Цена игрушечной жизни

      Адриана разбудил громкий хлопок двери. По тому, как резко стало холодно, он понял, что с него стянули одеяло. А потом чужие пальцы сомкнулись на его шее.       — Где они? — рык отца оглушил, и Адриан вцепился в его предплечья в нелепой попытке отстраниться. — Отвечай! Я знаю, что это ты!       Чувствуя, как сознание охватывает липкий ужас, блондин уставился в перекошенное от ярости лицо отца. Ноги Адриана почти не касались пола, хватка на горле становилась сильнее с каждой секундой, и лёгкие начало жечь. Натали, ворвавшаяся в комнату, судорожно вздохнула и, покачнувшись, прижала дрожащую ладонь ко рту.       — Габриэль! — Адриан не сразу узнал её глухой голос. — Прекратите! Он же ваш сын!       Отец даже не обернулся, только дёрнул уголком губ, будто пытаясь отделаться от назойливой мухи. Пальцы сжались сильней, и Адриана ощутимо встряхнули.       — Отвечай! Я запрещаю тебе молчать, Адриан! — в глазах блондина заплясали тёмные пятна. Воздуха катастрофически не хватало, но отец словно не замечал этого. — Ты оставил окно в кухне открытым, чтобы вынести их? Говори!       Адриан хотел ответить, он почти испытывал потребность в этом, но из пережатого горла вырвались только надрывные хрипы. С трудом сфокусировав взгляд, блондин перевёл его за спину отца. Натали, бледная и всхлипывающая, медленно сползала по стене вниз.       Адриан вдруг ясно понял, что отец не собирается разжимать пальцы. Не сейчас, когда его глаза застилала пелена бешенства. Выходит, он… просто задохнётся? Мысль обожгла.       Отпустив чужие предплечья, Адриан вцепился в сжимающие шею пальцы. Разогнуть их получилось удивительно легко, и эта лёгкость поразила. Жадно вдохнув воздух, блондин тяжело сглотнул, но даже так не удалось избавиться от мерзкого ощущения во рту. Пальцы отца дёрнулись, пытаясь то ли вернуться на горло, то ли просто уйти от прикосновения, но блондин удержал их на месте.       На лице отца проскользнула странная эмоция: в глазах отразилось что-то, похожее на испуг. Габриэль растерянно отступил назад, и Адриан впервые не почувствовал к отцу совершенно ничего. Он вдруг заметил, что лицо этого человека стало для него абсолютно незнакомым. Почему он никогда раньше не замечал подобного?       — Я открыл окно, потому что в кухне было душно, — хриплым, неестественным голосом произнёс блондин, чувствуя, как слова застревают в глотке. Это была ложь, и впору было бы испугаться того, как просто она сорвалась с языка. Замолкнув на мгновение, Адриан судорожно выдохнул. — Ты… ты сделал мне больно, и…       Пощёчина оглушила.       — Ты больше никогда не выйдешь из своей комнаты, — тихо прорычал отец, и его тон пригвоздил Адриана к полу. — Ни на кухню, ни в школу.       Вздрогнув, блондин беспомощно уставился на свои кеды. Развернувшись, отец быстро вышел из комнаты, и Адриан не нашёл в себе смелости взглядом проводить его удаляющуюся спину. Стоило двери захлопнуться, Натали бросилась к нему.       — Адриан! — оказавшись перед ним, она встревоженно обхватила холодными ладонями его лицо и принялась осматривать след от пощёчины. — Как ты? Мне вызвать врача?       Растерянно бросив сквозь неё взгляд, блондин посмотрел за дверь. Он просто ушёл? Ударил его за то, что Адриан не дал себя задушить? Ему… совсем наплевать на него?       — Всё в порядке, — потерянно отозвался Адриан, потирая шею. И, как бы не хотелось врать женщине, во многом заменившей ему мать, выдавил: — У отца что-то пропало?       На лице Натали отразилось сожаление. Дрожащие губы плотно сжались, и Адриану стало больно от выступивших на её глазах слёз. Она дёрнулась, будто хотела его обнять, но в последний момент прикрыла глаза и отстранилась. Непреодолимая дистанция, пролегающая между ними, снова вернулась.       — Да, — сняв очки, на стёклах которых остались мокрые дорожки, Натали протёрла их рукавом свитера. — Побудь пока в своей комнате, — попросила она, и на долгую минуту помещение наполнила тишина. Собираясь уйти, Натали оглянулась, и, выдав неубедительную улыбку, зачем-то пообещала: — Твой отец извинится, когда поймёт, что наделал. Всё будет хорошо.       Дверь снова хлопнула. Оставшись в одиночестве, Адриан подошёл к зеркалу и рассеянно огладил горло. Красные следы от пальцев медленно выцветали, и что-то в этом показалось блондину крайне неправильным. Разве на его коже не должны остаться синяки?       Плагга рядом не было. Побродив по комнате в поисках чего-то, Адриан рухнул на кровать. Успевшая остыть ткань приятно холодила щёку, и блондин обессиленно уткнулся в подушку. Стоило радоваться: гнев отца мог значить только то, что у них получилось забрать талисманы. Но щеку жгло, на горле всё ещё чувствовались чужие сильные пальцы, и воспоминания об этом заставляли что-то внутри с треском ломаться. Захотелось сбежать.       Наверно, куда дальновиднее было бы последовать совету Натали остаться в комнате и не привлекать к себе лишнего внимания, вот только Адриан больше был не в силах выносить давление стен. Натянув первые попавшиеся джинсы, он последний раз оглянулся в поисках Плагга и распахнул окно. Смог это сделать, будучи Супер Котом, — сделает и сейчас.       Взобравшись на оконную раму, Адриан спрыгнул вниз. Земля смягчила падение, но в колени отдало приглушённой болью. Оттряхнув ладони, блондин принялся внимательно ощупывать ограду, пытаясь найти опору для ног. Очень скоро стена осталась за спиной.       Родной Париж, наполненный весёлыми лицами и светлыми воспоминаниями о матери, казался совсем чужим. Молясь о том, чтобы не заблудиться в паутине бесконечных узких улиц, блондин завернул за очередной угол. Мишель всегда ходил малолюдными переулками, и сейчас Адриан был как никогда благодарен за эту привычку. Несколько раз прохожие кидали на него опалявшие кожу заинтересованные взгляды, заставлявшие его ускорять шаг. В голове было до странности пусто.       Именно из-за этой пустоты, скользнув взглядом по полицейской машине, стоявшей рядом с машиной отца на приютской парковке, Адриан бездумно прошёл мимо, и только спустя полдесятка шагов до воспалённого мозга добралась первая мысль.       Почувствовав, как сердце упало вниз, блондин пару секунд смотрел на машины, после чего метнулся к входной двери, буквально взлетев по высоким бетонным ступеням. Трясущимися руками схватившись за ручку, он хотел было дёрнуть, и…       — Чего ты шумишь? — Плагг появился так неожиданно, что Адриан отпрянул. Недовольно оглядев застывшего перед ним парня, квами сложил руки на груди. — Как ты вообще сюда попал?       — Пришёл, — пробормотал блондин. Плагг выглядел совершенно спокойным, и это сбивало с толку. Будто бы то, что отец решил заявиться в приют, не стоило никакого внимания. — Плагг, — выдохнул Агрест, чувствуя, что вот-вот расплачется. — Что происходит?       — Ты только не волнуйся, — усевшись на его плечо, зачем-то попросил квами. — Мы всё предусмотрели.       У Адриана было миллион вопросов, но ни одного из них задать он не успел. Откуда-то сверху раздался громкий звук, и блондин вдруг вспомнил, что всё ещё стоит прямо напротив двери, из которой в любой момент мог выйти его отец. Оглянувшись, он быстро обошёл здание и прислонился спиной к стене, беря Плагга в свои ладони.       — Почему мой отец здесь?       К его удивлению, Плагг смутился.       — Знаешь, как тяжело было вынести эти талисманы? — пробубнил квами, старательно отводя глаза. Повисла короткая тишина.       — Ты попался, — констатировал Адриан. На самом деле, в то, что всё пройдёт удачно, он не верил ещё с тех пор, как его отец оказался Бражником. Зажмурив на мгновение глаза, блондин попытался успокоиться. — Что здесь делает полиция?       — Да ничего особенного, — махнув лапкой, Плагг легкомысленно пожал плечами. — Роджер просто стоит в углу и мнётся, пока комнату обыскивают.       — Обыскивают, — тупо повторил блондин.       — Ну да, — всё так же беззаботно продолжал Плагг. — Знаешь, у вас такие утомительные условности. Зачем их вообще придумали? Ни разу не видел, чтобы полиция делала что-то полезное, — оглянувшись, Плагг всмотрелся в лицо блондина и закатил глаза. — Да не переживай, Адриан. Я же говорю, мы всё предусмотрели. Скоро они уйдут, и мы продолжим разбираться с талисманами.       — Значит, — потерянно кивнул блондин. Мысли в голове никак не могли выстроиться в стройную логическую цепочку. — Мне опять нужно просто не мешать?       — Именно, — просиял Плагг. — Разве не отлично?       Ничего отличного Адриан не ощущал. Поджав губы, он по привычке повертел кольцо на пальце. Бездействие было невыносимо.       — Плагг, когти!       Забраться на крышу было делом пары секунд. Выдвинув шест, Адриан опёрся им о крышу и попытался заглянуть в окно. И тут же зашипел, когда волосы полезли в глаза. Пришлось поспешно намотать их на кулак.       Первое, что видит Адриан, — его отец, выворачивающий содержимое шкафа с одеждой прямо на пол. Его фигуру, занимающую всю комнату, было невозможно не заметить, и нервозность, преследующая его с самого утра, переросла в иррациональный страх. Резко выпрямившись, блондин вернулся на крышу.       В лицо ударил ветер, и Адриан вдруг понял, что судорожно глотает воздух: шею сводило от фантомного ощущения чужих пальцев. Зажмурившись настолько сильно, что боль пронзила веки, блондин безрезультатно пытался выровнять дыхание.       Приютские стены всегда казались Адриану островком полной и неотъемлемой безопасности. Местом, куда можно сбежать. Выходит, всё это с самого начала было фальшивкой? Отец мог в любой момент всё разрушить? Блондина пробрало от внезапно появившейся злости. Почему даже это хотят у него отобрать? Адриан сжал кулаки. Не давая себе права на сомнения, он распахнул окно и, опёршись о подоконник, забрался в комнату.       Роджер действительно стоял в углу с виноватым видом. Комкая свою фуражку, он смотрел в пол и поднял глаза только тогда, когда блондин оказался внутри помещения. На замершего отца Адриан старался не смотреть.       — Добрый день, инспектор, — убирая шест, кивнул блондин. — Я пробегал мимо и заметил вашу машину. Могу я чем-то помочь?       Роджер потупил взгляд, и что-то в этом Адриану сильно не понравилось. О том, что происходящее здесь не соответствовало букве закона, догадаться было не слишком сложно.       — Было бы отлично, Супер Кот, — с неожиданным энтузиазмом закивал Роджер. — У мсье Агреста пропали некоторые вещи, и нам потребовалось срочно обыскать комнату. Ты мог бы помочь нам и…       — Инспектор Роджер, — прервал его блондин, красноречиво оглядывая комнату. — А вы считаете, что здесь ещё осталось что-то, что ещё можно обыскать?       Офицер замялся. Поджав губы, Адриан отвернулся, и его взгляд сам наскочил на фигуру отца. Стоило поймать его взгляд, блондин рефлекторно сделал шаг назад и достал шест. Отец, не отрываясь, смотрел на его кольцо. Жадно, почти безумно, будто в любой момент был готов сорваться и стащить его. Догадавшись, что на него смотрят, отец приосанился.       — Что у вас пропало, мсье? Помогать жителям Парижа — моя работа, — Адриан старался улыбаться. Если вечно весёлый Супер Кот перестанет быть жизнерадостным, отец точно догадается. В конце концов, Адриану Агресту не впервой натягивать улыбки. Только одного он не мог понять: у отца всегда был взгляд, полный ненависти?       — Пропали украшения моей жены, — бесстрастно произнёс Габриэль, и улыбка блондина окончательно сползла. Как он может врать о чём-то подобном, втягивать ещё и маму в этот кошмар? — Но, видимо, я ошибся: их здесь нет. Вы были правы, инспектор.       Бросив последний взгляд на кольцо, отец было сделал шаг к окну, но, опомнившись, развернулся и вышел. Окно было распахнуто, и блондин слышал, что во дворе раздались поспешные шаги. Завелась машина. Сконфуженно попрощавшись, Роджер выскочил за дверь, но даже тогда к Адриану не пришло облегчение.       Вся злость схлынула, и стало настолько горько, что под рёбрами закололо.       — Ты уж прости, — раздался торопливый голос Роджера из окна, и не нужно было быть гением, чтобы понять, с кем он говорит. — Сам понимаешь, такой уважаемый человек, — Роджер сбился, и спустя пару секунд продолжил ещё более торопливо, время от времени проглатывая окончания слов: — Тебя никто ни в чём не обвиняет, не волнуйся об этом. Пропавшие у мсье Агреста вещи у тебя не нашли. То, что произошло, абсолютно ужасно, я всё понимаю. Это никак не должно было происходить. Но всё закончилось более, чем хорошо, верно? Так что, — офицер сглотнул и, явно смутившись, выдавил неловкое: — Мы можем просто забыть об этом?       Мгновение в воздухе висела тишина, спустя мгновение прервавшаяся громким хлопком двери: не сказав в ответ ни слова, Мишель скрылся в здании. В какой-то степени, Адриан был горд за него. Чтобы быть тем, кем он хотел, Мишель не были нужны ни кольцо, ни прочие талисманы. Простояв на пороге добрую минуту, Роджер спрятал лицо в руках и, тихо простонав, нетвёрдым шагом пошёл к припаркованной у клумбы машине. Жалости к нему блондин не испытывал.       Стоило окинуть взглядом комнату, как к горлу подкатила тошнота: все немногочисленные ящики были открыты, матрас на кровати почему-то лежал криво, а рядом со шкафом валялась куча измятой одежды. Подняв одну рубашку, блондин вздохнул, заметив на ней след от обуви. На лестнице раздались шаги.       Войдя в комнату, Мишель бросил на него быстрый цепкий взгляд и, почему-то помотав головой, отхлебнул из принесённой им кружки.       — Кофе? — предложил он, и блондин, сам не зная зачем, кивнул. Мишель без слов протянул ему свою кружку.       — Спасибо, — тихо поблагодарил Адриан, и улыбнулся. Горький кофе вдруг показался очень сладким. Глядя на него, Мишель хмыкнул и принялся подбирать разбросанную одежду.       — Что случилось? — вдруг спросил Мишель, и блондин чуть не уронил кружку.       — О чём ты?       — О том, что я не слепой, — закатив глаза, Мишель отложил расправленный свитер и внимательно вгляделся ему в лицо. — Ты здесь в такую рань, хотя абсолютно точно должен был остаться дома и не привлекать к себе внимания. Значит, произошло что-то, что вынудило тебя сбежать.       Адриан уставился в кружку, впервые радуясь длине отросших волос: они хорошо скрывали его покрасневшие глаза. Воспоминание о крепких пальцах на горле гораздо проще было бы похоронить, спрятать глубоко в душе и отчаянно верить, что оно было частью глупого утреннего сна. Казалось, будто бы от этого жить станет немного проще. В конце концов, так он делал всегда: когда умерла мама, когда его принудили пойти в модельную индустрию, когда отец запретил посещать школу, когда расписание его занятий стало походить на строительную смету.       Наверное, он в какой-то степени перерос ту детскую слепую любовь к отцу, вот только легче от этого не становилось ни на грамм. Он всё ещё не мог возненавидеть его до той степени, когда стоило разорвать всякие отношения.       А теперь произошло всё это. Неужели даже после того, как отец едва не задушил его до смерти, он продолжит искать тому оправдания? Разочарование в самом себе оглушило куда лучше хлёсткой отцовской пощёчины. Может, он и не любит его, но всё ещё намертво к нему привязан.       — Адриан, — его лицо обхватили прохладные ладони, и блондин с ужасом осознал, что снова плачет. Мишель теперь наверняка посчитает его плаксой. Блондин не смог выдавить из себя ни звука. Закрыв глаза, он услышал, как громко выдохнул Мишель, и в выдохе этом Адриану почудилось что-то совсем страшное.       — Он ударил тебя?       Адриан отшатнулся, и всё сразу стало понятно. Побледнев, Мишель судорожно вздохнул, зарылся в волосы и сжал так сильно, что кожа головы неприятно натянулась. У него всегда была эта ужасная привычка причинять боль самому себе.       — У меня есть контакты органов опеки, — вдруг на полном серьёзе произнёс Мишель.       — Не думаю, что мне это поможет, — покачав головой, Адриан обхватил руками свои плечи. Новость, о том, что на Габриэля Агреста заявил собственный сын, могла разрушить отцовскую карьеру, и на это блондин пойти не мог. Они оба замолчали.       — Я не знал, что всё так получится, — тихо обронил Мишель, и Адриан отчаянно замотал головой. Мишель не должен был извиняться. Честно говоря, он сделал для него так много, что блондин был готов благодарить его до конца жизни.       — Всё в порядке, — сбивчиво проговорил Адриан, беря Мишель за руку, будто желая что-то доказать. На этом слова неожиданно закончились, и, как бы не хотелось сказать что-нибудь ещё, парень замолк. Волной накатило смущение, и блондин выпустил руку.       Мишель пробуравил его хмурым взглядом. Распахнув окно, он сел на подоконник и достал портсигар. Вспыхнул огонёк зажигалки. Неловко стоя посреди комнаты, Адриан не находил себе места. Аккуратно отставив почти полную кружку на тумбочку, он занял место рядом с Мишель и задумчиво посмотрел на тлеющий кончик тонкой сигаретки.       — Ты выглядишь уставшим, — заметил Адриан, стараясь сгладить повисшую тишину.       — Всю ночь переносил вещи, — флегматично сообщил Мишель и, дотянувшись до кружки, сделал большой глоток.       — Вещи?       — Я бы не отвертелся, если бы твой отец нашёл у меня мёд танцующего муравья, — пояснил Мишель, передавая кружку Адриану. — Не знаю, смог ли он в своё время перевести записи из Книги Чудес, но набор юного зельевара в моём шкафу выглядел бы крайне подозрительно. Знаешь, — вдруг усмехнулся он. — Твой отец, видимо, принял меня за Супер Кота. Ворвался в комнату и чуть не вырвал мне пальцы.       — Мне очень жаль, — сконфуженно пробормотал блондин, и Мишель пришёл в ярость.       — Прекрати делать этот виноватый вид, — прошипел он, пихая Адриана плечом. — Ты последний, кто виноват в том, что твой отец уёбок. — неожиданно успокоившись, Мишель вздохнул. — И подумай над моим предложением ещё раз.       Адриан кивнул, заранее зная, что этого не сделает.       — Ты сказал, что переносил вещи. Куда?

***

      Спальный район был полон уютных и низких многоэтажек. Идя за спиной Мишель, Адриан с искренним интересом озирался по сторонам. На самом деле, разглядывать было особо нечего: помимо жилых домов, в райончике размещалось несколько крошечных продуктовых магазинов, и на этом достопримечательности заканчивались. Тяжесть под сердцем развеялась за время прогулки, и стало почти легко. Будто ему действительно удалось вычеркнуть утренние события из своей жизни. Плагг оживлённо копошился на дне сумки.       — Значит, ты жил здесь? — спросил блондин, когда они остановились перед одним из зданий. Подъезд ничем не отличался от десятков других, и Адриан почти смутился. Честно говоря, он действительно рассчитывал увидеть по меньшей мере средневековый замок, парящий в облаках над Парижем.       Проигнорировав бессмысленный вопрос, Мишель толкнул дверь, и они оказались внутри. Поднявшись на третий этаж, они дошли до лакированной, но явно старой двери, на ручке которой в некоторых местах виднелась пыль. Мишель достал ключ.       — Так ты можешь приходить сюда в любое время? — поинтересовался блондин. Мишель помотал головой.       — Пока не вступлю в наследство — нет, — хмыкнув, он распахнул дверь. — Выкрал ключ у тётки.       Мишель приглашающее кивнул, и Адриан зашёл в узкий коридор. На стене висело запыленное зеркало, полстены занимал шкаф, предназначенный для верхней одежды. Наверное, некогда здесь было довольно уютно. Стоило Мишель перешагнуть порог, как откуда-то с лестничной клетки раздались шаги, и тот раздражённо закатил глаза.       — Держи, — сказал он, выходя из квартиры и кидая Адриану ключ. — Нужно разобраться с этим. Иначе соседи вызовут полицию. Чувствуй себя как дома, — хмыкнул он, в этом смешке послышалось блондину что-то ядовитое.       Дверь захлопнулась, и в коридоре стало намного темнее. С живым интересом оглядывая стены, Адриан направился внутрь помещения. Дёрнув за первую попавшуюся ручку, блондин чихнул от поднявшейся пыли и вошёл в комнату.       У заставленной книжными стеллажами стены стояла двуспальная кровать. Неловко застыв, будто хозяева помещения могли вернуться в любой момент, он хотел было уйти, но его взгляд зацепился за стоящие на комоде рамки с фотографиями. Мысленно извинившись перед родителями Мишель, он подошёл к ним. Чтобы рассмотреть изображение, пришлось протереть его от многолетнего слоя пыли.       С фотографии на него смотрел молодой темноволосый мужчина. Неловко махая кому-то за кадром, он поправлял очки, сползшие на кончик длинного носа, и смущённо улыбался. Приглядевшись, на самом краешке Адриан заметил начертанную ручкой надпись: «Шестой парижский съезд общества историков-архивистов».       Следующая фотография, обрамлённая в широкую золотистую рамку, была свадебной. Низенькая миловидная женщина в пышном свадебном платье смеялась и висла на шее уже знакомого мужчины. Всё такого же смущённого и робкого, но, кажется, до одури счастливого. Глядя на обнимающуюся пару, Адриан почувствовал укол тоски: раньше, когда мама была жива, их дом тоже был заставлен подобными фотографиями.       На зеркальце висел совсем крошечный снимок, который Адриан не сразу заметил под слоем пыли. Обнимаясь за плечи, молодые девушки смотрели поверх камеры, и в одной из них он узнал счастливую невесту. Вторая же показалась ему совершенно незнакомой, но стоило отвести взгляд, как голову пронзила внезапная догадка, и блондин наклонился перед зеркалом. На лице мадам Лурье не было ни следа болезненной запуганности, голубые глаза смотрели прямо и строго и горели такой уверенностью и жизнью, что узнать в них нынешнюю бледную тень представлялось почти невозможным. Адриан искренне хотел поверить, что обознался.       На этом же комоде лежала пожелтевшая от времени газета, и блондин долго не мог понять, что она здесь забыла, пока не пробежался глазами по одной из строчек. Короткий некролог был составлен сухо и исключительно формально. Молодая семья, замечательные люди, отказ тормозов, трагедия, оставшийся сиротой ребёнок. Многие слова не удалось разобрать из-за выцветших чернил.       Сжав газету, Адриан зачем-то вгляделся в лица давно умерших людей. Такие молодые и жизнерадостные, могли ли они подумать, что всё обернётся вот так? Стало невыносимо грустно.       Тихо прикрыв за собой дверь, блондин вернулся в коридор и замер на месте. Вскоре на лестничной клетке послышался шум, и Мишель вернулся в квартиру.       — Насмотрелся? — полушутливо поинтересовался он, брезгливо обходя скопления пыли и стараясь держать руки максимально далеко от любых поверхностей. Адриан неопределённо пожал плечами. Хмыкнув, Мишель отвернулся и локтем открыл одну из дверей и проскользнул внутрь.       Комната явно предназначалась для жизни маленького ребёнка. Рядом с окном стояла крохотная кровать, письменный стол был совсем низким, и только книжные шкафы упирались в потолок. Оглядываясь по сторонам, блондин упустил момент, когда в одной из тумб Мишель отыскал талисманы. Смотря на них, Адриан испытал странное чувство.       — Это…       — Да, — кивнул Мишель, заранее зная, какой вопрос он хотел задать. — Но с ними есть некоторые проблемы. Талисман павлина, — на мгновение он замолчал. — Сломан, видимо.       Мишель выглядел серьёзно, и внутри блондина зародилась тревога. Глядя на брошь, Адриан никак не мог понять, что в ней могло вызвать такую реакцию. Сломанный талисман мог представлять опасность?       — Это плохо? — уточнил он, и Мишель тяжело и устало вздохнул.       — Давай обсудим это не здесь, — оглядевшись, он неприязненно повёл плечами. — У меня аллергия на пыль и дерьмовые воспоминания.