затяжки, застыла. — Последние недели я только и делаю, что пытаюсь очистить аккуму. И единственное, что у меня вышло, это разозлить Леди Баг.
— О, так вот что ты имел в виду, когда говорил, что работаешь над этим, — честно удивился я. — Я думал, ты осмысливаешь теорию.
— Ты не разочарован? — Агрест поднял голову с моего плеча, и только сейчас я заметил, что оно затекло.
— В том, что взятый с потолка набор слов не оказался объективным отражением реальности? Да не особо, — зевнул я. — Жаль, конечно, но переживаний не стоит, — ответил я не совсем честно. Ещё как разочарован. В своих явно переоценённых умственных способностях.
— Ты, кажется, куда-то устроился, — явно чтобы сгладить неловкость, произнёс Адриан.
— Да.
— Копишь на что-то? — странно посмотрев, спросил блондин.
— Ага. Водительские курсы стоят весьма недёшево.
— Уже? — брови блондина взметнулись вверх. — Тебе ведь только…
— Шестнадцать, Адриан. Два года, и меня вышвырнут из приюта с бесплатной крышей и едой. Пора бы готовиться к самостоятельной жизни.
— Пора, — глухо повторил блондин и совсем скис.
Видеть печального Агреста было неприятно.
— Даже если ты не справишься, всё будет хорошо.
Благодарно улыбнувшись, блондин вернул голову на моё плечо, и его рука обхватила мою ладонь. Где-то в кустах разрывался сверчок. Новая сигарета незаметно оказалась во рту, и огонь зажигалки обжёг руку.
Мою голову навязчиво наклонили в сторону и, чуть не вздрогнув, я наткнулся глазами на незаметно подлетевшего Плагга. Закатив глаза, он снова скрылся за углом не говоря ни слова.
Теперь моя щека находилась на мягкой макушке. Светлые волосы щекотали нос, и возвращаться в прежнее положение не было никакого желания. От блондина пахло до ужаса приятно.
Адриан улыбался, смотря, как быстро небольшой огонёк пожирает кончик сигареты. Ушёл он только тогда, когда небо начало розоветь.
***
Прислонившись к дереву, я наблюдал за стоящим на коленях мсье Рамье, голубя которого не так давно я пнул.
Птица, лишившаяся нескольких перьев, возмущённо махала крыльями и определённо чувствовала себя намного лучше своего хозяина. Я довольно кивнул, заметив подлетающую аккуму.
«Северо-восток. Две минуты одна секунда. Мон-Фавор».
***
— Здравствуй, Адриан, — улыбнулся мастер Фу. — Проходи.
Застывший было в дверях парень проскользнул внутрь. В доме мастера царил полумрак.
— Спасибо, — поблагодарил блондин, когда перед ним поставили испускающую горячий пар чашку. — Но не стоило.
— Что за беседа без кружки зелёного чая, — улыбнувшись, Фу сделал небольшой глоток. — Ты уже принёс книгу?
— Да, — кивнув, парень полез в спортивную сумку. — Вот.
— Я очень давно не видел эту книгу, — скорее для самого себя, чем для сидящего рядом Адриана, почти прошептал Фу. — Да, очень давно. Ты использовал это, чтобы её перевести? — заметив то, что Мишель назвал переводчиком, спросил мастер и получил подтверждающий кивок.
Фу принялся листать страницы, время от времени всматриваясь в иллюстрации и вчитываясь в оставленные Мишель заметки, кажется, почти забыв о госте. Нетронутый чай остывал.
Понаблюдав за Фу несколько минут, Адриан прочистил горло. В конце концов, он пришёл сюда не за этим.
— Мастер, — произнёс он. — Думаю, мне стоит поделиться с вами одной интересной теорией…
